Текст книги "Эльфийский синдром"

Автор книги: Юлия Полежаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Глорфиндейл и Сильвен были потрясены, но на Аэлиндина заявление Вингриля почему-то не произвело такого же впечатления.

– Ты думаешь, они уплыли на кораблях? – озабоченно спросил он. Вингриль недоуменно уставился на него.

– Быть может, Валары ушли, но серебристые корабли остались, объяснил свою мысль Аэлиндин. – Сергей с Димой считают, что на кораблях были просто какие-то приборы, которые открывали Путь без всяких молитв.

Сергей невольно улыбнулся – общение с ними здорово изменило Аэлиндина.

– Ты думаешь, – Вингриль был изумлен, – что смог бы справиться с творением Валаров без них самих?

– Но отец говорил, что на серебристых кораблях не было ни Валаров, ни Майяров. Экипаж составляли простые ваниары и только кормчий был жрецом. Если найти кого-нибудь из них...

– И узнать, где гавань серебристых кораблей... – добавил Дима. Звездочет нахмурился и рассеянно потер лоб.

– Я никогда не думал об этом с такой точки зрения. Быть может, это и... Да, пожалуй... – Его лицо просветлело, как у человека, увидевшего, наконец, перед собой ясную цель.

– Да, об этом стоит подумать, я уверен, что это разрешимые вопросы.

– И, кстати, у меня тоже есть несколько вопросов, на которые, надеюсь, ты сможешь ответить, – добавил Глорфиндейл.

– Хорошо, мой друг, – улыбнулся Вингриль, – но не спеши. Я только сейчас сообразил, что вы, наверное, шли всю ночь, и нуждаетесь в пище и отдыхе.

– О, нет, – запротестовал Аэлиндин, – сейчас, когда наша цель так близка, нам не до отдыха.

– Но от завтрака мы бы не отказались, – с улыбкой возразил ему Глорфиндейл.

– Тогда обсудим все за трапезой. Но мне придется спуститься вниз за припасами.

Женщины и Аэлиндин с Димой вызвались помогать хозяину принести еду, а Сергей с Глорфиндейлом взялись разжечь маленький очаг. Правда, роль Сергея в этом деле свелась лишь к тому, чтобы с восхищением смотреть, как виртуозно разжигал огонь эльф. Через четверть часа маленький круглый стол рядом с очагом был заставлен незнакомыми, но очень аппетитными блюдами, и друзья сразу почувствовали, как проголодались.

К этому времени уже совсем рассвело, Вингриль погасил матовые голубые шары на стенах, освещавшие зал резким холодным светом, и открыл ставни. Косые лучи встающего солнца расчертили зал мерцающими золотистыми завесами и зажгли сотни разноцветных бликов на столах и приборах. Жилище алхимика исчезло, превратившись в волшебный замок, блистающий и чудесный. И, словно чтобы усилить это чувство, утренний ветер тронул струны, натянутые в оконных проемах. Нежная и странная музыка наполнила воздух, и Сергей подумал, что все-таки эльфы владеют волшебством, самой волшебной из магий – искусством превращать обыденное в прекрасное.

Когда гости утолили голод, Вингриль вернулся к прерванной беседе.

– Боюсь, друзья мои, что искать моряков из экипажей серебристых кораблей бесполезно. Я когда-то знал одного из них, и именно от него я узнал о молитве, по которой открывался Путь. Он рассказывал, что на корабле было тайное святилище, куда никто, кроме кормчего, не имел права входить. Ночью, когда земля скрывалась из виду, жрец объявлял, что идет молиться, и входил туда, а когда он выходил, корабль уже был в другом море.

– И переход был заметен? – спросил Дима.

– Когда мы покидали Средиземье, – ответил ему Глорфиндейл, – была ясная звездная ночь, и я не спал до рассвета, но не почувствовал перехода, просто утром на горизонте показались башни Аваллонэ.

– Мой знакомый моряк говорил, что иногда можно было заметить этот момент, когда вдруг резко менялся ветер, – добавил Вингриль. – Как бы то ни было, я думаю, что простые матросы знают об этом не больше меня. Если в святилище и было какое-то устройство, о нем знал только жрец-кормчий. Но ни один жрец не выдаст тайны, тайны храмов охраняются страшными клятвами, и нарушивший их погибнет ужасной смертью.

