Текст книги "Я буду ждать тебя (СИ)"
Автор книги: Юлия Шевченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 34 страниц)
– Как там Видана Зотова поживает? – складывает руки на груди и наваливается всей массой на дверь. – Хорошо ей живется и работается, да?
Не сразу понимаю смысл сказанных им слов. Не сразу доходит, о чем именно он спрашивает. С чего это вдруг ему стала моя бывшая девушка интересна? Пару секунд смотрю на лицо настоящего шакала, загнавшего меня в угол, стараясь включить мозги, и уже потом с крайней степенью удивления округляю глаза. Не может быть, чтобы этот папенька узнал о нашем с Видой прошлом и о том, что мы снова возобновили свои отношения.
Хотя… Кого это я обманываю? Это же всем даже на руку, так как Андрей Борисович именно этого и хотел всегда, чтобы я ушел от его дочери, вернувшись к своему рабочему классу. Можно подумать, он в семье благородного человека родился. Да и раз уж ему все известно, то нечего смысла скрывать свои намерения. Пусть радуется тому, что смог от меня наконец-то избавиться. Праздник надо ему по этому поводу устроить. Пир на весь мир. От денег зато немного избавится, а то деть их некуда.
– Зачем мне вам отвечать, раз вы наверняка в курсе всех событий, Андрей Борисович? – зеркально повторяю его позу, только вот облокачиваюсь на стену, около которой стоит стол с медицинскими принадлежностями. – Врать я вам не собираюсь, – пожимаю плечами, – к тому же это бесполезно. Не имеет никакого смысла, так как с Кристиной я хочу расстаться, – вот и все.
Произнес тут самую фразу, что ему так сильно хотелось когда-то услышать. Да только вот все также у него улыбка шакала.
– Что же вы не радуетесь, мистер Князев? – веселье завладевает всеми внутренностями. – Вы же так хотели от грязного «рабочего класса» избавиться и познакомить дочь с более достойным ее человеком. Так теперь у вас появилась эта возможность.
– Я передумал, Парфенов, – с пренебрежением произносит мою фамилию, скрепя зубами. Сейчас он точно способен в глотку вцепиться и подобно дикому зверю разорвать ее к чертовой матери. – Планы на твой счет меняются.
– Что ты имеешь в виду? – неосознанно на «ты» перехожу, ведь выказывать дань уважения этому мерзавцу, совсем не хочется. Лучше уж врезать по наглой, ухмыляющейся роже. Да, замараю руки, но зато легче хоть немного станет.
– Я не имею ничего против вашей свадьбы с Кристиной, сынок, – а как искренне произнес последнее слово, аж противно стало. Еще и руки протягивает для крепких объятий, словно он и правда в семью меня приглашает с превеликим удовольствием.
Нееет, это какой-то розыгрыш. Явно он решил напоследок злостно пошутить надо мной. Тут по-любому камеры установлены, через минуту точно выскочат представители юмористической передачи, чтобы вместе со зрителями посмеяться над моим недоуменным лицом. На полном серьезе все это говорить Андрей Борисович не может, он просто шутит… Или же нет? С некоторой опаской, а-то он и правда бросится обнимать, поглядываю на широко улыбающегося мужчину, твердого в своих намерениях по поводу женитьбы на Кристине.
– Очень смешно, Андрей Борисович, – пытаюсь его обойти, но он не дает этого сделать, загораживает выход из палаты. – Мне нужно с Кристиной поговорить, так как у наших отношений нет никакого будущего.
– Послушай сюда, щенок, – вот теперь узнаю в этом добряке «старого, доброго» Князева-старшего. – Ты не посмеешь с моей дочерью так поступить, – ощутимо так за плечо хватает, словно у него мертвая хватка. – Если хоть заикнешься о расставании, я тебя уничтожу. Сотру с лица земли.
Какие очередные пустые угрозы от вроде бы всевластного политика, постоянно замешенного в скандалах с очередной молоденькой девушкой. Мысленно прикладываю ладонь ко рту и сладко зеваю, ведь он способен усыпить якобы приводящими в ужас словами. Как говорится, я хомячков не боюсь. Тем более несостоявшегося тестя. Не так страшен черт. Придумал бы вот что-нибудь новенькое, а-то одно и то же из раза в раз. Скучно, господин Князев. Очень скучно.
