Текст книги "Коммунистическая оппозиция в СССР (1923-1927) (Том 2)"

Автор книги: Юрий Фельштинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Неистовая борьба, открытая сталинской фракцией против оппозиции, неизбежно означала бы, в случае своего успеха, увеличение удельного веса консервативно-обывательских элементов и ускорение процессов мелкобуржуазного перерождения в значительных и влиятельных кругах самой партии.

IX. ЦЕНТРИЗМ В МЕЖДУНАРОДНЫХ ВОПРОСАХ

1. Центризм возник в условиях капиталистического общества, т. е. в

обстановке острой классовой борьбы. В советских условиях, т. е в об

ществе, строющем социализм под диктатурой пролетариата, центризм

неизбежно получает новые формы и именно этой новизной вводит в заб

луждение. Но наш центризм обнаруживает себя сразу, когда ему прихо

дится выступать на международной арене. В вопросах Коминтерна сталин

ская группа характеризуется:

а) стремлением все больше и больше отодвигать перспективу проле

тарской революции; отсюда – преувеличение стабилизации капитализма;

б) стремлением освободить нашу внутреннюю политику от междуна

родных революционных зависимостей; отсюда – антиленинская теория

социализма в одной стране;

в) все большим и большим перенесением центра тяжести на объектив

ный ход вещей; отсюда – теория "ступенек", возвращающая нас к теории

"стадий" "Рабочего дела"; отсюда – недооценка сознательно-революцион

ного фактора, т. е. партии;

г) все большим и большим сближением с действительно правыми или

просто безыдейными элементами Интернационала, при беспощадном пре

следовании не только ультралевых, но и вообще самостоятельных рево

люционных элементов;

д) тенденцией к замене политики организационной дипломатией; смяг

чением в этих интересах критики по адресу центристов и отказом от орга

низационных выводов в тех случаях, когда они должны быть направлены

против подлинно правых элементов, если эти последние отличаются по

корностью.

* * *

2. Ярче и неоспоримее всего, и притом в короткий срок, сползание на

центристскую точку зрения обнаружилось в вопросе об Англо-Русском

комитете. Это не случайно. На внутренних вопросах, т. е. прежде всего на

сравнительно медленно развивающихся экономических процессах, про

верка политической позиции сталинской группы происходит неизбежно

медленее, чем на процессах классовой борьбы на Западе, особенно в той

острой форме, в какой эта борьба развивалась за последние месяцы в Ан

глии,

Большевистская критика центристской политики в вопросе об Англо-Русском комитете обличалась не как "троцкизм", а как отзовизм. Для сползания, как уже сказано, крайне характерно стремление использовать в защитном смысле формулы прошлого, превратив их из живых понятий в схоластические шпаргалки.

В чем состоял отзовизм ? В том, что в условиях упадка революционного движения он требовал выхода представителей пролетариата из лжепарламентского учреждения контрреволюции. Дело шло там не о добровольном блоке с предательскими вождями, а об участии в навязанном нам хо

дом развития представительном органе Уже это одно свидетельствует о совершенно схоластическом характере аналогии. Если уж искать примера из эпохи третьей и четвертой государственных Дум, то не в вынужденном участии большевистских депутатов в самих Думах, а в добровольном блоке большевистской и меньшевистской фракций. Этот блок сохранялся до тех пор, пока меньшевизм не превратился в открытое ликвидаторство, в столыпинскую рабочую партию. В этот момент Ленин потребовал и добился разрыва между большевистской фракцией и меньшевистской. Примиренцы и центристы возмущались этим расколом, доказывая, что дело идет ведь не о блоке "вождей", что за теми и другими стоят "массы". Тем не менее Ленин был прав. Нельзя было вести революционную политику, сохраняя видимость солидарности с теми, которые открыто превратились в легальную третьеиюньскую оппозицию. Точно так же нельзя сейчас вести революционную политику в английском пролетариате, сохраняя хотя бы тень солидарности с теми либеральными рабочими политиками, которые обнаружили себя в гигантском испытании, как прямые или косвенные агенты шахтовладельцев и консервативного правительства.

3. В вопросе об Амстердаме центристская линия привела к невообразимой путанице, способной вконец дезориентировать Интернационал.

