Текст книги "Стажерка (СИ)"

Автор книги: Юнта Вереск

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Стажерка

Глава 1
О том, как я вляпалась в эту историю

Как говорится, одни входят в историю, а другие в нее вляпываются. Я вот точно ко второй категории отношусь.

У меня вечно все кувырком.

Хотела учиться в медицинском, поступила в Космическую Академию и вместо врача выучилась на пилота (как это получилось, можно почитать в книге «Звездная абитура»).

В Академии вместо мирной медицины, в качестве дополнительных занятий выбрала боевые искусства.

Почти закончив учиться, прямо во время выпускных испытаний в системе Сатурна угнала шлюпку и пошла тараном на пиратов, напавших на геологов…

Наверное, что-то со мной не так.

Развороты в судьбе проявляются редко, но по полной программе.

Вот и стажировка пошла кувырком…

Сама виновата. Не стоит полагаться на уговоры.

Если честно, то в Академии мечтала уйти в автономку. Угнетают меня все эти иерархии, начальники, дисциплина и прочие прелести больших судов.

Хочется сменить дисциплину на самодисциплину, в которой я сильнее… как мне кажется. Люблю идти к цели так, как сама понимаю. А дурацкие правила, уложения и командиры вечно портят всю малину.

На боевку-то пошла только потому, что там, как мне сказали, научат дисциплине, подчинению старшему и коллективной ответственности. Хм. Похоже, что до конца не получилось…

Что такое своеволие? Юношеский максимализм? Или своя личная правда, которую другие не хотят замечать?

Я уже взрослая. Мне двадцать три года. Но я все равно не хочу ни бездумного выполнения приказов, ни помощи даже от искина. Как в десять, как в пятнадцать, как в двадцать… У меня нет чипов и имплантов, как у других. Только один, обязательный, медицинский, без него человек не может быть членом общества. Общества, которое пытается заботиться о каждом.

Меня зовут Марфа Кузнецова.

По профессии я пилот. Больших и малых судов, рассекающих просторы Солнечной системы.

И испытатель космических кораблей.

И спасатель с толикой медицинских знаний.

И немножко боевик.

И… просто женщина, которая мечтает об автономке. А еще о семье и детях. И космическом братстве, когда важно знать, что спину тебе прикрывают друзья.

Ну, да, вот такая я противоречивая. Коллективистка и индивидуалистка в одном флаконе. И никогда не знаю, что в данный момент перевесит.

Космос – это в первую очередь восторг.

Но во вторую – своенравная среда, которая может и помочь, и искалечить. Человек должен сдружиться с ней. Должен научиться в ней существовать. Не разрушая. Приспосабливаясь. Сохраняя.

Вообще вся природа такая. На Земле, Луне, Марсе. На малых планетах. На спутниках газовых гигантов. На шальных астероидах.

Говорят, что человек должен природу покорять. Я не согласна. Человек должен сдружиться – с ней и с космосом. Если он, конечно, человек.

Да, знаю, что все люди разные. Это обычно радует, это всегда интересно. Только вот… порой человек оказывается опаснее, чем любой астероид. И это не единственный, но главный урок, который я извлекла из своей стажировки. Надеюсь, что извлекла.

Впрочем, все по порядку.

* * *

Начну с перелома в судьбе, в который я устроила себе по собственной инициативе, хотя, естественно, подобных последствий не ожидала. Как всегда. Сначала делаю, а потом пытаюсь сообразить, во что вляпалась.

Итак. После того, как во время выпускных испытаний я угнала шлюпку и таранила пиратское корыто, катапультировавшись в последний момент, меня подобрали и доставили в марсианский госпиталь. Очнулась я в медкапсуле, в которую меня, оказывается, сунули «для страховки».

Ива Рокир, мой наставник по навигации и изредка – любовник, сидел в моей палате. Сторожил мое пробуждение. Надо же, как я влипну в историю, так он тут как тут. Наверное, потому что знает, как поднять мой боевой дух, задор и вернуть радость к жизни.

