Текст книги "Как во сне (СИ)"
Автор книги: Юлия Резник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
Глава 11
– И что? – спросил Эльбрус, напряженно на меня глядя.
– Он отр-р-рицательный.
Ух, как меня перетрясло. Язык натурально заплетался, а слезы жгли глаза и потихоньку по одной хрустальной капле срывались вниз.
– Эй, ты чего?
Отставив пакет на тумбочку, Калоев шагнул ко мне. Обхватил лапищами плечи, притянул поближе.
Чего – вопрос не праздный. А самый логичный ответ здесь, наверное – «Не берите в голову, Эльбрус Таймуразович, это просто от облегчения». Но как раз облегчения и не было. Скорее, я ощущала себя сбитой с толку. Так бывает, когда уже почти свыкся с какой-то не очень тебя радующей мыслью, и даже отыскал в ней какие-то плюсы, чтобы облегчить процесс привыкания, но вдруг оказалось, что никакой необходимости в этом не было.
– Извините. Нервы, наверное. Да вы проходите на кухню, я сейчас… Только умоюсь.
Не желая и дальше действовать на нервы Калоеву своей истерикой, я прошмыгнула в ванную. Открыла воду, зажала в зубах полотенце и горько заплакала, выпуская наружу скопившееся напряжение. Стало действительно чуть полегче. Успокоившись, я плеснула в лицо воды и, чтобы хоть как-то замаскировать, как меня накрыло, налепила патчи под глаза, пригладила волосы. Сдаваться пошла, лишь удостоверившись, что я выгляжу более-менее прилично.
Эльбрус стоял на фоне окна и был настолько погружен в свои мысли, что даже не услышал, как я вошла. Выглядел он неважно: квадратные плечи поникли, на грудь склонилась всегда гордо поднятая голова… Кажется, теперь я знаю, как выглядит одиночество. Одно непонятно – как так вышло, что человек, достигший в жизни стольких вершин, в какой-то момент оказался в полном одиночестве?
– Эльбрус Таймуразович…
– М-м-м? – обернулся, сунув руку в карман. Учитывая размер его ладони, для брюк это стало тем еще испытанием. Ткань натянулась, плотно облепляя бедро и бугор в паху. Я, конечно, отвела взгляд, но поздно. Оно уже торкнуло. Отозвалось внутри какими-то совершенно неправильными эмоциями.
– Чай остынет.
– Да и черт с ним. Ты мне лучше вот что скажи, Уля… У тебя же еще нет задержки?
– Нет, – промямлила я.
– Так, может, рано ты тесты делаешь?
Нашел у кого спросить! Как будто я имела в этом какой-то опыт.
– Посмотрим, – пожала плечами. – Пока три разных теста показали однозначно отрицательный результат. Вы как будто не рады, – добавила с претензией. Калоев промолчал, тяжело опускаясь на предложенный стул. Задумчиво глядя в окно, помешал ложкой сахар. Ложка в его огромных ручищах казалась будто игрушечной, и можно было представить, что мы просто играем с ним в «дочки-матери». Что все не взаправду, да… И проблемы взрослых нам чужды.
– Извини. Я не морожусь. Просто понятия не имею, что сказать. Кажется, тут что ни скажешь, все будет неправдой.
– Почему? – просипела я, невольно говоря тише.
– Потому что я очень хочу ребенка, Уля. Очень. Но ситуация у нас… сама понимаешь. Сложная.
– И нет никаких «нас», – подсказала я. Наши взгляды с Калоевым встретились, и я… Я невольно заерзала. Потому как, вы меня хоть убейте, в его глазах вспыхнуло что-то такое… Запретное, тягучее и горячее, что невольно натолкнуло на мысли, а не поспешила ли я с выводами.
Шквал в глазах Калоева пробирал меня до костей. Отзывался странной вибрацией в копчике. Какой-то совершенно дикой, атавистической потребностью заискивающе помахать туда-сюда несуществующим хвостиком, чтобы понравиться вожаку или выпросить у него ласки.
А-а-а… Ну нет! Мамочки-боже-мой.
– Съешь пирожное, Уля. Что, я зря покупал? – положил конец нашим гляделкам Эльбрус. Откашлялся – видно, ему тоже было не по себе, встал, чтобы за мной поухаживать. И тут я, наконец, вспомнила, что у них заведено совершенно не так, и поспешно вскочила следом.
– Я сама все сделаю. Отдыхайте.
– Давай все же на ты, Уля. И да, я не устал.
