Текст книги "Обречённые не умирают (СИ)"
Автор книги: Юлия Коростелёва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Брюнет правильно рассуждал о жизни с точки зрения атеизма, но религиозные рефлексии казались его родной стихией.
– Ты прав, я вот никогда не верила в существование Бога до встречи с тобой. Сила молитвы сравнима с инновационным лекарством, которое хоть и экспериментально, но действенно и не имеет побочных эффектов. Жаль, не каждое лекарство помогает, так и с молитвой, нужно лишь верить в Его милость к нам, недостойным, – в моём сложном состоянии было легко думать о чём-то возвышенном, непостижимом.
Парадоксы, дисбаланс? Возможно.
– Надеюсь, ты только укрепишь свою веру, и Бог поможет нам, – Макс наклонился надо мной и поцеловал в губы очень чутко и нежно, не желая как-то ранить меня своим смелым действием в такой чрезвычайной ситуации.
Я верила, что Макс прав и у меня... И у нас будут дети.
***
Меня выписали из больницы через четыре часа, лечение мне не требовалось, я чувствовала себя хорошо. Ну по крайней мере в физическом плане...
Макс принял решение поехать в Майами ночью. Да, именно этот город он выбрал для нашего дальнейшего места жительства.
Я включила радио погромче, когда припев этой песни поглотил меня. Я тоже начала подпевать:
– C'mon, sing with me, sing, sing for the years!
Sing it, sing for the laughter, sing for the tears, c'mon!
C'mon, sing with me, sing, sing for the years!
Sing it with me, just for today, maybe tomorrow the good Lord will take you away...
(Поехали, пой со мной, пой годами!
Пой, пой для смеха, пой для слез, давай!
Поехали, пой со мной, пой годами!
Пой со мной сегодня, быть может, завтра Господь заберет тебя...)
Eminem – Sing for the moment (Пой, пока поётся).
Макс пренебрежительно посмотрел на меня, будто я делаю что-то не так.
– Что?! – удивлённо спросила я.
– Продолжай, я не мешаю, – ответил парень, снова устремив взор на дорогу.
При всех трудностях Макс за рулём выглядел очень бодро, наверное, имеет влияние тот факт, что мы проснулись в 4 часа дня. Но я периодически засыпала ещё в пригородах Детройта. Когда мы покинули границы штата Мичиган, я окончательно уснула, подложив руку под голову и опершись на дверь машины.
Глава 24 «Bitterness»-"Горечь".
– Просыпайся, кисунь, сейчас будет пропускной пункт, – Макс провёл ледяной рукой по моей шее, не отрывая взгляда от дороги.
– Сколько сейчас времени? В какой штат въезжаем? Какой у тебя новый гениальный план на этот раз? – спросонья я задавала много вопросов, пытаясь понять обстановку.
– Время далеко за полночь. Штат Огайо. План очень прост, возьми пакет с заднего сидения, – Макс говорил с особой радостью, будто в предвкушении чего-то интересного и вдохновляющего.
Я достала пакет и развязала тугой узел, обнажая его содержимое. Ну как развязала, пыталась это сделать, но потом психанула и порвала. Жаль, но так бывает и с людьми, как с пакетом, другие сдаются и раздирают их на части...
– Надевай быстрее, мы подъезжаем, – пробубнил Макс.
Удивительно, но в пакете был блондинистый парик и зелёные контактные линзы. Я наклонилась и надела парик, убирая прямую чёлку назад, чтобы её тоже не было видно. Вставив линзы, я накрасила губы ярко-красной помадой.
– Предъявите документы, – толстый полицейский, рубашка которого намеревалась порваться в любой момент из-за большого живота, протянул руку вперёд из будки, предназначенной для охранников.
– Вот, – Макс протянул свои документы, нервно стуча пальцами другой руки по рулю.
Полицейский сладко зевнул и показал жестом, что можно проезжать.
– Всё прошло как по маслу, копу и вовсе плевать на нас, он лишь посмотрел мои водительские права, – парень прибавил скорость, достигая своей любимой отметки в 190-200 км/ч.
