Текст книги "Я буду ждать тебя (СИ)"

Автор книги: Юлия Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 34 страниц)

‌‌‍Глава 6. Сорваться в пропасть так легко

Артур Парфенов

Шок, небольшая паника, злость. Наверное, именно так себя ощущает жертва, попавшая в коварную ловушку к хищнику, задумавшему какой-то свой особый план. Когда нет шанса выбраться из клетки, в которую сам себя же посадил. Когда выход может быть только один – где-то найти практически полмиллиона евро в случае отказа от работы в редакции Нинет Колдер. С ума можно сойти. Вот так сумма неустойки в контракте от хозяйки «Калипсо». Разве может простой журналист или же фотограф, явно таких бабок не заработавшие, откуда-то их достать? Не у будущего тестя же их просить? Андрей Борисович же будет рад избавиться от меня таким способом. Наверняка, предложит сделку с ним заключить. Он мне денег дает на решение моей проблемы, а я отказываюсь от его дочери и машу им всем ручкой на прощание. Князев точно пир закатит на всю Москву, радуясь такому развитию событий. Крах для меня и победа для него. Это если я пойду к нему на поклон, умоляя спасти от работы с бывшей девушкой.

Бросаю мимолетный взгляд на решившую удрать из кабинета начальницы – Видану и оказываюсь, словно под гипнозом. Глаз отвести не могу от этой стервочки в синем брючном костюме, так идеально сидящем на ее фигуристом теле. Высокая, огненно-волосая, с дерзким взглядом, в котором читается угроза, что с ней иметь дело опасно. Заколет острой шпилькой и не вспомнит имени своего собеседника. Такая точно уничтожить может в один миг, глазом не моргнув, растопчет врага одним махом. Я же наслышан о ее репутации в редакции, о разговорах за спиной рыжей бестии, о «любви» других сотрудников к ней. Ведь все дамы с приема так мило мне поведали о жизни и работе Виданы Зотовой, что стали появляться смутные сомнения.

К тому же наш разговор «по душам» около тех ужасных статуй, чуть было из колеи меня не выбил. Хотел ей боль причинить на словах, унизить упоминанием о многочисленных любовниках, прошедших через ее кровать, а в итоге сам наступил на свои же собственные грабли, брошенные ей под ноги. Стервочка научилась дерзким язычком орудовать похлеще героини с пистолетом из боевиков. Там убить могла пуля, а тут любое сказанное ею слово. Как в игре «Морской бой», она ранила меня и оставила ни с чем. Просто развернулась как модель на подиуме и прошествовала к своему парню, дабы отправиться с ним домой. Боже! Каких усилий мне стояло – не побежать за ней и, схватив за рыжие волосы, притянуть к себе, вдыхая дерзкий аромат.

Черт! Она до сих пор пахнет приторно-сладко. Вишнями. Этот ее запах чуть разума не лишил, когда мы танцевали вдали от посторонних глаз. Дернул же меня кто-то за язык спросить разрешения на небольшую вольность с ее участием. Сам же нарвался на неприятности, став лапать Зотову за выдающиеся формы. В памяти тогда всплыла сцена из нашей прошлой жизни, когда лапал ее на переполненном танцполе в каком-то клубе, как довел до оргазма умелыми пальцами, как слизывал с них ее соки, намереваясь чуть позже в туалете раком поставить, и как следует отодрать. Она явно заслуживала сурового наказания за свое поведение. А уж как хотелось провернуть то же самое на этом чертовом приеме…

Глупое, мимолетное желание, которое ничем хорошим для нас не обернется. Оба уже никогда не будет вместе, у обоих есть свои вторые половинки. И если Видана намерена изменять Раулю Клеману (да, я прочитал о нем статьи), то делать это со мной у нее не получится. Кристина не заслуживает, чтобы ее предавали самым низким способом. Тем более с девушкой, которая маячит по кабинету, вызывая прилив крови к члену.

