Текст книги "Арестант пятой камеры"
Автор книги: Юрий Кларов
Жанр:
Исторические детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 34 страниц)
Колчак. Она подтвердила эти два лица, того же Бартошевского и Рубцова, но о лицах выше стоящих Висковатов не мог найти никаких следов.
Попов. Вы судили по докладам Висковатова, а сами с делом не знакомились?
Колчак. Нет. Я считал Бартошевского исполнителем. Он меня мало интересовал,– я считал, что он действует по чьему-то распоряжению, а кто был вдохновителем и организатором этого дела, я не знаю.
Денике. Может быть, у вас в конце концов сложилось впечатление, почему это дело не осталось раскрытым до конца и истинные виновники не понесли никакой кары. Чем вы это объясняли?
Колчак. Я объяснял это всем тем судебным аппаратом, который у меня был в распоряжении и от которого по массе аналогичных дел, поручавшихся мною для расследования по вопросам злоупотреблений в интендантских поставках, я никогда не мог добиться от своего суда и следственной комиссии каких-нибудь определенных результатов. Все время суд и следственная власть задавались широкими задачами распутать и раскрыть данное преступление во всем его объеме, и в конце концов из этого ничего не выходило. Это есть недостаток организации нашей судебной власти. На это жаловался и Кузнецов, что все стараются не давать определенных ответов, стараются дело затруднить, и к кому он ни обращался, он не мог добиться совершенно определенных и ясных ответов на все вопросы, которые он ставил. Он сам говорил, что чрезвычайно трудно было это дело расследовать в виду острого противодействия со стороны всех прикосновенных лиц, которых он опрашивал и которые выясняли этот вопрос. Целый ряд интендантских вопросов у меня был на фронте и в Омске, и в попытке захватить виновных в спекуляции я всегда был бессилен, раз я обращался к легальной судебной власти. Это была одна из тяжелых сторон управления, потому что наладить судебный аппарат было совершенно невозможно. Раз я становился на точку зрения юридическую, призывал юристов и поручал им это дело вести,– оно не давало результатов.
Попов. Почему не был арестован Рубцов, вы тоже не знаете?
Колчак. Я не помню, потому что в тот период, когда велось следствие, я передал это дело определенному лицу и не вмешивался в его распоряжения. Это дело следствия, а я сам не давал каких-либо распоряжений по этому поводу. Каким образом я мог приказать следователю арестовать то или иное лицо?
Попов. Известно ли вам, что при этом убийстве членов Учредительного Собрания были убиты ряд других лиц таким же порядком, без суда и следствия, не являвшихся членами Учредительного Собрания?
Колчак. Я знал этот список, который мне был представлен, я помню Маевского и Фомина.
Попов. Расстрелы в Куломзине производились по чьей инициативе?
Колчак. Полевым судом, который был назначен после занятия Куломзина.
Попов. Обстановка этого суда вам известна, и известно ли вам, что по существу никакого суда и не было?
Колчак. Я знал, что это – полевой суд, который назначался начальником по подавлению восстания.
Попов. Значит, так: собрались три офицера и расстреливали. Велось какое-нибудь делопроизводство?
Колчак. Действовал полевой суд.
Попов. Полевой суд требует тоже формального производства. Известно ли вам, что это производство велось, или вы сами, как верховный правитель, не интересовались этим? Вы, как верховный правитель, должны были знать, что на самом деле никаких судов не происходило, что сидели два-три офицера, приводилось по 50 человек, и их расстреливали. Конечно, этих сведений у вас не было?
Колчак. Таких сведений у меня не было. Я считал, что полевой суд действует так, как вообще действует полевой суд во время восстаний.
Попов. Это знал весь город. А после вы это узнали?
Колчак. Я знаю, что собирался военно-полевой суд, который разбирал вопрос о причастности тех или иных лиц, и когда этот суд собирался, он выносил приговоры.
Попов. Как вы себе представляете вынесение приговора? Как применялся этот военный суд?
Колчак. Если повстанцы захвачены с оружием в руках, то они подлежат полевому суду.
Попов. Значит, записывалось, что такие-то и такие-то лица подлежат военно-полевому суду? Вам докладывали об этом? Делопроизводство, существует ли оно, сохранилось ли оно где-нибудь?
Колчак. Я его не спрашивал.
Попов. Вы не интересовались?
Колчак. В первый период я не мог интересоваться.
Попов. А сколько человек было расстреляно в Куломзине?
Колчак. Человек 70 или 80.
