Текст книги "106 пропавших часов"

Автор книги: Юрий Ермолаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Глава двенадцатая. Одиночество

До чего ж все-таки обидно! Все придумать, организовать, обо всем договориться и самим же не пойти на стройку. Вова просто места себе не находил. Ведь он мог бы быть бригадиром их отрядной бригады, распоряжаться уборкой квартир или лестничных площадок. А вместо этого ему приходится сидеть и зубрить историю. Да к тому же старый урок. Вова еще никогда так не жалел, что не выучил вовремя историю.

– Вот, Пончик, как все нескладно получилось. И это в такой момент, когда наш класс хочет стать лучшим в школе. Сейчас же все выучу на пятерку, – решил он и тяжело вздохнул. – Только после такого огорчения ничего в голову не пойдет. Может, отвлечемся немного?

– Это как же? – не понял Вася.

– В кино сходим или просто так прогуляемся. Чтоб уроки запомнить, нам надо от грустных мыслей избавиться. Знаешь что, – вдруг оживился Вова, – давай с пользой пройдемся.

– С какой пользой? – спросил Пончик.

– Вроде бы мы юные дружинники, – объяснил Вова, – чуть где какое безобразие или хулиганство среди ребят увидим, тут же остановим.

Друзья оставили учебники и выбежали во двор. Вова огляделся и сказал:

– Жалко, малыши домой ушли, а то бы обязательно кто-нибудь из них дрался.

– Пошли к дому двенадцать, – посоветовал Пончик, – там Севка Тюкин живет – известный хулиган.

– Пошли, – обрадовался Вова, – если дерется, сразу пресечем.

Но Вове с Васей не повезло. Во дворе дома номер двенадцать никакого безобразия не было. А сам Севка, вместо того чтобы приставать к кому-нибудь, спокойно стоял у подъезда и рассказывал окружившим его ребятам содержание кинофильма «Операция «Кобра».

– Что ж это ты сегодня? – разочарованно опросил Вова.

– А чего? – не понял Севка.

Вова махнул рукой и имеете с Пончиком ушел со двора.

– Надо же! – сказал Вова. – Прямо как нарочно не везет.

С огорчения Вова поднял с земли два камешка и предложил Васе:

– Давай выясним, кто из нас меткий: – Он прищурился и попал в дощечку с номером их дома. Пончик тоже прищурился, но вместо дощечки угодил в дворника дядю Гришу, который совсем неожиданно появился из-за угла.

– Это что ж вы, проказники, делаете? – закричал он. – А ну-ка идите сюда!

Как бы не так! Вова с Васей со всех ног припустились за дом, на пустырь. Тут они встретились с Тимкой, который возвращался со стройки.

– Ну, как потрудились? – отдышавшись, спросил его Вова.

– Здорово! – улыбнулся Тимка. – Сначала изоляционный материал по квартирам в будущие ванны носили, а потом дорогу от камней расчищали. Большие камни прораб нам трогать не велел. Да мы все равно их не сдвинули бы, если б не Олег. Он такую рационализацию придумал!

– Что же он придумал? – спросил Вова.

– Сказку-быль нам рассказал.

– Это к чему? Что за сказку? – удивились приятели.

– Вот послушайте. Интересно, смекнете вы, к чему она? – И Тимка, подражая Олегу, стал смешно рассказывать сказку: – В одном городе, на площади, лежал огромный камень. Этот камень занимал очень много места и мешал езде. Жители стали думать, как убрать камень с дороги. Ведь в те времена экскаваторов еще не было. Один каменщик сказал, что камень надо разбить на куски порохом, а потом по частям свезти с дороги. Другой каменщик предложил подвести под камень большой каток, взвалить на него камень и на катке увезти его. А третий мастер сказал: «Я один уберу камень без катка и без пороха».

– Что же он, геркулес был? – спросил Вова.

– Самый обыкновенный человек, только с головой, – ответил Тимка. – Он вот что сделал: выкопал рядом с камнем большую яму и свалил в нее камень. А яму лотом землей заровнял.

– Здорово придумал! – согласился Вова.

– И вы так сделали? – спросил Вася.