– Ты мне это постоянно говоришь, – скидываю его руку с плеча, так как он вполне может яд пустить по венам, чтобы как следует помучился. – У меня уже иммунитет выработался на твои угрозы, – обхожу его, дотрагиваюсь до ручки двери с намерением ее открыть и тут же замираю, услышав его слова.
– Парень, причинивший зло твоей девке, недавно на свободу вышел, – как гром среди ясного неба. – И по слухам, он сейчас в Париж перебрался, ведь тут у него родственники живут. А может он просто… – небольшая, мать ее, пауза, действующая на нерв, – хочет еще раз с мадемуазель Зотовой повидаться, – сам не замечаю, как со всей силы сжимаю ручку двери. Костяшки на руках белеют, зубы скрипят, а внутри, словно адский огонь горит. Внутренний зверь готов всех на своем пути уничтожить.
Сделав глубокий вздох, поворачиваюсь лицом к Князеву, похожему сейчас на Джокера, только без соответствующего грима. Такая же широкая улыбка, что наводила ужас на жителей города Готем. Мне еще сильнее сейчас хочется подправить его чертову физиономию. Челюсть явно ему не дорога, за свои деньги новую может вставить. Причем не один раз. Но пока что рассматриваю, как следует его лицо, выявляю признаки блефа, так как папаша является заядлым игроком в покер. Выигрывает там достаточно кругленькие суммы, умея правильно себя подать.
– Я сейчас в шаге от того, чтобы набить твою морду, превратив в кровавое месиво, – честно говорю, от чего мерзавец смеется, запрокинув голову назад.
– Это так-то ты обращаешься с будущим тестем, да? – делает обиженное лицо, как маленький ребенок, у которого украли конфетку прямо на детской площадке.
– Ты мне не тесть, – указываю на него пальцев, – и никогда им не будешь. Я расстаюсь с Кристиной, – категорично, даже немного повысив голос. Вдруг он глуховат стал на одно ухо? – Нам оказалось не по пути с твоей дочерью.
– Вот значит как, да? – молча, киваю, снова намереваясь выйти из палаты. Мне осточертело тут находиться. Стены больницы давят на меня, а все эти запахи вызывают неприятные ощущения. – Ты же раньше на амбразуру готов был прыгнуть ради нее, а сейчас даешь заднюю. Довел Кристину до такого состояния и уходишь, да? Этого никогда не будет! Мы все выйдем отсюда как большая и дружная семья, Артур. Перед журналистами вы покажитесь, как жених и невеста, чтобы весь мир об этом узнал. Иначе твоя милая Видана точно не спасется из автомобильной аварии. В прошлый раз же промахнулись.
Все происходит как в замедленной съемке и как будто бы со стороны. Вот я вроде как стою на месте, прожигая убийственным взглядом Князева-старшего, а уже в другое мгновение наношу ему точный удар в лицо, пустив кровь с первого раза. Потом еще один и еще. Просто не разбираю, не понимаю, что именно творю. Даже не чувствую боли в правом боку и животе, являющихся ответкой Андрея Борисовича. Лишь только когда кто-то хватает меня сзади за руку и крепко удерживает, прихожу в себя и оглядываюсь вокруг.
Мы с мерзавцем устроили драку прямо в больнице, покалечили друг друга знатно, кричали так сильно, что к нам медбратья прибежали и оттащили друг от друга. Вот теперь ощущаю удары Князева на себе. Он смог и мне вред причинить. Хотя я поступил гораздо хуже. Не меня же сейчас кладут на кровать, чтобы осмотреть повреждения. Знатно отделал ублюдка. Ну и поделом ему. Не будет шантажировать и угрожать.
– Что тут происходит? – уфф, вот только верещаний Вероники Юрьевной для полного счастья и не хватало. Сидела бы себе на месте и ждала появление мужа. Нет, ей приспичило тут появиться, расширив от ужаса глаза и приложив ладони к лицу. – Андрей? – подбегает к мужу, взяв его руку, словно бы он умирает, и она его больше никогда не увидит.
