Текст книги "Мир снов"

Автор книги: Юрий Мымриков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Красавец, оценила мой наряд Лада, – Я могу попробовать.

– Конечно, просто представь все это на себе, – повторял я слова своей учительницы – Марины.

– Всегда мечтала себя представить в шикарном бальном платье.

– Постой, – перебил я ее, вспоминая, что это я уже проходил и не хотел повторять тот прекрасный момент ни с кем кроме Марины, – Давай, что-то другое.

– Ты считаешь, мне не пойдет такой наряд?

– Очень даже пойдет, но прошу, давай, другое. Тебе нужно научиться создавать живых существ, – сменил я тему.

– Зачем?

– Пойми Лада, ты, только ты можешь навсегда уничтожить Нубара. Как мне сказала Джейн, только Рисующие способны на это.

– Я постараюсь, но с чего мне начать?

– Давай, для начала, создай нечто простое, какое-то маленькое животное. Нарисуй его у себя в голове.

Лада закрыла глаза.

– Я люблю котят, – произнесла она, не открывая глаз.

Перед нами, на синей траве появился маленький рыжий котенок.

– Симпотяжка.

Лада открыла глаза. Увидев котенка, моментально подбежала к нему.

– Какой миленький. Я таким его и представляла у себя в голове.

– Умница, у тебя – получается, попробуй представить кого-то сложнее и потом сотри его.

– Стереть? Но как?

– По правде скажу, не знаю.

– О’кей, – она задумалась, подняла глаза в небо, будто увидела на нем нечто, я поднял глаза вслед за ней.

И, в правду, прямо над нами пролетело существо, напоминающее призрака, оно не имело ног, его тело было покрыто грязной, порванной, белой тканью. Существо летело вперед, протянув свои руки, на кистях, которых болтались остатки металлической цепи. Его лицо было очень старым, и на нем развевалась идентичного цвета одежды борода.

– Что это? – завопила во все горло Лада.

Очевидно, житель услышал ее голос и резко ринулся вниз на нас. Огненный шар уже находился на моих ладонях и не успев житель дрёмы рухнуть нам на голову, как пламя охватило его и издавая крики, и вопли призрак устремился прочь от нас.

– Это был призрак, да? – шептала Рисующая.

– Почти, это местный житель дрёмы. Джейн сказала, они очень опасны.

– Что с твоими руками? Откуда пламя?

– Все в порядке, не волнуйся, это моя сила Стража…

Я даже не успел договорить ей, как появился еще один житель. Но тут первой среагировала моя подопечная, она просто взмахнула рукой, изображая жест, словно протирает окно, ее тоненькие пальчики окрасились в светло синий цвет… Житель, словно мыльный пузырь, мгновенно лопнул. На землю упали только остатки металлических цепей.

– А говорила, не знаешь, – похвалил я Ладу.

Только она открыла рот, чтоб ответить мне, я вспомнил о плате за способности и понял, что нам пора возвращаться в реальность, ведь она и так была слаба от потерянной крови, а подвергать ее еще большему риску я не хотел.

Я ее обнял и велел закрыть глаза, сам же прикрыл их ладонью.

***

Утро я встретил все так же, расположившись на улице. Моя подзащитная отправилась отдыхать в здание. Теперь она верит во все, искренне верит, всем своим подсознанием и я чувствую ее, слышу биение ее сердца, вижу ее глазами. Я словно одновременно нахожусь и в своем, и в ее теле, с одной только разницей – своим телом я могу управлять. Но это все меня не радовало, я хочу чувствовать Марину, мою родную и единственную. Я хочу вновь увидеть ее улыбку, провести рукой по ее волосам, заправить их за ее маленькое ушко. Я вспомнил мгновения, проведенные вместе, мгновения, которые я не забуду до конца своих дней, мгновения, стоящие миллиона прожитых лет, и которые случаются только раз в жизни. Все эти воспоминания навевали на меня грусть. Я вытер слезу, скатившуюся по щеке. Я взглянул на небо, затянутое весьма угрожающего вида тучами, и понимал, что что-то скоро должно случиться. Вот и отлично. Такая погода, как нельзя лучше подходит к моему настроению. Я закрыл свои глаза.

