Текст книги "Лара"
Автор книги: Юлия Козырева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Глава 19
Я бестелесная, эфемерная форма бытия, я парю во тьме. Я вижу насквозь все сущности, понимаю любой язык, читаю любые мысли. Я все обнимаю и всех люблю, потому что я и есть любовь. Нет, я Любовь! Это мое статическое состояние, и я счастлива этим…
Я легко, как большой дирижабль, всплывала над туманом забвения. Еще не желая полностью погрузиться в реальность, но, чувствуя, что забытье уже не держит меня в своих цепких объятиях. Я слышала только звуки, далекие, как эхо. А еще очень хотелось…
– …пить? Ты думаешь, стоит?
– Но она столько времени не приходит в себя, – в низком голосе звучало отчаяние.
– Думаешь, ей понравится делать это в первый раз таким способом? – высокий голос звучал резко для моего неокрепшего слуха и выражал большую долю сомнения.
– Ей все равно придется делать это. Не думаю, что она придет в восторг, но у нас нет выбора.
– У нас ее очень мало, – на сей раз в высоком голосе звучала изрядная степень брезгливости. – Такого еще никто не делал. Кто знает, может, она проснется с дикой жаждой.
– Ты права. Я раздобуду еще, а ты пока попробуй влить в нее хотя бы это, – голос замолчал на секунду, и мне почему-то стало страшно и одиноко. – К тому же, она уходила в таком настроении… Короче, когда она придет в себя, меня рядом быть не должно. Все. Я ушел.
Нет! Стой! Ты не можешь уйти! Самый родной, самый любимый… Кто?
Я не могла вспомнить причину моего смятения, но оно помогло выплыть на поверхность в момент, когда к моим губам поднесли стакан. Звуки резким крещендо ворвались в мою бедную голову, оглушив на миг, и я машинально глотнула жидкость. И закашлялась от противного вкуса. Сухость во рту была невероятная. В меня опять стали заливать эту гадость, и я моментально возненавидела того, кто это делал.
– Прекратите! Что это? – прохрипела я, изо всех своих немощных сил отворачиваясь от источника ужасного запаха.
– Лара! – женский голос звучал радостно. – Ты очнулась! Наверное, Валентин был прав, и глоток крови помог!
– Что?! – ужасное подозрение заставило моментально открыть глаза, о чем я тут же пожалела: яркий свет резанул, глаза заслезились. Проморгавшись, я поняла, что смотрю на Ирину. – Ты! – обвиняющее прокаркала я. – Чем ты меня поила?
– Понимаешь… – начала она неуверенно.
– Нет! Стой. Дай попить, – она с готовностью поднесла мне стакан с подозрительно красной жидкостью. – Да не эту гадость! Дай воды…, пожалуйста, – вздохнув, добавила я уже почти нормальным голосом.
Ирина, явно, удивилась, но сбегала за водой. Напившись, я огляделась. Да, давненько здесь никто не прибирался. Я находилась в какой-то странной комнате без окон. Большие сводчатые потолки белого цвета походили на купол и выглядели довольно странно для такого маленького помещения. У стенок валялся какой-то хлам. Возле кровати, на которой примостилось мое бренное тело, стояла какая-то аппаратура, напоминая своим видом больницу. Еще больше сходство с больницей подчеркнула капельница, сиротливо примостившаяся у стенки. Сверху к ней был прикреплен прозрачный мешочек из-под крови. Они что, переливание кому-то делали?
– Мы перелили тебе кровь вампира, – ответила Ирина на невысказанный вопрос.
– Зачем? – не поняла я.
– Тот кровосос, – произнесла она с нескрываемой ненавистью, – высосал тебя почти досуха, и нам срочно пришлось делать переливание. Ну, мы и выкачали всю кровь из князя… Прости, – она верно поняла выражение моего лица. Такую мерзость в меня влили! – Валентин хотел отдать тебе свою кровь, но неизвестно, как бы твой организм принял кровь наполовину оборотня. Да, и с кровью вампира, если честно, еще не все ясно. Уже хорошо, что ты в себя пришла.
