Текст книги "Однажды снова (СИ)"
Автор книги: Юма Гулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
Глава 18. Слово даю
Сентябрь, 2023 Пезаро-э-Урбино
– Лия хотела увидеть папу, – сухо произносит Виктория, обращаясь к Агрономову. – Но я и подумать не могла, что здесь эта женщина.
Мила даже сначала не поняла, что больше ее задевает: то, что мама Лео назвала ее сейчас женщиной или то, что она говорит о ней в третьем лице.
– Виктория Александровна, – Милена поднимает руки в примирительном жесте, не дав Антону ответить. – Я не совсем понимаю вашей негативной реакции. Но я и подумать не могла, что Эмилия – дочь Лео.
Женщина смотрит на Милу так, словно та по меньшей мере кого-то покалечила. При этом она старательно отодвигает внучку назад, как будто журналистка предложила не сфотографировать девочку, а увезти куда-то.
– Ба, – отзывается Лия, – но мы же уже договорились с Миленой.
– Дорогая, твоему папе не понравится эта затея, – Виктория с опаской поглядывает на дрон, который оператор уже посадил, а затем переводит взгляд на внучку: – к тому же папа соскучился по тебе, мы ведь хотели сделать ему сюрприз.
– Пускай и папу поснимают, – настаивает на своем девочка. – Милена, можно же?
– Конечно, – кивает девушка. – Но, боюсь, папе и правда это не понравится. Он очень занятой человек.
– Да, Лия, – соглашается Агрономов, – и все эти люди тоже сейчас очень заняты, поэтому давай не будем их отвлекать и вместе с бабушкой пойдем к папе?
– Нет, Антон, – упрямится девочка. – Сходи за папой.
Милена стоит в стороне, стараясь сдержать улыбку и не вмешиваться в семейные разборки. Ребята из команды тоже немного отвлеклись от работы и наблюдали за тем, как эта маленькая девочка строит пресс-секретаря и бабушку. Казалось, будто Эмилия уже настаивает на своем только из собственной упертости и желания, чтобы все было так, как она хочет. Милена прекрасно знала этот хитрый прищур, ведь она в детстве тоже была тем еще подарком. Вот, и девочку явно забавляло то, как два взрослых человека наперебой пытались уговорить ее пойти к папе.
– Ладно, твоя взяла, – первой сдалась бабушка. – Антон, Лия под твоим присмотром, а я схожу за Лео. Пускай покончит с этим цирком, – на последнем слове Виктория прожгла взглядом Милену, как будто это была ее вина, что внучка такая упертая.
Антон кивнул, сделав вежливый жест, и пошел за девочкой.
Мила почувствовала облегчение, когда мама Лео ушла, и вернулась к команде. Все продолжили свою работу, но на лицах было видно, что эта неожиданная семейная драма оставила незабываемое впечатление.
– Милена, – Эмилия сделала несколько уверенных шагов к девушке. – Ты, как и мой папа – всеми здесь командуешь?
– Нет, – растерянно улыбнулась Мила. – Эти люди – моя команда. Я руковожу процессом их работы, но не ими.
– Хм, – задумчиво поджала губы малышка, и Милу вдруг затопило неожиданной нежностью от того, насколько она копия Каменева. Но журналистка быстро мысленно одернула и отругала себя за ненужные эмоции. – Антон, я хочу кушать, – вдруг строго произнесла девочка, потеряв всякий интерес к новой знакомой.
Здесь уже быстро нашлась Кира. Сегодняшняя съемка обещала быть долгой, поэтому за питание людей отвечала она. Этой девушке не было равных в организации любого процесса. Как ответственный человек, она заранее позаботилась обо всех мелочах. Заказав разнообразные пиццы и закуски в местной траттории, Кира убедилась, что Анджело найдет для нее стол, который она превратила в своеобразный фуршет. Помощница поставила стопочку одноразовой посуды, чай, кофе, даже не забыла захватить с собой коробку бисквитного печенья Торчетти.