Денике. А не было ли вам известно, что в Куломзине практиковалась массовая порка?
Колчак. Про порку я ничего не знал, и вообще я всегда запрещал какие бы то ни было телесные наказания,– следовательно, я не мог даже подразумевать, что порка могла где-нибудь существовать. А там, где мне это становилось известным, я предавал суду, смещал, т.-е. действовал карательным образом.
Попов. Известно ли вам, что лица, которые арестовывались в связи с восстанием в декабре, впоследствии подвергались истязаниям в контр-разведке, и какой характер носили эти истязания? Что предпринималось военными властями и вами, верховным правителем, против этих истязаний?
Колчак, Мне никто этого не докладывал, и я считаю, что их не было.
Попов. Я сам видел людей, отправленных в Александровскую тюрьму, которые были буквально сплошь покрыты ранами и истерзаны шомполами,– это вам известно?
Колчак. Нет, мне никогда не докладывали. Если такие вещи делались известными, то виновные наказывались.
Попов. Известно ли вам, что это делалось при ставке верховного главнокомандующего адмирала Колчака, в контр-разведке при ставке?
Колчак. Нет, я не мог этого знать, потому что ставка не могла этого делать.
Попов. Это производилось при контр-разведке в ставке.
Колчак. Очевидно, люди, которые совершали это, не могли мне докладывать, потому что они знали, что я все время стоял на законной почве. Если делались такие преступления, я не мог о них знать. Вы говорите, что при ставке это делалось?
Попов. Я говорю: в контр-разведке при ставке. Возвращаюсь к вопросу о производстве военно-полевого суда в Куломзине.
Колчак. Я считаю, что было производство такое же, какое полагается в военно-полевом суде.
Попов. В Куломзине фактически было расстреляно около 500 человек, расстреливали целыми группами по 50—60 человек. Кроме того, фактически в Куломзине никакого боя не было, ибо только вооруженные рабочие стали выходить на улицу, они уже хватались и расстреливались,– вот в чем состояло восстание в Куломзине.
Колчак. Эта точка зрения является для меня новой, потому что были раненые и убитые в моих войсках, и были убиты даже чехи, семьям которых я выдавал пособия. Как же вы говорите, что не было боя?
Попов. Боев не было, могли быть лишь какие-нибудь стычки.
Колчак. То, что вы сообщаете, было мне неизвестно. Я лично там не мог быть, но я верю тому, что мне докладывалось. Мне докладывался список убитых и раненых. Эта точка зрения является для меня совершенно новой.
Попов. Это не точка зрения, а это факт.
Колчак. Вы там были?
Попов. Нет, я сидел в тюрьме и не был там точно так же, как и вы, но я говорю со слов участников этого дела.
Колчак. Мне говорили, что в Куломзине за весь день боя было 250 человек потери, а в правительственных войсках было человек 20 убитых и раненых, кроме того, 3—4 чеха, но сколько убитых было в войсках, я точно не помню.
Попов. Значит, вообще, помимо случаев в связи с восстанием, избиений шомполами и пытками в омской контр-разведке не существовало?
Колчак. Нет.
Попов. Не известен вам такой случай, когда один из расстрелянных по делу 11 коммунистов дал свои показания о том, что он является членом комитета партии коммунистов, только потому, что он подвергался пыткам путем выворачивания рук и суставов, подобно вытягиванию на дыбе, и т. д.?
Колчак. Нет, я в первый раз слышу.
Денике. А относительно того, что полевого суда никакого не было, а протоколы суда составлялись уже после расстрела, нам показывал не кто иной, как Сыромятников.
Колчак. Сыромятников у меня не бывал с докладами. У меня бывал один только Висковатов, который мне говорил, что часть приговоров не куломзинского, а омского полевого суда была сделана заочно.
Попов. В омской тюрьме сидело 5 человек куломзинских рабочих, заочно приговоренных к смертной казни.
Колчак. Что же, их потом расстреляли?
Попов. Они сидели еще несколько месяцев. Когда я ушел, они еще остались. В конце концов, они не были расстреляны. Но они об отмене приговора еще не знали, и таким образом они сидели несколько месяцев под страхом смертной казни. Теперь, может быть, в связи с этим вам была известна деятельность Розанова в Красноярске в качестве вашего уполномоченного?
Колчак. Мне известен один прием, который я ему запретил, это – расстреливание заложников за убийство на линии кого-либо из чинов охраны. Он брал этих людей из тюрьмы.
