Текст книги "Джагарнак. Часть 1"

Автор книги: Юрий Гладченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Гладченко Юрий Александрович
Джагарнак

Путь то на Запад, а то на Восток —

Это времени вечный круг.

Я отрываю зари лепесток

Гадая, кто враг, а кто друг.

Сталь, что сжимаю в руке – холодна,

Но пылает огонь внутри…

Пепел под ноги, а в прошлом – стена,

И пусто… смотри, не смотри.

Но я не желаю иной судьбы:

Кто же, если я не смогу?..

Раз уж нам выпала ночь для борьбы,

Я рассвет не отдам врагу.

Ведь я не хотел ни с кем воевать:

Мне книги дороже мечей!

Но, вновь и вновь, я иду… убивать…

Так начнём же! Хватит речей!

Тариэль Аталарди

Путь то на Запад, а то на Восток —

Это времени вечный круг…

Нам бы свободы всего лишь глоток,

Нам понять бы кто враг, кто друг!

Сталь не согреет в холодную ночь,

Нас согреет сердец огонь…

Кто же тебе, друг мой, сможет помочь?

Как и пламя, тебя – не тронь!

Пепел и прах отмечают твой путь,

А в былом – тупика стена…

Как же увидеть нам скрытую суть,

Если жизнь – как провал без дна?

Всё потеряв, не считая ночей,

Не считая шагов – иди…

Видишь, горят мириады свечей:

Значит жизнь, и любовь – впереди!

Танира Мельграно

Часть 1
Высокие идеалы и проза жизни

Глава 1
Фигуры расставлены

Джагарнак – захватывающая и непредсказуемая игра. Вы играете в неё с самого детства? Наверное, считаете себя мастером? Все равно, однажды вас разгромит зелёный юнец, который путает пехоту с конницей, а демонов с магами. Досадное недоразумение? Попробуете взять реванш? Скорее всего, вы сможете легко отыграться. Но может случиться и так, что поражения будут следовать одно за другим. Прямо мистика какая-то!

Некоторые мастера считают, что у игры, словно у живого существа, есть собственные воля и разум. Что она может расставлять на поле незаметные ловушки, помогая новичку. Впрочем, есть и другая точка зрения. Говорят, что души участников реального сражения при Джагарнаке, послужившего прообразом для создания игры, обречены наблюдать за ходом каждой партии. Иногда они то ли от скуки, то ли по другой причине пытаются вмешиваться в её ход. Право, не знаю, считать такую участь проклятием или милостью: если верить жрецам Атаруаниса, с развлечениями у покойных дела обстоят неважно.

Как бы ни объясняли знатоки появление полос невероятного везения-невезения, в одном они сходятся: прекратите играть на несколько дней, подождите, пока ветер удачи вновь наполнит паруса. Вот тогда вы и покажете, что везенье везеньем, но и опыт кое-что значит.

Король Талленгранд считал себя опытным игроком, но сегодня проиграл восемь партий одну за другой и не собирался останавливаться на достигнутом. Он же разумный человек и не верит в глупые сказки о потустороннем вмешательстве. Поэтому, он неизбежно должен отыграться. Рано или поздно. Надо сказать, что по возрасту противник годился ему во внуки, но по мастерству уже ничем не уступал. Тариэль Аталарди вообще был единственным человеком, с кем Талленгранду было интересно сражаться и приходилось выкладываться до конца. Но потерпеть поражение восемь раз подряд! Нет, такого ещё не было. Не то постарел правитель, не то юноше действительно помогают какие-то мистические «духи джагарнака».

Нет, нет! Не надо этих суеверий!

