Текст книги "Стажерка (СИ)"

Автор книги: Юнта Вереск

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Глава 5
Трудный выбор

Когда мы приблизились к Церере, оказалось, что нужно приземляться на саму планету, а не на наш замок-станцию, крутящуюся вокруг и обладающую нормальной гравитацией. По неведомой причине руководство находилось сейчас на грунте. Вернее, под ним – у Космической Академии «Вейер» здесь были свои роскошные подземелья. И даже ангар для приема небольших судов, вроде нашего бота, имелся.

Прыгая по знакомым коридорам – гравитация на Церере мизерная, лишь три процента от земной – я добралась, наконец, до малого совещательного зала. Радостно поприветствовала присутствующее начальство, которое меня пожурило и похвалило за атаку на пиратов…

Увы, Зоров оказался прав. Академия в лице ее ректора капитана Фреша, и двух деканов категорически потребовала, чтобы я шла работать в команде, никакой автономки. Предоставили, правда, право выбирать – заявки с приглашениями принять меня на стажировку пришли от полисов, спасателей и той команды геологов, где я проходила практику.

Пока я думала, дверь распахнулась, в нее ворвалась толпа десантников с «Феникса», и участь моя была решена. Толкая, хлопая по плечам, обнимая и целуя меня в щечки, объявили, что все уже решено, а вылетать им нужно прямо сейчас, так что они меня забирают.

Просто не дали мне ни секунды, чтобы сказать «нет».

И я сомневалась, что, поддавшись их нажиму, поступаю правильно. Ведь чувствовала, что не стоит соглашаться! Но вот поддалась на этот поток энергии, не отказалась, смирилась. Сама виновата.

Времени встретиться с друзьями, мне не оставили. Командир кивнул в сторону выхода, команда дружно потянулась на вход.

– Марфа, мы стартуем через двадцать минут, – сообщил мне Зоров холодно, видно тоже был не рад, что берет меня. – Компрессионку и пилотский комбез можешь надеть сразу. Скафандры тебе на борту подберем, у нас их с перебором. Переодевайся, и быстро на «Феникс».

Двадцать минут? Всего двадцать?

Я знала, что Алька с Филом и Малаб еще были в Академии, правда не здесь, а на орбитальной станции. И рассчитывала, что мы хорошо проведем сегодняшний вечер. Но Зоров смотрел на меня нетерпеливо, и я сдалась.

Кивнув по уставу, бросилась в раздевалки. Мой шкафчик еще был моим. Влетев в санузел, выбрала ультразвуковой душ – микроскопические пузырьки почти мгновенно очищают кожу и поры, ультразвук обеспечивает массажный эффект, улучшая кровообращение и удаляя загрязнения. То, что надо.

Быстро оделась, волосы не стала закалывать, а пилотский шлем и маленький рюкзачок потащила в руках. Кинула с комма сообщение друзьям: «Меня взяли стажером на десантный бот, мы уже улетаем, жаль, не удалось встретиться».

Дверцы шкафчика оставила открытыми. Скоро прибудут новые абитуриенты, а я… я уже закончила свое обучение. Прощай, Академия.

Мне было грустно, но делать было нечего. Нужно настраиваться на новую жизнь. Скорее всего, более интересную, чем была прежде. По крайней мере, отступать было уже некуда.

Выскочила из раздевалки и запрыгала в сторону ангара – все-таки низкая гравитация Цереры очень способствует такому способу передвижения – пытаясь хотя бы этим движением прогнать навалившуюся вдруг тоску от того, что эта часть жизни уже закончилась, а я толком не успела с ней попрощаться…

Постаралась улыбнуться, чуть подпрыгивая, по таким знакомым и почти бесконечным коридорам.

Но… бесконечности не получилось. Вот он и ангар.

Влетев в него, сразу увидела «Феникс». Наверное, все уже зашли внутрь, но двое десантников ждали меня у подъемника и замахали руками, призывая поторопиться. Я направилась к ним, но внезапно кто-то напрыгнул на меня сзади, и обнял.

