Текст книги "Не играй со мной (СИ)"

Автор книги: Юлия Восканян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Кевин всегда был плохим парнем, но при этом очень отчаянным и храбрым, заботливым и любящим. Так я думала до того момента, пока он не умер. Хотя правильно было бы сказать, пока он сам себя не убил.

Конечно же, Кевин не был глупым и старался все подстроить так, словно это был несчастный случай, на который все и списали. Но я-то знала, что это было чистой воды самоубийство. Мне пришла эта мысль в тот момент, когда я сложила все известные одной лишь мне факты воедино, словно пазл сложился в общую картинку. Я никому об этом не сказала, да и надо ли? Решила оставить все как есть, а свои выводы и правду оставить при себе.

Опять же, я до истины дошла не сразу, посему могу сказать, что многих ему удалось убедить в этом, но отнюдь не меня.

Из-за него я больше никогда не смогу довериться и доверить свою жизнь мужчине, даже если он будет самым идеальным на планете. А тем более, доверить жизнь своего ребенка. Я обожглась очень сильно, да так, что мне было чертовски больно.

Пытаясь высвободиться из объятий Николаса, я поворачиваюсь к нему лицом, и мой взгляд так и манят его соблазнительные губы, идеальной формы и пропорции для мужчины. Они не слишком тонкие, но и не чересчур пухлые. Просто идеальны. А если представить то, как они умеют целовать, то можно потеряться от одной мысли о соприкосновении с ними.

«Стелла, о чем ты думаешь?» – пытаюсь я вернуть себя в реальность. – «Это всего лишь мужчина, с которым ты провела ночь. Ну, ладно, хорошо, не просто провела ночь. Перестань себя обманывать – ты просто отлично провела ночь, но не зацикливайся на этом».

Это был способ просто развлечься, но на этом все. Пора уходить, пока он не проснулся.

По всей комнате были следы нашей страстной ночи: разбросанная одежда, смятая простынь, разорванные обертки. Но это все лишь визуальные, предметные следы. Что же мне делать с внутренним следом? Мне очень понравилось то, что с нами вчера произошло, но я пока не решила, что мне делать дальше.

Этот мужчина однозначно что-то во мне перевернул, но я не хочу снова ошибиться, отдавшись этим чувствам всей душой. Я не полезу в омут с головой. Теперь необдуманные поступки не для меня. Я уже не юная девчонка, которую можно очаровать хорошими манерами и страстными поцелуями. Я уже совсем не та, что была раньше.

Прокручивая события этой ночи в голове, я поднимаюсь с кровати и, подняв с пола футболку, натягиваю ее через голову на себя. Зайдя на кухню, наливаю себе стакан воды и наслаждаюсь каждой прохладной каплей, которая освежает и придает мне сил.

Меня настигают воспоминания о выставке, где мы замечательно провели время. Никогда бы не подумала, что Николас может увлекаться живописью. Меня это удивило и одновременно порадовало. У нас намного больше общего, чем я могла предположить. Значит, у него не только похоть на уме.

Когда я споласкиваю стакан и ставлю его на место, то никак не могу договориться с собой, что же мне делать. Уйти, не попрощавшись, или же дождаться, пока Николас проснется? Я же не маленькая, чтобы просто-напросто сбегать. Стыдиться нечего – мы все решили, приоритеты расставлены и правила соблюдены.

Мне не удается принять решение самой, потому что раздающиеся вдалеке шаги делают это за меня. Я разворачиваюсь и вижу, как заспанный Николас входит на кухню, в одних пижамных штанах, которые низко висят на его бедрах, открывая напоказ его упругий торс. Я краснею, когда понимаю, что снова пялюсь на его невозможно прекрасное тело. Нужно быть просто слепой, чтобы не заметить, как он хорош собой.

– Слава Богу, ты здесь, – вздыхает он облегченно и проводит руками по волосам, поправляя их.

Я озадаченно смотрю на него, размышляя над тем, что он только что сказал.

– Я думал, что ты ушла, – быстро объясняет он.

– Почему? – спрашиваю я.

– Просто…, – замолкает он на секунду. – Ты всегда от меня убегаешь.