Король предложил Тариэлю сыграть ещё раз и тот, не раздумывая, согласился. В девятый раз они занялись построением войск: пехота и конница, боевые демоны и дранги, маги и драконы уже заняли исходные позиции, и только фигуры принцев медлили выйти на поле битвы, но в этот момент реальный мир решил напомнить о своем существовании. Громкий стук в дверь оторвал полководцев от обдумывания коварных замыслов. Странно… Всем известно, что беспокоить короля в такое время может быть вредно не только для карьеры, но и для здоровья. Случилось нечто действительно важное, раз кто-то решился на такой рискованный поступок. Кстати, кто этот смельчак? Сейчас мы это узнаем.

Талленгранд сдвинул густые брови и гневно, словно лев, которого оторвали от законной добычи, рыкнул:

– Кого там демоны носят!?

Тяжелая низенькая дверь неспешно отворилась и, как-то ухитрившись не согнуться в поясе, и не присесть, в комнате появился Джанар Ферраст. Подойдя на два шага к столу, он приветствовал недовольного повелителя так, как это было принято у грантаторов: резким отрывистым движением выбросил вперед и вверх правую руку, сжал ладонь в кулак и коснулся им лба, затем – середины груди. Ферраст двигался с поистине нечеловеческой скоростью и особым изяществом, но не только это отличало его от простых смертных. Своеобразный юмор и крайняя непочтительность к начальству сделали его героем такого множества историй, что почти никто не верил в их правдивость.

– Ваше величество, почтовый голубь доставил любопытнейшее донесение. Возможно, ознакомившись с ним, вы не будете звать палача или обещать уменьшить мне жалованье.

При этих словах Тариэль невольно улыбнулся, но тут же прикрыл рот рукой: хорошо иметь живое воображение, но обращать на себя внимание короля в такой момент ему совсем не хотелось. К счастью для юноши, Талленгранд уже приступил к изучению послания.

Король взглянул на мелкие буквы, теснившиеся на небольшом клочке тонкого пергамента, нахмурился, перевел взгляд на Ферраста и сухо приказал:

– Огня.

И в самом деле: в помещении было не слишком светло. Неужели наступил вечер? Как раз в этот момент напольные часы, притаившиеся между массивными книжными шкафами, пробили одиннадцать раз: настал черный хатран Фалькарласа. О, небеса! Джагарнак – действительно захватывающая игра! Тариэль вспомнил, что обещал Ланмару освободиться пораньше… Ну что ж, кажется, теперь есть повод откланяться.

Тем временем Джанар Ферраст поставил на стол два массивных бронзовых подсвечника, высек огонь и зажег свечи.

Прежде чем король вновь приступил к чтению, Тариэль изобразил что-то вроде негромкого покашливания, неназойливо привлекая внимание к своей персоне. Правитель бросил на него хмурый взгляд, кивнул, разрешая удалиться.

Выйдя из библиотеки, Тариэль обнаружил, что в руке осталась фигурка черного принца, которую он так и не успел поставить на игральную доску. Не возвращаться же из-за такой мелочи? Юноша решил, что вернет её завтра, и положил в карман баата.

На повороте в полутемном коридоре Тариэль неожиданно столкнулся с Кано Аршадом – хадакаром и, по совместительству, главным королевским колдуном. Хотя он был на голову ниже юноши, но весил раза в два больше, поэтому последствия столкновения были для него не столь чувствительны.

– Кого тут демоны носят! – воскликнул Кано Аршад.

В ответ раздалось нечто нечленораздельное: Тариэль прикусил язык, ударившись подбородком о голову толстяка.

Колдун щелкнул пальцами, и в воздухе заплясали маленькие рыжие огоньки, превратившие мрачноватый каменный коридор в некое подобие сказочной пещеры. Так бывает, когда свет факелов отражается от потревоженной глади подземного озера и озаряет темные своды беспокойными бликами.

– А, это ты, Тариэль, – уже более спокойным тоном произнес Кано Аршад, когда рассмотрел, с кем имеет дело. – Куда ты так несёшься? Неужели завел подружку и бежишь на свидание?

– М-м-м… Прошу прощения, господин хадакар. Я спешу так же, как и вы, и мысленно я уже где-то очень и очень далеко.