– Ага! – ухмыльнулся довольный Тимка. – Взяли нарыли возле камней ямки, столкнули их туда и землей завалили. Пришел прораб, видит, камней нет, начал сердиться. «Я, – говорит, – не велел вам большие камни перетаскивать, надорветесь, потом отвечай за вас!» А Олег говорит: «Мы камни не трогали, только чуть-чуть лопатой подтолкнули». И объяснил, где они. Прораб за такую рационализацию очень нас похвалил. В ту субботу опять просил прийти. – И Тимка предложил: – Может, мяч погоняем?

Он вынес из дома футбольный мяч, и друзья принялись забивать друг другу по очереди одиннадцатиметровые удары. Игру прекратили часа через два. Вошли во двор и сразу носом к носу столкнулись с пионерским рейдом. На этот раз он состоял из Оксаны и звеньевого Миши Зотова.

– Уроки сделали? – спросил Миша.

– Уроки-то? – переминаясь с ноги на ногу, проговорил Вова. Он соображал, что ответить ребятам. Но его неожиданно опередил Пончик:

– Мы еще не брались за них. Так расстроились из-за двоек, что ничего в голову не лезет.

– Ну и чудаки! – рассмеялся Миша. – Если ничего в голову не полезет, тогда полезет в журнал новая двойка.

– Это верно, – согласился Вова, – сейчас пойдем учить.

– На этой неделе вы обязательно должны историю исправить, – потребовала Оксана. – Прораб сказал, что если мы хорошо будем им помогать, рабочие поручат нам очень интересное задание.

– Не бойся, не подведем, – обнадежил Вова.

Приятели попрощались с Оксаной и Мишей и пошли заниматься.

Глава тринадцатая. Как друзья уроки делали

Трудно, конечно, после футбольного матча решать задачи и учить про первобытных людей. Трудно, но надо. Иначе опять на стройку идти не придется. И кроме того, когда отряд борется за первое место в школе, самим не хочется плестись в хвосте. Придется уж постараться.

– Надо нам воспитать в себе силу воли, – сказал Вова, – вот не хочется уроки учить, а мы заставим себя. Тогда из нас знаете какие выдающиеся личности получатся. Может быть, мы станем Героями труда или даже Советского Союза, – и, раскрыв задачник, Вова провозгласил: – Задачка номер тридцать пять! Кто первый кончит, молчи. Потом сверимся.

Стал Вова над задачкой голову ломать, а сам видит: Вася еще что-то думает или хоть вид делает, что думает. Лоб сильно сморщил и карандашом по бумаге чертит. А Тимка сидит себе на стуле, как в гостях, и ногой болтает. Дожидается, когда кто-нибудь из товарищей задачку решит. Куда это годится?! «Беззаботный человек, – покачал головой Вова, – на готовеньком жить хочет. Ну, погоди, я такое сотворю, что ты нам сам будешь задачки решать. Только как этого добиться поскорее?»

Вова задумался: «Что, если сходить с Тимкой в театр на такой спектакль, в котором выведен похожий на него ученик? Ведь вот я сам посмотрел в прошлом году пьесу «Чудесный мальчик» и потом целую неделю прибирал дома комнату. Так и с Тимкой может случиться. Увидит себя на сцене и за ум возьмется. Правда, этот поход отнимает много времени, но для пользы дела и времени не жаль».

– Решил я, – вдруг сказал Вася, – и с ответом сходится.

– Да ну! – не ожидал Вова. – Вот молодец! Объясняй, как решил.

– А то давай так опишем, – предложил Тимка, – чего время зря тянуть. Уже поздно.

– Верно, поздно, – согласился Вова, – тебе-то еще что, а нам старый параграф по истории выучить надо. Мы уж с завтрашнего дня будем друг другу задачки объяснять. А сегодня так перепишем.

Вова с Тимкой переписали решенную Пончиком задачу, и Тимка ушел. Только за ним захлопнулась дверь, Вова сейчас же рассказал Пончику свой план исправления Тимки:

– Завтра после школы ни одной театральной афиши не пропустим. Надо найти спектакль про лентяя, чтобы Тимка на себя, как в зеркале, полюбовался.