Я смотрела в окно, ловя ртом свежий воздух штата Огайо. Но ничего примечательного я так и не заметила, место ничем не отличалось от Канзаса, Детройта или Далласа. Посредственная застройка Толедо, самого близкого города к границе, если ехать из Детройта, не оставляла никаких эмоций. Я ждала Майами, что значило тепло и солнце.
***
Мы ехали, рассматривая сменяющиеся друг за другом пейзажи то безлюдной лесополосы, то скудно заселённых небольших городов, временами проезжая новые пропускные пункты. Я снимала и надевала свою маскировку с периодичностью раз в три-четыре часа. За всю поездку до штата Флорида мы не проехали ни одного крупного города, затрагивая лишь пригороды Колумбуса, Ноксвилла, Атланты и Орландо. Макс считал, что в городах пробки, и так мы будем ехать целую вечность, а ему, как водителю, и так приходилось нелегко.
Пересекая всё новые и новые штаты мы чувствовали всё большую и большую свободу и безнаказанность, так как на пунктах у меня ни разу не спросили документы. Временами мы останавливались на заправках, дабы отдохнуть и перекусить. Хоть мы и ели чипсы и шоколадки, но мой живот даже ни разу не заболел. Скорее всего он понял, что сейчас не самое лучшее время для приступа.
– Добро пожаловать в Майами, – нарушив молчание, сказал Макс, оглядывая всё вокруг.
– Красиво, – я вдохнула морской воздух, здесь около +25°C, в отличие от +7°C в Детройте.
Прекрасная застройка города, всё напрочь утыкано новыми небоскрёбами. Мы проезжаем вдоль побережья, люди уже купаются на пляже. Я будто попала в рай, даже лучше.
– Макс, я задам тебе вопрос, который интересует меня на протяжении многих лет. Пока никто не смог бы на него ответить, – начала я, рассматривая высокие пальмы у берега голубого моря.
– Мне очень интересно, – ответил Макс, поворачивая к гостинице с модным французским названием.
Вообще в Майами очень много ресторанов, гостиниц, кафе, конечно, это ведь город мечты. Я была на побережье и раньше, но такую красоту вижу впервые.
– Людям легко жить в этом мире? – наконец спросила я.
– Таким искренним, как нам – нет. Добрым душам тяжело проходить испытания, – без единой доли сомнения произнёс Макс.
– А лицемерам? У них же тоже есть неприятности, – от ответа Макса я пришла в недоумение и поэтому задала попутный вопрос.
– А лицемеры наденут новую маску и с лёгкостью преодолеют все невзгоды, – Макс слегка улыбнулся, символизируя беспечность нашей темы для разговора.
Мы вышли из машины, которая была редкостью в Канзасе и Детройте, но нормой в Майами. Макс шёл, как герой в крутом боевике, держа в руках кожаную куртку и надев чёрные солнцезащитные очки. Внешне он был настолько красив, что Алан Смит нервно курил в сторонке. Пустые серые глаза были привлекательны, но голубые, наполненные любовью, жизненным опытом, неподдельными чувствами... Это пирамида Маслоу, Алан не поднимался выше ступеньки, которая именуется физиологическими потребностями. К сожалению, я далеко от него не ушла...
Мы зашли в номер, за который Макс заплатил бешеные деньги, но это Майами. Здесь нет ничего дешёвого. Вид из окна был точно на береговую линию, но пляж почему-то практически пустовал.
– Я обожаю этот город. Тепло и солнце – моя стихия, – Макс прыгнул на огромную двуспальную кровать.
– И моя, – ответила я, тоже прыгнув на белоснежную постель к нему.
– Я хотел бы тебя пригласить. Ты пойдёшь в клуб со мною сегодня? – прошептал парень, нависнув надо мной, я нечасто и глубоко дышала под ним, рассматривая каждый миллиметр его немного загорелого лица.
– Да, – ответила я.
Макс поцеловал меня в губы, изучая руками моё тело.
Я вскочила, как ошпаренная, с кровати, отталкивая его в сторону.
– Снова твои принципы мешают? – парень с усмешкой посмотрел на меня, скрещивая руки на груди.