Попов. Вы запретили, а не предали суду за это убийство?
Колчак. Нет, потому что я считал, что, в сущности говоря, он имеет право бороться всеми способами, какие только возможны, что есть известный пункт, который по чрезвычайным обстоятельствам дает каждому начальнику на это право, но прибегать к такому приему, как заложничество, я считал недопустимым. Я считал, что ответственность лиц, не причастных к делу, недопустима. Об этом я говорил с министром юстиции Тельбергом note 125
[Закрыть] . Ему было отправлено через Тельберга распоряжение заложников не расстреливать.
Председатель Ирк. Губ. Ч. К. Чудновский. В каком месяце это было?
Колчак. Я думаю, в апреле или в марте.
Председатель Ирк. Губ. Ч. К. Чудиовский. Разрешите напомнить о том, что в мае и июне расстреливали целыми партиями.
Попов. В омскую тюрьму в начале июня прибыл Стрижак-Василенко, который был впоследствии расстрелян совершенно незаконно. Он говорил нам в тюрьме, что красноярский институт заложников действовал до самого последнего дня его пребывания там. Он говорил, что ни один вновь арестованный не доводился до тюрьмы,– арестованных расстреливали по дороге в тюрьму,– это во-первых, а во-вторых, когда он был в тюрьме, то до самого последнего дня заложники расстреливались пачками по 8—10 человек.
Колчак. В качестве чего были эти заложники?
Попов. Вероятно, по поводу какого-нибудь убийства на ж. д., за убийство чеха или кого-нибудь другого.
Денике. Это известно из официальных источников в Красноярске, что за убийство чеха расстреливалось по 8—10 человек.
Алексеевский. В связи с этими мерами репрессий, по вашей инициативе совет министров принял два постановления, которые отмечены 16 и 18 апреля 1919 г., №№ 47, 48 и 52 секретных заседаний совета: вы предложили совету обсудить вопрос о расширении прав командующих войсками в том смысле, что за преступления, которые раньше не наказывались смертною казнью, могло быть повышено наказание до смертной казни.
Колчак. Да, были такие распоряжения.
Попов. Известно ли вам, что Розанов давал распоряжения о сжигании сел и деревень в интересах подавления якобы восстания, при обнаружении в них оружия и т. п.?
Колчак. Я не думаю, чтобы Розанов такие распоряжения давал, потому что по этому поводу есть телеграммы, которые я посылал Артемьеву и Розанову, которые имеются даже в газете в виде приказа Артемьеву, где я дал общие указания, как поступать в этих случаях борьбы с восстанием, где я указывал, что в случае, если жители будут замешаны в том или ином деле, на них накладывается денежный штраф, а затем конфискация имуществ и земель в пользу тех, кто подавляет восстание. Это указание мое, которое было сделано, конечно, не указывало, как общую меру, сжигания деревень, но я считаю, что во время боев и подавления восстания такая мера неизбежна, и приходится прибегать к этому способу. Эта мера, конечно, не может быть применена в виде распоряжения, а только как мера во время столкновения и во время боя за деревню, и весьма возможно, что деревня эта сжигается. Но чтобы Розанов или Артемьев давали такие распоряжения, я не думаю, потому что есть распоряжения, которые делал Артемьев и в которых о сжигании ничего нет. В случае бегства заложника сжигание его дома могло происходить, но только в отдельных случаях, а не как общая мера. У вас, вероятно, есть данные о том, что Розанов давал такие приказания?
Попов. Да, показания Сыромятникова.
Колчак. Сколько мне известно из доклада того же Розанова, я знал два или три таких случая, где деревни были сожжены, и я признал это правильным, потому что эти случаи относились к деревне Степно-Баджейской, которая была сожжена повстанцами. Это была укрепленная база повстанцев, следовательно, она могла быть разрушена и уничтожена как всякое укрепление. Второй случай,– Кияйское, и третий случай—Тасеево, где-то на севере, я точно не могу сказать. Но эти случаи, как мне представлялось, носили военный характер, потому что это были укрепленные пункты, которые уничтожались в бою; это была база повстанцев, и если база была взята, то она должна быть уничтожена для того, чтобы ею не могли воспользоваться впоследствии.
Алексеевский. Можно было оставить гарнизон.