Я поежилась. Движение отозвалось болью во всем теле.
– Ты, правда, прости меня, дуру, – вот это новости! Что это с ней? – Ну, за мое поведение, – видно, она еле дождалась моего пробуждения, желая излить душу. – Я всегда хотела быть с Валентином, хотя и понимала, что не заслуживаю этого, – она вздохнула, присев рядом со мной на кровать и опустив взгляд на сцепленные руки. – Я ведь говорила тебе о том, что наши женщины не очень верны мужчинам.
– Да уж, – хмыкнула я.
– Но Валентин… – она мечтательно закатила глаза, но почти сразу спохватилась. – Я бы постаралась стать для него верной женой.
– Да, это потребовало бы от тебя невероятных усилий, – съязвила я, вспомнив ее откровения по поводу Вацлава.
– Наверное, – хихикнула Ирина, очевидно, подумав о том же. – Но я все равно надеялась. А тут ты появилась… Сначала я не воспринимала тебя, как угрозу для себя, до тех пор, пока не увидела эту метку… Но продолжала утешать себя иллюзиями, что еще не все потеряно. В конце концов, жил ведь Барский более трехсот лет без жены. Я надеялась, что в нем более сильна кровь вампира, которые, хоть и женятся, но расставание с супругами для них не смертельно. Но поняла я, как ошиблась, только когда увидела Валентина, несущего бесчувственную тебя и волокущего своего отца за шкирку. У него было такое лицо…
– И что же стало с князем? – осторожно спросила я.
– Ты шутишь? – Ирина удивленно приподняла брови. – Нам пришлось перелить тебе всю его кровь. Понимаешь, всю!
Я ошалело смотрела на нее. Меня ощутимо начало подташнивать.
– А теперь, – произнесла она совсем другим тоном, – будь хорошей девочкой и выпей еще немного крови.
Я с ужасом взглянула на стакан, появившийся в ее руках.
– Ты что… заставляла меня пить кровь?
– Ну, да. Конечно, переливания вампирской крови еще никто не делал, да еще и полувампиру, но, скорее всего, ты теперь… – она с сожалением взглянула на меня, – вампир. И кровь тебе придется пить вечно. Ты ведь теперь бессмертна. Ну, давай же, пей, – засюсюкала она, поднося стакан к моим губам. Я почувствовала, как тошнотворная волна поднимается по пищеводу. Нет. Я совершенно точно. Не. Могу. Пить. Кровь.
Собрав все силы, я резко свесилась с кровати, и меня вырвало. Прямо на тапочки, стоявшие там в ожидании моего выздоровления.
– Ну-ну, – забеспокоилась Ирина, – я не уверена, но, вероятно, к этому нужно привыкнуть. А может, теперь попробуешь?
Меня снова вырвало.
– Ну, нет, – так нет, – она, наконец, убрала стакан с глаз долой.
Я облегченно откинулась на подушку.
– Никогда больше не предлагай мне этого. Пусть, я какой-то неправильный вампир, но кровь пить, точно, не собираюсь. Ты же сама сказала, что такое делается впервые, – она неуверенно кивнула. – Так вот. Когда я попрошу сама крови… только тогда и предлагай ее мне. Договорились?
Она с беспокойством смотрела на меня. Правда, что ли, раскаивается?
– Ир, – грустно спросила я, – как ты думаешь, Валентин меня простит? Я ему столько тогда наговорила… Да и сбежала…
– Да ладно, – фыркнула она, – не бери в голову. Он же чуть с ума не сошел, когда с тобой это случилось. И потом, оборотни своим женам и не такое прощают. К тому же, сам дурак! Нечего было втихаря ставить на тебе этот проклятый знак, а потом еще на всех шикать, чтобы молчали.
Я с трудом сдерживала нервный смех, глядя на нее.
– Но, послушай, – спохватилась я, – он ведь убил из-за меня своего отца!
