Текст книги "Аватар"
Автор книги: Юлия Кова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
– Кто? Я? – Лейс поднял голову и неожиданно зло уставился на Андрея. – Нет, ну вот хоть ты мне скажи, что ж вы все прицепились ко мне с этим доктором, а? – Лейс прищурился. – Ладно, хорошо, я – врач... А вот ты кто?
– Я? – в ответ ухмыльнулся Исаев. – А я незванный тобой Андрей, сотрудник Интерпола.
– С чем тебя и поздравляю, – мрачно отрезал Лейс, схватил висящую на бортике ванны футболку и направился к выходу. Глядя ему вслед, Андрей увидел клеймо, выжженное между лопаток. И Исаев вздрогнул. Но даже это короткое движение не прошло незамеченным Лейсом: от прошлой жизни у Лейса остался по-настоящему звериный нюх. И Лейс обернулся.
– Что, нравится? – по-волчьи оскалился он. – Ладно, чувак, спасибо тебе за то, что прикрыл меня, за то, что спас и.… ну всякое такое. Но теперь тебе пора. А мне ещё надо вызвать полицию и убраться из вашей страны как можно скорее.
– Ну всё, приехали, – фыркнул Андрей. – Ничего себе, «спасибо» ... Но вообще-то не торопись, Лейс. Боюсь, нам с тобой теперь долго не расстаться.
– Да-а? – осклабился тот. Помедлив, бросил футболку на пол, прислонился спиной к стене и сложил руки на груди. – Ну ладно, давай поговорим. Так что там на меня в Интерполе?
Исаев посмотрел на часы. За десять секунд произвёл в уме все расчеты и поднял глаза на Лейса. Взор Андрея был бы непробиваемым, если бы в зрачках Исаева не горело сейчас очень странное пламя. Лейс замер, ожидая продолжения.
– Прежде, чем мы начнем разговаривать, позволь мне дать тебе один совет, – тихим, ровным голосом медленно начал Андрей, точно гипнотизируя Лейса. – Итак, как сотрудник Интерпола, я буду обязан задержать тебя и привести сюда полицию. Им сейчас не до нас – они со взрывом разбираются. А ты, пользуясь предоставленной паузой, пока вот о чём подумай... Всё, что происходило здесь, начиная со дня исчезновения Евы, очень подозрительно. Подозрение послужит основанием для твоего ареста. Как человек с юридическим образованием, я утверждаю, что если против тебя будет возбуждено уголовное дело, то будет и суд, и последующее наказание. Ведь здесь совершено преступление, а значит, кто-то должен будет за него ответить. И именно ты сейчас главный подозреваемый. И тебе будет нужен очень хороший адвокат... ну, или независимый юрисконсульт, который поможет тебе изложить свою версию этой истории – причем такую, которая не даст тебе сесть на очень долгий срок... или вообще не даст сесть... Ты меня понял?
– Возможно... А, прости, за что я должен буду сесть? – аккуратно поинтересовался Лейс, глядя в глаза Андрея.
– Основные обвинения: нелегальный въезд в страну. Похищение. Насильственные действия. Шантаж. Возможно, преступный сговор. К тому же ты подверг жизнь девочки опасности, – не мигая, ответил Андрей.
Лейс подумал. Покусал губы.
– Знаешь, мне кажется, что ты не понимаешь истинного порядка вещей, – осторожно начал Лейс, не сводя глаз с Андрея. – Для начала, я – подданный Великобритании. В вашу страну я въехал по туристической визе, под своим настоящим именем. Жил тут тихо-мирно два дня... Жил бы себе и дальше, если бы в снимаемый мною коттедж не ворвались какие-то неизвестные придурки, которые почему-то потребовали, чтобы я отдал им Еву. Зачем им была нужна Ева – ума не приложу. И хотя мне самому удалось отвязаться от стула, это ты нашёл меня и спас. Правда, следом за тобой вошёл ещё какой-то мужчина. Того человека я тоже не знаю. Но самое интересное, что этого человека, очевидно, не знаешь ни ты, ни твоё руководство, ни ваша полиция, потому что тот, кто вошёл сюда последним – он взял и всё уничтожил. «Зачистил», как юристы говорят... Ведь эти взрывы на улице – они ведь что-то, да значит?.. Знаешь, – проникновенно продолжил Лейс, – как выпускник факультета психологии (и уж потом медицины), я не удивлюсь, если тот, кто вошёл сюда, взорвал и свои документы, и телефон, и «тачки» своих подельников... И всё же своим спасением я обязан именно тебе, потому что ты «закрыл» меня. Ты рисковал жизнью из-за меня. И за это я не собираюсь поднимать в прессе шум. Я уеду тихо и быстро, но – только после того, как помогу вашему правосудию найти виновных... Так нормально?
