Текст книги "Бесконечное лето: Сломанный мир (СИ)"

Автор книги: Юра Костров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Какое-то время я наблюдал за девушкой, прежде чем не ушёл в свои мысли. Всё это время Юля сидела не подвижно, но в какой-то момент она зевнула.

– Спать хочешь? – спросил я, наблюдая, как она зевает.

– Нет, – последовал короткий ответ.

– А тогда почему зеваешь?

Она зевнула снова, чуть прикрыв рот ладонью, а затем внимательно посмотрела на меня, будто размышляя над ответом.

– Наверное, устала, – задумчиво произнесла она.

– Может, тебе стоит прилечь? Хотя сейчас день… Вряд ли ты уснёшь.

– Ты правда думаешь, что это мне помешает? – с лёгкой улыбкой уточнила она.

Я только усмехнулся.

– Зная, как ты можешь проспать где угодно и когда угодно, нисколько не удивлюсь.

Я поднялся с пня и огляделся. Вокруг простиралась самая обычная лесная поляна – ничем не примечательное место.

– Хочешь сказать, что именно здесь начинается твоя смена?

– Да, – она пожала плечами. – Ты оказываешься в автобусе, а я здесь. Так всегда.

– Странно… По логике вещей, ты тоже должна была бы появляться в автобусе. Хм… Может, ты попадаешь в лагерь каким-то иным способом? – задумчиво протянул я.

– Вполне возможно, – согласилась она. – Честно говоря, я ни разу не была в автобусе. Он либо исчезает, либо оказывается забит пионерами. А ты же знаешь, я не люблю, когда их слишком много… Особенно, если среди них есть Шурик.

Я усмехнулся.

– Это точно… Слушай, а давай в следующую смену займём один из домиков? А со Шуриком я поговорю – после этого он к тебе точно не подойдёт.

Перед глазами тут же возникла забавная картина: я хватаю Шурика за шкирку, несколько раз перемещаю его по лагерю, а потом оставляю в шахтах. Мысль оказалась настолько забавной, что я непроизвольно ухмыльнулся.

– Можно попробовать, – кивнула она. – А то бункер уже надоел.

Она провела рукой по волосам, задумчиво почесав затылок.

– Только ты с Шуриком поосторожнее… А то ещё с ума сойдёт.

– Да не переживай, ничего с ним не случится.

– Ладно, попробуем. Думаю, ничего плохого в этом нет, – согласилась она.

После этих слов она медленно поднялась с травы и протяжно зевнула, прикрывая рот ладонью.

– Странно… Что со мной? Вроде бы выспалась, а зевать всё равно тянет и тянет.

– Может, это потому что ты наполовину кошка?

Она пожала плечами.

– Может быть…

Вдруг мне показалось, что кто-то мелькнул среди деревьев. Я резко остановился, всмотрелся, несколько раз моргнул… но нет. Всего лишь ветка, покачивающаяся на ветру.

– Похоже, мне тоже стоит прилечь, – пробормотал я, потирая виски.

– О, отлично! – обрадовалась она. – Значит, не придётся мне одной валяться. То, что надо.

Я поднял бровь, после чего внимательно посмотрел на Юлю.

– В одной кровати значит хочешь… полежать? – Произнёс я чуть улыбаясь.

– Дурак?! – Она покачала кулаком, – у нас кровать двух яростная, мы так и так постоянно на одной кровати спим.

После чего она внимательно осмотрела меня.

– Не, мне и одной хорошо.

Я лишь усмехнулся. После чего мы направились к бункеру.

Всю дорогу меня не покидало ощущение, что что-то не так. Казалось, будто тянется чей-то взгляд, невидимый, но ощутимый. Видимо, моё сознание ещё не до конца оправилось после смертельного состояния. От одной мысли об этом мороз пробежал по спине.

А вот и старый лагерь. Хм… Как-то уж слишком быстро дошли.

Юля внезапно остановилась, оглянулась, настороженно осматриваясь.

– Юра, ты ничего не чувствуешь?

Я нахмурился.

– Хм… Не знаю. Есть какое-то странное ощущение, будто за нами кто-то наблюдает. Но, может, я просто ещё не отошёл от шока… – задумчиво произнёс я. – А что?