Прекрасно! Просто прекрасная перспектива – быть уличенным в возбуждении. Узнай обе женщины об этом, точно бы подумали про одну из них. Нинет бы точно решила взять меня в оборот, так как, исходя из ходячих радио в виде ее сотрудниц, у мадам Колдер имелся молодой любовник, которого она всем обеспечивала. Покровительница для неотесанного мачо, считающего себя художником современности, а на деле же просто обыкновенный карикатурщик, ни на что не способный без денег Нинет Колдер. Жигало из провинции. Неужели, и я бы стал таким, если бы в жизни ничего не добился? Кто знает, быть может после детского дома оказался бы в объятьях такой же вот женщины? Красивой, богатой, старше меня более чем десять лет. Ведь судьба могла мне и такое уготовить. Да только, слава Богу, я всего лишь ее сотрудник, а никак не любовник. Не в постели лежу в ожидании своей покровительницы, а сижу перед начальницей с жутким стояком, вызванный нахождением здесь моей бывшей девушки.

Чертова Видана Зотова. Из-за нее вчера немного перестарался с Крис в спальне, трахнув ее слишком быстро. Не дав получить оргазм, думая о рыжих волосах и блядских глазах орехового цвета. Именно они сейчас глядят на меня с нескрываемым раздражением и капелькой ненависти. И с чего бы это ей такое испытывать? Мне стоит раздражаться от ее присутствия в кабинете. Но вместо этого думает обо всем происходящим, далеко не верхняя голова. Браво, Парфенов! Подобно четырнадцатилетнему задроту практически слюни пускаю на девчонку.

– Артур, – хвала небесам голос Нинет врывается в мои мысли. – Надеюсь, ты сможешь убедить свою коллегу, – подчеркивает это слово, от чего не сразу соображаю, что к чему. Контракт, работа фотографом вместе с Виданой, сумма неустойки, – не делать глупостей. Вы оба, – по очереди показывает на каждого пальцем, – специалисты в своей области. Вам необходимо поработать вместе, сделав…

– Даже если я считаю его бездарем, зря взявшим в руки камеру? – ох, как дерзит. Аж глаза молнии кидают, намереваясь им пронзить меня в самое сердце. Как предсказуемо, мадемуазель Зотова. Так и думал, что она о вчерашнем разговоре вспомнит. – Артур Парфенов совсем не профессионал. Он…

– Так же как и Видана Зотова далеко не первоклассный журналист. Всего лишь любитель особо скучных статей, – так-то, стерва. Я тоже могу опустить тебя ниже плинтуса. Меня тоже не радует перспектива быть с тобой рядом несколько часов. Наши пути разошлись два года назад. Чувства, как казалось, тоже давно умерли, но вот моему другу в штанах так не кажется. Предатель бурно реагирует на сучку, воткнувшую мне когда-то нож в спину.

– Если собираетесь выяснять отношения, то будьте добры это делать за пределами моего кабинета, – Нинет Колдер прерывает небольшую ссору на корню, указав нам на дверь. – Сегодня даю вам выходной, чтобы вы оба отошли от шока, – француженка явно подкалывает, недаром такая дьявольская улыбка на лице. – А вот завтра приступите к совместной работе.

– Наверное ты, Нинет, забыла, – Видана подходит поближе к ее столу, упирается в его поверхность ладошками и слегка наклоняется вперед, – я выиграла наш спор и теперь могу целую неделю отдыхать от твоих заданий.

– Твой небольшой отдых, – Нинет пожимает плечами, словно ей жаль того, что сейчас скажет, – отменяется, Зотова, – как строгая начальница рассматривает девушку, работающую на нее. Властно, надменно. Ощущает себя победительницей в их неравной борьбе. Ведь как мне кажется, Видана на короткой ноге с ней, а сейчас жестоко обманулась. Колдер ее подставила, дав подписать договор, не назвав имени потенциального фотографа. Как и у меня произошло. В тех же статьях не указан автор, а в договоре не стояла подпись и расшифровка журналиста. Она ловко обвела нас вокруг пальца. Только вот зачем?