– А с чего ты взял, юный нахал, что я куда-то тороплюсь?

– О, я вообще очень наблюдательный, господин хадакар. Впрочем, если Джанар Ферраст является к королю и самым непочтительным образом прерывает партию в джагарнак, то даже последняя кухарка догадается, что происходит нечто интересное. А если случается нечто интересное, то тут же зовут самого господина хадакара.

– Надо же, какой проницательный ум у этого юного нахала! Я непременно поговорю с твоими учителями, Тариэль. В самом деле, когда они, наконец, тебе объяснят, как следует беседовать с важными персонами?

– Если вы действительно хотите это сделать, господин хадакар, то я могу подумать, что вы на меня сердитесь. А это для меня само по себе хуже любого наказания.

– Иди, куда шел, Тариэль, – Кано Аршад приложил ладонь ко лбу. – С тобой, чем больше беседуешь, тем больше голова болит, а мне еще к королю идти.

Юноша изобразил самый почтительный поклон, на какой только был способен, и поспешил скрыться. Не ровен час, вдруг у этого важного господина действительно появятся некие мысли о воспитании подрастающего поколения.

Тариэль бегом преодолел извилистый коридор, стремительно спустился по длинной узкой лесенке, чудом избежал еще двух или трех столкновений с придворными и слугами, и, наконец, выскочил на внутренний двор замка. Здесь было еще довольно светло, и он без труда разглядел коренастую фигуру Ланмара, прохаживающегося около конюшни.

– Куда это ты так торопишься, – иронично поинтересовался тот у подбежавшего Тариэля, – теперь мы уже все равно не успеем.

– Успеем. Ветер, скорее всего, попутный, а если ты с Диграном подналяжешь на весла, то у нас ещё останется несколько кианов в запасе.

– Почему это я буду на веслах, а не ты?! – возмутился Ланмар. – Это из-за тебя мы опаздываем!

– Потому, – спокойно объяснил Тариэль, – что ты до сих пор линь называешь веревкой, а стеньги путаешь с вантами. Под твоим мудрым руководством мы окажемся где-нибудь у острова Сорока демонов… Если, конечно, раз десять не утонем по дороге. Вот только не надо спорить, а то мы действительно опоздаем. Лошади готовы?

– Готовы. Посмотрим, как ты хорош в седле, Тариэль, – сверкнул белоснежными зубами Ланмар. – Ты поедешь на Ласточке.

– Что!? Да она же бешеная! Уж лучше я на своих двоих – медленнее, зато доберусь целым, а не по частям.

– Вот только не надо спорить, – Ланмар улыбнулся еще шире, демонстрируя великолепные зубы, – а то мы действительно опоздаем.

– Ну, хорошо, злодей! – Тариэль прищурился. – Мы еще посмотрим, кто из нас будет пылью дышать!

Вскоре из конюшни на двор вырвались два бешеных зверя с всадниками – рыжий жеребец и вороная кобыла. Они пронеслись с задорным ржанием и перестуком копыт по брусчатке, промелькнули в воротах, едва не сбив с ног недовольных стражников, пролетели над подъемным мостом и исчезли за поворотом дороги.

В то же самое время, когда молодые люди скачут в сторону города, в трактире «Пьяная кошка», что находится на перекрестке Канатной и Мушкетной улиц, протекает довольно странная беседа, имеющая отношение к их дальнейшим приключениям.

Послушаем?

– Координатор Чжарра, завтра в Кальдорн прибывает Владетель Н'Храгга – представительСинего клана. В соответствии с решением Куурхана он должен переделать короля Талленгранда в своего джаван-ха. Поскольку это нарушает наши собственные планы, то вам приказано остановить Н'Храггу, но ни в коем случае не вступать с Синими в непосредственный конфликт. Как один из возможных вариантов вы можете рассматривать устранение короля и возведение на престол старшего принца, находящегося под нашим контролем.

