Текст книги "Эльдорадо для Кошки-2 (СИ)"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

– Особых измышлений не понадобится.

– В «Померанце» действительно бывали первые люди Флота? – напрямую спросила Катрин.

– Можете не сомневаться, дорогая Катрин.

– И лорд Найти тоже?

Так себе из тебя шпионка. Сформулировать нужно было по-иному. И слишком напряглась, провокаторша.

– Лорд Найти – великий человек, – безмятежно заметила леди Несс. – Полагаю, он имеет право отдыхать так, как пожелает. Катрин, вы, несомненно, знаете, что о некоторых деталях благоразумнее не упоминать. До определенного момента, естественно.

Ни да, ни нет. И о чем прикажите дальше говорить?

Катрин мрачно разглядывала переливающиеся в свете свечей бокалы. В резерве оставалось последнее средство. Сталь развязывает языки надежнее, чем самое пространное словоблудие. За дверью тихо. Вполне можно добиться правды. Только допрашивать хозяйку, уперев нож ей в подбородок, не хотелось. Дама вызывала у Катрин определенную симпатию. И, похоже, взаимную.

Катрин подняла глаза. Несс смотрела на гостью внимательно. Глаза у нее были черные, искусно и обильно накрашенные. Настолько хорошо подведенных ресниц Катрин давненько не видела. Несмотря на свой возраст – леди Несс было под пятьдесят, – дама сохранила редкую привлекательность. В молодости она, должно быть, была сказочно хороша.

– Лорд Найти, он так важен? Тебя не волнуют король Бадон, Эшенба, Модре и лорд Бас? – мягко спросила леди Несс.

Отнекиваться и рассеивать подозрения было поздновато.

– Лорд Найти для меня – ключевая фигура, – прямо сказала Катрин и кивнула на мешочек с серебром. – Можно считать, что знакомство с лордом-командором – главное условие вложения денег. Мне очень нужно знать о нем. Не о планах Флота, не о каких-то там дурацких секретах и тайнах, вроде подрядов на поставки корма и наконечников для болтов. Исключительно о самом лорде Найти, как о человеке. Как он выглядит, как говорит. Как любит развлекаться. Что в нем странного и необычного. Не с севера ли он пришел? Не упоминал ли о своей семье и фамильном гнездышке?

– А ты даже опаснее, чем кажешься с первого взгляда, – тихо сказала леди Несс. – Полагаю, я совершенно напрасно осталась без свидетелей и охраны.

– Наверное. Но не стоит беспокоиться. Всё уже обошлось.

– Уже? У тебя есть оружие? И ты смогла бы? – пышнотелая дама откинулась в удобном кресле.

– Есть и смогла бы, – Катрин сокрушенно махнула рукой. Звякнули браслеты. Их, кстати, было так ничтожно мало по сравнению с ювелирным изобилием леди Несс, что впору чувствовать себя золушкой. – Но я ничего безобразного творить не намерена. Лорд Найти важен лично для меня, но не настолько, чтобы отсекать пальцы и уши симпатичным людям.

– Благодарю. Даже не знаю, что бы меня огорчило больше: отсутствие ушей или пальцев.

– Да, вечная дилемма. Но выбор отменяется, – заметила Катрин. – Это ширитти на меня так расслабляющее действует.

– Действительно, – леди Несс поежилась. – Мне кажется, ты не шутишь. Что заставило очаровательную и молодую девушку стать столь бессердечно жестокой?

– И очарование, и молодость, увы, быстро проходят. Жестокость помогает дотянуть до этого печального момента.

– О, боги! – вздохнула дама. – На миг показалось, что мы с тобой ровесницы.

Катрин улыбнулась – комплимент еще тот.

Леди Несс печально смотрела на гостью:

– Значит, ты отрезаешь уши, бываешь в борделях и знаешь, как удвоить доходы, распуская правдоподобные слухи. Слушай, а за что же нас покарали боги, послав столь многоопытную леди в наш несчастный город? Много вас таких за горами?

– Всё не так страшно. Насколько я знаю, в ближайшие пару лет нашествие особо бессовестных гостей вам не грозит.

– Звучит обнадеживающе. Катрин, ты собираешься погубить надежду всего побережья? Убрать лорда Найти?