Как же тошно от их показушных чувств. От презрения к ним есть желание плюнуть на землю, показав им, что они жалкие и никчемные людишки. Да все вокруг знают про измены Князева, про его моделек в номерах отелей, про скандалы, связанные с деньгами, которые хотят получить его пассии. Но ведь он политик, богатый человек, а значит все ему с рук сходит, на все глаза закрывают. Даже собственная жена показывает себя такой милой с ним и влюбленной при всем честном народе, как будто они идеальная пара из какого-нибудь черно-белого фильма, где приторной сладостью так и веет за версту. Все эти поцелуи, объятья, постоянное присутствие на приемах – вызывает умиление лишь у тех, кто не пользуется Интернетом и не знает, обо всяких интрижках мужа и путешествиях жены.
– Молодой человек, может, потрудитесь рассказать, что здесь произошло?
Снова эта медсестра, что была вначале так неприветлива ко мне на входе. Появилась, как черт из табакерки. Насупленный вид, сведенные вместе брови, сжатые в тонкую линию губы. Она словно бы владелицей клиники себя возомнила. По крайней мере, так внешне кажется. Голову же вверх задрала, как будто перед ней какие-то холопы находятся. Еще и требует немедленного ответа. Я же не собираюсь ничего ей говорить. Вместо этого беру со столика ватный тампон и прикладываю к разбитой губе. Ох, немного щиплет, но это терпимо. Главное, небольшое кровотечение остановить. А вот живот и бок стояло бы осмотреть, но где-нибудь подальше от Князевых.
– Подумай, – кряхтит сзади Андрей Борисович, явно принявший сидячее положение, так как шорох какой-то производит, – над моими словами, Парфенов. Ты же не хочешь стать причиной ее конца, – вновь шантажирует, давит на слабое место.
Он словно злодей вытащил криптонит и пытается им меня сломить, сделать своей марионеткой. Да только ничего у него не получится. Я не стану плясать под его дудку, не дам дергать себя за веревочки. Пусть катится ко всем чертям с угрозами, шантажом и знаниями про ублюдка из прошлого Виданы. Никто и никогда боль ей впредь не причинит. Я не позволю обижать мою девочку. Ариэль не окажется во власти мудаков, посмевших руку на нее поднять. Сегодня же вылечу первым же рейсом в Ирландию, заберу маленькую и больше не отпущу. Ни под каким предлогом.
Пулей вылетаю из палаты, хватаю сумку под ошарашенный взгляд Миланы, пытающейся мне что-то сказать, еще быстрее покидаю саму клинику, чуть не сбив с ног двух щебечущих девиц, не смотрящих по сторонам. Глупые дуры. Так разговором увлечены, что ничего, мать их, не замечают. Не будь я на взводе, сказал бы им пару ласковых, не посмотрев, что они все-таки девушки. Довольно быстро ловлю такси, сажусь назад под ошарашенный взгляд водителя. Ну, конечно же, я немного помятый, он вполне себе за бандита меня примет. Приходится заранее протянуть ему деньги, где явно больше, чем стоит моя поездка в пентхаус.
Едва увидев кругленькую сумму, глаза у таксиста загораются как самые яркие в мире лампочки. Он забирает шуршащие купюры, кладет их в бардачок и только тогда трогается с места, выглядя как новогодняя елка со множеством гирлянд на ней. Алчный, но счастливый мужчина, что явно не испытывал в своей жизни каких-либо потрясений. Я же вот нарвался на неприятности с того самого момента, как согласился поработать в редакции Нинет Колдер. Так еще и Кристина постоянно на мозги капала, что мне нужно немного расслабиться и сменить обстановку. Модельки же никуда не денутся от меня. Тем более Лина сможет с ними справиться за один присест.