Небывалый, случай – я провалился в сон. Что снилось мне, я не помню. Мне показалось, что прошло несколько минут моей отключки, хотя в реальности больше пары часов. Артур уже тряс меня за плечо.

– Не спи, замерзнешь.

– Не замерзну, – попытался отбиться я.

– А я говорю, замерзнешь!

Положение было безвыходное, пришлось открыть глаза.

Артур стоял передо мной, одетый в боксерские трусы и майку.

– Так бы и сразу.

– Угу, – лишь решился выдавить я из себя. По правде говоря, я еще был зол на Артура, за его бестактное нахождение в моем жилище, но старался не подавать виду.

– Послушай, Кирилл, я хотел бы извиниться у тебя… – будто читая мои мысли, произнес он.

Его слова прощения были перебиты сильнейший звуком удара в металлические ворота «Лесного». Будто нечто огромное рвалось, билось в них. К воротам моментально сбежались ходившие по территории мужчины, а из зданий выбежали и все остальные. Замыкали всю эту толпу дядя, а позади него – Лада. Все, как по команде, выстроились в линию, которая находилась перед нами. Удары в ворота продолжались и становились все сильнее и настойчивее. Моя подзащитная попыталась прижаться ко мне, но я отстранил ее, и не теряя времени перешел в дрёму. Я поднялся в небо и приблизился к воротам так, что мог видеть все, что происходит за пределами владений «ГлавЛесСбыта».

Их было очень много, по правде говоря, я даже не мог их пересчитать. Копии Полариса окружали «Лесное» по всему периметру, но самое основное, – огромное существо, все тоже похожее на волка или пса, билось мордой в ворота базы. Оно было в разы больше, чем при моей первой встречи с ним. В высоту зверь составлял примерно два метра. Оценив ситуацию, я вернулся в реальность, но стоял я уже впереди всей честной братии, которые лишь с широко открытыми глазами смотрели на меня и пытались сообразить, что они сейчас видели.

– Похоже, мы попали, – прокричал я.

После моего вывода, металлические ворота сдались и повалились на землю. Все происходящее далее действие напоминало нашествие саранчи на поля, готовой с жадностью уничтожить зеленые побеги. Копии моего врага в считанные секунды окружили нас всех. Народ в недоумении стоял и просто смотрел на все это. В середину кольца шагнул зверь. И вот он стоит и смотрит своими, как ночь глазами на меня. Я вновь чувствую его дыхание и голодный взгляд. Он же в свою очередь, чувствует страх, но не мой, а людей, и получает удовольствие от него.

Секунда и он стоит на своих двух ногах в привычном обличии человека, не отличающийся от копий ничем, кроме обгорелого следа на лице, оставленный мной в нашей последней стычке. Он шагнул ближе, еще ближе и еще, и стал просто впритык ко мне.

– Страж, – заговорил он так громко, что его слышали все находящиеся на «Лесном хозяйстве», – Все может обойтись без многочисленных жертв. Ты ведь в курсе, оружие смертных бесполезно против меня, нас, – сделал он ударение на слове «нас», – Отдай мне Рисующую и даю тебе слово, никто из этих бравых воинов не пострадает.

– А если я откажусь?

– Откажешься? И они все умрут ужасной смертью, смертью, которая поглотит не только их самих, но и всех их родных и близких.

– Я все же дам людям возможность самим выбирать, как им поступить.

Я повернулся к существу спиной.

– Как думаете, друзья, мы дадим пинка этой дворняге, с ее блохастым сбродом? – честно скажу, не знаю, откуда у меня появилась такая уверенность в себе и ораторские способности, что я смог без запинки все это выкрикнуть, возможно, адреналин сделал свое дело, а может инстинкт самосохранения, не знаю.

Все как один закричали, даже Артур:

– На бойню псину.

От таких дерзких слов Поларис отстранился от меня на несколько шагов и вновь принял вид зверя, оскалил клыки, зарычал.