– Владетель Шардук, не считая обычных людей, Талленгранда охраняют грантаторы и два десятка сильных колдунов, поэтому вариант с его устранением я буду рассматривать в последнюю очередь. Предлагаю не допустить появление Н'Храгги на острове. Мы можем избавиться от него, если задействуем план «Змея». Вероятность того, что Синие догадаются, кто стоял за нападением, ничтожно мала. В случае успеха у нас будет время для своего решения проблемы с местным правителем.

После недолгого молчания тот, кого называли Шардуком, произнес:

– Ваше предложение, координатор Чжарра, представляется разумным. Но времени действительно осталось мало. Где и когда вы можете осуществить атаку?

Лицо координатора исказилось в хищном оскале, лишь отдаленно напоминающем улыбку.

– Корабль Н'Храгги пройдет мимо Тантрабальских скал, Владетель Шардук. Там-то с ним и должно случиться небольшое происшествие.

Нечто похожее на тень хищной птицы скользило среди легких перистых облаков. Именно «нечто»: тень была, но птицы-то не было. Странно, не правда ли? К тому же, тени полагается передвигаться по земле, а не по просторам воздушного океана. Тем не менее…

– Кажется, я на месте, – негромко сказала тень.

Необычная тень: она ещё и разговаривать умеет!

– Так, посмотрим, что тут у нас интересного. Если я не ошибаюсь, это и есть Руниан. Похоже, что это довольно большой остров. Невысокие горы с плоскими вершинами и крутыми склонами, быстрые реки и водопады, побережье изрезано так, словно карту искромсали тупыми ножницами. О, да здесь полно рифов и отмелей! Не завидую я местным труженикам моря. Где-то здесь должна находится столица – Кальдорн. Так… Насколько я помню, именно там базируется и большая часть их военного флота. Впрочем, если на купеческих посудинах стоят почти такие же пушки, как на военных кораблях, то мне будет довольно трудно отличить одно от другого. Но так уж повелось между людьми: тяжелые времена требуют тяжелого вооружения. Так… Круглая бухта, забитая всевозможными судами, скалистый островок у входа, форт… Да, это Кальдорн. И как они могут жить в такой тесноте? Причалы, верфи, доки, склады, мастерские, трактиры, лавки, публичные дома и прочее, прочее, прочее… Дома так и жмутся один к другому, так что все это очень похоже на муравейник. Ну что за улочки! Здесь по прямой и десятка шагов не сделаешь: то вверх, то вниз, то вправо, то влево. Верхние этажи нависают над нижними, так что снизу, наверное, даже неба не видно. Бр-р-р… Не удивительно, что местный правитель живет не в городе, а где-то там, в горах. Но где же его замок?

Некоторое время тень молча кружила над островом.

– Как же называется его замок? Вспоминай… Вспомнила – Дау Антранг. Если я не ошибаюсь, это сооружение не может похвастаться удобствами. Хм… Похоже, вон та дорога и ведет в замок. А кто это там так пылит? Гонцы? Нет… Очень похоже на то, что было в моем видении… Нужно присмотреться… Точно, это он, да ещё и с приятелем! Эх, молодость, молодость… И почему люди всегда используют её только для того, чтобы получать синяки, переломы и сотрясения? Впрочем, хватит философствовать: я, может, и потеряла память – но не разум! Если мои видения имеют под собой реальную почву… но хватит. Больше дела и меньше слов!

Глава 2
Тантрабальские скалы

Есть в порту Кальдорна особый причал, именуемый в народе «Золотым». Там, гордо держась на приличной дистанции от торговых и военных кораблей, стоит великолепная королевская яхта «Шаанара» и несколько более мелких суденышек. Одно из них отвалило на закате от причальной стенки и направилось в сторону открытого моря, унося на борту трех человек. Капитан Тариэль твердой рукой правил маленьким корабликом и с нарочито скучным видом читал матросу Ланмару лекцию о кое-каких морских премудростях.

