Текст книги "Коммунистическая оппозиция в СССР (1923-1927) (Том 2)"

Автор книги: Юрий Фельштинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Из Вашего письма я узнаю, что одесские документы рассыпались

членам и кандидатам Политбюро и членам Президиума ЦКК. Не будучи

членом ни одного из этих учреждений, я документов не получил, хотя в

них прямо называется мое имя. О каком письме No 1 Вы говорите, я до

сих пор не знаю.

Ничего не могу сказать о "бывшем троцкисте" тов. Андрееве и о

передаче им того, что происходило на квартире тов. Бакаева. Вообще го

воря, допускаю, что в этот архиострый момент кто-либо мог высказывать

мысли *и соображения вроде тех, какие излагает тов. Андреев. Не допус

каю, чтобы эти мысли высказывал тов. Бакаев.

Ссылка Ваша на другого тов. Андреева, который, со слов "убежден

ного троцкиста" тов. Линовского, говорил о директиве "нигде открыто

не выступать, выдавать себя за 100-процентных сторонников большинства

ЦК, добиться мандатов на партсъезд" и прочее, – ссылка эта сама обнару

живает свою внутреннюю несостоятельность. Ни тов. Андреева, ни тов.

Линовского я не знаю. Но дело, разумеется, не в этом. Самый "план",

передаваемый Вами из третьих уст, просто нелеп. Что касается меня, то

я считаю, что каждый товарищ, разделяющий оппозиционную точку зре

ния, не имеет права скрывать это от партии, а, наоборот, обязан всеми

теми путями, какие предоставляет ему партия, отстаивать свою точку

зрения.

Ссылка на тов. Федорова о совещании оппозиции в Москве, на кото

ром "будто бы" вожди оппозиции дали директиву "под видом хождения

в гости пить чай..." и прочее и прочее, относится к той же категории, что

и ссылка на тов. Линовского. Вообще говоря, не сомневаюсь, что оппози

ционно настроенные товарищи, особенно преследуемые, ходят друг к

другу "пить чай". Думаю, Вы сами понимаете, что это абсолютно неиз

бежно. Не сомневаюсь, что они при этом делятся информацией. Чтобы

противодействовать этому, надо противодействовать замкнутости оппо

зиционных групп и кружков. Надо дать возможность представителям

оппозиционных взглядов принимать участие в нормальной повседневной

работе партии, нести свою долю партийной нагрузки, как это всегда было

при Ленине и в самые тяжкие годы гражданской войны.

Вы, по Вашим словам, не заявляли, что считаете одесские листовки

исходящими от меня. Не хватало бы только, чтобы Вы сделали такого

* Ограничить, ослабить [приписка Зиновьева на полях] – почерк Зиновьева. – Л. Троцкий. [Приписка Л. Троцкого на полях].

рода заявление! Достаточно и того, что Вы сказали на деле: "Тут, что ни строчка, – то директива о том, как глубже законспирировать..." Директива от кого? Вы об этом прямо не говорите. Но в оглашенном Вами документе называется моя фамилия. А Вашими ссылками на тов. Линов-ского и других Вы толкаете мысль Вашей аудитории по определенному пути. Это есть метод инсинуаций, который особенно недопустим со стороны члена Президиума ЦКК.

Когда Вы говорите далее, что подписавшие заявление 16 октября

только за себя отказываются от фракционной работы, поощряя фракци

онную работу других, Вы опять-таки говорите неправду, ибо смысл наше

го заявления и цель его состояли в том, чтобы помочь ЦК изжить разно

гласия чисто партийными средствами. Если Вы прочитаете первую пере

довую статью "Правды", посвященную "Извещению ЦК", то увидете,

что в ней говорится о том, что заявление от 16 октября есть победа пар

тии, что это "исторический" факт и так далее. Правда, через два-три дня

был взят уже прямо противоположный тон, несмотря на то, что никаких

новых фактов за этот период не произошло. Весьма возможно, что причи

ной резкого и для меня лично непонятного перелома явилась Ваша инфор

мация со ссылкой на "бывшего троцкиста" тов. Андреева и так далее.

