Текст книги "Нежность Дьявола (СИ)"
Автор книги: Юлия Соколова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
– Попробуй к ней хоть пальцем прикоснуться, и смерть станет для тебя даром, которого ты не заслужишь, – я понимал, что в настоящий момент больше похож на животное, но даже не старался принять цивилизованный вид, угрожая тому, кто называл меня другом.
Вампир улыбнулся, и это была победная улыбка.
– Расслабься, Рид. Я несерьезно. Надеюсь, теперь ты не будешь противиться очевидному.
Черт бы его побрал! Я отпустил Макса и пошел прочь, в сторону дома.
Я должен извиниться, должен объяснить Виктории, что неправильно понял ее желание помочь вампиру.
Как я мог причинить ей боль?
Почему не смог контролировать себя, свою силу, как делал всегда в ее присутствии, когда услышал, как она защищает вампира?
Я знал ответ на этот вопрос.
Место, откуда я вернулся, пробуждало отрицательные черты твоего существа, доставая их из самой глубины подсознания, оно могло превратить ангела в кровожадную тварь, а я – далеко не ангел. Я до сих пор чувствую негативную энергию, которая захлестывает все мое существо, стараясь освободить чудовище, которое я прятал внутри.
Я зашел в дом и огляделся по сторонам.
Виктории нигде не было. Она ушла.
Я испугал ее.
Увидев открытую дверь черного входа на кухне, понял куда убежала Виктория.
– Она ушла недалеко, Тори в курсе про опасность, – раздался позади усталый голос Макса.
– Я найду ее и верну, – уверенным голосом сказал я, хотя сильно сомневался, что после случившегося Виктория согласиться с моей кампанией.
– Лучше я. С тобой она не вернется.
Я знал, что Макс прав. Она слишком упряма, чтобы понять.
– Тебе нужно в город. Ты слаб.
– Я знаю. Поговорю с Тори, и отправлюсь.
– Хорошо, – слабо ответил я, с болью сознавая, что в который раз все испортил…
Глава 21
Все, девушки, милые, выкладываю очередную главу))))
Спасибо,что ждете Very Happy
Если у кого есть лишние тапки, помидоры и яйца, то Non
Я бежала все быстрее и быстрее – подальше от этого дома, подальше от мужчины в нем. Ноги сами несли меня куда-то вперед, не разбирая направления. Глаза застилали слезы, а в голове звучала только одна фраза, которую я шептала себе под нос: «Как я могла быть такой дурой?». Кровь пульсировала в висках и давила на голову.
Я должна остановиться. Нет смысла убегать. Если Рид захочет, то отыщет меня даже на краю земли, в этом я не сомневалась.
Я резко остановилась, и тяжело дыша, стала осматриваться по сторонам. Узкая, пыльная тропинка, ведущая с заднего двора, привела меня в лес, на небольшую поляну, со всех сторон, окруженную деревьями. Обернувшись назад, я увидела возвышающийся на холмистой поверхности дом, из которого только что сбежала. Справа от меня лежало сухое дерево, видимо, упавшее от удара молнии во время бури.
Я присела на него, и постаралась собраться с мыслями и успокоить бешено стучащее сердце.
Тщетно.
Я не могла сосредоточиться, к горлу снова подступил ком, и я в который раз за сегодняшний день, горько зарыдала. Еще несколько минут назад, считая, что выплакала все слезы мира, не подозревала, как буду предаваться горечи и обиде, сидя здесь.
Как он мог?
Почему Рид не посчитал нужным разобраться в ситуации, а словно дикий зверь, начал крушить все на своем пути? Он назвал меня «зависимой».
Кто это? И почему он так сказал?
Слезы текли из глаз, оставляя соленые дорожки на щеках, которые продвигались ниже, касаясь моих губ.
Это были слезы обиды. Обиды даже не на Рида, а на саму себя.
Как я могла быть такой дурой?
Как я могла считать, что полюбила этого грубого, неотесанного зверя? Да он и мизинца моего не стоит! Я старательно убеждала себя в этом, однако, сердце, не соглашаясь со словами, предательски стучало, готовое вырваться из груди, и вернуться обратно, к Дереку. Я все еще хотела видеть его, смотреть в нереальные серебристые глаза и слушать завораживающий голос.
