Текст книги "Я буду ждать тебя (СИ)"
Автор книги: Юлия Шевченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 34 страниц)
Действую на эмоциях, особо не думая по поводу того, что творю. Просто хочу, очень сильно хочу почувствовать себя желанной женщиной. Не шлюхой на одну ночь, с которой разговор всегда короткий, а сводящей с ума кокеткой, заставляющей мужика превращаться в опасного хищника с первобытными замашками. Когда-то я это ощущала в той, прошлой жизни, с хорошим, любящим меня парнем. Но одна роковая ошибка, неимоверная глупость все разрушила в наших отношениях. Боль, ненависть, презрение. Все это я тогда видела в глазах человека, полностью во мне разочаровавшегося. Но он прошлое, что не вернуть никогда. Теперь у меня другая жизнь, с ним не связанная. Мы навсегда расстались, пойдя своими путями и никогда больше не встретимся. Пора перестать порой вспоминать о нем, а броситься в омут с головой в роман с Раулем Клеманом.
– Позволяю, – одно слово, восемь букв, а они сносят башню нам обоим, заставляя забыть об окружающем мире и поддаться бешеной страсти.
Дикий, горячий поцелуй, заставляющий еще теснее прижаться друг к другу. Его язык так искусно ласкает мой, проникает как можно глубже в рот, лишает меня остатка кислорода. Хочу вдохнуть полной грудью, но вся оказываюсь во власти этого мужика, руки которого уже проникли мне под платье и ласкают спину. Щелк и расстегивается застежка лифчика, освобождая полную, возбужденную грудь из своего плена. Между ног все просто огнем горит, трусики промокли насквозь. Я так обильно теку, что своими естественными соками вполне могу запачкать ему брюки.
Целуемся, как сумасшедшие, посасываем нижние губы друг друга, кусается, зализываем ранки. Рауль ласкает немного шершавыми ладонями мои твердые соски, я же двигаю бедрами навстречу к нему. Мы словно трахаемся через одежду, готовые спалить к чертям весь салон автомобиля. Воздух горячий, поцелуи дикие, автомобиль стоит на месте, а водитель…
– Месье Клеман, мы приехали к дому мадемуазель Зотовой.
Оба тяжело дышим, прижавшись лбами. Смотрим друг другу в глаза, пытаясь прийти в себя. Ну и ну. Мы вполне могли сексом заняться прямо в машине, наплевав на присутствие за рулем постороннего человека, который наверняка все слышал и даже видел в зеркало заднего вида. Черт! Тут же даже никакой перегородки нет, а значит…
– Дьявол, – произношу вслух, прикусив нижнюю губу. Чувствую, как мои щеки горят от смущения и стыда. Впервые со мной такое случилось. Чтобы вот так забыть обо всем на свете и поддаться страсти.
– Успокойся, рыжик, – Рауль ловко застегивает лифчик, поправляет на мне платье и нежно целует в уголок губ. – Люк умеет держать язык за зубами. Вовремя глаза закрывает.
– Вовремя? То есть ты уже такое проделывал? – отчего-то во мне поднимается волна ревности, аж зубы сводит от такого чувства. Неужели, кто-то тут до меня был и также с ним целовался?
– Ууууу, рыжик, – а лицо какое довольное, как у кота, объевшегося сметаны до полного расслабона. – Не стоит меня ревновать к тем девушкам, что когда-то были частью моей жизни. Я же ведь не святой или евнух.
Какая заезженная фраза. Все мужики так оправдываются, говоря про свое бурное прошлое. Типа было много девушек, мимо них пройти невозможно, соблазн же так велик, а фантазия способна на многое. Порой даже приводящая к неожиданным сюрпризам, как в случае с моим братом, которого так придушить охота за то, что не смог член в штанах удержать и повелся на поводу у обыкновенной французской шлюхи, затащившей его в постель. Дурак он и в Африке дурак. А Олег просто настоящий идиот, всю жизнь себе испортивший и до моей добравшийся. И расплата за этот поступок его настигла, вызвав ссору со мной и родителями, защитившими его теперь уже жену. Братик только меня крайней сделал, перестав совсем общаться. Тоже мне, потеря века. Как-нибудь переживу. Тем более у меня, в отличие от него, ничего в тартарары не катится. Работа, квартира, молодой человек. Все наладилось.