На Марсе сила тяжести лишь тридцать восемь процентов от земной, но это все же лучше, чем секс в невесомости. Так что развлеклись мы очень неплохо, хотя его кушетка была не слишком широкой. В моей медкапсуле, понятно, можно только лежать и для вольных игр она не подходила. Впрочем, в конце концов, я в нее перебралась, и отключилась мгновенно. Вот как мы с ним напрыгались, а я-то думала, что после нескольких дней в искусственном сне, буду сутки буйствовать…

Ночь с ним примирила меня с попаданием на Марс. В результате которого, кстати, я пропустила торжественное вручение дипломов (мне мой передал Ива) и выпускной бал. Жалко, конечно, но хоть как-то он мне эти празднества все же компенсировал. А утром смылся еще до того, как я проснулась.

– Ты в полном порядке, – заявила главврач госпиталя Марианна, когда я, наконец, проснулась. – Но еще на пару дней я тебя задержу, только переведу в палату общей терапии. У тебя изумительная приспособляемость к невесомости, мне очень хочется разобраться, – заговорщицким тоном сказала она. – Вдруг это поможет другим?

И я не смогла отказаться.

Марианне было интересно все в моем организме. И весь день я провела в бесконечных исследованиях.

Ну а дальше начались сюрпризы.

Глава 2
Первое знакомство

Вечером я, измученная адским количеством тестов и анализов, ввалилась в палату общей терапии, где обнаружила шесть кроватей. Впрочем, заняты сейчас были лишь две. Едва бухнулась на свою постель, в палату вломились трое десантников.

Космический десант – не военная, а гражданская структура. Служат в нем в основном геологи. Десантники иногда штурмуют планеты и их спутники, но чаще астероиды – первичный анализ, оценка полезных ископаемых и тому подобное. Выучка у них запредельная.

Когда я после третьего курса попала на практику к таким десантникам, то была покорена умениями, которыми обладают вроде бы простые космогеологи. Почти все водили шлюпки, шлюпы и другую мелочь получше некоторых штатных пилотов, управлялись с роботами лучше наших выпускников с робототехники. У многих за плечами был и военный или полицейский опыт. При этом с геологией и всякими астероидными породами они разбирались так, как могут только влюбленные в свое дело профессионалы.

Когда десантники вошли в палату, двое пациенток радостно приветствовали их, видимо, уже успели подружиться. Ах, нет, оказывается, десантники просто вернулись на свои спальные места!

– Марфа! Это наша спасительница Марфа! – заорал один из них, углядев меня. – Парни, нам повезло! Марфа будет в нашей палате!

Оказывается, вся команда спасенного мной бота сейчас находилась здесь же, в марсианском госпитале. Но не всем повезло попасть в одну палату со мной. Один из геологов взмахнул руками, подскочил и поцеловал меня в макушку, а затем выбежал прочь. А я начала знакомиться с остальными:

– Георг, – представился кряжистый мужик с легкими залысинами. – Жму твою лапу!

– Марфа. Не надо жать, из меня доктора всю кровь сегодня выпили!

– Не надо? Досада какая, тогда я слегонца, вот так…

Он бухнулся на колени перед моей койкой, и потерся макушкой о мое колено. Очень умилительно. Я рассмеялась, но тут второй десантник, с торчащими во все стороны редкими волосами, приземлился рядом с приятелем, и, заглядывая мне в глаза, умоляюще сказал:

– Атаман Марфа, разреши представиться! Меня зовут Свист… нет, конечно, не Свист, Свист, это мой позывной… Истинное имя мое может звучать неблагозвучно для твоих нежных ушек, поэтому пусть будет просто Свист… А Факира ты не слухай, совсем не слухай, иначе он тебя своим жуком заговорит…

Я расхохоталась. Не десантники, а шуты.

В палату влетел третий десантник, который привел с собой толпу.

– Отставить клоунаду! – рявкнул один из пришедших. – Сми-ирна́!