– У меня тоже такое чувство, – ответила она, слегка прищурившись.

Я замер, затем медленно начал осматривать местность. Лес был тих, как и прежде. Абсолютно пусто. Но Юля, похоже, не была до конца уверена в этом. Она внимательно вглядывалась в кусты, затем молча подняла с земли шишку и со всего размаха метнула её в густую растительность.

Бамс!

…Тишина.

И вдруг Юля рассмеялась.

– Это всего лишь сова! – весело ткнула она пальцем в сторону дерева.

Я проследил за её взглядом. На одной из толстых веток действительно сидела круглоглазая сова, слегка покачиваясь и явно наблюдая за нами.

– Тьфу ты, блин! – облегчённо выдохнул я. – А я уже подумал, что это Ленка по мою душу пришла…

Юля только улыбнулась.

– Ладно, пошли уже спать, а то нас тут уже всякие кусты пугают.

– Пошли, – кивнул я, бросив напоследок взгляд в сторону совы.

Сова оставалась неподвижной. Казалось, что её вообще ничего не волнует. Возможно, она и вовсе спала, несмотря на наш шум. Странная птица.

Но стоило мне уже занести ногу в здание, как я вновь ощутил на себе чей-то взгляд. Резко обернулся.

Сова.

Она всё так же сидела на месте, будто статуя, даже не шелохнувшись. Спит? Или только делает вид?

Я сглотнул, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

– На всякий случай запру дверь, – пробормотал я, загоняя в себя чувство тревоги.

Кто знает, что может случиться в этом месте.

Мы вошли внутрь нашего с Юлей "дома", если это вообще можно было назвать домом. Бункер – укрытие, временное пристанище, но не дом.

Я тут же плюхнулся на кровать, словно мешок с картошкой, даже не сняв обувь. Юля последовала моему примеру, зарывшись в одеяло.

– Спокойной ночи, – лениво пробормотала она.

– Сейчас вообще-то день… – мысленно махнул я рукой, так как физически даже пошевелиться уже не было сил.

Веки тяжело сомкнулись.

И вскоре я провалился в сон.

Сломанный мир: 2

Проснувшись на следующий день, я понял, что какое-то время мне придётся побыть одному. Так как Юля, скорее всего, переместилась в другой лагерь. Это бывает редко, но бывает. Так вот, мне пришлось ждать неделю. А потом я осознал ещё одну вещь, а именно то, что Юля напросто пропала.

Этот факт выбил меня из колеи, и я ушёл в полную апатию. Я перерыл весь лагерь, но не нашёл даже намёка на её существование. В какой-то момент я начал думать, что она была плодом моего воображения, но если бы это было так, я бы не мог верить всему, что происходит в этом мире.

Апатия полностью сковала моё существование. Следующим ключевым фактом стало получение информации о том, что компьютер в подземном архиве был полностью неремонтопригоден, а на бункерном оборудовании не было никакой информации. Надежды на получение какой-либо информации полностью угасли.

Я прочёл все книги из библиотеки, каждую и не раз. Но нужной информации там не было, и это оказалось бессмысленной затеей.

После осознания этого факта я пролежал целую смену в автобусе, меня ничего не волновало – ни голод, ни жажда. Меня отнесли в медпункт и пичкали чем-то, но меня это не волновало. Меня ничего не волновало.

Пришлось взять себя в руки, так как продолжение самобичевания не привело бы к чему-то хорошему. Я продолжил осваивать всё, что только можно в этом месте. Первым делом я продолжил заниматься электроникой в кружках. С Электроником и Шуриком мы потратили не одну смену, чтобы заставить работать робота, которого они собирали. Как оказалось, это было невозможно. Хотя заставить работать отдельные детали у нас получалось, для других требовались детали, которых в этом лагере не было. Я даже пытался создать их сам, но это было невозможно в рамках семи дней.

Осознав, что собрать робота я не смогу, пришлось переключиться на что-то другое. Я ломал всё, чтобы потом починить. В процессе мне пришла интересная идея: а что будет, если в начале смены я полностью разберу автобус? В салоне автобуса я нашёл немного инструментов, благодаря которым можно было разобрать отдельные части автобуса. Но как оказалось, этой груде железа не важно, в каком состоянии она находится – она в любом случае исчезнет, как только я от неё уйду или начнётся новая смена.