– Нет, стойте, – закричала, расталкивая коренастых мужчин, выбегая наперед Лада, – Я не хочу быть причиной стольких жертв, я пойду с ним.

– Лада, одумайся…

– Подумай, Кирилл, – перебила меня она, – Вам все равно не одолеть их, прости, я уверена, ты найдешь способ спасти нас всех.

Зверь обратно принял человеческий облик.

– Умное решение, девочка, а главное своевременное.

Слуга Нубара подошел к моей подзащитной и прикоснулся к ее голове. Глаза ее моментально закрылись и она начала падать, но слуга демона уверенно подхватил ее на руки.

– Страж, мы будем тебя ждать, ты знаешь, где нас найти, – он усмехнулся.

Я только беспомощно наблюдал, как он уносит Ладу за толпу своих копий. Скрывшись за ними, копии, словно мыльные пузыри, стали лопаться и исчезать, и вскоре исчезли все до последнего.

Злость наполняла меня, я готов был рвать и метать. Она текла по моим венам, заполняла каждую клеточку моего грешного тела и превращала меня в нечто. Я сжал руки в кулаки, да с такой силой, что ногти пальцев впились в плоть на ладонях. Глаза мои округлились и возможно налились кровью…

Того человека больше нет – я стал другим и таким, как был, больше никогда уже не буду.

Я закричал…

– Вот, чего бы это я так орал? – услышал я до безобразия спокойный голос…

Я разжал кулаки, оставляя кровавые следы на ладонях и на них образовался огненный шар, увеличиваясь в размерах, он уже был с полметра в диаметре.

Сквозь пелену я наблюдал, как окружающие меня люди отступили на добрые метров десять. Шар продолжал расти по мере увеличения моей ярости. Я совсем не ощущал его жара, я чувствовал только ярость, злобу, гнев, бешенство.

– Кирилл, Кирилл, – слышал я крики Артура дяди, и его подчиненных. – Успокойся…

Но я не мог, злоба продолжала расти. Но все, же постарался… Я сделал глубокий вдох на все легкие и выдохнул, подняв руки вместе с шаром над головой. И отпустил его, он взмыл куда-то вверх, с невероятной скоростью.

– Я уверен, ты спасешь ее и своих друзей, если нужно, я тебе помогу во всем, и это не ради статьи.

– Кирилл, я и мои люди также в твоем распоряжении.

– Спасибо вам всем, но это моя война и я должен сам во всем разобраться.

– Кирилл, это самоубийство, – пытался отговорить меня журналист.

– Если ты хочешь мне помочь, то можешь только отвезти меня туда, куда я скажу, это мое последнее слово.

– Ох, какие мы стали, взрослые, самоуверенные, но отправить племянника на верную смерть я не могу.

– Дядя, я прошу… Я знаю, что делаю, доверься мне, обещаю – я вернусь.

Он подошел ко мне и обнял меня за плечо, и отвернул от всех, кто находился рядом.

– Я всегда буду любить тебя, чтобы не случилось. Ты – мой племянник. Ты – мой сын, которого у меня никогда не было, плоть от плоти. Самое дорогое, что есть у меня. Поверь в себя, как я всегда в тебя верил. Ты всегда был настойчивым и храбрым, но не слишком уверенным в себе. Теперь просто поверь, глядя на тебя, я верю, что ты сможешь закончить начатое…

Глава 7

Жду тебя, закрыв глаза,

Ты одна мне нужна.

И ожидание сводит меня с ума.

Хочу любить и хочу ненавидеть.

Скажешь просто,

Когда будешь готова,

Когда придет наш последний вальс.

***

Любовь, – единственная сила, которую не объяснить. Она не объясняется ни физическими, ни химическими процессами. Она – самый сильный маяк, который показывает нам нужный путь к цели, именно она ведет нас всю жизнь, зовет нас домой, даже если там никого нет. Она – дарит нам силы, заставляет держаться прямо. Она – питается нами и питает нас.

Отсутствие любви лишает нас всех радостей и поводов жизни. Ее отсутствие укорачивает нам жизнь и лишает ее ярких воспоминаний.