– Сегодня не смогу с тобой увидеться, – взяв в руки пакет и сумочку, выхожу из машины. Рауль пытается за руку меня схватить, но его идея терпит крах. Я уже отскакиваю в сторону, чуть наклонившись, чтобы быть с ним на одном уровне. – Необходимо статью написать о недавней выставке фотографий в стиле ню. Нинет требует с меня эту статью, – конечно, я немножечко вру, так как начальница не торопит, ведь знает прекрасно мою быстроту написания. Просто некоторый страх от времени наедине – овладевает мной. Боюсь, что могу сорваться и натворить глупостей. Итак, в машине слегка увлеклись.
– Не можешь время со мной провести, – обиженным, грустным голосом, от чего становится его чуточку жалко. Рауль же все-таки настоящий мужчина, без замашек отъявленного бабника, но пока что пройти с ним следующую базу никак не могу. – Не хочешь афишировать наши отношения.
– Это временно, – тут же его поправляю. – Мы же откроемся всем на завтрашнем приеме, – в сумочке настойчиво орет мобильник противной мелодией. Либо приставучий Жан, мечтающий о встрече или хотя бы разговоре по телефону, либо очередной работодатель со своими выгодными предложениями и чертовыми соблазнами, которые уже порядком мне надоели.
– Прием, – Рауль на пару секунд задумывается, после чего ложится на самый край сиденья и, протянув вперед руки, хватает меня за ноги, притягивая к себе. Визг от неожиданности раздается по всей округе. Хорошо, что рядом никого нет, а не то «милые люди» могли бы и полицию вызвать на помощь, якобы попавшей в лапы к маньяку девушке. – Жду не дождусь, – руки движутся вверх, отчего колени трясутся, а внизу живота разливается приятная истома.
Что он творит? Почему я позволяю ему пробраться мне между ног и накрыть ладошкой текущую, разгоряченную плоть? Смотрю в черные глаза, затуманенные поволокой, и прикусываю нижнюю губу, с трудом стон сдерживая. Если он продолжит в том же духе, я просто не выдержу. Вытащу его из машины и оседлаю посреди улицы, к великому ужасу всех соседей.
– Рауль, – на дрожащих ногах делаю шаг назад, выставляя вперед пакет, как защиту от его шаловливых ручонок. – Увидимся завтра вечером. Я тебя позвоню, – проговариваю словно скороговорку и, развернувшись на пятках, пулей влетаю в подъезд, а потом на своих шпильках преодолеваю несколько этажей и оказываюсь около заветной двери.
За мной как будто сам дьявол с вилами в руке гнался, намереваясь сделку заключить, забрав навсегда душу. Адово пекло, как говорил герой сериала «Игра престолов». Вот так денек у меня сегодня произошел, богатый такой на события он оказался. Даже и не знаю, что завтра то меня может ждать. Хорошее или плохое? Лучше бы это был первый вариант, так как второй уже сейчас намечается в виде звонка моей мамы, с которой мы последний раз разговаривали неделю назад.
– Да, мам, – прохожусь по гостиной, кидаю сумочку с пакетом на диван и попутно включаю телевизор. Пусть какой-то фильм будет на заднем плане, а иначе от тишины на стены лезть начну.
– Видана, как ты там? Все ли у тебя в порядке?
С родителями у меня прекрасные отношения, так как мы довольно дружная семья, сталкивающаяся порой с большими проблемами. То поведение Олега, то ссоры папы с мамой, вплоть до развода, то мой неожиданный побег из России. И кстати о том, что я в Париже теперь живу, осведомлена лишь семейка Соболевых, которые никому об этом не говорят. Родители знают, что я во Францию перебралась, но им не известен точный город. Да и говорить им как-то не хочется. Пусть останутся в неведении, иначе начнут часто приезжать и при мне заводить разговор про брата. Наверное, и сейчас мама снова затронет тему своего старшего сына. Спросить про меня это так, чисто из вежливости. Сейчас ее волнует лишь Олег, хотя она и встала на сторону его жены Анны.
– Все прекрасно, мам, – иду до кухни, прямо к холодильнику, из которого достаю тарелки с картофельным пюре и овощное рагу, приготовленные вчера лично мной. Ведь сюда я никого не подпускаю, а все также готовлю себе еду, не нанимая какого-то помощника. На микроволновке ставлю необходимое время подогрева и прислоняюсь задницей к столешнице, поставив телефон на громкую связь.
– Работа в редакции безумно нравится, – делаю глоток яблочного сока прямо из графина, наплевав на нормы приличия. Я у себя дома, могу позволить себе такую распущенность. – Завтра начальница прием устраивает для своих сотрудников.
