Текст книги "Бариа (СИ)"

Автор книги: Юлия Сысоева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Благодарю, мне приятно это слышать. Так вышло, что последние года своей жизни я редко показываю лицо, мне привычней жить в тени вуали.

– Я бы хотел почаще видеть Ваше лицо, – честно признался молодой человек. – И не я один.

– В этом-то и проблема, – печально улыбнулась женщина, застёгивая плащ.

========== -7– ==========

Возвращение в город обещало занять куда больше времени. Фары паромобиля давали не так много света, как хотелось бы, рассмотреть все колдобины и ямы на дороге было сложно, да и виконт не озаботился поставить фонарные столбы на протяжении дороги до своего особняка. Поэтому паромобиль плелся как улитка, раскачиваясь и пыхтя.

Возвращались они втроём: Крутье пожелал остаться на вечере, явно для обзаведения полезными знакомствами. Музыкантов попросил оставить сам виконт. Возможно, это было сделано, чтобы удержать на приёме Бариа, но та посчитала для себя уместным вернуться в город в обществе двух грузчикови незамедлительно запрыгнула в паромобиль. Рэй и Тайлер, также не рассусоливая, засунули в багажник чемодан и захлопнули дверцы.

– Твоя репутация теперь под угрозой, ты же понимаешь? – вцепившись в руль и всматриваясь в лобовое стекло, заметил Рэй, когда они выехали на общую дорогу от загородного особняка.

– Она там оказалась с момента принятия мною приглашения на этот приём, – бросила Доминика, откидывая с лица вуаль. – Весь флёр тайны и загадки – коту под хвост. Надеюсь, что игра хотя бы стоила свеч.

– О, поверьте, так и есть, Ваша помощь неоценима… – поспешил заверить Тайлер, обернувшись, но особа на заднем сидении властным жестом прервала его:

– Милый Тайлер, я взрослая самостоятельная женщина, я в силах оценить все риски. Да и наблюдать лица этих снобов было забавно.

– Бьюсь об заклад, они надеялись, что ты повторишь свое выступление, и они увидят-таки твоё лицо, – усмехнулся Рэй.

– Но их надежды не оправдались, – злорадно бросила Доминика, – печально, что во всей многомиллионной столице от силы лишь пара дюжин человек по достоинству может оценить мои старания. Для остальных я лишь нечто среднее между балериной и артисткой бурлеска, а выигрываю лишь за счёт экзотичности облика. Порой я задаюсь мыслью, что зря вернулась. «Отсталый восток» куда более свободен и честен. Там никто не станет натягивать траур только бы не привлекать ненужных взглядов. Достаточно чадры. Или слуги рядом, чтоб никто не разглядывал исподтишка. И дела можно вести спокойно…

– Ты слишком прогрессивна для нашей страны и этого времени, – вздохнул Рэй, с силой дёрнув какой-то рычаг. – Свободные женщины тут пока не нужны.

– Увы, я это знаю.

Свободная женщина… Тайлер слышал этот термин. Суфражистки-аристократки часто так себя именовали, даже газетчики переняли эту манеру. Но самое забавное было то, что эти дамы об истинной свободе могли лишь мечтать. Они были зависимы во всём: деньгами – от мужей и отцов, репутацией – от молвы, дееспособностью – от законов. Частично свободными можно было назвать лишь тех женщин, которых молва именовала женщинами свободного поведения. К таковым причисляли и мать Тайлера, хотя он сам помнил её мягкой нежной женщиной с бледным лицом и лихорадочным румянцем на скулах и щеках. Ненужная родителям дочь второсортной артистки драматического театра и костюмера, она не могла рассчитывать на иную судьбу, кроме как быть привязанной к всё тому же театру: сначала продавая в буфете запечённые каштаны, после играя мимолётные детские роли, а потом приплясывая в кордебалете. Единственным достижением миз Лунн было поступление в труппу оперного, когда она приглянулась любвеобильному директору, который и организовал тот перевод. Директор уделял ей слишком много внимания, настолько много, что на сцене она бывала нечасто, а после едва не умерла родами. Но место в труппе за ней сохранилось, и маленький Тайлер часто видел мать на сцене, пусть и в последнем ряду массовки. Но отсутствие обручального кольца и наличие сына позволили молве называть женщину и её ребенка всевозможными бранными словами, а то и похуже: Тайлер помнил, как одна особо ретивая склочница даже пыталась привязать его матери к рукаву жёлтую ленту. После трёх таких попыток по той улице они больше не ходили. Мать считала, что её занятие – это искусство, но часто на улицах ей бросали в лицо, что она всё равно что проститутка, тоже продает свое тело, разве что трогать не даёт. Теперь Тайлеру было прекрасно понятно, почему Доминика Клири не хочет, чтоб кто-то знал, что она и Бариа – это одно лицо. Его-то мать не додумалась носить траурную вуаль. Быть может, тогда излишние треволнения не позволили бы чахотке свести её в могилу так рано.