Вы считали возможным в речах и в печати характеризовать полити

ческую линию оппозиции таким образом, будто она разбирает вопрос о

"столкновении с советской властью" и подает советы, "как в таких слу

чаях поступать". Как всегда, Вы ссылаетесь на показания того или друго

го товарища, зачастую Вам совершенно неизвестного, против товарищей,

которые Вам вполне известны, и взгляды которых, как бы Вы их ни

осуждали, так же далеки от борьбы с советской властью, как и Ваши соб

ственные взгляды. Ничего, кроме отравления политической атмосферы

в партии и стране такой метод дать не может.

Вы отстаиваете Ваше право, как члена ЦКК, "предупредить партию

о грозящей ее единству опасности". Это не только право, но и обязан

ность – не только членов ЦКК, но и всякого члена партии. Оспаривать это

право я нисколько не собираюсь. Я говорю только, что Вы, тов. Ярослав

ский, делаете из этого права наиболее неправильное употребление и Ваши

ми выступлениями вносите отраву в жизнь партии. Думаю, что из Ваших

выступлений можно было бы без труда составить хрестоматию на тему о

том, как нельзя выступать члену ЦКК. Именно потому, что ЦКК обладает

гигантскими правами, распоряжаясь политической жизнью каждого члена

партии, от члена ЦКК и особенно ее Президиума требуется особенная

осторожность в публичных выступлениях, касающихся политической

деятельности, политической чести того или иного товарища. Между тем, в

Ваших выступлениях нет и намека на эту осторожность.

9. На июльском объединенном пленуме, рассказывая, будто кто-то

ходил к больному Ленину с жалобами на Сталина, Вы воскликнули:

"Позор! Личные отношения примешивать к политике по таким большим

вопросам!". Вашу справку насчет жалоб я оставляю в стороне. Но вывод

Ваш я готов принять полностью и целиком. Примешивать личные отноше

ния, а, следовательно, и личные инсинуации к большим политическим

вопросам недопустимо. Более того, это "позор"! Между тем, Вы только и делаете, что примешиваете личные инсинуации на отдельных товарищей к идейной борьбе с их взглядами.

В октябре 1926 года, на расширенном пленуме Краснопресненско

го райкома, Вы говорили: "Главконцесском, которым заведует тов. Троц

кий, содержит раздутые штаты, которые проедают прибыль, получаемую

от концессий. Вместо того, чтобы заниматься делом, на которое партия

их поставила, товарищи из Главконцесскома занимаются организацией

дискуссий". Весьма возможно, что штаты Главконцесскома "раздуты",

как Вы выразились. Но вся суть в том, что штаты эти были определены

под руководством Рабкрина, работающего, в свою очередь, под идейным

руководством ЦКК. Я отнюдь не хочу Вас делать ответственным за штаты

Главконцесскома. Но нужно хоть немножко знать вопрос, когда броса

ешь столь огульные обвинения. Решение Политбюро об укреплении аппа

рата Главконцесскома и о создании в нем нового отдела (по наблюде

нию) было принято до моего назначения в Главконцесском. Вся прора

ботка штатов шла при участии представителя Рабкрина, который находил,

что утвержденные штаты недостаточны. Если Вы держитесь другого мне

ния, Вы могли в любой момент поднять вопрос в соответственном по

рядке.

В составе Главконцесскома работают, и очень добросовестно рабо

тают, десятки товарищей, как партийных, так и беспартийных. В интересах

борьбы с оппозицией, или со мной лично, говорить, что эти работники

"проедают прибыль получаемую от концессий", совершенно недопустимо.

Можно снять руководителя учреждения или тех или других его сотрудни

ков. Но такого рода огульные отзывы о государственном учреждении

вызывают естественное возмущение у каждого работника и подрывают

уважение к тем, кто такие обвинения бросает.