– Ни в коем случае! Мне нужно всего лишь узнать, тот ли он человек, которого я разыскиваю. Если да, я должна с ним повидаться и передать личное послание. Весьма срочное и важное.

– С лордом Найти встречались тысячи людей.

– Знаю. Темные короткие волосы, среднего роста, красноречив, легко общается. Сколько сотен мужчин подходит под это описание здесь в Глоре?

– Но он действительно такой. Обаятельный мужчина, но ничего сверхъестественного. Это уж точно не тайна.

– Понимаю. Он говорил что-то странное и необычное? Манера разговора? Что именно запомнилось?

– Почему я должна это знать?

– Не должна. Леди Несс, вы просто это знаете. Такие вещи не могут пройти мимо опытной женщины. Развейте мои сомнения. Клянусь, я эту знаменитость и пальцем не трону. Мне такой задачи не ставили.

Хозяйка молча наполнила бокалы.

Номер не прошел. Леди Несс была слишком умна, чтобы рисковать. Можно понять красавицу – сильные мира сего весьма щепетильно относятся к сплетням о себе. А правду, почему-то, вообще терпеть не могут.

Катрин удобнее вытянула ноги. Ладно, остается зайти с другой стороны. Попробуем сунуться к Найти напрямую. Должны быть у лорда-идеолога официальные аудиенции? Дело, правда, безнадежное.

Леди Несс пригубила душистый напиток. Катрин следила за мягкими движениями, за шуршанием пышного шелкового платья. Роскошный туалет, по-настоящему элегантный, вполне уместный на страницах модного глянцевого журнала. И эти килограммы серебра и камней, если присмотреться, вовсе не кажутся вульгарными. Черные густые волосы – интересно, чем она их моет, чтобы добиться такого блеска? Шикарная дама. Держит себя в форме. Такой бюст наверняка жутко волнует мужчин до сих пор.

Вот на чем сосредоточился пытливый шпионский ум и интуиция? Тьфу, некоторым особам только в обществе вег-дичей пьянствовать. Идиотка неугомонная.

– Ты смотришь как мужчина, – тихо сказала леди Несс.

– Горы, реки, седла, – неловко улыбнулась Катрин, – огрубела, одичала. Охамела. Прошу простить. Вы очень красивы, и в горах, да и на холодном севере такого изящества не увидишь.

– Глупости, – довольно резко прервала хозяйка. – Оставим неуклюжие комплименты. Если меня и можно было назвать изящной, те времена давно миновали.

– Да как будет угодно, – пожала плечами Катрин, – моя невоспитанность позволяет мне не настаивать. Пойду я, пожалуй. Ширитти был великолепен, уж не сочтите за неуклюжий комплимент. И спасибо. Было приятно познакомиться, – визитерша встала.

– А как же наша сделка? – спросила леди Несс, баюкая в тяжелых от серебра ладонях изящный тонкостенный бокал.

– Никак, – Катрин примирительно улыбнулась, – у меня уйма срочных дел. Но деньги остаются у вас как плата за наглое вторжение и беспокойство в неурочное время.

– Беспокойство? – хозяйка поставила бокал. – Беспокойство начнется после того, что я тебе скажу. Лорд Найти здесь был. Остался доволен. Действительно приятный мужчина. Смел и, бесспорно, самолюбив. Особенным скромником его не назовешь, но специфических пожеланий не высказывал. Впрочем, у нас это и не принято – не желаем гневить богов. Лорд-командор из приличных, воспитанных лордов, в этом можешь не сомневаться. Но девочки запомнили его странные слова. Еще бы, магических заклинаний у нас все побаиваются, а он повторял их как заведенный. Необычные у милорда словечки. Не глорские.

– Что именно говорил?

– Повторял «кейф, кейф». Сарателлу называл какой-то «барби». Это о чем-то тебе говорит?

– Вполне. Благодарю.

Леди Несс посмотрела на сияющую гостью:

– Что ж, я рада. Мы еще должны договориться о…

– Нет, я получила все что хотела.