– Скорей уж, идейно, – хмыкнул Андрей. – А как насчет аренды коттеджа и установки подслушивающей и записывающей аппаратуры? Кстати, где она? Только не говори, что её не было: я на воротах «глазок» камеры видел.
– Ну, арендовать жильё через фирму для иностранца ведь не запрещено? К тому же, я арендовал этот дом на своё имя. Есть соответствующие документы – договор, приходный ордер, страховка... А что касается аппаратуры, но если ты считаешь, что такая тут есть – то, милости прошу, ищи, – и Лейс гостеприимно повёл рукой. – Единственное, что здесь можно найти, это камеру слежения, которую я вмонтировал в забор и которую ты заметил. Да, пожалуй, еще и антенна есть, чтобы не принимать внешний сигнал на телефоне. Но ведь защищать себя от нежеланных звонков и навязчивых посетителей, это ведь не запрещено в России?
Андрей стоял и внимательно разглядывал Лейса, отмечая каждый его жест, взгляд, интонацию, даже паузы, которые тот делал между фразами. Версия была стройной и, судя по всему, основательно продуманной Лейсом заранее.
– А как насчет похищения Евы? – ровным голосом осведомился Андрей.
– Какого ещё похищения? – Лейс недоуменно похлопал ресницами, и Исаев чуть не зааплодировал игре этого взрослого и очень умного мужчины, который искусно прятался под личиной мальчишки. – Опомнись, Андрей: мы с Евой сто лет как знакомы. Давно переписываемся в социальных сетях. Кстати, это тоже можно проверить... А чтобы познакомиться с Евой лично, мы с ней решили встретиться в «Домодедово». Но там ей стало плохо из-за стиля вождения какого-то дебилоида, привезшего её на «корветте». А поскольку я по второму образованию действительно врач и давал клятву Гиппократа, то я должен был оказать Еве первую помощь, потому что оставить её в «Домодедово» неизвестно с кем я не имел права... Вот я и привёз Еву сюда, а она решила здесь со мной поселиться… э–э… то есть, остаться на пару дней в гостях.
– Очень интересно. А – как насчёт совращения Евы и насильственных сексуальных действий? – жёстко припечатал Андрей.
– Чего-чего? – Лейс чуть не подпрыгнул. Потом покусал губы, взглянул на Андрея и с презрением произнёс: – Значит, так, парень. Это в вашей стране Ева – совершеннолетняя, которой можно делать всё, что ей только взбредет в голову. Но поскольку мне, в отличие от неё, уже тридцать два года, то я умею себя контролировать. И, к твоему сведению, а также к сведению всех тех, кому это интересно – хотя это вас, в общем-то и не касается – то Ева – девственница. Хотя и не наивная.... Но иметь с ней сексуальные отношения я, по законам страны, где живёт мой отец, не имею права. Это – бесчестие и «харам». И прежде чем подойти с объятиями к невинной девушке, я должен сначала получить разрешение у её отца... ну, или у старшего в её семье. А я такого разрешения не получал. Пока – не получал, – подчеркнул Лейс.
– Вот как? А откуда же тогда взялась та провокационная фотография, которую ты прислал отцу Евы, Лейс?
– Ну, во-первых, я никому и ничего не присылал, – отрезал Лейс. – А во-вторых, что в этом снимке, прости меня, такого уж криминального? – Лейс лихо изогнул брось. – Опомнись, приятель. На той фотографии Ева была одета. Она просто чуть-чуть подтянула джинсы и сдвинула вниз лямки майки. Можешь сам Еву спросить… если, конечно, найдешь её. К тому же эту фотографию я сделал на свой телефон. Просто так, на память. Как забавное воспоминание о том, как и почему мы с ней встретились... Видишь ли, – ухмыльнулся Лейс, – пару месяцев назад Еве приспичило пойти на работу в «НОРДСТРЭМ», ну а я взял и помог ей советом. Вот и получилась история: я подбирал для Евы ключик – ну, или код, для входа в эту компанию, а Ева в ответ подарила мне свою дружбу. Вот такой у нас равноценный обмен вышел... Хорошая была фотография... Жаль только, что я вряд ли когда-нибудь опять её увижу, потому что недавно мой телефон украли. Или я сам его потерял?.. В общем, это неважно. Важно другое: я не собирался заявлять о пропаже своего телефона, но если вашей полиции и Интерполу больше заняться нечем – то так и быть. Как говорится, welcome, господа. Ищите.