– Разве? – смущенно улыбаюсь я. Неужели я так часто его отталкивала, что он все время боится, что я куда-то сбегу.

– Этим утром ты можешь заставить меня поменять свое мнение, – расплывается он в улыбке, подходя ко мне ближе. Он обнимается меня за талию, притягивая ближе к себе. Он возвышается надо мной, но не целует. Я чувствую, как его руки опускаются вниз по моим бедрам и поднимают края футболки.

Черт! У меня же ничего нет под ней!

Я поднимаю глаза на Николаса, который удивленно и в то же время озорно смотрит на меня.

– Вот так сюрприз, – мурлычет он, словно кот.

Я заливаюсь краской и быстро поворачиваюсь к нему спиной, но он лишь еще крепче заключает меня в свои объятия и начинает жадно покрывать мою шею поцелуями, не пропуская ни сантиметра кожи. Я таю, когда его руки касаются моих обнаженных бедер и идут выше, обжигая ласками мою кожу, обжигая мои внутренности от вспыхнувшего удовольствия, заливающего всю меня.

Я тяжело дышу, чувствуя спиной возбуждение Николаса. Он быстро двигается руками вверх от моего живота, касаясь груди, доводя меня до исступления, наполняя эти сладостные секунды всеми красками и цветами радуги. В его руках и в его поцелуях я бы хотела потеряться навсегда, разделив с ним все лучшие моменты своей жизни. Мне так с ним хорошо, и в данном случае я не имею в виду только постель. Это важная составляющая, но не самая главная. Есть вещи намного важнее – способность понять, защитить, довериться, помочь в любой ситуации, не говоря уже об уважении и понимании.

Пока его руки блуждают по моему телу, миллион важных мыслей всплывает в моей голове, так несвоевременно. Иногда мне кажется, что я привыкла слишком много думать по любому поводу, лишив себя умения отключаться и отпускать ситуацию хотя бы ненадолго.

Я мучаюсь от мысли о том, во что я ввязываюсь? Я сама не могу ответить на этот вопрос. Несколько лет назад я дала себе обещание, что больше никогда не стану доверять мужчинам. Всё потому, что меня очень сильно ранили и предали.

Но если я буду с Николасом, то это не говорит о том, что я собираюсь его подпускать к себе слишком быстро. Я собираюсь получить от него лишь необходимое, дав ему взамен дозированную информацию о своей жизни. Я не собираюсь подпускать его настолько близко, чтобы потом страдать. Страдания не та вещь, которая входит в мои жизненные планы. Нет, я больше не повторю вновь своих прошлых ошибок.

Я больше не в силах думать, когда последняя мысль совпадает с кульминацией моего тела, которое содрогается от умелых рук Николаса. Боже! Да он просто мастер любовных утех. Не могу с этим поспорить.

– Доброе утро, детка, – шепчет он мне на ухо, когда я расслабляюсь в его руках.

Секунду помедлив, я спрашиваю, еще задыхаясь от удовольствия:

– Что ты предпочитаешь на завтрак?

– Я уже его получил! – все еще продолжает он шептать соблазнительным голосом.

– И все же? – не унимаюсь я, разворачиваясь к нему лицом и одергивая футболку.

– Иди в душ, я обо всем позабочусь, – говорит Николас, целую меня в макушку, и подходит к холодильнику. Я, довольная и смущенная нашим непринужденным и откровенным утренним приветствием, направляюсь в ванную.

*     *     *

– Какие у тебя планы на сегодня? – спрашивает Николас, когда мы поедаем роскошный завтрак, который он приготовил для нас. Ник все больше и больше открывается мне в обычных вещах и простых мелочах, что приятно удивляет и радует.

– Пока не знаю, – пожимаю плечами, увлеченно поедая яичницу с хрустящим беконом. Надо признаться, я очень люблю не только готовить, но и вкусно поесть.

– Давай я вас с Райли свожу куда-нибудь, проведем день вместе, – предлагает он. Я замираю, прекращая жевать, и мое лицо застывает как маска. Это очень неожиданное предложение.

– Не думаю, что это хорошая идея, – прервав свое замороженное состояние, говорю я первое, что пришло в голову.