Черт!
Он мне не нужен!
Пусть катится обратно в ту дыру, из которой только что вылез. Зачем он вернулся? Чтобы нарушить мое и без того шаткое спокойствие?
В голову снова закрались мысли о Джоане, и рыдания, сдавливая горло, переходили в крик.
Крик души.
Стон сердца.
За что я должна все это выносить? Неужели я заслужила те мучения, страх и ужас, которые успела испытать за последние дни? Все было не так. Я никогда не хотела, не мечтала о подобных приключениях. Наоборот, всегда считала, что спокойная семейная гавань – мой удел. Теперь все рухнуло. Я сомневалась, что смогу полюбить кого-то, если конечно выживу в этой войне. Ни один мужчина не сравниться с Ридом, и я, видимо, полюбила его именно за это – за его уникальность, смелость, благородство.
Ха, благородство!
Как он благородно толкнул меня! Не будь за моей спиной стены, думаю, успела бы долететь до Америки, не пользуясь самолетом!
Обида снова захлестнула, сжимая тело в крепкие тиски, и заставляя искать причины. Причины его поступков. Пустая голова и истощенное от чувств сердце не могли в этом помочь.
– Гребаный ублюдок, – со злостью прошипела я себе под нос.
– Не суди его строго, – услышала я голос Макса позади себя. Он медленно подошел к дереву, на котором я устроилась, и присел рядом.
– Я рада, что ты в порядке, – слабо улыбнувшись, выдавила я, стыдясь влажных следов на щеках.
– Конечно, в порядке, я же вампир, – весело ответил Макс, стараясь тем самым вытащить меня из бездны отчаяния.
Но я была слишком глубоко, хоть и старалась не подавать виду, и проницательный вампир видел меня насквозь.
– Тори, иногда поступки человека сложно объяснить, но, поверь, Рид никогда бы не причинил тебе боль осознанно, это была случайность, за которую он сейчас безумно раскаивается,– тихо, немного задумчиво поведал Макс.
– Дело не в боли, Макс, как же ты не понимаешь? – запинаясь, ответила я, стараясь объяснить мужчине причину своей истерики, не выдав при этом лишних подробностей, – Я не понимаю его, и никогда не смогу, – слова были наполнены горечью.
– Зато я, кажется, все правильно понял. Поверь, мне известно, что это такое. И речь не о физической боли, а о боли душевной. Именно ее ты сейчас испытываешь, я вижу это и хочу помочь, – его голос звучал устало, и я в который раз обвинила себя в слабости вампира.
Ему необходимы силы, необходима кровь.
– Кто такие «зависимые»? – я резко сменила тему, – Почему Рид назвал меня так? – наконец задала мучающий вопрос.
Макс немного помолчал, пред тем, как ответить:
– Понимаешь ли, Тори, в мире есть люди, и признаться, их немало, которые получают удовольствие от укуса вампира.
– Что? – это фраза показалась мне сверхъестественной.
Неужели существуют те, кто готов отдать себя на растерзание кровопийцам?
– Я понимаю, что для тебя это шок. Но для людей укус бессмертного подобен дозе кокаина. Они получают кайф, и подсаживаются на это, как на наркотики. В мире много сумасшедших, просто их сложно увидеть, когда имеешь дело с магическими существами. Просто потому, что перестаешь обращать внимание на обыкновенных людей. Например, Крис. Он был человеком, но это не помешало ему помогать вампирам найти реликвию. У него тоже была цена, правда, что именно тот получал взамен, я не знаю.
При упоминании о реликвии, дыхание остановилось.
Я же не перепрятала амулет! Он до сих пор лежит в коробочке с леденцами на кухне.
Как можно быть такой пустой?
Я быстро поднялась, показывая тем самым, что наш разговор с Максом закончен, и я готова вернуться в дом… и встретиться с высоким сероглазым мужчиной, занозой засевшим в сердце.
Макс улыбнулся и медленно поднялся вслед за мной. Я была готова объяснить причину своей быстрой капитуляции, но не успела… голос, который раздался на поляне, заставил мою кровь замерзнуть в жилах.