– Вообще нет слов, – фыркнул Андрей. – А – троян?
– А что «троян»? – И Лейс пожал плечами. – Ну да, я увлекаюсь анаграммами. А троян – это по сути, все ваши социальные сети и есть. Такие же вирусы, проникающие в вашу жизнь, выедающие вашу реальность. Вот поэтому такие стихи у меня и получились. Кстати, Ева любезно согласилась перевести их на русский язык. Правда, это мило? – Лейс коротко улыбнулся, потом помрачнел: – А что, и к стихам в Интерполе претензии есть? Ну, вы даёте... Так, ладно, ещё есть вопросы или я пойду? – осведомился Лейс, подбирая майку и, как ни в чем не бывало, направился к комоду.
– Есть, – догнал Лейса голос Андрея. Лейс обернулся. – Ты молодец, – подойдя к Лейсу вплотную, процедил Андрей. – Ты – нереально умный, хитрый и, как я посмотрю, очень расчётливый чувак... А теперь ответь мне на мой самый важный и последний вопрос: ну, а как же твоя сестра? Та, Маркетолог? – И Исаев впился взглядом в миг побелевшего Лейса. – Ты же ведь знал – ты же понял, да? – кем приходится тебе эта женщина... Так почему же ты таким вот образом попросил у неё помощи? Что это было, Лейс: вера в родную кровь – или же обычная подлость, безупречно выстроенный расчет и уверенность, что эта женщина придёт спасать тебя, а ты её подставишь?
Лейс опустил голову. Прошло десять секунд. Андрей ждал.
– Знаешь, – и Лейс впервые за время разговора вскинул на Исаева искренние глаза. – Если я не ошибаюсь, то есть такое понятие, как милосердие. А еще есть такие вещи, как женский ум, любовь. Верность. Преданность... О том, что у меня может быть сестра, я узнал только здесь и от Евы, которая ни разу не отступилась от меня. А теперь ты ответь мне на мой вопрос: есть у тебя хоть одно доказательство, что Маркетолог – это моя сестра? Или что я просил её прийти спасать меня?
– Нет, – был вынужден признать Исаев. – Доказательств этому у меня нет.
– Вот именно, что нет. Даже если предположить, что что-то могло быть сделано при помощи фотографии Евы, то ради кого моя так называемая сестра организовала всё это спасение? Ради меня – или ради девочки, которая ей нравилась? – Андрей промолчал. – Молчишь? И правильно делаешь, – зло кивнул Лейс. – Моя так называемая сестра ничего обо мне не знала... А теперь позволь задать тебе ещё один вопрос. Ну-ка, скажи мне, праведник, сколькими днями жизни я должен быть обязан женщине, которая никогда не искала меня и никогда не интересовалась, где я и как я? И сколькими годами жизни я должен расплатиться со своими родными родителями, которые бросили меня умирать? Ну, давай, назови эту цену... ты же видел моё клеймо. Так сколько стоит то, что я вынес? – Лейс выпрямился и в упор смотрел на Андрея, как глядит человек, не скрывающий боли отринутого и отверженного, брошенного своей семьей. – Ну что? – горько усмехнулся Лейс. – Мы всё обсудили? Если так, то давай, иди вызывай полицию, и...
– Знаешь, Лейс, – перебил его Андрей, – неделю назад, в базе Интерпола я увидел одно дело. И я прочитал его. И это дело меня поразило. Я много чего видел, поверь. Но это дело выходило за рамки обыденного. Суди сам... – Исаев медленно прошел по комнате, потом обернулся. – Итак, тридцать лет назад в Москве жила большая и счастливая семья. Муж и жена, дружившие ещё с детства. У них была дочь. Маленькая девочка с синими глазами, которая родилась 7 ноября 1978 года. А ровно через четыре года в этой семье появился мальчик по имени Леонид… Мой ровесник... Одна беда: мальчик родился не в благополучной Москве, как я или та девочка, а в Карачи... Родители потеряли этого мальчика в восемьдесят третьем. И семьи не стало... Сначала без вести пропал отец мальчика, которого звали Игорь. Подозреваю, что он был убит за семь месяцев до рождения своего сына... Вслед за отцом мальчика ушёл его дед – отец Игоря. Сердечный приступ. Видимо, старик с надорванным сердцем так и не смог пережить смерть своего ребенка...