– А так и не скажешь, – пробурчала, вставая на цыпочки, чтобы достать с верхней полки, на которой для удобства хранилась посуда, которой я не так часто пользовалась, красивое блюдо под торт. Неосознанно пробежалась пальцами по бедру, почувствовав странное жжение на коже. А потом все же дошло, что ожогами я ощущала его пристальный взгляд.
У-у-у! Уля, ну, елки-палки!
Колени подкосились. Ноги размякли, как две переваренные макаронины. Чтобы не упасть, мне даже пришлось вцепиться в столешницу.
– Тебе нехорошо? – напрягся Эльбрус.
– Все в порядке. А ты? Как прошли праздники? Чем занимался? – затараторила я, открывая коробку со сладостями.
– Нормально. Я все же думаю, что тебе не стоит расслабляться, Уль. Тесты тестами, но мало ли.
– Ты про что? – пробубнила с набитым ртом. – М-м-м, фкуфнота.
– Побереги себя. Тут пару дней осталось.
– Кстати, чуть не забыла! Мне на девятое и десятое нужны отгулы, – отмахнулась я.
– Зачем?
– Братья подарили билет на концерт. Я никогда не была в Белграде, хочу воспользоваться случаем и посмотреть город.
– Какой еще концерт? – сощурился Калоев. Я хорошо знала этот его взгляд. Взгляд даже-не-думай. Точно таким же с разным успехом пользовались мой отец и братья. Наверное, тут не нужно объяснять, да, почему я напряглась?
– Джареда Лето. Я его фанатка. Ты не знал?
– Фанатка? – ошарашенно переспросил Эльбрус, будто, завоевав все более-менее серьезные чемпионские титулы в боксе, он до сих пор не сталкивался с этим словом.
– Еще какая! Ты его видел? Он офигенный!
– Ну, знаешь ли, мне трудно судить.
Я закатила глаза. Еще бы. Это же Эльбрус!
– Так ты дашь мне отгул? Ну, или я могу оформить отпуск за свой счет – как скажешь.
– Не следует с этим спешить…
– С чем – с этим?
– С решением куда-либо ехать.
– Ты не понял, – напряглась я. – Все давно уже решено. У меня билеты куплены.
– Я правильно понимаю, что речь идет о концерте, где слэмит стотысячная толпа оголтелых фанатов?
– Ой, ты тоже запариваешься по безопасности? Перестань. Все будет нормально.
– Ты не можешь быть в этом уверена.
– Почему же? Это звезда первого эшелона. На подобных концертах беспрецедентные меры безопасности, – запальчиво затараторила я, расчленяя ложкой «Наполеон». Что-то подсказывало, что в лице Калоева я заимела себе геморрой. Не надо было ему говорить про концерт. Вот не надо было! Но я-то думала, что отрицательный тест убережет меня от этой пещерной гиперопеки, но где там!
– Я попрошу тебя никуда не ехать.
– Прости. Но это вопрос решенный.
Калоев стиснул зубы, глядя на меня… задумчиво и одновременно с тем зло.
– Я могу просто не подписать твой отпуск.
– Жаль. Мне нравилась моя работа, – взвинтила ставки я, отставляя тарелку с вставшим поперек горла тортом.
– Вот, значит, как?
– Вот так, да, – кивнула, решив, что он реально может катиться к черту со своими угрозами. Во-первых, я не беремена. Во-вторых, даже если бы я была, это, в конце концов, всего лишь концерт. Пропусти я его, уверена, что через неделю Эльбрус найдет куда еще меня не пустить. И буду я до самых родов куковать дома.
– Тогда я поеду с тобой.
– Что-о-о?
– Я составлю тебе компанию на концерте. У тебя же два билета, я правильно понимаю?
– Откуда ты знаешь? – насупилась я.
– Догадался. Когда вылет? Это сколько всего? Три дня? Надо подумать, как перекроить график и…
И решить, что делать с Риммой. Он не договорил, но это и так было понятно.
– Воу-воу. Подожди. Я думала позвать с собой свою бывшую соклубницу. Они туда переехали с мужем.
– Уля!
– Что?
– Я пошел тебе навстречу. Пойди и ты мне. Нам трудно придется без взаимных уступок. Ты же умненькая девочка, все понимаешь, так?
Закусив губу, я опустила взгляд на пальцы ног и все же нехотя кивнула.
– Вот и славно, – не без облегчения в голосе подвел итог Калоев.
– И все равно я не беременна.