– Ты подставила меня, Нинет, обманула, – готов поклясться, что Видана проклятьями сыплет на ее голову. – И неужели ты решила, что я это так просто оставлю? – выпрямляется, складывает руки на груди и делает несколько шагов назад. Как завороженный слежу за ее передвижениями, наблюдая за развернувшейся сценой. – Все равно найду способ, как обойти этот договор! – хватает с дивана сумочку и покидает кабинет, громко хлопнув при этом дверью. Как фурия отсюда вылетела, оставив запах вишни по всему помещению.

Поворачиваюсь к Нинет, которая удивленно приподнимает одну бровь вверх, явно говоря, чтобы я проваливал от нее как можно быстрее. Вот же стерва! Как все обставила-то ловко, сделав нас зависимыми от контракта с ее редакцией.

– Смысл? – один вопрос, одно слово. Просто любопытно кое-что узнать из уст француженки. Понять эту женщину хоть на минуту. Мотив же должен быть в ее поступке. Интуитивно ощущаю, что тут явно кроется какой-то подвох.

– Всего доброго, мой милый Артур, – вот и все. Она прощается со мной, точнее отшивает, берет в руки телефон и кому-то пишет, не обращая никакого внимания на присутствующего в комнате человека.

– Твой договор связал нас по рукам и ногам, – встаю на ноги и направляюсь к двери. – Но обойти его мы все же сможем.

Может мне это показалось, или она правда с сарказмом в голосе пожелала мне удачи в этом нелегком деле? Сам не понял. Выхожу из кабинета теперь уже своей начальницы, долбанная подпись на бумаге, и тут же оказываюсь под прицелом десятков глаз в офисе. Девушки и парни замолкают на полуслове и оглядываются на меня. Ну конечно для них это новая тема для разговора – новенький сотрудник и разозленная Видана Зотова. Кстати о птичках. Упомянутая девушка стоит совсем рядом со мной, с трудом в руках себя держа. Ее всю потрясывает, глаза горят опасным блеском, а нижняя губа зажата между зубами. Уверен, ей есть, что мне сказать.

– Сейчас лопнешь, как воздушный шарик, Зотова, – решаю первый с ней заговорить, чтобы лишить преимущества. – И хватит смотреть на меня так, словно это я виноват во всем этом, – делаю несколько шагов прочь от нее. Что-то не хочется рядом находиться, ведь вблизи способен на какую-нибудь глупость. Стоить мне она потом будет очень дорого. – Я также ничего не знал о неустойке, как и ты, – многие откровенно наблюдают за нами, перешептываются, даже пальцами показывают. Если мы начнем говорить на повышенных тонах, точно многое расскажем всей редакции.

– А ты хоть что-нибудь вообще знаешь, Парфенов? – с издевкой в голосе спрашивает, явно на что-то намекая. – У тебя под носом девушка с другим трахалась, а ты даже и не догадывался об этом. Надел на себя розовые очки и скакал по полю вместе с пони, – если бы было возможно вонзить нож в спину на словах как можно глубже, то у нее это прекрасно получилось. – Бедный, несчастный Артур. Его так сильно предали, что он… Ай, пусти меня!

Да, это из-за меня она орать начала на весь офис, из-за меня оказалась схвачена за руку со всей силы. Не мог больше терпеть ее ядовитых фразочек, поэтому и заталкиваю в ее же собственный кабинет, благо он оказывается не так уж и далеко от места нашего разговора. Надпись на дверце сказала о ее владениях. Не раздумывая ни секунду, толкаю Зотову к стене и нависаю над ней, заключив в ловушку из рук по обе стороны от ее головы. Пусть только дернется, толкну еще сильнее. Смотрю в ее ореховые глаза, метающие молнии ненависти и поражаюсь, как за пару секунд они чернючими становятся. Аж зрачка совсем не видно. Демонические, темные, как сама адова бездна.

– Какой же ты все-таки сукой стала, Вида, – аж противно становится, что говорю с ней. Так еще сокращенным именем называю. – Мерзкая дрянь, готовая к мужикам в постель прыгать на первом же свидании, – резко дергается, пытаясь увернуться, но я буквально припечатываю ее к стене своим телом. Боже! Так ощущать все изгибы – это что-то нереальное. Крышу точно сорвет сию же минуту.