– Но что же делать? – воскликнула Лилиан.

– Димиэ прав, вам надо искать гавань серебристых кораблей. И в этом, возможно, я могу помочь.

– Ты знаешь, где она, – не спросил, а уверенно сказал Глорфиндейл.

– Не знаю, но догадываюсь. Некогда я взялся за составление карты Амана и весьма преуспел в этом, за одним исключением. Мне не позволили исследовать юг континента, в районе пика Хиарментир, хотя туда вела дорога. Когда я обратился к Куругилю, он сказал, что по велению Манвэ под Хиарментиром построен подгорный храм, и непосвященным нельзя к нему приближаться. Мне пришлось отступить, но через много лет, проходя однажды по дальней галерее храма, я увидел на стене мозаичную карту Валинора. Стражник, провожавший меня, не позволил остановиться, но мне хватило одного взгляда. Точно на юг от Хиарментира на карте была маленькая бухта, и надпись – Хиарменлонн.

– Южная Гавань! – воскликнул Аэлиндин.

– Но мы слышали, что серебристые корабли стоят на западе, где-то у чертогов Мандоса, – возразил Глорфиндейл.

– Я обследовал все побережье Амана и не видел никаких чертогов на Западе, там голый пустынный край. Жрецы на мой вопрос сказали, что чертоги мертвых недоступны взгляду живых, но к серебристым кораблям это не должно относиться. Нет, если тайная гавань существует, она только там, за Хиарментиром, за неприступными стенами Южных Пелор, и пройти туда можно только через подгорный храм Манвэ. Это нелегко, но там ваша единственная надежда. Если на кораблях и впрямь всего лишь устройство, то в нем хоть и трудно, но можно разобраться.

– Почему ты так думаешь? – удивился Глорфиндейл. – Ведь ты недавно считал иначе.

– Потому что я имел дело с устройствами Валаров. Я говорил вам, что постигшие нас беды заставили меня думать, что Великие покинули нас. В том числе постепенно исчезло многое, что мы считали дарами Валаров. Сначала мы решили, что прогневили их и наказаны за свои грехи, и лишь молитвами пытались вернуть утраченное. Но когда иссякли ключи Иаванны, которые орошали восточные поля, перед нами встала угроза голода. Тогда жрецы, отчаявшись справиться сами, воззвали к помощи звездочетов и горных мастеров.

– И что же, вам удалось восстановить ключи? – дрожа от возбуждения, спросил Аэлиндин.

– Да, я был в числе тех, кому посчастливилось найти горную пещеру с механизмами Валаров. Вход в пещеру был зачарован, но я сумел подобрать нужное заклинание. Мы узнали тогда, что ключи Иаванны питались водами подземной реки, и хитроумные устройства регулировали подачу воды в зависимости от времени года. И хоть эти устройства были сложнее всего, что мне доводилось видеть, и сделаны из неизвестного материала, мы смогли в них разобраться, найти причину неполадок и устранить ее!

Эльфы слушали звездочета с восхищением, но люди недоуменно переглянулись.

– Это здорово, – решилась, наконец, Лилиан, – но нам как-то непонятно. Я до сих пор считала Валаров вашими богами, а выражение "Валары покинули нас" понимала как исчезновение удачи, божественного покровительства. Но боги не строят водоводов, а если строили жрецы, то как они могли забыть? Ведь у вас сменилось так мало поколений.

Глорфиндейл укоризненно посмотрел на нее.

– Я объяснял вам много раз, но вы никак не поймете. Валары не всесильны, они тоже творения Эру, Единственного, хоть и намного могущественнее все других его детей.

– Да, это так, – поддержал его Вингриль, – на заре времен они учили нас ремеслам и наукам, и многое, до сих пор никем не превзойденное, делали сами. Жрецы всегда знали лишь то, что им открывали, и никогда не дерзали выходить за эти рамки. Именно против этого некогда восстал Феанор, и с ним ушли те, кому рамки были тесны. Но то могучее поколение сгорело в войнах Средиземья, а мы бессчетные тысячелетия жили в покое и довольстве, пока наше послушание не обернулось своей черной стороной. Теперь без Валаров жрецы не могут ни с чем справиться. Ключи Иаванны – это единичная удача, а когда отказали многоноги...