Все доводы в пользу сохранения Англо– Русского комитета могут и должны быть с удвоенной силой применены в пользу вхождения в Амстердам. Если Генсовет есть историческая "ступенька", через которую нельзя перепрыгнуть (Сталин), то еще большей ступенью является Амстердам, ибо целое вообще больше своей части (Генсовет входит в Амстердам) . Если политический разрыв с профсоюзной верхушкой означает призыв к рабочим выходить из профсоюзов (теория Бухарина), то ясно, что наше невхождение в Амстердам равносильно обращенному к рабочим всего мира призыву не входить в профсоюзы или выступать из них.

Тем не менее, в информационном письме ЦК ("Правда", 14 янв. 1926 г.) говорится: "ЦК ВКП (б) решительно опровергает контрреволюционные сплетни о якобы предполагаемом вхождении профсоюзов СССР в амстердамский Интернационал". Это категорическое заявление, не оставляющее само по себе места никаким лжетолкованиям, нуждается, однако, в новом разъяснении вопроса: почему нельзя входить в Амстердам, являющийся исторически данной профессиональной организацией и, следовательно, исторической "ступенью"?

Такое разъяснение тем более необходимо, что а) в уставах почти всех наших профсоюзов было в прошлом году устранено указание на Профин-терн и заменено принадлежностью к Международному Объединению Профсоюзов; между тем известно, что кроме Коминтерна существует только одно международное объединение – Амстердам; б) ряд видных и ответственных работников партии высказывались в течение того же 25 года за вхождение в Амстердам: одни –условно (тов. Томский), другие

безусловно и категорически (кандидат в Политбюро тов. Каганович*).

Еще более осложняется вопрос исходом парижских и берлинских переговоров с английской делегацией, Генсовет, категорически отказавшийся от какого бы то ни было участия вместе с нами в реальной борьбе, дал, однако, снова свою подпись под резолюцией об единстве профдвижения. Единственный реальный смысл этой резолюции, как и сохранения самого Англо-Русского комитета, мог бы быть понят только так, что комитет должен послужить мостом для вступления ВЦСПС в Амстердам. Между тем, самая мысль об этом объявлена "контрреволюционной сплетней".

Центризм, как видим, означает сбивчивость, противоречивость и путаницу в одном из важнейших вопросов мирового рабочего движения.

* * *

Не менее центристский по существу характер имеет политика сталинской группы и во всех других вопросах Коминтерна.

4. В Польше, в дни военного переворота, совпадавшего во времени со

всеобщей забастовкой в Англии, Центральный Комитет польской компар

тии вел жалкую хвостистскую политику, превращая компартию в состав

ную часть мелкобуржуазной патриотической стихии. Вряд ли вообще

можно себе представить более грубую оппортунистическую ошибку в

столь ответственный момент. Между тем, критика польского Центрально

го Комитета в нашей печати имела мимолетный характер, как бы для

очистки совести. Ни один волос не упал с головы польского Центрально

го Комитета, поведшего партию в самый критический момент по мути ке

ренщины. В то же время левые отбрасываются от работы, клеймятся, а

в Германии исключаются из партии.

5. Британская компартия несомненно проявила и проявляет крайне

недостаточную решительность в критике центристов рабочей партии и

тред-юнионизма. Достаточно сказать, что руководители британской пар

тии считали слишком резкими тезисы Интернационала по поводу преда

тельства всеобщей стачки и напечатали их лишь под большим нажимом.

Воззвание ВЦСПС они сочли ошибкой. Вместо того, чтобы со всей откро

* "...мы должны укрепляться в широких рабочих массах, мы должны итти в Амстердам и в амстердамские профсоюзы. У некоторых воз-никают сомнения, как это мы, большевики, боровшиеся все время против оппортунистов, будем сидеть вместе с ними в Амстердаме? Как будто бы непонятно, но на самом деле это есть обходной путь. Широкие рабочие массы в значительной степени идут за Амстердамом – поэтому мы должны пойти туда, где массы. Мы, большевики, надеемся, что, работая вместе с Амстердамом на почве борьбы с наступающим капиталом, мы сумеем сплотить вокруг себя профсоюзы других стран и в первую очередь профсоюзы Англии.." (Л. М. Каганович. "Очередные задачи партработы после XIV конференции", стр. 52.).

