Текст книги "Аватар"

Автор книги: Юлия Кова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– Ир, скажи, а если я откажусь тебе помогать, то ты не простишь мне, и я тебя потеряю, так? – безжизненным голосом спросил Кузнецов. – А если я заставлю тебя унижаться, то ты и на это пойдёшь, но потом ты меня возненавидишь, и я навсегда тебя потеряю? А если этот мальчишка, этот твой Андрей вернётся живым и здоровым и придёт за тобой, то я тоже тебя потеряю? Получается, что бы я ни выбрал, я всё равно тебя потеряю... Ир, скажи честно, а был ли вообще такой день, когда ты мне принадлежала? Ты хоть когда-нибудь любила меня?

Кузнецов услышал лёгкие, знакомые с детства шаги, и почувствовал, как женщина, встав позади него, доверчиво прижалась к нему и обняла его. Он ощутил дразнящее тепло её тела, каждый его знакомый изгиб, и закусил губы. Шесть лет назад эта женщина перестала быть его собственностью и свела их любовные отношения на нет. Зато она по-прежнему ему верила, и он был благодарен ей даже за эту малость. Всё ещё глядя в окно, Кузнецов нашёл руку Самойловой и поднёс её пальцы к губам:

– Ир, знаешь, о чем я жалею?

– О том, что ты до сих пор меня любишь? – без тени улыбки спросила она.

– Балда ты... Я, Ир, жалею, что я не сделал того, что сделать хотел и сделать мог. В тот день, в то самое проклятое воскресенье, когда я приехал к тебе за своим котом, поднимись я к тебе тогда – и всё было бы по-другому. Ты никуда бы от меня не ушла. И не было бы никакого Андрея. Но я упустил свой шанс. А он этот шанс подобрал.

– Митя, а что ты хотел сделать? – Самойлова потёрлась щекой о надёжное плечо мужчины, который всегда был рядом с ней.

– Я? – горько усмехнулся Кузнецов. – А это неважно. Уже. – Кузнецов разжал руку и отпустил тёплые золотистые пальцы.

– Митя... – позвала Ира.

– Что тебе, зайка моя? – грустно спросил Кузнецов.

– У меня нет никого ближе тебя. И никогда не было.

– Да-да. Точно. Всё именно так, – кивнул Кузнецов и, потянув женщину за руку, поставил её перед собой. – Ир, скажи: он правда стоит твоей помощи?

– Да, – без тени размышлений кивнула женщина.

– Понятно... А еще скажи: ты простишь его? Обратно его примешь?

– Прощу – да, – ответила Самойлова. – Но это будет потом, когда мне больше не будет больно... Прощать людей – это как писать хорошие стихи. Знаешь, у Моэма есть один роман, который я очень люблю. Это – «Театр». В этом романе один из героев говорит, что хорошая поэзия проистекает только из тех чувств, которые понимаешь, когда они далеко позади, и ты становишься безмятежен. А мне до безмятежности ещё очень далеко... Что касается того, приму ли я его обратно... Нет, этого никогда не произойдёт. Видишь ли, – помедлив, призналась Самойлова и невольно щёлкнула браслетом от своих наручных «Michael Kors», – я теперь знаю, что если я поддамся ему, то он перекроит меня на свой лад, превратит меня в эту свою... вторую Наташу. Которая стоит перед закрытой дверью и покорно ждёт, когда дверь откроется, и он позволит ей войти. А с таким отношением к себе я никогда не смирюсь. Для меня это невозможно.

Глаза Кузнецова вспыхнули. Он бросил на женщину быстрый взгляд и опустил ресницы:

– Ну, что ж, Ира, достойный ответ. Я рад услышанному... Так и быть, я сделаю для него этот код. Вернее, не код, а то, что хочешь ты. Когда Кейд сюда заявится? Ты же наверняка с ним уже созвонилась?

– Часа в три. Но разговаривала я только с Эль.

– Ага, только с Эль ты разговарила, – передразнил Самойлову Кузнецов. – Сколько времени сейчас, шантажистка?

Даже не глядя на часы, Ира ответила:

– Девять.

– Ого! –удивился Кузнецов. – В таком случае, нам действительно лучше поторопиться, потому что через час, и это самое позднее, код должен быть у Кейда. А ещё раньше – у этой твоей Эль... Всё, закончили дискуссию и пошли работать. – Кузнецов открыл дверь «тайника», пропуская женщину вперёд. Самойлова взяла со стола свой серый замшевый жакет, смахнула в сумку ключи от машины и вышла из переговорной. Кузнецов и Самойлова отправились к лифту. Нажимая на кнопку, Кузнецов наклонился к Ире:

– Кстати, имей в виду: сама встречайся с Кейдом.

Ира вскинула на Кузнецова удивлённые глаза. Кузнецов фыркнул:

– Да-да, ты не ослышалась. И с этой скоти… с этим своим Серым Волком тоже сама разбирайся. А поскольку ваши с ним личные встречи, как я понимаю, исключены, то можешь воспользоваться PGP-шифром... Хорошая игра получится, – хмыкнул Кузнецов и вошёл в лифт. Женщина шагнула следом.

– Митя...

– Что тебе, Ира? – и Кузнецов комично склонил голову к плечу.

– Смешно, – по достоинству оценила шутку женщина. – Митя, скажи мне, а почему ты не хочешь с Андреем встречаться? Ты боишься его побить? – с непонятной для Кузнецова хитринкой в глазах невинно спросила Самойлова. – Кстати, я ещё помню, как ты в десятом классе настучал в бубен Иванченко только за то, что он меня в кино пригласил.