– Да пошел ты, Арт, на хутора, – упирается ладошками в грудь, стараясь сдвинуть с места. Только я как скала, черта-с-два у нее это получится. Мышцы от потения в стортзале дают результаты в виде накаченного, мускулистого тела. – Я тебе уже говорила, чтобы не вел себя как неотесанный мужлан. Тебе это не идет, мой милый друг. Хотя, – каким-то брезгливым взглядом пробегается по мне сверху-вниз, – судя по твоим вкусам в выборе девушек, им ты скоро станешь. Мажорка? Серьезно, Парфенов? Ты так низко пал, что стали богачки нравиться? Или же она «помогает», – делает кавычки в воздухе, – в фотографы пробиться? Наверное, приплачивает своим друзьям, чтобы они приглашали тебя на работу.

– Сучка, – недолго думая, хватаю ее за горло, наклонившись как можно ближе. Ее гордо поднятый подбородок, горящие светло-карие глаза, вздымающаяся грудь под синим пиджаком, слегка расставленные ноги.

Черт! Если немедленно не уйду отсюда, совершу самую ужасную глупость в мире. Недаром же член колом стоит, готовый пронзать ее сладкую киску. Сглатываю образовавшийся ком в горле, ослабляю хватку на горле, но вот другой рукой провожу невидимую черту чуть выше ее сексуального черного топика, ткань которого стоит лишь немного оттянуть и увидеть лифчик, прячущий шикарную, упругую грудь. Наверняка, она чувствует мой вздыбленный член, прижимающийся к ее животу, но вида не показывает. Просто стоит неподвижно, покусывая нижнюю губу. Блядь! Как бы я сам хотел укусить ее за манящие губки. Уверен, они до сих пор такие же сахарные, как и прежде. А уж как она ими искусно работает.

– Прекрати подкатывать ко мне свои фаберже, иначе как отобью их, и они перестанут представлять для кого-то особую ценность, – ее фраза действует на меня как ушат ледяной воды. Мигом проходит все наваждение.

Отодвигаюсь от нее, отпускаю шею и нервно поправляю рубашку. Черт! По спине течет пот, надо в душ немедленно сходить, чтобы пыл свой охладить и перестать представлять Видану Зотову во всех известных мне позах в этом самом кабинете, из которого выскакиваю, как черт из табакерки, практически побежав к лифту. Сука! Ну, какая же она сука. Смогла-таки вывести из равновесия.

Упираюсь одной ладошкой в стену, пока дожидаюсь лифта, дышу через нос и прикрываю глаза, не сразу поняв, что кабина приехала, а в кармане разрывается от знакомой мелодии телефон. Достаю гаджет, провожу пальцем по экрану и отвечаю на звонок, так и не избавившись от злости на судьбу и Видану Зотову.

– Внимательно слушаю, – рявкаю, от чего Кристина, а это именно она, взвизгивает в трубку.

– Что-то произошло, дорогой? – нежным, успокаивающим голосом. Она волнуется за меня, а мне хочется на ком-то сорваться. Возможно, даже на ней, если не завершит разговор.

– Я в полном порядке, не считая того, что мне, блядь, нервы все поднимают, – теперь я рычу, как бешеный зверь, представивший, как впиваюсь зубами в чью-нибудь глотку и разрываю ее на мелкие части.

– Я в этом как-то виновата? – того и гляди расплачется от обиды. Моя бедная девочка, что может от моего плохого настроения пострадать.

– Нет, ты тут ни причем, – выхожу из лифта, бреду по холлу, где все так и пялятся в мою сторону. Бесят! На улице сажусь в предоставленный Феликсом Мерседес и, включив замок зажигания, трогаюсь с места. Не хорошо за рулем разговаривать, поэтому стоит прервать звонок с девушкой. Дома же с ней сейчас увидимся. Вину смогу загладить, заехать бы вот только в магазин по пути. – Детка, я за рулем. Может, позже продолжим беседу? Я буду дома минут через сорок.

– Мммм, – медлит с ответом Кристина, от чего мнусь на месте. Не нравится мне ее поведение. Интуиция подсказывает, что надо ноги делать немедленно из Парижа. Сначала Видана, договор, теперь еще… – Нас мои родители к себе на ужин позвали.

