Текст книги "106 пропавших часов"

Автор книги: Юрий Ермолаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава третья. Лисичкин действует

Боре Лисичкину понравилось, как он напугал Вову с Васей новичком-второгодником.

«Лица у них сразу вытянулись», – вспомнил он. После этого Лисичкину захотелось рассказать о новичке и другим ребятам из Вовиного класса. Интересно, как они будут охать и ахать. Боря побежал во двор напротив, где тоже жили Вовины одноклассники. В воротах он повстречался с Сеней Снежковым – физоргом пятого «А». Конечно, Снежкову можно было тоже рассказать про новичка-второгодника, но Боря решил не делать этого. Еще неизвестно, как Сеня отнесется к такому сообщению. Вдруг накинется на него да чего доброго отлупит. Ведь у Сени старший брат настоящий боксер. Сеня все нокауты у него перенял. И еще Снежков самостоятельно изучает борьбу «самбо». Ручищи у Сени, точно клешни у рака, а кулаки Лисичкину кажутся с футбольные мячи. Такому лучше не попадаться. Одним словом, в воображении худенького Лисичкина Сеня был школьный Илья Муромец.

Боря кивнул «Илье Муромцу» головой и прошел мимо, но его так и подмывало сказать про новичка. Когда Сеня был от него уже на почтительном расстоянии, Боря не выдержал и крикнул:

– Эй, Снежков! Поздравляю с новеньким!

– Каким новеньким? – спросил Сеня.

– Второгодником-двоечником! – выкрикнул Лисичкин и припустился наутек.

Сеня ничего не понял. Ради смеха он громко свистнул, а Лисичкин, точно подхлестнутый, припустил еще быстрее.

Сеня засмеялся и пошел вдоль забора. В конце его стоял автомат с газированной водой. Сеня и вышел из дома, чтобы выпить стакан газировки с вкусным малиновым сиропом. Он подошел к автомату и вдруг увидел, как у забора, почти рядом с ним, раздвинулись доски, и в образовавшуюся щель стал пролезать Лисичкин. Сеня подкрался к щели и схватил Борю за воротник. Тот сразу пригнулся и, не оглядываясь, захныкал:

– Ой, дяденька, простите, пожалуйста, я больше не буду в забор лазить. Честное слово.

– Я тебе покажу «дяденьку», – пробасил Сеня и повернул Лисичкина к себе.

– Это ты! – ахнул от изумления Боря и съежился еще больше.

– Выкладывай, что за второгодника ты выдумал, – потребовал Сеня.

– Выдумал? – Лисичкин сделал обиженное лицо. – Да я сам все слышал. Его мать причитала в учительской: «Ох, и трудно моему Тимке ученье дается. Ох и трудно! Беззаботный он, а приглядывать за ним некому, все на работе. Вот и разболтался». И вашу Евгению Федоровну благодарила, что к себе в класс его взяла.

– А не врешь? – спросил Сеня.

– Очень нужно, – заморгал ресницами Борька, ругая себя за то, что связался с этим буйволом.

– Смотри, если обманул, я из тебя паштет сделаю, – угрожающе произнес Сеня и, выпустив воротник Лисичкина из рук, быстро зашагал через улицу. Теперь было не до малинового сиропа. Надо немедленно зайти к Олегу. Узнать, что ему известно о новичке-второгоднике.

А у Лисичкина после встречи с Сеней, пропала всякая охота пугать новичком ребят из параллельного класса. Он заторопился домой. А то чего доброго вернется этот геркулес и отколотит его.

Но у самого дома Лисичкин увидел Раю Соркину. Тут уж утерпеть он не смог. Ведь Райка разнесет его новость с такой быстротой, что с ней может соперничать только всем известная игра «Беспроволочный телефон». Боря сделал таинственное лицо и поманил Раю к себе…

Глава четвертая. Не везет!

Обстановка в квартире Вовы Чуркина накалялась.

– Зачем нам новенький?!

– Что ж это получается! – кричали Вова с Васей.

– Может, это неправда! – возражал им совет отряда. – Лисичкин сочинять любит.

– Станет он такое врать!

В шуме даже не заметили, как вошел Сеня Снежков.

– Слышали новость? – спросил он необычным для себя, взволнованным голосом.

– Про новичка-второгодника? – мрачно сказал Вова.