Георг и Свист подскочили с такой скоростью, словно ими выстрелили из катапульты. Все геологи, распрямив плечи, вытянулись в струнку.

– Марфа. Экипаж десантного бота «Феникс» приветствует тебя. Разреши представиться. Мой позывной «Пион», – очень сухо и официально представился он.

Наверное, это их капитан. Я посмотрела на него внимательней: крепыш, вряд ли выше меня, с очень длинной для мужчины шеей и дергающимся во время разговора кадыком. От цепкого взора чуть выпученных глаз мне стало не по себе.

Наконец, он отвел от меня глаза и кивнул остальным. Я облегченно выдохнула, расслабляясь.

– Позывной Фиш, геолог, зоолог, ветеринар, – представился, улыбаясь во все тридцать два зуба, стоявший рядом с капитаном коротко стриженный толстячок с аспидно-черной кожей.

– Зоолог?

– А как же? Десант без зоолога – не десант. Вдруг какую зверюшку найдем, – он раскатисто рассмеялся.

– Торбо, – толкнув зоолога в плечо, представился следующий десантник со стоящими дыбом жесткими кудрявыми волосами, чем-то неуловимым напомнивший мне Фила, наверное, тоже родом из Полинезии.

– Факир, – кивнул мне, подмигнув, тот, что до этого представлялся Георгом.

Один за другим они называли свои позывные. Интересно почему позывные? В чем тут фокус? Берут пример с капитана? Те геологи, у которых я была на практике, все были с нормальными именами, позывных я у них ни разу не слышала.

– Марфа, – торжественно сказал капитан Пион когда все представления закончились. – Экипаж нашего бота будет рад, если ты присоединишься к нашей дружной команде. Стажер-пилот нам не помешает.

Все десантники разом закивали, что показалось мне довольно забавным.

– Я очень польщена вашим приглашением, но официально мне нужно еще смотаться на Цереру. Диплом мне тут вручили, но о стажировке для своих выпускников Космическая Академия «Вейер» обычно договаривается сама.

Изо всех сил я пыталась сдержать улыбку и отвечать так же торжественно, как говорил капитан.

– Та ерунда, договоримся мы с ними! – отмахнулся Факир-Георг. – Это точно не проблема!

– Ты согласна? – снова уперся в меня взглядом Пион.

– Возможно. Хотя лично я мечтала об автономке…

– В автономку тебя никто не выпустит, стаж не позволяет, – с улыбкой и состраданием подмигнул Свист.

Что ж, все эти разговоры и уговоры затянулись, отбиваться было все сложнее. Хорошо, что прервала нашу перепалку Марианна, которая разогнала всех по койкам, объявив, что пора гасить свет и спать.

– Хотите расскажу оооочень страшную историю? – спросила я, чтобы кто-нибудь не затеял уговоров в темноте.

– Давай!

– Это будет не космическая история, а байка аборигенов Австралии…

– Еще лучше!

Пришлось рассказывать. Не сказать, что очень напугала десантуру, но все, наконец, затихли, успокоились, по палате разлилось мерное сопение и даже легкое похрапывание.

Я лежала и думала. Стоит ли соглашаться? По-видимому, они действительно могут уговорить руководство Академии отдать им меня. Это отличный опыт, живая работа и куча всего, чего я вместе с ними смогу освоить. В принципе, и те геологи, у которых я была на практике, тоже были бы рады моему возвращению. Но, насколько я уже поняла, спасенный мной бот «Феникс» был легендарной посудиной, исследовавшей самые сложные астероиды и кометы! То есть у меня была возможность поработать с настоящими мастерами своего дела.

Была одна проблема – тот Пион, которого я определила как капитана. Взгляд у него был не самым дружелюбным. Даже когда он предлагал мне войти в их экипаж, взгляд говорил о другом: он не хочет, чтобы я летала с ними. Зачем же приглашал?

Глава 3
Пробный маршрут

Путь на Цереру оказался долгим – планеты находились не слишком далеко, но не в противостоянии, так что летели мы со спасенными мной десантниками почти четыре дня.

