Текст книги "Убить вампира (СИ)"

Автор книги: Юрий Безрук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

13

Горюнов пошел к своей машине. Проходя мимо Кречета, он невольно посмотрел на него. Кречет больше не подавал никаких признаков жизни.

«Собаке, собачья смерть», – подумал он, отворачиваясь с отвращением.

Подойдя к машине, он заглянул на заднее сиденье, где лежало истерзанное тело Свириды.

– Прости, друг, что задержались немного, – сказал, закрывая дверь снаружи. – Скоро и твои мучения окончатся. Сейчас заберем товарищей и – домой. Немного осталось.

Горюнов захлопнул дверь и с другой стороны, обошел машину вокруг и сел за руль. Он вдруг почувствовал, как сильно устал, как сильно ноют его кости. Священник изрядно его помял, за неделю, наверное, не отойдешь. Может, стоит взять отгул? Такие страсти не каждый божий день.

«Надо все-таки сразу достать фонарь», – подумал Горюнов, открывая бардачок. Слава богу, тот оказался на месте. Не забылся. А то в последнее время он сам себя перестал узнавать: то то забудет, то это. Провериться сходить, что ли?

Горюнов положил фонарь рядом с собой на соседнее сиденье. Включил радио. Салон быстро наполнила тихая нежная музыка. «Ты один у меня, нет другого, – пела мягким ласковым голосом певица. – И никому не разлучить нас», – заканчивала она все время припев.

«Никому не разлучить нас», – витало вокруг в воздухе и в голове Горюнова. Он вставил ключ зажигания и повернул его. Машина слабо зажужжала и стихла. Горюнов еще раз включил зажигание. Машина еще раз загудела натужно и снова стихла.

«Что за черт!» – подумал Горюнов и случайно бросил взгляд в зеркало заднего вида.

– О! Только не это! – протянул он, увидев, как на него окровавленной физиономией уставился Свирида. Казалось, он ехидно ухмыляется над ним.

«Но он же был накрыт!» – мелькнуло у Горюнова, и в то же мгновение мертвый Свирида схватил Горюнова за горло и стал душить, скрипя зубами и не сводя с Горюнова взгляда в зеркале.

Горюнов заметался, стал сползать вниз, чтобы хоть как-то ослабить хватку Свириды, схватился за его руки, попробовал разжать их, но у него ничего не получалось: хватка была, как железная.

«Боже, как просто всё», – застучало в его висках, и все же он еще не хотел умирать. Ему еще рано умирать! Он потянулся одной рукой к фонарю, подтянул его к себе, взял и сразу наотмашь стал бить им назад, пытаясь попасть в голову мертвеца. Пару раз ему удалось это сделать, и он почувствовал, как хватка Свириды ослабла. Тогда Горюнов перекинул его руки на одну сторону и резко дернул на себя, затащив тело Свириды между передними сиденьями. Тут же, мгновенно выхватив из-за пазухи пистолет, он поднес его дулом к глазу мертвеца и, сказав: «Ну что, родимый, отмучился?» – резко нажал спусковой крючок. Глаз Свириды вместе с пулей ушел назад. Горюнов откинул на заднее сиденье ослабевшее тело Свириды, как мог быстро выбрался из машины и побежал к телу Кречета. Нельзя было терять ни минуты!

Он вырвал из тела Кречета кол и помчался обратно к машине. Труп Свириды уже выбирался из нее.

– Да нет, родной, так не бывает, – схватил его за волосы Горюнов и завалил на спину, пока еще ноги Свириды не выбрались из салона. Закинув его, он с силой воткнул в его сердце кол, заставив Свириду закричать так, что содрогнулась от этого крика, казалось, вся земля, а где-то неподалеку сорвались с деревьев вороны и застрекотали, всполошившись.

14

Услышав этот крик, на секунду замерли и Михайлов с Ольгой. Они продолжали подбрасывать сено в огонь, дожидаясь Горюнова.

– Что это? – испуганно спросила Михайлова Ольга.

– Не знаю, – ответил ей Михайлов. – По голосу вроде не Горюнов. Хотя от таких кошмаров, как наши, закричишь и не таким голосом.

Тут до них долетел звук работающего мотора.

– А это уже Горюнов. Живой все-таки, черт.

Ольга обрадовано улыбнулась. Вскоре из тумана вынырнула машина, ярко ослепив Михайлова и Ольгу. Кто был за рулем, разобрать было трудно. Михайлов поднял к поясу пистолет: сейчас всего можно ожидать. Ольга спряталась за его спиной. Машина остановилась в нескольких метрах от них, но все еще находилась в тумане.