– Наконец-то мы с тобой снова встретились, Виктория, – сладко протянула Ирида, выходя из тени деревьев.
В этот раз она была не одна. Еще трое высоких темнокожих мужчин-вампиров были ее сопровождением.
– Ирида, – злобно выплюнул Макс, слова были наполнены ненавистью и злобой.
– Здравствуй, милый, – язвительно ответила та, я и заметила, как напряглось тело Макса, – Откуда столько злости? Во время нашей последней встречи, ты, кажется, на коленях передо мною ползал? – она ухмыльнулась, – Я бы посмотрела на это еще разок.
Он рванул в ее сторону, но не успел добраться, так как один из охранников вампиршы, преградил ему путь, набрасываясь на Макса. Я не могла разглядеть, что происходило между ними, так как мужчины двигались на сверхчеловеческой скорости, сливаясь в одно размытое пятно. Наконец, я заметила, как Макс, ловко увернувшись от огромного кулака, перехватил руку наемника, и, выкрутив ее, отбросил охранника в дерево. В ту же секунду, сзади подлетел второй, и, схватив Макса, сбил его с ног.
Я закричала, рванувшись в их сторону, но в тот же миг была схвачена Иридой. Она больно заломила мне руки, заставляя замолкнуть.
Я не чувствовала боли, мой взгляд был прикован к Максу, который теперь находился в плену двух амбалов. Его силы иссякли, он не мог сражаться на равных, поэтому быстро проиграл.
И снова всему виной оказалась я.
Я поставила его жизнь на карту. Я прибежала сюда, не думая о последствиях и опасности, которая шаг в шаг следовала за мной.
– Отпусти меня, тварь! – закричала я, обращаясь к Ириде, которая сковала мои движения своей нечеловеческой хваткой.
– Теперь ты от меня никуда не денешься, – жестоко ответила та, и ужасные слова прозвучали над самым ухом.
Я собрала все свои силы, и постаралась выбраться из ее оков, выворачиваясь и брыкаясь, словно дикий зверь.
– Успокой ее, – равнодушно бросила Ирида в сторону мужчины, который подлетев к нам, ударил меня по затылку.
Голова пошла кругом, реальность постепенно приобретала размытые очертания, я почувствовала, как подгибаются колени. Мужчина схватил меня, перекинув через плечо.
– А с этим что делать? – раздраженно спросил кто-то из охранников, и я поняла, что речь о Максе. К голове подступила кровь, в глазах потемнело, а уши заложило, я чувствовала, что теряю сознание.
Лучше бы я потеряла его сразу, потому что не хотела слышать того, что ответила Ирида. Жестко, злобно, ненавистно:
– Убейте его.
Я отключилась с леденящей душу мыслью, что еще одна смерть будет на моей совести…
Глава 22.
Я не могла открыть глаза.
Не хотела делать этого.
Чувствовала, как затекло все тело, руки саднило, а голова была готова расколоться на сотни кусочков от боли, пульсирующей внутри. Но все равно, я не хотела приходить в себя.
Пожалуйста, кто-нибудь, вырубите меня, чтобы я не могла ощущать диких разрывающих душу страданий, словно десятки червяков, изъедающих изнутри!
Я не хотела возвращаться в реальность, потому что знала, что в ней стало на одного замечательного человека меньше. Еще один кусок вырвали из моего сердца – кусочек, предназначенный для Макса – самоотверженного, доброго, понимающего.
Я не могла плакать.
Мои глаза оставались сухими, хотя горло сдавил огромный ком, не пропускающий кислород в легкие.
Без меня всем было бы лучше.
Мне не стоит жить.
Это заключение далось с трудом, но если бы у меня был выбор – умереть, но вернуть всех тех, кто погиб из-за меня, то не раздумывая, приняла бы его.
Перед глазами возник образ Дерека, и я поняла, что не хочу уйти из этой жизни, еще раз не увидев его. Почему мы не ценим спокойные минуты тихой и размеренной жизни? Минуты, проводимые с друзьями, близкими, любимыми? Мы принимаем это как данность, и начинаем осознавать их ценность только тогда, когда теряем навсегда. Так было и со мной.