Кира не знала итальянского, а потому сказала Милене на русском о том, что дочка Каменева вполне могла угоститься пиццей или чем-то еще.
– О, я бы тоже не отказалась перекусить, – с энтузиазмом сообщила начальница. – Эмилия, ты ешь пиццу?
– Только с горгондзолой или с пеперони.
– Ну, тогда пойдем, глянем, что там натворила моя помощница, – Милена подмигнула девочке и та улыбнулась ей очаровательной улыбкой.
Антон даже не скрывал то, как сильно ему не нравилось взаимодействие Эмилии с Миленой, но не мог и слова сказать дочке начальника. Девочка была очень своевольная и не признавала авторитетов.
Пока работа вовсю кипела, Мила раздобыла у Анджело два складных стула и поставила их рядом с импровизированным обеденным столом.
– Фу, – скривилась дочка Лео. – Как можно есть пиццу с ананасами?
– Это все потому, что ты не пробовала, – загадочно произнесла Милена. – Но лучше и не начинай, ведь мы же не хотим, чтобы у меня были конкуренты?
– Твое лицо выглядит довольным, – подозрительно сощурилась девочка. – Это может быть вкусно?
– Ешь свою пиццу с пеперони, – хитро улыбнулась журналистка. – А я буду есть свою, с мерзкими ананасами.
Эмилия с аппетитом проглотила свой кусочек, а потом непонимающе глядела на то, с каким удовольствием ее новая знакомая ест то, что в Италии считают оскорблением национального достояния.
– Нет, я, пожалуй, попробую. Но только совсем маленький кусочек.
Маленькие пальчики быстро схватили самый маленький кусочек пиццы с ананасом и копченой курицей. Покрутив его со всех сторон, Эмилия сначала с недоверием его понюхала, а затем нерешительно откусила. Лицо ее при этом изображало степень крайнего подозрения вперемешку с неподдельным интересом. Девочка тщательно прожевала пиццу, а затем вынесла свой вердикт:
– Это не так ужасно, как все говорят, – по ее лицу было видно, что она колеблется. – Возможно, я просто не распробовала.
А затем жадно откусила кусок почти до самой корочки. Мила же расхохоталась:
– Ну вот, а говорила «фу».
– Я еще не сказала, что мне это нравится, – надула губы девочка. – Это съедобно.
– И, возможно, даже вкусно? – подтрунивала Милена.
– Я затрудняюсь ответить, – с видом эксперта сообщила Лия.
Пока они спорили о гастрономических предпочтениях, на площадке появился сам Каменев. Мила не сразу его заметила, потому что была увлечена разговором с малышкой. Для своих десяти полных лет она была крайне смышлёной и любознательной. Из разговора стало ясно, что дочка Лео только сегодня прилетела из Марселя, где гостила бабушки с дедушкой – родителей покойной жены Каменева.
Лео остановился, и на секунду его переполнила такая злость, которой он давно не испытывал. Он смотрел, как Эмилия заливается смехом, общаясь с женщиной, которую он долгое время пытался сначала возненавидеть, а потом выкорчевать из памяти. Но вот, она снова, как тайфун ворвалась в его жизнь, пуская свои ядовитые корни.
– Папочка! – взвизгнула малышка, когда заметила Каменева. А после рванула стрелой ему навстречу.
Девочка запрыгнула мужчине на руки, обхватив его торс ногами и крепко обняв своими маленькими ручками за мощную шею. Она обняла его так крепко, словно боялась, что он исчезнет, если она хотя бы на секунду ослабит хватку.
– Привет, маленькая бандитка, – серьезно говорит Каменев, отодвигая дочку на расстояние, чтобы видеть ее лицо. – Слышал, что ты сегодня была не слишком послушной.
– Ну па-а-ап, это ба преувеличивает, – отвечает девочка. – Она всегда жалуется, если что-то не так, как ей хочется.
– Напоминает кого-то, не правда ли?» – улыбается Лео, целуя дочь в макушку.