Бум! Нет, это не авария, в которую я попал, врезавшись впереди ехавшую машину. Это просто я по рулю ударил сильно ладошкой, чтобы не матюкнуться в трубку. Да что же это за день сегодня такой? Что за очередные неприятные сюрпризы? Я что такой «победитель по жизни», что одно сплошное везение на меня сыпется? Черт! Только не хватало вновь встретиться лицом к лицу с Андреем Борисовичем. Ведь если мы схлестнемся, то кто-то один из нас в живых останется. Надо бы «оружием» запастись, а не то он первый начнет нападать. И тогда точно кто-то от кого-то непременно избавится.

Все же согласившись с Крис на ужин с ее родителями, завершаю разговор и сворачиваю в сторону близлежащего кальянного магазина, чтобы купить новенький вайп. Тот же у меня остался в России. Раз обычные сигареты перестал курить, то электронная смесь должна выручить в этом нелегком деле. Пережить вечер в компании ее родителей, а возможно и всей семьи. Что-то мне подсказывает, что все Князевы сегодня в Париже появятся. А значит быть огромной беде, которая быстро перерастет в катастрофу, так как только дочери этой богатой четы нормально относятся к моей персоне. От чего не покидает ощущение очень плохого предчувствия.

* * *

На часах около семи вечера по местному времени. Чуть прохладно, но не так сильно, чтобы замерзнуть. Внутри тела готова разразиться буря эмоций, и смести все на своем пути, ведь мы с Кристиной как раз подъехали к родительскому дому, который они приобрели несколько лет назад, чтобы было, где остановиться во время пребывания в Париже. Сидящая около меня на заднем сиденье такси девушка с сияющей улыбкой на лице выскакивает на улицу и тут же оказывается в нежных объятьях своей дорогой мамочки. Дорогой как в прямом, так и переносном смысле. Ведь Крис любит эту женщину, несмотря на наличие у нее алчного характера.

Вероника Юрьевна предпочитает роскошь и богатство, ни в чем себе не отказывает, тратить баснословные деньги на всевозможную фигню, являющуюся для нее чем-то важным. Шикует день ото дня, глядя свысока на тех, кто является ниже нее по статусу. Зажравшаяся барыня, считающая всех остальных своими холопами в рабстве. Практически полтинник стукнул, а все молодится, строя из себя продвинутую деваху с брюликами в ушах и ключами от новенькой иномарки в руках. Она уже седеть начала после сорока лет, поэтому и носит всевозможные парики, вкалывает в себя тонны ботекса, намазывает лицо толстым слоем омолаживающих кремов. В общем, делает все, лишь бы тело не старело.

Смотрю на них с дочерью сквозь окно такси, не решаясь выйти к ним. Нет, я совсем не трус и способен встретиться лицом к лицу с этой семейкой. Просто нервы-то для меня дороже. Вот бы принять прямо сейчас таблетку успокоительного, чтобы было параллельно на все, что будет происходить. Но, увы и ах, такого лекарства у меня нет с собой. Поэтому благодарю водителя за прекрасную поездку (он правда аккуратно нас вез), поправляю воротник долбанной рубашки (ради девушки ее надел) и выхожу из машины, нацепив на лицо вроде как искреннюю улыбку. Такси уезжает, подняв небольшой столб пыли, я же подхожу к двум совершенно разным женщинам, что стали частью моей жизни.

– Добрый вечер, Вероника Юрьевна, – здороваюсь со все еще стройной дамой в длинном черном платье, глядящей на меня с некоторой долей презрения. Ну, к такому в этот семейке я привык. – Прекрасно выглядите.

Старовато, но прекрасно. Вот как надо было ей сказать. Да только сделай я это, ее зеленые глаза меня насквозь невидимым копьем проткнут, оставив истекать кровью на их лужайке перед огромный особняком, напоминающим замок какого-то французского герцога, приехавшего в свои владения. Хотя, о чем это я? Князевы же якобы настоящими князьями являются, как по фамилии, так и по родословной. Сплошное благородство. Даже кровь у них голубая по венам течет.