– Почему? Мы можем сходить в парк развлечений, поесть мороженное, погулять. Давай, будет весело, – с воодушевлением в голосе и с легкой улыбкой на лице говорит Николас. От этой улыбки можно потерять разум или даже умереть. Но, не смотря на это, я не готова так быстро впускать его в свою жизнь, а тем более в жизнь своего ребенка. «Не нарушай правила, Николас. Не надо», – мысленно шепчу ему, словно уговаривая.

– То, что мы вместе завтракаем, еще не говорит о том, что мы будем проводить вместе все свободное время, – зачем-то говорю я, не желая на самом деле обижать его.

– Понял, – едва слышно бормочет он, поменявшись в лице. Мне так жаль, что пришлось это сказать. Я знаю, что он это предложил из добрых побуждений, но я пока к этому всему не готова.

– Прости, мне нужно больше времени уделять Райли, – пытаюсь я исправить ситуацию. – Есть дни только для матери и дочери, и никаких посторонних глаз.

Он лишь согласно кивает с печальным выражением лица, продолжая уплетать сэндвич. Я знаю, что обидела его. Но я не хочу настолько сильно сближаться с Николасом, чтобы избежать дальнейших страданий. Я понимаю, что чересчур жестока с ним, но по-другому не могу – это для меня непозволительная роскошь.

– Позволишь хотя бы довезти тебя до дома? – с надеждой в глазах спрашивает он.

Я киваю в знак согласия и делаю глоток божественного кофе, который сварил Николас.

Боже, ответь мне, ну почему он настолько идеальный?

А я совсем не идеальна, и даже ни на шаг не близка к совершенству, потому что знаю, что не должна с ним так поступать. Я прекрасно осознаю, что мы очень часто раним самых близких людей, не боясь причинить им вред, при этом неоправданно бываем вежливыми и милыми с чужаками, от которых не знаешь, чего ждать.

Мы – люди, слишком глупы и чересчур верим в свою правоту, порой слишком сильно заблуждаясь в истинном положении вещей.

Глава 23. Устами младенца

Николас

После нашей первой ночи со Стеллой прошло уже несколько недель. Тогда, проснувшись и не обнаружив ее в постели, я подумал, что она сбежала. Подумал, что со мной расплатились той же монетой, что я всегда расплачивался с другими женщина, с которыми проводил ночь. У меня на лице застыла горькая улыбка от осознания того, что только тогда я осознал, что могло произойти. Как омерзительно я себя вел с другими, хотя никогда не скрывал изначально перед ними своих намерений. Все было по обоюдному согласию.

Но, по какой-то неизвестной мне причине, судьба и Господь Бог смиловались надо мной, и Стелла не сбежала. Она провела утро со мной и позволила ее отвезти домой.

Сейчас на календаре уже конец октября. Погода по-прежнему теплая, хотя ночами город окутывает осенняя прохлада – такая освежающая и бодрящая. Мы со Стеллой созваниваемся, перекидываемся сообщениями и несколько раз встречались. Наши встречи по-прежнему такие же горячие и проникновенные. Я стараюсь быть с ней предельно откровенным, не стесняясь выказывать свои чувства к ней. Она тоже небезразлична ко мне, хоть и пытается держать дистанцию.

Конечно, я понимаю, что не могу быть центром ее вселенной и объектом постоянного внимания, но мне хочется видеться чаще, держать ее в объятиях и всегда найти нужное слово, чтобы поддержать в любой ситуации. Я понимаю, что начал скучать в наших коротких разлуках, меня это беспокоило и радовало в то же самое время.

Невозможно выразить словами те чувства радости и певучести внутри, когда ты понимаешь, что встретил прекрасную женщину, со всеми качествами, которые ценишь в людях. И хотя я каждый день сомневаюсь в том, что это женщина моя, всё же у меня есть маленькая надежда на то, что я ей не безразличен. Эта надежда окрыляет меня как влюбленного мальчишку и дает мне сил просыпаться каждый день и жить. Просто жить в надежде, что у меня будет хотя бы мгновение рядом с ней.

Боже, я становлюсь слюнявым романтиком, давно я себя таким не помню. Это не плохо, и не хорошо, это просто моя суровая реальность.