Вингриль вдруг осекся, но было поздно.

– Многоноги? Что это? Почему ты замолчал? – перебивая друг друга, зашумели гости. Лицо Вингриля побелело, он затравленно оглянулся, но не мог вымолвить ни слова.

– Погодите! – остановил друзей Глорфиндейл. – Вингриль, ты сказал уже слишком много, чтобы останавливаться. Я вижу, ты чего-то боишься, и боялся с той минуты, как я вошел к тебе, и ты загнал нас сюда под крышу, и смотрел, не подслушивает ли кто на лестнице... Но ты сам сказал, что мы не сможем донести, так объясни, с каких пор эльфы стали ждать доносов, и кому, и на что, и чем это грозит?

Но Вингриль только молча помотал головой. Его губы дрожали, Сильвен подала ему кубок с водой, но звездочет не мог пить, так стучали о край кубка зубы. Было тяжело и дико видеть эльфа в таком состоянии, Сергей, не выдержав, отвернулся.

– Хорошо, – снова заговорил Глорфиндейл, – я попробую тебе помочь. Я когда-то слышал о многоногах, так называли слуг Валаров, выполнявших в Валмаре всю тяжелую работу. Правильно ли я понял, что Валары ушли, а многоноги остались, но отказались работать?

Вингриль тоскливо посмотрел на него, но промолчал.

– Ведь он говорил о творениях Валаров! – догадался Дима. – Эти многоноги, наверное, не живые, они искусственные, механизмы, правильно?

Вингриль слабо кивнул.

– И когда они встали, вы без Валаров не смогли их починить, да? добавил Сергей.

– И тогда вам пришлось работать самим, но ваниары не захотели! жестко закончил Глорфиндейл.

– Нет! – вскинулся Вингриль. – Эльфы не боятся работы, ты знаешь. Это правда, что ваниары слишком долго жили одними песнями, но в час испытаний мы бы не склонились перед трудностями!

– Что же тогда?

– Но ведь тогда жрецам пришлось бы сказать правду, признаться, что они давно служат в пустых храмах, и их власть ни на чем не основана. Ингвэ не захотел.

– И что же он придумал? – продолжал настаивать Глорфиндейл.

– Не спрашивай меня, друг, – тяжело вздохнул Вингриль. – Это великая тайна, и того, кто откроет ее, ждет ужасная кара. Смерти я не боюсь, но это страшнее смерти, поверь мне, намного страшнее!

– Это Лориэн, – тихо сказала Сильвен за его спиной.

Вингриль подпрыгнул и в ужасе обернулся.

– Ты знаешь?

– И мы тоже, – ответил за нее Глорфиндейл. – Мы прошли через Лотаурэндор и видели, кто сменил многоногов на ваших полях. Но ответь мне, Вингриль, неужели все ваниары знают об этом? Знают и молчат?

Звездочет печально покачал головой.

– Нет, знают немногие, кое-кто догадывается, еще больше что-то подозревает. Но даже те, кто ничего не подозревает, знают, что в нашу жизнь вошел страх. Страх, которого веками не знали эльфы, заставляет ваниаров сильнее радоваться каждому часу жизни, страх толкает творцов работать быстрее, чтобы успеть оставить свой след на земле, страх понуждает женщин рожать детей, чтобы было кому прочесть этот след. В то время как тэлери и нолдоры в своем беззаботном блаженстве медленно вымирают, страх заставляет нас жить!

– Еще больше и вас и нас заставило бы жить сознание, что мы остались одни и теперь сами отвечаем за себя, – вскочил на ноги Аэлиндин. – А сейчас ваниары высасывают жизнь из других, как пауки Чернолесья!

– Не кричи, – тихо сказал Вингриль. – Я тут ни при чем.

– А кто же, кто это придумал? – снова спросил Глорфиндейл. – И как они это делают?

– Как – не знаю. Это дело рук жрецов братьев Феантури, Ирмо и Намо, хозяев Лориэна и Мандоса.