– Добрый, – сквозь зубы цедит Вероника Юрьевна, морща свое морщинистое лицо. Все же уколы ботекса ей не помогают, она такая же сорокавосьмилетняя баба, терпящая измены собственного мужа, но не показывающая настоящих эмоций на людях. – Хороший же у тебя парень, Кристина, – прижимается к дочери, словно поддержки и помощи от нее ждет. Актриса погорелого театра. – Даже цветов в дом не принес.

– Не нашел таких, которые бы соответствовали вашей красоте, Вероника Юрьевна, – произношу с сарказмом в голосе, видя побагровевшее лицо будущей тещи. – К сожалению, в цветочных магазинах таких нет. Разве что на кладбище, – последнюю фразу говорю как будто бы тихо, проходя мимо готовой взорваться, как арбуз женщине. Специально же сделал акцент на эти самые слова, чтобы перестала вести себя подобно сучке на золотом поводке и нормально к людям относилась.

Ощущаю спинным мозгом, как она пытается внутренности мои обжечь, чтобы, как следует, помучился, корчась от боли. Ну как же хорошо, что она не имеет такой способности. Крис что-то ей шепчет, должно быть успокаивая. Еще бы мамашка слезу скупую пустила для поддержания статуса оскорбленной особы. Ан-нет, все-таки пустила, вытирает же под глазом якобы мокрую дорожку соленой жидкости. Да по ней просто Оскар плачет, так она хорошо играет свою роль.

– Что ты, говнюк, матери моей сказал, что она рыдает? – Виктор Князев, студент Сорбоны, нарисовался на крыльце особняка. Этот напыщенный индюк так комично смотрится в роли защитника униженных и оскорбленных. Абсолютно ничего не представляет из себя без денег отца, а столько гонора, как будто он наследник королевской семьи. Обычный молокосос со слишком завышенным ЧСВ.1– Что он сделал, Крис? – поворачивается к сестре, которая с мамочкой в обнимочку подходят поближе к нам.

Аж смешно становится от всего этого спектакля. Не хватает только главы семейства, кинувшегося на меня с кулаками, дабы защитить честь своей жены. Только вот Андрей Борисович вряд ли это сделает. С супругой они лишь на публику играют в счастливую семью, на деле же, за закрытыми дверьми, у каждого своя собственная жизнь. Он изменяет, она тратит его бабки. Прелестная сделка двух взрослых людей. Сворганили наследников в виде сыновей и товар в виде дочерей, теперь можно пожить в свое собственное удовольствие.

– Виктор, успокойся, – Крис кладет руку на его плечо и слегка сжимает, чтобы сосунок прекратил себя как болван. – Ничего страшного не произошло. Просто мама немного расчувствовалась от нашего с Артуром появления, – поворачивается к застывшей в шоковом состоянии матери. Такого она явно не ожидала от собственной дочери. Что она встанет на сторону их врага. – Правда ведь, мам? – в голосе стальные нотки, от чего мамашка лишь кивает головой, глазами выдавая свое возмущение.

– И долго вы тут будете стоять, подобно бомжам на паперти, – Андрей Борисович способен привнести в разговор капельку нелицеприятных слов. – Ужин уже готов, поэтому прекращайте, мать вашу, языками чесать. Нашли время.

Мужчина занимает, чуть ли не весь проем, возвышаясь над низеньким сыном. Да даже я на целую голову выше Виктора, строящего из себя героя. В руках у главы семейства я замечаю початый стакан с виски, которого так хочется глотнуть. На такси-то мы сюда и приехали, так как подразумевалось распитие спиртных напитков. Заядлым алкоголиком, с горящими при виде бутылки глазами, не являюсь, хотя в жизни и были случаи, когда с друзьями напивались так, что ничего на утро не помнили. Лишь только по крупицам из памяти восстанавливали полную картину произошедшего. Шальная юность уже далеко позади осталась.

И если раньше алкоголь подразумевал веселье, то сейчас мне хотелось просто нервы расслабить. Я же в особняке Князевых, а тут стоит держать уху востро, иначе в любой момент из ружья мозги вышибут. Ведь имеется же у них огромная территория, где можно вволю пострелять в тарелочки. Аристократы же они, вот и занимаются чисто аристократическими делами. Не удивлюсь, если тут они проводят утиные бега.2 Тогда бы точно за настоящих дворян сошли.