Черт! Мысленно бью себя кулаком по лбу, вспомнив немаловажную деталь. Ни разу за все время нахождения в Париже я не связался с Ангелиной, не поинтересовался ее работой в студии. Вдруг ей помощь какая-то нужна? А может и вообще она уже родила, поэтому сама и не выходит на связь? Надо бы позвонить ей завтра днем, так как сегодня точно не до разговоров. Мне бы домой поскорее приехать, принять душ и заказать билет на ближайший рейс до Дублина. Надо же забрать свою девочку, по которой очень сильно соскучился.
Не видел и не слышал ее пару часов, а сердце в груди так сильно ноет, словно бы прошли годы разлуки. Хочется поскорее прижать ее к себе и раствориться в объятьях. Почувствовать запах волос, провести по ним руками, увидеть чарующую улыбку, услышать звонкий смех. Да даже ругательству из ее дерзкого ротика буду счастлив. Ведь я знаю действенный способ, как успокоить ее натуру тигрицы, выпускающую острые коготки. Появилась вот у меня одна затея, которая точно ей очень понравится. Не устоит перед ней Видана. Соблазн же так велик, а ему стоит поддаться как можно скорее.
Едва такси заезжает на подземную парковку и останавливается около какой-то серой иномарки, я выскакиваю из машины, не забыв взять с собой злосчастную сумку, и двигаюсь в сторону лифта.
Ключ, вызов, подъем в кабинете, и вот уже нахожусь в прихожей пентхауса, предоставленного другом для нашего с Кристиной уютного гнездышка. Кидаю черный предмет с вещами на пол, скидываю ботинки, разлетевшиеся в разные стороны. Пока идут к ванной комнате на первом этаже, избавляюсь от всей одежды, оказавшейся на полу. И лишь ступив на кафельный пол, снимаю боксеры, регулирую воду в душевой кабине и встаю под мощно бьющие струи.
Согнуться вперед без боли не могу, так как на животе образовался огромный синяк, на боку же небольшая синяя гематома, вызывающая сплошное раздражение. Ублюдок Князев таки оставил на мне метку, чтобы я долго не забывал его. Сука! Бью раскрытой ладонью по стенке, при этом кричу истошно, пытаясь избавиться от плохих мыслей в голове. Я не позволю, не позволю уроду использовать в своих грязных целях мою Видану. Уж лучше вырву печень папашке, чем стану играть в его игры. Никогда на шантаж не поддамся, никогда больше не вернусь к Кристине.
Все. Баста! Наши отношения на этом закончились. Мы никто друг для друга, правда она то еще этого не знает, так же как и мне неизвестна причина перерезания вен. Милана и словом не обмолвилась, а Андрей Борисович меня в этом обвинил, чтобы только «благодаря» моим стараниям она в палате лежит с забинтованными руками. Раз так, то нужно о расставании с осторожностью поговорить, иначе начнется рецидив, и она в какую-нибудь истерику впадет. Тогда Князевы всех собак на меня спустят, обвиняя во всех смертных грехах.
Простояв под душем еще минут пять, закрываю все краны, выхожу из душевой кабины, вытираюсь махровым полотенцем, надеваю синие боксеры, лежащие в комоде и босиком прохожу в гостиную, ставшую для меня совсем чужой. Теперь сердце не греют воспоминания про счастливые мгновения с Крис, теперь внутри лютый холод, так как к девушке я испытываю лишь легкую симпатию. Хотя раньше и в любви ей признавался. Последний раз вот на этом самом диване изо рта вылетели три заветных слова. Тогда мы еще на прием не собирались.
– Детка, прекрати елозить, – смеюсь над очередной выходкой Кристины изобразить персонажа мультфильма, – иначе трахну так жестко, что ты потом месяц не сможешь ходить, – ее ручка в опасной близости от моего паха, где уже давно все адским пламенем горит. Член настоящий камень. Им даже орехи можно колоть.
– Крис, ты невыносима, – хватаю ее за талию и, опрокинув на диван, нависаю сверху. Смотрю в чарующие зеленые глаза и забываю обо всем на свете. Хотя нет, мысли о сексе никто так и не отменил, тем более она трется киской об мой стояк. – Я тебя люблю, Князева!