После того как я освоил электронику, механику, ремонт и ещё несколько навыков, которые можно получить в здании кружков, я отправился в музыкальный клуб. Но перед этим я провёл серию экспериментов со сном.

Для начала я решил не ложиться спать под конец смены. Мне нужно было узнать, насколько я могу продлить смену. Первая попытка оказалась неудачной – меня вырубила некая сила. На второй я попробовал накачаться кофе из столовой, но и этого оказалось недостаточно. Из безопасных методов я перешёл на те, которые могли отправить меня раньше времени на следующий цикл. Идея была следующей: напиться кофе, найти таблетки с кофеином в аптеке и быть под адреналином. Таблетки с кофеином в аптеке были, к сожалению, других стимуляторов там не оказалось.

Но прежде чем сделать бурный коктейль, я подготовил дополнительные меры. Положив несколько предметов в рюкзак, я принялся за дело.

Выпив гремучую смесь, которая сразу ударила по голове, я принялся за свой план. Для начала угнал автобус под конец смены и мчался на полной скорости по дороге, иногда пытаясь совершать опасные маневры, резко крутил руль из стороны в сторону. Ехал по полю и всё в этом духе. В какой-то момент меня начало клонить в сон.

Остановив автобус, я принялся бежать. Я пытался делать максимально хаотичные вещи, и это давало некий результат. Сонливость уходила. Через пять минут я уже бежал по лесу, было темно, но я не сбавлял темп, мне не было важно, что со мной произойдет, главным было только одно – продержаться как можно дольше.

На улице была полная ночь, луны почти не было. Из-за этого освещение в лесу было не то чтобы хорошим, я почти ничего не видел. Долго это не могло продолжаться, каждая мышца в теле была перегружена, а дышать было невозможно. Я остановился от сильной боли в боку, было невыносимо. Но я был рад, сонливость ушла!

Сделав пару шагов, начало двоиться в глазах, я начал терять сознание. Но меня это не устраивало, пришлось идти на серьёзные меры. Найдя в кармане вилку, которая чудом не вывалилась за время моего бега, я начал готовиться к предстоящему.

Секунда – и она торчит в моей ноге, было очень больно. Но я снова смог убрать сонливость. Но времени на радость не было, нога болела адски. Жертвуя одним, страдает другое, и в данный момент требовалось обработать ногу. К этому я был готов, скинув портфель, я быстро обработал ногу антисептиком, после чего перевязал её бинтом.

Идея была хорошей – убрать сонливость болью. Работала как швейцарские часы. Правда, в моём случае даже это не помогло. Сонливость напала с ещё большей силой. Я сопротивлялся как мог, был постоянно в движении, иногда закидывался таблетками с кофеином, от чего моё сердце стучало как бешеное.

На лице была улыбка от того, что я смог продержаться большую часть ночи. Это был самый настоящий рекорд. Делая каждый шаг, ощущал боль, которая отдаётся от левой ноги прямиком в мозг. Сердце было на пределе, весь мой организм был на пределе! Ещё чуть-чуть и я упаду в обморок независимо от действия лагеря или моих попыток этому противостоять.

Я выбрался на лесную поляну. Это была та самая поляна, где я в последний раз общался с Юлей, от этого осознания стало ещё хуже. Новой волной накатило желание спать. В ответку я принялся к тренировкам, не обращая внимания ни на что.

Начал с приседаний, нога была категорически против этого. Но мне было уже плевать, сквозь боль и дикое желание спать я приседал. Приседал так, будто от этого зависит моя жизнь, когда я уже не мог подняться с ног, переключился на отжимания. Вскоре забились руки, это тело не было готово к таким нагрузкам.

Последним, на что я был способен, так это тренировки на пресс. Вскоре и это я не мог делать. Каждая клеточка моего организма была против того, что я делал, нога так вообще перестала слушаться.

Я продолжал бороться. В какой-то момент я уже не осознавал, что делаю, будто тело двигалось само, ведомое единственным желанием – не поддаться этому проклятому сну. С каждым движением мир вокруг становился всё более размытым, тени леса будто тянулись ко мне, принимая жуткие формы. Ветер пробирался под одежду, холодным дыханием напоминая о том, что я всё ещё жив.