– Здравствуй, пап, – Кристина вежливо здоровается с отцом и, взяв меня под руку, тянет в дом. Оба мужчины Князевы нехотя сторонятся нас и пропускают в большой холл.

Да уж, любят они пускать пыль в глаза сразу же, с холла, где кругом висят картины, скорее всего, в оригинале. Величественная, сделанная должно быть из золота, так уж она сильно блестит, лестница с возможностью подняться на второй этаж, колонны по обе стороны от нее. Широкие двери, ведущие в гостиную, небольшая арка, являющаяся входом в столовую, куда мы, собственно говоря, и направляемся, дабы поужинать всем вместе. Аж передергиваю плечами от таких мыслей. Я и семья мажоров. Походу, права была Видана, вкусы у меня сильно так изменились.

Ну, вот опять я так некстати вспомнил о ней, как будто ее голос звучит совсем рядом. Словно она где-то насмехается надо мной, записывая ощущения в свой неизменный ноутбук, чтобы потом сотворить очередную статью, которой можно зачитываться, совсем забыв про время. Да, тогда я ей солгал, что считаю ее пустышкой, не умеющей выражать свои мысли. Просто задеть ее хотелось побольнее, чтобы испытала хоть чуточку того, что мне пришлось перенести из-за ее предательства. Любовь же к этой милой рыжей бестии долго в сердце жила, пока ее оттуда не вытеснила Кристина Князева.

– Слышал, что ты стал сотрудником местного скандального журнала «Калипсо», – разрезает тишину в комнате голос Андрея Борисовича.

Мы как раз все в сборе оказались, чтобы можно было рассесться по своим местам. Он, как хозяин дома, во главе стола, по другую сторону его жена. Я и Крис чуть поодаль от них, а напротив нас студент Виктор. Этот точно весь вечер будет коситься, и стрелять своими колкостями, как обезьяна гранатой. Неумело и выставляя себя идиотом. И как только его девушки любят? Очень уж дурацкий у них вкус на парней.

– Да, это так, – соглашаюсь с пристально смотрящим на меня мужчиной и позволяю служанке поставить передо мной первое блюдо.

Здесь же, как в лучших аристократических домах Парижа все на блюдечке с голубой каемочкой. Дорого, богато, но безвкусно. Даааа, в дизайне интерьеров он у них точно отсутствует, так как в каждой комнате стили всегда разные. В столовой, судя по всему, что-то среднее между модерном и хай-тек. Интересно, какой дурак им помогал в дизайне? Глупо же смотрятся два совершенно разных стиля. Но их, похоже, всех устраивает. Боюсь, представить, что у них на втором этаже творится? Сплошной лофт?

– Подписал контракт, – будь он неладен, – с Нинет Колдер и уже завтра приступаю к работе.

– Эта наполовину американка, – Вероника Юрьевна говорит так, словно женщина оскорбила ее чувства коренной француженки. Неужели вступит на чужую землю, она себя своей здесь почувствовала? Ну дела, – любит собирать всякую грязь, – гремит вилкой и ножом, пытаясь разрезать кусок стейка под винным соусом. – Особенно ее рыжая журналистка с таким трудно произносимым именем. Вил… Види… – она просто уши мне насилует неправильным произношением.

– Видана, – произносим вместе с Крис. Только вот у меня получается довольно нежно и как-то слишком томно. Надеюсь, этого никто не заметил, а иначе начнут копаться в моем прошлом и найдут интересные события в жизни.

– Так вы познакомились с этой беспардонной особой? – мадам Князева сейчас так на поросенка похожа. По крайней мере, визжит также как розовый зверенок. А ведь такая вся из себя леди, мать ее за ногу. – Неужели, моя дочь общается с какой-то журналисткой? – многозначительно смотрит в мою сторону, словно был я во всем виноват.