Колчак. Деревня Степно-Баджейская была сожжена самими повстанцами. Тасеево был укрепленный пункт, который во время войны может быть уничтожен. Я должен сказать, что такие случаи на большом западном фронте были очень редки. Там тоже были 2—3 случая, когда деревни были сожжены в боях. Я недавно беседовал с одним из членов революционного комитета. Он меня спрашивал, известны ли мне зверства, которые проделывались отдельными частями. Я сказал, что в виде общего правила это мне неизвестно, но в отдельных случаях я допускаю. Далее он мне говорит: «Когда я в одну деревню пришел с повстанцами, я нашел несколько человек, у которых были отрезаны уши и носы вашими войсками». Я ответил: «Я наверное такого случая не знаю, но допускаю, что такой случай был возможен». Он продолжает: «Я на это реагировал так, что одному из пленных я отрубил ногу, привязал ее к нему веревкой и пустил его к вам в виде «око за око, зуб за зуб». На это я ему только мог сказать: «Следующий раз весьма возможно, что люди, увидав своего человека с отрубленной ногой, сожгут и вырежут деревню. Это обычно на войне и в борьбе так делается».
Заверил:
Заместитель председателя Иркутской Губ. Ч. К.
К. Попов
ПРИМЕЧАНИЯ
Ю.Кларов ДОПРОС В ИРКУТСКЕ
* Штранд – морской берег.
note 126
[Закрыть] Нейбут А., партийная кличка в подполье «Петр Большой»,– профессиональный революционер, с 1905 года член Латышской социал-демократической партии, пропагандист, руководитель боевой дружины. В 1910 году эмигрировал в Америку, где продолжал свою революционную деятельность в латышской социал-демократической организации «Циняс-Биедрис» в Нью-Йорке и в латышской федерации при американской социалистической партии в Чикаго. В апреле 17-го года вернулся в Россию, возглавил Владивостокскую большевистскую организацию, был председателем исполкома Совета рабочих и солдатских депутатов Владивостока. На III съезде Советов Нейбут избран членом ВЦИК, в качестве председателя Сибирского Центрального Комитета РКП (б) и члена Сибирского бюро ЦК РКП(б) руководил в 1918 году подпольными партийными организациями Сибири.
Масленников А.– профессиональный революционер, работал на подпольной работе в Петербурге, Москве, Ростове-на-Дону. В 1917-1918 годах председатель Самарского Совета, член ВЦИК. При колчаковщине член Омского и Сибирского подпольных комитетов большевиков.
Рабинович М.– профессиональный революционер, работал на подпольной работе до революции на Украине и в Белоруссии. В 1917-1918 годах один из руководителей Западно-Сибирского союза горнорабочих. При колчаковщине член Омского и секретарь Сибирского подпольных комитетов большевиков.
Вавилов П.– слесарь Самарского трубочного завода, большевик. До революции был на подпольной работе в Самаре и в Уфе. После революции – председатель Главного комитета Самаро-Златоустовской железной дороги, член Самарского исполкома Совета рабочих и солдатских депутатов. В конце 18-го года руководил Омским подпольным военно-революционным штабом.
note 127
[Закрыть] Гинс К.– управляющий делами колчаковского «совета министров». После свержения Колчака эмигрировал за границу.
note 128
[Закрыть] Политцентр – см. Допрос Колчака.
note 129
[Закрыть] Клуб имени Патлых был организован местными меньшевиками в память об убитом в Иркутске в 1917 году правом социал-демократе Н. Патлых.
note 130
[Закрыть] 5 января Колчак подписал указ об отречении: «Ввиду предрешения мною вопроса о передаче верховной всероссийской власти главнокомандующему вооруженными силами юга России генерал-лейтенанту Деникину, впредь до получения его указаний, в целях сохранения на нашей Российской восточной окраине оплота государственности, на началах неразрывного единства со всей Россией:
1) Предоставляю главнокомандующему вооруженными силами Дальнего Востока и Иркутского военного округа генерал-лейтенанту атаману Семенову всю полноту военной и гражданской власти на всей территории Российской восточной окраины, объединенной Российской верховной властью.
2) Поручаю генерал-лейтенанту атаману Семенову образовать органы государственного управления в пределах распространения его полноты власти.
Верховный правитель – адмирал Колчак.
Председатель Совета Министров В. Пепеляев.