Я не могла ответить на этот вопрос, потому что каждый раз при поцелуе с Максом, я ощущала Алана. Даже в ухмылке брюнета был ярко выражен потенциал шатена. Может, вы подумайте, что я уже сходила с ума, может, вы скажете, что я испытывала остаточные чувства к Алану, но это было не так. Я просто была влюблена по-другому. А Макс хотел совместить духовную любовь с физической. Но я почему-то не могла так сделать, я левша, а не амбидекстр, для меня два дела – это слишком сложно.
– Джули, знаешь, а я иногда бываю не прав. Я думал, что ты ненавидишь Алана, но ты любишь его. Я могу прямо сейчас позвонить брату, а твоя любовь в благодарность за спасение мне не нужна, – Макс включил телевизор и уставился в этот злобный ящик.
Я не могла ничего объяснить, потому что сама ни черта не понимала.
– Я люблю тебя, – я прижалась к его спине, подойдя сзади.
Он устало посмотрел на меня, сосуды в его глазах лопнули, они были полностью красными.
– Я верю тебе, – он убрал мои руки.
Я с недоумением посмотрела в его сторону, подняв одну бровь.
– Ты наказана до вечера, не прикасайся ко мне, – улыбнулся он, и я решила играть по его правилам.
До вечера, значит, до вечера.
***
Часов до восьми мы купались на знаменитом пляже Майами-Бич. Я настолько проницательна, что купила купальник, ещё когда карточку Макса не заблокировали его родители. Огненное солнце пропитывало морской воздух теплом, океан буквально кипел. Макс прекрасно выглядел в пляжных шортах с полностью обнажённым торсом. Он отлично плавал, я бы вечность смогла наблюдать за его ловкими движениями руками в прозрачной воде. Я загорала около четырёх часов, поэтому стала практически такой же смуглой, как и Макс. Парень не раз пытался обнять меня, но я напоминала, что он сам наказал меня до вечера. На что брюнет мило улыбался, отходя в сторону. Кривая улыбка... То, за что я его люблю.
Мы вернулись в номер, переоделись и отправились в клуб. Макс надел чёрную футболку и джинсы, а я – белую майку и голубую юбку.
Проезжая всё новые и новые места в прекрасном Майами, я и Макс всё больше и больше удивлялись. Мы ехали по огромному мосту с сиреневой подсветкой. Я наклонилась вниз, рассматривая в воде отражение высоких небоскрёбов. Ночное небо было ясное, ни одного облачка.
Подъехав к клубу, из которого доносилась громкая зажигательная музыка, мы вышли из машины. Охранники, облачённые в чёрные костюмы, пропускали толпы народа внутрь.
– Есть 21 год? – спросил мужчина у входа, смотря на меня оценивающим взглядом.
– Да, – настойчиво ответил Макс за меня, его грубый голос мгновенно убедил охранника.
Резкий запах пива, смешанный с дешёвым сигаретным дымом, ударил мне в нос, сбивая с толку. Макс чувствовал себя в своей тарелке, поэтому сразу потянул меня на танцпол, кишащий пьяными и изрядно обдолбленными людьми.
– Макс, ты хочешь выпить? Или травки? – спросила я, крепко сжимая его массивную руку.
Я не понимала цели прибывания в этом скверном месте, мне было хорошо с парнем и наедине, а не в этом чёртовом клубе. Горечь во рту.
– Только одинокие люди находят отраду в алкоголе или наркоте. У меня есть ты, мне больше ничего не нужно. Я счастлив! – Макс глубоко вздохнул, рассматривая мои губы своими ярко-голубыми глазами.
Порог искренности сказанного им был превышен в миллиард раз, что несомненно подкупало меня. Я ведь тоже не чувствовала тяги к спиртному, а тем более к наркотическим трипам. Мы заказали два безалкогольных напитка. Я опустошила свой бокал сразу же, а Макс – спустя несколько минут.
Заиграла медленная музыка, Макс протянул мне руку, как бы приглашая на танец. Но к моему парню быстро подошла белокурая девушка, одежда и макияж которой напоминал сценический образ проститутки. Она толком не хотела танцевать, а просто лапала его, отдёрнув перед этим руку, протянутую ко мне.
– Ты что творишь? Я тебя не заказывал! – Макс ударил со всей силы девушку по лицу, на что та заорала на весь клуб, заглушая музыку.