– Да будет вам, известно, молодой человек, что паруса к реям вяжут ревантами или раксами. Прямые паруса вяжут ревантами. В самом примитивном варианте ревант представляет собой простой трос, который пропускают через люверс в верхней шкаторине и связывают над реей. Часто над ликторсом на реванте ставят бензель. Ревант должен быть такой длины, чтобы его можно было обернуть вокруг рея два-три раза. В последнее время ревант делают из двух тросов – короткого и длинного, имеющих на одном конце по огону. Хм… Что касается крепления треугольных парусов на штаге, то для этого служат деревянные или железные раксы. Вообще, раксы применяются не всегда, а чаще можно увидеть кренгельс-стропы, но это потому, что…

Всё внимание Ланмара, одежду и волосы которого покрывал толстый слой дорожной пыли, было обращено на то наполняющийся, то бессильно опадающий парус, так что ему было не до этой импровизированной лекции. Впрочем, он был знаком с Тариэлем с самого детства и знал, что у него в минуты сильного сильно волнения случаются приступы энциклопедической болтливости.

Ну что ж, пора обратить внимание и на третьего члена экипажа, сидящего на вёслах. По правде говоря, на него всегда обращают внимание. Трудно не заметить человека, который возвышается над окружающими как могучее… гм… дерево над подлеском. Попробуйте не заметить того, кто вдвое шире вас в плечах, а мощные мышцы перекатываются буграми под грубой, покрытой многочисленными шрамами и обветренной кожей.

Да, такого господина сердить не стоит. Если он на вас обидится, то его остановит только артиллерийская батарея. С его внешностью хорошо быть капитаном пиратов или вожаком лесных разбойников, но в чём в чём, а вот в криминальных наклонностях Дигран решительно не замечен. Сочетание огромной физической силы, невозмутимости и верности сделало его идеальным слугой и телохранителем для Тариэля. Как вы, наверное, уже поняли, во многом благодаря его усилиям маленький кораблик довольно быстро и уверенно направляется к выходу из гавани.

Смотрите, вот по левому борту проходят скалы островка Граддо, на котором с трудом уместилась громада одноименного форта. Жерла его пушек надежно защищают город от визита незваных гостей. Восемь лет назад, когда флот Трианской империи попытался ворваться в бухту, форт выдержал жесточайшее испытание. Дюжина имперских магов и шестьсот тяжелых орудий обрушили на крохотный клочок суши лавину огня и металла. Казалось, что на месте островка появился новый вулкан: клубы дыма поднимались до самого неба, а раскаленные камни падали на крыши домов и стоящие в гавани корабли. Нападавшие были уверены, что в укреплении не осталось ни одного живого существа, способного оказать сопротивление. Вопреки очевидному, когда вражеский флагман, уверенный в своей безнаказанности, вошел в пролив, прогремел убийственно точный залп. Одно из ядер попало в крюйт-камеру и воспламенило порох. Вместе с обломками корабля в чертоги Атаруаниса отправились и адмирал, и половина магов. Боевой порядок имперцев смешался, и в это время со стороны моря на них обрушилась рунианская эскадра под командованием самого короля Талленгранда. Более половины кораблей противника были сожжены, примерно четверть взята на абордаж, и лишь немногие спаслись бегством под покровом ночи. Одно слово – разгром.

Ныне форт Граддо отстроен заново, и ничто не напоминает о славных деяниях не столь уж далёкого прошлого.

Еще несколько десятков ударов веслами и наши путешественники выходят на просторы Хадорианского моря, освещённого последними лучами заходящего солнца. По команде юного капитана Дигран прекращает грести. Парус уже не хлопает, а туго набит попутным северо-восточным ветром.

Впереди – Тантрабальские скалы.

