Текст книги "Страницы истории денег"

Автор книги: Юрий Воронов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

4. О происхождении названия «деньги»

Деньгой и деньгой первоначально называлась русская серебряная монета весом около 0,93 г – в одну двухсотую часть гривны. Связывается ее появление с именем Дмитрия Донского. Значительно позже – в XVII–XIX веках – чеканили и медную денгу. Появление самостоятельной монетной единицы было составной частью завоевания независимости от Золотой орды и имело такое же значение, как битва на Куликовом поле (1380 г.).

Со времен Ивана Грозного (1530–1584) деньгой называлась монета в полкопейки. При Петре I (1672–1725) стали чеканить деньгу уже не из серебра, а из меди. В 1823 году чеканка деньги была прекращена, а в 1849 году вновь стали ее чеканить. На монете вместо слова "деньга" были надписи "полкопейки" или "1/2 копейки". Впрочем, перерыв был недостаточным, чтобы прежнее название полкопейки забылось. Вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции бытовала привычка именовать полкопейки деньгой. Тем более, что любой набор монет назывался деньгами.

Полкопейки, выпускающиеся при Советской власти, насколько известно, деньгой уже не назывались. Имя конкретной монеты окончательно ушло в прошлое. Общее название денги прилагается сейчас к монетам, банкнотам, кредитным и казначейским билетам.

Изложенное выше – лишь внешняя часть истории происхождения термина, ее первый слой. Монетой в полкопейки деньга стала сложным путем. В 1478 году Иван III покорил Новгород, и на одном рынке стали свободно обращаться монеты новгородской и московской чеканки. Денга-новгородка была примерно в два раза тяжелее московской. Когда в 1535 году стали чеканить серебряную копейку, равную одной сотой "тяжелого" новгородского рубля, московская денга, само собой оказалась равной полкопейке.

Название «копейка», таким образом, тесно связано со словом «деньги» или «денга». Но и эта связь только внешняя, за ней скрываются более глубинные. Принято считать, что копейка называется так, поскольку на ней изображен всадник с копьем. На монетах, чеканенных при Василии Дмитриевиче Московском (1389–1425), изображен всадник, колющий копьем голову дракона (святой Георгий, который в Византии почитался как патрон императора и войска). Позже всадник понимается уже как государь, а с 30-х годов XVIII века – вновь как святой Георгий, поскольку на престоле российском были государыни.

Серебряные монеты, называвшиеся тенга, чеканились в средневековых Хиве, Коканде и Бухаре. А в Тибете чеканились так называемые тангки, или танги. Вес их колебался от 3,89 до 6,80 г. Из трех видов первых тангк в двух встречается ассоциация с копьем: "дунг-танг", т. е. танга с копьем, и "дунг-уе" – наконечник копья. Им противопоставлялась танга "пха-пьинг", т. е. старая непальская.

Последуем далее по пути этимологии, на этот раз он приведет нас в средневековье. Русское слово «деньги» происходит от названия русской же монеты «деньга». Это название, в свою очередь, совпадает с наименованием старотатарской монеты «денке». Так в XIII веке обозначалась арабско-персидская единица измерения веса – изначально «даник». В переводе «даник» означает «шестая часть» и отражает систему измерений, распространенную в средневековье по территории Азии и северной Африки, в мусульманском торговом мире. Измерения веса нашли свое отражение и в монетной системе, которая многократно изменялась, сохраняя вместе с тем основные названия и соотношения.

Каково бы ни было исходное значение слов "деньги" и "копейка", совершенно очевидно, что просто сводить эти названия к татарскому "денке" или к изображению всадника с копьем на монете – значит пресекать связь денег с другими экономическими явлениями, вырывать их из общемировой культурно-исторической традиции. Эта проблема требует дальнейших исследований.

5. Пять функций денег

Студент-экономист на вопрос о функциях денег обязан ответить без запинки: «Мера стоимости, средство обращения, образования сокровищ, платежа и мировые деньги». Именно в такой последовательности, какая выдержана в учебнике, даны они в «Капитале».