Мама никогда не показывала неприязни к собственной дочери, всегда интересовалась переменами, давала ценные советы, но сейчас… В связи с не очень приятной ситуацией, разрывается между своей невесткой и сыном. Ругает взрослого мужика, а потом тут же сожалеет об этом. И ведь ее можно понять, так как она мать, которая хочет, чтобы у ее детей все было хорошо. Только вот Олег не научился в тридцать лет самостоятельности, а я уже лет в шестнадцать могла и жить отдельно от семьи, не завися от них и не рассчитывая на карточку с деньгами.
– Очень рада за тебя, Видана, – чувствую, что мама сейчас улыбается. Натянуто, но улыбается. Ей хочется начать разговор, но она не знает, как это правильно сделать. Словно может меня этим обидеть, да только я уже давно перестала вести себя как капризный ребенок. Реально смотрю на вещи. – А я тут с Анной недавно разговаривала, – начало интересующей ее темы, – они с Клариссой решили ненадолго в Россию приехать, чтобы нас увидеть, – скорее всего сбежать захотелось от Олега и его извинений. – Через пару дней должны быть тут. Если удастся поговорить с Олегом о поездке их дочери за границу. Уверена, что он отпустит ее, а может быть и сам появится на пороге нашего дома.
Достаю из микроволновки тарелку с ужином, ставлю ее на стол и, взяв вилку с ножом, сажусь на барный стул. Живот предательски начинает урчать, так как с самого утра ничего не ела, даже не перекусили с Джи в кафе, ведь было некогда на отдых. Хотелось купить платье и отмучиться с шоппингом, который последнее время вызывает море раздражения.
– Я не разговаривала с братом, мама, – решаю взять инициативу в свои руки, а иначе она так и будет ходить вокруг да около. Иногда Таисия Валентиновна мямлей оборачивается, не в состоянии что-то рассказать. Приходится из нее клешнями информация добывать.
– После того, как он попросил о помощи, а потом сбежал в свою Прагу, я вычеркнула его из своей жизни, – жестоко, но такова горькая правда. Скрывать свое истинное отношение я не намерена. – Зря ты, мам, думаешь, что стану с ним общаться. Скорее с неба жабы начнут падать, чем я наберу его номер, – поднимаюсь на ноги, беру нетронутое блюдо и вновь возвращаю в холодильник, беря оттуда яблоко. Перехотелось есть, просто фруктом перекушу. – А теперь извини меня, много работы в редакции, – нажимаю на завершение звонка, громко ругнувшись на всю квартиру.
Впервые в жизни я вела себя очень грубо с мамой, которая, по сути, ни в чем не виновата. Она просто хочет наладить отношения с сыном, увидеть его счастливым, рядом с любимой женой и их маленькой дочкой Клариссой, с которой он вроде как не может толком пообщаться. Лишь на некоторое время Анна дает ему возможность побыть с ребенком. Вот ведь видеть не хочет мужа, а на развод не подает. Неужели, самой приятно себя идиоткой ощущать? Или же ждет подходящий момент, когда можно растаять и простить его? Идиотка, считающая себя умной, взрослой женщиной. Если уж тебе изменили, закончи немедленно все отношения, которые ни к чему хорошему не приведут.
Сама когда-то ошибку совершила в прошлом и не пытаюсь найти оправдания для своего поступка. Ведь то, что было, прошло давным-давно, пора уже об этом забыть и двигаться дальше. И начать стоит с завтрашнего вечера, когда мы с Раулем сбежим с приема. Я решусь на важный шаг в своей жизни, перейдя на новый уровень отношений, который все изменит. Быть может, неспроста с ним судьба меня свела. Возможно, он и есть мое будущее, мой мужчина, с которым вместе пойдем, крепко за руки держась. Стоит все-таки попробовать рискнуть, чтобы обрести долгожданное счастье. И если я на это пойду, то буду не только известным журналистом, но стану и девушкой публичного человека, постоянно находящегося в центре внимания. Вот может прием не будет таким скучным с его там появлением, ведь этот фотограф точно не принесет веселья на вечеринку.
Уже в который раз кручусь перед зеркалом, пытаясь сделать идеальный макияж в темных тонах, но ничего нормального не получается. То тушью в глаз себе ткну, то криво подведу веко карандашом, то помада размажется. Все не слава Богу. Хорошо, хоть платье утюгом не спалила или не пролила на него кофе, тогда бы пришлось дома остаться в гордом одиночестве, дав этим мымрам из редакции повод для сплетен в мой адрес. Подумают еще, что я испугалась и не пришла. А Нинет решит, что она выиграла в нашем споре, и даст мне завтра же какого-нибудь глупого стажера с факультета журналистки, мечтающего работать в этом журнале. Тогда я точно сяду за убийство человека, так как не выношу снующих туда-сюда студентиков, задающих глупые вопросы.