Я понимаю, что Стелла пытается меня впустить в свою жизнь, но она все еще от меня слишком далеко, держит меня на расстоянии, особенно, что касается ее семьи и дома. Эта территория для меня запретна, надеюсь, что лишь пока и в ближайшем будущем все изменится.

– Мистер Ланкастер, – слышу я отдаленно голос Миранды, моего секретаря. Я поднимаю на нее свой взгляд и словно замороженный молчу.

– С вами всё в порядке? – настороженно спрашивает она.

– Эм, – откашливаюсь я. – Да, все нормально. Почему спрашиваешь?

– Просто я вам звонила несколько раз, а вы не брали трубку.

– Прости, был занят, – отвечаю, как ни в чем не бывало. Хотя понимаю, что чересчур сильно погрузился в свои мысли, даже не слышал телефона. Мне это несвойственно, и это начинает меня беспокоить.

– Так в чем дело? – открываю свой ежедневник, чтобы посмотреть расписание на сегодняшний день.

– Хотела Вам напомнить, что через час будет встреча всех старших партнеров компании по поводу решения вопроса о закупки оборудования для новых кабинетов и рассмотрения кандидатур новых врачей.

– Спасибо, Миранда, – изображаю что-то похожее на улыбку и ищу на столе документы по оборудованию и резюме потенциальных подчиненных, чтобы, как всегда, быть во всеоружии на совещании.

Просматривая бумаги, понимаю, что не могу сосредоточиться на работе. Все мои мысли только о Стелле. Сегодня утром со мной что-то неладное, я не могу выбросить ее из головы. Чем бы я ни занимался, я начинаю думать о ней, вспоминать моменты, проведенные с ней. Наши разговоры, взгляды, прикосновения. Это продолжается уже не первый день, и не первую неделю.

Чем больше я о ней думаю, тем сильнее убеждаюсь, что хочу лучше ее узнать. Хочу больше времени проводить с ней, чтобы стать частью ее жизни. Частью ее судьбы. Я знаю, что у меня есть силы побороться за свое счастье, сколько бы она этому не сопротивлялась.

*     *     *

Я резко открываю глаза от вибрации, которая наполняет все пространство моей спальни. Смотрю на часы, сейчас два часа ночи. Кто может звонить так поздно?

Провожу пальцем по дисплею телефона, на котором высвечивается «Стелла».

– Привет, – говорю сразу же, приложив трубку к уху.

– Привет, Николас, – с придыханием говорит Стелла. Ее голос тихий, она явно чем-то расстроена.

– Что случилось? – выпаливаю я.

– Не знала, кому позвонить, – пауза. – Решила, что только ты сможешь помочь, – ее взволнованный тон меня просто убивает.

– Что случилось, Стелла? Скажи мне, – отрывисто и требовательно говорю я.

– У Райли сильная зубная боль, она все время плачет, – тон голоса повышается. Я чувствую по ее голосу, что она в панике. – Сейчас ночь, не знаю, что делать.

– Уже выезжаю, – говорю я, одеваясь на ходу. – Буду через пятнадцать минут, поедем в мою клинику, – не дав ей договорить, кладу трубку.

Завожу машину и выезжаю из гаража. На сборы мне хватило всего три минуты, за которые я в спешке оделся, умылся и почистил зубы. Когда очень припрет, могу быть очень собранным и быстрым.

Спустя десять минут я подъезжаю к дому Стеллы. Она уже на улице с Райли на руках.

Я пулей выскакиваю из машины и открываю заднюю дверь, куда она усаживается вместе с дочерью, которая хнычет.

– Ты что на вертолете прилетел? – удивленно спрашивает она, потому что обычно дорога до ее дома занимает чуть больше времени. Но я мчался с бешеной скоростью, до замирания сердца.

– Ехал по зеленому коридору, – вру, чтобы не расстраивать ее. Знай она, с какой скоростью я ехал, то не погладила бы меня по головке.

Всю дорогу до клиники мы молчим, потому что Райли постанывает от боли, Стелла ее успокаивает, укачивая и целуя в макушку. Я не хочу прерывать их связь, поэтому не говорю ни слова, изредка поглядывая на них в зеркало заднего вида.