– Хорошо. Давай в этом убедимся, и тогда…
– Тогда я смогу делать все, что взбредет в голову?
Мысль, что я сама по себе не имею для него совершенно никакой ценности, была понятной, но оттого почему-то не менее обидной. Губы дрогнули, выдавая мои эмоции с потрохами.
– Боюсь, нет. Я теперь за тебя всегда буду переживать, – проходя мимо, Эльбрус будто вскользь коснулся моей щеки пальцами, я задрожала, он уловил мой трепет и притормозил, пропуская тот сквозь себя. Аа-а-а! Это было так интимно, так… невероятно, мамочки!
– Ты вообще когда-нибудь был на подобном концерте? – промямлила я отстраняясь.
– Если считать Шер. После очередного боя в Вегасе. Она выступала в одном из казино.
– Так это другое, – разочарованно отмахнулась я. – Там же масштабы совсем не те… – развела руками.
– Ну, вот и посмотрим.
– А как же Римма?
– А что она? – переспросил с холодком в голосе.
– Если с ней что-то случится?
– Не случится. Я и раньше уезжал в командировки.
– Это другое. Уверен, что сможешь себя простить, если…
– Что ты мне предлагаешь? – рявкнул. – Разорваться?
– Нет! Мне вообще не нужна нянька. К тому же я не хочу чувствовать себя виноватой, если что-то случится с твоей женой, а ты не окажешься рядом! – заорала в ответ и я.
– Ты вообще не должна вины чувствовать, – сдулся Калоев. – Какой с тебя спрос? Я взрослый мужик, Уля. И ответственность свою понимаю. Сейчас Римме я уже ничем не помогу. А помочь тебе мне вполне по силам. К тому же мне, может, больше тебя нужны эти три дня.
Если бы не эта неожиданная оговорка, я бы, вероятно, еще с ним поспорила, но тут не повернулся язык.
Я кивнула, обозначая тем самым, что приняла его аргумент. И на короткий миг утешающе коснулась рукава его поло.
– Спасибо.
– Не за что. Пойду я, раз все решено, перед отъездом надо кучу дел переделать.
– Мне тоже теперь придется попотеть, перенося твои встречи.
Эльбрус усмехнулся. Набросил на плечи черную парку с белой опушкой по капюшону, которая ему очень шла. Я попыталась вспомнить, отмечала ли это раньше? Как ему идет черный цвет, насколько у него белые зубы и густые волосы? Везде.
– О чем ты сейчас подумала? – сипло спросил Эльбрус, видно, считывая мои реакции. Стыдно-то как! Я зарделась и, конечно же, соврала:
– Ни о чем таком! – и чтобы поскорей сменить тему, добавила: – Я тебе скину номер рейса и название гостиницы.
– Хорошо, – припечатал взглядом. Он всегда так смотрел? Так смотрел, что тонешь… Нет-нет-нет, боже, я не хочу, только не это, блин!
Хорошо, что он практически тут же ушел. Иначе я бы точно опозорилась. Вот и как после такого не начнешь верить во всякие эзотерические бредни о том, что связь с первым мужчиной какая-то особенная, когда именно после нее у меня и произошел этот сдвиг? Какой? По фазе, блин. Как еще можно охарактеризовать тот факт, что я… Что мне… О, черт! Что он мне стал нравиться! Не как человек. Не как шеф. Не как выдающийся в своей дисциплине спортсмен. Не как способный увлечь за собой лидер.
А как мужчина может нравиться женщине.
Со всеми этими «ах и ох», туманом в голове и желе в коленях.
Но главное, с чудовищной виной, отравляющей все.
В полном шоке вернулась в кухню. Собрала остатки сладостей в одну коробку, освободила под нее место в холодильнике. Убрала тарелки в посудомойку, взялась за чашки. Задумчиво провела пальцами по ободку… Там, где ее касались его губы. Что мне делать? Пустить ситуацию на самотек? Или сделать вид, что нет никакой ситуации? Но как же нет, если он так на меня смотрел?
«Ты забыла скинуть мне номер рейса».
Точно! Написала, отправила.
«Спасибо».
Телефон замолчал. Я набрала себе ванну с пеной. Всыпав туда щедрую порцию морской соли, погрузилась с головой в воду. Во второй раз Эльбрус написал, когда я уже находилась в постели.
«Билет урвал. Заеду за тобой в пять утра».
«Ладно».
«Думала, я передумаю?»
«Надеялась».
«Не надейся. Лучше привыкай».