– Наверняка у него и по физкультуре двойка! – вместо ответа воскликнул Сеня.

– А ты откуда узнал про новенького? – спросил Олег.

Сеня рассказал о встрече с Лисичкиным.

– Ребята, он нас разыгрывает, – убежденно сказал редактор Жора.

– Нет, верно говорит, – возразил Сеня. – Я сначала тоже так подумал, а как схватил его за шиворот и…

– Ой! – зажмурилась Оксана. – Час от часу не легче. Ты же обещал больше не драться.

– Я его пальцем не тронул, – возразил Сеня. – Только приподнял за воротник и сказал, что если он соврал, то в следующий раз я ему «мельницу» сделаю.

– Какую мельницу?! – не поняла Оксана.

– В борьбе «самбо» «мельницей» называется бросок противника через плечо, – с удовольствием объяснил Сеня. – Хочешь покажу?

– Подожди ты со своими бросками, – остановил его Олег, – что он тебе ответил?

– Сказал, что сам слышал разговор Евгении Федоровны с матерью новичка.

– И нам так говорил, – вставил Вова.

– И нам, – вторил ему Пончик.

– Ну что ж! Раз придет – ничего не сделаешь, – рассудила Оксана, – будем его вытягивать.

– А почему он к нам в класс придет?

– Почему к нам?! – завопили в один голос Вова с Васей.

Поднялся невообразимый шум. Каждый кричал что-то свое и никого не слушал. И тут вошла Рая Соркина. У этой девочки была удивительная способность приходить всегда в самый разгар событий. Рая встала в дверях и ни слова: пусть ребята сами обратят на нее внимание, а уж тогда она скажет им эту удивительную новость. И чтобы не выпалить все сразу, Рая крепко сжала губы.

Но тут Жора поправил съехавшие на нос очки и, заметив Раю, ткнул в ее сторону авторучкой:

– Про новичка слышала?

– А ты… вы тоже знаете? – растерялась Рая. И ее лицо из таинственного и неприступного сразу стало скучным и огорченным.

– Ребята! – сказал Сеня. – У меня предложение. Надо узнать адрес новенького, сходить к нему домой и сказать, чтобы убирался в пятый «Б».

– Ура! – оживилась Рая. – Вот Лисичкину сюрприз будет!

– Я присоединяюсь. Такое предложение не лишено смысла, – авторитетно произнес Жора.

– Может, лучше попросить об этом Евгению Федоровну, – сказала Оксана, – пусть новенького возьмут в другой класс, который еще никаких обязательств не давал.

– Чудаки вы, – рассмеялся Сеня. – Евгения Федоровна не согласится, и все пропало. А новичку можно ультиматум поставить. Если он не будет соглашаться…

– Ты ему «мельницу» сделаешь, да? – возмущенно сказала Оксана.

– Сейчас это для нас не выход, – прекратил спор ребят Олег, – пусть даже Евгения Федоровна согласится с нами и новичка переведут в пятый «Б». А что после этого будут говорить о нас: тридцать шесть успевающих учеников испугались одного второгодника. А еще хотят к старту соревнований отличиться. Чем же мы отличимся? Тем, что от плохого ученика избавимся?

– А вдруг Лисичкин преувеличил? – воскликнула Рая. – Может, этот мальчик по какой-нибудь уважительной причине отстал. Болел долго или еще что.

– Так я и твержу об этом, давайте узнаем, что он за птица, – потребовал Вова.

– Давайте, – поддакнул Вася.

– Я сейчас сбегаю к Евгении Федоровне, – с охотой предложила Рая, – спрошу, будто очень волнуюсь, когда у нас по немецкому первая контрольная будет. А сама все-все разузнаю.

Рая бросилась к дверям, но Олег остановил ее:

– Зачем бегать, давайте позвоним по телефону.

– Правильно!

– Позвоним!

Жора принялся листать свой блокнот в поисках телефона.

– Вот! – обрадовался он.

Олег вышел в переднюю и начал набирать номер. Все обступили его и замолчали. Стало даже слышно, как шуршит телефонный диск. Сейчас все выяснится. А может, Евгения Федоровна сама уже что-то придумала. Кому хочется плохого ученика. Только не сделает она так. Евгения Федоровна в первый день занятий сама сказала ребятам, что любит преодолевать всякие «педагогические трудности». Вроде того, чтоб отучать ребят от разговоров на уроке или заставить двоечника стать хорошим учеником. Она статьи во взрослые журналы пишет, и такие ребята ей даже для примеров нужны.