В декабре Вы говорили на Краснопресненской партконференции:

"Вы знаете, что после апрельского и июльского пленумов ЦК очень мно

гие из оппозиционеров поехали на курорты подкрепить силы, в то время

как очень многие из нас без отдыха работали, засучив рукава". Думаю,

что моральный смысл этого замечания не нуждается в пояснениях.

Более того Вы в связи с Главконцесскомом и курортами затра

гивали вопрос об автомобилях, говорили в непосредственном соседстве

с обличением Главконцесскома о тех, кто берет по два автомобиля и

кого нужно привлекать к суду и прочее и прочее. Если в этой области Вы

установили неправильности, то нужно было действительно привлекать и

постановления опубликовывать, а не инсинуировать в общей форме.

Думаю, что такого рода указания нужно было бы дать каждому рядовому

товарищу, который личные инсинуации стал бы вытаскивать на трибуну.

Тем более такое правило обязательно для члена Президиума ЦКК.

Что известная и очень значительная часть партийных работников

пользуется привилегиями, какими не пользуются другие работники, это

бесспорный факт. Можно считать это неизбежным. Можно считать приви

легии чрезмерными. Можно их ограничивать. Всякой такой мере, посколь

ку она коснулась бы меня, я подчинился бы, думаю, не хуже всякого

другого товарища. Но упоминать об автомобиле в связи с политической полемикой по принципиальным вопросам, значит заниматься инсинуациями, что особенно недопустимо со стороны члена Президиума ЦКК. Именно тут приходится вспомнить Ваши же слова о том, что позорно примешивать личные моменты к таким большим вопросам.

15. Я совершенно не думаю, что ЦКК могла бы быть какой-то примирительной камерой и что руководители ЦКК не должны занимать в борьбе определенной позиции. Но специфическая задача ЦКК, ради которой она и создавалась, состоит в том, чтобы обеспечить в партии известную почву партийного права, или партийной лояльности. Между тем, никто так не попирает почву партийного права в своих выступлениях, как Вы, тов. Ярославский. Это не только мое личное мнение. Я вообще не встречал других отзывов – и не только со стороны так называемых оппозиционеров, но и со стороны сторонников линии большинства ЦК. Большинство Ваших выступлений об оппозиции как бы преднамеренно направлено на то, чтобы сделать невозможной совместную работу. Я не думаю, что Вам это удастся. По крайней мере, поскольку это зависит от меня, против которого чаще всего направляются Ваши выступления, я не пойду Вам в этом отношении навстречу. Но что выступления Ваши, в духе приведенных мною образцов (а число примеров можно было бы удесятерить), приносят величайший вред партии, в этом для меня, к сожалению, не может быть никакого сомнения.

Л. Троцкий

22 февраля 1927 г.

ЗАПИСКА ТРОЦКОМУ

л. д.,

Перечитав второй раз. Сильно колеблюсь. Не начнет ли Яр{ославский] отвечать? То есть – разведет склоку в кубе о "показаниях", "листках", автомобилях, секретариатах и прочее.

Наше письмо никому показано не будет, а его "письма" пойдут по всему партактиву (без опровержения etc.).

К тому же, из факта Вашего письма попытаются сделать вывод, будто это Вы пишете для распространения.

Если писать, то нужно прибавить 1–2 страницы патетических об обстановке etc., о том, что мы не хотим "свергать", что опасность справа etc.

Привет,

Ваш

Г. Зиновьев

23 февраля 1927 г.

ЗАМЕТКИ

"Собрание актива московской организации еще раз констатирует, что усиление активности рабочего класса в условиях хозяйственного роста страны опровергает многие утверждения оппозиции об ослаблении позиций рабочего класса и его диктатуры".

Эта критика представляет шаг вперед. Мнение оппозиции пред

ставлено на этот раз правильно. Она действительно утверждает, что поли

тические позиции пролетариата, а, следовательно, его диктатура, подверга

ются наступлению со стороны других классов.