Да, я сама когда-то была робким журналистом, делающим первые шаги в таком известном журнале. Порой даже по ночам плакала, когда работники ни во что меня не ставили, давая просто невыполнимые задания, от которых появлялись мысли о побеге из Франции и возвращении домой. Да только так было в самом начале. Чуть позже я научилась справляться с эмоциями и поняла, как нужно правильно себя вести с людьми, чтобы тебя не опускали ниже плинтуса. И теперь я популярна, имею собственный кабинет, вызываю любовь и уважение или же зависть и ненависть окружающих, не получившись таких огромных привилегий, и за пять лет работы на Нинет Колдер. Часто выскочкой меня называли, хотя и сменила статус на «первоклассная сучка». Сейчас практически опаздывающая на прием.
– Блядь, – матюкаюсь на всю гостиную, вздрогнув от мелодии мобильного телефона, лежащего на столике передо мной.
Ален Дюмаж улыбается мне с экрана смартфона, стоя в парке развлечений с шариками в руке. Полугодовая фока была сделана в его день рождения, когда он потащил меня кататься на аттракционах, словно маленькую девочку. С нами еще его девушка была, даже не подозревавшая о бисексуальности своего партнера. Или может она, просто делала вид, что не осведомлена? Кстати, красивая пассия. Жаль, что быстро расстались из-за банальной ссоры.
– Видана, – грозный голос друга раздается на всю квартиру. – Ты же понимаешь, что обязана быть здесь вовремя? – как раз провожу блеском по пухлым губам и смотрю на себя в зеркало. Я идеальная сучка, готовая покорять мир. Держись, курицы! Сегодня мой день.
– Уже выхожу, Дюмаж. Не истери, – хватаю в прихожей сумочку и ключи, выхожу на лестничную клетку и громко хлопаю дверью. Телефон перевожу в обычный режим разговора, так как соседи же всегда все слышат. – Буду вовремя…и не одна, – дверцы лифта разъезжаются в разные стороны, давая возможность спуститься вниз, где меня уже минут тридцать ждет Рауль Клеман, не поднявшийся в мою квартиру. Точнее я ему этого не позволила. Рано еще всему дому знать о моем парне.
– Ух-ты, – цокает языком и радостно свистит. Клоун. – Вот это очень интересно, Зотова, – спускаюсь по ступенькам вниз на улицу, прямо к тонированной машине. – И кто же смог растопить сердце Снежной Королевы и сделать мокрыми ее трусики? – Ален в своем репертуаре. Мужская версия Джи. Или же она женская версия Дюмажа. Им бы вместе быть, как пара, а не метать молнии друг в друга при каждой встрече.
– Увидишь, когда я приеду, – Люк открывает для меня дверцу машины, приглашая сесть рядом с Раулем, который глазами меня пожирает, вызывая приятную дрожь по телу. – До скорого, – отключаюсь, убираю телефон в сумочку и плюхаюсь пятой точкой на сиденье, сразу же оказываясь в кольце крепких, мужских рук.
– Рауль, – его рука движется вверх по моему бедру, намереваясь под подол платья проникнуть. И если он это сделает, то ничего там не обнаружит, так как трусики я сегодня не надела. Сюрприз для него чуть позже будет. – Пожалуйста, прекрати.
Отодвигаюсь к окну, слегка ударив его шаловливую руку. Мужчина раздает разочарованный вздох и смотрит на меня как котик из «Шрека». Мило, но меня этим не проведешь.
– Мне бы не хотелось появиться на приеме с испорченной прической, – двумя пальцами указываю на локоны, – помятым платьем и размазанным макияжем, – я не простой работник редакции. Я главный журналист и должна соответствовать статусу. Небрежный вид для местных сплетниц.
– Ты режешь меня без ножа, рыжик, – разглядывает с головы до ног, присвистнув при этом. – Соблазнительно выглядишь, красотка, – на губах коварная улыбка, обещающая очень интересное окончание вечера.