Он перехватывает ее одной рукой, усаживая удобнее, и направляется на площадку.
Каменев кивает людям из «Империала» и замечает Милену, но не спешит к ней подходить.
– Как у нас дела? – интересуется он у Агрономова.
– Большую половину отсняли, – сообщает пресс-секретарь, пожимая протянутую руку. А затем тише добавляет: – клянусь, я не знал, что твоя матушка приедет сюда.
– Все нормально, – отвечает Каменев, поджимая губы. – Проследи, чтобы все подписали дополнительное соглашение.
– Это само собой, – виновато кивает Антон.
Эмилия недолго смирно сидит на руках у папы, уже через некоторое время ее внимание привлекает что-то на площадке, и она просит его поставить ее на пол. Мила же сидит, сложив ногу на ногу, внимательно смотрит в сторону Каменева, как будто вынуждает его самого подойти. Но их опережает Эмилия. Он резво хватает свою новую знакомую за руку и тащит прямиком к Лео навстречу.
– Пап, это Милена. Она здесь всеми руководит, – щебечет малышка, с гордостью поглядывая на журналистку. – А это мой папа. Он всеми командует.
– Здравствуй, Милена, – строгое приветствие слетает с губ. – По правде говоря, мы уже знакомы, Лия.
Журналистка отвечает на приветствие сдержанной улыбкой. А малышка довольно улыбается.
– Тогда пускай Милена сегодня придет к нам в гости. Мария будет готовить блюда из русской кухни. Никто не готовит вкуснее Марии, вот увидишь.
– Боюсь, это не очень удобно, – признается Мила, глядя на Лео из-под пушистых ресниц.
– Не бойся, ба не будет на ужине. Она встречается со своей подругой, – заговорщицки щурит глаза девочка.
Каменев напрягается. Но это взаимодействие между Милой и Лией вызывает в нем интерес. В конце концов, он же не чудовище. Возможно, этот ужин наедине поможет расставить точки над ё, забыть прошлые обиды и двинуться дальше. Ведь каждый человек заслуживает второй шанс.
– Я не могу отказать дочери, – разводит руками мужчина. – Наша вилла находится неподалеку, а утром мы бы вместе отправились в Римм для интервью.
– Что, даже твой цепной пресс-секретарь не будет нас сопровождать? – ухмыляется Милена, искоса поглядывая в сторону Агрономова, который все это время не сводит с них глаз.
– Да, оговорим на берегу…
– Опережая твой вопрос – я помню о конфиденциальности. И нет, это не я подстроила встречу с твоей мамой и дочкой. Виктория Александровна, кстати, по-моему, даже под дулом пистолета не пошла бы мне навстречу.
– Утрируешь, – на секунду его губ касается легкая улыбка. – Мой водитель тебя заберет после съемки.
– Па, – вклинивается Лия, – но я думала, что нас сфотографируют, – она обиженно дует губы.
Каменев не сильно рад просьбе дочери. И глядя на то, что дочка загнала мужчину в тупик своей просьбой, Мила не придумывает ничего лучше, как прийти ему на помощь.
– Этим людям еще много работать, – объясняет Мила, наклоняясь к Эмилии. – Давай, когда я приеду к вам в гости, мы устроим настоящую фотосессию?
– Обещаешь? – хмурится девочка.
– Слово даю, – произносит Милена, глядя в глаза Каменеву и чувствуя, как воспоминания проносятся за их спинами.
Глава 19. Химия
Сентябрь, 2023 Резиденция Каменевых
Двухэтажный дом с мансардой, отделанный горизонтальными досками из дерева меранти, также известного как филиппинское красное дерево, стоит на месте, где когда-то был густой сосновый лес, по соседству с величественными кедрами.
Ровная подъездная дорожка разделяется и приводит либо к главному гаражу на нижнем уровне на десять машин, либо к впечатляющему входу с дополнительной парковкой и еще одним гаражом в дальнем конце для ежедневного использования, в котором могут разместиться до четырех автомобилей.