Этим самым обнажается основной критерий оппозиции: борьба за

сохранение и упрочение диктатуры пролетариата, из чего вытекает бди

тельность по отношению ко всем классовым опасностям. Уже этим одним

разоблачается несостоятельность обвинения в социал-демократическом

уклоне.

Правильно характеризуя на этот раз точку зрения оппозиции, резо

люция неправильно опровергает ее:

а) хозяйственный рост страны есть несомненный факт, никем

не подвергаемый сомнению. Но это процесс двусторонний. Надо

правильно оценивать соотношение политических сил на основе

каждого этапа этого процесса;

б) рост частнокапиталистического накопления в городе и де

ревне пробуждается и оживляет первичные политические тенден

ции непролетарских классов и слоев (торговца, квалифициро

ванного спеца, бюрократа, кулака).

4. Настоящий этап характеризуется началом политического наступле

ния непролетарских классов. Общеклассовая, революционная активность

пролетариата будет тем ярче и отчетливее, чем яснее пролетариат поймет

обстановку и заключающиеся в ней опасности.

Говорить об "оживлении", "активности" и пр., не определяя их

классового содержания, значит заниматься пустословием.

Поднять подлинно классовую активность пролетариата можно не

замазывая реальных опасностей, а, наоборот, вскрывая их. Надо дать

классовую оценку съезду научных работников, съезду химиков и пр.,

вскрыть их глубокое симптоматическое значение. Нелепо и прямо-та

ки глупо говорить о "панике", "пессимизме" и пр. Но пролетари

ат должен быть готов к обороне своих политических позиций, которые

в ближайший период будут испытывать возрастающий нажим. Оборона

пролетарских позиций – на более высокой стадии развития – полити

чески поднимет и сплотит рабочий класс и сделает его способным перейти

в революционное наступление, как только для этого создадутся благо

приятные внутренние и международные условия.

Л. Троцкий 26 февраля 1927 г.

ПИСЬМО САПРОНОВУ

Уважаемый товарищ,

Я очень хотел по-товарищески поговорить с Вами. Из Вашего письма* вижу, что Вы находитесь в состоянии крайнего раздражения. Боюсь, как бы при таких условиях беседа не прибавила только лишней горечи. Я уезжаю на несколько недель на юг. Авось за это время раздражение поуляжется, и свидание наше после возвращения сможет вестись в более спокойных тонах, чем Ваше письмо.

Л. Троцкий 2 марта 1927 г.

ТЕЗИСЫ ПО КИТАЙСКОМУ ВОПРОСУ

Взгляд наш на недопустимость вхождения компартии Китая в Го

миндан остается полностью в силе. Принадлежность эта связывает само

стоятельность классовой партии пролетариата. Компартия является не

легальной не только в областях, занятых милитаристами, но и в областях

кантонского правительства. При миллионном профдвижении, при десят

ках миллионов, втянутых в революционную борьбу, она не имеет собст

венного органа. Коммунисты выступают под собственным знаменем

только в самых исключительных случаях. Все движение идет под знаме

нем Гоминдана. Это положение приведет к тому, что при повороте вер

хушки Гоминдана направо не будет организационного стержня для масс,

отходящих от Гоминдана. В этом положении вся наша тактическая линия

должна покоиться на стремлении к переходу от совместной гоминданов

ской партии, в которую входит компартия – к блоку самостоятельной

компартии с Гоминданом.

Но если этот переход мог, в период сравнительного затишья, про

изойти просто путем решения компартии, то такой простой выход из по

ложения теперь невозможен. В движении находятся миллионные массы,

бастующие под знаменем Гоминдана, сражающиеся под знаменем Гомин

дана, ведущие национально-освободительную войну под знаменем Гомин

дана. Все действия Гоминдана, точнее говоря, его правого крыла и части

военных, направлены против интересов масс в защиту интересов помещи

ков и капиталистов, как и люи-блановская политика ЦК Гоминдана, еще

не создали в массах сдвига против Гоминдана, не создали понимания не

обходимости особой классовой партии пролетариата и беднейшего кресть

янства. Компартия является пока что для широких рабочих масс, а тем

более для крестьян – организацией несамостоятельной, подсобной. Это

делает необходимым, не выдвигая в данный момент публично лозунга

выхода из Гоминдана, подготовлять этот выход компартии из подполья,

т.е. открытым выступлением коммунистов на публичных собраниях,

* В архиве отсутствует. – Прим. сост.