Но теперь поздно об этом сожалеть.
Я не хотела открывать глаза и встретиться с ужасающей реальностью. Меня похитили, и теперь я в логове врага, Дерек не знает, где меня искать, а Макс… Макса убили эти чертовы ублюдки. Злость наполняла тело желанием кровавой мести, но мстить, похоже, будут мне.
Я должна бороться.
Хватит прятаться в раковине забвения и удушающего желания повернуть время вспять. Я приподняла веки и долго привыкала к сумраку, царившему в пещере.
Да, это определенно была пещера. Затхлый запах сырости и удушливый воздух, в котором, как мне казалось, практически не было кислорода, подтверждали мою теорию.
Я постаралась оглядеться.
Это оказалось гораздо труднее, чем могло показаться изначально. Головная боль от каждого, даже малейшего движения, отдавалась сильнейшим ударом по черепу. Я в клетке, две из четырех стен которой, являлись естественным основанием пещеры. Еще две – решетчатые, были сделаны из толстого прочного металла, изрядно покрывшегося ржавчиной, узкая дверь закрыта на тяжелый замок. Я лежу на каменном влажном полу, а откуда-то сверху капает вода, отдаваясь эхом в ушах и лишая меня остатков самообладания.
Из этой крепости мне не сбежать.
Кругом было темно, и только в нескольких местах каменного лабиринта горели факелы, встроенные в стены.
Я собрала остатки сил, и постаралась подняться с ледяного пола. Но стоило выпрямиться в полный рост, облокотившись о камень, как я почувствовала страшное головокружение, ноги подкосились, и я снова медленно сползла вниз.
Где-то совсем рядом, скорее всего, в смежной пещере раздавались голоса. Кому они принадлежали, и в чем их смысл, разобрать не было ни малейшей возможности, так как до моего слуха доносилась лишь странная какофония разнообразных звуков, эхом распространяющаяся по лабиринту.
Я посмотрела на свою левую руку, и с леденящим душу ужасом, обнаружила, что на ней нет кольца. Кто-то забрал его у меня, лишив тем самым последней надежды на спасение.
Где я нахожусь?
Сможет ли Дерек найти меня до того, как я превращусь в дикое животное, или еще хуже, кучу обглоданных костей?
Надежда – последнее, что у меня оставалось, стремительно испарялась, уступая место страху и отчаянию. Я упала на пол, обхватив колени руками, и постаралась думать о чем-нибудь приятном. Делать так меня научила мама, она всегда говорила: «Когда тебе страшно или больно, постарайся расслабиться и подумать о чем-то хорошем». И я делала так каждый раз, когда посещала стоматолога. Представляла, что лежу на пляже под яркими, ласкающими мое тело лучами солнца, кругом слышатся веселые голоса отдыхающих, шум моря и смех детей, играющих неподалеку. Раньше это помогало.
Но не сейчас.
Стоило мне закрыть глаза, как перед ними одним за другим стали возникать образы Макса, схваченного двумя огромными вампирами, Дерека, Джоан…
И не прошеные слезы в сотый раз подступили к горлу.
Нет.
Я не буду плакать.
Не хочу, чтобы эти твари видели мою слабость, и радовались тому, что они ее причина…
Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я очнулась от охватившего меня пустого оцепенения.
Час? Два?
А может быть вечность?
Последний вариант казался мне самым точным, хоть я и понимала, что физически не вынесла бы столько.
Я бы до сих пор оставалась лежать на полу со сцепленными вокруг колен руками, если бы не услышала голос, доносившейся из-за ближайшего угла.
Этот голос принадлежал мужчине, который, видимо, только что зашел в это ужасное логово. Я приподнялась на звук разговора, усевшись на каменный пол, но, по-прежнему не отпуская коленей, и прислушалась.
– Мы обшарили все вокруг. Ничего. – сказал вошедший мужчина, и я отметила, что в его интонации не слышится ни злобы, ни раздражения, а только усталость…
– Этого не может быть! Ты просто не там искал! – рявкнул второй, и я поняла, кем являлся говоривший мужчина.
Однажды мне пришлось случайно услышать его разговор со своими соратниками.
Это был Доминик.