Сняв с охраны здание и отперев двери, мы заходим в клинику. Я провожу Стеллу с Райли в кабинет, который по-прежнему остался за мной, хотя практики сейчас у меня мало, только старые клиенты, не желающие ничего слышать о том, чтобы поменять дантиста.

– Не знала, что ты лечишь зубы детям, – говорит Стелла, пока я надеваю халат и перчатки.

– Я начинал как детский дантист, так что поверь, опыт есть, – заверяю, давая понять, что ее дочь в надежных руках

– Я рада, – облегченно вздыхает Стелла.

Когда я усаживаю Райли в детское кресло, то она как-то насуплено и сердито смотрит на меня.

– В чем дело, Райли? Что у тебя болит? – спрашиваю я, улыбаясь, чтобы расположить к себе юного пациента.

– Я тебя знаю, – говорит она тихо, вздыхая тяжело, словно ей очень и очень больно дается каждое слово.

– Конечно, знаешь, – отвечаю я утвердительно. – Мы с тобой однажды встречались. Это ты у нас любитель стейков? – подмигиваю ей, чтобы расположить ее к себе и приободрить.

Она сначала подозрительно смотрит на меня, потом кивает и улыбается, обнажая свои белые зубки.

– Ой, – морщится она.

– Что случилось?

– Больно зубик, – касается она своим крохотным пальцем щеки.

– Сейчас все исправим, не переживай, – успокаиваю я ребенка. – Покажи мне, какой у тебя зубик болит.

– Вот этот, – открывает она рот и показывает пальцем на зуб справа.

– Хорошо, – киваю я. – Я сейчас включу тебе мультик, смотри на экран, а я пока полечу жучка, который забрался тебе в зубик.

– Жучка? – удивленными глазами смотрит она на меня. – Правда?

– Я его уберу и зубик не будит болеть, только тебе нужно немножко потерпеть, хорошо?

– Хорошо, – кивает она согласно.

– Возьми своего мистера Бонни, – Стелла дает Райли кролика, посмотрев на которого, я вспоминаю наш инцидент с ним. Райли крепко обнимает своего кролика, и на ее лице отражается спокойствие, словно эта игрушка и есть ее дом. Она смотрит на экран, где проигрывается мультик, а я берусь за свое дело.

Спустя двадцать минут я заканчиваю. Пломба поставлена, Райли начинает улыбаться, увлеченно смотря мультик. Стелла тоже довольна, что ее дочь больше не вынуждена страдать.

– Не думала, что ты ладишь с детьми, – говорит она, пока я убираю все инструменты на место.

– Я и сам не знал, – отвечаю я непосредственно, говоря чистую правду. – Почему-то дети сами ко мне тянутся, хотя я иногда совершенно не знаю, как себя вести и что говорить.

– Наверное, в душе ты добрый человек, – заключает Стелла. – Дети всегда чувствуют искреннее отношение к себе.

*     *     *

– Приехали, – говорю я, когда спустя полчаса мы подъезжаем к дому Стеллы. Девочки расположились на заднем сиденье, и Райли мирно посапывает у Стеллы на коленях, крепко обняв мистера Бонни.

– Детка, просыпайся, – будет она дочь.

– Не буди ее. Если хочешь, я могу отнести ее в дом, – предлагаю я.

– Похоже, иного выхода у нас нет, – соглашается Стелла, потому что Райли крепко спит и никак не просыпается.

Я открываю заднюю дверь автомобиля и беру Райли на руки. Она такая маленькая и легкая, как пушинка. Она мирно посапывает на моих руках. Вдруг начинаю думать о том, что у меня в мои тридцать два года уже могла бы быть дочь ее возраста, и я, наверное, мог бы быть самым счастливым отцом на свете, растя такого ангелочка.

Мы подходим к дому, заходим в здание и поднимаемся на третий этаж, где располагается квартира Стеллы, где я нахожусь впервые.

– Сюда, – показывает Стелла дорогу к спальне Райли, когда мы уже находимся в квартире. Пока я несу ее в комнату, то Райли неожиданно для меня открывает глаза и вздрагивает.

– Где мама? – сводит она свои тоненькие бровки.

– Я здесь, солнышко, – берет ее Стелла за руку.

Я укладываю Райли в постель, Стелла снимает с нее туфли и укрывает одеялом.