Как будто я познакомил Крис с очень плохой компанией, занимающейся грязными делишками. Закатываю глаза и фыркаю от нее слов. Вероника Юрьевна тут же насупливается и тянется за бокалом с красным вином. Осушает его за один присест, вытирает рот салфеткой и, вжав в руке нож, прожигает меня взглядом. Даю голову на отсечение, что она мысленно меня уже расчленила, закопала части по всему Парижу и шумно отметила избавление семьи от такого неугодного жениха, как я. Ну вот неужели они до сих пор смириться не могут, что их дочь сама вправе принимать решения и выбор в пользу парня, с которым готова жизнь связать.

Почему родители так хотят ее выгодно продать? Именно продать, так как предлагают женихов побогаче, с перспективой и светлым будущем. Вот предки Виданы являлись совсем другим делом. Они были рады, когда мы с ней отношения завязали. Не препятствовали, не искали для нее другую партию, не унижали словесно ее парня. Все было прекрасно, никакого плохого восприятия к моей персоне. Нам даже свадьбу пророчили, я даже сам о ней думал. Знал, как предложение сделаю. В какой момент и в каком месте это все произойдет. А потом все полетело в тартарары из-за одного инцидента.

– Артур, – ощущаю руку на коленке и затуманенным взором смотрю на сидящую передо мной девушку. Фокусируюсь до полного узнавания рыжей особы рядом со мной. – Все в порядке? – обеспокоенно, заглядывая в немного мутные глаза. Черт! Снова я в воспоминаниях потерялся до такой степени, что перестал грань между реальностью и прошлой жизнью различать.

– Все просто прекрасно, – провожу ладонью по ее щеке, вызывая у Крис улыбку, мамашки расширенные от шока глаза, а у папани скрежет зубов. Один только Виктор молчит, уткнувшись в телефон и ничего не видя перед собой.

Он один из тех, кто в гаджете живет: переписка, звонки, видео-общение, посты, репосты, лайки, дизлайки. Вконтакте, Инстаграм, Фейсбук, Твиттер, Вайбер, Ватсап. Сейчас столько всевозможных мессенджеров развелось, что каждый там зависает, обретая славу и новых друзей или же позор и недоброжелателей. Интернет полностью захватывает умы молодежи. И нет, я не рассуждаю, как старый дед (насчет этого тоже бум в программе Face App), который в жизни не видел поста в Инстаграме, так как сам во многих социальных сетях состою.

– Кстати, – радостная Вероника Юрьевна мне совсем не нравится. Она явно что-то задумала, – тут проездом Павел Калинин, – ахтунг, сейчас начнутся песнопения в виде дифирамбов сыну российского депутата. Всем пристегнуть ремни, так как поездка обещает быть очень жесткой. Впереди много крутых поворотов и опасностей. – Он так хотел тебя увидеть, – первая остановка «Террариум» с ядовитыми змеями, готовыми сожрать целого человека за милую душу. – Я любезно дала ему твой номер, Кристина, – яд так и хлещет из пасти ползучего существа.

– С какой целью, мама? – ммммм, террариуму грозит разрушение. – Мы с ним давно уже перестали общаться. Ты же сама прекрасно знаешь, от чего он не желанный гость.

Даже я об этом знаю, так как Крис поведала кое-что из своей прошлой жизни, чего не скажешь обо мне. Она-то мне рассказала, что якобы с самого детства была наречной темноволосого футболиста, подающего большие надежды в спорте, но постоянно отвлекающегося на девок, алкоголь и легкие наркотики. С виду милый, хороший парень, а на деле же ублюдочный отморозок, вляпавшийся в страшную историю со своим участием, но избежавший наказания благодаря связям папочки и будущего тестя. Павел не сел за решетку на длительный срок, а Крис же навсегда разорвала с ним отношения, вырвавшись из-под опеки родителей, начав свободную жизнь. Из всей ее семейки лишь бабушка поддержала в этом выборе и младшая сестра. Хотя последняя и делала это тайно. Князевы хорошенько ее обработали, буквально навязав профессию балерины, которую она терпеть не может. И как мне кажется, в скором времени Милана тоже сорвется и сбежит от них куда подальше. Не место ей в этом зоопарке.