– Артурчик, – прогибается в спине, еще теснее ко мне прижимаясь, срывая напрочь все тормоза. Уже и, правда мало что соображаю, а просто приспускаю боксеры и…
Качаю головой из стороны в сторону, избавляясь от наваждения. Такого больше не повторится. Мы никогда не окажемся вместе в постели. Секс между нами не случится, тем более никакой долбанной свадьбы не будет. Я поговорю с Кристиной, расскажу, что не вижу нас вместе (истинную же причину не назову), пожелаю ей счастья с другим парнем и отправлюсь восвояси, закрыв за собой дверь в прошлое и следуя к светлому будущему. А уже потом разоблачу ее отца, посмевшего покуситься на мою девочку. Нанявшего того ублюдка, что врезался в машину Виданы, думая, что именно она там находится. Да только вот чуть ее подруга не отправилась на тот свет.
Какими же надо быть уродами, чтобы пойти на такое? Просто взять и лишить жизни невинного человека, который ничего плохого в жизни не сотворил. Вот правду говорят, что люди на людей перестали быть похожи. Одни сплошные эгоисты, монстры, чудовища. Куда ни глянь, большинству требуется много денег, а кому-то власти и славы подавай. Лишь бы их черные души успокоились, а демоны насытились очередной порцией грехов, испачкавшись их чистые души. Да, себя я к святому или невинному человеку не причисляю, тоже много чего творил в жизни, но опускаться до шантажа и реального уничтожения человека… Вот таких вещей я не творил. Были угрозы, рукоприкладство. Ведь кто из парней в детстве или подростковом возрасте не дрался с другими мальчишками? Это натура такая мужская – помахать кулаками, показав свою силу перед понравившейся девчонкой. Что я смогу ее защитить в случае опасности. Но то мы делали не со злым умыслом, без причинения тяжкого вреда человеку.
Андрей Борисович же перешел все границы. Он показал себя тем, кем когда-то был. Бандит. Обыкновенный бандит, так и застрявший мыслями в девяностых, когда все дела решались именно грубой силой, без каких-либо компромиссов. Ведь они были не столь действенны, как парочка точных ударов в челюсть. Надеюсь, вот он сегодня вспомнил те самые времена, когда ему заряжали прямо в глаз. Впредь не станет воздух зря сотрясать, открывая свой грязный рот.
Беру пульт от телевизора и включаю какую-то юмористическую программу, лишь занять себя, не думая о Князеве и его делишках. Ничего-ничего, совсем скоро я к нему подберусь. Вместе с Виданой его разоблачим, у нее же нюх на всяких уродцев, портившим других жизнь. Черт! Зотова! Забыл совсем о главной миссии на сегодняшний день. Поднимаю с пола брюки, достаю мобильный телефон и, откинув подальше предмет одежды, сажусь на диван, открыв приложение по заказу билетов.
Ближайший рейс завтра днем. С пересадкой получится дольше, хоть самолет и раньше по расписанию полетит. Бронирую билет точно до Дублина и вновь набираю номер Виданы, надеясь, что сейчас-то на трубку возьмет и поговорит со мной. Но снова ни ответа, ни привета. Аж рычу на весь пентхаус, отбросив телефон на мягкую подушку. Какого черта она трубку не берет? Почему меня игнорирует? Какого… Резко голову поворачиваю на экран телевизора, где показывают лицо… Кристины без каких-либо повязок на руках. Ничего. Такого. Нет. Она просто стоит около здания больницы, одетая в синее платье с длинными рукавами, наверняка все скрывающими, смотрит в камеру и говорит о предстоящей свадьбе с молодым и преуспевающим фотографом, в которого так сильно влюблена.
– Твою. Же. Мать! – громкий крик эхом раздается от стен, когда в экран летит пульт. – Сука! – вслед за девайсом переворачивается столик, разбивается ваза, ломается какая-то картина. – Сука! – от удара кулаком по стеклянной двери мини-бара сотни осколков оказываются на полу.
Рука вся кровоточит, оставляя красные капли на дорогом ковре. Сердце яростно бьется, а перед глазами сплошная пелена. Дыхание учащенное как у быка, а вот внутри все словно опустело за одну долю секунду. Раз и лютый холод все сковал. Тьма вырвалась наружу, чтобы забрать душу в свой плен. Посадить в клетку с острыми прутьями, навсегда лишив всего хорошего, что могло бы быть в жизни. Да здравствует бездна, в которую меня так резко толкнули, выбив почву из-под ног.