– Скажи спасибо и попрощайся с Николасом, – инструктирует Стелла свою дочь.

– Спасибо и до свидания, – щебечет Райли и машет мне рукой.

– Пока, Райли, – отвечаю я. – Пусть твои зубики больше не болят. Договорились?

– Хорошо, – согласно кивает она, а я выпрямляюсь в полный рост и направляюсь к двери. Сделав пару шагов, я слышу тоненький заспанный голос девчушки, обращенный ко мне:

– А ты придешь к нам в гости, Николас? – вижу изумленный взгляд Стеллы, предназначенный своей дочери.

– Если пригласите, – помедлив, отвечаю.

– Мама, мы пригласим Николаса в гости? – поднимает она голову и смотрит на Стеллу. Она немного молчит и говорит:

– Конечно, – после чего переводит взгляд на меня. – Подожди меня в гостиной, я сейчас, – говорит мне Стелла.

Я выхожу из комнаты, скрываясь за дверью, и направляюсь в гостиную, где обращаю внимание на то, что комната очень уютная. В ней много приглушенных тонов и комнатных цветов. Комната выглядит такой живой, что каждому захотелось бы поселиться в такой.

– Езжай, тебе, наверное, рано вставать, – говорит Стелла, появляясь в гостиной. Она стремительно подходит ко мне и ласково целует меня своими сладкими губами, не дожидаясь моего ответа. Наш поцелуй настолько сладостный, словно я ем клубничное варенье, а не целую самую желанную женщину на земле.

– Все нормально, – выдыхаю я, оторвавшись от ее губ. Обнимаю Стеллу за талию и притягиваю ее к себе, не желая отпускать. – Ради тебя и твоей дочери я готов не спать хоть всю ночь, – смотрю в ее глаза, выражающие смесь удивления и благодарности. – Мне не жалко для вас времени.

– Спасибо, – шепчет она, закусив свои пухлые губы, как – будто боится сболтнуть лишнего. Но мне достаточно одного этого слова. Оно для меня целая вселенная, весь мир в данную секунду.

– Я скучал по тебе, – пауза. – Очень. Не мог дождаться нашей встречи. Зачем ты так меня испытываешь? – с мученическим взглядом смотрю на нее.

Она расплывается в улыбке.

– Больше не буду, обещаю. – Молчит она несколько секунд, на протяжении которых я не могу оторвать от нее своих глаз. Перевожу взгляд на ее губы и снова впиваюсь в них, теряясь в нашем поцелуе и углубляя его, готовый съесть эту женщину, так сильно она мне нужна. Сейчас, завтра, всегда.

– Пора ложиться спать, – прерывает Стелла наш поцелуй.

– Конечно, – отвечаю спокойно и, высвобождая ее из своих объятий, иду к двери. Взявшись за ручку, я уже готов был выйти, когда, Стелла развернула меня своими словами, в очередной раз застав меня врасплох:

– Ждем тебя завтра на ужин к восьми, не забудь,– и заговорщически улыбается.

Я лишь киваю и выхожу за дверь, где, словно вкопанный, стою на месте, не ожидая, что лишь словом ребенка мы стали намного ближе. Так неожиданно и так желанно для меня.

Глава 24. Белый шифон

Стелла

На следующий день, после той беспокойной ночи, Николас пришел к нам на ужин. Я, конечно, очень давно хотела пригласить его к себе, но боялась, как отнесется к этому Райли. Она еще маленькая, и ее реакция может быть непредсказуема при виде незнакомого мужчины. Но то, что она сама инициировала его приход к нам, для меня было полной неожиданностью.

С каждым прожитым днем, с каждой неделей я все сильнее привязываюсь к Николасу. Меня магнитом тянет к нему, но я, наученная горьким опытом, все же знаю, когда стоит дать себе притормозить. Когда нужно держать себя в рамках. Мне ни в коем случае нельзя забывать, что слишком близкая привязанность может однажды мне выйти боком.

Я знаю и понимаю, что Николас в отношениях с женщинами игрок. Он не раз мне об этом говорил, намекал своим поведением, хотя по сути ничего плохого мне не сделал. Просто я сделала свои выводы.