В научном описании допустимы два варианта – предметное, при котором дают ответ на вопрос – что есть сам по себе изучаемый объект, и функциональное – какое место изучаемый объект занимает в системе других объектов, явлений, процессов.

Теоретическая мощь марксистско-ленинской политической экономии состоит прежде всего в том, что за отношениями между вещами она вскрывает отношения между людьми. И функции денег следует понимать как социальные, как их роль в развитии общества и экономики. В частности, функция денег как меры стоимости, меры овеществленных в товаре общественно необходимых затрат труда не имеет смысла в отрыве от конкретно-исторических условий выполнения этой функции. Не всегда всеобщим эквивалентом было золото, долгие годы им являлось серебро, не всегда благородные металлы непосредственно участвовали в обороте, очень часто они выполняли свою функцию лишь идеально, через своих представителей. Великий философ Древней Греции Платон заметил, что хотя и можно считать деньги внутри страны по преимуществу средством обращения, но если монета Карфагена попала в Афины, то она – символ всего богатства Карфагена, и не только его золота, и цена этой монеты определяется доверием к Карфагену жителей Афин.

Как мера стоимостиденьги соизмеряют стоимость различных товаров. Однако «не деньги делают товары соизмеримыми. Наоборот. Именно потому, что все товары как стоимости представляют собой овеществленный человеческий труд и, следовательно, сами по себе соизмеримы, – именно поэтому все они и могут измерять свои стоимости одним и тем же специфическим товаром, превращая таким образом этот последний в общую для них меру стоимостей, то есть в деньги» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 104). Данная функция денег, как и прочие, обусловлена не свойствами конкретного их воплощения, а внутренним свойством каждого товара иметь стоимость.

Как средство обращенияденьги обеспечивают процесс товарообмена, передачу товара одним товаровладельцем другому. Товары движутся по некоторой траектории, деньги – навстречу им. И хотя в каждом акте купли-продажи роль денег мимолетна, из этих кратковременных эпизодов складываются непрерывное обращение самих денег и их важная роль в обеспечении обмена товара на товар. Из этого следует: для того чтобы деньги были средством обращения, необходимо исполнение ими функции меры стоимости. «Товар становится деньгами прежде всего как единство меры стоимостей и средства обращения, или – единство меры стоимостей и средства обращения есть деньги» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 106).

Тем самым пять функций денег распадаются на две группы. В первую из них входят две основные функции: меры стоимости и средства обращения, во вторую – средства образования сокровищ, средства платежа и мировых денег. Функции второй группы выводятся из функций первой группы. Иногда пробуют разделить истоки функций второй группы таким образом: средство платежа выводится из средства обращения, остальные две функции второй группы – из функции денег как меры стоимости. Такое выведение функций по отдельности неправомерно. Только одновременно из двух основных функций можно вывести все последующие.

В буржуазной политической экономии традиционно на первое место выдвигается функция денег как средства обращения. Вместо функции денег как меры стоимости зачастую называется функция их как масштаба цен.

Физиократы XVII века считали деньги товаром, необходимым для того, чтобы товары обменивались между собой. Мерсье де ла Ривьер писал: "Кто не знает, что деньги – только средство обмена! Ведь их даже постоянно заменяют кредитными документами и бумагой и, таким образом, самые крупные дела совершаются без денег. Но в то же время как существуют различные заменители денег, нет ничего, что могло бы заменить продукты". Выдвижение на передний план обменной функции денег было в политической экономии XVII–XIX веков всеобщим. Унаследовали его и родоначальники классической школы политической экономии Адам Смит и Давид Рикардо. Первый, сравнивая деньги с кухонной посудой, писал, что деньги – не обед, но без них, как без кухонной посуды, обеда не сготовишь. Сравнение хорошее, но из такой аналогии ничего не следует, она развлекает, но не помогает. К. Маркс отмечал, что "различие между, currency" и "monеу", т. е. между средством обращения и деньгами, не отмечается в, Богатстве народов"" – основном труде Адама Смита. Бывший товар, выполняющий функцию средства обращения, – дальше этого определения, известного еще античным авторам, не пошла экономическая мысль нового времени. Прогресс в теории Денег принесли только труды К. Маркса.

