Текст книги "Услышь мой голос"
Автор книги: Юлия Снегова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)
– Эх, Женька, – неожиданно заговорил Смирнов совсем другим тоном, с сентиментальными нотками в голосе, – разве я не понимаю, каково тебе на этой сволочной работе? Прекрасно понимаю. Тебе приходится, можно сказать, трахать мужиков, а самой при этом оставаться у разбитого корыта. Но что я могу сделать? Хочешь, увольняйся и иди ко мне в любовницы, не навсегда, а до лучших времен. Ты мне подходишь, мне с тобой легко, и вообще, два культурных интеллигентных человека всегда смогут договориться между собой. Мы бы отлично зажили, – размечтался Смирнов, – вместе ходили бы на выставки, ты бы советовала мне, какую картину купить. А по ночам ты бы обучала меня тантризму…
– Ну, все, – рассердилась Женя и поднялась с дивана, – хватит рассказывать мне сказки на ночь. Уж лучше я буду, как ты выражаешься, трахать мужиков, оставаясь при этом у разбитого корыта! К тому же у меня теперь есть Эрик, – с вызовом произнесла она и покинула шикарную квартиру и ее ошарашенного хозяина.
4
«Уверен, что она считает Эрика настоящим кретином!» – подумал Алексей.
Он стоял перед зеркалом и пытался войти в роль сына китайца и пленной турчанки. Это выходило у него довольно плохо. Он слабо представлял себе, что чувствует человек, носящий в крови такую гремучую смесь генов.
«А если бы я действительно оказался с ней в одной постели? – спросил он себя. – Неужели я бы так же тормозил, как этот придурковатый Эрик? Нет, я бы тогда показал ей, что настоящий секс – это не телефонная болтовня, не страстные охи и вздохи, а… Что же это такое? – неожиданно задал себе вопрос Алексей. – Что такое секс? Да ничего особенного, просто ряд быстрых телодвижений, управляемых инстинктами и циркуляцией гормонов в крови. Это если нет любви. А если любишь, то все эти движения отходят на второй план, и секс может подождать, и можно тогда не заменять страстными стонами слова, которые любящие хотят сказать друг другу».
Алексей задумался о любви, и ему стало грустно. Он попытался вспомнить, что же он все-таки любит в этой жизни. Собаку, родителей, прозу Чехова… что-то мало получается для двадцативосьмилетнего мужика. А главное, он не любит Ларису, женщину, с которой занимается сексом.
– Так какого черта! – вскричал Алексей, и удивленная Ясна подошла взглянуть, что там еще случилось с ее хозяином. – Какого черта, – вдруг страшно разозлился на себя Алексей, – я сплю с женщиной, которую не люблю и уже никогда не полюблю? Зачем я морочу ей голову? Неужели только ради того, чтобы избавиться от телесного напряжения? Но ведь это низко, человек не должен быть рабом своих инстинктов. Вот возьму и позвоню ей прямо сейчас, скажу, чтобы искала себе кого-нибудь другого.
В это время зазвонил телефон. Алексей поднял трубку, сказал: «Алло», услышал бодрый Ларисин голос, и вся его решимость тут же куда-то испарилась.
– Привет! Как дела? – спросила Лариса и, не дождавшись ответа, заявила: – Я по тебе ужасно соскучилась. Куда ты пропал? Скажешь, опять было много работы?
– Скажу, – ответил Алексей, – я действительно все эти дни просидел за компьютером. Писал про одну детективщицу, которая в юности убила мать своей подружки и про…
– Только не надо пересказывать, – перебила его Лариса, – я все равно читаю все твои статьи, мне потом будет неинтересно. Лучше приезжай ко мне, хотя бы на ночь, – попросила она. – Погуляй с собакой и приезжай. Утром вернешься, ничего с твоей Ясной не случится, обо мне ведь тоже надо заботиться.
В том, что Лариса невольно уравняла себя с Ясной, было нечто очень трогательное и смиренное. Она не просила для себя больше внимания, хотя бы столько же. Для Алексея Ларисины слова звучали так: «Погуляй с собакой, а потом приезжай и дай мне немножко своего тепла». И он не смог ей отказать. К тому же ее голос звучал на удивление нежно, на этот раз в нем не было ненавистных ему требовательных ноток.