Но дольше всех мучилась мать этого мальчика. Ее звали Лилия. После твоего рождения она прожила в Карачи почти год, прежде чем её убили. Самой последней ушла бабушка мальчика – мать Игоря. Она продержалась дольше всех, потому что у неё было самое доброе сердце, которое я только знал, а на руках – девочка, единственная дочь её детей... И никого не осталось, за исключением этой девочки, которая выросла и которую зовут Ира. Это твоя сестра. Похожа на тебя так, что вам можно обойтись и без зеркала... Но твоя сестра действительно никогда не искала тебя. И знаешь, почему? А она, Лейс, даже не предполагала, что ты – есть. Что ты вообще существуешь. Так когда-то распорядились те, кто её защищали. А позавчера так решил я, отдавая себе отчет, что я тоже солгал ей.
– И – кто дал вам такое право? – закусив губы и сжав кулаки, прошептал Лейс. Сейчас, обретая своё прошлое, он понимал, что от родной семьи у него осталось одно-единственное, близкое ему по крови существо – сестры, которая его не знает. – Кто дал вам право причинять людям такую боль, скажи?
Андрей пожал плечами:
– Любовь, – просто сказал он. – Иру любили и защищали от правды.
– Как ты?
– А я, Лейс, просто боялся сказать Ире Самойловой правду, потому что она, вместо того, чтобы отрядить кого-то на поиски тебя и Евы, ринулась бы сама спасать тебя. И она бы это сделала... Мне повезло опередить Самойлову, да и то лишь потому, что я ей солгал. К тому же, так было угодно моему начальству... Видишь ли, дело о твоём розыске было назначено мне. Уж не знаю, почему. Но одно я знаю точно: это дело я, судя по всему, уже никогда не закрою. Исаев устало потёр лоб и отошёл от Лейса. Потом оглянулся:
– Ты все правильно рассчитал, Лейс. К тому же, Ева должна была живописать тебе Маркетолога во всех подробностях, и ты не мог не догадаться, кем приходится тебе Ира. Но тебе было нужно решить свою проблему: найти того, кто тебя шантажировал. А поскольку у всех сейчас есть Интернет, то и ты должен был, обдумывая свой план отхода, поинтересоваться заранее, а существует ли закон, который запрещает говорить о пропавших их близким, если пропавшие сами того не желают. – Лейс сузил зрачки, Андрей кивнул. – И уж конечно, ты, Лейс, хорошо понимаешь, что, если делу о розыске пропавшего больше пятнадцати лет, то оно уходит в архив, фактически – обнуляется. И ни у Интерпола, ни уж тем более у меня нет и йоты той власти, чтобы заставить тебя вернуться к сестре или сообщить ей, что ты – есть, и что ты – жив... Фак, Лейс, я даже не могу притащить тебя на ДНК-тесты, если ты от этого откажешься... А ты, судя по всему, откажешься, потому что у тебя есть на это очень весомая причина. Итак, что это за причина? Я хочу знать. – Но Лейс молчал. – Твое клеймо – твоё прошлое? – Помедлив, Лейс кивнул. – Так, понятно. Но кто-то должен был знать о нём. Ведь не взялся же ты, такой успешный и умный, из ниоткуда.
Лейс молча смотрел в глаза Андрея. Исаев немного подумал.
– Лейс, я могу узнать твое полное имя? – тихо спросил Андрей. – Ну, то что в паспорте пишут?
– Саба Лейс аль-Рамадан Эль-Каед, – медленно ответил Лейс.
– Аль-Рамадан... Что значит эта часть в твоём имени?
– Имя моего отца. Если по-русски, то отчество.
– Итак, тебя воспитывал Рамадан Эль-Каед... Человек, давший показания относительно смерти Лилии и усыновивший тебя. И он знает о твоём прошлом то, что не знает никто. – Разглядывая Лейса, Андрей наклонил к плечу голову, невольно копируя жест Иры.