– Пусть полюбуется, – согласился Пончик и, зевнув, сказал: – Историю, пожалуй, сейчас все равно не выучим, спать хочется. Давай встанем завтра пораньше. Перед школой на свежую голову в момент все запомнишь.

– Верно, перед школой учить лучше, – одобрил Васино предложение Вова и добавил: – Только ты смотри, не проспи. Я буду ждать тебя.

Глава четырнадцатая. Канатоходцы

На другой день Вова с Васей встретились у дверей класса перед самым звонком. Опять оба чуть не опоздали.

– Выучил историю? – опросил Вова.

– А ты? – спросил Вася.

Не ответив на вопрос, Вова сказал:

– Надо перед уроками отказаться, чтоб не переживать.

– Надо, – кивнул головой Пончик.

Перед уроками они отказались. Но Сергей Сергеевич был ужасно рассеянный и, открывая журнал, тут же вызвал Чуркина.

– Сергей Сергеевич, я же только что… – краснея, начал Вова.

– Ах, да, да! Помню, но вынужден поставить тебе за отказ…

У Вовы так сердце и покатилось в пятки: «Неужели вторая двойка?»

– Вынужден поставить тебе точ-ку, – раздельно произнес Сергей Сергеевич и водворил Вовино сердце на место.

– Все забывает, – пробурчал, садясь за парту, Вова.

– Что забывает, а что и помнит, – вздохнул Пончик, – скажи-ка неверно какой-нибудь год, сразу, как лимон, сморщится.

После урока к Вове подошла Оксана и спросила:

– Что это значит? Почему ты отказался отвечать?

– Мы с Сергеем Сергеевичем так договорились. Он меня после выходного сразу по всему материалу погоняет. Что я, виноват, если он ничего не помнит, – сказал Вова и, чтобы Оксана больше не донимала его, выбежал из класса.

Остальные уроки прошли благополучно. А как только прозвенел звонок с последнего урока, Вова с Васей быстро выбежали из класса, чтобы Тимка не увязался за ними. Ведь они пошли к городскому театру юного зрителя выбирать для Тимки подходящий спектакль. Но, еще не дойдя до театра, Вова прочитал на одной из афиш клуба ткацкой фабрики вот что: «Сегодня состоится веселое эстрадное представление, участвуют столичные артисты, клоуны и дрессированный осел-математик. Осел решает задачи, примеры, разгадывает математические головоломки».

– Вот это да! – ахнули друзья. – Осел и тот умеет задачки решать. Это выступление надо обязательно Тимке показать. Оно наверняка заставит его задуматься.

Вова чуть не подпрыгнул от радости. Друзья тут же побежали к Тимке домой.

– Сегодня придем к тебе ровно в пять, смотри никуда не уходи.

– Заниматься будем, что ли? – поморщился Тимка.

– Нет, ты все уроки до нас выучи, – сказал Вова, – а если в чем не разберешься, мы тебе в антракте объясним.

– В каком антракте?

– Пойдем вечером в клуб на эстрадный концерт. Артисты из Москвы будут. Всего один концерт в нашем городе. Пропустишь, после не увидишь.

– Зачем пропускать, – охотно согласился Тимка, – я люблю концерты смотреть.

На вечернее представление клуба, как и всюду, дети до шестнадцати лет не допускались. Но мальчики учли это обстоятельство. Дома они подложили себе в ботинки побольше бумаги, чтобы стать выше ростом, а вместо пионерских галстуков надели все трое галстуки Васиного папы. Он на Севере и все равно их не хватится.

В сумерках, которые окутывали вестибюль клуба, Вовку, Тимку и Васю можно было вполне принять за старшеклассников. Ведь не все старшеклассники длинные, как ходули. Есть полные и коренастые.

– Пройдем мимо вон той контролерши, – шепнул Вова приятелям. – Она старенькая, наверное, плохо видит. А если остановит – уговорим.

Непринужденной походкой, слегка переваливаясь с ноги на ногу, друзья направились к входным дверям.

Вова подал билеты и как бы между прочим спросил ребят грубым голосом:

– Завтра на первом уроке у нас, кажется, астрономия?