Алексей все сделал так, как просила Лариса. Он вывел Ясну на улицу и, пока она носилась между деревьями, сокрушенно смотрел на свое отражение в луже, оставленной недавним дождем. В этом маленьком островке воды чудом поместилось черное вечернее небо, яркое пятно фонаря, и он сам, Алексей Орлов, человек с веселым лицом и грустными мыслями. В этом отраженном мире он смотрелся даже величественно, упирался головой в небо, а фонарь выглядел как сияние вокруг его темени. Алексей еще немного постоял над лужей, а потом, разозлившись, топнул ногой по воде, и все его величие разлетелось на множество капель.
Через полтора часа Алексей уже сжимал Ларису в объятиях, гладил ее по пышным рыжеватыми волосам, вдыхал горячий и душистый запах ее кожи, целовал в ложбинку между мягких грудей, в общем, совершал те самые быстрые телодвижения, о которых еще недавно думал с такой неприязнью. Чем яростней Алексей предавался плотским радостям с Ларисой, тем хуже становилось у него на душе. Дело в том, что его сознание оставалось кристально ясным, тело делало свое дело, а голова – свое. В голове у Алексея выстраивались фразы, можно сказать, целый рассказ о том, как он занимается сексом. Он очень ясно представлял себе, как завтра вечером позвонит Жене и расскажет ей, как… Словом, он опишет эту ночь, но, естественно, умолчит о Ларисе. Он просто использует опыт этой ночи в разговоре с Женей.
«Но это же невозможно, – подумал Алексей, – у меня начинается шизофрения в самом гадком ее проявлении. Я сплю с одной женщиной и думаю, как расскажу об этом другой».
К счастью, Лариса так была поглощена любовными играми, что и не заметила измученных глаз партнера, устремленных куда-то вдаль. Пока ничего не подозревающая Лариса спокойно спала, уткнувшись в плечо Алексея, он поклялся себе, что это в последний раз. Больше он никогда не будет ночевать у Ларисы, как бы нежно и смиренно ни уговаривала она его.
Только утром Лариса заметила: что-то случилось. Вернее, не заметила, а почувствовала. Она проснулась необычно рано, часов в девять. Алексея рядом не было. Лариса услышала шум льющейся воды, доносящийся из ванной. Казалось бы, ничего необычного, но почему-то Лариса забеспокоилась. Ее охватило странное чувство тревоги. Она тоже встала. Не одеваясь, завернулась в свою нарядную черно-белую простыню и подошла к ванной. Дверь была заперта.
– Леша, ты в порядке? – крикнула Лариса.
– Конечно, – ответил приглушенный голос.
– Я сварю тебе кофе. – Как правило, Лариса никогда этого не делала, наоборот, у них было заведено, что Леша, когда ночевал у нее, сам готовил завтрак и приносил его Ларисе в постель.
– Не надо, – крикнул Алексей.
– Почему? – Ларисино беспокойство стало еще сильнее.
– Лариса, я не могу все время орать! – раздался раздраженный выкрик. – Подожди, я сейчас выйду.
Лариса послушно села на кухонный табурет и принялась ждать. Кофе она варить не стала. Она испытывала непонятное чувство тревоги, ей явно становилось не по себе. Она сидела голая, босая, теребила край простыни, ее взгляд машинально скользил по пространству кухни. Лариса видела блестящий линолеум с рисунком под песок, выпуклые, как бы выложенные из камушков обои, раковину, доверху заполненную грязной посудой, открытую стиральную машину, на крышке которой висело белье, которое Лариса не успела повесить. На столе со вчерашнего ужина остался желтый кубик сыра, за ночь он оплавился и выглядел совсем не аппетитно.
«Надо бы навести порядок», – вяло подумала Лариса, но не пошевелилась.
Она услышала, что шум воды в ванной прекратился. Через некоторое время дверь распахнулась, и в кухне появился Алексей. Ларисина тревога усилилась – Алексей был полностью одет, а ведь обычно после ванны он еще некоторое время ходил лишь с полотенцем вокруг бедер, напоминая ей красавца Тарзана.