Понятно кто. Ива Рокир, собственной персоной. Как он успел добраться до Цереры? После нашей страстной ночи на Марсе мы с ним так больше и не увиделись. И, надо же, явился…

Развернув меня к себе лицом, он наклонился и неожиданно впился поцелуем в губы. Я отшатнулась, но почти сразу приникла к нему. Обнимая меня – что не так легко сделать, когда я в таком обильном обмундировании, разве что без скафандра – он чуть развернул, чтобы от бота не было видно наших лиц, потом оторвался от моих губ и быстро заговорил:

– Марфа, кошка ты бродячая, ты же на корабль с кучей здоровенных мужиков лезешь… Давай, обнимай меня сильнее, целуй крепче… хоть так… какая-никакая защита у тебя будет…

– Ты вообще забыл, какая я? – фыркнув, но все же поцеловала его.

– Одна… беззащитная…

– Ива, у меня все парни – друзья. И я для них друг. Вспомни, я «свой парень» для них всегда. Всегда и везде. Ко мне не пристают, вот разве что ты вот почему-то привязался…

Потом мы все же занялись делом. И целовались до тех пор, пока рупор громкой связи не громыхнул на весь ангар:

– Кузнецова! На борт! Даю старт.

Глава 6
Первые задания

Пока мы предыдущие четыре дня добирались до Цереры, я немного обжилась на боте.

Но одно дело – летать в качестве почетного пассажира, а другое – как член экипажа. Это я поняла в первый же день штатным пилотом.

Едва мы стартовали, Зоров-Пион вызвал меня к себе.

Разобравшись, что ни пилотировать, ни спасать никого прямо сейчас не нужно, я переоделась в «цивильное» – легкие брючки (невесомость ведь после разгона наступит, не хочется в ней размахивать юбкой, тут Ива был прав) и легкую майку с коротким рукавом, на боте было жарко, не меньше двадцати двух градусов.

Капитанская, она же навигаторская, была немного просторнее, чем на шлюпке. И аппаратуры здесь оказалось гораздо больше. Когда я вошла, верхний свет был притушен, и у меня возникло ощущение, что я попала на дискотеку: мигающие огоньки, неровный гул, просторный и не обремененный мебелью центр закругленной комнаты… Разве что музыки не хватало.

Перед центральным пультом расположились два ложемента, один из которых, левый, занимал сейчас капитан. Обернувшись, он кивнул на правый ложемент: «садись».

– Марфа, я рад, что ты присоединилась к нашей дружной команде. В твоей Академии меня попросили натаскать тебя на практических заданиях. С теорией у тебя же все в порядке, вроде бы?

– Надеюсь.

– Будет лучше, если ты возьмешь военный коммуникатор, мы ими все пользуемся. Называется ИСБ, «индивидуальный спецбраслет».

Он протянул мне здоровенную штуку, раз в пять большую, чем мой комм. Я повертела ее, затем нацепила на правую руку. Браслет плотно охватил запястье, подстраиваясь под мою тонкую, по сравнению с мужскими, руку.

– Привыкнуть надо, – пробормотала я, разглядывая этот тяжелый военный коммуникатор, то есть ИСБ, который растянулся почти до локтя.

– Почему ты надела его на правую руку?

– Левша.

– Но ведь комм у тебя на левой?

Я бросила взгляд на свой комм. Он был почти родным, я с ним сжилась и расставаться не хотелось.

– Привыкла.

– Давай, снимай комм, он больше не понадобится. ИСБ имеет больше свойств и возможностей. Зайдешь в медотсек к Фишу или Муозу, они тебя просветят и подключат полезные импланты.

– Нет.

– Что «нет»?

– Никаких имплантов. Я принципиально не использую их.

На корабле, набитом киборгами, это было опасное замечание. Но мне нужно было начать отстаивать свою позицию, иначе заметить не успею, как сядут мне на голову. А начинать нужно с самой острой темы, тогда остальные пойдут как по маслу. По крайней мере, меня так учили.

Я не имею ничего против киборгов, но сделать из меня самой машинку, подчиняющуюся искину, – а именно это и подразумевало установление простейших имплантов – не позволю.

Уже настроилась я спорить и отстаивать свою позицию, но капитан меня удивил. В дискуссию и нотации не влез, лишь в глазах его читалось раздражение. «Мало того, что баба, так еще и кочевряжится», – не сказал, но явно подумал. Но уговаривать меня не стал:

– Ладно, сама с медиками разберешься… Я составил для тебя расписание на эту неделю, – он постучал ко своему ИСБ, а мой вдруг пикнул, принимая сообщение. – За ближайшие пять дней мы вылетим за орбиту Сатурна. И эти пять дней ты будешь обучаться и доказывать свою состоятельность как пилота, навигатора и повара.