Всё тело дрожало, сердце гремело как барабан, а боль в ноге превратилась в тянущее жжение, которое угрожало затопить остатки моего сознания. Я закрыл глаза всего на секунду... или это была вечность?

Когда я открыл их вновь, поляна изменилась. Туман густыми клубами стелился по земле, окутывая всё вокруг. Лес казался чужим, будто наблюдал за мной. Тишина, такая оглушительная, что я мог слышать, как кровь шумит в ушах. Но самое странное – Юля стояла на краю поляны. Или это было её призрачное отражение? Она смотрела на меня своими глубокими, пронизывающими глазами, которые всегда казались чем-то больше, чем просто глазами.

– Ты снова пытаешься обмануть систему, – её голос был мягким, но в нём звучала странная тяжесть. – Но к чему это приводит? Разве ты не понимаешь, что ты здесь не просто так?

Я хотел что-то сказать, но не смог. Слова застряли в горле, смешавшись с паникой и гнетущей усталостью. Юля сделала шаг ко мне, её силуэт слегка дрожал, будто она была миражом.

– Ты забыл главное, – продолжила она, склонив голову набок, – борьба не имеет смысла, если ты не знаешь, за что борешься.

Её фигура растворилась в тумане, оставив за собой только пустоту и странное ощущение, что я стою на пороге чего-то неизбежного. Лес вокруг начал оживать: деревья тихо скрипели, тени мелькали между стволами, а где-то вдали раздавался тихий шёпот, который невозможно было разобрать.

Собрав последние силы, я встал. Если это был конец, то я хотел встретить его стоя. Лес словно подталкивал меня идти вперёд, в самое сердце тумана. Я сделал шаг, затем ещё один. Боль в ноге стала чем-то фоновым, больше не отвлекая от главного – от невыносимого чувства, что за каждым шагом скрывается что-то, что я не могу избежать.

С каждым шагом туман становился гуще, пока не поглотил меня полностью. Тишина снова сменилась звуками: сначала это был шёпот, потом – смех, холодный и отстранённый, а затем я услышал голос, доносящийся из глубины:

– Ты думал, что можешь победить? Но разве ты знаешь, с чем борешься?

Этот голос звучал одновременно знакомо и чуждо. Он был во всём: в воздухе, в земле, в моей голове. Но я не остановился. Если это конец, то я должен увидеть его своими глазами.

Я уснул. Всё что я видел до этого, было бредом. Была ли это настоящая Юля или же плод моего воображения, сказать я не мог.

На этом эксперименты со сном кончились. Я принялся играть на музыкальных инструментах, это стало моим бегством от реальности. Хотелось забыться и окунуться с головой в то, что поможет отвлечься от всего того, что меня окружает.

В начале было всё плохо. У меня не было музыкального слуха, правильнее сказать, я был полностью бездарен. Но под руководством Мику и очень большому времени у меня что-то стало получаться. Первым была гитара, этот инструмент давался мне легче других, со временем я смог играть и на пианино. Мои навыки игры росли, с каждой сменой я становился чуть лучше.

Прошло много смен, неумолимо их становилось всё больше и больше. Взяв количеством времени, я смог осилить всё, каждый инструмент в музыкальном клубе стал подвластен мне. В какой-то момент я стал играть на уровне Мику, после смог её превзойти. Когда это произошло, я начал осознавать, что я близок к совершенству, а это значило, что последнее, чем я мог здесь заниматься, будет так же кончено.

Этот момент наступил. Музыка была частью меня, а я был частью музыки. Я мог сыграть абсолютно всё, каждая песня из моего телефона была сыграна мною не раз. К сожалению, нас было только двое, поэтому полностью передать звучание мы не могли.

Апатия возвращалась волнами. И это всё на фоне неспособности переместиться в другой лагерь. Хоть убейте, я не мог этого понять. Всё время, что я занимался другими вещами, я пытался переместиться в другой лагерь. Это никак не получалось.

Я в совершенстве овладел перемещением по территории лагеря. Сделать сотни прыжков подряд – легко! Я могу хоть в воздух перемещаться, а смысла от этого нет. После множества прыжков подряд не было никакой отдачи, силы мои были почти бесконечны. Но это было бессмысленным.