– Опрометчивые слова. Могу угадать, от чего ты не откажешься…

От хорошей ванны Катрин действительно не смогла отказаться. —

…В первый миг вода показалась слишком горячей и густой. Похожей на масло: тяжелой и почти непрозрачной. Благовоний не пожалели. Сине-розовая пленка плотным контуром обрисовала руки и ноги шпионки. Возможно из-за этой цветной магии Катрин не испытывала и тени неловкости перед прислуживающей невольницей. Женщина с ошейником на шее была так же безлика и бесшумна, как и тени танцующие на стенах. На широких бортах ванны стояли серебряные чашки светильников – крошечные огоньки трепетно мерцали. Было лень гадать, почему они разноцветные, и что именно намешано в тягучей воде. Аромат ласкал ноздри, Катрин чувствовала себя слегка опьяненной. Вода, смешанная непонятно с чем, или выпитое ширитти было тому виной, – безразлично. До опасной грани, за которой пряталось безрассудство, еще далеко. Оба ножа лежали на зеленоватом мраморе под рукой купальщицы. Катрин делала маленький глоток из неизменно полного бокала, снова окунала руку в густое тепло. Шпионка давно не чувствовала с таким наслаждением собственную кожу – чистую, мягкую. Казалось, царапины и ушибы без следа растворились в маслянистом покое. А может, тех царапин вообще никогда не было?

Рабыня неощутимо занималась ногтями гостьи на руках и ногах. Потом появился узенький серп бритвы. Катрин и забыла, что некоторые вещи можно делать и не собственноручно. Ноги удобно лежали на мраморных бортах. Коже было все так же тепло и уютно, будто конечности продолжали парить в сине-розовой неге. Кажется, рабыня сменилась. Катрин не любила на них смотреть. Каждый носящий ошейник в Глоре вызывал у шпионки брезгливую жалость. Хорошо, что невольники были не так уж и многочисленны. Как можно мириться с цепью в столь свободном и бескрайнем мире – для Катрин оставалось поистине неразрешимой загадкой.

Пополнив ванну еще несколькими кувшинами горячей и обволакивающей смеси, женщина-невидимка исчезла. Катрин лежала в тишине. Иногда казалось, что сквозь стены доносится далекая музыка. Флейта? Или это ширитти так с воображением играет? Ноздри глубоко втягивали аромат. Катрин начинали нравиться густые, до тяжести вдоха, благовония.

Как всё-таки похоже…

Эта ванна, маленький бассейн, созданный отнюдь не для косметических процедур. Легко представить, как здесь удобно уединиться вдвоем, а то и вчетвером. Эти продуманно зализанные очертания шлифованных бортов: томный и бесстыдный дизайн.

Грудь давно напряглись. Так часто появляющееся чувство предательства сегодня было особенно остро. Предвкушение измены щекочет, разливается дразнящим ядом. Сегодня леди-бродяга плохая. И Флоранс где-то далеко, но тоже плохая. Стонет в чьих-то объятиях, наслаждаясь и не желая наслаждаться…

Нужно успокоиться, Несс не придет. Хотя гостья очень и очень не против…

Катрин закрыла глаза. Пора заканчивать вариться в этом сиропе. Время не ждет.

Вставать не хотелось. Катрин чуть не захныкала, вырываясь из тягучих объятий ванны…

Мгновенно рядом возникла служанка. Укутала в простыню-тогу из мягкой белой ткани. В безмолвном поклоне позвала за собой. Одежду и собственное оружие Катрин рабыне не доверила.

…Массаж. Сильные и вкрадчивые руки. Гостья постанывала, сначала про себя, потом без стеснения вслух. Из тела окончательно уходила, казалось, навеки поселившаяся в нём заскорузлость: и жесткость гор, и вроде бы забытый давным-давно холод, боль ушибов, жжение ссадин… Да, две бабы-костоправши умели изгонять ненужную память из человеческого тела.

Массажистки исчезли. Катрин села. Ух, как говорил один известный странник-герой «какая легкость во всем теле образоффалась».

На ложе-диване в углу комнаты сидела леди Несс. Катрин не слишком удивилась. Стоило ли так отмывать-освежать пришелицу, если нет желания пообщаться с ней еще чуть-чуть? Катрин без спешки, позволив оглядеть себя, закуталась в тогу-простыню. Не скрываясь, подхватила ремни с ножами и подошла к низкому ложу. Вернее, к кургану из странной мешанины разнокалиберных подушек и валиков в шелковых чехлах.