В зале повисло тяжелое молчание. Вингриль ссутулился на своем стуле, устало опершись рукой о стол. Он тяжело дышал, на его висках блестела испарина. Теперь, когда напряжение спало, стало еще заметнее, как он стар. Дрожащей рукой он потянулся к высокому кубку с водой, налитому для него Сильвен, но неловко толкнул его и опрокинул. Сильвен и Лилиан бросились ему помогать, мужчины молчали, угрюмо отвернувшись. Лилиан попыталась снова налить в кубок воды, но кувшин был пуст.

– Сейчас я принесу, я помню, где, – она схватила кувшин и нырнула в люк.

Глорфиндейл, вздохнув, встал.

– Ну, что ж, прости нас, Вингриль, что мы заставили тебя рассказать все это. Я видел, что тебе было тяжело, но мы должны были узнать правду. Ты можешь не бояться, что кто-нибудь из нас откроет, от кого мы узнали ее. Но я не собираюсь спасать свою шкуру и молча смотреть, как гибнет мой народ.

Он повернулся к Сергею.

– Нам следует решить, что делать дальше, друзья мои. Боюсь, наши пути разойдутся. Вы ищете серебристые корабли, а я должен вернуться в Тирион, чтобы спасти хотя бы тех, кто остался, и отомстить за тех, кто ушел.

– Нет, Глорфиндейл, – Сергей покачал головой. – Нам нельзя разделяться, вместе у нас больше шансов достичь любой цели, чем поодиночке.

– И кто сказал, что у нас разные цели? – в зловеще сузившихся Диминых глазах загорелся мрачный огонь, которого Сергей не видел с самого Тириона. – Нам тоже есть за кого мстить! Мы пойдем с тобой.

– Нам всем нужно в Тирион, – неожиданно улыбнулся Аэлиндин. – Через подгорный храм на Юге вряд ли удалось бы пройти, а в Тирионе стоит "Мелеар". Теперь, когда мы знаем, где гавань серебристых кораблей, туда гораздо проще попасть морем. До Тириона мы дойдем вместе.

– А ты уверен, Глорфиндейл, что нолдоры нам поверят? – раздался трезвый голос Сильвен. – Ты всегда был противником ухода в Лориэн, и много ли было желающих тебя слушать? Наши соплеменники скорее решат, что мы все это придумали, чтобы настоять на своем, чем откажутся от веры предков.

Глорфиндейл резко повернулся к ней и собрался возразить, но в этот момент из окна донесся слабый крик.

– Лилиан! – Аэлиндин вскочил, но Глорфиндейл опередил его и рванул крышку люка.

Сергей спрыгнул на лестницу вслед за ними. Эльфы не успели добежать и до первых окон, как стало ясно, что они опоздали. Внизу уже грохотали тяжелые сапоги, слышался металлический звон доспехов. Целый отряд бегом поднимался им навстречу. Эльфы выхватили оружие и приготовились встретить врагов. На ближайшем окне Сергей распахнул ставни, сноп солнечного света перечеркнул лестничный проем. Окно было высоко, метрах в двадцати над землей, отсюда было не спрыгнуть. Кажется, им предстоял последний бой. Но, по крайней мере, на этой узкой лестнице с ними будет не просто справиться. Сергей обнажил клинок.

Глорфиндейл встал сразу за пыльной солнечной стеной, занеся над головой меч, и первый же стражник, проскочивший, щурясь, освещенную полосу, попал под его удар. Он не успел еще упасть, как второго, вынырнувшего за ним, остановила стрела Аэлиндина. Они покатились вниз, сбивая бегущих следом, и лестничный проем загудел от невнятных криков. Но на этом шаткое преимущество, которое дал им луч света в темноте, было исчерпано. Два стражника, рискнувшие повторить атаку, уже были готовы к защите.

И все же положение оборонявшихся было выгоднее. Сергей встал рядом с Глорфиндейлом, и вдвоем они полностью блокировали лестницу, а тремя ступенями выше их прикрывал стрелами Аэлиндин. Еще двое врагов упали как в воду, сразу скрывшись за дрожащей световой завесой, но их сменили другие.

"Так можно продержаться долго", – думал Сергей, привычно отражая удары. – "Очень долго, пока не устанет рука..."

Шальная стрела снизу отскочила от кольчуги.

"...Или пока не повезет лучнику, стреляющему сейчас вслепую..." – Он обрадованно услышал за спиной голос Димы. Дима сменит того, кто упадет, их жизни еще дорого встанут Валмару!