– Что случилось? – спросила Лариса. – Ты спешишь?
– Очень, – сухо ответил Алексей. – Пока ты спала, мне на пейджер пришло сообщение с работы. Надо срочно бежать на пресс-конференцию. – Он говорил, не поднимая глаз, все его внимание было отдано кроссовкам, которые он в этот момент зашнуровывал. – Даже не успею заехать домой, погулять с собакой. Придется опять звонить соседке, просить, чтобы она это сделала за меня. Я ведь ей специально оставляю ключи на всякий случай.
– А может, кофейку? – беспомощно спросила Лариса. – Через пять минут…
– У меня нет ни минуты! – раздраженно бросил Алексей. – Опаздываю. Не беспокойся, – сказал он уже мягче, – на пресс-конференциях обычно журналистам всегда дают кофе и что-нибудь пожевать. Это теперь считается хорошим тоном. Пока! – глядя куда-то в сторону, он ткнулся губами в Ларисину щеку.
– Когда ты мне позвонишь? – тревожно спросила Лариса. – Вечером?
– Ну да, конечно, – раздался откуда-то с лестничной площадки голос Алексея.
5
«Теперь главное – не расслабляться, – думал Алексей по дороге домой. Естественно, никто не вызывал его на пресс-конференцию, просто ему не терпелось поскорее вырваться от Ларисы. – Не расслабляться, не поддаваться на ее дурацкие разговоры. В конце концов, пора тебе стать мужчиной, – невольно повторил он любимое выражение своей мамы. – С этого дня я начинаю новую жизнь, – решил Алексей. – Буду твердым как кремень и целеустремленным, как… – по привычке пишущего человека он стал подыскивать наиболее удачное сравнение, – как стрела настоящего охотника. Да, это красиво. А главное, я познакомлюсь с Женей – и потом… Что потом? – задумался Алексей. – Потом видно будет, – решил он. – Я и должен с ней познакомиться для того, чтобы понять это».
Свой план как бы случайной встречи на улице Алексей начал готовить методично и неторопливо. Он решил действовать как настоящий шпион, тем более что после посещения «Сезама» у него появился кое-какой опыт в этой области.
Для начала Алексей решил изучить маршрут ее передвижения от дома до работы. У диспетчера «Сезама» он узнал Женино рабочее расписание. Например, по вторникам, средам и четвергам она заканчивала в семь часов вечера, что было очень удобно. Алексей мог подкараулить ее на очень людной в это время улице и просто окликнуть. Встреча в час пик, да еще и в центре города со случайным знакомым не покажется Жене чем-то удивительным и невероятным. И все же Алексей не хотел торопиться. Он не мог отказать себе в удовольствии поиграть в преследователя и немножко последить за своей жертвой. Он был практически уверен в том, что Женя не обратит на него внимания в толпе, и это обстоятельство, безусловно, работало на него.
Чтобы подстраховаться, Алексей повязал на голову черно-белый платок-бандану и надел круглые темные очки. Все это плюс вытертые джинсы и яркая широкая рубашка превратили его в мальчишку-студента, который изо всех сил старается выглядеть как представитель золотой молодежи. Если бы Алексей умел ездить на роликах, он бы обязательно нацепил бы и их, в дополнение к образу. Но он ограничился кроссовками на толстенной подошве, которые подарила ему Лариса и которые он надевал крайне редко, да и то по одной причине – чтобы не обидеть девушку.