Леди Несс встретила гостью улыбкой. На хозяйке тоже была тога-бурнус. Этакий банный вариант наряда для релаксации. Правда, в отличие от молодой гостьи, черноволосая красавица сохранила свой макияж в лучшем виде.

– Ванна?

– Изумительно, – вежливо кивнула Катрин и брякнула ножны со своими «лепестками» на низкий столик.

– Ни шагу без мужских игрушек? – леди Несс бросила на ножи не слишком одобрительный взгляд.

– У каждого свои украшения, – пожала плечами Катрин.

– Ты права. Хотя вполне можно обойтись и без кинжалов. Я лицемерная женщина, клинки меня пугают, кровь врагов – нет.

– Возможно, так гораздо мудрее. Но я привыкла надеяться только на себя и свою сталь.

– Полагаю, вряд ли ты поверишь, но здесь тебе ничего не угрожает, – леди Несс протянула руку.

– Верю, но привычка есть привычка, – Катрин оперлась о драгоценную руку и села. Подушки податливо приняли высокую фигуру.

– Ты даже более таинственна, чем красива. В «Померанце» не принято задавать вопросы. И я об этом жалею едва ли не в первый раз.

– Не надо жалеть. И спрашивать не надо, – Катрин улыбнулась. – В «Померанцевом лотосе» принято выпивать после ванны?

Ширитти казался еще вкуснее. Холодный и неопределенный фруктовый привкус покалывал язык.

Дамы говорили о хаосе в городе, о наступающей осени и покрое платьев. Леди Несс интересовали моды далекого севера. Катрин постаралась в меру сил утолить любопытство хозяйки.

– У тебя очень хорошая память, – заметила леди Несс. – Жаль, что ты не пытаешься выглядеть достойной своей красоты. Что за странная скупость и небрежность?

– Да уж. Всё дела, заботы… – Катрин без стеснения потянулась. Банное одеяние раскрылось. А, плевать.

Осторожнее с ширитти…

– Решилась развлечься? – мило улыбнулась Несс.

– Почему бы и нет, раз уж я в таком изысканном заведении.

– Чего хочет девочка? В «Померанце» многое можно. Почти всё.

«Огласите весь список» – вертелось на языке у шпионки, но она только томно и небрежно повела плечами.

– Миледи наверняка знает, что нужно гостям после такой ванны.

– Боюсь не угадать. Ты весьма оригинальна. Так что же желаешь, светлая кошка? – пальцы хозяйки погрузились в чуть влажные волосы на затылке девушки.

Больше всего Катрин хотелось положить ладонь на высокую грудь под тонким шелком и убедится, так ли она так упруга, как кажется.

– Найдется пара крупных послушных самцов? – прошептала Катрин.

– Конечно, моя девочка. Здесь все послушные, – проворковала Несс с такой улыбкой, что Катрин чуть тут же не отменила свое глупое желание. Но хозяйка уже потянулась к шнуру для вызова прислуги…

– Один – тебе, – пробормотала Катрин с некоторым опозданием.

Несс отрицательно качнула головой:

– Забавляться с невольниками и прислугой хозяйке едва ли подобает. Да и тебе нужно хорошенько расслабиться…

…Глоточки прохладного ширитти. Прикосновения Несс – почти невинные: к шее, к плечами. Вкрадчивые серебряные пальцы. Катрин чувствовала, что волнует хозяйку. Сильно волнует. Это было чертовски приятно. Возбуждало. Мужчины тоже были здесь. Двое безголовых замерли на коленях посреди ковра. Вернее, не совсем безголовые – просто в глухих, кажется даже без отверстий для глаз, кожаных масках. Но уж точно не мужчины – рабы. Забавно, всё есть: крепкое тело, мускулы, умащенные, блестящие от благородного масла, есть стойкое возбуждение, которое не в силах скрыть узкие набедренные повязки. Так люди или нет? Ошейники на шеях – знак непростительной слабости. Как человек становится вещью, не имея мужества бежать от ежедневной еды и подстилки? Странные, какие они странные…

Губы у Несс были пухлые, сладкие от помады.

– Не нравятся? Хочешь моложе или сильнее? Сейчас найдут.

– Да ну их нафиг. Не люблю цепных.

– Почему? Попробуй. Послушны, сыты и сведущи. А с настоящими всегда столько хлопот…

– Ладно, раз уж эти псы сидят здесь… Но не зря же их двое? – гостья кончиками пальцев исследовала то, что так влекло своей упругостью.