– Куда тебя доставить? В театр? Или вы снимаете дом? – уточнил Рэй, не отрывая взгляда от дороги.

– Я живу в отеле. «Корона Виолетты», – нехотя ответила Доминика, тоже смотря в окно.

– Далековато от театра.

– Люблю пешие прогулки, ты знаешь. И цена устраивает. Ровно как и условия. Горячая вода есть, прачечная, ванная комната, камин, ресторан. Что ещё надо для комфортного пребывания одинокой женщине?

– Хорошо, тогда для начала доставим тебя, а потом поедем к Тайлеру, разбирать бумаги. Или нет, пусть бумаги пока побудут у тебя, завтра в театре передашь нам.

– Боишься слежки? – встрепенулся Тайлер, оборачиваясь и пытаясь разглядеть хоть что-то в заднем стекле.

– Она вполне возможна. Ночь лунная, если ехать за нами на лошади, можно проследить, не попавшись нам на глаза. Да и вломиться к тебе в комнату проще, чем в отель в центре города.

– Быть может, попросить охрану отеля присмотреть за номером…

– Ох, оставьте, – с раздражением бросила Доминика, – ваша паранойя действует мне на нервы. Если даже кто и вломится, в чём я сильно сомневаюсь, мне по силам поднять такой шум, что сюда сбегутся все полицаи квартала.

– Но я всё же провожу тебя до номера, чтобы убедиться в его безопасности.

На это возражений не последовало.

Меж тем они уже въезжали в город, и Рэю пришлось сбавить скорость. Плотный смог привычно окутал город, и свет газовых фонарей не мог полностью его разогнать даже на центральных улицах. Про мелкие улочки бедняцких кварталов и говорить было нечего.

Санитарная Инспекция год от года била тревогу, пугая горожан болезнями одна страшнее другой, но единственное, чего она добилась, это ограничения времени и плотности выхлопов с фабрик и заводов. И сколько бы господа инспекторы не твердили, что больше всего дыма приносят каминные трубы горожан, убедить тех использовать дорогостоящий антрацит вместо обычного угля, у них не выходило уже много лет. Хотя, если вспомнить, что проблема с канализацией, которой в городе, считай, не имелось с момента основания, была решена менее чем полвека назад, чистый воздух город вдохнет ещё не скоро. Но от густого смога, в котором, бывало, что и лицо собеседника можно было рассмотреть с трудом, имелась и польза. Для определенных слоев общества. Стеснительные клиенты проституток, продавцы дурманящих порошков и прочих сомнительных увеселений, нечистые на руку дельцы, воры и грабители, все они находили в густом бело-желтом смоге свою прелесть. Даже Тайлеру в отрочестве доводилось прикрываться этим тошнотворным туманом.

Рэй вёл паромобиль на допустимой скорости, стремясь как можно быстрее добраться до центральных улиц. Ночная жизнь в столице велась весьма бурная, и джентльмены считали недопустимым для себя гулять по неосвещенному и небезопасному городу. К их голосам власти прислушивались, поэтому не скупились на фонари. А сами улицы патрулировались вооруженными треножниками на паровом ходу. Да, шума от них было много, особенно ночью, но в силу размеров они не мешали движению по дорогам, а мощные прожектора позволяли видеть всё необходимое.