«Вот и еще одна деталь головоломки встала на своё место, – думал Исаев. – Итак, Лейса забрал Рамадан. Дядьсаша заботился об Ире и воспитывал меня... Так чем же таким, скажите мне, занимались наши родители, что правда о них так надёжно хранится под семью печатями? Хоть бы кто объяснил мне... хоть бы кто весточку прислал с того света...».
– Да, занятно, – вслух сказал Андрей.
– Отлично, если это так, – услышал Андрей яростный голос Лейса. – В таком случае, позволь и мне узнать, кого ты защищал, спаситель? Ты же не ради меня в одиночку сюда пришёл… Итак, кто ты?
– А я, Лейс, – усмехнулся Андрей и посмотрел на часы, – тот, кто через полчаса с твоей помощью, судя по всему, устроит самое грандиозное надувательство в истории Интерпола. – Лейс моргнул и уставился на Андрея. – Что замер? – фыркнул тот. – Давай, одевайся и пошли. И кстати, вытащи свои линзы. Захвати паспорт и все имеющиеся документы, подтверждающие то, что ты говорил мне. Документы я просмотрю по дороге. Заодно, заберем и Еву, которая к этому часу, наверное, скупила уже пол-магазина. – Поймав ошарашенный взгляд Лейса, Андрей кивнул: – Я тебя не обманывал, Ева действительно была у меня. И она мне много чего о тебе рассказала... И то, что поведала мне она, полностью совпадает и с моей версией о том, какую роль в деле ее спасения играл ты – как и с тем, что ты сам о себе рассказывал. А раз все три правды совпали, то значит, мы нашли истину... На, забери ключи от «Volvо». Когда встретимся с Евой, у тебя будет ровно десять минут на то, чтобы договориться с ней относительно того, как она оказалась в коттедже и почему она здесь с тобой оставалась... В полиции забудь о том, что ты хорошо говоришь по-русски. Переводить буду я... Да, чуть не забыл, – Исаев театрально хлопнул себя по лбу, сунул руку во внутренний карман куртки и вытащил оттуда прозрачный пластиковый пакет с мобильным Лейса, который Андрей забрал у Второго, с несгоревшей карточкой, отпиравшей замок на автоматах паркинга в «Домодедово», которую Андрей успел полчаса назад подобрать на кухне. В довершении ко всему, в пакете лежал свёрнутый тонкий резиновый медицинский жгут, найденный Андреем под пассажирским сидением в «Volvo».
– Что, нравится? – хмыкнул Исаев, перехватив взгляд Лейса. – Да, вот так я зачищаю следы. И да, вот такой я праведник. И – уж поверь мне – в полиции я бы сдал тебя в два счета и разломал бы всю твою очень стройную версию, если бы ты, Лейс, оказался обычной дрянью.
– Так почему ты за меня? – оторопел Лейс.
– Да потому что я не могу быть против. Потому что я должен был верить тебе. Потому что ты слишком похож на Самойлову. А она ни разу меня не подставила. Обыгрывала – да, но не предавала... А теперь скажи мне, Леонид-Лейс-Аслан-Шер, личные звонки с номера твоего мобильного были уже после того, как ты, вот таким вот чудесным образом, пригласил в гости Еву?
– Нет, – честно ответил Лейс.
– А данные в социальных сетях?
– Стёрты.
– Понятно. Ладно, по дороге проверю... Что за медикаменты ты вводил девочке?
– Снотворное.
– Зачем?
– Я должен был быстро увезти её. Макс – ну, тот что с «глоком двадцать шесть» ... он не отпустил бы Еву. Он бы её изнасиловал. А потом сделал бы Еву своей игрушкой или вообще... крысой, – Лейс отвернулся.
– Уверен? – поднял бровь Андрей.
– Более чем. Я.… видишь ли, я «прочитал» Макса.
– Это каким же образом? – Исаев не понимал.
– Просто я знал человека, похожего на Макса. Его звали Саид Кхан. Он... он был моим хозяином. Он мне клеймо и поставил.
– Ясно, – Андрей помолчал. «Вот и еще одна часть головоломки сложилась…». – Лейс, скажи, а если бы я не пришёл, ты бы убил Макса? – спросил Исаев. Лейс кивнул. – А снотворное, что ты дал Еве, оно следы оставляет?