– Астрономия-гастрономия, – лукаво сощурившись, подтвердил Тимка и подивился Вовиной находчивости. Ведь астрономию изучают только десятиклассники, а им как-никак меньше шестнадцати не бывает.

Однако контролерша, оглядев мальчиков, сказала:

– Вам, астрономы, спать пора, а не концерт смотреть. Ишь, вырядились.

– Что мы, маленькие, что ли? – пожал плечами Вова.

– Да уж не больно велики, – покачала головой контролерша. Но больше ничего не сказала.

– Прошли, – облегченно вздохнули Тимка с Пончиком.

– А я и не сомневался, – стараясь казаться взрослым, громко произнес Вова.

В ожидании номера, на который он с Пончиком возлагал большие надежды, Вова был в прекрасном настроении. Но перед началом второго отделения вышел артист и объявил, что в дальнейшей программе произойдут некоторые изменения.

И случилось непредвиденное: осел-математик не выступал. Вместо него ходили по канату братья Прусаковы. Канатоходцы имели у зрителей большой успех. Трем друзьям они тоже очень понравились. Тимка даже, выходя из клуба, ступал в фойе только по коричневым плиточкам.

Концерт кончился поздно. Хорошо, что на завтра была задана одна ботаника. Ее можно было выучить утром, перед школой, а Вове совсем не учить. Ведь его только на прошлом уроке вызывали.

Следующий школьный день прошел благополучно. Оксана получила по географии пятерку. А за дежурство по школе пятому «А» даже объявили благодарность. Торжественно. В актовом зале. Директор собрал всех ребят и сказал:

– Посмотрите на октябрят, какие они сегодня веселые и довольные. Это потому, что дежурные пятиклассники устроили с ними во время перемен игры и танцы. – И он отметил дежурство пятого «А» как лучшее за неделю.

Воодушевленные успехами своего отряда, Вова, Тимка и Пончик решили позаниматься вечером как следует: все новое выучить и старое подогнать. Разошлись только пообедать.

Потом Вова зашел за Тимкой, чтобы вместе идти к Пончику. Сегодня Вовина мама была дома, и учить уроки у него не стоило. Тимки дома не оказалось. Вова обнаружил его за домом на пустыре. Тимка, то и дело срываясь, балансировал с шестом в руках на толстой веревке, протянутой между двумя сараями.

– Подержи-ка веревку, а то она у меня из-под ног выскальзывает, – попросил он Вову, – хочу научиться ходить, как циркачи.

Вова натянул веревку изо всех сил, но Тимка все равно не смог на ней удержаться.

– Эх ты, – рассмеялся Вова, – и тут больше двойки не заслужил. А ну-ка, я попробую.

Часа через полтора приятели сделали некоторые успехи. Тимка мог пройти по веревке уже пять шагов, а Вова только три.

Вове это не понравилось.

– Думаешь, у меня силы воли нет, – распалясь, кричал он и снова лез на веревку. – Да я еще тебя обгоню. Вот увидишь!

Вечером, когда во дворе неожиданно погас фонарь, хождение по веревке прекратилось.

– Все-таки это никуда не годится, – вспомнив про уроки, сказал Вова, – ведь мы на завтра опять почти ничего не выучили. Пошли к Пончику, хоть у него спишем.

Но списать уроки у Васи не удалось. Он сам собирался к приятелям, чтобы всё переписать у них.

– Вот дочитал бы «Всадника без головы» и пошел.

– Сам-то ты безголовый, – рассердился на него Вова, – не мог для товарищей постараться – упражнение с задачкой сделать.

– А вы-то что ж для меня не постарались, – возразил Пончик.

Вова просто закипел весь:

– Что с тобой говорить, с эгоистом! – и ушел, сердито хлопнув дверью.

Тимка тоже ушел домой. А Пончик махнул на все рукой и сел ужинать.

Глава пятнадцатая. Новая затея

Утром, по дороге в школу, Вова, Тимка и Пончик провели экстренное совещание. Темой его было: «У кого переписать домашнее задание?»

– Теперь ребята так просто списать не дадут, – вздыхал Вова, – подход нужен.