Обеспеченные горожане предпочитали немного потерпеть лязг и шипение по ночам, чем утром найти свои рестораны и магазины разграбленными. Жители бедняцких кварталов треножников на своих улицах не наблюдали и не слышали, но спокойнее их сон от этого не становился.

Миновав пересечение Цветочной и Работной улиц и привычную телегу, где и днём и ночью торговали горячим кофе, паромобиль выехал, наконец, на улицу Марианны, где Рэй позволил себе облегчённо вздохнуть. Он отлично знал, чем чреваты ночные поездки по окраинам города. Тем более что ехать пришлось через Святого Бонни, а этот район в полнолуние становился ещё более поганым местом, чем обычно.

– Хорошо, что маньяк нам не встретился, – усмехнулся своим мыслям Тайлер, – а то было бы шикарное завершение вечера.

– Нас трое и мы в паромобиле, – отмахнулся Рэй. – Я не вышел бы из него даже организуй там маньяк баррикаду на дороге.

– А что за маньяк? – спокойно поинтересовалась Доминика.

– Я боюсь, это слишком неприглядная тема для… – неуверенно начал Тайлер, но собеседница его перебила:

– Для женщины? О, Боже праведный, что за… Мне казалось, я вполне доказала, что отличаюсь от утончённых холеных леди со слабыми нервами.

– В нижних кварталах уже год как орудует маньяк, – пояснил Рэй. – Особо любит район парикии собора святого Бонифация. Каждое полнолуние кого-то убивает. В основном проституток и бродяг, но часто попадаются и состоятельные джентльмены.

– А полицаи?

– В первый месяц, когда прирезали трёх проституток, никто не обратил внимания, хотя их кровищей залило целую улицу. Решили, что местные что-то не поделили. Во второй, уже местные принялись ворчать. На третий раз в район притащились полицаи. Неделю лазили по всем щелям, даже патрулировали треножниками. Но безрезультатно. С тех пор устраивают облавы в полнолуние в Святом Бонни, но ничего не находят. Только тела утром. Часто в других районах. Но все убийства похожи. Так что это явно одних рук дело.

– Неужели не нашлось ни одного сыщика, кто решился бы взяться за это дело? – недоверчиво спросила Доминика, подаваясь вперёд, чтоб получше рассмотреть шагавшую навстречу башенку на трёх длинных ногах, поводящую лучом прожектора из стороны в сторону.

– Находились, – Рэй сбавил скорость, аккуратно проезжая под треножником. – Один заявил газетам, что недели не пройдет, как он раскроет дело. Не раскрыл. Второй и третий были скромнее, но пропали без вести, видимо, маньяка они нашли. Четвертый приехал с материка, продержался чуть больше месяца и спешно уехал обратно.

– А король? Он в курсе ситуации?

– В курсе. Даже давал интервью. Просил всех быть осторожнее, помогать полицаям и заверил в своих переживаниях.

– Иначе говоря, ему нет дела до этого маньяка.

– Иначе говоря, в городе и без того море проблем. И три-четыре трупа в месяц не такая уж страшная потеря на фоне сонма всех прочих убийств в нижних районах. Вот если бы маньяк орудовал в Центре, всё было бы по-другому.

– Не сомневаюсь, – фыркнула Доминика. – Надо полагать, этот маньяк ежемесячно любимая дойная корова газетчиков?

– Истинно так. Сперва спекуляции, затем смакование подробностей убийств. Все при деле, все довольны: и читатели, и журналисты, и полицаи.

– Ну что ж, теперь буду знать, что в полнолуние на улицы ни ногой, – улыбнулась Доминика.

– Если позволите, такую красивую женщину вообще не стоит отпускать на эти улицы одну. Здесь далеко не у всех в головах достойные мысли, – проворчал Тайлер, искренне так думая.

– О, милый Тайлер… – снисходительно улыбнулась Доминика, но посчитала за лучшее не продолжать.

Меж тем паромобиль выехал на ярко освещенную набережную и миновал громаду разводного моста.