издаванием везде, где это можно, коммунистических газет, открытой критикой всякого шага гоминданского правительства и его частей, направленного против интересов рабочих и крестьян и национальной революции.

3) Эта критика должна быть заострена на ряде практических лозун

гов, а именно: а) долой арендную плату; б) долой принудительный арбит

раж, полная свобода классовой борьбы, 8-часовой рабочий день; в) обло

жение крупной буржуазии в пользу создания банка для поддержки карте

лей кустарей и мелких ремесленников.

Вся задача нашей критики и политических лозунгов должна состоять в стремлении доказать рабочим, крестьянским массам и городской бедноте классовый характер кантонского правительства, не решившегося перейти от буржуазной политики хотя бы к мелкобуржуазной.

4) Китай переживает теперь переход от блока трех классов – буржу

азии, крестьянства и пролетариата – к блоку пролетариата и крестьянства.

Переход этот совершается в грандиозной классовой борьбе, развертываю

щейся во всем Китае. Он требует при преследовании задачи выкристалли

зовывания самостоятельной пролетарской партии, способной руководить

движением, самого сугубого внимания к формам перехода от теперешне

го вхождения в Гоминдан к блоку с ним, дабы мы ошибками в этой об

ласти не помогли, хотя бы только на известное время, связать мелкую

буржуазию с крупной. Это могло бы означать поражение китайской рево

люции на ряд лет.

К. Радек 3 марта 1927 г.

ПИСЬМО РАДЕКУ

Мне кажется, что Ваша постановка вопроса в отношении китайской компартии недостаточна и, вследствие своей недоговоренности, неизбежно должна, при дальнейшей передаче, привести к ошибочным выводам, т. е. фактически – к поддержанию статус кво, плюс левая критика.

Вы пишете, что предательская буржуазная политика Гоминдана "еще не создала движения масс против Гоминдана, не создала понимания необходимости особой классовой партии пролетариата и беднейшего крестьянства". Несомненно, что за эти слова попытаются ухватиться сторонники нынешнего положения. Ведь именно для этого Сталин освежил "теорию стадий", объясняя, что "нельзя перепрыгивать через ступени" и пр. Раз масса не сознала необходимости, то... и т. д. Мы же рассуждаем наоборот: для того, чтобы облегчить массе понимание предательской политики Гоминдана, необходима хотя бы небольшая, но абсолютно самостоятельная партия, критикующая, разъясняющая, обличающая и пр,, и этим подготовляющая новую "стадию".

Нынешнее состояние в Китае ведь как бы специально создано для того, чтобы масса не поняла необходимости самостоятельной партии. Ведь всем авторитетом Интернационала и русской революции мы говорим китайским рабочим-передовикам, что самостоятельная партия у них уже есть, это коммунистическая партия; что, в силу особых условий Китая, эта коммунистическая партия должна входить в Гоминдан и на нынешней стадии революции; что этого требуют заветы Ленина и пр. Гоминдан же говорит коммунистам: "Раз заветы Ленина требуют вашего вхождения в Гоминдан, то я, Гоминдан, требую вашего отречения от заветов Ленина и вашего признания заветов Сунь Ятсена".

Абстрактная постановка вопроса о безболезненном переходе от Сунь Ятсена к Ленину, путем логического истолкования суньятсенизма (такая постановка может, в известных случаях, педагогически применяться по отношению к революционной интеллигентской молодежи Китая), в большом историческом масштабе оказалась, разумеется, несостоятельной. Классовая борьба разодрала искусственно создавшийся нами мостик между Сунь Ятсеном и Лениным. Китайский пролетариат должен пройти через прямое и открытое преодоление Сунь Ятсена, через открытую борьбу с суньятсенизмом. Если Маркс требовал этого даже по отношению к Лассалю, то неужели же мы не должны поставить такую задачу по отношению к Сунь Ятсену? Всякое замазывание, всякое оттягивание, всякая маскировка в этом основном вопросе будут не только опасны, но прямо-таки гибельны для китайского пролетариата.