Директор канцелярии верховного правителя
генерал-майор Мартьянов».
note 131
[Закрыть] Буров В.И.– член РКП(б) с 1916 года, один из организаторов подпольного коммунистического движения в Черемхозе, руководил отрядом, охранявшим поезд Колчака, В 1920 году командовал Иркутской стрелковой дивизией Народно-Революционной армии ДВР.
note 132
[Закрыть] Войяк – солдат (чеш.).
note 133
[Закрыть] «Серые» – эсеры, «меки» – меньшевики.
note 134
[Закрыть] Шарямов А.А.– в 1918 году член Забайкальского комитета РКП{6). В 1919 году один из организаторов партизанского движения, член Дальневосточного подпольного комитета РКП (б), с конца 1919 года председатель Сибирского подпольного комитета РКП(б) и Иркутского военно-революционного комитета.
note 135
[Закрыть] Каландаришвили Н.А.– один из популярнейших партизанских командиров. В 1918 году командовал красногвардейским отрядом на Нижнеудинском и Прибайкальском фронтах. Затем командир партизанского отряда в Восточной Сибири и Забайкалье. В 1922 году погиб в бою в Якутии, где командовал спецотрядом Народно-революционной армии. В РКП (б) вступил в 1922 году, но партстаж, учитывая заслуги перед революцией, был ему установлен с 1917 года. Во время восстания отряд Каландаришвили первым вошел в Иркутск и стал костяком вооруженных сил Иркутского комитета большевиков.
note 136
[Закрыть] В Протоколе объединенного заседания мирной делегации Политического центра с Реввоенсоветом 5-й армии и Сибревкомом от 19 января 1920 года в пункте 4 предварительного соглашения указано:
«Политический центр принимает все меры: а) для охраны Колчака и его штаба, а также золотого запаса, равным образом принимает меры против продвижения его на восток; б) Политический центр обязывается передать золотой запас и Колчака с его штабом при первой возможности Советской власти; в) момент передачи устанавливается в связи с политической и стратегической обстановкой Реввоенсоветом и Политическим центром» («От колчаковщины к Советам», «Сибирские огни», 1927, № 5).
note 137
[Закрыть] В первый день восстания начальник Иркутского отделения контрразведки штабс-капитан Черепанов арестовал в качестве заложников группу работников Политцентра, Во время переговоров о Политцентром колчаковцы обещали освободить арестованных. Однако это обещание выполнено не было. Арестованных вывезли на пароходе и всех (30 мужчин и одну женщину) убили, сбросив трупы в Байкал. Известно об этом стало только тогда, когда в газете «Чехословацкий дневник» появилось соответствующее сообщение.
note 138
[Закрыть] «Илья» – подпольная кличка А.А. Ширямова, который, находясь на нелегальном положении, выступал под именем Зверева, а затем Ильи Богачева.
note 139
[Закрыть] Верхнеудинск – Улан-Удэ.
note 140
[Закрыть] Болдырев В. Г.– царский генерал, во время первой империалистической войны начальник штаба второй гвардейской пехотной дивизии, затем – генерал для поручений при командующем 4-й армией, генерал-квартирмейстер штаба Северного фронта. Активный член контрреволюционного Союза возрождения. После переворота, приведшего Колчака к власти, Болдырев эмигрировал в Японию. 22 июня 1923 года Болдырев обратился во ВЦИК РСФСР с заявлением, в котором писал: «Внимательный анализ пережитых пяти лет революции привел меня к убеждению:
1) что за весь этот период только Советская власть оказалась способной к организационной работе и государственному строительству среди хаоса и анархии, созданных разорительной европейской, а затем внутренней гражданской войнами, и в то же время оказалась властью твердой и устойчивой, опирающейся на рабоче-крестьянское большинство страны;
2) что всякая борьба против Советской власти является безусловно вредной, ведущей лишь к новым испытаниям, дальнейшему экономическому разорению, возможному вмешательству иностранцев и потере всех революционных достижений трудового населения;
3) что всякое вооруженное посягновение извне на Советскую власть, как единственную власть, представляющую современную Россию и выражающую интересы рабочих и крестьян, является посягновением на права и достояние граждан Республики, почему защиту Советской России считаю своей обязанностью».
note 141
[Закрыть] Пепеляев А.Н.– см. Допрос Колчака
note 142
[Закрыть] Комуч – см. Допрос Колчака
note 143
[Закрыть] Гершуни – эсер, террорист, один из организаторов покушения на харьковского губернатора Оболенского, убийства министра внутренних дел Сипягина и др. Одно время был главой боевой организации эсеров.
note 144
[Закрыть] Здесь и далее использованы протоколы допроса Колчака в Иркутске.
note 145
[Закрыть] Аппетитная девушка (англ.).