– Я – хозяйка. Так не принято. Мне же придется их продать, – застонала Несс.

– Зачем? Отрежь им языки и всё, – опрометчиво предложила Катрин, продолжая бесстыдствовать.

Ох, насчет языков пошутила, но объяснять придется потом. Самцы повиновались знаку хозяйки с похвальной готовностью. Ладони широкие, теплые, маслянисто-шелковые… А ошейники вблизи не заметны. И губы Несс продолжали пьянить…

Рабы и хозяйка… Ужасно.

Будь оно все проклято, как же отвратительно хорошо…

Глава 15

Утро выдалось прохладное. Нужно было курточку прихватить. Правда, в комплекте с платьем обтрепавшаяся куртка выглядела бы по-дурацки. Шпионка обхватила себя за плечи, потерла замерзшие руки. Браслеты жалобно звякнули.

Шагай-шагай, гулящая.

Стыдная ночь случилась. Катрин знала, что больше такого себе не позволит. Границы должны быть. Нырнули на дно, исследовали и забыли. Это вообще всё исключительно по долгу службы приключилось. И масло в ванне отравленное было, да.

Улицы были пусты. Город провел не менее бурную ночь и теперь отсыпался. На брусчатке желтели гадкие лужи, ворохи непонятного мусора с неприятными ароматами разнообразили рассветный сумрак. Катрин морщилась, перешагивала через дрянь, широко расползшуюся по мостовой. Интересно, куда все это девается днем? Разносится ногами, копытами и колесами?

Шпионка в сердцах сплюнула, напугав выползшего слишком рано на улицу разносчика угля.

Ох, боги! Жизнь – полное дерьмо, что под ногами, что в голове. Это какой-то сплошной позор. Плюемся как дромадер, делаем омерзительные глупости.

Ладно, скоро все безобразия кончатся.

Как же… Себе-то зачем врать?

Катрин с ужасом представила мир аллергий и регулярных выпусков пугающих новостей, всю ту громоздкую цивилизацию фальшивого молока и некондиционных презервативов. Неужели обязательно туда возвращаться?

Ага, скажи ещё, что только что об этом узнала.

Гостиница еще спала. Катрин поднялась вверх. Дверь отперла Блоод. Свежая, желто-прекрасная. Как можно предаваться сомнительным развлечениям, когда есть возможность делить ложе со столь прекрасным созданием?

Дура вы, леди Катрин.

– Хорошо погуляла, – утвердительно промурлыкала Блоод, оглядывая подругу.

– Угу, издалека заметно, – согласилась Катрин. – Всё моя неиссякаемая тяга к неизведанному и волшебному. Тьфу, черт бы его… Поспать бы. Кстати, ты человека в порядок привела, что ли. Я-то ладно, а люди могут смутиться.

Катрин имела в виду общего друга и соратника. Энгус действительно выглядел несколько вызывающе. Он лежал, разметавшийся в блаженном сне, и сбившееся одеяло открывало… Вот куда не пойди, везде неприкрытая правда зияет-сияет.

– Здесь никого. Кроме нас, – логично заметила суккуб. – Хочешь лечь? Я его подвину. Мешать не будет.

– Мне сейчас и мул под боком не помешал бы, – Катрин обняла подругу, уткнулась лбом в прохладную шею. – Но я только позавтракаю и пойду. Время, знаешь ли, такая неуловимая ерунда, никогда нас не ждет. И слабости прощать нам не желает…

* * *

Квазимодо остался сторожить на углу. Катрин прошла дальше. Торговая улочка средней паршивости: небогатые покупатели и невзрачные лавки, двухэтажные домишки, давно нуждающиеся в покраске и ремонте. Шпионка недоверчиво пригляделась: все правильно – свечная лавка, зеленая дверь, ступеньки вниз. Несс описала всё весьма скрупулёзно. Неплохое прикрытие. На «явку» указывает лишь свеже-подновленная дверь и небольшая руна «N» на косяке. Хм, оказывается, наш земляк склонен к бонапартизму.