– Кого?

– Повара. Повара у нас нет. И не было никогда. Команда ест то, что предлагает автоматическая система. Довольно однообразное. Я прошу тебя порыться в программах и наших запасах. Сформировать более разнообразное меню. Ну надоело нам одно и то же есть! – в голосе его послышались вдруг совершенно человеческие нотки.

Я кивнула. Хотя, вроде бы говорили, что третьей моей специальностью будет «спасатель», а не «кок».

– У нас два штурмана. Первый штурман – я. Второй – Бак, это его позывной. Во время рейса обращайся ко всем по позывному, у нас так принято. Хорошо бы и тебе подобрать…

– Но Муоз же, вроде, со своим именем?

– Да, со своим. Но это не имя, а… нечто вроде клички, там, у них, – Зоров неопределенно мотнул головой, – в их магических школах.

– Я на практике была на другом боте с геологами… У них там все по именам…

– Да, я читал об этом в твой справке. Наш «Феникс» уровнем выше, задачи более сложные и в более опасных районах. Поэтому экипаж у нас изначально подбирался из тех, у кого был боевой, спасательный или полицейский опыт. И с самого начала так повелось, что общаемся мы позывными.

– Прости, что перебиваю. Но мне так никто и не сказал, почему на вас напали пираты и почему вы не смогли от них удрать.

– Удрать? – капитан аж пятнами пошел от возмущения, выпучив глаза, а кадык у него бурно задвигался, словно живя своей жизнью.

Глава 7
Тайна Дафниса

Справившись с негодованием, Пион рассказал, в чем там дело было. К сожалению, деталей я уточнять не стала, хотя надо было бы.

Если вкратце, то «Феникс» исследовал Дафнис.

Близко к нему мы никогда не подлетали, это очень опасно – крошечный булыжник, всего восемь километров в диаметре, напоминающий неумело слепленный пельмень, являлся составляющей частью колец Сатурна. Вот затесался между других колец, создав ярко видимую широкую, в сорок два километра, щель Килера.

Опасность Дафнис представляет, поскольку, вращаясь с бешеной скоростью (полный оборот всего за четырнадцать часов) вокруг Сатурна, по своей траектории он чуть не совпадает с основной массой частиц кольца. В результате создает на краях щели громадные волны, высота которых достигает порой полутора километров.

Учитывая, что и само кольцо тоже пылит неслабо, прыгнуть на десантном боте в этот ад, было настоящим сумасшествием. В отличие от большинства случаев, когда им просто давали строгое приказ-задание, на этот раз его не было, скорее просто просьба: «там ученые на Дафнисе что-то такое разглядели, приглядитесь поближе».

Из-за специфического расположения внутри колец Сатурна, понятно, что на этот спутник еще никто не высаживался. А «Феникс» решился. И, как оказалось, не зря. Когда-то, сравнительно недавно, лет пятьсот назад, в него врезался другой астероид, поменьше. Почти полностью состоящий из родия. Здоровенный такой кусище тонны на полторы, по предварительным сведениям.

До этого я знала только родиевые зеркала, их применяют в стоматологии. Кажется, они были и в спектроскопах, но тут у меня зияла лакуна, как-то не интересовалась особенно из чего они сделаны, важнее было то, на что они способны. Зоров отмахнулся и коротко пробормотал, что невероятная отражающая способность и устойчивость к коррозии делают идеальным материалом для изготовления высококачественных оптических компонентов, включая зеркала телескопов. Однако это крайне редкий металл, на Земле его совсем мало, а если находят на астероидах, то при прочих равных добывают его в первую очередь. А тут вдруг такая громадина.

На черном рынке даже тот небольшой кусок, который откололи десантники, стоил бы бешеных эрго, подороже, чем чем хороший корвет. Нырять в кольца сами пираты бы не стали, слишком опасно, а поживиться у «простого», как им казалось, бота геологов было гораздо проще.

Между тем, команде удалось найти еще одну штуку… Вообще бесценную. Уже стартовав с Дафниса, им пришлось снова сесть, поскольку было замечено странное свечение. Солнечный луч случайно ударил прямо в некую пластинку. Не поинтересоваться ею десантники не смогли. И обнаружили, по-видимому, обломок странного, но явно технологически сделанного диска с нанесенными на него значками.