В своем «студенческом» наряде Алексей начал следить за Женей. Ему повезло. Напротив входа в «Сезам» был небольшой скверик, а в скверике – лавочка, которую Алексей сделал своим наблюдательным пунктом. Для пущей конспирации он прикрыл лицо ярким разворотом модного молодежного журнала «ОМ». Правда, теперь его начал разбирать дурацкий хохот. В темных очках, с журналом на физиономии он казался себе шутовской фигурой – шпионом липовым…
Но стоило Алексею увидеть Женю, выходящую из железной двери «Сезама», как смех тут же слетел с него. Он моментально узнал ее, узнал раньше, чем разглядел ее лицо. Кажется, даже раньше, чем отворилась дверь. Алексей просто почувствовал: сейчас должна появиться Женя. И она появилась, словно вышла из волшебного сна. Она и одета была так, что действительно показалась Алексею волшебным видением. Длинное свободное платье из светлого льна очень шло к Жениным высветленным волосам, загорелому лицу и серо-голубым глазам. Высокие сандалии из переплетенных светло-коричневых кожаных ремешков делали ее походку легкой, свободной и быстрой. Она направлялась в сторону метро.
Хотя Алексей и ждал Женю, но ее появление, такой красивой и нарядной, ввело Алексея в шок. Оправившись, он тут же бросился догонять ее. Очень скоро он, правда, понял, что весь его маскарад был лишней тратой времени и сил. Женя настолько была погружена в себя, что, казалось, ничего и никого вокруг не замечала. Она шла сквозь шумный вечерний город, как сквозь мираж.
Алексей следовал за ней, и у него возникло чувство, словно он преследует мечту. Он прекрасно знал, что Женя обычная земная женщина, зарабатывающая себе на жизнь довольно грязным способом. Он видел ее на рабочем месте, он сам не раз был ее клиентом. Господи, да он плавал с ней в море! Он знал о ней гораздо больше, чем она могла подозревать, и все же Алексея охватила непонятная робость. Ему ничего не мешало обогнать Женю, а потом как бы столкнуться с ней нос к носу и закричать: «О, привет, помнишь, как мы в Крыму…»
Но Алексей ничего не мог с собой поделать. Ему доставляло несказанное удовольствие вот так молча идти за ней, изображая невидимку. Он так увлекся, что не замечал улиц, по которым Женя вела его за собой. Очнулся только, когда увидел, что Женя зашла в подъезд какого-то старого дома. Алексей тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и осмотрелся. Он прекрасно знал этот район старых московских переулков, ведущих к Патриаршим прудам.
«Интересно, что это за дом? – подумал Алексей. – Она здесь живет или пришла к кому-то в гости?»
Вскочив в подъезд, он услышал шум работающего лифта. Лифт поднимался, потом со скрежетом остановился, хлопнула металлическая дверь. Такие лифты сохранились только в старых домах. Алексей весь превратился в слух. К счастью, в подъезде он был один, никто не мешал ему, и он услышал, как где-то наверху сначала открылась, а потом захлопнулась дверь. И все затихло. На одном дыхании он взбежал по лестнице. Лифт стоял на пятом этаже, четыре двери выходили на площадку. За одной из них только что скрылась Женя. Алексей в раздумье застыл на лестничной площадке. Почему-то ему казалось, что если он сосредоточится, то обязательно почувствует, в какой из четырех квартир живет Женя.
Интуиция молчала, тогда Алексей просто прислушался. За одной дверью отчетливо слышался плач младенца, за другой – лай собаки. За двумя остальными было совершенно тихо.
«Где же? Где? – размышлял Алексей. – Может быть, это ее ребенок или ее собака? Нет, невозможно, женщина с выражением такой отстраненности на лице должна жить одна. Если бы у нее была семья, она бы купила по дороге продуктов. Если бы она держала собаку, то сразу же вышла бы с ней погулять. А вдруг она пришла к кому-то в гости, а сама живет совсем в другом месте? Нет, тогда бы я услышал, как она звонит в дверь. Пора уходить отсюда, – понял он. – Хорош я буду, если сейчас выйдет она сама или кто-нибудь из соседей и застукают меня тут. У меня еще много времени впереди, я буду ждать и завтра, и послезавтра…»
Глава 12
1
В среду, уже в половине седьмого, Алексей занял свой наблюдательный пост. На этот раз ему повезло меньше, чем вчера. Женя вышла из «Сезама» не одна, а в сопровождении Виктора Смирнова. Алексей понял, что сегодня ему нужно быть особенно осторожным. Смирнов производил впечатление человека, прочно стоящего обеими ногами на земле, а не витающего в облаках вроде Жени. Очень вероятно, что Смирнов обратит внимание на пестро одетого юнца, неотступно следующего за ними. Эта слежка вызовет у него справедливые подозрения. А если он еще и узнает в преследователе злополучного «монтера», тогда Алексею точно несдобровать.