Сразу же два мужика, которые были здесь вышибалами, подошли к Максу и начали бить его в живот, сваливая на пол. Я выплеснула чей-то недопитый абсент одному из парней прямо в глаза, тот схватился руками за лицо.
– Дрянь! – воскликнул второй, дав мне звонкую пощёчину.
Я прижала свою холодную руку к горячей щеке, которая буквально воспламенилась от удара. Макс захлёбывался кровью, сидя на полу.
– Облава! – заорали люди, танцующие у входа.
Чёрт, кто-то позвонил в полицию. Я растерянно смотрела за тем, как через чёрный выход, толпясь, выходили все присутствующие, в том числе и вышибалы. Но я не могла бросить Макса, который чисто физически не мог подняться.
– Уходи, – прошептал парень, зажимая кровоточащий рот рукой.
Я приподняла его и, с неведомой силой, потащила по полу. Он весил раза в два больше меня, но иногда у людей открываются скрытые способности в чрезвычайно опасных ситуациях. Сейчас одна из них... Макс, цепляясь за пол, отталкивался, помогая мне. Мы еле-еле вышли через запасной выход, оставаясь незамеченными полицейскими, которые уже начали обыск помещения. Я отчётливо слышала невнятные объяснения бармена, работающего в клубе, он что-то говорил об отсутствии наркодилеров и ночных бабочек, во что с большим трудом верилось копам. Макс уже мог идти, держась за стены руками. Мы добрались до синего кабриолета, брюнет сел на пассажирское сидение.
– Нам сматываться надо! – воскликнула я, посмотрев на избитого парня.
– Тебе придётся вести машину. Кровь изо рта Макса больше не лила. Я подняла его чёрную футболку, живот с безупречным прессом был полностью в кровоподтёках. Он корчился от боли, я уже десять раз пожалела, что не отрезала этим уродам яйца, а ведь так хотелось.
Я завела машину и крепко схватилась за руль.
За всю поездку мы раза три вылетали на встречную полосу, но Макс выруливал. Мне повезло, что я всегда смотрела за папой, когда мы ехали в машине, поэтому я неплохо знала теорию вождения.
– Ты прирождённый водитель, – брюнет поставил машину на сигнализацию, я помогла дойти ему до нашего номера.
– Я ненавижу её, – Макс стиснул зубы и сел на нашу кровать.
Он хотел раздеться, но я остановила его.
– Я сама тебя раздену.
Я сняла с него футболку и джинсы, Макс лёг на спину, чтобы не испачкать кровью чистую постель. Я промыла ему раны и перебинтовала куском старой белой футболки живот.
– Спасибо, Джули, – Макс накрылся одеялом, перевернувшись на левый бок.
– Макс, что это? – спросила я, достав из кармана его джинсов странный пакетик с разноцветными таблетками внутри.
По моим предварительным подсчётам в нём было несколько десятков этих таблеток.
– Я хотел загнать последние дозы экстази, которые остались после меня. Ты думаешь, зачем мы пошли в клуб? – Макс с отвращением посмотрел на пакетик.
– Хорошо, я оставлю это в твоих джинсах.
– Ложись спать, время уже поздно, – Макс похлопал одной рукой по второй половине кровати.
Я приняла душ, переоделась, и легла на кровать. Макс прижался лицом к моей шее, я нежно провела ему по животу.
– Больно? – спросила я.
– Нет. Мне не нужно было бить Мерил, я поступил не по-мужски, – Макс досадно посмотрел на меня.
– Откуда ты знаешь, как её зовут?
– Моя одноклассница. Все разъехались по городам, но ни у кого не сложилась судьба: ты помнишь, что Розмари живёт с нелюбимым мужем, Мерил, как видишь, работает проституткой, Майкла убили прошлой осенью, Джоди потеряла всю свою семью в автокатастрофе, Джейсон окончательно спился, у Чарли обнаружили рак головного мозга, мой лучший друг Скот умер от передоза этой зимой, буквально перед Рождеством. И это только то, что я знаю, – Макс замолчал, обдумывая горькую судьбу своего класса.
Надеюсь, с моими бывшими одноклассниками не произойдёт ничего подобного. И с нами тоже.