Странное это место. Не то что бы о нём ходили какие-то зловещие слухи и рассказывались жуткие истории… Вот только те немногие, кому посчастливилось там побывать и вернуться, в один голос уверяли, что людям там делать совершенно нечего. Что сами они туда больше ни за что не пойдут и другим не советуют. От дальнейших расспросов эти счастливчики уклонялись и вообще вели себя как-то подозрительно тихо. Естественно, каждый мог строить свои безумные предположения, но за последние две тысячи лет их было высказано столько, что тема, за неимением свежих новостей, перестала быть актуальной. К тому же рыба там никогда не ловилась, так что разумные люди в ту сторону даже смотреть перестали. Но ведь никто не утверждает, что Тариэль и Ланмар – из их числа. А впрочем, вы сами можете решить, кто они такие, когда больше о них узнаете.

Немного меньше хатрана понадобилось нашим героям, чтобы дойти до таинственных скал. За это время вечер успел превратиться в ночь, но свет многочисленных звёзд и поднимающейся Элиары позволял путешественникам довольно уверенно ориентироваться.

Вот они – Тантрабальские скалы.

Тёмное пятно на фоне последних отблесков заката. Не менее сотни огромных и острых, как зубы дракона, камней выстроились в почти правильный круг. Вероятно, одного или двух «зубов» всё же не хватает, потому что с востока в скальном кольце есть узкий проход.

Ветер стихает и Дигран вновь берется за весла. Тревожную тишину, повисшую над морем, нарушает только чуть слышный плеск волн, разбивающихся о камни. А вот плеска вёсел не слышно: они обернуты ветошью, к тому же Дигран опускает их с величайшей осторожностью. Что касается Тариэля, то Ланмар убедительно попросил его помолчать ещё половину хатрана назад.

Люди молчат.

Судёнышко осторожно преодолевает узкий проход и оказывается, словно в пасти чудовища, посреди Тантрабальских скал. Здесь совершенно темно, как будто камни поглощают свет мириад звезд, всё ярче разгорающихся на черном бархате небес. Как Тариэлю удается ориентироваться в незнакомом месте – совершенно непонятно, но он уверенно перекладывает руль, и, вскоре днище уже скребет по песку. Дигран убирает весла и осторожно переваливается за борт в густую, настороженно молчащую темноту. Раздаётся легкий плеск воды и жалобный вздох песка под его ногами. Ланмар выбирается на берег гораздо дольше, неуверенно проверяя пространство перед собой левой рукой. Тариэль, как призрак, скользит абсолютно бесшумно. В словах никто не нуждается. Все дружно принимаются за дело и вот суденышко уже вытащено подальше от воды, прочь от надвигающегося прилива. Песок при этом ужасающе скрипит. Ланмар и Тариэль слишком громко дышат.

Звуки в тиши кажутся невыносимыми…

Но скалы молчат.

Тем временем Элиара поднимается выше и выше. Её бледные лучи проникают в сердце Тантрабальских скал – и всё вокруг преображается, словно по волшебству.

Кажется, что вершины скал в западной части кольца вдруг начинают светиться таинственным внутренним светом. В начале свечение тусклое и зловещее, затем, по мере подъема Элиары, оно все усиливается и усиливается. Впечатление такое, что скалы словно вырастают из тьмы: огромные, островерхие, сияющие, как начищенное столовое серебро, испещрённые кое-где причудливыми виньетками теней. А посреди сверкающего великолепия застыла лагуна: безмятежно-мрачная, матово поблёскивающая, как зеркало из обсидиана.

Тьма отступает под лучами Элиары, сползает с камней рваными клочьями, но никуда не уходит, а лишь собирается в центре лагуны, будто готовясь дать решительный бой свету.

Скалы молчат.

И люди – молчат.

Кстати, ни людей, ни их суденышка не видно. Они скрылись в густой тени, отбрасываемой одной из скал. Только следы на песке могут выдать их присутствие внимательному наблюдателю. Но и это поправимо: начинается прилив.