– Ой, не смеши меня, – махнула она рукой. – Этот мерзкий старикашка давно потерял право называться его отцом, – да, с этим я была согласна, только хотелось узнать, что по этому поводу думает сам Барский. – Вот, ты, например, желаешь своему отцу благополучия?
Я крепко задумалась. Нет. Определенно не желаю!
– Вот и я о том же.
– О чем это, интересно? – прозвучал от двери до боли знакомый голос. Я ойкнула и спрятала нос под одеяло.
Глава 20
Улыбаясь своим мыслям, я вприпрыжку спускалась по старой лестнице. Увидев перед собой массивную дверь с орнаментом в виде волка, я сделала легкий жест рукой, и дверь, повинуясь моему желанию, со скрипом и скрежетом распахнулась. Это одна из немногих штучек, которыми я овладела за прошедшие два месяца, самых счастливых в моей жизни с того момента, как я очнулась в одной из комнат подземного города и узнала, что мне перелили кровь князя серебряных. Я с трепетом вспомнила, что Валентин тогда впервые признался мне в любви, потому что почувствовал во мне ответное чувство. Только теперь, научившись чувствовать чужие эмоции, я поняла, что он ощущал, когда мое сердце плавилось от любви и нежности к нему, такому обеспокоенному и уставшему, заросшему трехдневной щетиной, сидевшему тогда на моей кровати. Я помню, как он сжал мою руку и сказал, что ему плевать, если я буду пить кровь, думая, что в этом причина моего отказа от нее. Я со смехом уверяла его, что крови не желаю, а вот поесть нормальной пищи не откажусь. Еще неделю после этого я порой ловила на себе его выжидательный взгляд. И, что бы он ни говорил, я почувствовала, что он вздохнул с облегчением, когда понял, что в крови я не нуждаюсь.
Мы с ним тогда о многом говорили. Например, о том, что, впервые поцеловав меня, Валентин понял, что влюбляется, но долго пытался бороться с этим чувством, даже не сразу отправился искать меня после побега. Ко времени нашей встречи, он уже весь извелся и потому не сдержался, склонив меня к близости и поставив свое клеймо (я упрямо отказывалась называть эту гадость по-другому).
В тот второй день моего рождения я узнала, что князь избавил меня от отравленной медальоном крови, но просчитался… Очевидно, силу медальона из моей крови можно было получить лишь одним способом: соединив с кристаллом.
Мне повезло гораздо больше, чем вампиру: я завладела магией серебряных, стала бессмертной (я надеюсь), не заимев при этом побочного эффекта в виде жажды крови.
И вот уже два месяца, в перерывах между занятиями любовью и делами клана, мой любимый оборотень учит меня пользоваться обретенными способностями. Надо признаться, ученица я, как оказалось, не очень…
Пока мне давались только дешевые фокусы типа открывания двери. С маниакальным упорством я училась лишь летать. Я была разочарована тем, что эта способность была давно утрачена вампирами, и Валентин, в частности, ею не владел, как и его отец (царствие ему подземное).
Но я так стремилась к этому, что пару дней назад случилось чудо: я поднялась над полом сантиметров на двадцать! Совсем не настолько высоко, как хотелось бы, но этого хватило, чтобы испытать восторг от ощущения необыкновенной легкости и невесомости. Я очень разволновалась тогда, и, в результате, весьма неграциозно шлепнулась на пятую точку. А когда, захлебываясь от восторга, рассказала об этом Валентину, он лишь рассмеялся, сказав, что у меня очень живое воображение, тем более, что повторить "полет" у меня больше не получалось. Но я верила, что добьюсь своего, ведь наша любовь давала мне крылья!
Все бы ничего, но накануне я почувствовала себя плохо, да и аппетит в последнее время оставлял желать лучшего. Валентин, заподозрив неладное (а, может, из страха, что я наброшусь на него ночью с кровожадными желаниями), попросил Ирину сделать анализ крови. Она подчинилась, и теперь я вприпрыжку бежала по подземному городу в поисках Валентина.
Хотелось кричать на весь мир, что я самая счастливая! Десять минут назад Ирина торжественно сообщила, что у нас с Валентином будет ребенок!