Как средство платежаденьги включаются в сферу кредита и других процедур, связанных с доверием. Акт купли-продажи может совершаться в современных условиях в самых разнообразных формах. Основная часть сделок совсем не похожа на рыночную ситуацию: один человек разложил товар на прилавке базара, другой подошел, выбрал, отдал деньги и забрал купленное. Подавляющее число актов купли-продажи предполагают отсрочку платежа. В особенности в последние десятилетия это касается всех сфер торговли – от международной до приобретения в кредит товаров в ближайшем магазине. Выше, в связи с объяснением банкнотного обращения, мы коснулись вексельного обращения. Разумеется, в отличие от того надежного и стабильного денежного оборота, к которому привык гражданин нашей страны, у него много недостатков и прежде всего – высокая доля риска при учете векселей. Любой из них может оказаться «бронзовым», т. е. таким, за которым стоит не реальный долг в форме переданных товарных ценностей, а сговор между трассатом и трассантом, имеющий целью получить ссуду.

Денежные средства, выполняющие функции платежного средства в условиях капиталистической экономики, отождествлялись многими исследователями со ссудным капиталом. Такое отождествление неправомерно хотя бы потому, что кредитом пользуются и трудящиеся, что соотношение в кредите функций денег И ссудного капитала зависит от того, кто выступает в роли кредитора и должника. Пусть это будет операция учета векселя, проводимая в банке. Только в том случае, если и трассатом, и трассантом выступают капиталистические предприниматели, мы имеем дело с обращением капиталов. Если трассант – трудящийся, то имеет место заимствование части заработной платы капиталистом, если же трудящийся выступает в роли трассата, то налицо повышение эксплуатации, закабаления трудящихся капиталом через потребительский кредит.

Еще одна функция денег – средство образования сокровищ. При слове «сокровище» вспоминаются герои Стивенсона, приключения, пираты и кладоискатели. Иногда эту функцию денег называют функцией сбережений, но мы будем придерживаться определения, данного К. Марксом в «Капитале». Сбережения представляют собой отложенный спрос, иногда целевой: копит человек деньги на автомашину, на первый взнос в жилищный кооператив. Но есть сбережения вообще, создание запаса денег без определенного ориентира, на что их впоследствии будут расходовать. В определенные периоды экономического развития деньги выпадают из денежного обращения. Функция денег как средства образования сокровищ и состоит в их способности исключаться на время из денежного оборота.

Может показаться, что и здесь дело только в физических свойствах конкретного воплощения денег. Нет, здесь и психологии мало, и физики. Речь идет о сугубо социальных закономерностях. Например, нам известно, что у многих народов, в частности у античных, функции денег выполнял скот. Об этом свидетельствуют и происхождение слова "деньги (pecunia) от слова "скот" (реcus), и, самое главное, то, что, по общим соображениям, скот мог выполнять п функцию меры стоимости, и функцию образования сокровища.

Первый венгерский король Иштван I исчислял налоги и штрафы в быках. Плата за убийство свободного человека составляла 110 молодых бычков. При Ричарде II (1377–1400) в Ирландии продолжали измерять стоимость скотом. Великий Гомер 27–28 веков назад измерял в быках стоимость треножника и золотых доспехов. "Скотницей" в раннее русское средневековье называлась государева казна. Кажется, чего яснее – стала выполняют функции сокровища потому, что скот может сохраняться и приносить приплод сам по себе, вне конкретной социальной действительности. Но не все так просто.

Тщательные исследования историков-экономистов установили, что pecus – это не любой скот, a pecunia – первоначально не деньги. Вот свидетельство американского историка Маусса: "Вещи делились па два разряда. Различие проводилось между familia и pecnnia, между вещами дома (рабами, лошадьми, мулами, ослами) и скотом на пастбищах, вдали от стойла. Различие проводилось между res mancipi и res пес mancipi, каковые определялись по способу их продажи. Отчуждение первых, состоявших из ценных объектов, включая детей и недвижимость, имело вид mancipatio, "взятия в руки"". До сих пор не установлено окончательно, совпадает ли различие между familia и pecnnia с различием между res mancipi и res пес mancipi. Нам кажется, не можеет быть ни малейших сомнений в том, что, по крайней мере первоначально, они взаимно соответствовали друг другу.