Орлов двигался на безопасном расстоянии, то и дело прятался за спины прохожих и несколько раз терял из виду Женю и ее спутника. А потом они свернули в малолюдный переулок, и Алексей благоразумно решил прекратить свои шпионские игры. Все же он успел кое-что заметить, и теперь его настроение было безнадежно испорчено. Чем дальше Женя и Смирнов отходили от «Сезама», тем непринужденнее становилось их общение. Женя улыбалась, Смирнов несколько раз довольно фамильярно обнял ее за плечи. Алексей злился и недоумевал одновременно.
«Да как он смеет, этот толстогубый фат, трогать ее и говорить с ней, будто бы она его личная собственность?! – кипятился Алексей. – А вдруг она на самом деле его любовница или даже жена? – Он содрогнулся от подобной догадки. – Или даже у них совместная фирма. Это же очень распространено на Западе, муж – сутенер, а жена – проститутка. Но ведь когда я был в «Сезаме», этот Смирнов обращался с ней точно так же, как с остальными девицами, ничуть не выделяя. Наверное, на работе они соблюдают субординацию, а дома обсуждают всякие дела и интересные звонки. Значит, она все же не одна. Обидно, – Алексей расстроился так сильно, что чуть было не решил тут же выкинуть Женю из головы, продать модификатор, прекратить беседы по телефону за счет ничего не подозревающего соседа и даже вернуться к Ларисе. – Нет, отчаиваться рано, – твердо сказал он себе после пяти минут тягостных раздумий. – Я должен все узнать точно и окончательно. Завтра мне обязательно повезет!»
В четверг вечером ему действительно повезло. Во-первых, Женя была одета очень просто, в обычные голубые джинсы и белую блузку из легкой ткани. На ногах у нее были не сандалии, которые во вторник показались Алексею обувью античной богини, а обычные белые кроссовки. Женя выглядела как обыкновенная, хотя и привлекательная молодая женщина, и не производила больше на Алексея ошеломляющего впечатления. Он почувствовал, что сегодня вполне может даже инсценировать случайную встречу на улице.
Видно, судьба вообще решила побаловать его в этот день. Неожиданно Женя зашла внутрь Зала Чайковского, и Алексей тут же последовал за ней.
«Она идет на концерт! – обрадовался он. – Это просто великолепно – встретить старого знакомого на концерте классической музыки. Весьма респектабельно и прилично. Это сразу возвысит меня в ее глазах».
В облицованном мрамором холле толпились люди, но Жени здесь не было. Алексей не увидел ее и в очереди к окошечку кассы. Он с удивлением оглядывался по сторонам. Последний раз он сидел в Зале Чайковского лет пять тому назад, еще в институте. Тогда у него был роман с девушкой, которая еженедельно слушала концерт органной музыки. Оглушительные звуки органа, похоже, вливали в нее жизненную силу. Если она пропускала концерт, то сразу же становилась вялой и безучастной ко всему на свете. В какой-то момент Алексей понял, что с него достаточно, что эта музыкальная наркоманка ему осточертела, а звуки органа действует на него подобно скрежету напильника по стеклу. Он расстался с девицей-меломанкой, а заодно и перестал ходить на концерты классической музыки.
За те пять лет, что он не был в Зале Чайковского, здесь все очень изменилось. Вестибюль облицевали новым, сияющим мрамором, убрали колонны, поставили какие-то странные плетеные кресла, между которыми гуляли хмурые охранники с сотовыми телефонами в руках. Из вестибюля несколько стеклянных дверей вели в бутики, которых, естественно, здесь тоже раньше не было.
«Неужели она пришла сюда, чтобы купить что-нибудь из одежды?» – подумал Алексей, а потом заметил вывеску: «Французское кафе» и поспешил туда, откуда пахло хорошим кофе и свежей выпечкой.