ценностью и решительностью указать на эти слабые стороны британской компартии, которые могут, если не будут своевременно преодолены, принести в дальнейшем величайшие затруднения британскому пролетариату, сталинская группа покрывает грехи пассивности и нерешительности со стороны британского Центрального Комитета и ведет прямую травлю против тех, кто указывает на эти грехи.

6. Совершенно оппортунистический характер имеет позиция руково

дящей группы в отношении Гоминдана. Теперь, когда национально-демо

кратическое движение в Китае все больше и больше расчленяется по клас

совым линиям; когда молодой китайский пролетариат выступает на аре

ну борьбы путем стачек, охватывающих миллионы рабочих; когда профес

сиональные организации охватывают десятки и сотни тысяч рабочих,

китайская компартия не может уже оставаться пропагандистской группой

в составе Гоминдана а должна поставить перед собой задачу самостоя

тельной классовой пролетарской партии, которая борется за гегемонию

пролетариата в национально-освободительной борьбе. Самостоятельность

компартии исключает ее организационное вхождение в Гоминдан, но не

исключает, разумеется, ее длительного политического блока с Гоминда

ном. Между тем, сталинская группа самую постановку вопроса об органи

зационном размежевании между компартией и Гоминданом объявляет

"ультралевизной", "капитулянством", "ликвидаторством" и награждает

другими бранными словами, прикрывающими ложное, хвостистское от

ношение к задачам китайской компартии и принижение ее возможной ро

ли в освободительной борьбе.

? ? *

7. Сползание сталинской группы на центризм в вопросах мирового ре

волюционного движения идет непрерывно. Ожесточенная аппаратная борь

ба против оппозиции внутри ВКП все более усиливает это сползание.

Принципиальные линии внутрипартийной борьбы ВКП найдут неизбежное

отражение в партиях Коминтерна. Борьба против сторонников оппозиции

в иностранных партиях будет толкать сталинскую группу все более напра

во, обнажая тем самым ее центристскую, оппортунистическую линию в

вопросах мирового рабочего движения.

X. АБСТРАКТНАЯ ПОСТАНОВКА ВОПРОСА О "СТАБИЛИЗАЦИИ", КАК ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ПРИКРЫТИЕ ОППОРТУНИЗМА

Что мы имеем в Европе после войны? В экономике: неправильные, судорожные сжатия и расширения производства – в общем, несмотря на технические успехи отдельных отраслей, ниже уровня, достигнутного до войны. В политике: столь же резкие колебания политической ситуации, влево и вправо.

Что такое стабилизация? Европа до и после войны.

Действительно устойчивым и жизнеспособным можно назвать такой

капиталистический режим, при котором происходит развитие производительных сил, достаточное для систематического расширения производства в целом и для некоторого улучшения положения трудящихся масс, по крайней мере, их верхов. Подобного положения нет ни в одной из европейских стран. Временное улучшение положения в одной стране или в одной отрасли промышленности отражает ухудшение – в другой. Что мы понимаем в таком случае под стабилизацией?

а) Отсутствие войны, по крайней мере, на континенте Европы.

б) Отсутствие революции – в смысле открытой гражданской войны.

в) Установление более или менее "нормальных" хозяйственных взаи

моотношений между странами, в частности, торговые договора.

г) Большую или меньшую стабилизацию валюты.

Что мы имели в Европе до войны?

В экономике: через "нормальные" конъюнктурные колебания – могучий подъем производительных сил.

В политике: через второстепенные колебания – рост социал-демократии и ослабление либерализма.

Другими словами: мы имели планомерный процесс обострения экономических и политических противоречий и в этом смысле – систематическую подготовку предпосылок пролетарской революции.