– У нас в той школе один отличник есть, – сказал Тимка, – так он за почтовую марку какой-нибудь Гваделупы даже сам тебе задачку в тетрадь перепишет.

– Таких чудаков у нас нет, – возразил Вова, – надо что-то другое придумать.

– Что же? – спросил Пончик.

– Сделаем так, – подумав, предложил Вова, – перед уроками я подойду к кому-нибудь из ребят и скажу: «У меня задачка не получилась, дай тетрадь, разберусь, в чем дело». Получу тетрадь и перепишу. Ты, Тимка, таким же манером у кого-нибудь немецкий выпроси. А Пончик – русский. И на первом уроке все друг у друга перепишем.

Так и сделали. Вова описал решение задачи у тихони Андрюши Хромова. Тимка попросил тетрадь по немецкому у Веры Толкачевой. А Пончика выручил Миша Зотов.

– Всегда рад помочь, – сказал он, хитро подмигивая Пончику, – только списывай незаметно, чтобы мне за тебя не влетело.

С письменными заданиями был полный порядок. Вова собрал тетради – свою, Пончика и Тимки – и подошел к Оксане.

– Что ж ваш пионерский патруль вчера не приходил? Вот смотри, а то еще подумаешь, что мы бездельничали.

– Не подумаю, – сказала Оксана, – ведь вы слово дали заниматься, зачем же вас каждый день проверять. А если что не получится, ты мне звони. Хорошо?

У Вовы прямо гора с плеч свалилась.

– Ничего лучшего и не придумаешь! – воскликнул он. И после уроков с радости даже уговорил Тимку с Пончиком остаться на чтение пьесы, которую вдруг предложил поставить одноклассникам Олег Ильин.

– Что это он? Вместо модели радиоприемника хочет пьесу ставить? – удивился Тимка. – К открытию школьной выставки самоделок – и пьесу? Даже непонятно?!

– Вот и надо выяснить, почему он так поступает, – сказал Вова.

Все прояснилось, как только Олег прочитал список действующих лиц. В пьесе участвовали одни конструкторы, которые усовершенствовали различные машины. Пьеса была короткой и кончалась призывом одного из героев: «Надо думать, изобретать, усовершенствовать!» К открытию выставки она очень подходила.

Олег прочитал пьесу, а потом спросил, кто хочет играть в ней. Начался волнующий момент распределения ролей.

Вове хотелось сыграть одного изобретателя-чудака, но он рассудил так: «Роль мне могут не дать, скажут, сначала занимайся лучше да новенького подтягивай». И потому Вова сам решил отказаться.

– Очень нужно роли зубрить, у нас и так дел по горло, – высказался он и ушел с репетиции вместе с Тимкой и Пончиком.

Ребята не стали его задерживать. Даже обрадовались, что он так крепко взялся за новичка. Только Андрюша Хромов покачал головой. Он ведь сразу догадался, зачем Вова просил у него сегодня утром тетрадь по арифметике. Но Андрюша был робкий, он почти никогда не высказывал своего мнения. Промолчал и на этот раз. Да сейчас его, наверное, никто не стал бы слушать. Все были увлечены пьесой. Начали читать ее по ролям.

Глава шестнадцатая. Носом к носу

В хороший осенний день, когда ласково светит солнышко и над тобой голубое, как в мае, небо, очень не хочется уходить с улицы домой.

Вова, Тимка и Пончик уже в третий раз прошли взад-вперед свою улицу, а сворачивать во двор и не думали.

– Прокатимся на трамвае, – предложил Вася. – У меня как раз восемнадцать копеек есть.

Мальчики сели в подошедший трамвай, даже не посмотрев на его номер. Ведь им было все равно, куда ехать. Трамвай сначала звенел по хорошо знакомым переулкам, потом покатил по незнакомой улице и закончил свой маршрут на площади у здания цирка. Прямо перед ребятами чуть ли не во всю стену выросла афиша. На ней красовался человек в расшитом золотом мундире. В правой руке он держал маленькую палочку, а левой гладил тигра.

«Казимир Угрюмов – знаменитый дрессировщик хищных зверей!» – гласила афиша.