Смотри, смотри, Рауль, так как сегодня я пойду до конца. Соглашусь на твое предложение «выпить чашечку кофе». Раз уж решила еще год назад забыть обо всем, что было, и двигаться вперед, то и отношения с мужчиной стоит завести на более продолжительное время. Если и не получится ничего, то будет хоть что вспомнить из своей шальной жизни. Начну фильм со мной в главной роли, где одним из эпизодов станет первый секс с Раулем Клеманом.
– Спасибо за комплимент, – спустя мгновение отвечаю мужчине и точно так же, как и он недавно, пробегаюсь по нему взглядом. Мммм, да он и сам – лакомая конфетка. Синие брюки, белая футболка и бежевый пиджак с синими пуговицами. Выглядит он так по-домашнему, но в тоже время чертовски соблазнительно. А какая у него улыбка. Настоящий чеширский кот, задумавший какую-то шалость. Надеюсь с пометкой восемнадцать плюс.
– Прости, что долго пришлось меня ждать, – вот будь на его месте кто-то другой, ни за чтобы не извинилась. Удел мужчин – ждать своих женщин столько, сколько потребуется. Хоть десять минут, хоть час, хоть полдня. Такова их доля.
– Тебя я готов ждать всю жизнь, – аж сердце бешено бьется от его слов. Мелкая дрожь по телу, учащенное дыхание и, наверняка, расширенные зрачки. Зря он так сказал, ведь меня тут же подбросило на волнах воспоминаний в тот самый день, который оказался последним из череда счастливых. После все и развалилось по моей воле.
– Видана, ты в порядке? – обеспокоенно в глаза заглядывает, проводит рукой по щеке, лбу, убирает прядь волос за ухо. Должно быть, он считает, что я нервничаю перед приемом, но это далеко не так. Тут меня никогда силы не покинут, просто память, как обычно играет со мной в опасные игры. Отчего-то подкидывает моменты с моим бывшим парнем. – Может воды налить? – тянется за бутылкой минеральной воды, которую ему вежливо передал Люк.
И как только он успевает и машину вести, и за происходящим на заднем сиденье следить? Раз уж Рауль так ему доверяет, значит, он умеет хранить тайны и не сплетничает с прислугой по поводу пассий своего работодателя. Незаменимый работник в его штате сотрудников. Немногие на такое способны. Сейчас любят люди поболтать про своих начальников. И чем круче сплетня, тем больше разговоров.
– Спасибо, – пытаюсь взять себя в руки, так как еще перед мымрами стоит показать себя во всей красе. – Я уже в порядке. Это просто… – стараюсь придумать что-то правдоподобное, – сказывается отсутствие ужина в организме. Да и обеда тоже, – еле слышно добавляю, но Рауль и так все слышит.
– Видана, – крепко за руку берет до небольшого дискомфорта в запястьях, вызванных легкой болью. Но она-то и отрезвляет. – После этого приема, – машет рукой в сторону высокого здания, где все событие и пройдет, – мы закажем много вредной пищи и как следует поедим. Нужно думать о своем здоровье, а не гробить его, – такой злой, даже немного агрессивный. – Поняла меня? – молча, киваю головой, не в силах произнести хоть одно слово.
Да и не стоит, так как мы уже прибыли к роскошному ресторану, хозяин которого очень хороший друг Нинет. К тому же я у него несколько месяцев назад интервью брала, попробовав при этом очень вкусные блюда, вынудившие меня потеть несколько часов в тренажерном зале, лишь избавиться от лишних килограммов. Жорж умеет соблазнить едой, откладывающейся на боках и бедрах.
– Да, поняла, – выхожу из машины с помощью подавшего мне руку Люка, распрямляю платье, вешаю сумочку на плечо и вдыхаю полной грудью. Пора идти выигрывать спор.
Рауль ровняется со мной, подает согнутую в локте руку, которую я с радостью принимаю, и оказывается вместе со мной в помещении ресторана, где уже вся редакция собралась. А атмосфере роскоши и уюта, где изобилуют теплые тона в обстановке, находятся главные сплетницы в ужасно некрасивых нарядах. Словно в помойке порылись и обнаружили там якобы что-то стоящее. Идиотки, не способные подобрать себе одежду. Могут лишь языками чесать, да пытаться поцеловать задницу Нинет. Ан-нет, не только это. Они еще вылупились на меня и моего спутника, который словно понял мое состояние, именно поэтому нежно целует в уголок рта и шепчет слова поддержки.