С методологической точки зрения, при изучении общественных явлений правильнее использовать не отдельные термины и их определения, а пары категорий. Поэтому пара "фамилия" – "пекуния" как прообраз будущего отделения денег от неденег представляется более верной, чем самостоятельное выведение термина "деньги" из слова "скот".

В Древнем Вавилоне и Шумере (что установлено относительно недавно) также существовало два вида имущества: маккуру (шумерск. ни-га) и бушу-бушу (шумерск. ни-гал-ла). Они существенно различались по правилам заключаемых относительно них торговых сделок. И в античные времена пара "фамилия" – "пекуния" противопоставляла два вида имущества. "Чем дальше мы уходим в древность, – пишет М. Миусс, – тем больше понятие familia означает res (вещи.– 10. В.), из которых она состоит, включая даже пищу семья и средства к пропитанию". Характерный момент: латинское pecus восходит к древнегреческому "пектео", "пеко", что означает "стричь" (позднее – "получать доход").

Эта иллюстрация наводит на мысль об относительной независимости функций денег от их материального воплощения. Возможно ли, например, рассредоточение, разделение функций денег между разными объектами, так чтобы нечто выполняло функции средства обращения, другое – средства образования сокровищ и т. д. Надуманность такого вопроса – кажущаяся. В 20-х годах академик С. Г. Струмилин не просто обсуждал его, а прямо предлагал разделить функции денег. В середине 1922 года в обращении находились совзнаки, покупательная способность которых неуклонно падала. В хозяйственных расчетах и бюджетном планировании использовался индексный рубль, который не существовал в форме наличных денег, но с помощью которого учитывались изменения цен. С. Г. Струмилин предлагал помимо этих двух видов денежных средств ввести еще один, так называемый "товарный рубль", который должен был иметь надежное обеспечение в виде товаров повышенного спроса, находящихся в руках государства. Таким образом, совзнак, по замыслу С. Г. Струмилина, выполнял бы функцию средства обращения, индексный рубль был бы мерой стоимости (точнее, масштабом цен.– 10. В.), а товарный рубль служил бы средством сбережения. Товарные рубли оказались бы фактически облигациями натуральных государственных займов.

Эти интересные предложения вызвали большую дискуссию и в разных формах обсуждаются до сих пор. Пока они не нашли отражения в практике, тем не менее сама постановка – задача раздельного воплощения функций денег – говорит, что такое разделение не лишено смысла.

В политической экономии социализма современные исследователи к пяти функциям денег иногда добавляют новые: средства распределения по труду, средства сбережения трудовых доходов, средства прямого распределения материальных благ. В этом выражается специфическая роль денег при социализме. Отличие их от денег в условиях капиталистической экономики вытекает из самой сути общества, где исключена эксплуатация человека человеком. Использование дополнительных функций денег для изучения закономерностей товарно-денежного обращения в социалистической экономике ограничено, хотя в преподавании политэкономии они, видимо, полезны.

Некоторые советские экономисты не признают добавок к функциям денег, считая, что для описания социалистических денег достаточно исходного набора из пяти функций. Вопрос увеличения количества функций денег чрезвычайно интересен, но уводит он в проблемы методологические, сугубо специальные.

Пример использования еще одной функции денег привел "нумизмат из ГДР Рейнольд Зильх. В 1917–1922 годах на обесценившихся германских бумажных деньгах систематически появлялись политические лозунги: на купюрах достоинством в две марки печаталось в 1917 году: "Солдаты, дезертируйте". В 1922 году на купюрах уже в тысячу марок можно было прочитать: "Социализм идет – он у порога".

Кинодокументалистам ГДР, снимавшим фильм о борьбе трудящихся Чили против клики Пиночета, удалось заметить на чилийской купюре в 500 эскудо лозунги Народного фронта: "Чилийцы, проснитесь!" или "Наша страна станет похожей на Кубу!".