Водитель Каменева останавливается на парковке у самого входа, напротив которого находится огромный водопад с каскадами, и в то же время служит подпорной стеной для территории выше. Милена окидывает участок взглядом и на секунду ее переполняет гордость от того, как много добился ее бывший возлюбленный, но вскоре это чувство сменяется раздражением, ведь ценой всего этого стала их любовь. Когда Мила оказывается у массивной двери, тоже из филиппинского дерева, на пороге появляется миловидная полноватая женщина с темными волосами, изрядно тронутыми сединой.
– Госпожа Сотникова, – вежливое приветствие слетает с губ женщины на чистом русском языке, нетронутым акцентом. – Леонид Валентинович предупредил о вашем визите, – приглашая внутрь, сообщает она. – Меня зовут Мария, я домоправительница, – женщина протягивает руки, чтобы забрать небольшой винтажный чемоданчик, обтянутый коровьей кожей.
– Рада знакомству, – улыбается гостья, вручая ей чемодан. – Я Милена.
– Позвольте, я провожу вас в гостиную. Леонид Валентинович сейчас в своем кабинете на важной видеоконференции. Вы пьете чай или кофе? Могу предложить также лимонад или смузи.
Мария очень обходительна. Ее речь грамотно поставлена, а голос звучит, будто стройный ряд колокольчиков.
– Я бы не отказалась от чая. Если есть, эрл-грей, – вежливо отвечает Мила.
Вся эта ситуация кажется ей безумно неправильной. Она здесь, в доме человека, которого десять лет упорно ненавидела. И вот он появляется снова в ее жизни и она как ни в чем не бывало пьет у него в гостиной чай. Просто поразительная мягкотелость! Ненавидеть Каменева куда легче на расстоянии, когда его синие глаза не прожигают в ней дыру размером с автомагистраль.
Когда Мария удаляется за чаем, Милена подходит к панорамному окну, которое выходит во внутренний двор с садом в мавританском стиле. Несмотря на то что дом определенно проектировался под чутким руководством покойной жены Каменева, Мила отмечает, что все здесь выглядит настолько уместно и гармонично. Чего не скажешь о новой московской квартире Каменева, которая была больше похожа на операционную, нежели на жилище. Очевидно, здесь они втроем были счастливы: Лео, Вивьен и малышка Эмилия.
Откинув ненужные мысли, Мила подходит к большому, встроенному хай тек камину со стеклянным основанием, который в то же время выполняет функцию разделителя двух зон. Языки пламени перекидываются друг на друга, притягивая взгляд. Гостиная, к слову, очень просторная, плавно переходящая в обеденную зону. Приглушенного коричневого цвета напольная плитка из травентина придает помещению сдержанное достоинство; она потрясающе сочетается с потолком из темного дерева и акцентными стенами.
Когда Мария приносит чашку чая с тарелкой угощений из ассорти итальянского печенья и орехов, Мила присаживается на огромный мягкий диван. Ей кажется, будто Каменев специально не спешит появляться, дразнит, наказывает ее за то прошлое интервью. А может, он просто испытывает терпение Милы? Или это все розыгрыш? Ведь не мог этот, тщательно охраняющий свою жизнь, миллиардер пустить ее так легко и просто к себе домой.
Взгляд девушки привлекают мигающие датчики движения. В гостиной, в отличие от двора и входной зоны нет камер слежения. В том, что дом Лео находится под системой круглосуточного слежения, Мила убедилась еще тогда, когда они с водителем оказались у массивных современных ворот, напичканных глазками камер. Это и не удивительно, учитывая, какое положение занимает Каменев.
– Мила, – раздается позади девушки щебечущий голос маленькой хозяйки дома.
– Привет, – удивленно произносит она, когда девочка впечатывается в нее крепким объятием.
– Ты взяла камеру? – сверкая озорными голубыми глазами, тут же интересуется Эмилия – Ты обещала, – строго напоминает она.