– Зотова! Ну, ты и молчунья, – как по волшебству рядом материализуется Ален, облаченный в красный костюм и синюю рубашку. – Даже не сказала, что отхватила такой лакомый кусочек в виде Рауля Клемана, – протягивает ему свою дрожащую руку. – Я Ален, – поверить в это не могу. Этот павлин сейчас включил режим гея и пытается склеить моего парня? Ох, и получит он у меня чуть позже за свои проделки. Стукну гада новым номером «Калипсо». Свежим, только что из печати.
– Рауль, – мужчина пожимает руку Дюмажу, при этом не сводит с меня чарующих глаз. Так-то, Ален, выкуси, засранец. Это мой лакомый кусочек, на твоем минном поле он не играет. Не будет подрываться, разрываясь между девушками и парнями.
– Вы как раз вовремя, – озорно мне подмигивает, наверняка, уловив своим радаром мои мысли, но вида не показывает. – Нинет речь сейчас скажет и представит всем нам нового фотографа, – глаза мечтательно закатывает. Новое лицо в редакции, а значит новый интерес Алена. – Мари, перестань уже на них смотреть, глаза вылезут из орбит.
Поворачиваюсь вправо, чтобы встретится с голубыми глазами, полными неприкрытой зависти. Мари Жарр в длинном желтом платье так сильно смахивает на пережаренную курицу гриль, что аж смешно становится. Прикрываю ладошкой рот, когда смех рвется наружу, но она все равно замечает мои подрагивающие плечи и горящие глаза. Тут же шептаться начинает со своей подругой Сессиль, которая на месте готова подпрыгнуть как обезьяна при виде целого мешка бананов. Пусть болтают, плевать на них хотела. Этим вечером мне никто не испортит настроение. У меня же все прекрасно. Новый парень, победа в споре, неделя отдыха. Ничего плохого уже не случится.
– Добрый вечер, мои дорогие сотрудники, – из микрофона раздается звонкий голос Нинет. Эффектная, красивая женщина в шикарном платье в пол золотистого цвета выглядит как модель с обложки модного журнала. Года ей к лицу. Она молода, успешна и может дать фору любой малолетке. – Прошу вас занимайте свои места, – шум со всех сторон, галдеж, движение ножек стула по паркету.
Наши места в самой середине. Козырный столик вместе с начальством, Ален и…еще с какими-то людьми. Два стула еще свободными оказываются. Раз это не сотрудники, которые уже все расселись, значит, этот фотограф со своим плюс один. Интересно. Неизвестный человек уже заслужил почетное место рядом с Нинет. Неужели, он так хорош? Или же она нашла себе нового любовника? Кладу сумочку на столик и с победной улыбкой на губах смотрю на Колдер. Женщина понимает, что проиграла, и ей следует отпустить меня на целую неделю, а стажера приставить к другому журналисту. Сдержанно кивает мне, признавая поражение. То тоже, мадам Колдер. Я вам не по зубам.
– Как вы все знаете, – продолжает свою речь, повернувшись к присутствующим в зале, – недавно я сделала предложение о работе одному очень перспективному фотографу, поразившему меня своими снимками, – редко похвалу от нее услышишь. Обычно она строга, как властная Миранда Пристли из фильма «Дьявол носит Prada».
– После долгих уговоров он все же согласился присоединиться к команде, – какая радость великая. Сейчас станцуем тут все для него зажигательную джиггу-дрыгу. – Ведь запланирована совместная работа с ним и моим лучшим журналистом, – готова поклясться, что в меня полетели невидимые ножи от каждого здесь присутствующего человека. Они мысленно убивают Видану Зотову всеми возможными способами. – Но не буду долго тянуть с его представлением вам. Потом сможете расспросить его более подробно. Просто встречайте, – как будто сейчас проходит вручение премии «Оскар» и выигравший в номинации «Лучшая мужская роль» вот-вот должен появиться. – Артур Парфенов.
– Что? – резко голову поворачиваю в сторону двери, боясь увидеть того, кто выйдет оттуда. Нет-нет-нет! Этого просто не может быть. Это не он. Судьба не могла такой дерьмовый сюрприз мне подкинуть. Нет! – Арт, – произношу одними губами, взглянув на мужчину, остановившегося около нашего столика и обратившего на меня внимание.
Яркая вспышка молнии, уходящая почва из-под ног, комок в горле и взгляд. Этот взгляд когда-то любимых темно-карих глаз наполнен шоком и презрением, ненавистью и злобой. Он узнал меня так же, как и я его. Мы оба оказались в городе, который нас и свел два с половиной года назад. Вновь друг друга повстречали благодаря коварному стечению обстоятельств. Твою же мать! Артур Парфенов здесь, в Париже. Что может быть хуже?