Когда нужно было выйти коммунистам из Гоминдана? Я недостаточно конкретно помню историю последних лет китайской революции, у меня нет под руками материалов, и поэтому я не решаюсь сказать, нужно ли было этот вопрос поставить ребром уже в 1923, 24 или в 25 г. В тот период подготовительная установка, выражаемая Вашим письмом и рассчитанная, по-видимому, на переходное состояние в течение года-двух, была бы, может быть, приемлемой. Но мы дьявольски запоздали. Мы превратили китайскую компартию в разновидность меньшевизма, и притом не лучшую разновидность, т. е. не в меньшевизм 1905 г., когда он временно объединялся с большевизмом, а в меньшевизм 1917 г., когда он объединялся с правой эсеровщиной и поддерживал кадет. Освящая или только терпя это положение, мы задерживаем развитие классового сознания китайских рабочих, а затем ссылаемся на недостаточное развитие этого сознания, – чтобы затягивать и дальше нынешнее положение вещей. С такой политикой мы попадем в порочный круг.

Если бы оказалось, что китайские коммунисты не хотят выходить из Гоминдана даже в условиях нынешней развернутой классовой борьбы, это значило бы не то, что не надо выходить, а то, что мы имеем там мартыновскую партию. Опасаюсь, что дело обстоит в значительной мере именно так. Тогда задача сводилась бы для нас к тому, чтобы из мартыновской партии извлечь подлинно революционные элементы и начать строить большевистскую партию, не только вне Гоминдана, но и вне нынешней "коммунистической" партии Китая. Говорю это гипотетически, так как

действительное соотношение сил внутри китайской компартии мне неизвестно, да вряд ли оно и вообще могло до сих пор обнаружиться – ввиду отсутствия ясной и отчетливой постановки вопроса с чьей бы то ни было стороны. Если мы хотим попытаться спасти китайскую компартию от окончательного меньшевистского перерождения, то мы не имеем права откладывать требование выхода из Гоминдана ни на один день.

Вы предлагаете ограничиться лозунгом выхода компартии из подполья. Но это обход вопроса. Выход из подполья означает разрыв гоминдановской легальности. Как? Явочным порядком? Без предупреждения7 Без попытки сговориться с Гоминданом о новых отношениях? Без соглашения с левым крылом? Но тогда это худшая форма разрыва, которая будет изображена, как вероломство. Ведь мы не начинаем в Китае со свежей страницы, опрос о взаимоотношениях коммунистов и Гоминдана обсуждался в Китае со всех сторон, приводил к конфликтам, перерешался и привел к определенной конституции. Не считаться со вчерашним днем нельзя. Нужно поставить вопрос в плоскости пересмотра партийной конституции. Нужно, чтобы коммунисты прямо и открыто предложили пересмотреть организационную структуру на основании полной самостоятельности обеих партий и их соглашения. Без такой ясной и отчетливой постановки, тактика "выхода из подполья" будет непонятна самим коммунистам; ведь надо же им понимать, к чему эта тактика ведет, надо иметь перспективу завтрашнего дня. Конечно, выход из Гоминдана есть болезненный процесс. Запущенная болезнь всегда требует более радикального лечения. Бояться, что мы "оттолкнем мелкую буржуазию", неправильно. Зигзагов и колебаний со стороны мелкой буржуазии будет без конца. Очень вероятно, что выход наш из Гоминдана на первых порах и породит такого рода зигзаг. Но завоевать мелкую буржуазию можно только определенной политикой, а не маскировкой, не дипломатничаньем и пр. Чтобы развить политику, способную завоевать мелкую буржуазию, нужно иметь орудие этой политики, т. е. самостоятельную партию.