Стабилизация и перселевщина

Что означает, например, стабилизация в отношении нынешней Англии? Развитие производительной силы? Улучшение экономической обстановки? Лучшие виды на будущее? Относительное довольство и спокойствие рабочих масс? Ни в малейшей степени. Вся так называемая стабилизация британского капитализма опирается на консервативную силу старых рабочих организаций, во всех их течениях и оттенках, при слабости британской коммунистической партии. Революция полностью назрела в области экономических и социальных отношений Англии. Вопрос стоит чисто политически. Основным устоем стабилизации является верхушка рабочей партии и тред-юнионов, представляющих в Англии, по существу дела, единое целое, построенное по принципу разделения труда. При том состоянии рабочих масс, какое обнаружилось генеральной стачкой и стачкой углекопов, главное место в механике капиталистической стабилизации занимают уже не Макдональд и Томас, а Пью, Персель и К . Они делают – Томас доделывает. Без Перселя Томас повисает в воздухе, а с Томасом вместе и Болдуин, Фальшивая, дипломатическая, маскарадная, перселевская "левизна", братающаяся – то по очереди, то одновременно – с церковниками и большевиками, и всегда готовая не только на отступление, но и на предательства, – вот сейчас основной тормоз революции в Англии. Стабилизация – это перселевщина. Кто этого не понял, тот не имеет ключа ко всей политической обстановке. Отсюда видно, какой теоретической бессмыслицей и каким практическим оппортунизмом является ссылка на наличность стабилизации для оправдания политического блока с Перселем. Объективная экономическая стабильность (устойчивость) Великобрита

нии разрушена до основания. Чтобы потрясти политическую стабильность (устойчивость), нужно разгромить перселевщину. Величайшим преступлением и позором является в этих условиях сохранение перед лицом рабочих масс хотя бы тени солидарности с Перселем.

Для стабилизации германской партии нужно идейно-политическое сближение и взаимопроникновение обеих основных группировок, которое одно только способно обеспечить правильную политику партии и надлежащее руководство.

Это не значит, конечно, что правая или левая войдут в это объединение полностью и целиком в их сегодняшнем виде. Известный отбор неизбежен. Отпадут прежде всего те элементы обеих группировок, которые до сих пор не уяснили себе своей односторонности и необходимости партийного руководства на основах более правильной, более синтетической коммунистической политики. Отпадут неизбежно те "левые" элементы, которые готовы отмахнуться рукой от Коминтерна или провозгласить СССР буржуазным государством, к которому пролетариат должен перейти в оппозицию. Это не значит, разумеется, что нужно автоматически исключать каждого рабочего, резко отзывающегося о Коминтерне или об СССР. В обстановке острой фракционной борьбы, связанной с событиями в ВКП, такие преувеличения неизбежны. Но перегруппировка сил внутри ГКП должна итти, разумеется, в рамках Коминтерна и строгой партийной преемственности. Сближение правого и левого крыла на нынешней более высокой ступени партийного развития ни в каком случае не может иметь своей задачей отсечение или отстранение от руководства "группы Тельмана", ибо это означало бы только применять к этой группе те же ошибочные методы, какие сам Тельман применяет ныне к левой.

* * *

В других странах, менее богатых опытом великих массовых боев после войны, группировки внутри коммунистических партий имеют менее ярко выраженный характер, отражая, однако, в общем те же противоречия развития, с отклонениями в ту или другую сторону, с большей примесью случайностей, внешнего давления, личных элементов и пр. Однако, и для Франции остается совершенно бесспорной невозможность обеспечить правильное и устойчивое руководство партией путем устранения так называемых правой и левой группировок. Грубо фракционная политика, направленная на то, чтобы методами организационного давления удерживать обе эти группировки в состоянии оппозиции, является глубоко вредной и должна быть решительно осуждена. С другой стороны, каждая из оппозиционных фракций и каждый член этих фракций, которые не отдадут себе отчета в необходимости сближения на основе задач, выдвигаемых развитием классовой борьбы во Франции, – будут неизбежно отброшены дальнейшим развитием в сторону. Революционная политика равняется не по вчерашнему, а по завтрашнему дню.

* ? *

Сказанное ни в коем случае не может быть истолковано в том смысле, что правые или левые группировки, как они есть, выражают уже законченную правильную линию, в противовес официальному центру. Несомненно, что в некоторых правых группировках имеются социал-демократические тенденции, тоща как в левых – не мало "детских болезней". Было бы неправильно также считать, что официально руководящие кадры состоят в большинстве из безыдейных бюрократов. На самом деле, чувство ответственности за судьбы Коминтерна и Советского Союза удерживает до поры до времени многих подлинных революционеров на почве господствующего бюрократического режима, несмотря на возрастающее возмущение им. Из сказанного вытекает, однако, что внутри Коминтерна неизбежны и необходимы радикальные перегруппировки, на основе всесторонней дискуссии, в частности, и по вопросам ВКП. Только на этом пути возможно освобождение партий Коминтерна от механического аппаратного засилья, которое основным своим источником имеет нынешний режим в ВКП.