Но, найдя любовь, мы цепляемся за нее как за спасательный круг, какой бы грустной, и печальной она не была.

Именно она, вцепившись, вела Кирилла к цели. Любовь наполняла его жизнь смыслом и давала ему силы продолжать все намеченное, и именно любовь привела его сюда, сюда, где, казалось, любви не осталось, где его ожидает ловушка, в которую он идет по собственной воле, лишь бы вернуть ее назад, ее – Любовь, ее – Марину.

Он уже достаточно далеко зашел в лес, за которым его остался дожидаться Артур, привезший его сюда. У них была договоренность: «Если Кирилл, не вернется к рассвету, Артур не идет его искать, а уезжает отсюда куда-то подальше».

Примерно час Кирилл шагал по этому подобию леса, иногда спотыкаясь через сухие ветки и пиная шляпы неизвестных ему грибов. И вот уже лесок остался позади Стража, и он с его тропы вышел на проселочную дорогу.

Вдоль дороги стояли не броские, не ухоженные домики. Было такое ощущение, что жизнь уже давно покинула этот забытый богом мир. Ухабины дороги, были похожи на воронки от военных снарядов, засыпанные разным мусором, начиная от целлофановых пакетов и пластиковых емкостей, вплоть до засохших трупов домашних животных. Редкие хозяева, оставшиеся в этих холупах, редко выходили из своих келий – лочуг и пристально оглядывали Кирилла. Их лица соответствовали обстановке – окружавшую их. Возраст жителей этого поселения невозможно было определить. Заборы «домов» обильно заросли диким виноградом и не везде соединялись друг с другом. Заброшенные сады напоминали амазонские ландшафты, которые Кириллл видел по телевизору еще в детстве, скрипели, пищали, свистели разными голосами.

То здесь, то там появлялись не ухоженные, бездомные коты, обходя свои владения, они заглядывали во все потайные места ореола. Выискивая себе пропитание, они одичали до такой степени, что были больше похожи на тени ночных духов.

Наблюдая эту мрачную картину, Кирилл все ближе и ближе приближался к нужному месту.

– А вот и обещанный мост, черти б его побрали! – выругался Кирилл, едва удерживая равновесие, чтобы не сорваться в грязную воду.

Похоже, что черти давно уже разобрались с этим мостом, не дожидаясь пожеланий Кирилла.

Дорога за мостом тянулась все дальше и уперлась в заброшенный сад. На краю сада стоял одинокий покосившийся дом, больше похожий на гнилой пень. Своим видом он будто хотел сказать всем, кто проходил мимо:

«Отойди, не входи, забудь о том, что видел и слышал на этом месте».

Стены дома, поросшие мхом, вот-вот завалятся, если бы не упирались в пагоны акаций, которые разрослись по всей территории двора. Окна, смотревшие на этот двор, были забиты старыми досками, дверей не было. Вообще-то они были, – лежали вдали от входа и были до половины засыпаны глиной. Тишина, стоявшая вокруг дома не была похожей на ту разновидность звуков, которые кипели на дворах остальных домов, которые Страж видел раньше. В саду не было видно ни одного животного, даже попадавшие яблоки и груши лежали сами по себе, никто их не клевал и не собирал, они просто гнили.

Крыша дома, покосившаяся налево, того и гляди скоро завалится, на чем держится она и сама не знала. Бросался в глаза еще и колодец. Он стоял по середине двора, и был похож на башню прошлого века. Выполнен он был из красного камня, больше напоминающий кварцит.

Он продолжал осматривать двор и увидел, как из дома вышел Поларис. Слуга еле держался на ногах, видимо его сильно вымотало групповое копирование. Он остановился и стал осматривать территорию на предмет незваных гостей.

Страж перешел в дрёму и прислонился к стволу старого искривленного дерева, стараясь не дышать, и вообще не выдавать своего присутствия, чтобы застигнуть врага врасплох. Существо глядело взглядом, в котором отражалось все мировое зло, глядел куда-то вглубь зарослей. Внезапно он почувствовал присутствие чужака и повернул голову в сторону Кирилла. На какой-то миг их глаза встретились. Страж попятился назад, создавая в руках огненный шар.