Нет, мы не договаривались об этом, и никто из нас, я уверена, не направлял свою силу на зачатие ребенка. Это случилось самопроизвольно и подсознательно. От того, что между нами происходило, должно было зародиться чудо.
А в последнее время я в чудеса верила.
– Кирилл! – окликнула я спешащего по дорожке между журчащими фонтанами симпатичного оборотня. Остановившись, он поприветствовал меня вежливым кивком.
– Ты мне не поможешь? Я не знаю, где найти Валентина, а нужно позарез, – я все еще плохо ориентировалась в подземном городе. Одна, и вовсе, сюда обычно не заглядывала, боясь заблудиться.
– Конечно, Лариса, – оборотни обращались ко мне весьма уважительно и сухо, боясь рассердить ревнивого Барского. – Он, должно быть, в лаборатории.
– Где? – я изумленно подняла брови.
– Ты не знала, что у него есть лаборатория? – оборотень, явно, заинтересовался данным фактом, – Странно. Ведь благодаря работе Валентина и его изобретениям, мы долгое время успешно скрываемся от вампиров, я уж не говорю о многом другом, – он с сомнением глядел на меня, очевидно, раздумывая, открывать ли мне секрет тайного убежища главы клана.
– Клянусь, я тебя не выдам, – с серьезным видом я подняла правую ладонь.
Оборотень вздохнул: обидеть жену Барского он боялся больше, чем выдать его тайное убежище. Прекрасно понимая его состояние, я победно осклабилась.
– Эээ… Пойдешь по этому коридору, – махнул он направо, – это будет четвертая или пятая дверь налево. Точно сам вспомнить не могу. Знаю только, что дверь – зеленая.
Странно, ведь все двери в подземном городе были белого цвета, как и стены, и потолок. Я удивилась и, поблагодарив оборотня, побежала дальше.
Я знала, что Валентин не может не обрадоваться такому сюрпризу, даже если я ворвусь с этой новостью в его святая святых. К тому же, у него будет наследник (я считала, что у Барского должен родиться именно мальчик), а все настоящие мужчины мечтают об этом. Особенно такие, которым более трехсот лет.
Я старалась не задумываться о той гремучей смеси, что составит наследственность ребенка. Оставалось надеяться, что, как и мама с папой, он не будет пить кровь. Но даже если и будет… Это мой ребенок! Моя кровь и плоть! Мое все!
Теперь придется настоять на том, чтобы пожениться по-настоящему. Ведь наш ребенок будет на четверть человеком, а людям наплевать на какие-то дурацкие знаки, видные только оборотням. К тому же, это клеймо (я все еще бесилась при упоминании о нем) мне тоже не видно! Кто мне докажет, что он есть?! Я тоже хочу поставить свое клеймо на моем мужчине. Желательно, в виде золотого кольца на пальце! Вот!
Так я размышляла в поисках убежища моего тайного алхимика.
Увидев дверь, я поняла, что имел в виду оборотень: она была украшена зеленым орнаментом на белом фоне. Очень красиво.
Проблема заключалась в том, что зеленых дверей было две! Решив проверить первую, я смело толкнула ее, не подозревая, что этим подписываю себе приговор…
Мне открылась незабываемая картина: в накуренном помещении орала музыка, под которую колбасилась целая толпа гааргов. Я невольно открыла от изумления рот и не заметила, как вошла в комнату.
Помещение имело несколько обшарпанный вид, видно это было место "культурного" отдыха существ. Некоторые из них корчились на большом столе, исполняя что-то вреде брейк-данса, другие – просто сидели на небольших насестах и курили или напивались. При этом обнаружилось, что у них есть вторая пара лап, напоминающая руки, которыми они и проделывали эти манипуляции.
Четверо из гааргов за маленьким столиком резались… в карты.
– Эй! – раздался визгливый голос, перекрывающий громкую музыку, и ко мне подлетел гаарг, покрытый оранжевым пушком (здесь, вообще, наблюдались все мыслимые и немыслимые цвета). – Какая телочка!