Чем скорее, шире, решительнее будет поставлена эта неотложная задача всеми жизнеспособными элементами Коминтерна, независимо от нынешних, в огромной степени переживших себя группировок, тем с меньшими потрясениями она будет разрешена.

XI. ПУТИ ВЫХОДА

Все вопросы внутренней, как и международной политики, неизменно возвращают нас к вопросам партийного режима. Сдвиги с классовой линии в вопросах хозяйства, зарплаты, налогов и пр. представляют, разумеется, сами по себе серьезнейшую опасность. Но эта опасность увеличивается в десять раз вследствие того, что сталинский режим, связывая партию по рукам и по ногам, не дает ей возможности нормальными путями выправить линию руководящей партийной верхушки. То же самое относится и к Коминтерну. Резолюция XIV съезда о необходимости более демократического и коллективного руководства Коминтерном на практике превратилась в свою противоположность. Самые ответственные решения по вопросам Коминтерна выносятся чисто фракционным путем и проводятся в жизнь через посылаемых Сталиным тайных эмиссаров. Изменение режима в Коминтерне становится вопросом жизни и смерти для международного революционного движения. Это изменение может быть достигнуто двумя путями: либо рука об руку с изменением режима в ВКП, либо – в борьбе против руководящей роли ВКП в Коминтерне. Незачем говорить, что все усилия должны быть направлены на то, чтобы обеспечить первый путь. Борьба за изменение режима в ВКП есть борьба за оздоровление режима в Коминтерне и за сохранение в нем идейно-руководящей роли за нашей партией.

На XIV съезде и после него вопрос о партийном режиме заострялся в виде вопроса о том, должен ли Сталин оставаться генеральным секрета

рем. Такая постановка связана преемственно с так называемым ленинским завещанием, предлагавшим в интересах здорового партийного развития снять своевременно Сталина с поста генерального секретаря. Мотивировка Ленина была та, что Сталин груб, нелоялен и способен к злоупотреблению властью. Сейчас вряд ли может быть сомнение в том, что совет Владимира Ильича был продиктован глубокой политической и психологической проницательностью. Сила Сталина есть на девять десятых не его личная сила, а сила аппарата, который он получил как бы "по наследству", ибо генеральным секретарем Сталин стал еще при жизни Ленина, хотя в значительной мере и против его воли. При Ленине аппарат, несмотря на Сталина в качестве генерального секретаря, проводил политику Политбюро, т. е. ленинскую политику. После Ленина аппарат, возглавляемый Сталиным, стал самодовлеющей силой. Роль Сталина есть роль наиболее законченного выразителя фракционно-бюрократического начала в партии. Но именно поэтому вопрос сейчас ни в каком случае не сводится к тому, быть или не быть Сталину генеральным секретарем. Совершенно очевидно, что если бы Центральный Комитет освободил завтра Сталина ("по его личной просьбе") с поста генерального секретаря, назначив на это место Рудзутака, Молотова и пр. или же отменив вообще звание генерального секретаря, то, по существу дела, это при нынешнем общем положении не внесло бы никаких изменений в партийный режим. Нынешний Центральный Комитет, как и ЦКК, односторонне подобраны чисто фракционным путем. В том же фракционном порядке подобраны сверху губернские, окружные и областные секретари, которые, в свою очередь, подобрали уездных и районных. Каждый секретарь соответственно подобрал себе губком, окрком, уком, райком и пр. При выборах на конференции и съезды делегатские списки фактически составляются секретарями, нередко с предупреждением, что губком или ЦК "не потерпят" выбора представителей оппозиции. Демократический централизм заменен в управлении партией фракционно-бюрократическим централизмом, доведенным до чудовищной законченности. Аппарат держит партию за горло и не дает ей не только говорить, но и дышать. Стержень аппарата – замкнутая сталинская фракция, которая считает себя несменяемой: всякую направленную на нее критику она объявляет в первой стадии преступлением против партийного единства, во второй стадии – государственным преступлением. При этих условиях совершенно безразлично, будет ли Сталин руководить своей фракцией, организованной внутри партаппарата, в качестве генерального секретаря, в качестве члена Политбюро или в каком-нибудь ином качестве. Сталинское фракционное единовластие обходится партии слишком дорого. Оно неизбежно будет приносить партии новые все более трагические потрясения, если не встретит отпора. Дело идет не о компрометации Сталина и не об его отсечении, т. е. не о применении сталинских методов к нему самому, а в восстановлении нормального, ленинского партийного режима, в котором должна будет раствориться и сталинская фракция. Нужно вернуть партии ее права над аппаратом. Сделать это можно только через добросовестно подготовленный и