Бот рассчитан на трех членов экипажа и дюжину «пассажиров». На деле пассажиров оказалось меньше.

Кроме капитана Пиона, он же навигатор, на этом десантном боте был пилот – кудрявый полинезиец Торбо и бортинженер Гукас – необычайно подвижный парень, который ни секунды не мог посидеть спокойно и все время крутил что-то в руках. Вот и весь экипаж.

Еще восемь человек сейчас штатно числились геологами, но на деле каждый из них совмещал две-три специальности.

Одного такого геолога-пилота оставили в марсианском госпитале с тяжелой травмой. Именно на его место парни меня и зазывали. Геологом я быть никак не могла, а вот стать вторым пилотом, вторым навигатором и вторым спасателем академическая специальность мне позволяла.

– Трижды вторая будешь, представь как классно! – уговаривал меня Факир-Георг, он же геолог, он же робототехник.

– Угу, в произведении получается шестая. У вас что, шестерок не хватает?

Он лишь радостно заржал.

Порулить мне тоже дали – все дни полета, по полной смене в шесть часов. Но это было не слишком интересно, маршрут простой, путь проложен, никаких отклонений.

Георг-Факир все же затащил меня на свой склад – хвастался «жуком».

– Сам придумал, сам сделал, – гордо рассказывал он. – Незаменимая штука на рыхлых грунтах. Собирает образцы, складывает к себе в горбик, и тащит до шлюпа. Управляется Жеком, это я так назвал жучиного искина.

Пресловутый «жук» был роботом с восемью «лапами», которые годились для передвижения и легко превращались в манипуляторы, сверла и лопаточки. Если по мне, то слишком большой, по крайней мере, по сравнению с другими геологическими роботами и дронами – платформа два на полтора метра, а «кузов» представлял собой овальный горб высотой больше полуметра, который мог чуть поворачиваться и елозить вперед-назад по этой платформе.

Десантник был страшно им горд. Хотя мне гораздо больше понравились в мастерской Георга другие – миниатюрные дроны и роботы для разведки. Многих из них, кстати, тоже он сам смастерил. Но влюблен был только в своего жука, а от всего остального отмахивался: «да просто полезные штуки, неинтересно».

С первым навигатором, то есть с капитаном бота со странным позывным Пион, отношения у меня не заладились. Вся команда была рада мне. Кроме него.

Уютный и хлопотливый Фиш, тот, что совмещал специальности геолога, зоолога и ветеринара, грустно рассказал мне, что у капитана, фамилия которого, как я уже узнала, была Зоров, пару лет назад при обследовании астероида погибла жена, а сын в этом году поступал в КА «Вейер» на робототехнику – вступительные испытания еще продолжались, третий тур должен был проходить в этот раз на Марсе, но мы слишком рано улетели, так что встретиться с сыном капитан не сумел, а потому ходит злой.

На вопрос: «почему капитан Пион не слишком любезен со мной», Фиш лишь пожал плечами: «просто кэп с недоверием относится к бабам на корабле, но команда убедила его пригласить спасительницу Марфу».

Увы и ах, все это была ложь. Только я тогда об этом не догадывалась.

Ну ладно, закончу с рассказом о команде «Феникса».

Всего в ней из одиннадцати штатных единиц человеком был лишь один – веселый Свист, хотя теперь вот прибавилась и я. Еще девять – киборги различной специализации, впрочем, не слишком отличающиеся по внешности от людей. А геологом-врачом был маг – терапевт-целитель Муоз. Кстати, это его настоящее имя, он был единственным, кто не использовал позывных, которыми все остальные в команде предпочитали общаться между собой.

Многие недолюбливают киборгов и магов. Вернее, многие люди презрительно морщатся при виде киборга и трусливо съеживаются при встрече с магом. Впрочем, те отвечают людям той же неприязнью.

У меня идиосинкразии к двум видоизмененным ветвям человечества нет.