Князев явно сыграл ва-банк, не дав мне ни одного шанса на отступление. Заверил Кристину, что все у нас будет хорошо, и посоветовал обратиться к прессе с радостной новостью. Твою же мать! Если это увидела Видана, мир и правда превратится в сплошные руины. Для нее это будет ударом, шоком. Как после такого она сможет вновь мне открыться, поверив в наше будущее, которое разрушилось в одно мгновение небольшим интервью моей бывшей невесты? За что же так судьба на нас с Зотовой взъелась? В чем же мы провинились? Счастье совместное вновь исчезает в лапах темных сущностей, что выбрались из своих нор, чтобы все окончательно испортить.
Глава 20. Мы далеко друг от друга
Видана Зотова
Все мы строим планы на будущее, у всех есть какие-то предпочтения, мечты, желания в тот или иной отрезок жизни. Сегодня делаем шаг вправо, встречаясь с определенным человеком. Завтра сворачиваем с пути в другую сторону, лишь бы кое-что изменить. Через два дня вполне можем добиться успеха в том плане, что так искусно расписали. Обрели свое счастье с родным и близким человеком, который ни за что вас не покинет. Всегда будет рядом, не смотря на все неприятности, что могут свалиться на ваши головы. Ведь говорят же, что особенный человек всегда тебе поможет в трудной ситуации.
Таким вот человеком за столь короткий промежуток времени и стал Артур Парфенов. Мой бывший парень, которому два года назад я причинила боль, изменив с женатым любовником. Разговоры тогда были не к чему, прощения все равно бы не получила. Да и одну большую проблему стояло решить как можно скорее, пока она не переросла во что-то большее. Об этом парню не обязательно было знать, так как выливать на его голову столько семейного дерьма – не стоит. Есть же вещи, которые лучше не ворошить, не трогать, а иначе запах будет очень-очень неприятный.
Ведь найти моего брата Артуру не составит никакого труда. Так же, как и влезть в неприятности, что могут обернуться серьезными последствиями. Да он же Олега просто уничтожит, отомстив за меня и себя в придачу. За все, что по его воле нам пришлось когда-то пережить. Именно с него начались все эти неприятности, закончившиеся моим побегом в Париж, где пришлось задержаться подольше, так как лишь там нашла для себя самое лучшее место. И куда теперь не скоро теперь вернусь. По крайней мере, не на этой неделе.
– Видана, ну что за кислая мина такая? – передо мной оказывается бокал с красным вином и тарелка фруктов. – Я тебя сто лет не видела, а ты сидишь как мышь, надутая на крупу. Прекращай, – совсем безболезненный удар приходится в плечо, от чего вздрагиваю и в приторном ужасе хватаюсь за раненное место.
– Это было чертовски неприятно, Рапунцель, – неизменное прозвище заставляет подругу сузить глаза в вымышленном приступе ярости и надуться от обиды. Ну, вот милое же обращение. Чего она всегда возмущается, когда ограниченный круг людей ее так называет? Муж вот частенько так делает, за что всегда получает пару ласковых в свой адрес и угрозу насчет сна в комнате для гостей в их огромном английском особняке.
Да-да-да! Именно в эту самую минуту я попиваю красное вино в гостиной моих дорогих друзей, приютивших меня на пару дней в своем доме. Семья Соболевых. Это им я позвонила из Ирландии и напросилась в гости, лишь бы не возвращаться в Париж, где меня бы точно ждала новая порция боли после того, что узнала с сайта сплетен Интернета. Едва ошеломляющая новость на глаза попалась, я схватила телефон, набрала номер Нинет и в сердцах крикнула про свой небольшой отпуск, который она мне задолжала. Не знаю, что на это счет думала Колдер, да и плевать я хотела на ее мнение. Пусть катится вместе со своей неустойкой прямо в ад, прихватив всех куриц из редакции.