Все выше и выше взбирается по небосклону Элиара. Она обгоняет одно созвездие за другим и затмевает их своим сиянием.

А скалы молчат.

Ожидание затягивается, и тишина становится непереносимой, едва заметно гудящей, словно струна, готовая оборваться от напряжения.

Люди молчат.

Внезапно тишину нарушает легкий, почти на пороге восприятия звук.

Показалось?

Звук повторяется.

Снова и снова.

Громче и громче.

Удивительные, невозможные переливы. Это похоже на звон весеннего ручейка, весело бегущего меж ледяных берегов. Это похоже на голос флейты, ведущей грустную мелодию, заставляющую сжиматься сердце.

Но звучит и другой голос.

Звонко и резко, в чарующем ритме, раздаются удары стали о сталь. Ручеек и флейта почти перекрывают их, но тот, кто держал в руке меч, всё равно услышит их, распознает эти звуки среди общего течения…

…началось.

Они падают прямо с небес, возникают из пустоты, рождаются из бездны. Они – иммельдримы…

Их полупрозрачные, мерцающие призрачным светом крылышки трепещут над серебряными скалами и обсидиановой водой. Иммельдримы кружат, порхают, замирают на лету, взвиваются в небо, падают и не могут упасть. За их танцем невозможно уследить. Они словно смеются над теми, кто смотрит на них из тьмы.

Ты видел иммельдримов? Видел? И как они выглядят? Ха! Да тебе, наверное, показалось! Благоразумные люди ночью спят, а не шастают там, где пляшут спутники смерти.

Иммельдримы…

Сколько легенд сложено о них, сколько песен спето… Но не только они будут танцевать этой ночью среди Тантрабальских скал.

Но кто же еще придёт танцевать?..

Иммельдримы опускаются к самой воде и образуют разорванный круг, повторяя рисунок скал.

Хоровод мятущихся призраков…

Вершины и взмахи, тени и просверки…

Мерцание света – мерцание тьмы.

Иммельдримы стряхивают со своих крылышек на поверхность лагуны светящуюся пыльцу.

…и вода начинает светиться! А, может быть, это уже не вода? Разве может эта холодная и тяжелая жидкость стать похожей на легкий туман, словно подсвеченный утренним солнцем? И этот туман редеет с каждым ударом сердца, уходит с каждым взмахом призрачных крылышек. Уходит в глубину. Туда, где царит непроглядный холод и безраздельно властвует мрак. Он уходит, отступает, открывая взору нечто огромное, стремительное и прекрасное.

Джарджана!

Легенда и ужас Хадорианского моря.

Четверть лайгана неистовой стали, стали скользящей бесшумно и плавно – вот что такое джарджана.

И люди, застывшие во тьме, как в мошки в янтаре, молчат.

И скалы благоговейно молчат.

Лишь призраки пляшут над сталью во мгле…

Свивает тугие кольца джарджана. Вода прозрачна и тиха, словно акварельная зарисовка, написанная рукою мастера. Скользят иммельдримы, плетя узор танца – бесконечный, словно рисунок созвездий. Звёзды рождаются и тают как снежинки на антрацитово-чёрном ночном небосводе… Исчезают на фоне серебряных скал… Рождаются вновь, мерцают и гаснут, сливаясь в призрачный узор.

Капли росы на забытом клинке – джарджана и иммельдримы.

Сталь и свет – как слова и музыка. Сталь и свет – части прекрасного, грозного мира.

Что есть этот мир? Движение? Музыка? Красота? Неотвратимость смерти?

А если весь мир – только танец?

Но разве тебе, человек, в этом танце есть место?

Что нужно тебе в сердце ночи среди Тантрабальских скал?

Мгновения бежали, струились, как горный ручей меж камней. Бежали, бежали… пока на пути не оказался обрыв. Поток времени замер, завис над бездной, затем рухнул вниз, обрушив на людей водопад невероятных событий.