– Люблю тебя, – я снова произнесла эту прекрасную фразу, развеивая напряжённую обстановку после неприятных воспоминаний Макса.
В ответ он обнял меня за плечи, прислоняясь губами к моей щеке.
– In my shoes, just to see, what it's like to be me,
I'll be you, let's trade shoes, just to see what it'd be like to
Feel your pain, you feel mine, go inside each other's minds,
Just to see, what we find, look at shit through each other's eyes.
But don't let them say you ain't beautiful,
They can all get fucked, just stay true to you.
(Побудь на моём месте, просто посмотри, каково это – быть мной,
А я побуду тобой. Давай поменяемся местами, чтобы понять, каково это -
Чувствовать твою боль, а ты ощути мою. Проникнем в сознание друг друга,
Чтобы увидеть, что там, и посмотреть на всё дерьмо глазами друг друга.
Но не позволяй им говорить, что ты не прекрасен,
Пошли их всех, главное, оставайся верным себе.)
Eminem – Beautiful (Прекрасен).
Глава 25 «God's gift»-"Подарок Бога".
Я проснулась глубокой ночью, рядом со мной никого не было. Думая, что просто не вижу в кромешной тьме, я начала обыскивать руками вторую половину кровати, но так и не обнаружила Макса.
Я прошла босиком по всему номеру в поисках парня, но его нигде не было. Выйдя на балкон, я увидела записку на круглом белом столике, рядом с которым стояли два стула.
– Я знал, что ты проснёшься раньше времени. Скоро вернусь, деньги в тумбочке, пройдись по магазинам. Будь хорошей девочкой, со мной всё хорошо... – содержание записки меня одновременно встревожило и успокоило.
Я не знала где он, что с ним, почему он ушёл и когда он вернётся. Загадочность Макса пугала меня. Сидя на стуле на балконе в одной серой футболке парня, я смотрела на звёзды. Одно созвездие было очень похоже на совокупность родинок на моей левой руке, чуть выше ладони. Я изучала астрономию, когда была совсем маленькой, поэтому пыталась вспомнить названия созвездий, видимых с территорий США. Райская птица, Змея, Северная Корона, Жертвенник, Геркулес... Это всё было не то. Я никак не могла вспомнить. Секстант, Пегас, Андромеда, Волк...
Южный Треугольник! Это Южный Треугольник, именно у него так расположены звёзды! Чёрт, даже родинки на моём теле напоминают небесные созвездия.
Я готова взлететь. Увидеть звёзды вблизи, познакомиться с ним. Возможно, я бы встретилась с Орионом и с его Сердцем Карла. Я хочу думать, что после смерти люди становятся звёздами. Макс будет моей звездой. Моей самой прекрасной звездой...
***
Шум машин, проезжающих по трассе недалеко от отеля, разбудил меня. Я вскочила со стула, думая, что Макс уже вернулся. Но попытки найти его обернулись неудачами – его снова нигде не было. Большой город Майами, большие потенциалы Макса и маленькая я. Очевидная диспропорция не давала шансов найти парня.
Я переоделась, сделала безупречный макияж. Покинув наш номер, я взяла немного денег из тумбочки, дабы спокойно позавтракать. В кафе на первом этаже отеля было очень уютно, я заказала кофе и села за небольшой столик. Людей практически не было, лишь несколько парней сидели напротив меня. Я допила свой горячий эспрессо и ушла из кафе.
Мне хотелось побыть на улице, ощутить вкус свободы. Капли тёплого дождя стекали по моим плечам, майка полностью промокла. Все бежали в закрытые помещения, как кроты обратно в норки, когда видят яркое солнце. Но я не все. Это же мой первый дождь в Майами. Жаль, но я продолжаю подчиняться стереотипу, что погода отражает моё состояние души. Это неизменно. Но неизменное прекрасно, а всё что нельзя назвать прекрасным можно изменить.
– Ты с ума сошла, пойдём, – я услышала его голос.
Макс стоял передо мной в новой майке и шортах, парень странно смотрел не меня и, как всегда, криво улыбался. Я кинулась ему на шею, целуя в щёки, а после и в губы. Макс хотел поднять меня, но свежие раны на прессе мешали это сделать.