Я осторожно отползла к краю своей камеры и увидела профиль вожака оборотней. Он смотрел прямо перед собой, туда, где находился вошедший мужчина. Того я разглядеть не могла, узкий проход не позволял увидеть большего.
– Я сам отправлюсь на озеро! Скажи Клею, Итану, Эрику и Тревису, что они пойдут со мной, – грозно проревел Доминик.
– Там нечего искать, – настойчиво повторил незнакомец, и в его голосе слышалось сопротивление и вызов.
– Я приказываю! – еще громче заорал вожак.
У меня уши в трубочку завернулись от этого мерзкого вопля.
Я увидела, как Дом резко развернулся и широким шагом отправился в противоположную от незнакомца сторону.
Значит, я больше ничего не услышу. Сложное разветвление пещер отлично скрывает даже громкие крики.
Я не ожидала, когда заметила фигуру мужчины там, где только что стоял Доминик. Он широко раскрытыми пронзительными глазами изучал мое лицо. От этого проницательного взора внутри что-то екнуло. Не знаю, как объяснить те ощущения, которые я испытала, когда наши взгляды встретились, но у меня создалось странное впечатление, что я знаю незнакомца.
Нет. Не его лицо.
Мужчина был очень хорош собой: темно-русые волосы, пронзительные серо-голубые глаза, густая щетина над верхней губой и щеках, и крепко-сбитое полуобнаженное тело. На нем не было одето ничего кроме старых пыльных шорт.
Я бы запомнила его.
Нет, здесь было что-то другое. Словно мы встречались в прошлой жизни, если таковые существовали.
Он глубоким взглядом исследовал мое лицо, покрывшееся слоем пыли и грязи, руки и тело. И мне показалось, что в его глазах читается то же странное узнавание, что и у меня.
Он был поражен.
Не знаю чем, и не понимаю, по какой причине, но маска удивления прочно обосновалась на его лице.
Мой испуганный, тревожный взгляд встретился с его – пронзительным и глубоким.
Что это со мной?
Я смотрю на своего врага и не могу отвести глаз.
Он приковывал к себе.
– Иди! – снова послышался вопль Доминика, и незнакомец, резко развернувшись, пропал из поля моего зрения.
Я вздохнула и вернулась на прежнее место.
Что это было?
Я не успела переварить произошедшее немое знакомство, как позади послышались шаги. Не обернулась, потому что знала, кто это.
Дверь скрипнула, и меня резко повернули в обратную сторону.
Я встретилась с холодным взглядом серо-зеленых глаз.
Ирида.
Этого стоило ожидать.
Не ожидала я другого – того, что увидела за ее спиной. Точнее, кого.
Крис.
Этого не может быть!
Крис мертв. Я видела его бездыханное тело, кучей дерьма развалившееся у дерева.
Нужно было собственноручно вогнать ему нож между глаз, для уверенности, а не убегать с места происшествия. Я ненавистно взглянула на них обоих.
Ирида посмотрела на меня сверху вниз и натянула фальшивую улыбку.
– Виктория, ты ведь знаешь, где амулет? – задала вполне ожидаемый вопрос Ирида своим обманчиво-сладким голосом.
Я промолчала.
– Виктория, дорогая, если ты будешь сотрудничать с нами, то избежишь страшной участи быть убитой, – так же приторно пропела вампирша.
Тишина. Я поклялась себе, что не выдам ни одной тайны, и если мне придется умереть за это, значит, так тому и быть…
Ирида, поняв, что ответа ей просто так не добиться со всей дури заехала мне по лицу.
В ушах зазвенело, а перед глазами возник миллион всполохов, как от взорванной петарды.
– Я последний раз тебя спрашиваю, где амулет?
Я промолчала.
Поэтому получила еще один удар по другой щеке. Головная боль в момент переросла в ураган осколков, врезающихся в мозг.
– Даю тебе последний шанс, – наконец-то истинным голосом, наполненным злобой и раздражением прохрипела Ирида.
Ни слова.
– Я же сказал тебе, что из нее просто так правды не выбить! – прогремел Крис, впившись в меня ненавидящим взглядом, от которого меня передернуло.