Зоров раскрыл голо, на котором была эта диковинка. Недоставало примерно пятой части диска, словно обрезанной или очень ровно обломанной с одного края. На том, что осталось, были видны полосочки и кружочки, какие-то многочисленные царапинки, явно сделанные инструментами, а не стихией.

– Сплав диска мы определить не смогли достоверно, на Земле такой неизвестен. Каракули на нем тоже ни на что не похожи. Так что, скорее всего, нечто из-за пределов Солнечной системы.

По закрытому каналу десант передал информацию об этом. Оживились сразу очень многие инстанции. Именно поэтому всех пострадавших – и команду бота, и меня – транспортировали в госпиталь Марса, а не сатурновских Дионы или Титана, как собирались сначала. «До Дионы было ближе, но нам приказали отправляться на Марс, туда уже с Земли собрались вылететь специалисты», – пояснил Зоров.

Конечно, пираты об этом не знали, им и родия хватило бы. Но бот оказал сопротивление, и пираты накрыли его каким-то зверским излучением, от которого весь экипаж оказался недееспособен. Так что если бы не помощь Академии (Зоров деликатно не стал указывать на меня пальцем), то еще неизвестно, чтобы пираты с тем диском сделали.

Родий меня не очень заботил. А вот странный диск заинтересовал. Но пройдет еще много лет, пока узнаю о нем некоторые подробности (диск оказался не только инопланетным, но вообще из другой галактики – создала его цивилизация, исчезнувшая несколько миллионов лет назад – конечно, интересно узнать о существовании инопланетян с подобной нам технической ориентацией, однако извлечь ничего полезного из таких сведений было невозможно, так что больше я этой железякой не интересовалась).

Пока же Зоров-Пион не стал на этом останавливаться: нашли, отдали ученым, пусть разбираются. Когда я попробовала расспросить подробнее, сухо заметил:

– Тебя это не должно касаться, дело прошлое. Сейчас тебе нужно к медикам. Разберешься с коммуникатором, потом обед, – наверное, для того, чтобы подчеркнуть свой приказ, он поднялся из ложемента и, глядя на меня почти презрительно, добавил: – Нарушений дисциплины у нас не любят, так что постарайся обойтись без нареканий.

Не должно меня касаться! Урод. Не понимает, что это интересно? Или нарочно все время пытается поставить меня на место?

Дерьмовый мне попался капитан, что и говорить. Но нарушать дисциплину с таким начальством, действительно, не стоит.

И я отправилась в медотсек.

Глава 8
Какую меня любит Ива?

В медотсеке меня уже ждал Муоз. Целитель-маг по первой специальности. По второй – космобиолог. Насколько я поняла из его слов, здесь он числился геологом, десантники редко болеют, а ушибы легко лечатся. К тому же у них была установлена чудо-медкапсула, я такие только на голо видела. Не только простая реанимация, а чуть ли не полный набор всех оперативных мероприятий – от замены крови и сосудов до сращивания костей и корректировки нейротрансмиссии при глубоких поражениях головного мозга. Брр. Все-таки хорошо, что я не пошла на медицинский. Быть пилотом мне нравится больше.

Выскочив из диагностической камеры и получив одобрительный кивок мага, я присела на кушетку, натягивая магнитные тапки. Впрочем, они только так называются. Здесь они оказались гораздо легче и мягче, чем у нас в Академии – просто в подошву были вшиты тонкие металлические полоски. Во время невесомости они помогали удерживать сцепление с магнитным полем пола, а при гравитации, даже серьезной, не слишком утяжеляли ходьбу.

Муоз помог мне разобраться с кучей датчиков, интерактивных панелек и свойств ИСБ. Я с удивлением узнала, что в браслет вшиты даже медицинские приборы – ерунда, но измерить основные показатели организма самостоятельно и с помощью чипа в моем бицепсе, вколоть обезболивающее и даже противоядие при отравлении они позволяли.

Потом он перегнал все контакты с моего комма на ИСБ.

– Обед у тебя в два пополудни, – Муоз всегда говорил медленно, словно думал о чем-то другом. – Поспеши. Не буду больше морочить тебе голову. Пион прислал мне сообщение, что ты против имплантов, но позже я бы хотел поговорить с тобой об этом. Нет-нет, не сейчас. Думаю, у нас найдется время.

Я начала вставать – до обеда оставалось семь минут, а мне бы хотелось забежать в свою комнату, чтобы оставить там комм и перецепить с него на ИСБ свой брелок-верблюдика. Но Муоз вдруг остановил меня.