демократически избранный съезд, который приведет состав Центрального Комитета и всех учреждений партии в соответствие с подлинными мыслями и настроениями ее миллиона членов.

Л. Троцкий сентябрь 1926 г,

КИТАЙСКАЯ КОМПАРТИЯ И ГОМИНДАН

Факты и документы из политической жизни Китая последнего времени дают совершенно бесспорный ответ на вопрос о дальнейших взаимоотношениях компартии и Гоминдана. Революционная борьба Китая уже с 25-го года вступила в новую эпоху, которая характеризуется прежде всего активным выступлением широких пролетарских масс, стачками и созданием профсоюзов. В движение вовлекаются несомненно в возрастающей степени крестьяне. Одновременно с этим торговая буржуазия и связанные с нею элементы интеллигенции откалываются вправо, занимая враждебную позицию против стачек, коммунистов и СССР.

Совершенно ясно, что в свете этих коренных фактов не мог не встать вопрос о пересмотре взаимоотношений между компартией и Гоминданом. Попытка отвести такой пересмотр ссылкой на то, что национально-колониальный гнет над Китаем требует неизменного будто бы вхождения компартии в Гоминдан, не выдерживает никакой критики. Некогда евро-ейские оппортунисты требовали, чтобы мы, тогдашние социал-демократы, оставались в одной организации не только с социалистами-революционерами, но и с "освобожденцами" на том основании, что все мы вели борьбу против царизма. С другой стороны, в отношении Британской или Голландской Индии не поднимается самый вопрос о вхождении коммунистической партии в состав национально-революционных организаций. Что касается Китая, то вопрос о взаимоотношении компартии и Гоминдана решается по-разному для разных периодов революционного движения. Критерием для нас является не постоянный факт национального гнета, а изменяющийся ход классовой борьбы как внутри китайского общества, так и по той линии, где китайские классы и партии сталкиваются с иностранным империализмом.

Полевение китайских рабочих масс есть такой же несомненный факт, как и поправение китайской буржуазии. Поскольку Гоминдан основывался на политическом и организационном объединении буржуазии и рабочих, постольку он и должен раздираться ныне центробежными тенденциями классовой борьбы. Против этих тенденций нет и не может быть никаких политических заклинаний или хитрых тактических средств.

Участие компартии в Гоминдане было совершенно правильным для того периода, когда компартия представляла пропагандистское общество, только подготовлявшееся к будущей самостоятельной политической деятельности и стремившееся в то же время участвовать в текущей нацио

иально-освободительной борьбе. Последние два года были временем могущественного стачечного движения китайских рабочих. Отчет компартии считает, что за этот период профсоюзы охватили 1 200 тыс. рабочих. В этих вопросах преувеличения, правда, неизбежны. Кроме того, мы знаем, как неустойчивы молодые профессиональные организации в обстановке постоянных приливов и отливов. Но факт могущественного пробуждения китайского пролетариата, его стремления к борьбе и к самостоятельной классовой организации совершенно неоспорим.

Этим самым перед компартией ставится задача перехода из того подготовительного класса, в котором она находилась, на более высокую ступень. Ее прямой политической задачей должна явиться теперь борьба за непосредственное самостоятельное руководство пробужденным рабочим классом –не для того, разумеется, чтобы вывести его из национально-революционной борьбы, а для того, чтобы обеспечить ему не только роль самого решительного борца, но и роль политического руководителя (гегемона) в борьбе народных масс Китая.