Алексей оказался в довольно просторном кафе со светлыми пластиковыми столиками и французскими плакатами в стиле ретро на стенах. Он огляделся и усилием воли подавил в себе желание запрыгать на месте от радости. Женя была здесь. Только что она отошла от стойки и теперь с подносом в руках осторожно пробиралась между столиками в поисках свободного места. Она посмотрела по сторонам и быстро направилась к столику у окна. Алексей оглянулся и увидел, что это столик на двоих. Женя была одна, а значит – второе место займет он. Чего бы ему это ни стоило.
Алексей сдернул с головы бандану и, стараясь выглядеть как можно более равнодушным, направился к Жене. Она стоя освобождала поднос и не видела Алексея. Женя поставила на столик массивную белую чашку с кофе и блюдечко с круассаном.
– У вас свободно? – спросил Алексей.
Женя подняла на него глаза и растерянно посмотрела по сторонам. Она так надеялась, что останется за этим маленьким угловым столиком в одиночестве. Но вокруг свободных мест действительно не было. Что ж, значит, не судьба.
– Да, пожалуйста, – ответила она и пошла относить пустой поднос.
– Вы позволите, я отнесу, – сказал Алексей и буквально выхватил поднос из Жениных рук. – Не пускайте никого на мое место. Хорошо?
Женя кивнула, и Алексей пошел покупать себе кофе. Он стоял в очереди, то и дело оглядываясь на Женю. Он просто сгорал от нетерпения, ему казалось, что очередь движется страшно медленно. Как назло, перед ним стояла группка очень болтливых школьниц, которые никак не могли решить, какие пирожные взять. Алексей уже готов был наорать на них или растолкать надоедливых девиц, чтобы взять свой кофе и подойти наконец к Жене. Еще пять невыносимых минут, и школьницы отошли от стойки с подносами наперевес. Алексей подумал, не взять ли два бокала вина, чтобы отметить долгожданную встречу, но потом решил, что Женю может отпугнуть этот поступок. Он взял себе кофе, пирожок с яблоками и вернулся к Жене.
Она пила кофе маленькими глоточками и читала какой-то журнал. Казалось, чтение захватило ее целиком, по крайней мере, она никак не отреагировала на появление Алексея, даже головы не подняла.
– Приятного аппетита, – с лучезарной улыбкой произнес Алексей и поставил свой поднос на пластик стола.
– Спасибо, – рассеянно ответила Женя.
Для виду Алексей несколько минут сидел молча. Он страшно боялся, что Женя сейчас допьет свой кофе, доест круассан, молча поднимется и уйдет. Пора действовать!
– Ой, – сказал Алексей и увидел удивленные Женины глаза, – кажется, мы знакомы. Помните, я испугал вас в Крыму?
Еще несколько мгновений Женя молча смотрела на него, а потом ее глаза потеплели. Это было чудесное превращение – казалось, где-то в голубой глубине ее глаз зажегся золотой огонек.
– Да, действительно, – подтвердила Женя, – извините, я вас сразу не узнала.
– Да я и сам понял, что вы – это вы, только сейчас, – радостно заявил Алексей, – кажется, вас зовут Женей?
– Да, а вы…
– Леша, – пришел ей на помощь молодой человек. – Как ваши дела? – Женя пожала плечами. – Простите, действительно глупый вопрос, – быстро заговорил Алексей, – чисто ритуальный, калька с английского «hоw are you». У них принято так говорить при встрече. В Москве звучит просто глупо.
– Да нет, ничего, – успокоила его Женя, – но я не знаю, что рассказывать человеку, с которым едва знакома. – Она улыбнулась и в свою очередь спросила: – А вы как поживаете?
– Отвратительно, – улыбаясь во весь рот, ответил Алексей. – Очень много работы, бегаю по этой жаре как сумасшедший, даже поесть некогда. Вот зашел сюда перекусить и встретил вас. Первое удачное событие за весь день.
– Спасибо, – сказала Женя, улыбнулась и наконец-то отложила свой журнал.