– Я ждал тебя, Страж, – произнес, глядя Кириллу в глаза Поло.

– Ждал, говоришь? Ну, вот он, я, – дерзко ответил Страж, и не дожидаясь, что ответит его враг, выпустил в него шар огня.

Поларис слегка повернул голову в сторону, и шар пролетел в сантиметре от нее и ударился в дерево, запаливая его сухую кору. Слуга быстрым шагом направился к Кириллу, уклоняясь от летящих в него шаров огня. Из его тела выходили копии и также направлялись к Стражу, который не успевал уже создавать атакующие шары, и его настигла легкая паника. Позади него волшебным образом очутились две копии и схватили его под руки, синхронно ударили Кирилла под колени, от чего его ноги подкосились и он подался вниз, но упасть ему не дали, копии так и продолжали держать его под руки, находясь позади него. Остальные копии уже находились в метрах семи от него.

Кровь опять закипела в венах Стража. На долю секунды он прикрыл глаза и в его ладонях появились по кинжалу, которые резко и сильно вошли в тела, державших его копий. Будто надувные шары на празднике, копии лопнули, оставляя после себя лишь пятна черной, густой, маслянистой жидкости. Кинжал из правой руки броском попал в тело еще одной копии, а из левой – оружие перебазировалось в правую, и удлинилось в размере и стало похожим на меч. Меч был совершенно не броский, у него не было ни капли уникальности, рукоять его была деревянной и обтянутой тонкой лентой из очень мягкой кожи.

– Забавно. Хочешь дуэли, Страж?

Все копии Полариса резко остановились и создали живой круг из своих тел, в центре которого оказался Страж и, видимо, оригинал Полариса с мечом в руках. Его меч, в отличии от меча Кирилла был старинным. Его рукоять была инкрустирована темными многогранными камнями. Оружие блестело ярким светом, попавшим на его лезвие, на котором были нанесены неизвестные Кириллу символы. Видимо, меч повидал не малое количество поединков. Поларис был очень уверенным в себе, и его движения мечом в руках выглядели словно танец.

Кирилл вспомнил основное правило, которому научил его Бóрис «Пусть оружие станет продолжением твоего тела, позволь ему слиться с тобой».

Деревья стояли и почти не шевелились, но все таки, кое-где верхушки деревьев нагибались в разные стороны и готовились к просмотру великого поединка.

Слуга Нубара замахнулся и нанес первый удар, который Кирилл парировал плоскостью меча. Далее последовали многочисленные быстрые, настойчивые и сильные атаки от Полариса, которые Кирилл, с трудом смог парировать. Его запястья уже отдавались усталостью, и он понял, что свалял дурака. В битве на мечах ему не победить Полариса. Соперник улыбался, похоже, он даже не устал и продолжал оттеснять атаками Кирилла ближе к живому кольцу из своих клонов. Клинки врезались друг в друга, будто хотели высечь искру, сталь была так напряжена, что готова была вот-вот лопнуть, если бы не навыки хозяев оружия.

Только хруст сухих веток стоял под ногами противников, которые изо всех сил старались не споткнуться об кочки и ветви, спрятанные в траве. Вдруг, неожиданно, у Кирилла подкосилась нога, его стопа оказалась в не большой норе какого-то животного, и он на мгновение потерял равновесие, облокотился на колено. Эта оплошность могла стоить Стражу жизни. Резким выпадом вперед его соперник нанес удар, но в какие-то доли секунды Кирилл успел отклониться, но кончик меча успел зацепить ему лоб. Из раны брызнула кровь, рана была не глубокая, она лишь разрезала кожу, но Кирилл, находясь в дрёме не почувствовал боли, но уже представил ее, когда окажется в реальности, он мужественно поднялся на ноги. Но произошло что-то не понятное, раб Нубара взял свой меч двумя руками и вонзил его в землю перед собой. Показывая этим, что поединок окончен, он был удовлетворен сражением, и, видимо, у него не было цели убивать Кирилла, а только лишь потрепать его, или, возможно, в закромах его души осталось немного чести.