В какой-то момент моя крыша начала ехать. Начались серии самовыпилов. Это было самым безумным, что я мог делать. Прыжки с деревьев, утопления, сгорания. Таблетки в медпункте, электричество. Все методы, которые мне могли прийти в больной ум, были испробованы.

Начались забываться смены, мой разум начал дефрагментироваться, рассыпаться. Хаотичность моих действий была безгранична. В какой-то момент я мог начать смену, не помня, что я был в этом лагере, но когда моя память возвращалась, я снова сходил с ума.

Кульминацией всего этого было оно. Я начал искать ответы в земле. Лопатой я откапывал весь лагерь. Что я искал, не знаю, но я был уверен, раз я не могу найти это на поверхности, то это должно быть либо вверху, либо под землёй. В воздухе было пусто, а вот под землёй мне предстояло ещё узнать.

Смены уже я не считаю, это бессмысленно. Да и справиться я уже с этим не мог, у меня развилось слишком много личностей для этого, разум распадался на части, а я продолжал искать ответы под землёй. В какой-то момент уже не было мест, где я не копал. Ничего, абсолютно ничего я не нашёл. Было пусто.

Количество личностей в моей голове начало превышать сотни. Я начал догадываться, откуда могли появиться клоны Семёнов, если я продолжу, то они смогут выбраться в реальность. Лагерь расщепит мою личность на множество частей! Семён тоже прошёл через это, я был в этом полностью уверен. Такая судьба меня не устраивала. Собрав все силы, которые только у меня были, я принялся к проекту, от которого зависело всё.

Сломанный мир: 3

– Апатия и бесконечность, мой вечный друг, – на лице была обезображена гримаса, – что за дивный мир вокруг!

Я сидел в позе лотоса, стараясь не обращать на танцы сознания.

– А ты весёлый, – сказал мне голос, – недолго тебе осталось.

– Думаешь он этого не знает? – Перебил его другой голос.

– Парни, тише. Мне интересно получится ли у него в этот раз, – кто то перебил их, – если нет, то в этот раз у руля я!

Они спорили, кто займёт центральное сознание. Я уже был не в силах сдерживать их натиск, силы мои были на исходе. В воздухе ощущалось напряжение, они наблюдали за мной.

– Хватит, – прошептал я, стиснув зубы.

Голоса в моей голове ненадолго стихли, но я знал, что это лишь иллюзия. Они притихли, чтобы наблюдать. Им это казалось забавным.

– Ты пытаешься бороться, но зачем? – голос, мягкий, почти ласковый, прорвался сквозь тишину. – Ты ведь понимаешь, что это бесполезно? Все пути ведут к одному и тому же.

Я закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Внутри меня словно разворачивался хаос – мысли переплетались, рождались и исчезали в бесконечном потоке.

– Замолчи, – выдохнул я. – Все вы... просто иллюзии.

– Иллюзии? – насмешка, звучащая одновременно изнутри и снаружи. – Как ты можешь быть уверен, что ты не иллюзия?

Мир вокруг начал искажаться. Пространство вокруг меня становилось вязким, словно густой туман. Я больше не был уверен, где заканчиваюсь я и где начинается всё остальное.

– Хватит! – на этот раз я закричал, поднявшись на ноги.

Голоса умолкли. Тишина обрушилась на меня внезапно, как удар. Я стоял посреди пустоты – никакого лагеря, никаких людей, только серый бескрайний горизонт.

– Так-то лучше, – пробормотал я, ощутив слабую, но всё же победу над хаосом. Белый мир вокруг был холоден и пуст, словно лист бумаги, ожидающий, когда на нём начнут рисовать.

Каждый шаг вперёд эхом отдавался в этом безграничном пространстве. Здесь не было ни теней, ни звуков, ни ощущения времени. Всё вокруг казалось идеальным, но это совершенство пугало своей стерильностью.

– Это всё, что осталось от тебя, – снова раздался голос, но теперь он был другим. Он звучал изнутри, как будто часть меня, которая говорила словами, которых я не хотел слышать. – Пустота, созданная тобой.

Я остановился, глядя в бесконечность перед собой.