– Я понимаю, к чему ты ведёшь. Нет, Андрей, в крови Евы невозможно найти следов препарата, если только специально не искать его... Но я бы никогда не вколол Еве то, что могло навредить ей. Я видел её медицинскую карту. Не дай я ей снотворного, и она бы билась со мной насмерть в машине... Не связывать же мне её, чтобы увезти. – И Лейс дёрнул ртом.
– Ну что ж, – кивнул Андрей, – всё, что ты сделал – это, конечно, не самые достойные методы решать свои проблемы, но – ты ведь выиграл, Лейс? Да и я, к тому же, далеко не ангел... Ладно, держи улики. Все отпечатки я стёр. А ты уж будь так любезен, навсегда потеряй то, что нашёл я, потому что другого раза не будет.
– Спасибо, – ответил Лейс, принимая пакет. – Скажи, Андрей, а что я тебе должен за это?
– По-человечески познакомиться со своей сестрой, – сухо ответил тот. – Быть ей другом – таким, каким я уже не сумею. И тогда мы будем в расчёте... Ну что, пойдём, Лейс?
– Секунду подожди. Возможно, тебе этого не нужно, но... пусть у тебя будет ещё один хороший приятель. А у меня – первый и единственный друг, который меня знает, – и Лейс искренне протянул Андрею левую ладонь.
– Левша? Вообще отлично, – фыркнул Андрей, пожимая протянутую руку Лейса. – Ну, а как же теперь твоя лучшая подружка Ева?
– А Ева, Андрей, это теперь только моё дело...
@
5 апреля 2015 года, четверг, днём.
Коттеджный посёлок «Апрелевка Парк», ул. Виноградная, д. 23, г. Апрелевка.
Московская область.
Лейс, Ева и Андрей вышли из здания УВД Апрелевского городского отдела милиции ровно через три часа. За это короткое время Лейс успел напрочь забыть русский язык, дважды указать на Андрея, как на своего переводчика, трижды отказаться от «скорой помощи», один раз пригрозить, что он вызовет атташе посольства – и ни разу не посмотреть на ищущую его взгляд Еву. Теперь, стоя на улице, Лейс вообще хранил гробовое молчание. Ева попыталась заговорить с ним, взять его за руку, но Лейс упрямо сжимал челюсти и отворачивался от девочки. Наблюдая за этой парой, Андрей пару раз тайком фыркнул. Потом не выдержал:
– Лейс, у тебя ключи от «Volvo» ещё с собой? – медовым голосом спросил Исаев. Лейс зло посмотрел на Еву. Потом послушно протянул Исаеву раскрытую ладонь с ключами от автомобиля. – Ещё чего, – ехидно усмехнулся тот. – У меня мотоцикл. К тому же мне надо заняться тем, неизвестным, с Ламбетского моста. Надо же узнать, кто он... А ты, Лейс, сейчас не занят. До самолёта у тебя ещё масса свободного времени. Так что будь так любезен, отвези домой Еву, а? – невинно предложил Исаев. Лейс красноречиво посмотрел на Андрея, потом перевёл сердитый взгляд на радостно вспыхнувшую Еву.
– А если я откажусь, то что тогда? – проскрипел Лейс. Андрей пожал плечами:
– Ну, если ты откажешься, то мне придется сначала вести Еву с собой в коттедж, а потом в полицию, и...
– Ты соображаешь, что ты несёшь? – взвился Лейс. – Она же там все увидит…
– А это вы о чём? – тут же навострила уши Ева. – Что такого там, в домике, что я не должна это видеть?
– Так, ладно, чёрт с вами! С тобой, Андрей, мы еще увидимся. А ты, маленькая обманщица... быстро пошла со мной! Я тебе покажу, как по магазинам прятаться.
– Вообще-то, это я ей велел, – вмешался Андрей.
– Вообще-то, я ей велел другое. – И Лейс пулей устремился к парковке. Ева грустно посмотрел в спину удаляющегося Лейса.
– Он меня убьёт по дороге, – пожаловалась Ева Андрею. – Вы... то есть ты даже не представляешь, какой он.
– Не поверишь – представляю... Ну, не бойся, иди. А я позвоню Кейду... то есть, твоему отцу, – поправился Андрей. – Только, я прошу тебя, Ева, не подведи меня. Понятно, на что я намекаю? – Ева смущённо вспыхнула и согласно кивнула. – Отлично. Имей в виду, у вас с Лейсом есть всего два часа на дорогу.