– Ничего, скоро она нам все выложит. Более того, сама помогать будет, – загадочно ответила женщина, и, достав из-за пояса кинжал, резко полоснула им по моей руке.
Но я уже не чувствовала боли…
Просто измученно смотрела, как Ирида наполняет маленькую склянку моей кровью. Набрав немного, она обернулась к Крису.
– Я вернусь с зельем, а ты пока присмотри за ней, – когда Крис в ответ победно улыбнулся, вампирша, как не странно, сбавила его энтузиазм фразой: – Она нужна хозяину в целости и сохранности. Если ты ее хоть пальцем коснешься, отправишься вслед за Цесаром на тот свет.
Улыбка погасла, и Крис жестоко посмотрел на меня. Его глаза горели пламенем, пламенем предстоящей мести. Я нутром чуяла, что он не послушает слов Ириды.
От этого стало еще страшнее.
Они оба вышли из моей камеры, скрывшись из поля зрения за первым поворотом лабиринта.
Меня пробила мелкая дрожь. Я оторвала от рукава полоску ткани и перемотала свою кровоточащую руку.
Если ей не нужна моя кровь для утоления жажды, тогда зачем?
Минут пятнадцать спустя, я услышала, как уходят Ирида и Доминик, который исчезая из пещеры, бросил кому-то грозное:
– Следи, чтобы она не сбежала.
Ужас, сковавший и душу, и тело, стал вырываться наружу.
Я знала, что Крис остался в пещере.
И если Ириде я нужна живой, то мужчине было на это глубоко плевать.
Спустя минуту в помещение пещерки, где находилась моя камера, зашел огромный волк, занимая почти все свободное пространство. У него была серебристая шерсть, а по размерам он больше походил на медведя. Проходя мимо камеры, взглянул на меня и грубо зарычал, обнажив при этом ряд острых, как бритва клыков.
Я даже не вздрогнула.
Боль и страдания, которые я испытывала, лишили чувства страха, оставив пустую зияющую дыру внутри.
Волк улегся в дальний угол, игнорируя мое присутствие.
А ему-то я что сделала?
Какого хрена Доминик приставил ко мне стража? Неужели не ясно, что я и так никуда не денусь отсюда?
Не бывает так плохо, чтобы не могло стать еще хуже…
Я поняла это, когда увидела Криса, направляющегося к моей камере. Волк поднял голову, чтобы увидеть гостя, и встретившись с ним взглядом, снова покорно опустил ее на огромные лапы.
Крис открыл дверь камеры и оставил ее открытой.
Это могло бы стать моим шансом на спасение, если бы не чудовищных размеров зверь, устроившийся неподалеку. Я встретилась взглядом с Крисом, и увидела в его глазах огонь мести, сжигающий того изнутри. Он не в себе. Теперь ему даже Рамз не указ.
А значит, он сделает то, что хочет…
Я правильно все поняла, потому что, приблизившись ко мне вплотную, резко схватив за руки и опрокинув на холодный пол, Крис злобно прошипел:
– Теперь, сука, ты расплатишься за все...
Глава 23.
Крис набросился на меня, словно охотник, наконец-то поймавший свою добычу. Его лицо исказила маска неимоверной злобы, глаза горели похотью, а руки больно впивались в мое тело. Я извивалась как змея, стараясь сбросить Криса, навалившегося сверху своей массой. Горло срывало рыданиями, я закричала, пытаясь освободить руки, закинутые за голову, от стальных оков его хватки.
– Не надо, – жалобно взвыла я, пытаясь достучаться до разума, которого у него, похоже, не осталось.
В ответ Крис больно впился в мой рот мерзким жестким поцелуем, стараясь языком раздвинуть губы. Я не отступала, плотно сжав челюсть, и стараясь сбросить его с себя. Когда напор усилился, я позволила ему проникнуть в мой рот и крепко впилась зубами в его нижнюю губу, так что почувствовала противный вкус ржавчины во рту.