Никакого удивления человечек, хозяйничающий в свечной лавке, не проявил. Он вообще не проявил никаких эмоций. Да… пожалуйста… Лорд предупреждал, что может появиться некая молодая леди… Лорд приказал передать, что весьма рад видеть молодую леди здесь, на побережье. Возможно, леди Мезозойской нужны деньги? Она может получить кредит немедленно… Спрашиваете, когда леди может лично увидеть лорда-командора? Трудно сказать. Лорд Найти сейчас в отъезде и неизвестно когда вернется. Флот? – серый человечек позволил себе намек на улыбку. – Флот готов. Лорд-командор Найти возглавляет флотилию «Юг». Нет, это вовсе не секрет – группа «ЮГ» сосредоточена у мыса Светлый и со дня на день уйдет к островам. Если молодой леди это действительно интересно – группа «Жало» уже за Птичьим архипелагом. Те, что в порту? О, группа «Сердце», несомненно, они двинутся в самом скором будущем. «Сердце» – это истинный цвет побережья. Благородные лорды и короли Глорского союза. Ими рисковать нельзя.

Из какого он времени, этот серый, в меру приветливый, человечек?

Как всё славно задумано. Лорд Найти готовил морской блицкриг. И первые шаги по воплощению проекта выглядели многообещающе.

– Встретиться с лордом-командором? Вполне возможно, хотя и связано с определенным риском. Леди не боится морских путешествий? Флотилия «Юг» стоит в дневном переходе от Глора. Когда можно отправиться? Если леди успеет собраться, то завтра на рассвете. Если леди угодно, капитан будет предупрежден. Снеккар «Айдл» отплывет с почтой на «Эридан» – флагман флотилии «Юг». Так леди желает рискнуть?

Из свечной лавки Катрин вышла в легком шоке. Что, черт возьми, происходит? Ничто и никогда не получалось настолько гладко. Хорошо, пусть они знают о Мезозойской дуре – ничего удивительного, временами поиски сопровождались абсолютно ненужными шумом и блеском. А с чего такое радушие? Катрин взвесила в руке мешочек с серебром. Шок – шоком, а позаимствовать полусотню монет шпионка не постеснялась.

Что ждет нас у мыса Светлый? Особенно трястись не стоит, имея такую агентуру, лорд Найти-Найт мог бы избавиться от посланницы далекой родины и в Глоре. Хотя кто его знает, возможно, великий мореплаватель предпочитает допрашивать врагов лично, неспешно и с удовольствием. С недавних пор Катрин подозревала, что бациллу садизма чрезвычайно легко подцепить.

– Что случилось? – напряженно спросил Квазимодо.

– Всё в полнейшем порядке. Сегодня отдыхаем, а завтра я отправляюсь знакомиться с группой «Юг».

– Это где? – деловито поинтересовался одноглазый.

* * *

– До вечера есть время подумать, – легкомысленно сказала Катрин. – Не психуйте.

Она лежала на койке с кружкой пива и чувствовала себя совершенно умиротворенной. Впервые за много дней не надо было никуда идти и никого искать. До завтрашнего утра жизнь остановилась.

Личный состав собрался вокруг. Физиономии у всех были напряженные и даже какие-то обиженные. Новость застала друзей врасплох. Отряд распадался. И выяснилось, что всерьез никто расставания не ждал.

Катрин смотрела на бубнящего Энгуса, на поджавшую губы Блоод, растерянную Гаю и угрюмого Квазимодо. Глупо и эгоистично было радоваться, но Катрин радовалась. Её ценили, её уважали, её не хотели отпускать. О ней заботились, в конце концов. Пусть все это было уже и ни к чему. Всё равно приятно.

Всё предопределено. Блоод просто физиологически не готова выдержать бескрайность воды. Энгус никогда не оставит желтокожую возлюбленную. Гае абсолютно нечего делать на корабле, среди грубых мужиков, хватит с нее опыта той малооплачиваемой древнейшей профессии. Ква… – рожа у него, конечно, самая пиратская. Ну, пусть сам решает…

– Вы тут посовещайтесь, пива хорошего возьмите. Деньги есть. Я ненадолго… – Катрин улыбнулась Блоод. Янтарные глаза суккуба были непривычно грустны. Подруга всегда соображала быстрее, чем остальные.

На улицах было не продохнуть. Катрин уклонялась от тележек, ослов, рабов с мешками, моряков с похмельем, разносчиков с хлебом. Палило солнце, орали водоносы, хлопали крыльями и старались добавить грязи облезлые голуби.