2
Некоторое время они сидели молча. Алексею казалось, что он со своими сияющими глазами и радостной улыбкой выглядит совершенно неприлично. Если Женя поймет, что именно встреча с ней привела его в столь идиотски счастливое расположение духа, она испугается или сочтет его ненормальным. Но, кажется, Женя не видела в их случайной встрече ничего особенного. Может быть, даже была рада расстаться в этот вечер со своим одиночеством. Она первая нарушила молчание.
– А где вы работаете, почему вам приходится так много бегать? – спросила она.
– Я журналист, – честно ответил Алексей и тут же прикусил язык. Еще немного, и он выболтал бы ей название своей газеты, и тогда Женя могла вспомнить и злополучную статью, и не менее злополучного монтера, который так разозлил ее когда-то.
В Жениных глазах мелькнул интерес.
– А в какой газете?
– В «Итогах», – ответил Алексей, – наверняка знаете этот журнал.
– Только слышала, что это серьезное и респектабельное издание. Но к сожалению, никогда не читала. Все как-то некогда.
– Вы, наверное, тоже много работаете? – спросил Алексей и тут же пожалел о своем вопросе. Не надо было пока касаться столь щекотливой и опасной темы.
– Я искусствовед, – спокойно ответила Женя. Она произнесла это так естественно, что Алексею захотелось ей поверить.
– Здорово, всегда уважал искусствоведов. Наверное, потому, что сам очень слабо разбираюсь в искусстве. Сейчас я попробую отгадать, каким искусством вы ведаете?
– Попробуйте, – со смехом согласилась Женя, – все равно не получится.
– Вы специалист по позднему голландскому Возрождению?
– Нет.
– Ну тогда, по раннему французскому импрессионизму.
– Опять не угадали!
– Последняя попытка, – Алексей возвел глаза к зеркальному потолку и наугад выпалил, – по китайской керамике периода Мэй. А был такой вообще?
– Нет, – Женя уже вовсю хохотала, – такого не было. Сдаетесь? – Алексей кивнул. – По искусству ахеменидского Ирана.
– Вы шутите? – спросил Алексей.
– Честное слово, – ответила Женя.
«Черт возьми! Да она просто красавица», – подумал Алексей, а сам спросил:
– Что такое этот ваш ахеменидский Иран?
– Иран периода правления династии Ахеменидов. Ахемениды – цари, которые правили Ираном с шестого по четвертый век до нашей эры.
– И вы их изучаете? – недоверчиво спросил Алексей.
– Не их, а искусство этого времени, – уточнила Женя. – А именно – геммы.
– Геммы? Что это такое?
– Ну, вы хотите, чтобы я вам целую лекцию прочла. Честно говоря, это не входило в мои сегодняшние планы.
– А какие у вас на сегодня планы? – поинтересовался Алексей.
– Да, в общем-то, никаких, – призналась Женя, и Алексей услышал в ее хрипловатом голосе легкую грусть.
– А что, если нам, не выходя из этого здания, – сказал Алексей, – подняться на этаж выше и послушать музыку? Вы ведь не забыли, что это прежде всего концертный зал, а не французское кафе?
– Признаться, почти забыла, – ответила Женя, – такое неожиданное предложение… – произнесла она.
Алексей замер в ожидании ответа, он слышал, как колотится его сердце. Почему-то ему казалось, что если Женя согласится, то все у них будет хорошо, а если нет…
– Ну ладно, – сказала Женя, – действительно, почему бы и не послушать хорошую музыку. Тем более что я так давно не была на концерте. Попыталась недавно дома поиграть на пианино и поняла, что совершенно разучилась. Итак, пошли, – теперь уже решительно заявила Женя, – это отличная идея. А вдруг сегодня нет концерта?
«Пусть только попробуют не дать сегодня концерт, – Алексей мысленно пригрозил администрации концертного зала. – Я тогда взорву их силой своей ярости!»
– Как это не будет? – весело произнес он. – В кои-то веки такие люди собрались почтить этот зал своим вниманием. Да они должны ковровую дорожку к нашим ногам постелить и встречать нас фанфарами! Где фанфары, где ковер, почему я ничего не вижу? – возмущался он, а Женя с веселой и снисходительной улыбкой наблюдала за ним.