Новичку просто повезло, что он попал в класс к такой учительнице. А вот ребятам…

Из телефонной трубки донесся протяжный гудок.

– Поговори-ка ты! Как женщина с женщиной, – сказал Олег и протянул трубку Оксане.

– Ой, – замотала она головой. – А с чего начать-то? Как опросить?

В трубке что-то щелкнуло, и Оксана замолчала.

– Евгения Федоровна, добрый вечер! – сказала она через несколько секунд и тут же повторила: – Гутен абенд, Евгения Федоровна. Вам Оксана Чернушенко звонит, – и, посмотрев на ребят, спросила: – Евгения Федоровна, это верно, что в нашем классе будет учиться новенький?

– Я! Я! (Да! Да!) – ответила Евгения Федоровна, и Оксана кивнула ребятам головой.

– Спроси, как он учится?

– Какие у него в прошлом году отметки были? – подсказали Вова с Васей.

– Евгения Федоровна, а как он в прошлом году учился?

Оксана молча выслушала довольно продолжительный ответ учительницы.

– Спасибо, Евгения Федоровна. До свидания, – и повесила трубку.

– Что она сказала? – нетерпеливо спросила Рая.

На миг задумавшись, Оксана повторила ответ учительницы слово в слово:

– Евгения Федоровна сказала так: «Ученик, который к нам придет, слабый. Но это не должно нас пугать. Мы будем стараться сделать его хорошим все вместе».

– Перспектива не из приятных, – философски заметил Жора.

– Повезло нам, нечего сказать, – усмехнулся Вова.

Ребята приуныли. Мало того, что у них в классе есть свои ненадежные вроде Вовы с Васей, придется еще с новичком-второгодником возиться. Даже спокойный Сеня Снежков заметно огорчился.

– Вот это нокаут, – сказал он.

Глава пятая. Вова и Вася становятся зоологами

Во дворе дома, где жил Вова Чуркин, было очень много сараев: маленькие и большие, длинные и короткие, они лепились друг к другу, и казалось, один сарай наступает на другой и тихонько теснит его. Среди сараев особенно выделялся серый, заросший снизу зеленовато-седым мхом. Он был, пожалуй, самый ветхий и прогнивший, но на его дверях висело три огромных замка. Такими замками запирают обычно в колхозах амбары с зерном. На каждом амбаре по замку. А на сарайчике, который был раз в десять меньше самого маленького амбара, висело сразу три замка. Вова и Вася, проходя мимо этого сарайчика, всегда лукаво переглядывались и загадочно подмигивали друг другу. Сарайчик принадлежал Вовиной соседке Алевтине Матвеевне. Но мальчики сделали его своим тайным убежищем. Вова с Васей проникали в сарай с задней стороны, где без всякого труда отнимались две доски. Сняв их, нужно было лечь животом на землю и по-пластунски подтянуться в сарай. Вот и сейчас спереди сарайчик имел очень внушительный и неприступный вид, а сзади него слышалась возня и сдержанное сопение. Это сопел Вася. Вова уже успел влезть в сарайчик и помогал другу протиснуться в него.

– Поднажми чуток, Пончик, – просил он, – сожмись, как кошка в подворотне… Порядок! Фуу! – Вова пошарил снаружи руками и прикрыл дыру отнятыми досками. – Отсидимся здесь до конца уроков – и по домам.

Сарай погрузился в темноту. Только привыкнув к ней, ребята стали, различать некоторые предметы: две бочки, козлы для пилки дров, сундук, пружинный матрац. В сарайчик проникали лучи света через щели и выбитые в досках сучки. Вова залез на бочку и удобно устроился на ней. Вася присел на козлы и глубоко вздохнул.

– Да успокойся ты! – махнул рукой Вова. – Ботаничка, говорят, близорукая. Мимо пройдешь – и то не заметит, а мы по другой стороне шли. И думает она все больше о всяком там черенковании да суперфосфатах. Не до нас ей было.

– Хорошо, если не заметила, – с надеждой проговорил Вася, – а то скажет Евгении Федоровне, что видела нас. Как мы потом отговоримся?