Вот и что это означает? Он хочет со мной отношений?! Не сейчас, ясно. Когда-то потом. Но… хочет?
Глава 12
Можно было даже не сомневаться, что Калоев купит билет в салон бизнес-класса. Мне повезло чуть меньше, но если учесть, что посадка в разных концах самолета избавляла меня от необходимости поддерживать с ним беседу, все было не так и плохо.
Решив во что бы то ни стало взять максимум от поездки, я как могла пушила свое фиговое настроение: подпевала Мэрайе Кэри, улыбалась спешащим кто куда пассажирам и снимала все подряд на телефон, надеясь, что не поленюсь и смонтирую ролик о своем приключении.
Эльбрус же бесстрастно наблюдал за тем, как я суечусь, и то и дело бросал на телефон обеспокоенные взгляды, тем самым, разумеется, сводя на нет все мои попытки не думать о том, как выглядит наш отъезд в глазах стороннего наблюдателя.
– Принести тебе кофе?
– Нет.
– Ты любишь кофе!
– Ты тоже. Даже не надейся, что я разрешу тебе выпить третью чашку.
Что ж… Не только я успела хорошо его изучить. Вон как легко Эльбрус раскусил мой истинный план. Надувшись, я плюхнулась на диван. Калоев хмыкнул, продолжая с деловитым видом листать страницы мужского журнала. Он мне напоминал солидного повидавшего жизнь тибетского мастифа, на фоне которого я себя чувствовала бестолковым игривым щенком. Может, ему именно это во мне и нравилось? Если, конечно, нравилось хоть что-то.
– Через десять минут объявят посадку, – зачем-то напомнила я. Эльбрус кивнул. – Пассажиров бизнес-класса пригласят на посадку первыми.
– Я в курсе, – дернул он уголком губ, будто борясь со смехом. Смешно ему, да? А мне, между прочим, вообще не до смеха.
– С этим я ничего не смог сделать. Но в самолете мы вполне можем поменяться местами.
– Зачем?
– Чтобы тебе было комфортнее.
– Пф-ф-ф. – Я закатила глаза. – Ты сам-то давно летал как простой смертный?
Калоев задумчиво погладил бороду.
– Давненько.
– Так вот – забудь. С твоими габаритами это будет не полет, а мучение.
– А с твоими? – Эльбрус Таймуразович скользнул излишне пристальным взглядом от носков моих гриндерсов, по ногам, остановился на коленках и устремился в самый верх. Я поерзала. Надо полагать, это такое напоминание о том, что я не Дюймовочка? Так я знаю! Римма ниже меня сантиметров на двадцать, да… Мог бы и не подчеркивать этой разницы.
– Я все-таки немного поменьше, – насупилась, мстительно добавив: – Да и не так избалована, как ты.
Калоев отложил журнал вовсе, целиком и полностью сосредоточившись на моей скромной персоне.
– Я что-то не то сказал?
– Нет. С чего бы?
– Кажется, у тебя сейчас дым из ушей повалит.
– Не придумывай. У меня нормальная самооценка.
– При чем здесь она? – натурально изумился Калоев и вдруг сощурился: – Только не говори, что у тебя есть какие-то комплексы.
– Комплексы есть у всех, ясно? – промямлила я. – Мне все равно, если кому-то что-то во мне не нравится.
– Ну-ну…
Он что, не поверил? Да ладно! Впрочем, начни я сейчас его переубеждать, Калоев лишь только утвердился бы в своих идиотских выводах.
Убедившись в сто пятый раз, что не потеряла ни билета, ни паспорта, я сосредоточилась на табло.
– Посадка началась. Пойдем скорее, – вскочила.
– Да ладно. Без нас не улетят.
– А вдруг?
– Не знал, что ты такая паникёрша.
– Ну, извини. Не хочу упустить возможности прикоснуться к кумиру. Слишком долго я ждала этой встречи.
Калоев скривился так, словно понюхал что-то несвежее. Тоже мне! Как будто он сам ни по кому не фанател. Я даже запыхтела от возмущения!
– Иди уже, – усмехнулся Калоев, хватая мой чемодан. Сам он ограничился дорожной сумкой от Гуччи. Что неудивительно. Что там нужно мужику на три дня?
У стойки нам все же пришлось расстаться. Эльбрус пошел на посадку в числе первых, а я спокойно дождалась своей очереди. Заминка случилась уже в самолете. Оказалось, что Калоев не передумал поменяться со мной местами, и был очень недоволен, когда ему не разрешили этого сделать.