– Ты снова здесь, – сказал другой голос, уже знакомый и насмешливый. – Ты ведь не можешь уйти. Раз за разом ты приходишь сюда, чтобы всё начиналось заново.

– Это место... это не я, – ответил я, больше для себя, чем для них.

– Не ты? – Голоса слились в один, многоголосый и глубокий. – А что тогда ты? Человек, который пытается убежать от себя? Или тот, кто мечтает найти смысл в этой пустоте?

Я сжал кулаки, чувствуя, как нарастает волна гнева и отчаяния.

– Если всё это иллюзия, – прошептал я, – то значит, её можно разрушить.

С этими словами я с силой ударил по земле. Эхо от удара разлетелось по пустоте, словно волна, заставляя белый мир дрожать. Вокруг меня начали появляться тонкие трещины, растущие, как паутина, в каждую сторону.

– Разрушить иллюзию? – голос, теперь глубокий и вибрирующий, эхом заполнил всё вокруг. – Ты действительно готов это сделать? Ты уверен, что знаешь, что скрывается за её границей?

Я не ответил. У меня не было слов. Всё, что я мог – это продолжать. Я ударил снова, и трещины расширились, открывая темноту подо мной. Пространство вокруг начало изменяться, как будто кто-то срывал полотно реальности, обнажая скрытый за ним хаос.

– Ты думаешь, что победишь нас? – голос становился всё громче, словно пытался заполнить собой всё. – Мы – это ты. Ты – это мы. Разрушив нас, ты разрушишь и себя.

– Если это цена свободы, то я готов, – ответил я, чувствуя, как адреналин захватывает меня.

Ещё один удар, и земля под ногами окончательно раскололась. Я начал падать в темноту, бесконечно глубокую и пугающе тихую. Ветер или, может быть, его отсутствие, обжигал моё лицо. Но, несмотря на страх, я не останавливался. Я раскрыл руки, как будто готов был обнять этот хаос.

– Так просто я вам не сдамся, – на лице была улыбка.

Тишина была ответом, но в этой тишине что-то менялось. Я чувствовал, как вокруг начинает зарождаться новое. Сначала едва заметное мерцание где-то вдалеке, как звезда в безлунной ночи. Затем тонкие нити света, переплетающиеся друг с другом, создавая узоры, которые я не мог понять, но которые казались мне знакомыми.

– Мир рождается из пустоты, – прошептал я, вспоминая что-то, давно ускользнувшее из памяти. – И пустота всегда предшествует началу.

Вдруг я ощутил землю под ногами. Холодная, влажная, твёрдая. Я посмотрел вниз и увидел, что стою посреди леса. Деревья вокруг шептали на ветру, их листья мерцали в свете луны. Всё казалось реальным, но в то же время неуловимо чужим.

Я сделал шаг вперёд, чувствуя, как воздух, насыщенный сыростью и запахом хвои, наполняет лёгкие. Голоса, преследовавшие меня столь долго, исчезли. Наступила та абсолютная тишина, о которой я мечтал, но которая теперь казалась мне ещё более пугающей. Они действительно ушли? Или затаились, ожидая момента, чтобы вернуться?

Я опустился на колени, касаясь руками земли, словно пытаясь убедиться, что она настоящая. Почва липла к пальцам, влажная и холодная. Это было не иллюзией. Я был здесь. Но где это «здесь»?

Этот вопрос будто повис в воздухе. Казалось, что от ответа зависит всё. Чтобу убедиться в том, где я оказался был один быстрый способ. Нужно было отыскать Семёна.

Успокоившись я сделал несколько вдохов, прежде чем начать поиск. Так как это была ночь, он мог быть у вожатой. Это было первое место, которое я проверил. Попытка оказалась неудачной, на кровати было пусто, слышался только храп вожатой.

Следующим местом мог оказаться бункер. Сосредоточив всё своё сознание я переместился в это место. Это место было также необедаемо, обе двери были закрыты, что указывало на то, что в этом месте ещё никого не было.

Чем больше я проверяю этот лагерь, тем меньше становятся мои надежды. Это место могло оказаться моим лагерем, это означало только одно. У меня не получилось.

Осознав это, я попытался выложиться на максимум. Первым делом предстояло сосредоточиться.