Я подавилась нервным смешком, меня тут же окружила толпа гааргов.
– А она ничего! – подергал один из них меня за волосы. – Как тебя зовут, крошка?
Пока думала, как на это среагировать, музыка стихла, и из дальнего угла комнаты раздалось злобное шипение. Ко мне подлетел гаарг багрового цвета.
– Это она! – заверещал новоприбывший, показавшийся мне смутно знакомым. – Она посмела ударить меня! Наследного принца гааргов! Шваброй!!! – уже истерично визжал мой знакомый "попугай".
Толпа возмущенно загалдела.
– Я целый месяц после этого еле летал! А эта… шлюха! – он выплюнул ругательство, – ходит тут, как ни в чем не бывало и радуется жизни! – шум вокруг становился громче.
– Ну, послушайте… – подавив смех, начала я.
– Молчать! Мещанка, – гаркнул гаарг так, что я подпрыгнула, – я требую мести! – Ну, это уже совсем глупо: месть летучих мышей! – Я знаю одного вампира, который хорошо заплатит нам за эту девку.
Гаарги, явно, с энтузиазмом восприняли эту весть и бросились на меня.
– Эй, стойте! – пыталась я перебить поднявшийся шум криком.
Но в меня впились десятки неожиданно сильных цепких лапок с острыми коготками. Даже волосы не остались без внимания. И я почувствовала, как мое тело поднимают в воздух.
Глупость и нелепость! Пронеслось у меня в голове, перед тем, как гаарги, пытаясь протащить мое сопротивляющееся тело через дверь, почему-то в горизонтальном положении и поперек проема, приложили меня головой об косяк.
Глава 21
– Отстань, я спать хочу, – пробурчала я раздраженно и повернулась на другой бок. Шаловливая веточка не отставала, щекоча теперь подставленное ушко.
– Мммммммммм, – замычала я, закрывая ухо рукой. Рядом послышался тихий смех. Ну, и как вам это нравится? Я тут спать пытаюсь, да еще и голова раскалывается, а этот, этот…
– Валентин, совсем страх потерял, – произнесла недружелюбным тоном. – Ты можешь понять: я сейчас не хочу! – и даже сквозь дремоту и головную боль почувствовала, как напрягся рядом сидящий. Заподозрив неладное, я медленно повернулась и открыла глаза.
– Какого черта! – я поморщилась от своего же крика. Ну, кто просил так орать? Особенно, когда голова раламывается на части. Я обхватила руками взбесившуюся часть тела и неприязненно зыркнула на Вацлова, так как передо мной сидел этот… вампир во всей своей красе. Светлые волосы все так же собраны в хвост, глаза переливаются серебром, как и у меня теперь. В распахнутой черной рубашке и синих джинсах он вальяжно развалился на сочной траве, только вот моська чем-то недовольна, наверное, тем, что я его Валентином назвала… Стоп! Какая трава? На дворе ж ведь не май месяц! А, судя по буйной растительности, тянет на июль. Я испуганно огляделась: над нами раскинулось бирюзовое небо, солнце жарило нещадно и нас с вампиром, и всю полянку, расположенную посреди леса. Таак! Либо меня так хорошо приложили головой (убью маленьких тварей!), либо я столько времени провела без сознания. Голова стала болеть еще сильней, и мне уже казалось, что от нее откалываются куски и с грохотом падают на землю.
– Не бойся, – почти ласково произнес вампир и поднес свою бледную руку к моему многострадальному лбу. Сил отклониться не было, оставалось надеяться, что не будет еще больнее.
Рука приятно холодила кожу, и, прикрыв глаза, я блаженно застонала. Холод пробирался все глубже в голову, как бы замораживая боль. Через секунду боль отступила, и перед глазами прояснилось. Теперь уже я могла слушать не барабанную дробь в ушах, а пенье птиц.
Эх! Я тоже так хочу! Я даже не знала, что вампиры умеют еще и лечить. И для меня, пожалуй, эти способности закрыты.