Не могу не признать, что ужин прошел на ура. Райли и Николас подружились, это я могу сказать по поведению своего ребенка, не кривя душой. Я очень боялась того, что она себя будет вести совершенно непредсказуемо, ревновать меня к нему, но мои нехорошие ожидания, слава Богу, не оправдались. У меня растет общительный, позитивный и всем интересующийся ребенок. Она полвечера мучила Ника расспросами о видах жучков, которые заводятся в зубах у детей. Стоит отдать должное ему, он выкрутился, придумав такую цепочку, что мне и не снилось. Мы смеялись весь вечер, сгибаясь пополам от смеха. Для меня всегда было ценным, когда мужчина может рассмешить, при этом сам не боясь казаться забавным или смешным. Эта черта характера меня всегда очаровывала.

Беру телефон и набираю номер Джулии, с которой мы давно не болтали. Я, конечно же, скучаю. Раньше мы часто виделись, а сейчас, хотя я живу не первый год вдали от родного города, все никак не могу привыкнуть, что наши дома отнюдь не на одной улице.

– Привет, подруга, – Джулия практически с первого гудка отвечает на мой звонок.

– Привет – привет, – вторю ей. – Слышу, у тебя отличное настроение?

– Твой звонок для меня всегда праздник, – тараторит она.

– Намекаешь, что я тебе редко звоню? – возмущаюсь, постукивая пальцами по столу. – Могла бы и сама в таком случае мне чаще набирать.

– Так, стоп! Я без претензий, Стел, – успокаивает меня подруга. – Я же знаю, что ты до жути занятая. У тебя вечно совещания, встречи. Я все понимаю, не надо так говорить, – ее тон словно у миротворца, пытающегося погасить конфликт на Ближнем Востоке.

– Ладно, проехали, – замолкаю. – Какие новости?

– Да, в общем-то, никаких. Все как всегда, – спокойно излагает подруга. – Готовка, стирка, садик, магазин, занятия с Анной Мей. Сплошная бытовуха, – тяжело выдыхает Джулия.

– Приезжайте всей семьей к нам, развеемся немного, – предлагаю я. – Мы с Райли по вам очень соскучились.

– Ммм, отличная идея, – Джулия замолкает. – Может, в этот уикенд?

– Ох, прости, Джулс, не получится, – начинаю оправдываться, вспомнив, что у нас уже есть кое-какие планы. – Я Николасу обещала провести вместе эти выходные.

– Шутишь? Это же здорово! – задорно восклицает подруга. – Значит, тебя этот красавчик прямо в оборот взял. Вот так новости!

– Перестань, – смеюсь я. – Никуда он меня не взял. Просто нам хорошо вместе, почему я должна от него бегать?

– Конечно, не должна, – соглашается она. Но, кажется, кто-то втюрился по самые уши, – поддевает меня подруга, а я чувствую, что начинаю краснеть, хоть никто и не видит этого.

– Не говори так, – краснею я до кончиков своих ушей, словно школьница, отгоняя от себя подальше слова Джулии.

– Ладно, не смущайся. И куда вы собираетесь? – интересуется подруга.

– Николас предлагает съездить в дом у озера в горах Поконо. Кажется, он там родился, – вот и вся информация, что мне известна о его прошлом. Нужно ли мне знать больше?

– Обалдеть! Слышала, там нереальная красота, – Джулс искренне восхищается, как дитя. – Ну, ты и счастливая, – растягивает она на распев слова.

– Будто ты нет, – ставлю я под сомнение свое счастье.

– Это совсем другое, – отмахивается она. – У нас вовсю семейная жизнь, мы уже притерлись друг к другу, а у вас только все зарождается. Это просто прекрасно, – взвизгивает она от радости, словно ей показали что-то невиданное.

– Ты как всегда все преувеличиваешь, – пытаюсь быть спокойной.

– Как знаешь, хорошо вам отдохнуть. И набери мне, как вернетесь. Я жажду подробностей, – мысленно представляю, как Джулия по-деловому тычет в меня пальцем, а глаза ее горят огнем от любопытства.

– Спасибо, милая, – улыбаюсь я подруге, хоть она и не видит меня. – Передавай привет Анне Мей и Брендону. Я люблю вас.