Вова ободряюще хлопнул Пончика по плечу и перевел разговор на другую тему:

– Наверное, ребята уже познакомились с новичком.

– Конечно, познакомились, – подтвердил Вася, – долго ли.

– Уж и обязанности между собой распределили: кому по какому предмету его подтягивать, – продолжал Вова.

– А все-таки зря мы в школу не пошли, – покачал головой Вася, – может, нас и не спросили бы.

– Нет уж, – возразил Вова, – сейчас рисковать нельзя – пусть лучше у нас в журнале стоят «НБ», чем двойки. Вот, Пончик, какой у меня характер: только ты вчера ушел, хотел я историю с ботаникой выучить. Да так из-за этого новичка расстроился, что ничего в голову не полезло.

– И мне ничего не полезло, – мрачно сказал Вася.

– Давай придумывать, что мы Евгении Федоровне скажем, – предложил Вова, – почему в школе не были. Надо такую причину придумать, чтоб нас не ругали, а даже, наоборот, сказали бы: молодцы!

– Это что прогуляли-то, молодцы?! – удивился Пончик.

– Не что прогуляли, – поправил его Вова, – а прогуляли потому, что сделали какое-то очень нужное дело. Ясно? Теперь так просто прогуливать нельзя.

– А что мы сделали? – опросил Вася. Но его вопрос заглушил шум грузовой автомашины. Она подъехала и развернулась совсем близко от сарайчика. Мальчики припали к щелям.

– Смотри-ка, твоя соседка вышла, разговаривает с шофером, – зашептал Вася.

– Из кабины мальчишка вылез, – комментировал Вова, – курносый-то какой! А мебель вся новая, блестящая! Ой! – Вова вдруг отскочил от щели. – Алевтина в сарай идет!

Мальчики схватили портфели и оба бросились за самый большой бочонок.

– Увидит! – определил Вова. – Лезем за ящик.

Друзья перебрались за ящик.

– Пригнись! Не двигайся! – шипел Вова.

Снаружи Алевтина Матвеевна загремела ключами.

– Может, не заметит, – прошептал дрожащими губами Вася и чихнул.

– Ты в уме! – возмутился Вова. – Зажми нос! Чихнешь – шум будет.

Дверь сарайчика отворилась, и в нем сразу стало так светло, что у друзей даже зарябило в глазах.

– Видите, сколько свободного места, – сказала кому-то Алевтина Матвеевна. – Ставьте куда хотите.

– Спасибо, – проговорил мужской голос, – мы как со всеми вещами разберемся, сразу освободим.

– И не торопитесь! Вот ключи!

– Тима! – крикнул мужчина. – Вези сюда свой велосипед.

Вова и Вася услышали удаляющиеся шаги. Потом курносый мальчишка вкатил своего «Орленка». Сначала он поставил его около ящика, за которым спрятались ребята. Потом приподнял и поставил на ящик. Но, видно, и это место не устраивало его. Он забрался на ящик и попытался опустить велосипед за него. Вова почувствовал на своей спине велосипедное колесо. Он не выдержал.

– Тебе места мало, да? Совсем задавил! – приподнимаясь, возмутился Вова.

Тимка испуганно отскочил в сторону и, зацепившись за что-то, упал на старый матрац. Пружины матраца жалобно завизжали. А сам Тимка на мгновение скрылся от приятелей в облаке пыли. Когда пыль осела, Тимка увидел в сарае уже не одного, а двух мальчиков.

– Сколько вас тут? – спросил он.

Вова поднес палец к губам:

– Тсс… мы изучаем жизнь крыс. В школе поручили.

– Это, наверное, интересно? – доверчиво спросил Тимка.

– Еще как, – сказал Вова, – а то стали бы мы здесь торчать в темноте.

– И в пыли, – добавил Вася и опять чихнул.

Мальчики рассмеялись и оглядели друг друга. Тимка оказался чуть повыше Васи и, пожалуй, на столько же ниже Вовы. Лицо у него было добродушное, с большими оттопыренными ушами.

Вове Тимка пришелся по вкусу. Кивнув в сторону дверей головой, он спросил:

– В наш дом переезжаешь?

– Ага. Отцу на работе ордер дали. Мы раньше в одной комнате жили, а теперь сразу в трех будем. Даже не верится.