Иммельдримы сломали узор, застыла в немыслимом повороте джарджана; мелодия оборвалась на взлёте хриплым, неистовой силы и властности призывом. Это не слова. Это не музыка, даже не звук – всего лишь ощущение. Оно похоже на липкую паучью сеть, наброшенную на крылья. Сеть, сотканную из незаметных, но прочных нитей. Сеть, в которой с каждым движением запутываешься всё больше и больше. Сеть, в которой тебя влекут куда-то, не обращая внимания на жалкое сопротивление.

Кто же набросил такую сеть на джарджану? Легенда и ужас Хадорианского моря, сила, перед которой спасовали имперские маги, сила, которую драконы признали равной себе… И вот – она беспомощна, как мотылек перед пауком.

Мертвенно-неподвижная джарджана стала медленно погружаться в тускнеющие воды. Иммельдримы бросились под защиту скал, в чьём серебристом сиянии начали проступать ржавые пятна. Одно из призрачных созданий упало на плечо Тариэля. Послышался возглас испуга и изумления, почти неотличимый от человеческого. Через мгновение иммельдрим рванулся вверх, беспорядочно взмахивая крылышками и чертя в воздухе сумасшедшие зигзаги.

Испуганный иммельдрим… Разве такое бывает? Что может испугать спутника смерти?

Неожиданно в движении хрустальных бабочек вновь появилась некая целеустремленность. Один за другим иммельдримы разворачивались и стремглав неслись к притаившимся под скалой людям. Точнее, их интересовал только один человек. Они кружили перед Тариэлем как полчища обыкновенной мошкары, садились на одежду, запутывались в волосах, издавали странные, ритмично повторяющиеся звуки.

Они… они пытаются что-то сказать?!

Внезапно руку юноши опалила страшная, проникающая до самого сердца боль. Тариэль не смог даже закричать: казалось, что все мышцы и нервы сплело в один пульсирующий в бешеном ритме узел. Узел, который кто-то пытается разрезать тупым ножом. Ланмар и Дигран застыли рядом как безмолвные статуи. Они видели, как левая рука Тариэля медленно, медленно, словно во сне, поднялась вверх. И на безымянном пальце гневным, тускло-багровым пламенем, пульсировало…

Кольцо?

Да, Тариэль носит чёрное кольцо – очень редкий и сильный талисман. Сегодня на всей планете осталось только несколько магов, которым по силам создать нечто подобное. Чёрное кольцо защищает своего носителя от всевозможных неприятностей. Обладатель такого талисмана в буквальном смысле слова в огне не горит и в воде не тонет, и даже большинство ядов ему не страшны. В общем, чёрное кольцо – полезная штука.

И это кольцо заставляет юношу сгибаться от боли в безмолвном крике. Это его сияние стремительно разгорается и заливает Тантрабальские скалы яростным гневным пламенем. И Тариэль понимает, что от него хотят и как это сделать. Боль не уходит, но она как бы отодвигается на задний план, отступает за спину и оттуда наблюдает за происходящим:

– Делай свое дело, человек, – говорит боль, – а я пока подожду.

Окруженный облаком иммельдримов Тариэль выпрямился во весь рост, сделал шаг, ещё и ещё, подошел к самой кромке неестественно спокойной воды. Вскинул руку: кольцо ослепительно вспыхнуло над головой точно маленькое солнце.

Ланмар успел закрыть лицо руками, но вспышка света проникла и сквозь плотно сомкнутые веки, и сквозь ладони. Дигран повел себя совершенно иначе. Его темно-карие, почти черные глаза вспыхнули почти так же ярко, как кольцо на руке юноши. За спиной Диграна выросла огромная, рваная тень. Ударилась о скалы – и взмыла в небо!

…по щеке великана медленно ползёт сверкающая капля. Он… улыбается?

Да что здесь, в конце концов, происходит!?