– Сергей, Глорфиндейл, вы слышите меня? Отступайте в зал, есть идея!

До них дошло, наконец, что кричал Дима, и, сражаясь, они начали медленно отступать вверх. Самым опасным участком была площадка перед люком. Сергей и Глорфиндейл решительной согласованной атакой сбили одновременно двоих противников и, под прикрытием Аэлиндина, уже стоявшего над люком, успели взлететь наверх. Сразу две стрелы снизу вонзились в опускающуюся крышку, Дима налег на нее и Вингриль задвинул толстый засов. Для верности Сергей с Глорфиндейлом еще затащили на люк тяжелый шкаф, и только после этого обернулись к Диме.

– Так что за идея? Что ты предлагаешь теперь делать в этой мышеловке?

– Они тоже считают, что мы в мышеловке, – хихикнул Вингриль. – Но отсюда есть выход, тайный выход, о котором не знает даже Эренор. Пока они будут ломать люк, мы успеем уйти далеко.

– А кто такой Эренор? – устало вытирая лоб, спросил Сергей. Его взмокшая рубашка прилипла к спине, и он не переставал тихо завидовать Глорфиндейлу, который после получасовой драки был, как всегда, свеж, спокоен и элегантен.

– Эренор – это мой помощник, – помрачнел Вингриль. – Он давно метил на мое место в Гильдии Звездочетов, и я знаю, что он следил за мной, ждал, когда я допущу какую-нибудь оплошность, которая могла бы вызвать гнев Ингвэ или Куругиля. Но я был осторожен, всегда осторожен, до сегодняшнего дня. Встреча с людьми заставила меня забыть обо всем! Я привел вас сюда, понадеявшись, что скрипучие ступени выдадут любого соглядатая, но он, вероятно, подслушал нас в доме, когда мы спускались на кухню.

– И что сейчас тебе грозит? – испуганно спросила Сильвен.

– Об этом уже не стоит говорить, теперь мне, как и вам, нечего терять. Я должен скрыться вместе с вами. Пойдемте.

Вингриль подошел к одному из стеллажей и негромко прочитал длинную тягучую фразу на незнакомом языке. Стеллаж бесшумно повернулся, открыв небольшую нишу в стене, в которой едва мог поместиться человек. Дима заглянул в нее и удивленно повернулся:

– Это не лестница?

– Нет, это не лестница, это просто вертикальная шахта в толще стены, но, спасая свою жизнь, по ней вполне можно спуститься. Во всяком случае, однажды мне удалось это сделать из простого любопытства.

Вингриль достал из шкафа моток тонкой веревки и закрепил конец за скобу в глубине ниши. Он не успел еще бросить моток вниз, как со стороны люка донеслись глухие удары. Должно быть, стражники успели сбегать за инструментами и начали взламывать люк. Надо было спешить, друзья привычно вскинули на плечи свои дорожные котомки, Вингриль торопливо побросал в сумку пачки каких-то свитков и подал Глорфиндейлу и Аэлиндину небольшие голубые шары на тонких цепочках.

Глорфиндейл скрылся в шахте первым, за ним спускался Сергей, страхуя Сильвен над собой, потом Аэлиндин и Дима. Вингриль, еще повозившись с чем-то в зале, последним повис на веревке и захлопнул за собой потайную дверь. Против ожиданий, в шахте не наступила кромешная тьма, загадочные голубые шары засветились, слабо, но вполне достаточно, чтобы различать веревку и шероховатые каменные стены. Спускаться оказалось совсем не сложно, шахта была так узка, что местами Сергей едва протискивался, и на стенах хватало неровностей для упора, веревка нужна была, скорее, для страховки. Казалось невероятным, что такой тонкий шнур мог выдержать одновременно шесть человек, но Сергей уже сталкивался с эльфийскими веревками в пути по горам и не волновался на этот счет.

Спуск, казавшийся бесконечным, когда они шли по винтовой лестнице, теперь окончился намного быстрее, чем они ожидали. Сергей спрыгнул вслед за Глорфиндейлом на скользкий каменный пол и подхватил Сильвен. Вскоре они все стояли рядом, с любопытством оглядываясь. Шахта окончилась в странном туннеле высотой метра четыре, классической формы арочный свод опирался на сильно покатый к центру пол, так что в целом туннель напоминал не очень круглую трубу. В середине по полу змеилась тонкая струйка воды. Пахло сыростью, стены и пол в стыках каменных блоков заросли черным мхом, и далекий стук падающих капель лишь подчеркивал царящую здесь гулкую тишину.