Сторонники дальнейшего пребывания компартии в Гоминдане говорят: "Превалирующая (преобладающая) роль мелкой буржуазии в составе Гоминдана делает длительно возможным наше участие внутри этой партии на основе собственной политики". Довод этот в корне несостоятелен. Мелкая буржуазия сама по себе, как бы многочисленна она ни была, не может определить основную линию революционной политики. Дифференциация политической борьбы по классовым линиям, резкое расхождение буржуазии и пролетариата означают их борьбу за влияние на мелкую буржуазию и колебания мелкой буржуазии между купечеством – с одной стороны, рабочими и коммунистами – с другой. Думать, что можно овладеть мелкой буржуазией путем одних лишь хитрых маневров или хороших советов внутри Гоминдана – безнадежная утопия. Компартия сможет оказывать прямое и косвенное влияние на мелкобуржуазные элементы города и деревни тем больше чем сильнее она будет сама, т. е. чем больше она овладеет китайским рабочим классом. А это возможно лишь на основе самостоятельной классовой партии и классовой политики.

Приведенный выше довод в пользу дальнейшего пребывания компартии в Гоминдане извлечен нами из резолюции пленума ЦК Китайской компартии от 14 июля 1926 года. Эта резолюция, как и другие документы пленума, свидетельствует о крайней противоречивости политики Китайской компартии и о вытекающих отсюда опасностях. Документы июльского пленума китайского ЦК свидетельствуют на каждом шагу об "усилившемся за последний год процессе самоопределения обоих полюсов – и буржуазии и пролетариата" (из той же резолюции). Резолюции, документы и отчеты констатируют рост сперва гоминдановской правой, затем поправение гоминдановского центра, дальше колебания и раскол в гоминдановской левой, и все это – по линии натиска на коммунистов. Последние все время отступают в Гоминдане с одной позиции на другую. Уступки коммунистов, как увидим, имеют как организационный, так и принципиальный характер. Они соглашаются на то, чтобы в руководя

щих органах Гоминдана число коммунистов было не больше одной трети. Они соглашаются даже на принятие декларации, в которой учение Сунь Ят-сена объявляется неприкосновенным. Но каждая новая уступка, как всегда, вызывает новый натиск гоминдановцев против коммунистов. Все эти процессы, как уже сказано, совершенно неизбежны на основе классовой дифференциации. Тем не менее, пленум ЦК отверг точку зрения тех китайских коммунистов, которые предлагали выход из Гоминдана. Резолюция говорит:

"Совершенно неправильной, искажающей перспективу развития освободительной борьбы в Китае, является точка зрения некоторых товарищей, считающих, что компартия может теперь сама, организационно порвав с Гоминданом, т, е. уничтожив союз с городской торгово-ремес-ленной буржуазией, революционной интеллигенцией и отчасти правительством, повести пролетариат и за ним другие угнетенные массы к завершению буржуазно-демократической революции".

Эта аргументация представляется нам, однако, совершенно несостоятельной. Окажется ли Китайская компартия способной в дальнейшем в качестве самостоятельной и решающей силы повести пролетариат и крестьянство к освобождению и объединению страны – этого сейчас никто не может предсказать. Дальнейший ход революционной борьбы в Китае зависит от слишком большого количества внутренних и международных сил. Борьба компартии за влияние на пролетариат и за его гегемонию в национально-революционном движении может, конечно, и не привести в ближайшие годы к победе. Но это вовсе не довод против самостоятельной классовой политики, которая не мыслима без самостоятельной классовой организации. В корне неверно, будто выход из Гоминдана означает разрыв союза с мелкой буржуазией. Суть дела в том, что тот бесформенный союз пролетариата, мелкобуржуазных, купеческих и иных элементов, который находил свое выражение в Гоминдане, теперь уже невозможен. Классовая дифференциация перешла в область политики. Отныне союз между пролетариатом и мелкой буржуазией может опираться лишь на определенные ясно оформленные соглашения. Организационное размежевание, с неизбежностью вытекающее из классовой дифференциации, не исключает, а наоборот, предполагает – в данных условиях -политический блок с Гоминданом в целом или с отдельными его частями во всей республике или в отдельных провинциях, в зависимости от обстановки. Но прежде всего партии необходимо обеспечить полную свою организационную самостоятельность и ясность своей политической программы и тактики в деле борьбы за влияние на пробужденные пролетарские массы. Только таким путем можно серьезно говорить о вовлечении в борьбу и широких крестьянских масс Китая.