– Тварь! – зарычал Крис, и, прижав мои руки своей одной, наотмашь съездил мне по лицу. В глазах снова заискрились звезды, и я про себя вознесла молитву, чтобы не потерять сознание, и тем самым не отдаться во власть этого типа. Когда я почувствовала, как огромная рука Криса больно сжимает бедро, пытаясь продвинуться еще выше, сработал инстинкт, и я, немного отклонившись в сторону, со всей дури ударила ему в пах. Мужчина согнулся на мне, издав режущий слух вопль, и ослабил свою хватку.
Я воспользовалась моментом.
Скинув с себя скорчившееся от боли тело мужчины, поднялась на подкашивающихся ногах, и уже успела выбраться через открытую дверь своей клетки, но он, схватив меня за ногу, потянул на себя, и я снова оказалась лежащей на влажном каменном полу, пусть не камеры, но пещеры. Крис рывком дернул мою кофту, и та с оглушительным треском расползлась на теле, отдаваясь во власть этого маньяка. Он отбросил кусок материи, стараясь снова придавить меня к полу тяжестью своего тела. Пока правая рука не оказалась плененной его хваткой, я резким выпадом со всей силы съездила ему локтем по физиономии, отчего Крис взревел, словно только что кастрированный медведь. Схватив за плечи и, немного приподняв, он ударил меня о пол так, что мне показалось, будто голова раскололась надвое, а мозг серым веществом вывалился наружу.
Я не могла справиться с Крисом.
Чисто физически он был больше и сильнее…
Дикое отчаяние крепкими тисками сковало тело, и я захотела умереть прямо сейчас лишь бы не чувствовать, как жадные мужские пальцы стягивают с меня шорты, оставляя следы позора на обнаженной коже.
В звуки нашей борьбы вмешался еще один, расползающийся грозным эхом по лабиринтам пещеры, от этого звука сердце свело судорогой, а руки задрожали еще сильнее.
Это было рычание – грозное, злобное, не обещающее ничего хорошего тому, на кого оно было направлено.
И этим кем-то оказался Крис.
Я почувствовала, как придавившая меня к полу, масса тела мужчины мгновенно обнулилась, когда волк, вцепившись Крису в плечо, рывком скинул его с меня. Я быстро приподнялась, стараясь оценить обстановку, но из-за многочисленных ударов, полученных сегодня, все вокруг кружилось, а уши закладывало оглушающим звоном.
Крис застонал, я услышала это, когда волк, повалив его на пол, и набросившись сверху, вгрызся в его шею острыми клыками. Это происходило в каких-то паре метрах от меня. Я с ужасом смотрела на дикую картину, хотя мстительное сердце упивалось стонами несостоявшегося насильника. Когда оборотень перегрыз артерию и жадно вырвал кусок свежей плоти, я почувствовала, как на меня брызнула теплая жидкость.
Это была кровь.
Кровь Криса.
Дикий ужас от увиденного перерастал в немой ступор и смирение с дальнейшей судьбой. Я могу быть следующей. Эта мысль лихорадочно прокрутилась в голове, но я решила, что лучше умереть от клыков зверя, чем от похотливых рук Криса.
Широко распахнутыми глазами я смотрела на распростертое на земле, залитое кровью, тело мужчины, и прикидывала его шансы на воскрешение. Была бы моя воля, обязательно сожгла его тело на огромном костре, а пепел закопала бы глубоко под землю.
Я вздрогнула, когда поняла, что волк неотрывно следит за мной и моими движениями. Сердце глухо застучало и звуки ударов эхом отдавались в ушах. Я тоже не сводила с него глаз. Мой испуганный осторожный взгляд встретился с его – глубоким, задумчивым, выжидающим. По этому взгляду я поняла, что зверь не собирается нападать, а лишь ждет моих дальнейших действий.
Оборотень спас меня. Спас от позорного изнасилования и нестерпимой боли.
В душе поднялась волна благодарности к этому существу, пусть я и не знала его истинных мотивов. Главное, что Криса больше нет…
Теперь мои мысли о возможном побеге вихрем закрутились в голове. Я не клетке, не под замком, и могу попробовать сбежать. Правда, я не знала, как найти выход, ведущий к свету, на свободу. Неизвестно, что находилось за очередным поворотом в пещеру – возможный путь к отступлению или еще одно разветвление лабиринта. Не зная правильного направления, отсюда не выбраться.