– Когда вы уже начнете мне доверять? – выступил на свет Горюнов. Он был весь в крови, рубаха на его груди торчала клочьями, однако Михайлов облегченно вздохнул и опустил свой пистолет. Ольга радостно вскрикнула и бросила Горюнову на шею.

– Вот это я понимаю: благодарность собственных граждан за отличную работу. А то только и слышишь: менты поганые, да кого вы защитить можете?

– Ладно, Женя, давай фонарь, заберем голову Кравченко и будем отчаливать.

– А с телом Лаймы что будем делать?

– Завтра райотдел пусть тут порядок наводит, с нас хватит.

Горюнов взял фонарь, сумку, и все втроем они вошли в сарай, широко распахнув двустворчатые ворота старой конюшни. Свет костров высветил почти половину сарая. И все же гроб с телом Лаймы еще находился в темноте в сенном склепе.

– Я лучше постою здесь, – сказал Ольга, увидев, какая там тьма.

Михайлов с Горюновым скрылись в этом своеобразном захоронении. Вскоре они вернулись обратно. Горюнов нес сумку в руках.

– Ну что? – спросила Ольга.

– Все в порядке, держи! – бросил он сумку ей в руки. Ольга машинально схватила её и тут же брезгливо оттянула от себя на вытянутые руки. – Нет, лучше вы заберите её.

Она не договорила. Сумка выпала из её рук. Лицо её перекосило гримасой. Михайлов с Горюновым инстинктивно обернулись. Из своего логова вышла Лайма! Глаза её налились кровью и горели так же ярко, как перед этим горели глаза её отца и настоятеля. Она пристально вперилась в Ольгу, словно хотела загипнотизировать, и, ни на секунду не спуская с неё глаз, стала приближаться к ней.

– О, черт! – разом воскликнули Михайлов с Горюновым и попытались было вытащить из карманов пистолеты, но не успели они и подумать об этом, как Лайма без особого усилия ударила одной рукой сначала Михайлова, потом другой Горюнова, и они, будто необоримой силой, оказались отброшенными к стенам сарая.

Лайма остановилась у окаменевшей Ольги, приблизила свое лицо к ней и сказала, так четко и ясно чеканя слоги, что Ольге стало не по себе:

– Тебе никогда не разлучить нас. Слышишь – никогда!

Потом Лайма наклонилась к сумке и вытащила оттуда голову своего мужа. Михайлов и Ольга смотрели на неё ошеломленными глазами. Горюнов потерял от удара сознание.

Лайма прижала к своей груди голову Сергея и, снова взглянув на Ольгу, повторила:

– Тебе не разлучить нас!

После этих слов Лайма отвернулась от Ольги и пошла обратно в свое логово.

Михайлов поднялся, подошел к Горюнову, взвалил его себе на плечо и сказал Ольге:

– Надо отсюда выбираться.

Они вышли во двор. Михайлов опустил Горюнова на землю возле машины и повернулся к сараю.

– Нам больше ничего не остается, – сказал он Ольге, взял пучок горящего сена и швырнул его вовнутрь сарая. Огонь быстро побежал по полу, лизнул стены, взобрался под крышу. Буквально через пять минут все внутри сарая пылало, трещало и лопалось. Во дворе Кречета стало светло как днем, когда огонь вырвался наружу. И вдруг изнутри сарая раздался нечеловеческий душераздирающий вопль Лаймы, заставивший вздрогнуть и Ольгу и Михайлова.

– Она как живая, – сказал, заплакав, Ольга. – Боже, спаси её душу!

– Поехали отсюда, – сказал Ольге Михайлов, – нам тут больше делать нечего, – повторил он снова ранее сказанную фразу.

Он поднял с земли тело Горюнова и запихнул его на заднее сиденье.

Уже сидя в машине, Ольга и Михайлов еще смотрели, как ярко пылает сарай. О чем думал Михайлов, о чем Ольга – можно было только догадываться. Но еще долго они сидели неподвижно и не отрывали от пылающего пламени своих взоров. И лишь когда рухнула крыша сарая, когда стали валиться деревянные стены, Михайлов негромко сказал:

– Ну что ж, пора и честь знать, – и стал заводить мотор.

Ольга устало прислонилась щекой к стеклу и почувствовала, какое оно приятно-прохладное.