Когда Вингриль, последним сползший по веревке, неожиданно заговорил, Сергей невольно вздрогнул, но в следующую секунду он едва сам не вскрикнул от удивления. Вингриль, что-то пробормотав над веревкой, дернул за конец, и вся бухта с мягким шелестом свалилась к его ногам. Дима тоже изумленно раскрыл рот, но эльфы отнеслись к этому как к чему-то обыденному, Аэлиндин деловито принялся сматывать веревку.

– Ну вот, друзья мои, – приглушенным голосом удовлетворенно сказал звездочет, – этот тоннель выведет нас из города, к реке, а там...

– Как из города? – удивленно повернулся к нему Сергей. – О чем ты говоришь? Мы не можем покинуть город, не попытавшись выручить Лилиан.

Вингриль коротко взглянул на него и печально покачал головой.

– Боюсь, это невозможно. Тех, кто попал в лапы ищеек Куругиля, ничто не спасет. Вероятно, она уже на пути к Лориэну.

– Думаю, что это не так, – возразил ему Глорфиндейл. – Твой помощник, вероятно, обвинил тебя в попытке организации какого-то заговора. Жрецы наверняка захотят допросить Лилиан, чтобы узнать, кто и с какой целью к тебе пришел.

– От нее они вряд ли много узнают, – уверенно заметил Дима. – Лилиан не станет говорить.

– Не важно, что она будет говорить, она не эльфийская женщина, и только слепой этого не заметит. А появление людей в Валиноре – это новость, которая встревожит самого Ингвэ. Они ничего не сделают с Лилиан, пока не узнают как можно больше.

– Но Ингвэ почему-то не встревожился, получив сообщение Кириэна о нашем появлении на Эрессеа, – вспомнил Сергей.

– Думаю, Кириэну здесь просто не поверили.

– Да, вероятнее всего, – подтвердил Вингриль. – Я и сам не верил Глорфиндейлу, пока не увидел вас.

– Тогда подумай, куда ее, скорее всего, отвели?

– Ответить на это несложно, – вздохнул звездочет, – всех арестованных отводят в Лаурэмин, Золотую Башню Куругиля. Это красивейшее здание Валмара, но его верхние этажи давно уже служат тюрьмой, а на нижних постоянно дежурит отряд стражников. Мне приходилось бывать в Лаурэмине по вызову Куругиля, это неприступная крепость, оттуда не сбежать и туда не прорваться.

– Из одной неприступной крепости мы только что сбежали, – хмыкнул Сергей. – Кстати, не слишком ли спокойно мы тут беседуем? Когда наверху взломают люк, они догадаются, что мы выбрались через какой-то тайный ход, простукают стены...

– Не догадаются, – уверенно ответил Вингриль. – Перед уходом я открыл лепестки крыши и сбросил по задней стене веревку. Они станут искать нас в саду. Об этих подземных ходах никто не знает, я обнаружил их несколько веков назад совершенно случайно, и даже сам не смог выяснить, кто и для чего их проложил.

– А куда они ведут, ты выяснил? – спросил Глорфиндейл.

– Вот в той стороне, откуда сочится вода, просто тупик, зато с другой стороны туннель вскоре соединяется с более широким. В него выходит еще много боковых ходов, я обследовал некоторые из них, но они тоже привели к тупикам. Но если идти по широкому туннелю вниз, в сторону понижения пола, он приведет в еще более широкий, потом еще, и, в конце концов выведет к реке на северо-западе от Валмара.

– Не та ли это река, которую мы дважды переплывали? – спросил Дима.

– Вероятно да, она течет с севера и впадает в Глухое Озеро, это очень мрачное и безжизненное место у самых Западных Пелор.

– И ты даже не предполагаешь, для чего служат эти ходы? – у Сергея появилась неожиданная мысль.

– Возможно, Валары когда-то проложили их как убежища на случай нападения Моргота, а может быть, по ним передвигались многоноги во время строительства Валмара и доставляли строительные материалы. Как бы то ни было, они не используются так давно, что о них все забыли, и я не стал никому сообщать об их открытии. Я уже тогда начал подозревать, что рано или поздно мне придется тайно бежать из города.