«А что, если попроситься к нему в помощники, – разглядывая нарядного дрессировщика, подумал Вова. – Вдруг согласится взять. И кто-нибудь из ребят увидит нас в клетке с тиграми. По всей школе разнесется слух о бесстрашных юных укротителях Чуркине, Пончике и Тимке. Тогда нас, словно каких-нибудь знаменитостей, пригласят на дружинный сбор и попросят рассказать, что мы чувствовали во время представления. После этого учителям уже будет неудобно ставить нам двойки».

Вова посмотрел на своих товарищей и решительно сказал:

– У меня блестящая мысль. Сейчас я пойду к этому дрессировщику, – он указал на афишу, – и попрошу его, чтобы он взял нас к себе в помощники на время своих выступлений в нашем городе. Вы представляете, что произойдет в школе, если он согласится.

– Землетрясение! – сказал Пончик.

– Извержение вулкана! – добавил Тимка.

– Ждите меня, – приказал Вова, – иду на переговоры.

Он отыскал дверь, над которой висела табличка с надписью «Служебный вход», и, открыв ее, очутился в длинном коридоре, освещенном маленькими синими лампочками. Только на столе, рядом с дверью, горела обыкновенная лампочка. Наверное, здесь сидел дежурный вахтер, который куда-то вышел.

Прошмыгнув мимо столика, Вова быстро двинулся по коридору. В конце коридор разделялся надвое, и Вова свернул налево, откуда слышались чьи-то голоса. По обе стороны коридора шли закрытые двери. Вова подумал и постучался в самую крайнюю. Дверь медленно приоткрылась и из нее показался чей-то темный, заросший шерстью нос. Потом высунулась вся голова, и Вова увидел большого бурого медведя. Медведь тоже увидел Вову и стал медленно подниматься на задние лапы.

– Караул! Загрызли! – отскочив в сторону, закричал Вова.

В комнате сейчас же раздался чей-то повелительный голос:

– Нянька, назад!

Медведь нехотя опустился на все четыре лапы, а в коридор вышел тот самый дрессировщик, которого искал Вова.

– Ты что кричишь? Кого тебе нужно? – спросил он.

– Ва-ас… ну-у-жно… – прерывающимся от испуга голосом проговорил Вова.

– Меня? – удивился артист. – Ну так входи.

Вова покосился на дверь и спросил:

– А разве здесь… нельзя?

– Я тороплюсь загримироваться, скоро начнется представление. А медвежонка ты не бойся, он родился в цирке и никого не трогает.

– Я не боюсь… – пытаясь улыбнуться, проговорил Вова, – у меня только… ботинки грязные… с улицы…

– Ничего, заходи, – любезно пригласил дрессировщик.

Вова медленно подвинулся к двери.

– Так о чем же ты хочешь поговорить со мной? – спросил дрессировщик, садясь перед огромным зеркалом.

– Мне и моим друзьям хочется научиться дрессировать тигров, чтобы вот как вы… ой! – вскрикнул вдруг Вова и попятился: он увидел, что медведь снова зашевелился.

– Нянька, лежать! – приказал артист и, сдерживая улыбку, спросил Вову: – Значит, хочешь быть дрессировщиком? А ты не боишься, что тигры могут наброситься на тебя?

– Так ведь вы расскажете нам, как их приучить, и револьвер дадите… в случае чего…

– Ну что ж, возьму вас в помощники, – согласился артист, и Вова от радости чуть не шагнул в сторону медведя, но вовремя удержался. – Только лет через пять, если к тому времени вы не передумаете. Кончите школу, поступите в цирковое училище, вот я вам все секреты дрессировки и открою. Может, тогда вы и без револьвера обойдетесь. Так что заходи в это же время, лет через пять, – и артист протянул Вове руку.

В таких случаях ничего не остается, как пожать руку и оказать: «До свидания». Вова так и сделал.

Из цирка он вышел такой огорченный, что Тимка с Пончиком даже не решились спросить у него о разговоре с дрессировщиком. Зачем опрашивать, если и так все ясно. Домой ехали молча. Только во дворе Вова прервал молчание и сказал:

– Давайте заниматься вместе с завтрашнего дня, а то у меня голова разболелась, – и, не дожидаясь ответа, ушел в свой подъезд.