– Конечно, – говорит Мила, подтверждая свои слова демонстрацией сумки с фотоаппаратом. – Сегодня мы тебе устроим настоящую фотосессию. Как для журнала известных домов мод.
– А потом пойдем купаться в бассейне. Ты же взяла купальник, как я просила? – девочка просто светится энтузиазмом.
– И купальник я тоже взяла, – улыбается Мила и ловит себя на мысли, что Эмилия очень общительный и открытый ребенок, и точно пошла не в Каменева.
Милена всегда хорошо дружила с фотографией. Еще в студенчестве она подумывала о том, чтобы пойти по этой стези. Но жизнь усадила ее в кресло заместителя главного редактора. Однако фотография навсегда осталась хобби Милы. Как и игра на фортепиано. Одолжив у Кравцова фотоаппарат под клятвенным обещанием в случае малейшей поломки, выплатить денежную компенсацию и моральный ущерб, первой мыслью, на которой Милена себя словила, была мысль о превосходном материале, который можно сегодня заполучить. Но грязно играть запрещал договор, который журналистка подписала сегодня на заводе «Миллениума». Поэтому оставалось лишь как-то уболтать Каменева.
Милена, переодевшись в раздельный купальник, состоявший из треугольного бра, усыпанного стразами и плавок-бразильяна в тон, сидела на бортике бассейна, пока Эмилия барахталась в воде, периодически окатывая девушку водой.
Лишь на секунду Мила позволила себе мысль о том, что быть может когда-нибудь и у нее появится такой же озорной беловолосый ангел. Девочка, словно прочитав мысли Милены, спросила:
– А у тебя есть дети?
– Нет, – коротко ответила она. А потом, будто вспомнив, что Эмилия не виновата в ее личной трагедии, добавила: – Когда-то я носила под сердцем ребенка. Маленькую девочку. Но ей не суждено было родиться.
– Она умерла?
Мила не могла решить, что ответить. Не в ее компетенции обсуждать с десятилетней девочкой вопросы жизни и смерти, таким занимаются родители. Пока Милена вела внутренний монолог, Лия воспользовалась ее заминкой:
– Я знаю, что такое смерть, – совершенно серьезно произнесла девочка. – Моя мама умерла два года назад.
– Я слышала об этом. Это твоя мама здесь все спланировала? – меняет тему девушка, окидывая взглядом просторную террасу и открытый бассейн с подогревом.
– Да, она была хорошим дизайнером, как все говорят. Только какой в этом смысл, если ее нет? – опустив взгляд в воду, произносит малышка, стараясь не показывать, что шмыгает носом. – Теперь вокруг папы постоянно крутится Нора. Ба говорит, что папа ни за что не женится на ней. Но Нора как будто думает по-другому.
– Кто такая эта Нора?
Мила старается подавить этот неприятный укол ревности, но голос все равно звучит напряженно.
– Папина помощница, – кривится Эмилия. – Она всегда и везде с ним. Наверное, даже чаще, чем я.
– Но я ее еще ни разу не видела.
– Ба говорит, она была на какой-то операции. Но сегодня она с самого нашего приезда торчит с папой в кабинете.
– Они же работают, – улыбается Милена, подбадривая малышку. – Выбрось эти мысли из своей прекрасной головки. Ну-ка улыбнись, – весело произносит журналистка, сжимая фотоаппарат в руках и подбирая лучший кадр.
Девочка расплывается в миловидной улыбке, а затем начинает забавно позировать в воде.
Когда Каменев выходит на террасу, ему не сразу удается подобрать нужные слова. Кажется, даже простое приветствие сейчас дается ему с трудом, потому что Милена стоит на коленях к нему спиной и совершенно не замечает мужчину. У бассейна то и дело раздаются щелчки затвора, мелькает вспышка и слышится заливистый смех дочери.