Катрин шла по второму адресу, подсказанному леди Несс. Глупость, конечно, но напоследок хотелось сделать с собой что-нибудь очень легкомысленное и экстравагантное.

Пришлось обогнуть рынок, попетлять в глухих кварталах у зерновых складов. Наконец, шпионка отыскала лачугу с вывеской в виде сложной и загадочной руны, выжженной на доске. Катрин решительно нырнула в низкую дверь и чуть не стукнулась лбом о балку – помещение лавки, казалось, наполовину вросло в землю. За прилавком стояла женщина средних лет. Вокруг красовались потемневшие от времени тканые шпалеры, треснувшие вазы, подносы с грудами тусклых медных украшений и помятой посуды. Катрин назвалась, женщина кивнула и всё так же молча провела гостью вглубь низких комнатушек. За столом у крошечного окна сидел сутулый коротышка и работал резцом над чем-то столь мелким, что и рассмотреть-то странную вещичку было трудно. Женщина кратко шепнула мастеру на ухо, тот поднял лысую голову. Глаза у него были тускло-красные, подернутые странной, похожей на бельма, пленкой. Нос отсутствовал, темнели лишь две крошечные дырочки. Хозяин мастерской определенно не принадлежал к человеческой расе.

Повинуясь жесту короткой руки дарка, Катрин села на трехногий табурет. Вопросов никто не задавал. Рекомендации из «Померанца» делали свое дело. Просто удивительно, как полезно иногда захаживать в бордель. Сегодня шпионку везде ждали.

Катрин принялась закатывать рукав рубахи – коротышка раздраженно откинулся в своем почерневшем от времени кресле. Понятно. Катрин сдернула рубашку через голову. Шпионские прелести не произвели на безносого художника особого впечатления, а вот клык-кулон заинтересовал. Сухие темные пальцы потрогали оправленный в серебро зуб вег-дича. Мастер кинул на девушку короткий взгляд, кивнул. Катрин стало не по себе, взгляд мутно-красных очей карлика назвать обаятельным было трудновато.

Куда опять вляпалась? Оно нам надо?

Отступать было поздно. Мастер раскрыл шкатулку с крошечными баночками, выжидающе посмотрел. Катрин вытянула обнаженную руку по крышке стола. Коротышка внимательно обозрел загорелую конечность. Пальцы-сучки мимолетно коснулись пулевого шрама, поскребли ногтем. Вопросов опять не последовало. Мастер замер. Пленка на глазах стала толще, окончательно затянув тлеющие в глубине черепа угли. Катрин не ко времени вспомнилась снулая речная рыба. Коротышка не шевелился. Катрин тоже не двигалась, гадая, не задремал ли безносый хозяин мастерской.

Непонятно от чего вдруг заныло сердце…

…Прикосновение тонкой кисточки напугало непомерно. Катрин заставила себя усидеть на месте. Кисточки менялись, почти неощутимо порхая по коже вокруг шрама. Мастер не останавливался ни на миг. Летали сухощавые лапки, пощелкивали как крошечные кастаньеты, баночки с краской. Вспыхнул масляный светильник, без перерыва появлялись новые иглы и кисточки…

Боли Катрин не чувствовала. Девушка знала, что на незаконченную работу лучше не смотреть. Предупреждали. Рука и плечо словно онемели. Катрин разглядывала беспорядочные наслоения развешенных в простенке картин. Кажется, портреты. Рассмотреть физиономии было невозможно. Темные силуэты – то ли кто-то из семейства собачьих в парадных кирасах, то ли какие-то дальние воинственные родственники хозяина.

…Должно быть, прошло два или три часа. Катрин все время клонило в странную дрему. В сто первый раз поменяв иглу, мастер что-то подправил и принялся смазывать кожу клиентки какой-то жирной, пахнущей воском мазью. Катрин постаралась разлепить смыкающиеся ресницы. Вроде всё.

Нет, не всё. Появилась женщина с тазиком и полотенцем на плече. Безмолвно принялась обтирать грудь девушки. Вода была теплой, должно быть принесенной со двора. За тесным квадратом окна ярко желтело полуденное солнце. Где-то лениво и нескончаемо лаяла одинокая собака…

В мастерскую проскользнула вторая женщина. Катрин изумленно заморгала: она была уверена, что в доме только одна тетка, – та, что встретила гостью. И какая же из них встретила? Экие они одинаковые.