– Где... – я решила не договаривать и просто ухватилась рукой с чёрным маникюром за его крепкое плечо.
– Я? Ну я просто загнал вчерашний экстази, как и планировал, – Макс говорил с новой интонацией, будто лукавил, но я обещала всегда верить ему и не буду нарушать этот обед.
Он провёл рукой по своим волосам, будто задаваясь вопросом, что чёрт возьми, происходит.
– Макс, я хочу побыть с тобою. Наедине. Я хочу... – я взяла парня за руку, и мы побежали в номер.
***
– Ты какая-то инициативная сегодня! – Макс водил руками по моей обнаженной талии, в ответ я мило улыбалась.
– Знаешь, почему мы не хотим жить обычно, как все люди? Мы не будем жить даже самым красивым шаблоном, потому что это подразумевает счастье в будущем, но никак не в настоящем. Бросаясь под мою машину, ты возможно понимала, что все твои трудности исправит время, но ты хотела быть счастливой сейчас. Вся ерунда по поводу идеальной семьи, денежной работы, богатой старости – это ведь всё будущее, которое может и не наступить. Я счастлив в данный момент, ощущая такого же счастливого человека рядом с собой, – Макс закончил красивый монолог, мне нравится, что он учит меня жить.
Пусть учит меня чему угодно, главное, всегда. Всегда.
– Какие твои любимые предметы в школе? – спросила я, заранее зная ответ.
– Химия и литература, – Макс поразил меня.
Он же великий гуманитарий, знающий иностранные языки в идеале.
– Почему? – прошептала я.
– Литература – это обогащение своего культурного мира через другие культурные миры. Хоть я и не согласен с позициями больше половины авторов современной классики, но я чётко могу определить и понять недостатки людей, увидя и свои пороки, – размышление Макса граничило с рефлексией, но это безусловно нравилось мне.
Почему он не пишет книги? Это же гениальный автор, одни жизненные цитаты чего стоят, сюжет уже не так важен!
– А почему химия? – снова шёпотом спросила я, нежно докасаясь губами до его уха.
– Психология слишком скучно, а биология – это слишком по-животному. Химия как золотая середина, – Макс закрыл глаза и уснул.
Удивительно, но он просто вырубился. А когда ещё надо мной смеялся, что я засыпаю на полуслове. Сладкий сон прекрасного парня – зачаровывающая картина.
Всегда милые парни напоминают мне моих котов, Ким и Маршалла, как же они обходятся без меня? Эти пушистики – часть сумасшедшей системы, как и мы все. Но такие ангельские, невинные существа не смогут себя защитить. Надеюсь, Глорис позаботится о них, хотя бы в честь того, что мы больше не увидимся...
Я пожертвовала родителями и родственниками, которые подарили мне жизнь, вы скажете, что я тварь. Но они сделали это для себя, для своего собственного счастья материнства, отцовства и т.д. Но Макс ведь возродил меня, он – единственный человек, что-то сделавший для меня. Конечно, у меня прекрасная семья, но я не могу быть уверена в них. Мама и папа стали камнями в моём отношении к собственному "я", что сломало меня как личность с последующими вытекающими последствиями. Я люблю маму и папу, но не смогу вернуться.
Подождите, что за бред я несу?! Господи, сделай так, чтобы у них всё было хорошо, прости меня грешную... Прости меня, Господи! Простите меня всё, я хочу минимизировать количество последствий из-за какой-то недостойной эгоистки вроде меня. Скорее всего это моя профессия – причинять боль тем, кого люблю...
– Не плачь, ты чего? – Макс прижал меня к себе, поглаживая по голове.
Я разрыдалась, как маленький ребёнок, потерявший игрушку.
– Мне надоело... Я не могу больше не обращать на это внимание... Из меня давно вырвали все внутренности... Мне тяжело, помоги мне... – я говорила невнятно и отрывисто.
Слова не складывались в предложения, непрекращающаяся истерика мешала мне.
– Ты чувствительна. Джули, это ведь так прекрасно. Ты винишь себя, не перекладывая вину на других. У меня кончился словарный запас. Я больше не буду ничего говорить, – Макс вытер слёзы с моих щёк.