– А мне эта конструкция напоминает кое-что другое, – Сергей переглянулся с Димой. Дима кивнул.

– Скажи, Вингриль, куда в ваших городах деваются, э-э, естественные отходы?

– Очень просто, – удивленно ответил звездочет, – мы разводим специальные виды плесени...

– Ясно, – остановил его Сергей, заметив, как передернуло остальных эльфов. – А этому вас тоже научили Валары?

– Нет, эту культуру вывели жрецы из храма Иаванны. Это было еще до моего рождения, но уже при жизни моего отца. Он рассказывал мне, что сначала многие сопротивлялись новшеству, но постепенно все привыкли.

– А что было до этого?

Глорфиндейл, как всегда, понял первым.

– Ты думаешь, что эти тоннели предназначались для стока отходов?

– Да! У нас под всеми городами есть подобные системы.

– Но ведь не могли же отходы целого города спускаться в реку, возразила Сильвен.

– Почему, на Земле кое-где до сих пор так и делают.

– Не зря же ваше Глухое Озеро стало таким мрачным и безжизненным. усмехнулся Дима. – Именно так оно и получается.

– Но это значит... – нахмурился Глорфиндейл.

– Я догадался, – ответил ему Аэлиндин, – это значит, что такая шахта, – он показал рукой вверх, – ведет в каждый дом, в том числе и в Лаурэмин.

– Точно, – кивнул Сергей. – Проблема только в том, чтобы найти ее.

– О, это не так сложно, – воскликнул Вингриль. – Если вы правы, план этого подземелья должен совпадать с планом города, а я захватил с собой свои карты.

Он достал из сумки небольшой свиток, эльфы поднесли к нему светящиеся шары.

– Подождите, здесь нужно кое-что еще.

Порывшись в карманах, звездочет вынул небольшой полупрозрачный шарик на тонкой цепочке. По ободу шарика метались яркие цветные блики.

– Вингриль, что это? Неужели у тебя есть форантир? – воскликнул Аэлиндин. – Я столько слышал об этих камнях, но был уверен, что они все сгинули в Белерианде?

– Ты прав, это форантир, еще одно из великих творений Феанора. Старший сын Феанора Маэдрос подарил этот камень спасшему его Фингону, потом от его сына Гиль-Гэлада он перешел к Кэрдану-Корабелу, а уже Кэрдан оставил его мне. Это незаменимая вещь при составлении карт.

– Странно, что Кэрдан не передал его своему сыну, – заметил Глорфиндейл.

– Должно быть, он знал, что Кириэн не любит ни моря, ни странствий, вздохнул Аэлиндин. Тем временем шарик перестал вращаться на цепочке, и цвета на ободе установились, расположившись в строгом спектральном порядке.

– Он стал фиолетовым на севере и красным на юге, – пояснил Вингриль. – Ты прав, Сергиэ, тоннель, поперечный этому, идет вдоль моей улицы. Идемте, теперь мы найдем все, что захотим.

Тем не менее, идти пришлось медленно. Они тщательно считали боковые ответвления и оставляли знаки на поворотах, пока на одном из перекрестков Аэлиндин не заметил руны, выбитые на потолке. Там были обозначены названия улиц. После этого открытия идти стало легче, и все-таки они достигли шахты, ведущей в Лаурэмин, лишь через три часа после схватки в башне звездочета.

Наверх Глорфиндейл взял с собой только Аэлиндина, остальным пришлось остаться в тоннеле.

– Не обижайтесь, друзья, мы умеем взбираться по отвесным стенам без веревки и двигаться тихо, здесь нужна скрытность, а не сила.

Вингриль шепнул Глорфиндейлу заклинание, открывающее тайные двери, Сергей подставил плечи, и эльфы друг за другом бесшумно скрылись в черном отверстии шахты.

Медленно тянулись минуты, тишина, нарушаемая только звуком падающих капель, давила на сердце. Сильвен мягко тронула Сергея за руку.

– Не тревожься, Сергиэ, все будет хорошо.

В полутьме, которую не мог разогнать слабый свет одного оставленного внизу шара, Сергей не видел ее лица, но слышал по голосу, что она старается улыбнуться. Он благодарно пожал ее руку.