За три часа полета он подходил ко мне восемь раз. Я специально считала, ага. Было интересно понять, насколько чокнутым папашей он будет, если я в самом деле беременна. По всему выходило, что нам с малышом максимально не повезло. Или наоборот. Тут, конечно, как посмотреть. В груди что-то сладко сжалось…
– Твой гиперконтроль будит во мне непреодолимое желание катапультироваться, – прошипела я, досадуя на собственную реакцию.
– Ну уж нет. Подожди пару минут. Уже объявили посадку.
– Вот и займи свое место! Ты что, не слышал требования стюардессы?!
На нас уже стали поглядывать. Собственно, на Калоева пялились весь полет. И даже, кажется, пару раз подходили за автографом. Из-за шторки, отделяющей салон бизнес-класса, не получалось разглядеть, что в нем происходило, но догадаться было нетрудно.
Эльбрус смерил меня настороженным взглядом, спросил, все ли у меня хорошо, и только получив от меня положительный ответ, вернулся к себе. В следующий раз мы встретились уже на паспортном контроле. Стоя в очереди, он безотрывно пялился в телефон. Я тоже уткнулась в свой гаджет, хотя о том, что мы благополучно приземлились, я отписалась в семейном чате, еще до того, как самолет остановился.
– Все нормально? – не выдержала в какой-то момент.
– А?
– Дома, спрашиваю, все нормально? – голос задрожал, когда наши взгляды встретились. Не разрывая зрительного контакта, Эльбрус кивнул. И сделав паузу, за что-то передо мной извинился.
– Если ты хотел немного развеяться, это, – я кивнула на зажатый в его руке телефон, – тебе не даст, – и пошла к выходу. Понятия не имею, имела ли я право на то, чтобы высказать свое мнение, или нет. Но у меня так сильно болела за Эльбруса душа, что я не смогла смолчать.
В такси я на него не смотрела. Калоев тоже меня не трогал. Ни слова друг другу не сказав, мы поднялись в гостиницу. И так же молча у стойки ресепшена Эльбрус вытащил из моих рук паспорт, чтобы вместе со своим протянуть тот администратору. А вот там уже выяснилось, что с его бронью произошла накладка, и в гостинице просто не оказалось свободного номера.
Калоев, конечно, попытался обзвонить гостиницы неподалеку, но так… Скорее для галочки. В конце концов, мы оба понимали – что перед Рождеством найти свободный номер в центре столицы вряд ли получится.
И виделась мне в этом какая-то мистическая предопределенность, против которой не было сил переть. Не было настолько, что я сама ему предложила:
– Попроси, чтобы они подселили тебя ко мне.
– Уверена? – придавил Эльбрус взглядом.
– Ну а какие варианты? Лягу на диване.
Но на самом деле разница была большой. Я никогда до этого не жила с мужчиной, если, конечно, не считать братьев и отца. Не делила с ним одну территорию. Туалет, душ, узкие полки в шкафу… Кровать! Да-да, уже постфактум я поняла, что никакого дивана в нашем номере не было. Моя комнатка вообще была до того крохотной, что я не понимала, как туда втиснули мебель.
В этой тесноте, где от шкафа до края кровати и от кровати до окна было от силы сантиметров сорок, а все оставшееся пространство занимал Эльбрус, отгородиться от его присутствия было попросту нереально.
– М-да…
– Мы можем попросить дополнительные подушки.
– Зачем?
– Чтобы выстроить стену посередине.
Согласна… Это была не лучшая моя идея. Эльбрус даже не посчитал нужным ее как-то комментировать. Просто бросил на меня очередной говорящий взгляд и тем ограничился.
– Пойдем, что ли, где-нибудь поедим.
– Пойдем! Я забронировала столик в ресторане, который рекомендуют в путеводителях. Говорят, там какое-то жутко вкусное печенье.
– Я бы чего-то нормального съел.
– А-а-а, ты не понял! – отмахнулась я. – Печенье – это никакое не печенье, а мясо на вертеле. Просто так называется. Смешно, правда?
Эльбрус повернулся ко мне, пристально вглядываясь в лицо:
– Уль, ты так не нервничай.
– С чего ты взял, что я нервничаю?!
– Я тебя хорошо знаю. Но поверь, тебе совершенно нечего бояться. Я не собираюсь сегодня пить.
– То есть, на трезвую я не гожусь? – вылетело из меня, прежде чем я успела хорошенько подумать. Бородатая физиономия Эльбруса смешно вытянулась, и ему даже пришлось потереть лицо, прежде чем мне ответить.