Статью про свадьбу Полы и Брана отправила ей на электронный адрес, также, как и фотографии с видео, предварительно стерев некоторые кадры. Попросила молодоженов вызвать мне такси или заказать машину, естественно за мой счет, собрала все вещи, заказала билет до Лондона и только потом связалась с семейкой Соболевых, порадовавшихся моему неожиданному приезду. Ведь мы и, правда, столько времени с ними не виделись, а только лишь созванивались.
– Артур связывался с тобой? – никак на словах не высказав мне претензии по поводу прозвища, Рина задает тот самый вопрос, на который бы мне хотелось ответить отрицательно.
Себя убедить в том, что Парфенов лишь играл со мной в дьявольскую игру, мстил за причиненную ему боль два года назад. Что он просто воспользовался моими вновь возрожденными к нему чувствами, дабы как можно больнее уколоть для еще больших мучений с моей стороны. Но сделать это никак не получалось, так как пропущенных звонков и сообщений было море. Он не вычеркнул меня из своей памяти, а упорно пытается до меня достучаться. Только вот после случившегося я не хочу ничего общего с ним иметь. По сути, он выиграл, даже если не такова его цель. Артур своей помолвкой с Кристиной разбил сердце влюбленной девушки вдребезги, втоптав ее в грязь для пущего эффекта. Надо же мне испытать всю силу унижения с его стороны. До такой степени, что внутри как будто что-то оборвалось, словно бы покрывшись ледяной коркой.
– Пытался, – честно отвечаю подруге, делая большой глоток красной жидкости. Даже вкуса дорогого вина не чувствую, словно для меня вдруг все пресным стало. В обед же вот поклевала как птичка вкусно приготовленную пищу Богов, съев совсем немножко, так как дальше горла еда не шла. – Только вот разговаривать с ним я совершенно не хочу, – верчу бокал в руках, пытаясь похоже что-то важное там разглядеть. То, что поможет выбраться из всей этой ситуации. – Он сделал выбор, оказавшийся не в мою пользу.
– Зря ты так, Вида, – как же Рина пытается меня переубедить, подтолкнуть навстречу Артуру. – Он бы точно тебе объяснил, что тут явная ошибка произошла. То, что было в Ирландии, не могло так уж просто закончиться.
– Я тебя умоляю, Соболева, – ехидная улыбка трогает губы. – Чуть ли не все каналы трезвонят о скорой свадьбе дочери политика и простого фотографа. Какая уж тут ошибка?
Александрина зря в людях видит хорошее, даже в близком друге их семьи, который все-таки показал свое истинное лицо. Сбросил в Париже маску, надетую в Ирландии ради одной рыжей дуры, и побежал к своей любимой невесте в больницу, где она лежала лишь в связи с легким недомоганием. Все эти слухи про перерезанные вены являются обыкновенным фейком, сделанным ради привлечения к себе внимания. Не более. Артур наигрался со мной, выполнил свою миссию и теперь со спокойной душой может трахать свою нареченную.
Черт! От одной мысли об этом аж тошнота к горлу подступает, дышать становится тяжелее, а перед глазами все плывет. Мне кажется, будто бы я нахожусь на краю пропасти. Вот сейчас сделаю шаг вперед, раскинув в стороны руки, и полечу вниз, навсегда исчезнув с лица земли. Окажусь на дне самой бездны, давно раскрывшей для меня свои объятья. Настолько потерянной себя ощущаю, что все вокруг кажется серым и не интересным. Я полностью раскрылась перед Артуром, поверит его словам, а потом жестоко ошиблась во всем, что себе напридумывала.
– Видана, послушай, – Рина берет меня за руку и слегка сжимает. Поднимаю голову и натыкаюсь на серьезный взгляд голубых глаз. Сейчас подруга начнет долгую речь, которая вряд ли мне понравится. – Артур не такой человек, чтобы взять и поиграться с человеком, как кот Том с мышкой Джерри. Неужели, он мог измениться за два года?