Больше они не пытались разговаривать, напряженно вслушиваясь в глухую тишину. И все же ничего не услышали, Аэлиндин спрыгнул сверху беззвучно, как привидение. За ним показался Глорфиндейл.

– Плохие новости, друзья, – ответил он на немой вопрос обращенных к нему глаз. – Мы видели Лилиан, но не смогли ее освободить, и здесь уже не сможем это сделать.

– Почему? А где сможем? – одновременно вскочили Сергей и Дима.

– Мы попали на третьем этаже в пустую запертую снаружи комнату, начал рассказывать Аэлиндин. – Наверное, это была одна из камер, в двери оказалось маленькое зарешеченное окошко. Мы уже собрались перебираться на другой этаж, как услышали шаги на лестнице и мимо окна откуда-то сверху провели Лилиан. Мы ничего не могли поделать за запертой дверью.

– Но из разговора стражников мы узнали, куда ее повезли, – добавил Глорфиндейл. – Они обсуждали, какой это редкий случай, чтобы Куругиль сразу направил арестованного к Ингвэ, в храм Манвэ на Таниквэтиль.

Вингриль ахнул. Сергей повернулся к нему.

– В чем дело? Ты думаешь, что туда проникнуть труднее?

– Проникнуть, может быть, и можно, но найти там Лилиан... Лаурэмин высок, но помещений в нем не так много, и они все друг над другом, а храм Манвэ – это огромный ступенчатый лабиринт, занимающий чуть не полсклона Таниквэтиль. Там сотни комнат, лестниц и коридоров, и на каждом шагу охрана...

Звездочет испуганно смотрел на друзей, но они отводили глаза.

– Прости нас, Вингриль, – наконец, помолчав, сказал Глорфиндейл. Встреча с нами навлекла на тебя беду, и мы не вправе подвергать тебя еще большему риску. Иди к реке и жди нас там, если через сутки мы не присоединимся к тебе, уходи на север к Форменосу, оттуда можно пробраться в Альквалондэ, там ты будешь в безопасности.

Он повернулся к Сильвен.

– Ты должна пойти с ним. Нам, вероятно, придется драться, это дело мужчин.

– Нет, – без колебаний отказалась Сильвен. – Мы с самого начала шли на риск, я и теперь не отступлю.

– Хорошо, – кивнул Глорфиндейл. – Доставай карту, Вингриль, я покажу тебе путь от Форменоса.

Несколько секунд Вингриль молчал, опустив голову, потом медленно выпрямился. Сергей поразился произошедшей в нем перемене, словно шелуха трусливой старости осыпалась с этого тонкого статного эльфа с сияющими глазами.

– Я слишком долго жил в страхе, слишком долго, чтобы за эту жизнь еще стоило дрожать. Не нужно показывать мне пути бегства, Глорфиндейл, я пойду с вами путем борьбы и пройду его до конца, каким бы он ни оказался.

Глорфиндейл не удивился, лишь скупо улыбнулся, и в его глазах отразился тот же гордый свет.

– Я рад, что ты так решил, Вингриль, твои знания нам помогут. – Он обернулся к остальным. – Вперед!

Нескоро удалось им найти тоннель, ведущий на Таниквэтиль. Сергей обратил внимание, что голубые шары светятся все слабее. Звездочет забеспокоился.

– Не думал, что их хватит так ненадолго. Эти светильники нужно время от времени питать солнечным светом, должно быть, я давно не делал этого. Мы должны торопиться.

Вскоре тоннель начал круто подниматься. С этого места Вингриль предложил считать шаги, так как надписи на потолке исчезли или просто стали неразличимы в полумраке. Скользя по сырому покатому полу, они миновали один за другим храмы пяти младших Валаров, расположенные на нижних ярусах пирамиды, и, наконец, по расчетам Вингриля, достигли храма Манвэ. Тоннель уходил дальше вверх, но в этом месте появились многочисленные боковые ответвления.

– Здание очень большое, в него наверняка ведет много ходов, мы должны решить, как выбирать из них. Я лишь трижды бывал в этом храме, но только в центральных залах, и не смогу быть здесь проводником, но знаю, что в нем много охраны, специальных храмовых стражников.