– А помнишь, как у нас в Даринширне убили Лысую Нэн и её товарок? – внезапно оживилась Доминика. – Всего четыре убийства, но город стоял на ушах полгода. Хотя… Уместно ли сравнивать скромный Даринширн и столицу с её пятью миллионами жителей.

– А сколько людей составляет население Даринширна? – полюбопытствовал Тайлер.

– М-м-м… Где-то миллион, – ответил Рэй. – Север не так плотно населён. По местным меркам это самый крупный город до Перевала.

– Я никогда не покидал пределы столицы, – печально вздохнул Тайлер.

Теперь, после такого откровенного общения с партнёром и его супругой, молодой человек остро ощущал скучность своей жизни. Ведь мир так огромен, имея средства, можно путешествовать, изучать языки, наблюдать жизнь в других странах… Да и по собственной стране, для начала, было бы интересно проехать.

– Это всегда можно исправить, – улыбнулась Доминика.

– Тем более что, весьма вероятно, нам скоро подобное путешествие и предстоит, – добавил Рэй.

Тайлер уже открыл было рот, чтобы уточнить, но Рэй резко дёрнул за один из рычагов и паромобиль с шипением остановился. С правой стороны от паромобиля возвышалось здание отеля, сверкая вывеской. Велев Тайлеру оставаться в салоне, Рэй выбрался на улицу и открыл дверь Доминике, которая уже снова накинула на лицо вуаль.

Осталось дождаться Рэя и можно будет вкусить заслуженный отдых…

========== -8– ==========

Северный причал столицы Тайлер видел впервые в жизни. Ему никогда не приходило в голову забраться на самый край города, чтобы просто посмотреть на стоянку дирижаблей, вполне хватало вида проплывающих время от времени над городом гигантов. Сейчас, пройдя на место встречи раньше попутчиков, он смог спокойно рассмотреть привязанные к причальным мачтам аэростаты.

Тайлер насчитал их восемь штук, когда на горизонте показался девятый. Серебристый воздушный корабль плыл по воздуху, винты на корме мерно вращались. Он быстро приблизился к одной из свободных мачт, сбросил на землю гайдроп, который работники спешно привязали к тому, что заблаговременно лежал на земле, и принялись его натягивать. Тайлер во все глаза глядел на это действо, и вот, дирижабль уже прочно пришвартован к мачте, а из гондолы выходят пассажиры.

– Первое путешествие предстоит, молодой человек? – раздался за спиной низкий мужской голос снисходительной интонации.

Тайлер нехотя обернулся и увидел пожилого мужчину с седыми бакенбардами, облаченного в военный мундир с эполетами с золотистой канительной бахромой.

– Да, предстоит, – неуверенно ответил Тайлер и на всякий случай добавил, – сэр.

С военными он раньше дел не имел, хоть и часто встречал их на улицах города.

– О, первый полет… Это прекрасное чувство, хоть для меня оно и было почти полвека назад… На свой первый дирижабль я поступил уже капралом, но от восторга дыхание сперло как у безусого юнца. Бригадир Билл Морфи.

Военный протянул руку в белой перчатке, и Тайлер поспешил её пожать. Он не разбирался в воинских званиях, но вроде бы где-то слышал, что бригадиры – это старший офицерский состав, что даёт большие преимущества. А с такими людьми нужно поддерживать хорошие отношения – эту науку Рэй прочно вбил в голову Тайлеру.

– Виктор Торбиз, рад знакомству, – доброжелательно улыбнулся Тайлер, снова вспоминая уроки Рэя. – Честно признаться, я в смятении. Никогда не отрывался от земли, а сейчас вот предстоит.

– О, не стоит волноваться. Да, бывает, что дирижабли погибают, от крушения никто не застрахован, но по мне умереть под колесами паромобиля куда проще. За руль садятся все кто ни попадя, так ещё и не всегда трезвыми.

– Воистину так, – горячо поддержал Тайлер, – как раз третьего дня со мной едва не приключилась такая история. Право слово, я тогда знатно перетрусил. Так ещё и горе-водитель заявлял на всю улицу, что это, якобы, я сам бросился ему под колеса. Стоя на тротуаре!