note 146
[Закрыть] На допросе от 24 января 1920 года Колчак показал, что в апреле 1917 года он по совету Родзянко посетил Плеханова просьбой оказать влияние на матросов Черноморского флота, которые поддаются антивоенной агитации различных пропагандистов. Слова Плеханова цитируются по протоколу допроса Колчака.
note 147
[Закрыть] Цитируемое Стрижак-Васильевым обращение за подписью командующего советскими войсками в Чите Дмитрия Шилова было выпущено в конце августа 1918 года.
note 148
[Закрыть] Зверев Д. Е.– член РКП (б) с 1917 года, из крестьян, в империалистическую войну поручик царской армии, был награжден четырьмя Георгиевскими крестами. В гражданскую войну – командир красногвардейского отряда на Восточном фронте, затем один из организаторов партизанского движения в Иркутской губернии, командующий Восточносибирской армией. После окончания гражданской войны Зверев – командир Красной Армии, затем находился на хозяйственной и административной работе.
note 149
[Закрыть] См. Допрос Колчака 175).
note 150
[Закрыть] В 1917 году, когда матросы разоружали на Черном море офицеров, адмирал Колчак, который командовал тогда Черноморским флотом, со словами: «Море мне ее дало, пусть море ее и возьмет» – бросил за борт свою саблю.
note 151
[Закрыть] Центросибирь – ЦИК Сибири.
note 152
[Закрыть]Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 36. С. 216.
note 153
[Закрыть] Яковлев Н.Н. (1886-1918) -член РКП(б) с 1905 года, в 1918-м был представителем ЦК партии в Сибири и председателем ЦИК Советов Сибири.
Лыткин Ф.М. (1897-1918)-член РКП(б) с 1917 года, в 1918-м член Президиума ЦИК Советов Сибири.
Гаврилов Н.А. (1886-1919)-член РКП(б) с 1903 года, в 1918-м член Президиума ЦИК Советов Сибири, председатель Сибсовнаркома.
Лазо С. Г. (1894-1920) -член РКП (б) с 1918 года. Член Центросибири, командующий Забайкальским (Даурским) фронтом. В дальнейшем член Дальневосточного подпольного комитета РКП (б), командующий партизанскими отрядами Приморья.
note 154
[Закрыть] См Допрос Колчака (48).
note 155
[Закрыть]Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 39. С. 241.
note 156
[Закрыть] Имеется в виду партийная подпольная конференция, которая проходила с 19 по 23 августа 1918 года в Томске. Конференция избрала Сибирский подпольный комитет, наметила единую тактику борьбы и приняла организационный устав.
note 157
[Закрыть] le monde slove (Славянский мир. Париж). 1925. № 4.
note 158
[Закрыть] По плану восстания ко Второму району относилась левобережная часть Омска от реки Омь до железнодорожной ветки, включая военный городок. Отрядам Второго района предписывалось овладеть ставкой Колчака, кадетским корпусом, освободить узников концлагерей, захватить здание «совета министров» и радиостанцию,
note 159
[Закрыть] См. Допрос Колчака (75).
note 160
[Закрыть] См. Допрос Колчака (75).
note 161
[Закрыть] По официальному сообщению начальника гарнизона, опубликованному в омской газете «Слово», в Куломзине при подавлении восстания было убито 144 человека, а по приговору суда расстреляно 117. Но эти цифры явно занижены: на другой день после расстрелов милиция подобрала в Куломзине 271 труп, а расправы совершались и в прилегающих к поселку районах.
note 162
[Закрыть] Сыромятников был в конце 1918 года генерал-квартирмейстером ставки. Арестован вместе с Колчаком.
note 163
[Закрыть] Очередная ложь. В Центральном государственном архиве Октябрьской революции (ф. 253, он. 1, д. 76) хранится распоряжение Колчака Розанову, в котором указывается: «…покончить с енисейским восстанием, не останавливаясь перед самыми строгими, даже жестокими мерами в отношении не только восставших, но и населения, поддерживающего их».
note 164
[Закрыть] Особый уполномоченный Колчака по Енисейской губернии генерал Розанов издал 27 марта 1919 года приказ, которым предписывал начальникам карательных отрядов «селения, население которых встретит правительственные войска с оружием, сжигать, взрослое мужское население расстреливать поголовно».
note 165
[Закрыть]Ширямов А. Борьба с колчаковщиной // Последние дни колчаковщины. М.– Л., 1926; Бурсак И. Конец белого адмирала. // Разгром Колчака. М., 1969; // Чудновский С. Воспоминания.//Годы огневые, годы боевые. Иркутск, 1961.– 225