Скептично кошусь на подругу, приподняв вопросительно бровь. Все люди меняются, тем более за два года. Артур далеко не идеальный парень. Он тоже имеет свои косяки, тоже ошибки совершает по жизни и сильнейшую боль причиняет своими поступками. Не прощу ему такого. Никогда не прощу. Хоть я сама и не лучше, раз изменила с Димой вовремя наших отношений с Парфеновым, но так как Артур поступил, вновь в себя влюбив, просто недопустимо. Он поиздевался над девушкой, а теперь со спокойной душой может жениться на Кристине. Устроил, мать его, служебный роман, дабы отомстить бывшей, и совершенно не подумал какого ей от того.
Как сердце болит, словно в него вонзаются тысячи мелких иголок. Как внутри одна сплошная пустота. Как с каждым днем все хуже и хуже становится. Мне даже кажется, что глядя на себя в зеркало, я вижу лишь тусклую тень с мешками под опухшими глазами. Ведь уже вторую ночь подряд не могу избавиться от слез, текущими на белоснежную подушку. Просто сворачиваюсь калачиком и еле слышно рыдаю, а потом на утро накладываю много тоналки на лицо, лишь бы никто ничего не заметил. И если Рина видит мое состояние, то не пытается поговорить об этом, так как это все бесполезно. Все равно не стану ее слушать, настаивая на своих собственных мыслях.
– Мама! – звонкий голос, и вот слышен топот маленьких ножек по паркету. Проходит всего минута, прежде чем красивая маленькая девочка в сопровождении высокого парня появляется в гостиной, тут же прыгнув к маме на колени. – Мамочка! – детские ручки тянутся к лицу Соболевой, чтобы потрогать за щечки, а-то и ущипнуть за них.
– Майя, – немного строгим голосом произносит Рина, сузив глаза, дабы припугнуть девочку, но та только еще шире улыбается и обнимает маму за плечи. Та еще подлиза.
Денис же стоит в дверном проеме и молча, наблюдает за своими двумя любимыми девочками, пока их сыночек спит в детской комнате под присмотром няни. Умиляюсь такой картине, ведь раньше и мыслей не было, что плохой мальчишка и лучшая подруга его сводного брата смогут не только найти общий язык, но и стать друг другу намного ближе. Парой, семьей, родителями. Людьми, имеющими крепкие узы. Людьми, нашедшими в себе силы оставить позади все плохое, что было в их жизнях. История их отношений не такая уж и простая, есть тут свои подводные камни, которые они смогли переплыть. Теперь вот обрели свое счастье, уехав из России туда, где обрели дом. Чего не скажешь обо мне.
Я хоть и нашла место во французском городе, ставшим моим пристанищем на два года и полностью поменявшим мою жизнь, все-таки порой считаю себя в нем лишней. Словно это не моя судьба, как будто постоянно играю роль кого-то другого, причем с таким успехом, что все мне верят, видя во мне совсем не того человека, что есть на самом деле.
Хотя я всегда и мечтала стать известной на весь мир журналисткой, пишущей про такие громкие дела, что многие испытывают зависть, боятся, восхищаются и ненавидят. Хотела быть вхожей в места, где лишь одни звезды находятся. Курорты, рестораны, театры, светские мероприятия, круизы, ночные клубы. Побывала во всех этих местах, познакомилась со многими знаменитостями, бизнесменами, политиками. Узнала огромное количество тайн, которые в качестве компромата можно применить в крайнем случае. Да я мини-версия Джона Эдгара Гувера, занимающего когда-то пост начальника ФБР. Вот с ним боялись связываться даже хозяева овального кабинета Белого дома, так как много очень интересной информации он имел на каждого гражданина Америки.
Да только вот глядя на своих друзей, так нежно и трепетно друг к другу относящихся, имеющих уже двоих детей и являющихся очень счастливыми молодыми людьми, мне дико хочется того же. До такой степени хочется, что аж слезы с трудом сдерживаю. Просто моргаю часто-часто, чтобы никто не заметил моего состояния, не понял, что именно на душе у меня творится. Не хочу сочувствующих взглядов, каких-то дурацких советов, пусть и от близких друзей, объятий мне тоже не надо. Тошнить от всего этого будет. Ведь как бы я ни была рада и счастлива за Соболевых, у самой появляется немного зависти внутри.