– Вот-вот. Я давно заявляю своим коллегам из военной академии, что пора уже вводить разрешения на управление всеми этими агрегатами. И правила.

– Особенно дорожного движения, – поддакнул Тайлер. – А вы тоже летите? Быть может, нам по пути?

– Лечу. На саммит по работе. На материк.

– О, – выдохнул Тайлер, – печально, а я к родне в Даринширн, не был там лет десять.

– Тогда вам стоило одеться теплее. На севере уже наверняка снег лежит, лето в этом году выдалось холодное.

– А долго мне лететь, вы не знаете?

– До Даринширна по прямой шестьсот миль, – нахмурился бригадир, припоминая, – часов восемь лету при хорошей погоде. Вон тот, эллипсоидный, скорее всего Ваш. У таких уменьшенное сопротивление боковому ветру.

– Право, жаль, что нам не по пути, – Тайлеру было искренне жаль, что у него не будет такого приятного попутчика. Но время до отлета ещё имелось.

Бригадир Морфи пригласил Тайлера в здание вокзала, которое терялось на фоне громадных эллингов, чтоб скоротать время в местном ресторане. По его словам там подают потрясающе вкусный кофе с коньяком. И бригадир оказался прав! Тайлер никогда не считал кофе или чай особыми напитками, вопреки бытовавшему в столице мнению. Молодого человека куда больше прельщала пинта яблочного сидра, чем чашечка горького кофе, но в этот раз напиток получился дивно прекрасным, куда вкуснее поданного в «Белом слоне».

Бригадир Морфи снисходительно улыбался, выслушивая совершенно искренние восторги Тайлера. Пока они коротали время, Морфи рассказывал, как в юности воевал в южных колониях, где они выпивали по кварте кофе в день. Когда военный врач заявил, что в таких количествах неразбавленным кофе пить вредно, уставшие от затяжной войны солдаты решили кофе разбавлять. Коньяком. Сослуживец Морфи после открыл на этом вокзале кофейню, сохранив рецепт и передав его детям. Самого сослуживца уже давно нет в живых, но дело его процветает и поныне.

«Уважаемые пассажиры, дирижабль «Рассветная Роза», отправляющийся в Даринширн, готов принять вас на борт. Просим направиться к седьмой причальной мачте. Отправление планируется через сорок минут…» – мужской голос пробился через шипение и треск громкоговорителя и ещё дважды повторил информацию.

– Вам пора! Как я и сказал, тот эллипсоидный – Ваш, – усмехнулся бригадир.

– Да, спасибо за компанию, мне было очень приятно Ваше общество, господин Морфи, – Тайлер протянул руку, и мужчина крепко её пожал.

– Приятного полёта, насладитесь им, он у Вас первый. И главное, ничего не бойтесь.

Тайлер тепло попрощался с новым знакомым и вышел из здания вокзала. К седьмой причальной мачте уже стягивались люди. Все они были прилично одеты, большинству из них слуги или носильщики помогали нести чемоданы и прочий груз. Одна почтенная дама даже везла с собой огромную клетку, плотно обтянутую покрывалом. Дойдя до мачты, Тайлер принялся осматривать попутчиков с большим вниманием. Его внешний вид не выделял из толпы: Тайлер был одет в коричневый сюртук и брюки из плотной дорожной ткани, на голове у него красовалась только вошедшая в моду фетровая шляпа, ботинки начищены до блеска, по крайней мере на момент выхода из дома, чемодан был новым, как и вся одежда. Никому и в голову не пришло бы, что этот молодой человек совсем не из круга аристократов и промышленников. Некоторые дамы даже задерживали на нем взгляды дольше, чем позволяло приличие.

Знали бы они, кто Тайлер на самом деле такой и чем промышляет. После знакомства с Рэем перед Тайлером открылись новые двери, но молодой человек прекрасно осознавал, что этот дивный мир толстосумов совсем не для незаконорожденного сына артистки, без толкового образования и профессии, если, конечно, за таковую не принимать мошенничество и кражи. Рэй же считал, что для хорошей жизни достаточно иметь деньги и связи. За первое можно легко купить второе, а второе поможет заработать первое. Тайлер считал, что партнёр прав целиком и полностью, но упорно считал себя неподходящим для такой жизни. Ему было достаточно того, что имеется работа и крыша над головой, а приятные знакомства разбавляли скучные будни, привнося радость и удовольствие, от которого Тайлер не желал отказываться.