Копии мгновенно воссоединились со своим господином.

Наблюдающий эту картину, Кирилл не видел, как в небе над ними собирались сотни, или даже десятки сотен жителей, которые учуяв звук бьющегося металла. Будто комары у ночного берега, слетелись к ним со всех округ, и всем своим роем набросились на Кирилла и Полариса, который вытащил меч из матушки земли.

***

Марина стояла посреди поля из синей травы, которая в некоторых местах, засыхая, стала темно-коричневой. Дул сильный ветер и нес в лицо Марине коричневые листья вперемешку с синими, которые, не выдержав порывов ветра, сорвались с веток, хотя деревьев в округе не было совсем. Кроме густой травы не было ничего, ни тебе кустов, ни построек, ни деревьев. Сплошная синяя трава, тянувшаяся вдаль за горизонт, сливаясь с грозным темным дождливым небом, готовым обрушить на нее весь свой мокрый дар. Марина медленно, не спеша пошла по полю. Босыми ногами она ступала по траве, но, увы, не ощущала ее. Ее любимое коричневое арнаментовое платье сменилось на серую майку без рукавов и спортивные штаны, хотя она не сильно любила подобные наряды, пришлось довольствоваться тем, что есть.

Сколько времени она шагала по полю, Марина не знала. Она потеряла временный отсчет в голове, досчитав до пяти сотен. Конца и края этому полю не было.

Тут вдалеке она заметила человеческий силуэт. Определить, кому он принадлежит она, увы, не смогла, и ускорив шаг, направилась к нему. Силуэт тоже не стоял на месте, а не спеша двигался, будто рассматривал и выискивал нечто в густой синей траве.

До человека оставалось шагов двести и Марина, наконец смогла разглядеть, что силуэт принадлежит девушке с золотистыми волосами. Девушка остановилась и, упав в траву, издала душераздирающий крик:

– Н-е-е-е-т.

В этом крике была вся суть слова «горе».

Марина бросилась к златовласой девушке, быстро сокращая расстояние с ней, и вот она уже стоит позади нее. Девушка сидела на присядках и рыдала. Марина обошла ее с левой стороны и окаменела от увиденного.

На траве лежал Кирилл, а девушка держала его голову, гладила его по волосам и плакала. Сердце Марины сжалось. Во рту сразу сделалось сухо. Она хотела вздохнуть, но ком в горле не позволил ей этого, от чего она даже не смогла закричать.

Кровь текла из ушей ее любимого, у него был разрезан лоб, из раны на нем сочилась красная жидкость. Марина упала на колени рядом с Кириллом и незнакомой девушкой. Ее глаза наполнились солеными слезами, она взвыла, будто дикий зверь, попавший в капкан. Из ее серых глаз покатились слезы. Марина почувствовала, как ее сердце разрывается на частицы.

Незнакомка даже не замечала ее и прижала голову Кирилла к своей груди, продолжала рыдать и поглаживать его лицо, волосы, вымазывая свои руки в кровь парня. Марина попыталась провести рукой по лицу Кирилла, но ее рука прошла сквозь его тело.

– Нет, Нет, – сквозь льющиеся ручьем слезы шептала она и зажмурила глаза.

Открыв их через пару секунд, она не увидела ни любимого ей человека, ни незнакомую девушку, ни, даже, синего поля травы. Она находилась в освещенной комнате, лежа на мягком матрасе и прикрыта легкой светлой тканью.

– Сон… Это был только сон… Слава Богу, сон – зашептала она, рассматривая комнату и приходя в себя – Сон… Сон… Или его будущее? – и черный, как смола озноб пробил ее до мозга костей.

***

Такого я не видел никогда в жизни. Жители налетели на моего оппонента всем этим роем. Поларис размахивал мечом вокруг себя и отгонял их будто мух газетой. Другая его рука превратилась в когтистую, покрытую черной шерстью, лапу зверя, когти которой, попадая по жителям, будто лезвиями, разрезали их на куски. Но жителей было очень много и Поларис, просто не успевал отбиваться от них. Странно, но жители даже не приблизились ко мне. Они будто не замечали меня и сконцентрировали все свое агрессивное внимание на слуге Нубара.