Катрин совершенно не была уверена, что нужно продолжать экзекуцию. Вторая часть обещанного Несс сюрприза казалась еще сомнительнее. Одно дело скрыть шрам, другое мазаться неизвестно каким снадобьем. Оно, может, и 'сохранит юность', но… От горшочка пахло мускусом, подгоревшей патокой и старым топленым жиром. Захотелось отодвинуться подальше. Катрин все-таки решила рискнуть и невольно дернулась, когда кисточка из птичьего пера и пуха в первый раз прошлась по груди. За невесомыми прикосновениями потянулся ощутимый холодок. Перехватило дыхание. Катрин тщетно хватала ртом воздух. Кисточка живо порхала по коже. В какой-то момент стало почти невыносимо терпеть. Девушку словно втягивал в себя огромный ледяной айсберг. Но все кончилось в один момент. Можно было спокойно вздохнуть. Вокруг вновь была душноватая тесная мастерская. Женщина унесла страшный горшочек. Катрин против воли потрогала грудь. В целом грудь была вполне нормальная – теплая, не очень ровно загоревшая. Только глубоко под кожей осталось воспоминание о ледяной стуже.

Пора собираться и убираться. Катрин перекинула на грудь кулон, взяла рубашку. Оставшаяся женщина (первая или вторая?) показала на зеркало на стене. Ага, можно посмотреть. Катрин подошла, повернулась к мутному металлическому отражению левым плечом. Шрама от пули не было. Татуировка полностью поглотила некрасивую африканскую отметину. Кожа покраснела и вспухла, но вписанная в круглый «медальон» звезда виднелась неестественно четко. Сложная, вроде бы и пятиконечная, и многолучевая, похожая и на колкий кристалл, и на «розу ветров» одновременно. Внутренний, вписанный уже в звезду немыслимо тонкий рисунок завораживал своей сложностью. Узор почти отталкивал и пугал безумным переплетением линий, теней и цветов. И одновременно завораживал неразрешимой загадкой. Катрин рассмотрела силуэт замка на холме, иву на берегу, пасущихся коней, лесную опушку, зубцы королевской короны, заклепки глефы… Там были и змеиные зрачки, и улыбка острых клыков, и мост с расщепленными обгоревшими перилами, и следы на песке, и дым костра на поляне, и резные столбы опор широкого ложа… Холмы и пустоши, пещерная тьма, серебро рыбы мелькнувшей в глубине, и зреющая гроздь черемухи… И глаза, те глаза, отчего-то так напоминающие позднюю-позднюю вишню… они плыли сквозь бесконечную вязь штрихов…

Катрин пошатнулась, и женщина с готовностью поддержала ее под локоть.

…Так не бывает. Катрин пила, зубы ощутимо звякали о щербатый край глиняной чашки. Ладно, ладно, потом разберешься, наверняка просто показалось.

Катрин положила на край стола шесть монет. Карлик, не глядя, фыркнул. Он возился с пучком использованных игл. Женщина оставила на столе две монеты, остальные придвинула девушке. Катрин не спорила – хозяевам лучше знать, сколько стоит чудо.

На улице по-прежнему палило солнце. К псу присоединился сотоварищ из соседнего квартала и теперь глорские 'дворяне' дуэтом облаивали синее, кажется, навсегда лишившееся облаков, небо. Лучший сезон для продолжительных путешествий…

* * *

– Мы решили, – Энгус тяжело вздохнул, – с тобой пойдет Ква. Если нам суждено расстаться, то порт для этого самое место. Я узнавал, снеккар совсем маленький и лошадей точно не возьмет. Да и обузой мы будем на море. Прости.

– Перестань, – Катрин поморщилась. – Что за церемонии такие? Вас в море пускать никак нельзя, я сразу сказала. Понравится вам плавать, что тогда с «Двумя лапами» станется? Отправляйтесь заниматься делом, мне куда спокойней будет. Гая?

– Я тоже поеду на север, если госпожа дозволит. Блоод и Энгус говорят, что мне найдется дело в Медвежьей долине. Я буду стараться…