Вот почему мои выводы таковы:

Признать, что дальнейшее пребывание компартии в составе Гомин

дана грозит гибельными последствиями для пролетариата и революции и,

прежде всего, грозит полным меньшевистским перерождением самой

китайской компартии.

Признать, что для руководства китайским пролетариатом, для си

стематической борьбы за влияние на профсоюзы, наконец, для руковод

ства борьбой пролетариата за влияние на крестьянские массы нужна со

вершенно самостоятельная, т. е. действительно коммунистическая (боль

шевистская) партия.

3. Вопрос о формах и методах согласования действий компартии с

Гоминданом должен быть полностью и целиком подчинен требованию

самостоятельности партии.

4. Все подлинно революционные элементы Киткомпартии должны

выдвинуть указанную выше программу действий, требуя от своего ЦК

постановки перед Гоминданом и перед рабочими массами вопроса о пере

смотре организационных отношений в его полном объеме и начистоту.

Одновременно с этим коммунисты должны везде "выходить из подполья", т. е. фактически приступать к работе в качестве самостоятельной партии.

5. Под лозунгом организационной независимости Киткомпартии и полной самостоятельности ее классовой политики должен быть подготовлен ее партийный съезд – на основе беспощадной борьбы большевистских элементов с меньшевистскими внутри самой Киткомпартии.

Л. Троцкий 4 марта 1927 г.

ПИСЬМО ТРОЦКОМУ

СССР

Народный комиссар РКИ и Председатель ЦКК РКП (б) Ильинка, 21, тел. No 8-39

Тов. Троцкому

Уважаемый товарищ!

По поводу Вашего письма от 21 февраля 1927 г. могу сообщить следующее:

С ответом я задержался, так как считал во что бы то ни стало необ

ходимым переговорить с тов. Пятаковым.

По существу дела никак не могу понять, почему Вы не говорили о

"неосторожности", когда Пятаков ехал в Америку, где он не имел бы

прав дипломатического представительства, которые в известной мере

ограждают каждого из наших товарищей, и почему Вы считаете уместным

и возможным говорить о неосторожности посылки его в Канаду.

Прикрытое нежелание выполнить решение ЦК о поездке тов. Пята

кова спекуляцией на "опасности" и т. д., что не имеет прецедента в нашей

партии, – я не могу считать хоть сколько-нибудь лояльным и корректным

по отношению к решениям ЦК. Таких нравов у нас до сих пор не было.

С тов. приветом

С. Орджоникидзе

P. S. Ввиду того, что тов. Пятаков командирован ПБ и от этого последнего зависит окончательное решение вопроса, я счел необходимым копию Вашего письма послать в ПБ.

С. Орд. 11 марта 1927 г.

ПИСЬМО СОКОЛЬНИКОВУ Тов. Сокольникову

Григорий Яковлевич!

Посылаю Вам кое-какие заметки, явившиеся результатом беседы моей с двумя казахскими коммунистами. Не знаю, известны ли Вам отношения в Казахстане? Во всяком случае, кое-какие заключения Вы сможете сделать по аналогии с Туркестаном.

Л. Троцкий 11 марта 1927 г.

НАЦИОНАЛЬНЫЕ МОМЕНТЫ ПОЛИТИКИ В КАЗАХСТАНЕ

В беседе по поводу своих дел казахские товарищи выдвигали следующие соображения.

Окраины отстали. Нужно их развитию придать такой темп, чтобы

они приближались к Москве, а не еще более отставали от нее. Мы имеем

здесь, следовательно, своеобразное преломление общего вопроса о темпе

развития.

Капитальные вложения в отсталых частях Союза обещают дать пло

ды не скоро. Отсюда пассивное, отчасти и активное сопротивление цент

ральных учреждений против таких вложений.

Участие Казахстана в руководящих учреждениях РСФСР "совершен

но не чувствуется". По-видимому, есть тенденция к выделению в само

стоятельную республику.