Киборги – отличные специалисты. Небольшая часть из них идет на модификацию тела, но большинство выглядят такими же людьми, как мы все. Да, у каждого есть своя специализация – они могут гораздо больше, чем люди… в отдельных областях.

Когда я на школьной практике работала в госпитале, к нам привезли киборга, который мог улавливать радиоволны в широком диапазоне. И в какой-то момент вдруг свихнулся. Как-то встретила его в коридоре. Он посмотрел на меня, потом вцепился мне в плечо, и шипящим голосом сказал: «они вокруг, они вокруг… а вы, глухи и слепы, не чувствуете их». В его голосе было что-то жутко неприятное, и я тогда здорово напугалась. Помню, как потом врачи в психиатрии обсуждали, стоит ли передать его на операцию, чтоб превратился обратно в нормального человека, либо лечить такого, как он есть – и тот, и другой вариант несли свои риски, а сам пациент решиться ни на что не мог. Но это был единственный малоприятный случай. В остальном киборги – такие же люди, как мы, добрые и злые, холерики и флегматики, болтуны и молчуны… А за их узкую специализацию мне их даже жалко: всю жизнь быть заложником детского выбора – прочти все киборги выбирают специализацию на втором-третьем школьных циклах, чаще всего в двенадцать-пятнадцать лет, когда представления о том, кем они захотят стать потом, у них еще нет. Очень жестоко, по-моему.

С магами другая история. Они тоже люди. Изначально. Но потом, с тех же двенадцати-пятнадцати лет при специальных ритуалах у них обнаруживаются дополнительные качества. Часть из таких людей – очень небольшая – уходит в другие школы, где эти качества развиваются. В результате маги оперируют далекими от обыденных потоками космических энергий, практикуют телепатию, занимаются довольно далекими от медицинских методами лечения и прочее. У них, как у киборгов, тоже обычно бывает узкая специализация, поэтому мне их тоже жалко. Когда-то и мне рекомендовали перейти из обычной школы в магическую, но я наотрез отказалась. И до сих пор думаю, что была права.

Может, я заблуждаюсь, но считаю, что интересно в жизни может быть многое, нужно все успеть перепробовать. Вот я, например, с детства мечтавшая стать врачом, выучилась на пилота-испытателя. И невероятно рада. Потому что космос – это такое восхитительное и непостижимое место, без которого я никогда бы не поняла: что значит быть счастливой. А пройдет еще какой-то срок, и меня может увлечь еще что-то, и я спокойно и свободно ринусь за своим новым увлечением, не сдерживая себя детской специализацией.

А вот маги с киборгами этой возможности лишены. Ужасно это, если честно. Хотя, вроде бы, им самим нравится.

Ах, ну да. Все люди разные. Но как же тяжело судить о других не по себе! Жаль, что нельзя прикрутить свою голову или хотя бы подкинуть свои мысли в головы других людей!

Глава 4
Вертушка

На третий день у меня была дневная смена. С сожалением уступив место пилота сменщику, я направилась в свою каюту, удивляясь тому, что искусственную гравитацию на боте явно уменьшили. Стандартная была в ноль шесть от земной, а сейчас – от силы пятнадцать процентов.

Но до своей каюты не дошла – меня перехватил Гукас. По своему обыкновению он крутил пальцами какую-то гайку, а, завидев меня, завопил:

– А! Попалась! Вот мы тебе сейчас устроим!

От неожиданности я отшатнулась, но он схватил меня за руку и, протащив словно воздушный шарик на веревочке по коридору пару метров, втолкнул в кают-компанию, где уже толклись все свободные от вахты. Кроме капитана.

Не успел он меня втянуть туда, как бравые десантники устроили мне вертушку.

В Академии мы тоже так забавлялись, особенно лихо это получалось при низкой гравитации – все окружали кольцом одного, чаще всего либо провинившегося, либо именинника, толкали так, что он пролетал по кругу, кувыркаясь. Каждый из стоящих или витающих в кольце, старался крутануть жертву в одному ему известном направлении. Очень весело за этим наблюдать, хотя и толкать тоже. А вот быть объектом издевательств – не очень.