Пропагандистскую функцию выполняла и надпись на советских монетах с 1924 по 1934 год: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!".

Могут сказать, что в данном случае деньги выполняют другие, неденежные функции. Возможно, это и верно. Но только потому, что они являются деньгами, они могут выполнять новые, ранее не существовавшие функции. В равной мере в условиях социалистической, плановой экономики появляются дополнительные функции денег, но они накладываются на существовавшие ранее и существуют только благодаря им.

Глава 2
ДЕНЬГИ, ПОЧТИ ДЕНЬГИ, СОВСЕМ НЕ ДЕНЬГИ

В дальнейшем под деньгами будем понимать то, что выполняет все перечисленные выше функции денег. Если же выполняются не все функции денег, то будем использовать термин «денежное средство» – более широкую категорию, включающую собственно деньги как частный случай.

Деньги не существуют сами по себе, они связаны со многими сторонами жизни человека. Но мы знаем, что есть сферы, куда деньгам вход заказан. В общественной жизни вообще и в экономической в частности развиты разнообразные внеденежные связи между людьми. Семейные отношения, например, не строятся по принципу: "за все нужно платить". Но эта, казалось бы, морально-этическая, к экономике отношения не имеющая проблема доставляет много хлопот и экономистам. В одних странах подоходный налог исчисляют исходя из дохода семьи, в других (в том числе и в нашей) – исходя из заработной платы (дохода) отдельного человека. Внутри семьи деньги теряют основную часть своей силы, поэтому отправляться от дохода семьи при исчислении налога вроде бы более целесообразно, и несколько раз эта мысль высказывалась на страницах центральной печати. Мы и по собственному житейскому опыту знаем: человек находится постоянно на стыке денежных и внеденежных отношений между людьми.

1. Приобретайте абонементные талоны

Вы вошли в трамвай. Заплатить за проезд можно по-разному. Либо бросить три копейку в кассу, либо, если нашелся абонементный талон, – продырявить его штифтами компостера. В этом смысле – что три копейки, что абонементный талон – все одно. С последним, пожалуй, даже проще. Можно ли считать абонементный талон представителем мира денег? Если ограничиться только эпизодом, в котором человек входит в трамвай и имеет две возможности оплатить проезд, – то почему бы нет? Абонементный талон в данном случае – частный вид денежных средств, предназначенный для оплаты конкретной услуги, а именно проезда на городском трамвае.

Усложним ситуацию. Вы вошли в трамвай, а в нем нет касс, переход к более прогрессивной оплате проезда абонементными талонами произведен решительно и бесповоротно. Хорошо, если нашлось тридцать копеек. Вы можете подойти к вагоновожатому и купить у него книжечку, дающую право проехать в трамвае десять раз. Один талон прокомпостирован, девять других укладываются в карман на будущие девять поездок.

Что же представляют собой девять бумажек целевого назначения, которые оказались вместо двадцати семи копеек в вашем кошельке? В какой-то мере они – нечто вроде денег, но уже очень узкой направленности – только для поездок в трамвае. Но вот в трамвай вошел человек, у которого, как на беду, только крупная купюра, скажем – сто рублей, да случайно завалялись в кармане еще три копейки. Попал этот человек в ситуацию, когда сто рублей – не деньги. Вы (или кто другой) вошли в его положение и предложили один из оставшихся талонов. Как вы ни отказывались, но человеку, неосторожно вошедшему в трамвай со сторублевой купюрой, удалось-таки вручить вам три копейки.

Теперь давайте подумаем: если абонементный талон можно продать и вернуть израсходованные на него три копейки, то, может быть, этот талон есть частный случай денег?

Предположим, не успев ответить на этот вопрос, вы пересели с трамвая на троллейбус. Здесь некоторые пассажиры спокойно компостируют трамвайные талоны, такие же, как и у вас. Но, поскольку проезд в троллейбусе подороже, они пробивают рисунок компостерных дырочек сразу в двух трамвайных талонах.