– Сколько у вас народу-то? – спросил Вова.

– Три женщины: моя мать, сестры старшие и мы с отцом. Отец у меня на самосвале шофером работает. Скоро будет самосвал с двумя прицепами возить. Чтоб груза больше брать. Он у нас рационализатор. И мать с сестрами на ткацкой фабрике передовые. Я тоже страсть как хочу на работу пойти. Да только никак не вырасту, чтоб приняли.

– Мне самому работать хочется, – сказал Вова и спросил: – Тебя Тимкой зовут?

– Ага, – подтвердил мальчик, – Ромашкин я – Тимофей Иванович.

– Скажи-ка, уж Иванович, – добродушно засмеялся Вова и протянул мальчику руку, – Чуркин Владимир. А он, – Вова указал на Васю, – Букин Василий, или Пончик.

– Будет тебе, – смутился Вася и поспешил изменить неприятный для него разговор. – Ты в каком классе учишься?

– В пятом, – ответил Тимка, – я теперь в третью городскую школу перешел, чтоб ходить ближе.

От неожиданности Вася с Вовой даже приподнялись. Их школа! И класс пятый! Значит, перед ними новичок-второгодник…

Глава шестая. Что же делать?

Уроки в пятом «А» кончились, и в опустевшем классе остался только совет отряда: Олег, Оксана, Жора и Нина с Мишей. В их звеньях были Чуркин с Букиным. Ребят попросила остаться Оксана. Ее волновало, что Вова и Вася не пришли в школу оба. Если бы кто один не пришел, все было бы ясно – заболел, а тут… вдруг прогуливают.

Вовка в четвертом классе иногда прогуливал уроки и Васю сманивал. Неужели они за старое взялись? Оксана сказала о своих сомнениях ребятам.

– Я еще в прошлом году говорил, что ложка дегтя может испортить бочку меда! – ответил ей Жора.

– Ты это к чему? – не поняла Оксана.

– К тому, что для нас Чуркин с Букиным – это самая ложка дегтя.

– Тут уж целых две ложки, – засмеялся недосадливый Миша Зотов и звонко хлопнул крышкой от парты.

Жора метнул в его сторону уничтожающий взгляд.

– На твоем месте, Зотов, я бы не острил, а переживал, – сказал Жора. – Чуркин у тебя в звене, а не у меня. Вот увидите, ребята, новенький подтянется, а из-за Вовки с Букиным мы к старту соревнований на последнем месте окажемся. – И спросил Мишу: – Ты знаешь, почему они сегодня в школе не были?

– Откуда? – смешно развел руками Зотов. – Может, заболели.

– Сразу оба? – презрительно усмехнулся Жора.

– А что? Они друзья, ходят всегда вместе, вот и заразились друг от друга, – сострил Миша и от нетерпения, когда ж кончится этот разговор, снова хлопнул крышкой от парты.

Жора постучал пальцем себе по лбу, а потом по парте и сказал Мише:

– Соображать надо, а не острить без толку. Уроки они вчера не выучили – вот и не пришли в школу, чтоб двойки не получить.

Медлительная Нина Астахова не к месту призналась:

– Я тоже в четвертом классе так делала: если не выучу урюк, а отметка у меня есть, ни за что в школу не приду, – и густо покраснела.

– Ребята! – воскликнул Миша Зотов. – Я придумал, как Вовку исправить. Ему надо дать важное поручение, назначить, например, вместо меня звеньевым. Тогда ему положение не позволит так вести себя. Я-то сдерживаюсь.

– Я бы на твоем месте и сейчас сдержался. – Жора даже покраснел, – до того разозлился на этого попрыгунчика. – Вовка школу пропускает, уроки не учит, а мы его звеньевым выберем, соображаешь?

– А как же в «Педагогической поэме»? Там даже жуликам доверяли, – отразил Жоркин удар Миша.

– Может, и в самом деле дать Вове какое-нибудь поручение, – сказал Олег. – Конечно, перевыборы звеньевого делать ни к чему, а поручить Чуркину что-нибудь стоит.

– Поручите ему стенгазету выпускать, – насмешливо предложил Жора. – Посмотрим, какой он номерок отколет.

Олег возразил:

– Стенгазету выпускать – надо призвание. У Вовки это не получится. Для него надо что-нибудь поживее придумать. А когда он выполнит поручение, ты, Жора, похвали его в стенгазете. Это на Вовку подействует.