Подумав, Ева встала на цыпочки и с благодарной нежностью поцеловала Андрея в щёку:
– Спасибо вам... то есть тебе.
– Не за что, детка. – Андрей погладил Еву по плечу, развернулся и быстро пошёл к коттеджам, где его уже ожидали служба криминалистики, начальник ОВД по Наро-Фоминскому району и представители МВД. Счастливая Ева улыбнулась и рысью устремилась за Лейсом.
Лейс и Ева добрались до парковки через пятнадцать минут. Лейс открыл брелоком ключей двери автомобиля.
– Садись, – открыв деврь, грозно приказал он. Ева в два счёта устроилась на пассажирском сидении и с фальшивой покорностью сложила на коленях ручки. Обозрев её позу, Лейс хмыкнул, как следует хлопнул дверью и отправился к охранникам, чтобы заплатить за парковку. Те как раз обсуждали взрывы.
– Ничего не слышали? – с жадным любопытством осведомился один из них.
– Меня тут вообще не было, – неласково буркнул Лейс, протягивая караульщику деньги.
– Жаль, – с горечью сказал тот. И добавил: – Честно, жалко. Такого тут отродясь не было.
«Такого вообще никогда не было», – фыркнул про себя Лейс и сел в машину. Сунул ключ в гнездо замка зажигания, вывел машину с парковки и выехал на Киевское шоссе, держа курс на Москву. Ева сидела молча и нерешительно поглядывая на Лейса. Потом не выдержала:
– Лейс, ну пожалуйста... – начала она и тронула его за локоть. Стиснув зубы, мужчина перешёл в правый ряд и прижался к обочине. Включив «аварийку» и заглушив мотор, Лейс положил на руль локти, наклонился и, прижавшись подбородком к лежащим на руле рукам, посмотрел в лобовое стекло. За окном ярко светило солнце. На машинах, скользящих по трассе, в пятнашки играли блики. Мир был тихим и светлым. Всё было хорошо.
– Лейс, ну пожа-алуйста...
Лейс перевёл взгляд на Еву. Своё решение он уже принял. Теперь его интересовало, какой выбор сделает эта невозможная девчонка.
– Лейс, ну не молчи, – робко позвала та. – Я.… я не хотела тебя обманывать. Но видеть тебя мёртвым я тем более не хотела.
Лейс вздохнул:
– Знаешь, что?
– Что? – осторожно спросила Ева и подобралась на сидении.
– В общем, так. Когда тебе исполнится двадцать один, я за тобой приеду. Не знаю, где ты будешь – в Лондоне, в Париже, или в Москве. В Берлине или ещё где-то, но я найду тебя... Сначала я извинюсь перед твоим отцом. Потом – если он отпустит тебя со мной – ты и я пойдем гулять. Я куплю тебе цветы, дурацкую мягкую игрушку – какую-нибудь подушку в форме сердца, или свечи с отвратительным запахом корицы или ванили – короче, всю ту невыносимую ерунду, которые так любят девочки твоего возраста. – Ева фыркнула, но Лейс даже не улыбнулся. – Потом ты и я отправимся на какой-нибудь глупый фильм про нереальную любовь, там съедим чипсы, подтаявшее итальянское мороженое и вчерашний попкорн. После отправимся в какой-нибудь шумный парк, где есть колесо обозрения. Может быть, это будет «London Eye» – а может, это будет ваше Чёртово колесо в Парке Горького... Там я, видимо, и скажу тебе, что хочу на тебе жениться... Но сначала я прямо сейчас отвезу тебя к твоему отцу! И когда ты будешь сидеть дома за семью замками, я отправляюсь в аэропорт, пройду регистрацию на рейс и куплю себе в «Duty Free» самый крепкий алкогольный напиток, который только есть в этой вашей... э-э, и моей стране. Потому что я мечтал выпить и забыться хотя бы на пару часов после того, как познакомился с тобой в социальных сетях.
– Это всё? – мрачно осведомилась Ева.
– Это – всё, – кивнул Лейс, наблюдая за ней с улыбкой.
– Так, всё понятно... Тебе сколько лет? Тридцать шесть, сорок пять?
– Всего тридцать два, – испугался Лейс. – А что?