В моем сердце колотились противоречивые чувства. Да, я всей своей душой ненавидел Полариса, ведь он отобрал все самое ценное у меня, но мой мозг думал совершенно о противоположном чувстве, может именно об этом выборе предупреждала меня Джейн, не знаю. Я вспомнил историю Поло, которую прочел в Фолианте и нашел в ней некое сходство с собой. Поларис – такая же пешка, как и я. Он повинуется, он – слуга. Также, понятия не имею почему, но я вспомнил историю, которая произошла со мной, во времена, когда я был еще школьником.

Был у меня закадычный товарищ, с которым, по правде говоря, у меня изначально были очень противоречивые отношения. Звали его Алексеем. Мы не переносили друг друга. Причины нашей вражды просто не было, было просто природное взаимное отвращение, природное желание насолить друг другу. Эти контры продолжались у нас с первого класса. С первой нашей встречи, и практически до окончания школы. Но ключевое слово во всей этой саге «практически». Возвращаясь один раз из школы, я увидел моего «товарища», окруженного четырьмя парнями старше его и меня лет на пять. Уже толком не помню, суть конфликта Леши и парней. Да и отношения к делу этот конфликт совершенно не имеет, но у меня тогда, в точности, как и сейчас, забурлили противоречивые чувства. С одной стороны, я был бы просто счастлив, наблюдать, как Леша получал нагоняй от старшего поколения, с другой же – неравенство, их было больше, и как я уже говорил, они были старше. Может именно по этому, я и вступился за него. Ничем хорошим это, естественно, не закончилось. Из всей этой переделки мы вышли с синяками под глазами и с разбитыми носами. Но, именно, после этого случая наша вражда прекратилась. Мы даже остаток своей учебной карьеры просидели за одной партой, и как оказалось, у нас было очень много общего с ним.

Теперь я чувствовал, именно, тоже чувство, что и тогда – много лет назад. И также как и тогда, я все же решил вмешаться в этот неровный замес.

Поларис продолжал отбивать атаки жителей, я же стал выпускать в них огненные шары. Заметив все-таки мою агрессию, часть жителей ринулась вниз на меня, я лишь успел окружить себя защитным куполом в момент, когда несколько жителей уже почти вплотную подлетели ко мне. Появившийся купол просто разрезал их тела и их остатки упали к моим ногам. Земля была уже усеяна телами мертвых призраков, а они все наступали и наступали, не давая нам с Поларисом и секунды передышки.

– Поло, выйди в реальность, нам не справиться с ними, – закричал я своему врагу.

Услышав свое настоящее имя, которое уже несколько веков никто не произносил, он опустил глаза вниз к земле.

– Я не могу, я очень слаб, и это единственный мой шанс воссоединиться с моей семьей, – он нанес еще один удар когтистой лапой и два жителя замертво упали к его ногам.

– Страж, – продолжил он, – Почему ты мне помогаешь? Спасайся, спаси своих друзей и любимую.

– Я не могу тебя бросить, ты такая же, как и я – пешка в этой игре, нами манипулируют.

– Мной да, а тобой нет, у тебя, Страж, есть выбор, а у меня только приказы.

– Но, есть же способ сопротивляться ему, – пытался я направить моего врага на истинный путь, попутно выпуская смертоносные шары в жителей.

– За всю, свою жизнь, я научился тому, как это переступать черту, совершать поступки, которые не отменишь.

Поло опустил руки, и меч из его запястья выпал на землю…

– Уходи прочь, я хочу смерти.

– Но я не могу так, – я отбивал жителей, приближающихся к Поларису и параллельно сам, медленно подходил к нему.

До него осталось каких-то пару шагов, я снял защитный купол, который рассыпался на тысячи мелких осколков. И вот мы уже стоим плечом к плечу, он с опущенными руками, а я все также отбивая волны чудовищ.

– Давай же, я вытащу тебя в реальность… – и я протянул свою руку.

– Моя реальность – страшнее любого кошмара.