– Иногда мне кажется, что я могу предугадать все, что ты скажешь. Но потом ты брякаешь что-то вроде этого, и мне начинает казаться, что я говорю с инопланетянкой. Как это вообще пришло в твою голову, женщина?
– Что именно? – воинственно подбоченилась я.
– «На трезвую не гожусь»… – рявкнул вдруг Калоев. – Говоришь, плевать тебе на мое мнение? Что-то я сомневаюсь.
– Ой, все… Ты идешь? Или я сама, – пробубнила, смущенно отворачиваясь к двери.
– Уля, ты очень красивая, – задержал меня Эльбрус за руку. – Очень. Твоему мужчине повезет. Просто я не твой мужчина. Вот и все. И подразумевал я исключительно это.
– Я поняла.
– Не думаю.
– Так объяснись! И перестань ты хоть на пять минут пялиться в телефон!
– Вот, – невесело усмехнулся Калоев. – Именно поэтому. Тебе еще нужны дальнейшие объяснения?
– Это сейчас намек, что я веду себя как истеричка?
– Да нет же, господи! Просто это же… – Эльбрус постучал телефоном по бедру, – никуда не денется, Уля. Как бы меня к тебе ни тянуло.
Я открыла рот. Потому что оказалась совершенно не готовой к такому ответу. Своим признанием Эльбрус меня обезоружил. Разве я могла предположить, что он всерьез думает о нас? Крутит под разными углами случившееся, ищет варианты… Которых, в общем-то, нет, и потому все у нас так сложно…
– Ты говорил, что любишь Римму.
– Люблю. Но я мужчина со всеми вытекающими, а ты очень хорошая, манкая девочка. Я рядом с тобой оживаю, Уля. – Эльбрус погладил меня по щеке и резко отвернулся. – Ч-черт.
Он разжал пальцы, отпуская мою руку. Зарылся в отчаянии в волосы. И тут я, наверное, до конца поняла, в какой же незавидной ситуации мы с ним оказались. До этого вряд ли я осознавала реальный масштаб случившейся катастрофы.
– Пойдем есть твое печенье.
– Пойдем, – прошептала я.
Идти было недалеко. Ориентируясь по Гугл-карте, мы свернули в узкий проулок, тротуара которого хватало, только чтобы идти гуськом друг за другом. Естественно, первым шагал Калоев. Я семенила следом, гипнотизируя его широкую спину, обтянутую дерзкой кожанкой.
– Прости меня, – вырвалось вдруг.
– За что? – Эльбрус обернулся, изумленно приподняв брови.
– Не знаю, – растерялась я, чуть не плача. За то, что понравилась? За то, что стала для него искушением? Или за то, что, напротив, он стал слишком большим искушением для меня. Как так вообще случилось? Мы же пять лет работали бок о бок, и думать не думали ни о чем таком. У судьбы, конечно, довольно странное чувство юмора.
– Так, – рыкнул Калоев. – Ты вроде собиралась веселиться?
– Собственно, как и ты.
– Вот и не будем отступать от этого плана. – Эльбрус демонстративно вернул в карман телефон. – Сколько у нас времени до концерта?
– Еще часа четыре.
– И какой у нас распорядок? Поедим, а дальше что? Достопримечательности?
– На осмотр достопримечательностей у нас будет завтра и послезавтра.
– А сегодня что?
– Ну-у-у… Я планировала принарядиться для Джареда. Это, знаешь ли, небыстрый процесс. А вот и нужный нам ресторанчик, смотри…
Я резко свернула на пешеходник, перебегая улицу. Калоев шагнул за мной.
– Ты что, реально прям угораешь по этому деду? – раздался за спиной его голос.
– Эй! Ты видел, как этот дед выглядит?! – передразнила я. – Да он же… Блин, он шикарный. У него такой торс… А лицо? Вылитый Иисус.
– Так себе у тебя вкус. – Эльбрус презрительно сплюнул на асфальт. Я сощурилась:
– Ты уверен, что хочешь составить мне компанию? По-моему, у тебя против Джареда какое-то серьезное предубеждение.
Хотелось бы, конечно, думать, что это банально ревность, но… Господи, это было бы совершенно нелепо.
Наш диалог прервало появление улыбчивой хостес.
– Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Да. Я бронировала столик…
– Конечно. По левую руку гардероб, раздевайтесь, и я вас провожу.