Источник знакомств как раз подходил к посадочной мачте, ведя под руку самую красивую женщину из всех когда-либо виденных Тайлером. В кои-то веки Доминика не закрывала лицо вуалью, да и из-под черного тёплого плаща, подбитого коротким мехом, выглядывал подол бордового платья. Рэя же Тайлер никогда прежде не видел таким степенным джентльменом – даже привычный котелок был заменён невысоким цилиндром, а в холодную землю при ходьбе врезалась изящная трость. А всего два дня назад этот господин расхаживал по конспиративной комнате лохматым и небритым, приспустив подтяжки и ругаясь, не выбирая выражений, на возникшие обстоятельства.

А обстоятельства сложились таким образом, что их путь лежал в Каширон, что на северо-западе от Даринширна. Вместе с этим леди Доминика возжелала навестить родню, а посему стояла сейчас рядом, готовясь к путешествию. Женщина ни словом ни жестом не показывала, что волнуется, хотя с её актерским талантом это было несложно.

– Я ещё вчера вечером телеграфировала о своем визите, – меж тем заявила она. – Если моя родня посчитает уместным, мы остановимся с комфортом. Если приём будет нерадушным, что ж… гостиниц в Даринширне много.

– Ты ведь дождешься нас? – уточнил Рэй. – Не улетишь обратно одна?

– Безусловно, дождусь. Я найду, чем заняться в городе юности.

Началась маркировка и погрузка багажа на специальный подъемник, пассажирам же пришлось подниматься вверх по лестнице. Почтенная дама с клеткой весь подъем визгливо возмущалась отсутствию лифтов и зорко следила за тем, как подъемник со скрипом движется к дирижаблю. Вероятно, в клетке было что-то очень уж ценное.

Наружный трап к гондоле уже был опущен, и пассажиры аккуратно забирались во внутрь. Женщинам приходилось сложнее из-за длинных платьев, но высокие борта трапа не позволяли им свалиться, хотя парочка путешественниц и оступилась.

– Дамы и господа, доброго вам дня, – разнеслось по дирижаблю, когда все пассажиры оказались на борту в комнате отдыха. – Говорит капитан дирижабля «Рассветная Роза». Мы направляемся в город Даринширн. Расчетное время прибытия – четыре часа по полудню. Прошу обратить внимание, вы находитесь в комнате отдыха, направо и налево от неё отходят две палубы со смотровыми окнами. За комнатой отдыха – ресторан, далее – сектор кают. Номер вашей каюты указан на билете. По любому вопросу прошу вас обращаться к обслуживающему персоналу. Приятного полёта, мы отправляемся.

Шуршание громкоговорителя прекратилось, сменившись шелестом пассажиров. Кто-то расходился по гондоле, кто-то засыпал вопросами персонал, кто-то восторгался видами и интерьером.

– Идём, пройдемся по палубе, – предложил Рэй, – когда все угомонятся, пройдем к каюте.

– Я не прочь выпить чаю, – заметила Доминика, кивнув стюарду, предупредительно открывшему перед ней дверь на палубу.

– Чуть позже, если не возражаешь.

Что женщина ответила Рэю, Тайлер не услышал, прильнув к стеклу. Из окна открывался удивительный вид, не сравнимый ни с одним из тех, что Тайлер наблюдал даже с самой высокой крыши. За такие впечатления молодой человек готов был забыть все страхи и волнения перед отправлением.

Дирижабль быстро набирал высоту, улетая на север.

========== -9– ==========

Весь полет Тайлер практически не отлипал от скошенного окна прогулочной палубы. Жизнь не особо баловала его впечатлениями, поэтому молодой человек старался впитать их в себя сейчас как можно больше. Доминика и Рэй поначалу спокойно отнеслись к его желанию задержаться на палубе, после – снисходительно улыбались, а потом, не сумев уговорить, отправились пить чай и обживаться в каюте. Для них это был далеко не первый полет.