– В реальности есть хорошие вещи, Любовь, Добро, Свет например, – с этими словами, я создал защитный купол, который накрыл нас обоих, и жители начали биться в него будто мухи о стекло, но их попытки были тщетны. Купол выполнял свою задачу на все сто пятьдесят процентов, но тем самым он ослаблял меня.

– Добра не существует вовсе, «Добродетель» – это всего лишь один из ликов ужаса. А «Любовь» – мне сложно говорить это слово, поскольку значение этого слова для меня мертво. А «Свет», дорогой мой Страж… Кирилл, да?

– Да, Кирилл.

– Так вот, Страж Кирилл, в отсутствии света – торжествует тьма. А света в моей жизни больше не существует – он повернулся ко мне спиной и подошел почти вплотную к куполу, в который все также бились жители – Выпусти меня… – настаивал он.

– Я не знаю, как мне поступить.

– Все ты прекрасно знаешь, ты стараешься быть добром, и у тебя это получается. Я чувствую его в тебе, и уверен, ты вернешь все на свои места.

– Что ж, да будет так.

– Тяжелое решение, но верное. Запомни, Страж Кирилл, в любви наша благодать, но и в ней наш крах. Нубар сильный противник, он бьет в сердце, уничтожая тебя изнутри, помни об этом.

Защитный купол рассыпался и жители, не теряя времени, набросились на нас. Но я этого уже не видел и с последним упавшим осколком купола на землю я перенес себя в реальность.

Мои щеки были все в крови, и я все же почувствовал боль от удара Поло. Рана на лбу была не глубокая, но которая, возможно, оставит шрам. Тут позади себя я услышал тяжелое дыхание и обернулся. На земле лежал Поларис. Его тело было покрыто рваными и глубокими ранами, из которых сочилась черная вязкая жидкость. Он легким кивком подозвал меня к себе. Я присел у его тела, и он схватился за мою руку.

– Прости за все… – прошептал он из последних сил.

Такими были слова Поло, Полариса – марионетки Нубара.

– Прощаю, – ответил я, уже не слышавшему моих слов Поло, чья рука, ослабив хватку, упала на землю.

***

Кирилл не дождавшись приглашения, вошел в дом и чуть сразу не уперся головой в лопнувшую балку. Рана на лбу пульсировала болью, а правая рука, державшая недавно меч, противно ныла. Запах мгновенно ударил ему в нос своим чарующим ароматом сырости и гнили.

В доме была лишь одна комната и чулан. По середине комнаты стоял деревянный стол, очень большой и массивный и две обычные табуретки. Стол никак не вписывался в интерьер сооружения, он как сияющая бляха на старом порванном кожаном ремне, блестел и хотел сказать:

– Ну и что? Вот он я, такой красивый…

Пол был сухой и прогнивший в некоторых местах. Ступая осторожно по нему, Кирилл не услышал даже скрипа. Старый шкаф на полках которого, покрывшись обильным слоем пыли, стояли двух и трехлитровые банки с неизвестным содержанием. Присмотревшись в них, он распознал древнюю консервацию.

Наиболее во всем интерьере Стража смутил вход в чулан. Он явно был не из этого мира или может являлся входом в другой мир. Находясь в конце комнаты, он был полностью забитый остатками всяких старых предметов, но ко всему этому, была одна вещь, которая никак не вписывалась в эту убогость, это кожаное кресло, протертое в некоторых местах. Такое чувство, что на этом кресле Кто-то или Что-то очень часто обитало, проводило здесь часы отдыха и раздумий.

За креслом стояло большое овальное зеркало с резной деревянной рамкой.

– Где-то я уже видел подобное – спросил Кирилл, в пол голоса у бездушной вещицы, без которой не может обойтись ни одна порядочная девушка.

– Да, правду говоришь, – продолжал он рассуждать сам с собой, – На рисунке Лады было изображено зеркало, в котором отображались лица моих друзей.

– Но какая здесь связь?

Обойдя кресло, он приблизился к зеркалу. Ничего не обычного в нем Страж не увидел, лишь только свое отражение.