Я погрузился в тишину, и вдруг пространство начало откликаться на мои мысли. Сначала неуверенно, как слабый отклик в пустоте, но постепенно становясь всё более ясным и четким. Как будто я стал частью этого места. Его запахи, его звуки, каждая трещина в стенах, каждый клочок земли – всё это слилось в меня, и я стал неотъемлемой частью этого лагеря, его частицей. Каждое движение, каждое дыхание чувствовалось в этом мире.

Всё вокруг меня приобрело новую форму – я больше не был просто наблюдателем, а стал частью этой реальности. Мои мысли стали его мыслями, а его мысли стали моими. Я не только знал каждую трещину в бункере, каждую веточку на деревьях, но и ощущал, как будто эта реальность сама по себе стремилась к чему-то. К какой-то цели.

Но одна деталь не давала мне покоя. Вдруг я почувствовал что-то странное, неуловимое место в лесу. Оно не было частью этой реальности, как все остальные. Это было что-то другое. И теперь, сливаясь с этим миром, я мог чувствовать его. Возможно это то место, о котором говорила Юля.

Но прежде чем обнаружить это место, я ощутил Семёна. Я знаю где он находится. Это был пляж. Сосредоточившись, я открыл глаза и оказался там, на песчаном берегу. Семён сидел на камне, смотря на водную гладь, его лицо было тихим и задумчивым, как всегда, но теперь в его глазах я заметил что-то другое – что-то, что давало мне уверенность, что он понимает меня, даже если молчит.

Я подошёл ближе, не издавая ни звука. Он не поворачивался, но его внимание было направлено ко мне, словно он знал, что я рядом. И вот, когда я остановился прямо перед ним, он, наконец, заговорил, его голос был мягким, почти с каким-то новым оттенком понимания.

– Ты пришёл, – сказал он грустно улыбнувшись. – Долго же ты пропадал.

– Это ты? – Я не мог поверить своей удаче, с первого раза и сразу же к знакомому Семёну.

Он достал пачку сигарет, после чего протянул одни из них мне.

– Нет, спасибо, – невольно я начал улыбаться, – мне они больше не нужны.

– Дело твоё, – она затянулся, после чего встал с камня.

– Думаю ты должен знать, что произошло после нашей последней встречи.

Повисло неловкое молчание. В прошлый раз это закончилось смертью от рук его бывшей жены. К сожалению, Лена уже никогда не вспомнит прожитую их совместную жизнь.

– Я бы был не против послушать, – я закрыл глаза и пробежался по воспоминаниям, – мне, тоже, есть что рассказать.

Его история была странной. После того как Лена отправила его на следующий цикл, к нему не вернулись воспоминания. Кто-то или что-то помешало ему в этом. Он провёл множество смен в неведении, но в какой-то момент он снова смог себя осознать.

Дальше всё было как у меня, попытки найти ответы. Разного рода эксперименты, обучение всему что только можно и не можно. Проблемы с психикой, и в конце концов его замкнутый круг разорвался. Он смог вспомнить мою с ним встречу, и то, что произошло до этого.

По его словам дальше он попытался найти смысл в том, что мы с ним делали. Но попытки привести события к появлению нестабильности лагеря ему ничего не дали. Он делал всё в точности как мы, но ничего не получалось. Это выбило его из колеи, и именно в этот момент появился я.

После чего я начал свой рассказ. Пока я вёл своё повествование глаза медленно приобретали квадратный вид. То что он услышал было для него нечто ужасным, с каждым продолжением истории он выкуривал по одной сигарете, в конце концов у него кончилась пачка.

Я задумался. Слова семёна о попытках повторить то что мы с ним делали, ни к чему не привели. Я сам не одну сотню раз пытался это повторить, но результатов не было. Лагерь не изменялся, Лена была обычной. Возможно в тот раз нам просто повезло. Или же пока мы были пьяны произошло то, что запомнить не получилось ни у меня ни у него.

В воздухе повисло молчание, каждый из нас думал о том, что могло произойти. Но ответа не было. К сожалению, мы не могли вспомнить того, что происходило в тот день.

Семён предложил всё повторить, но я был против. Так как это было чревато потерей памяти. Кроме того, у меня были ещё неразгаданные вопросы, которые я должен был проверить.