– Что все это значит?! – опомнившись, возмутилась я, перестав блаженно лыбиться.
– Ларочка, – промурлыкал вампир, подсев ко мне еще ближе, – я так долго ждал этого момента! – кажется, влипли, думала я, отползая подальше. – Ты такая трогательная и красивая. Я схожу по тебе с ума. И теперь мы будем вместе. – нет, он совсем сбрендил! Что он ко мне прицепился?
– Слушай, Вацлав, – начала я, пытаясь сопротивляться гипнозу, которым у меня самой так и не получилось овладеть, – зачем тебе девушка, которая любит другого? Да еще и является его женой, – ладно, опустим то, что женой Барского меня считают лишь оборотни.
Видно, Вацлав подумал о том же, потому что нехорошо так усмехнулся и придвинулся еще ближе, вцепившись в меня руками, как клещ. "А хорош, поганец!" – невольно отметила я. Если бы не Валентин… Я тряхнула головой, понимая, что вампир продолжает подло гипнотизировать меня. Не чурается грязных методов, гад!
– Забудь о нем, – шелестел успокаивающе его голос, – в глазах вампиров, ты будешь только моей. Мы будем править вместе.
– Чего! – от удивления я даже вышла из-под его контроля.
– Удивлена? – Вацлав довольно откинулся назад, демонстрируя гибкое тело и мощную мускулатуру. – Теперь твой Барский мне не указ. Это раньше я опасался, что он расскажет о некоторых моих грешках князю. Совет меня бы просто разорвал после этого! – на секунду, красивое лицо стало жестким, но он тут же снова расслабился. – Но теперь я сам могу отдавать приказы. Я даже благодарен Барскому: после того, как он уничтожил своего папашу, мне удалось убедить совет в том, что я сильнейший. В конце концов, что может кучка этих старикашек? Разве что посыпать дорожку в гололед вокруг нашего дома.
Я чуть не рассмеялась, представив чопорных членов совета, гуськом шествующих по дорожке и потряхивающих престарелыми мощами, чтобы песок сыпался ровнее.
– Так ты теперь князь, – задумчиво произнесла я, взяв в руки разбушевавшееся воображение.
– Да, – с придыханием начал вампир, опять нависая надо мной. – И я могу почти все, – ключевое слово здесь, наверное, "почти". – Ты будешь со мной счастлива. У нас будут чудесные дети.
Да, кстати, о детях!
– Эээ, поздно!
– Что? – не понял вампир, даже сбившись со своего завораживающего тона.
– Говорю, детей делать поздно, – довольно ухмыльнулась я, поглаживая еще плоский животик.
– Что?! – вскочил вампир. Пространство вокруг как-то колыхнулось, и оказалось, что я лежу на широкой кровати, а Вацлав стоит рядом, почти упираясь в деревянную стену. Я удивленно огляделась. Это что, тоже был гипноз? Я облегченно выдохнула, поняв, что не сошла с ума и не провалялась пять месяцев бездыханным трупом. – Как ты могла?! – взбеленился мой настырный воздыхатель. – Нет, как ты посмела?! С ним! Он же наполовину оборотень! Это даже хуже, чем человек!
– Ну, во-первых, – оскорбилась я за любимого, – я – наполовину человек, и тебя это почему-то не останавливает!
– Ты – другой разговор, – махнул он рукой, – я просто сразу почувствовал, что хочу тебя не в гастрономическом плане…
– Не перебивай, – вскипела я, – во-вторых, тебе, вампиреныш, я ничего не обещала, – эх, говорили мне: не спорь со стариками, пьяницами и вампирами – но меня понесло. – И лучше уж всю жизнь пытаться превратить жабу в принца, чем провести ее остаток с кровососущей тварью! А мой оборотень – самый лучший муж на свете, – не слишком ли пафосно? Закралось сомнение.
– Себя ты относишь к тварям кровососущим? – нарочито спокойно произнес он, сложив на груди руки.
– Не поняла? – мотнула я головой.
– Барский ведь терпел тебя рядом и даже кровью поил. Не своей, случайно?