Когда обговаривали маршрут, Тайлер честно спросил, почему бы не отправиться на всем привычном поезде? Ему доходчиво объяснили, что на дирижабле «быстрее, чище и безопасней».

– Столица построена на равнине, гладкой, что мое зеркало, – усмехнулась тогда Доминика, как раз сидя перед зеркалом в гримёрке, – а дальше на север начинаются холмы, плоскогорья, и сами Ханшайские горы. Железнодорожное полотно неровное и кривое, паровозы не могут разогнаться, частые обвалы тоже не способствуют быстроте. Бывает, что поездка может затянуться на два-три дня. В то время как на дирижабле нам лететь полдня от силы.

– А из-за низкой скорости вся эта черная прелесть из дымовой трубы окутывает состав как завеса, окна открыть невозможно, весь вагон будет в копоти, – добавил Рэй, – а в духоте столько времени ехать не очень хочется. Плюс, составы часто подвергаются нападениям, по совокупности причин. Поэтому, лучше переплатить за билеты на дирижабль, чем попасть в переплет. Да и Перевал патрулируется.

Тайлер не стал спорить и сейчас был этому несказанно рад. Дирижабль проплывал над холмами, лесами, реками, поселениями… Сперва Тайлер не разбирал детали, но после, привыкнув и поняв, на что надо обращать внимание, смотрел с куда большем интересом. Он даже стал прислушиваться к разговорам прогуливающихся по палубе или стоящих рядом пассажиров. Мужчины рассуждали о политике и экономике, женщины сплетничали и обсуждали других пассажиров.

Поняв, что оторвать от окна Тайлера не получится, Рэй и Доминика принесли ему чай и кексы прямо на прогулочную палубу и присоединились к наблюдателям. Теперь тем для разговоров у дам стало на одну больше.

– Интересно, а долгие перелеты не утомляют? – напившись черного сладкого чая, поинтересовался Тайлер.

– Если лететь больше половины суток, в рейс отправляют совсем другие дирижабли, – пояснил Рэй. – Они многоуровневые, с большими комнатами отдыха, библиотеками, барами, даже с курительными комнатами. На борту обычно есть музыканты, для них – танцевальные и концертные залы. Так что лететь не скучно, всегда найдёшь, чем заняться. Элементарно, пассажиров больше, и найти собеседника совсем не проблематично.

– Наверное, на таком дирижабле летать ещё интереснее, – заметил Тайлер, но не сказал, что ему бы того хотелось, на первый раз впечатлений и так было достаточно.

Когда они пролетали над Перевалом, на палубу вышли едва ли не все пассажиры, и Доминика, стоявшая рядом, с придыханием произнесла:

– Добро пожаловать в Ханш.

И тогда Тайлер понял, что эта женщина в действительности сильно скучала по родине, что бы она там ни говорила. Это легко читалось по лицу. К удивлению Тайлера, Доминика, как и многие на палубе, сложила руки на груди и начала молиться. Видя его замешательство, Рэй тихо пояснил:

– Это место памяти. В битвах с Камрой за Перевал суммарно погибло, наверное, больше людей, чем во всем Ханше в междоусобицах. А народ тут воинственный.

Познания Тайлера в истории родной страны были невелики, но он помнил, что Ханшем именовался весь север главного острова Камрийской Империи, со всеми мелкими северными островами. То есть всё, что находилось за Перевалом Ханшийских гор. И Камра с Ханшем частенько воевали, но полную независимость северяне себе так и не отбили. Но об их пылком нраве и ярости в бою даже в столице помнили.

– Знаю, о чём ты думаешь, – усмехнулся Рэй, – но не стоит переживать, сейчас ханшайцы если и воюют, то между собой. Приезжих они не трогают.

– Совет глав кланов сейчас против междоусобиц, – произнес низким голосом стоящий рядом мужчина и развернулся к ним, – не далее как год назад они решили, что все крупные споры надлежит теперь решать в суде в Даринширне, а мелкие, сообща, решаются триадой окрестных глав с ответом в Даринширн.

– И чем вызвано такое решение? – серьезно спросил Рэй.