– У тебя красивые глаза, – я повторяю эту фразу, наверное, раз в сотый, но скупиться на комплименты этими чудесным голубым очам – это сущее кощунство.
А я всего лишь привыкла говорить то, что думаю и не перечить своим чувствам.
– Твои лучше. Всегда любил карие глаза, – Макс задумался на минуточку.
Я не понимала его молчания, парень смотрел проникновенно, морща лоб.
– У моей сестры были такие глаза. Карие, всегда с расширенными зрачками, с лопнувшими красными сосудами. Глубина, как у тебя, бьёт рекорд Марианской впадины. Но, к сожалению, она умерла. Ей было 17 лет, как и тебе. Сбила машина в прошлом году. Я ненавижу... Я ненавижу тот чёртов день, мы ведь поссорились накануне. Знаешь, сколько я винил себя? И сейчас виню... – душераздирающая история впечатлила меня, но я тут же поняла, кем являюсь для Макса...
Олицетворением сестры, поэтому он так заботится обо мне, но при этом тащит в постель. Странно, не правда ли?
– Макс, в чём заключалась ваша ссора? – я спросила напрямую, чтобы он не смог уклониться от ответа.
– Она... Виктория влюбилась в меня, как в парня, предложила секс, в чём я естественно отказал. Она бросилась после этого под машину, в тот же день, – сказал Макс.
Я была настолько шокирована, что потеряла дар осознания обстановки.
– А я воплощение твоей сестры? Ты же даже в больнице назвал меня Викторией Диас. Тоже карие глаза, тоже 17 лет, тоже суицид с машиной, – я встала с кровати, надела свою одежду и села на стул у телевизора.
– Тоже прекрасная фигура, тоже пухлые алые губы, – продолжил Макс, вставая с кровати.
– Жаль, что я любил её как сестру, а она наоборот, – Макс обнял меня за плечи сзади.
Я, ничего не говоря, вышла на улицу, чтобы купить мороженого. Макс в это время начал убирать в номере. Моему мозгу нужен отдых от всех этих неожиданных событий. Но фонтан мыслей всё же бил из моей души, хотя я не хотела думать, а пыталась приглушить этот Ниагарский водопад сомнений чем-то другим.
– М, а ты пойдёшь со мной, – после того, как я услышала странный мужской голос где-то за спиной, меня схватили сзади за талию с необычайной силой, причём настолько быстро, что я не сразу поняла, что происходит.
– Отпусти, чёрт возьми! – я громко кричала и пыталась вырваться, но парень был сильнее меня, он затащил меня в багажник машины и захлопнул его.
Я чувствовала, как старый чёрный джип двинулся, каждая мышца моего тела болела, так как багажник был совсем крошечным, а я всё-таки 170 см живого роста и не самой худой комплекции. Я не боялась смерти, но чувство внутренней тревоги всё же не покидало меня. Надеюсь, это просто чья-то злая шутка, и меня отпустят обратно к Максу. Чёрт, кого я обманываю, меня разрежут на куски...
– Прости, что мне пришлось так поступить с тобой. Больно? – парень с наполовину закрытым лицом и волосами подал мне руку, которая была в чёрной перчатке. Он говорил безумно неестественным голосом, будто не желая, чтобы я слышала его настоящий тембр.
– Пойдём в дом, я с тобой поговорю, – парень был обходителен и поэтому ещё больше подозрителен.
Мы зашли во что-то по типу подвала, потому мы долго спускались по лестнице вниз. Снаружи здание выглядело красиво, но внутри всё было довольно скромным, но чистым. Я села на деревянный стул в коридоре, который был совмещён с кухонной зоной.
– Тебе нужно вернуться в Канзас, я отвезу тебя домой. Ты вернёшься к родителям, закончишь школу, тебя ждут твои друзья, они тебя любят, – он сел рядом со мной на второй стул, положив руки на круглый стол.
За несколько предложений парень раз 10 повторил «ты» в разных падежных формах. Фишка мамы, врачей, медсестёр и Макса.
– Откуда ты меня знаешь? Снимай свою маскировку, – я скрестила руки на груди, наблюдая за дальнейшими действиями парня.
– Пообещай, что ты вернёшься со мной домой, тогда я сделаю всё, что ты захочешь, – он протянул свою руку к моей, но я ударила его по лицу.