Поняв, что он имел в виду, я весело захохотала. Щас я тебе утру нос, в очередной раз.
– Мы не одного поля ягоды, милый, – заявила я, глядя на ничего не понимающего Вацлава. – Я кровь не пью ни в каком виде! Вот так-то!
Он подлетел ко мне и, обхватив голову, стал пристально рассматривать мои глаза.
– Невероятно, – бормотал он, – у тебя же серебряные глаза. По всем признакам, ты принадлежишь к нашему роду.
Наконец, он оставил меня в покое и стал вышагивать по хибаре (не мог поприличнее жилье найти?).
– Как же такое могло получиться? Хм, хотя так еще интереснее, – засиял он улыбкой кинозвезды. – У меня будет самая необычная жена.
Я обомлела: он что, непробиваемый?
– Послушай, ты русский язык понимаешь? Тебе сказано: я люблю другого, он является отцом моего ребенка, и вообще, я за ним замужем! – прокричала я едва ли не по слогам.
– Не беспокойся, – махнул он рукой, – с этим мы разберемся. Теперь, когда гаарги преподнесли мне такой шикарный подарок, у меня не осталось причин скрывать убежище оборотней. Я отправил к ним отряд. Сейчас там уже делают чистку.
Я потрясенно молчала. Впервые с тех пор, как я очнулась в этом месте, мое сердце сжалось от ужаса перед этим ненормальным вампиром. Неужели они всех убьют? Неужели я больше не увижу Валентина? Он не посмотрит на меня своими пронизывающими черными глазами, не обнимет, не увидит нашего сына… Слезы стали скапливаться в уголках глаз, но я сердито их смахнула. Голова снова горела, как в огне.
– Ты, тварь! – я вскочила, кипя от бешенства. – Если отец моего ребенка умрет, я убью тебя своими руками, я буду ненавидеть тебя до конца своей жизни!
Серебряные глаза вампира полыхнули яростью. Он неуловимым движением толкнул меня на кровать и прижал большую руку к животу. Я остервенело отрывала чужую руку, несущую отнюдь не благие намерения (я в этом уверена), от своего драгоценного живота.
– Сколько пафоса, – прошипел он, злобно глядя на меня. – Я знаю, что нам делать: для начала надо вытравить плод, – я дернулась, шипя, словно кошка, защищающая своего котенка. – Насколько я чувствую, ему не больше месяца. Я мог бы устроить тебе выкидыш довольно простым, хотя и болезненным способом, но не хочу причинять своей любимой женщине боль, – задумчиво бормотал он, без труда удерживая меня одной рукой, другой поглаживая живот. По коже побежали мурашки отвращения. – Мы поступим проще. Так уж получилось, но, когда я вез тебя в это уединенное место, даже предположить не мог, что нам понадобится еда. В моих мечтах, мы пили кровь друг друга, – я содрогнулась, представив эту мерзкую картину. – Теперь же мне придется ехать за едой и заодно решить некоторые проблемы, а это займет дня три, – он пакостно усмехнулся, пробираясь рукой под джемпер. – А если добавить к этому кислородное голодание и большую потерю крови…
– Нет, – я вскрикнула, пытаясь отстраниться от приближающегося клыкастого оскала, и застонала от бессилия, чувствуя, как клыки пронзают нежную кожу, гораздо осторожней, чем в тот раз…
Опять… Опять это происходит, и снова от меня зависит благополучие другого существа.
В этот раз я поняла, что укус вампира может быть и приятным. Очевидно, Вацлав воспользовался внушением, и меня пронзило острое удовольствие, мощное и какое-то извращенное. Выгнувшись, я застонала, проклиная себя за слабость, которая накатывала волнами.
Сильное мужское тело обхватывало меня, как будто в любовном объятии, он даже покачивался, имитируя соответствующий акт, и постанывал, получая удовольствие от своей власти надо мной. Я вцепилась ногтями в его шею, пытаясь отодрать от себя, чувствуя, что все бесполезно… Опять я находилась на грани…