А вот в очень многих городах нашей страны пытаться с трамвайными талонами проехать на автобусе и записать себя в зайцы-безбилетники – одно и то же, трамвайные талоны действительны только для проезда на городском электротранспорте, и этому, как ни странно, есть прямое обоснование. В ситуации, которая существовала для пассажира городского транспорта до введения абонементных талонов, ему было все равно, па чем ехать. Разница в стоимости проезда при низких тарифах на пассажирские перевозки в городах нашей страны, как правило, не определяет выбор вида транспорта. Но для вагоновожатого трамвая, для водителей троллейбусов и автобусов было совсем не безразлично, на чем едет пассажир. Их заработок зависел не от общего количества перевезенных всеми пассажиров, а от числа тех, что вошел в данный троллейбус, автобус, в данный вагон трамвая. Вошел и, разумеется, заплатил за проезд. От выручки, какую в конце смены привезут кассы, зависел заработок.

Деньги к деньгам. Эту закономерность, подмеченную давным-давно, не следует воспринимать утилитарно. Деньги всегда так или иначе связаны с деньгами. После введения абонементных талонов былая связь "деньги к деньгам" разрушилась, заработок водителя перестал зависеть напрямую от количества перевезенных им пассажиров. Но сохранилась связь между выручкой касс всех трамваев н троллейбусов с фондом экономического стимулирования коллективов трамвайных и троллейбусных парков. На уровне управления городского электротранспорта возможно распределение этого общего фонда по коллективам парков. Но граница между электротранспортом и автобусными парками города оказывается непреодолимой. О распределении средств фонда экономического стимулирования между теми, кто возит пассажиров на трамваях и троллейбусах, и водителями автобусов договориться не удалось. Поэтому купленный абонементный талон для проезда на трамвае годится и в троллейбусе, а на автобусе он – уже не деньги. По той же причине абонементный талон, годный для автобуса, оказывается простой бумажкой в электротранспорте. Оба талона потеряют свою "покупательную силу" полностью, если перевезем их в другую союзную республику. Эта потеря также связана с несогласованностью в распределении "зарплатных" денег на уровне более высоком, чем городские управления. В некоторых союзных республиках, в Эстонии например, введены единые абонементные талоны – для всех видов городского транспорта.

Столь простой пример – переход городского транспорта к абонементному обслуживанию – демонстрирует свойства средства обращения, которые мы будем прослеживать далее на явлениях более масштабных и более удаленных от повседневной жизни.

11 июня 1923 года Коллегия Наркомфина СССР постановила "в целях усиления средств НКПС в период реализации урожая" выпускать пятирублевые транспортные сертификаты. Они имели твердый курс размена на золото и в соответствии с постановлением СТО от 26 июля 1923 года были обязательны к приему по курсу золотого рубля во всех кассах железных дорог, морского, и речного транспорта.

В отличие от абонементных талонов, транспортные сертификаты были средством обращения в полном смысле этого слова. Их охотно брали в уплату за товары не только упомянутые в постановлении кассы, не только прочие государственные и кооперативные организации, но и частные лица. Всего было выпущено транспортных сертификатов на 20,8 млн. рублей, сумма по тем временам значительная. Червонцев – золотых и бумажных – на 1 февраля 1924 года находилось в обращении всего в 15 раз больше.

А нельзя ли распространить этот опыт на другие ведомства? Скажем, домоуправление выпускает свои абонементные талоны для оплаты услуг сантехников, каждый. кинотеатр – свои талоны на кинобоевики и т. д. При кажущейся надуманности такого вопроса он всерьез обсуждался в 20-е годы. В то время различные государственные и кооперативные организации предпринимали эмиссию разнообразных денежных суррогатов. Делалось это по инициативе снизу и аргументировалось нехваткой мелкой разменной монеты, необходимой при большинстве расчетов. Вообще, и сейчас бывает, что покупатель в магазине стоит перед кассой и ищет по карманам мелочь, а кассир беспомощно разводит руками. В дефиците разменной монеты проявляются особенности состояния денежного рынка в данном населенном пункте. Поэтому, столкнувшись в бытовой ситуации с проявлением закономерностей денежного обращения, не спешите искать виноватого рядом с вами.