– Джули, ты скучаешь по друзьям, родственникам, родителям? – незнакомец пытался вывести меня на тоскливые эмоции, но я не сломаюсь.
– Друзья?! У меня их нет в этом чёртовом Канзасе! Джанет, Стеф, Дарс, Хилс, Ким использовали меня, а потом бросили, как биомусор. Родственники?! Да я им сто лет не нужна, у всех свои семьи, свои проблемы, стоящие чего-то родственники болеют или умерли, как моя бабушка с маминой стороны или дядя Адам! Родители?! Да, я люблю их, и они меня любят. Но это не то, понимаешь? Для них я – обязательный элемент нормальной американской семьи, как бы неправильно это не звучало, но так и есть. Я задумывалась об этом сегодня, мои мама и папа счастливы быть родителями, чтобы всё было так, как хотят они. Но больше ничего так не будет, я уехала, чтобы стать хоть чем-то, чёрт возьми, я не вернусь! – я говорила так долго, что сама устала себя слушать, поэтому под конец укоротила часть объяснений.
– Подожди, нет, чёрт нет, я договорю... Недоверие родителей ко мне подтолкнуло меня стать такой, каковой меня все начали считать. Шлюхой! Понимаешь, я решила, что если все незаслуженно говорят про то, что я шлюха, значит,
нужно такой стать. Больше половины моих знакомых лишились девственности в 14-15 лет, но я в 17, поцеловав парня, внезапно стала шалавой! Я бы никогда не отдалась парню, если бы меня преждевременно не записали в список «павших». Я совершила ошибку, поверив в мнение большинства, хотя они говорили неправду! – я ходила по комнате из угла в угол, парень следил за моими движениями.
Наслоилось слишком много грязи, а незнакомым людям, точнее моему анониму, проще рассказать всё то, что вообще никому не нужно рассказывать.
Неожиданно, но на пороге появился Макс, застав нас со странным парнем за беседой. Аноним достал из кармана штанов пистолет и направил на брюнета.
– Ты не будешь стрелять в собственного брата, опусти оружие, – Макс был самоуверен, но напрасно...
Выстрел Алана прогремел в ту же секунду, как брюнет произнёс последний звук своей разоблачающей фразы. Я заорала так громко, будто мне вспарывают живот и вскрывают череп одновременно. Закрывая глаза руками, я упала на колени, не хотя смотреть на умирающего Макса. Но ненависть, охватывающая каждую молекулу моего тела, взяла вверх над прочими чувствами, я быстро поднялась и подбежала к Алану, схватив его за горло.
– Я убил его. Слышишь, меня посадят, – проговорил шатен, задыхаясь.
– Море из слёз, гора из печали...
Почему мы с тобою так долго молчали?
Неделимое сердце, фальшивый взгляд,
Ненужные люди по телу скользят.
Лишь бы ты знал, как тобою грязна
Не то что бы я, а моя душа,
Огонь от свечи, потухшей в тени,
Ты мои руины похорони,
Чтобы никто и никогда
Не увидел звёздные города.
Подожди, ты ведь вспомни,
Моего тела щедрый паломник,
Я и ты пламенели, кричали,
В душе друг другу поэмы писали
Или всё это бутафория, излучины?
Может мы героином замучены?
Ценою в счастье мы поменяли
Все человеческие медали... – я спокойно читала эти строки, продолжая сжимать ему горло до посинения.
Он даже не сопротивлялся мне, и я бы задушила его, если бы не одно обстоятельство. Макс держался за плечо, из которого ручьём текла кровь. Он лишь тихо шептал что-то, но наши с Аланом крики заглушили парня. Я отпустила моего похитителя, потом подошла к Максу, рассматривая его глубокую кровоточащую рану.
– Пули нет, она лишь коснулась. Я уклонился в последний момент, – прошептал Макс, корчась от боли.
Я вышла на улицу, в поисках машины раненого парня, в которой должна была лежать аптечка. К счастью, это кабриолет, поэтому я с лёгкостью взяла чемоданчик с красным крестом. Я вернулась в подвал, Макс стонал от боли, лёжа на холодном полу.