– «Похвали»! – опешил Жора. – Это после того, как он без уважительной причины школу пропустил, уроки не учит. И не подумаю. Даже Евгения Федоровна не заставит меня хвалить Чуркина.

– Ладно, об этом еще рано говорить, – примирительно сказала Оксана, – лучше подумаем, что нам делать? Надо же Чуркину втолковать, что теперь бездельничать нельзя.

Оксана хотела предложить ребятам сходить к Вове домой и выяснить, почему он не был в школе. Но, может быть, Олег, Жора или Миша предложат что-то другое. Олег в таких делах человек опытный, «со стажем». Как выбрали его во втором классе старостой, так ни разу и не перевыбирали. Он пользовался среди ребят авторитетам. И не только потому, что хорошо учился. Олег мог без ошибок перечислить все технические данные новых радиоприемников. Рассказать о прочитанной книге так, точно сам был ее героем. А когда Олег разбирал в пионерской комнате шахматную партию, которую накануне не успели закончить гроссмейстеры, к его решению прислушивались даже старшеклассники.

Оксана же была председателем совета отряда впервые. Выбрали ее в конце прошлого года, весной, вместо Веры Толкачевой. Уж очень Вера загордилась, перестала советоваться с ребятами, только все приказывала, а решала одна.

Жора даже сказал тогда на сборе:

– У нас не совет отряда, а настоящий матриархат! – Это он где-то вычитал, что у древних людей такой строй был. При нем главой общины была женщина.

Жора предложил выбрать Оксану Чернушенко.

– Она хоть тоже девчонка, но совсем другая, – заключил он.

Оксану любили. Она была активной, настойчивой и справедливой. Кандидатура Жоры понравилась ребятам.

– Все данные для председателя. И отчитывать умеет и помогать, – пошутил Вова Чуркин и вспомнил случай, как Оксана занималась с его соседкой по парте Ниной Астаховой. Нина вообще училась неважно, а задачки решать совсем не умела. И вдруг стала получать по арифметике четверки. Все так и развели руками: что с ней приключилось? Даже их прежняя учительница Нина Сергеевна спросила:

– Ты, наверное, с хорошим учителем занимаешься?

– С очень хорошим, – ответила Нина Астахова, – с Оксаной Чернушенко.

Или вот еще такой случай был. Оксана выращивала дома лимон. Узнал про это Борька Лисичкин из параллельного класса и сказал Оксане:

– В Доме пионеров конкурс комнатных растений устроили. Отнеси свой плод, может, премию получишь.

Оксана и отнесла. А никакого конкурса там не было. Обманул ее Лисичкин. Обидно стало Оксане. Поговорила она с директором Дома пионеров, взяла лист бумаги и написала объявление о конкурсе. Цветов ребята принесли – не сосчитать. В Доме пионеров даже выставку устроили. И премию Оксана получила. Только не первую, а третью. Но все равно ловко Борьку проучила. Разве этот пример не говорит, что Оксана активная. Выбрали ее председателем единогласно. И Оксана не ломалась, не отказывалась, как Вера Толкачева во время первых выборов. А даже обрадовалась и сказала, что постарается работать как следует. Вот только на Вову с Васей задумчиво посмотрела. Чувствовала, что принесут они ей много хлопот. Так и вышло!

– По-моему, – сказал Олег, – нам надо сходить к Вове с Васей домой и выяснить все на месте. Чего гадать, там все станет ясно.

– Верно! Пойдемте! – бросилась к двери Оксана, но, вспомнив, что ведет сбор, остановилась и спросила: – Все согласны?

Олег, Нина и Миша уже на ходу подняли руки. Миша даже две – одну с портфелем.

– Я – за! – крикнул он. – Только идти с вами не могу. У меня хоркружок.

– Я тоже не пойду, – плаксиво протянула Нина Астахова, – я обещала маме быть дома сразу после школы. Охота мне за Чуркина выговор получать.

– Ладно, без тебя обойдемся, – махнула рукой Оксана.

– А я возражаю, чтобы вы шли к Чуркину. Много чести будет, – сказал Жора, но зная, что его не послушают, тут же заявил: – Только я все равно пойду с вами. Я обязан присутствовать при этом разговоре как редактор стенной печати.