Фух, я совершила полных три круга, пока десантура унялась.

Торжественно поставив меня на ноги посреди помещения, они вдруг начали хлопать в ладоши.

Крутя разлохмаченной головой, я пыталась разобраться, что происходит. До дня рождения мне далеко, никаких провинностей я, вроде бы не совершала. Потерла плечо – кто-то явно оставил на нем совсем нехилый синяк.

Внезапно все парни взялись за руки и дружно рявкнули:

– Бешеная Марфа! Теперь ты наша!

Кажется, я так растерялась, что открыла рот. Потом все же его захлопнула, оглядывая этих клоунов.

– Да ладно, не тушуйся! – похлопал меня по плечу Свист и потянул к диванчикам около стены.

– Мы тут перехватили одни переговорчики, – подмигнул мне Гукас.

Все расселись, весело глядя на меня.

– Академии? – пытаясь выглядеть спокойной, спросила я, выравнивая дыхание.

– Не-ет, хуже! Еще одного пиратского корыта в системе Юпитера, за ним сейчас полисы гонялись. И, прикинь, когда почти догнали и приказали сдаваться. А те… ой, не могу!

Гукас схватился за живот, трясясь от смеха.

– Пираты на полном серьезе так, спрашивают у полисов: «Вы одни или с Бешеной Марфой»? – улыбаясь во все тридцать два зуба продолжил Фиш. – Полисы, понятно, не сразу въехали, но их связист сообразительным оказался. И спрашивает в ответ: «Вам пригласить Марфу?». Пираты без слов сдались тут же.

Вся кают-компания заржала так, что стены задрожали.

– И что это все значит? – помотав головой, спросила я.

– Ты таранила пиратов и их схватили. А вольные, в смысле еще не отловленные флибустьеры, уже дали тебе кликуху!

– Какую?

– Да Бешеная Марфа же! Какая же ты тупая, детка!

– Я не бешеная! Я добрая, белая и пушистая!

Хохот еще усилился. И в этот момент дверь распахнулась, и в кают-компанию вошел капитан Пион.

– Договорились? – спросил он.

Смех утих. Десантники начали качать головами – некоторые «да», другие «нет».

Обведя взглядом всю свою команду, он уставился на меня. Брр, все же жуткий у него взгляд, словно в мозг вбуравливается.

– Утверждает, что белая и пушистая, – расплылся улыбкой Свист.

– Марфа. Что думаешь? – не прекращая сверлить меня взглядом спросил капитан. Я опустила глаза чуть ниже и уперлась в нервно дергающийся кадык. Ох, это еще хуже, чем наши гляделки.

Пожала плечами:

– Если о том, что мне нужно присвоить позывной «Бешеная Марфа», то я против.

– А о том, чтобы присоединиться к команде «Феникса»?

– Капитан Зоров, – чуть помолчав, начала я, стараясь говорить без нерва. – Я понимаю, что моя мечта об автономке беспочвенна, никто не разрешит. Если же работать в команде, то геодесант меня вполне устраивает…

– Но?

– Против вашей команды у меня есть только одно сомнение… Э… Твое личное отношение ко мне. Я же вижу, что желания брать меня в команду у тебя нет, а служить на небольшом боте с командиром, который имеет что-то против, считаю нецелесообразным.

– Да ты что, Марфа, он «за»! – завопили десантники.

– Уверены? – обвела я их взглядом, и посмотрела на Зорова.

– Я всегда с командой, – неожиданно мягко улыбнулся он.

– Давайте все же подождем до Цереры, – еще сомневаясь, предложила я.

– Можно и так. Только имей ввиду, что там, скорее всего, тебе все равно к нам идти порекомендуют. Об автономке сейчас говорить невозможно. Пираты начнут охотиться за тобой. А здесь ты будешь защищена.

Я хмыкнула. Защитнички нашлись! А кто вас давеча вытащил из пиратских лап?