Милена выгибается в спине, когда наклоняется, чтобы сфотографировать Эмилию. А Каменев нервно сглатывает и закашливается в самый неподходящий момент. Милена оборачивается, и ее грудь плавно покачивается, поддерживаемая лишь тоненькой тканью серебристого бра.
– Я прошу прощения, – непривычно сбивчиво произносит Каменев, отчего его лицо становится еще серьезнее.
Милу веселит эта картина. Сейчас Лео и Эмилия просто поразительно похожи в своей мимике.
– За что? – весело интересуется девушка.
– За то, что был вынужден задержаться. Срочная видеоконференция по делам фирмы.
Мужчина засовывает руки в карманы темно-синих брюк и будто впервые окидывает взглядом террасу, переключаясь, то на современные лежаки, то на сад.
Вечер проходит в дружеской атмосфере. Кое-как Миле и Лео удалось найти общий язык, Эмилия много расспрашивала о папиной Родине и рассказывала о том, как здорово было у бабушки с дедушкой в Марселе.
А когда Лео отошел, чтобы ответить на очередной звонок, и девочки разговорились о музыке, Лия призналась Миле, что сильно проседает в Этюде ля минор Яна Сибелиуса. Так, они и перекочевали к огромному фортепиано в северной части гостиной.
Девочка восхищалась тем, как умело и быстро пальцы Милены скачут по клавишам.
– Сыграй мне что-то, пожалуйста, – голубые глаза девочки стали похожи на глаза кота из «Шрека».
– И что же ты хочешь?
– Что-то, что играют на папиной Родине, – защебетала девочка.
Так, Мила сыграла ей «Калинку» и Чайковского. А потом «Девушку из харчевни» Новеллы Матвеевой.
Пальцы нежно касались клавиш в тот момент, когда начал звучать ее голос:
«Любви моей ты боялся зря —
Не так я страшно люблю.
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою»
Эмилия примостилась на огромный пуф, стоящий рядом с роялем и завороженно смотрела на Милу.
«И если ты уходил к другой,
Или просто был неизвестно где,
Мне было довольно того, что твой
Плащ висел на гвозде»
Когда Каменев вернулся в гостиную, он прислонился плечом о дверной проем и, прикрыв глаза, задумался о чем-то своем. А Эмилия, поджав ноги под себя, сосредоточенно наблюдала за тем, как перебирает пальцами Мила. Ее бархатный голос все продолжал выверено тянуть высокие ноты:
«Когда же, наш мимолетный гость,
Ты умчался, новой судьбы ища,
Мне было довольно того, что гвоздь
Остался после плаща»
Когда Мила закончила композицию, Лия захлопала в ладоши:
– Я тоже хочу также петь и играть! Ты меня научишь, Мила?
– Боюсь, что я через несколько дней должна буду вернуться домой.
Малышка расстроенно поджала губы, а Каменев поймал себя на мысли, что эта химия между Милой и Эмилией просто удивительна. Ведь дочка очень осторожно подпускает к себе людей после смерти Вивьен. А здесь с ходу пошла на контакт, еще и так прикипела всего за один день.
Милене выделили просторную гостевую комнату на втором этаже, рядом со спальней Эмилии. Девочка очень просила папу, чтобы сегодня ее уложила спать Мила. А когда она уснула, Мила спустилась к Каменеву в гостиную.
Сейчас он был в рубашке навыпуск, с закатанными рукавами и без галстука. Со взъерошенными волосами и мальчишеской ухмылкой на губах.
– Эльзасский рислинг, – говорит он, протягивая бокал вина.
– Ты не мог этого знать, – подозрительно сощурив глаза, произносит Мила.
– Я навел кое-какие справки, – лениво отвечает он, наливая себе в бокал виски.
– Тогда за перемирие? – тихонько спрашивает девушка, поднимая бокал в воздух.
– Как писал Ли Чайлд: «Перемирия носят временный характер. Назовём это союзом. Союз – вещь постоянная». К тому же нам еще много работать вместе, – на последней фразе он весело подмигивает и прислоняет свой бокал к ее.