– Да ничего. Оно и видно, – вредным голосом отозвалась Ева. – Игрушки, свечи он купит… какие-то подушки дурацкие... Сначала пообещай мне, что ты не бросишь меня из-за моего отца и что ты никогда не будешь вести себя со мной так, точно ты – мой папа. А потом ты пообещаешь мне взять меня с собой на серфинг в Египет и научить кататься на волне. Договорились?
– Договорились, – кивнул Лейс. Помедлив, придвинулся к Еве и поднял её подбородок. – Как скрепим нашу сделку? – улыбнулся Лейс.
Ева подумала, смущённо покраснела – и решительно впилась ему в губы.
@
5 апреля 2015 года, четверг, днём.
Ленинский проспект, дом 178, Москва.
Россия.
Через два часа Лейс подогнал «Volvo» к высокой резной решётке, надёжно огораживающей высокую двадцатиэтажную башню.
– Папа! – радостно закричала Ева, заметив Даниэля Кейда. Мужчина нетерпеливо мерил шагами перекресток рядом со шлагбаумом. Девочка вскинула счастливые глаза на Лейса.
– Пойдем, познакомлю тебя с моим отцом. – Ева открыла дверь и побежала прямиком к отцу. Лейс подумал, поморщился, но покорно вышел следом за Евой. Увидив выражение злости на лице Даниэля, Ева затормозила, как стреноженный на скаку конь, и быстро юркнула за спину Лейсу. Прищурившись, Кейд внимательно наблюдал за дочерью и за тем, в ком его дочь обрела защитника. Лейс заглянул в глаза Даниэля и осторожно вывел девочку из-за своей спины.
– Лейс, ты что? – не поняла та.
– Ничего. Он просто молодец. И отлично меня понял, – изрёк Даниэль. Со всей страшной яростью и болью, которые он успел пережить за две последние ночи, Даниэль двинул Лейсу в челюсть. К удивлению Даниэля, Лейс пошатнулся, но устоял.
– Папа! – взвизгнула Ева и кинулась на защиту Лейса, закрывая его от разгневанного отца.
– Иди домой, Ева, – с арктическим холодом произнёс Даниэль. – Сейчас этот... гм, понятливый молодой человек очень быстро уберётся отсюда, а ты отправишься в квартиру и начнёшь паковать свои вещи. Ты сегодня же уезжаешь со мной к Эль, в Лондон. Она – твоя мама. И твоя мать место себе не находит.
– К ма…? Так, я никуда не поеду, – уперла руки в боки Ева.
– Это ещё почему? – окончательно разневался Даниэль.
– Потому что вы обманули меня! Потому, что если я сейчас уйду, то я потеряю Лейса. Папа, я тебя знаю: ты никогда не простишь его. И ты не позволишь нам встречаться, и...
– Делай то, что приказал тебе отец, – услышал Даниэль чуть низкий, чуть хриплый голос. Заглянув в глаза того, кому он приготовился было вломить по-новой, Даниэль замер и осёкся. Ещё бы: на него смотрели «волчьи» глаза ярко-синего цвета – как и у той женщины, которой он, Даниэль, был обязан жизнью и здоровьем своей дочери.
– Не может быть... – неверяще прошептал Кейд. Игнорируя его удивление, Лейс повернулся к Еве.
– У тебя опять идет кровь. И опять из-за меня, – заплакала Ева.
– Да, у твоего отца неплохой удар. И ты дорого мне достаёшься, – улыбнулся Лейс и вытер слезы у нее со щёк. – Ну не плачь, не надо. Просто иди домой и ничего не бойся. Настанет день, и мы с тобой встретимся. Я клянусь тебе. Я тебе обещаю. У меня есть твой телефон. А у тебя – твои социальные сети.
– Ты меня не дождёшься, – прошептала Ева и попыталась вцепиться в него. – Мой папа тебе запретит. А мне двадцать один исполнится только через полгода.
– Ева, я ждал тебя так долго. Чего стоят каких-то шесть месяцев? – с улыбкой заметил Лейс. Потом посмотрел на Даниэля, успевшего прийти в себя, очень вежливо, изящно и независимо поклонился ему, и направился к машине. Ева вытянулась стрелой, наблюдая за Лейсом.
– Ева, даже не думай, – отрезал Даниэль, потирая рассечённые костяшки пальцев. При звуках отцовского голоса Ева обернулась, и Даниэль увидел упрямый взгляд Эль, когда та двадцать лет назад поклялась любить и ждать его. – Ева – нет! – похолодел Даниэль.