– Постой, Марфа. Ты… должна знать… Там, перед вылетом, ты обнималась с мужчиной. Это твой друг?

– Наставник по навигации. И любовник. Иногда.

– Не хочу лезть в твои дела, но… Ты должна знать… Он любит тебя больше, чем ты его, это очевидно. Но любит он тебя только до тех пор, пока ты слабая. Если хочешь сохранить его, будь слабой, хотя бы с ним. Между тем, насколько я заметил, ты очень прямая и решительная. Духом ты сильней его. И он это быстро поймет. Когда это произойдет, он бросит тебя. Это его натура.

И чего он лезет в мои дела? То же мне, психолог выискался.

– Зачем ты говоришь это мне? – возмутилась я.

– У нас очень дружная команда… И мы не так часто долетаем до домов радости. В системе Сатурна они последние. У Нептуна или Урана их уже нет, а мы там часто работаем… Женщина на корабле – всегда хороший возбудитель для мужчин. Кто-то из нас может тебе понравится… Так что просто предупредил тебя. Чтобы не имела иллюзий о твоем любовнике. Тебе не обязательно сохранять ему верность.

– Я как-нибудь с этим сама разберусь, – фыркнула я.

И вылетела из медотсека, клокоча от дикой смеси самых противоречивых чувств.

* * *

Ускоряясь, бот уже начал вдавливать меня в пол, колени слегка подкашивались. И вдруг двигатели отключились, и наступила невесомость. Слишком сильно оттолкнувшись на последнем шагу, я со всей дури врезалась головой в потолок.

Хоть бы предупреждали о смене движения, уроды.

Хватаясь за лееры, я быстро перемещалась к своей комнате, пытаясь соображать на лету. Я понимала, что должна срочно успокоиться. Совсем ни к чему являться на обед во взвинченном состоянии. Однако слова Муоза жгли меня и отказывались выскакивать из сознания.

Ива Рокир. Он заботится обо мне. Прилетел, чтобы дать свою защиту хотя бы таким вот странным образом. Считал, что я сама не справлюсь?

Начала вспоминать. Да, поначалу мы не могли найти общего языка. Я была взрывная, а он очень мягкий, но мягкость это скрывала железное упрямство. По крайней мере, спуску на занятиях он никому не давал.

Когда же я впала в депрессию после гибели Луки Новы, моего друга и любовника, он неожиданно оказался рядом. Поддерживал меня. Я даже не сразу разобралась, что он как-то незаметно ухаживает за мной, присваивает, делает частью своей жизни. В какие-то моменты мне это даже нравилось. Но потом… Я самостоятельная. Я отстаивала свою самостоятельность всю жизнь. Я хочу добиться всего сама. И покровительство одного из преподавателей мне было совсем ни к чему.

Тогда мы расстались. По моей инициативе. Не ругаясь, не скандаля, а просто отдаляясь. Сейчас, в марсианском госпитале он снова пришел. Снова помог обрести себя. И защищал как мог перед тем, как я ринулась на этот бот.

Возможно, в чем-то Муоз был прав. Ива был со мной только в минуты моей слабости. Но в то же время и неправ. Ива не бросил меня, когда я вернула себе силу, это я сама отодвинулась от него. Может быть это он нужен мне в минуты слабости? Как любящий человек, он чувствовал это и приходил на помощь?

Любовь? Что такое любовь? Если то, о чем я читала или то, что видела в отношениях между другими людьми, то у меня ее нет и никогда не было. Все отношения с парнями строились всегда дружеские, а если нечто романтическое вспыхивало, то всегда по их инициативе, я могла лишь принять или отвергнуть их…

И, похоже, здесь мне придется часто отвергать. В дружном коллективе совершенно ни к чему ни зависть, ни ревность, ни деление «одной бабы на всех».

Я – «свой парень». Так было всегда. И пусть так остается. Будем дружить.

Мой новый коммуникатор пискнул, предупреждая об обеде. Черт, я же так и не посмотрела свое расписание!

Поняв, что нервы мои пришли в порядок и деловое мышление заслонило эмоции, я перецепила своего брелока-верблюдика с комма на ИСБ, сняла такой привычный комм, и отправилась на обед.

В момент, когда я переступила порог своей каюты, включилась искусственная гравитация. Ну, хоть так. И я бодро зашагала по гулкому коридору.