Жалобы на переселенческую политику центра: казахские массы

были привлечены к советской власти земельной революцией; "покуше

ние" на казахские земли вызывает немедленно тревогу. "Мы не против

переселенческой политики, но нужно, прежде всего, удовлетворить зем

лею туземное население".

"Когда мы ставим вопросы о земельных и иных интересах Казах

стана, нам отвечают: это вы хотите мстить за царскую политику. Мало

верят, что мы как коммунисты способны подходить к вопросам с обще

государственной точки зрения".

В ведомствах преобладает точка зрения старых спецов, которые

живут традициями прошлого при решении всех хозяйственных и культур

ных вопросов на окраинах.

Национальные коммунисты поднялись, но присылаемые из центра

руководители не дают им хода. "Считают, что мы не доросли".

Между европейскими и казахскими коммунистами – стена. Живут

совершенно раздельно. Даже в шахматы не играют совместно.

9. Европейские коммунисты ведут общую линию центра. Ни прений,

ни столкновений на принципиальной почве у них нет, что объясняется их

"безучастием".

Националы, наоборот, кипят. Среди националов – группировки.

Эти группировки поддерживаются и даже культивируются присланными

из центра руководителями. Какая цель? "Во-первых, чтобы упрочить свое

господство; во-вторых, чтобы внутренними разногласиями отвлечь вни

мание от вопросов, связанных с политикой центра".

Среди казахских коммунистов три группировки: одна – вокруг

Голощекина, – это люди, всегда и во всем послушные указаниям сверху;

другая – "левая", также поддерживающая Голощекина, но, насколько я

понял, несколько независимая; третья, – "правая", к которой принадле

жали мои собеседники; впрочем, представители "левой" иногда примы

кают к "правой".

В чем же разногласия? "Нас упрекают в том, что мы противники

бедноты, покровители баев, но мы готовы провести любые разумные

меры против баев, пусть нам ясно и точно их предложат".

13 Голощекин в одной речи сказал: "Надо пройтись маленьким октябрем по Казахстану". Что это значит? – он не объяснил; никаких конкретных мер он не предлагает. Во внутренней политике в Казахстане мы не видим ни принципиальных, ни даже практических разногласий. Все это выдвигается искусственно для того, чтобы маскировать вопрос об отношении к РСФСР.

Второй из собеседников говорит: "Центр тяжести вопроса – в раз

ном отношении группы Голощекина к аулу и к русской деревне. По мне

нию Голощекина, русский кулак достаточно ослаблен и унижен; бай

затронут мало. Поэтому нужно пройтись октябрем по аулам". Другими

словами, Голощекин проповедует гражданский мир в русской деревне

и гражданскую войну в ауле.

Нас душит бюрократизм, который принимает тем более отталки

вающие формы, что между европейскими и казахскими коммунистами

стоит стена. Страх, лицемерие, доносы играют большую роль.

В этой характеристике положения много неясного. Особенно, конечно, важно указание насчет русской деревни и аула. В чем тут дело? Выходит так, что "правые" стоят под обвинением в кулацком уклоне. Верно ли это? Не может ли оказаться, что, отрицая наличие кулацкого уклона вообще, кое-какие администраторы тем легче открывают его в отсталых областях, поправляя таким путем свою левую репутацию и облегчая себе администрирование.

Владимир Ильич говорил о том, что русские коммунисты на окраинах должны быть помощниками. Кое-кто из этих помощников не дает пикнуть тем, кому "помогает".

В общем, думается, что вследствие малой дифференцированности

самой среды, идейные группировки среди коммунистов неизбежно должны иметь зыбкий, неустойчивый характер. Тем легче зачислять в "правую" и в "левую" фракции. Однако, отнюдь не исключена возможность того, что в процессе борьбы с бюрократизмом центра, складываются на местах элементы национально-буржуазной идеологии.

Хорошо было бы молодых и способных националов более отсталых народностей посылать за границу для более близкого знакомства с классовой борьбой. У нас они сразу получают государственно-административное умонастроение.