Но я могу попытаться.
Я постаралась привстать с каменного влажного пола, залитого теперь кровью, но волк, стоящий напротив, жутко зарычал, оскалив белоснежные зубы. Надежда в который раз за сегодняшний день рухнула, уступив место отчаянию, когда я пришла к выводу.
Пусть зверь и спас меня, но выйти отсюда не позволит…
Его рычание продолжалось до тех пор, пока я снова не присела на пол, показывая тем самым, что выкинула бредовую идею о побеге. Позднее, поняла, что идея действительно была бредовая… Эти лабиринты были ужасней тех, где жил Минотавр. Волк, похоже, успокоился и не спеша завернул в дальний темный угол, исчезнув из поля моего зрения, но напоминая о своем присутствии систематическими звуками.
Я постаралась натянуть на себя шорты, но ужасно дрожащие руки не позволяли сделать это. Никогда раньше их не трясло с такой силой. Я чудом смогла застегнуть ширинку, и, поняв, что больше никакой одежды не имею, обхватила себя руками и опустилась всем телом на холодный пол. Мне казалось, что сознание медленно, но верно покидает меня, в глазах постоянно темнело, уши закладывало, а голова болела так, что я была абсолютно уверена в наличии сильнейшего сотрясения мозга.
Не знаю, как долго длилось мое оцепенение. Я лежала на боку, охватившись руками, в голове не возникало ни единой мысли, глаза были широко раскрыты, но не сконцентрированы ни на чем.
Смотрела в пустоту, чувствуя себя пустой изнутри…
Вдруг я ощутила, как чьи-то сильные руки с легкостью подняли меня с каменного пола, и, повернув голову, встретилась с глубокими серо-голубыми глазами мужчины. Это был тот самый незнакомец, вызвавший противоречивые чувства. Он стоял и не двигался, крепко держа в своих объятиях, пронзительные глаза исследовали меня, словно стараясь убедиться в чем-то. Его небритое лицо еще сильнее подчеркивало глубину взгляда с легкой поволокой.
Я узнала их – это были глаза моего спасителя, оборотня, убившего Криса.
Не знаю почему, но я не испугалась. Он вызывал странное доверие и совершенно не ассоциировался с чувством страха.
Незнакомец, вдоволь осмотрев мое перепачканное лицо, опустил свой взгляд ниже, к груди, прикрытой черным кружевом. Я бы почувствовала себя не в своей тарелке, если бы могла что-то чувствовать, но внутри было слишком пусто…
Мужчина сделал несколько шагов в сторону моей импровизированной камеры и зашел в нее. Аккуратно отпустив меня на пол, незнакомец стянул с себя темно-синюю футболку и осторожно надел ее на меня. Его прикосновения были осторожными, неторопливыми, словно бы он боялся оставить следы своего присутствия на моем теле. Я помогала ему, не без труда поднимая руки и чувствуя при этом жуткое головокружение. Облокотившись о стену, я прикрыла глаза, чувствуя, как спасительный сон манит в свой мир – мир спокойствия и долгожданного отдыха.
Услышав легкие шаги отдалявшегося мужчины, а затем и звук металлического затвора, я захотела сказать ему слова благодарности за свое спасение, но не смогла, язык отказывался шевелиться, а я была уже на полпути в царство снов…
Я очнулась, когда почувствовала теплую руку, поддерживающую мою голову. Открыв глаза, смогла разглядеть слабое очертание силуэта незнакомца, который подставлял металлическую кружку к мои губам.
– Выпей это, – тихо сказал мужчина, и я подчинилась, сделав несколько жадных глотков прохладной жидкости, напоминающей травяной чай.
– Спасибо, – еле шевеля губами, пробормотала я, понимая, что на большее просто нет сил. Мысли путались, и я с трудом могла вспомнить, где нахожусь, и как сюда попала.
Взгляд мужчины стал острее, в нем я смогла разглядеть безысходность ситуации, в которой оказались мы оба.
– Не благодари меня. Если мне прикажут тебя убить – я сделаю это, – сурово отрезал он.
Я понимала, о чем речь, потому что помнила слова Рида об оборотнях, которые обязаны беспрекословно выполнять приказы.