– Два года назад на совместном обильном возлиянии и в последующей драке погибли разом наследники четырех южных кланов. Их отцы устроили форменное безобразие между собой, выясняя, кто первый начал драку и тому подобное. Когда полегли и они, дело грозило принять серьезный оборот. И приняло. Теперь в этих кланах остались одни женщины и дети. С тех пор совет глав и принял такое решение.

– Это ужасная ситуация, – пробормотал Тайлер.

– Это нормальная ситуация, для старого Ханша, – поправил рассказчик, – но всё меняется, и мы должны. Позвольте представиться, Карл Каррет.

Рэй учтиво приподнял шляпу и назвал своих спутников. Выяснилось, что господин Каррет – юрист, которому по долгу службы частенько приходится путешествовать едва ли не по всей Камрийской империи, но родился и вырос он в Даринширне.

Когда они обсуждали цель поездки, их прервал голос капитана, донесшийся из громкоговорителя:

– Господа пассажиры, прошу внимания. К нам приближается дирижабль клана Карлинн, с враждебными намерениями. Если на борту имеются представители этого клана либо дружественных, прошу обозначить себя и свое желание помочь в сглаживании конфликта.

– Что за… – невольно вырвалось у Тайлера.

– Увы, после смерти Фергуса Карлинна его сыновья решили, что патрулировать границу куда скучнее, чем контролировать её. Теперь они отказываются отдавать дирижабли, вооружили их и по настроению нападают на другие, – охотно пояснил Каррет, одернув твидовый пиджак.

– Это возмутительно! – сверкнула глазами Доминика. – Что может быть хуже…

– Хуже? Отсутствие на борту хоть кого-то из Карлинн. И раз все молчат, нас будут брать на абордаж. Это уже не первый случай.

– Да как такое возможно? – вознегодовала женщина и, к изумлению присутствующих мужчин, гневно выкрикнула. – Сукины дети! Куда смотрят главы кланов, почему им ещё не…

– Мика, успокойся, ты ничего не сможешь сделать, – попытался урезонить её Рэй.

– Я? Я, может, и смогу! – задумавшись на мгновение, решила Доминика, уперев руки в бёдра.

– Они не послушают женщину, пусть она хоть трижды внучка Патрика Стальное Копыто, – вздохнул партнёр, а Каррет воззрился на Доминику как на диковинку:

– Что? Вы…

– Я – Мэрид Фрэнгэг из клана Карнуэл, – с неописуемой гордостью отчеканила женщина. – Патрик Карнуэл лично давал мне имя.

– Погодите, Вы же Доминика Клири? – запутавшись, уточнил Тайлер.

– Не важно, сколько мужей у меня было и, возможно, будет. Я урождённая Карнуэл. А Доминика – это церковное имя, дали при крещении. Наши национальные имена не особо понятны внешнему миру, – отмахнулась Доминика и уже собиралась что-то сказать, как Рэй резким тоном прервал её:

– Уймись, ты всего лишь…

– Тут есть женщина из клана Патрика Стальное Копыто! – уже кричал на всю палубу Каррет. – Она его внучка по прямой линии!

– Как всегда! – процедил Рэй, гладя на всеобщий ажиотаж. – Твой авантюризм всегда выходит боком, почему ты до сих пор не уяснила это?

Доминика лишь отмахнулась, поправив оторочку рукава:

– А ты хочешь, чтоб эти мужланы нас обыскивали и ограбили? Или хуже того – сбили дирижабль? Если есть шанс…

– Вы – внучка Патрика Карнуэла? – к ним размашистой походкой приближался невысокий седой мужчина в капитанской фуражке.

Доминика подтвердила, и её тут же попросили следовать за капитаном.

Рэй не отставал, как на буксире потащив за собой растерявшегося Тайлера. Их привели к застеклённому балкону на противоположном конце гондолы, сгрузили рядом кучу вещей, и персонал принялся о чём-то совещаться. Через стекло можно было видеть плывущий рядом коричневый дирижабль, на гондоле которого отчётливо виднелись дула орудий, а на носу был натянут красно-синий стяг.