– И мы тебя, Стел, – и мы разъединяемся.

*     *     *

Николас забирает нас рано утром, и мы вчетвером: я, Николас, Райли и няня Марта выдвигаемся на его огромном внедорожнике в дом у озера, расположенный в живописных горах Поконо. Я никогда там не бывала ранее, но видела эти места на фотографиях. Красота этих гор, окруженных извилистыми реками, впадающими в озера, и заповедником, завораживает даже на фотографиях. Боюсь представить, какие пейзажи будут открываться воочию, хотя мое тело и разум нуждаются в таком естественном отдыхе, подальше от каменных джунглей, и поближе к природе.

Спустя пару часов мы с легкостью преодолеваем чуть более ста миль и оказываемся на месте.

Вокруг красота неописуемая. Разномастные по окраске деревья, от желтых до ярко-красных, покрывают склоны гор Поконо, отражаясь в прозрачной лазури озер и рек, сливающихся с чистейше-голубым небом, заполненным кораблями белых воздушных облаков. Это разнообразие красок наполняет взор, умиротворяя все тело и заставляя задуматься, насколько природа непредсказуема и прекрасна, и все это вокруг нас, стоит только начать эту красоту замечать и ценить.

Внедорожник Николаса останавливается у двухэтажного темно-коричневого дома, который издалека казался крошечным, но вблизи он просто огромный. Видно, что дом далеко не новой постройки, но очень ухоженный и уютный даже снаружи. Надеюсь, что и внутри не хуже.

– Идемте, – говорит Николас, вытаскивая сумки с вещами и продуктами из багажника. – Я покажу вам дом, а потом погуляем по окрестностям. Вам понравится.

– Николас, – радостно верещит Райли. – А мы пойдем к озеру?

– Обязательно, – кивает он.

Райли широко улыбается, сложив свои кулачки вместе. Я давно не видела ее в таком предвкушении, и ее счастливая улыбка меня окрыляет.

Мы располагаемся в доме, при этом Николас выделяет мне отдельную комнату, чтобы я не чувствовала себя неловко перед дочерью и няней. А Райли с няней достается самая большая комната, которую дочь выбрала сама, потому что в ней она увидела огромный стол и мягкое кресло. Сказала, что будет рисовать. И почему-то я ей верю, потому что ее вообще трудно в чем-то переубедить. Николас потакает моему чаду, а я бессильна в этом.

Распаковав вещи, мы направляемся к озеру, где Николас на гриле жарит овощи и рыбу, которую мы купили у местных жителей по пути сюда. Когда я спросила Ника, любит ли он ловить рыбу, то он как-то уклончиво ответил, сказав, что из него неважный рыбак. В общем, кто знает, может ему не доставляет это занятие удовольствие.

Довольная Райли бегает у кромки прозрачной воды, проверяя ее температуру рукой. Самостоятельно убедившись, что вода прохладная для этого времени года, она все-таки отказывается от идеи искупаться, как мы не пытались ее до этого переубедить, и начинает бросать в воду камушки, заставляя их вибрировать по воде и оставлять цепочки кругов, как ее научил Николас.

Ближе к вечеру, после пикника, мы возвращаемся домой, уставшие и безумно счастливые. Пока Николас принимает душ, а Райли рисует в своей комнате, где с ней также находится Марта – любительница скоротать вечерок за книжкой, я решаю осмотреть дом.

Собрав в конский хвост еще слегка влажные волосы, я набрасываю на себя толстовку с капюшоном и выхожу на балкон, с которого открывается бесподобный вид на горы, покрытые лесами и освещенные вечернем солнцем, которое так стремится быстрее спрятаться за горизонт, но знает, что пока рановато, поэтому греет своими оранжево-красными красками окрестности гор Поконо.

Свежий воздух наполняет мои легкие, а пейзаж успокаивает. Я начинаю жалеть, что раньше не побывала в этих местах, но благодарю судьбу за то, что мне все же удалось выбраться сюда со своим маленьким счастьем – Райли, и мужчиной, который делает меня счастливой последние несколько недель.

Мои размышления нарушает Николас, которые незаметно подкрадывается ко мне сзади и заключает в объятия, прижав меня еще крепче к своей груди.