Алексею опять повезло. Вероятно, в этот день судьба изо всех сил старалась познакомить его с Женей поближе. Алексей подошел к окошечку кассы и понял, что концерт сегодня будет. Сперва он возликовал, а потом перепугался.
«Только бы не орган, – подумал он. – Этого я не вынесу даже ради Жени».
– Что у вас сегодня? – спросил он у кассирши.
– Читайте афишу, – равнодушно басом ответила дама, прятавшая глаза под толстыми стеклами очков.
– Вам трудно ответить? – поинтересовался Алексей.
– А вам трудно прочитать? – не сдавалась дама.
«Старая крыса, – подумал Алексей, – я бы ей сейчас преподал пару уроков вежливости, если бы не Женя. Не хочется выглядеть перед ней скандалистом».
Женя подошла к нему и спокойно сказала:
– Да ладно вам спорить с этой старой врединой, я уже все посмотрела. Сегодня играет оркестр старинный музыки из Новгорода. Хорошая программа: Перголези, Скарлатти, еще кто-то из итальянских композиторов. Я люблю музыку семнадцатого века. Музыканты, конечно, из провинции, зато народу, наверное, совсем не будет.
Слушателей действительно не набралось и половины зала. Алексей и Женя могли сидеть хоть в первом ряду партера, но Женя захотела забраться в амфитеатр, она считала, что там лучше акустика. Конечно, Алексей согласен был сидеть рядом с ней хоть на чердаке, тем более что в амфитеатре, кроме них, никого не было.
Раздались жидкие аплодисменты, на сцену вышла женщина-конферансье в длинном платье из зеленого атласа. Алексею показалось, что оно сшито точно из такой же материи, что и занавески в комнате его мамы. Женщина объявила программу, появились музыканты. Сначала оркестр настраивал инструменты, звучали их отдельные голоса, а потом зазвучала музыка.
Алексей был слишком взбудоражен событиями этого вечера, чтобы отдаться звукам, которые совершенно не соответствовали его душевному состоянию. Вот если бы вдруг стены потряс тяжелый рок или, на худой конец, рейв! Он усмехнулся и вспомнил, как воевал с Ларисой из-за ее любви к громкой танцевальной музыке. Он посмотрел на Женю.
Та сидела, откинув голову на прямую и жесткую спинку кресла, ее глаза были прикрыты, и весь вид ее говорил о том, что она полностью поглощена миром музыки.
«А что, если как бы невзначай взять ее руку? – подумал Алексей. – Может быть, она и виду не подаст, что случилось что-то необычное. Ведь это так романтично, сидеть в полупустом сумрачном зале, слушать скрипку и клавесин и держать девушку за руку, гладить ее тонкие длинные пальцы». Алексей опустил глаза. Женина ладонь лежала совсем рядом, на подлокотнике кресла, она выглядела очень беззащитной, так и хотелось дотронуться до нее, согреть… Алексей вздохнул и отвел глаза.
«Какой забавный мальчик этот Леша, – думала в это время Женя. – Там, в Крыму, он мне совсем не понравился. Показался наглым и развязным. А сейчас он очень даже мил, уже давно никому не удавалось рассмешить меня. И как здорово, что он затащил меня на этот концерт. Одна бы я ни за что не собралась, несмотря на то что каждый день хожу мимо Зала Чайковского. Просто как-то нелепо после моей работы идти и слушать классическую музыку. А кажется, Леша поверил, что я до сих пор искусствовед, я так убедительно говорила, – усмехнулась про себя Женя. – Интересно, как бы он отреагировал, если бы узнал, чем я занимаюсь на самом деле? – Женя искоса посмотрела на Алексея. – Надо же, какой меломан, – удивилась она. – Сидит и слушает эти нудные лютни, словно это лучшее времяпрепровождение для такого юноши, как он. Интересно, почему он не пригласил меня в какое-нибудь веселое место? Наверное, я кажусь ему уже взрослой и солидной дамой, идеально подходящей для этого пустого и пыльного амфитеатра. Надо еще как-нибудь с ним встретиться. Забавно проводить время с молодежью, это лучше, чем скучать дома в одиночестве».