Кузнецов долго смотрел на Иру – так долго, что лифт успел доставить их на пятый этаж. Двери лифта открылись. Женщина вышла из отделанной стеклом и сталью коробки. Кузнецов сделал шаг за Самойловой, но передумал и придержал ладонью закрывающуюся дверь. Коробка лифта дёрнулась, и Ира обернулась.

– Митя, ты что, хочешь застрять? – усмехнулась она.

– Нет, Ира, я просто хочу пояснить свою мысль до конца и сделать это здесь, пока нас никто не слышит... Видишь ли, зайка, – пристально глядя в синие глаза, тихо и веско сказал Кузнецов, – Мишка Иванченко всегда был мне другом. Хотя мы с ним и были соперниками – из-за тебя... Но этот твой Серый Волк Андрей – он не друг мне, а враг. И за то, что он сделал с тобой, я хочу не побить его. Я хочу его убить…

@

8 апреля 2015 года, среда, днём.

Здание «Москва-Сити», паркинг у блока «А», Краснопресненская набережная, Москва.

Россия.

В три часа дня Даниэль Кейд припарковал свой «ауди» на стоянке у «Москва-Сити» и вышел из машины. Оглядевшись, он заметил серый «туарег» с номером «ВЕК 413», поднял на лоб солнцезащитные очки и быстро направился к кроссоверу. Наклонившись к окну, Кейд увидел светловолосую женщину, сидевшую к нему в профиль. Откинув голову на подголовник кожаного сидения, Самойлова закрыла глаза, погружённая в свои мысли. Помедлив, Даниэль осторожно постучал в стекло. Ресницы Иры дрогнули, и она, не оборачиваясь, распахнула дверь с правой стороны. Даниэль послушно сел на пассажирское сидение.

– Добрый день, Ирина. Я.… спасибо, что не отказались мне помочь. Хотя вы и могли бы. –Кейд смущённо взъерошил волосы, избегая смотреть на женщину.

– И вам спасибо за извинения. Они приняты, – ответила та чуть низким, чуть хриплым голосом, и Даниэль вздрогнул, почувствовав силу того странного притяжения, которое называют влечением.

«Что это со мной? Даже с Эль подобного я в первый раз не испытывал», – удивился Кейд. Недоумевая, почему незнакомка разом приобрела над его телом такую власть, Даниэль повернулся к женщине – и замер. На него смотрели синие глаза, манящие в себя, как омут. Кейд сглотнул.

– Поразительно, – невольно прошептал он. Женщина насмешливо дёрнула уголком рта и протянула Даниэлю миниатюрный USB-носитель. Даниэль потянулся за маленьким кусочком из серебристого металла и дотронулся до женской руки. По телу Даниэля пробежал ток. Влечение превратилось в желание.

– Поразительно, – повторил Даниэль и снял флешку с ладони женщины.

– Что поразительного? – сухо и насмешливо поинтересовалась Самойлова.

– Поразительно, что Эль предупреждала меня о подобном. И поразительно, что я ей не поверил, – честно сказал Даниэль, прекрасно понимая, как сейчас он смотрит на эту женщину.

– И что, теперь меня ждут из-за этого какие-то неприятности? – иронично, в манере, присущей только ей одной, спросила Самойлова и в точности воспроизвела жест Эль, изящно изогнув тонкую бровь. Эта, с детства знакомая Даниэлю привычка, моментально отрезвила его и тут же расставила всё по местам. Очарование прошло. Морок исчез. Влечение растворилось. Теперь Даниэль видел перед собой обычную, хотя и довольно миловидную женщину, на которую он всего несколько дней назад объявил охоту. Эту женщину он ещё вчера обвинял во всех смертных грехах. Но эта женщина вопреки всему, что Даниэль думал о ней и сделал ей, согласилась помочь разыскать его дочь – украденную у него Еву.

Что до Самойловой, то она видела перед собой не блестящего бизнесмена, а стойко переносившего удар за ударом, но – почти сломленного мужчину. И этот мужчина был готов на всё, чтобы спасти свою дочь, вернуть её домой – живой, невредимой, здоровой...

Глаза Самойловой и Даниэля встретились. Мужчина первым отвел взгляд.

– Прошу прощения, Ирина, – тихо покаялся он. – Я.… мне действительно сейчас очень трудно. Я даже происходящее плохо контролирую. Совсем не мой стиль. Ещё раз, извините.

Женщина кивнула.

– Даниэль… – мягко позвала она.

– Да? – с готовностью повернулся тот.

– Даниэль, то, что я скажу вам сейчас, это не самое правильное, но... но вы будете должны мне кое-что взамен этой «флешки».

– Всё, что угодно, – искренне ответил Кейд. – Всё, чтобы вы не попросили.

Ира помолчала, проигрывая в голове свою мысль до конца. Потом, тщательно подбирая слова, произнесла:

– Вы отсюда поедете к Андрею Исаеву на Тёплый Стан, так? Мне Эль утром сказала.

– Да. В четыре я должен быть у него, – кивнул Кейд.

– Так вот. Вы пообещаете мне, что Андрей Исаев никогда не узнает от вас о том, что я влезла в эту историю. Я не хочу, чтобы вы выдали ему этот секрет. Ваша жена, Эль, пообещала мне сохранить мою роль в этом деле в тайне в обмен на программу, которую я утром прислала ей и которую она пять часов назад отдала Максу Уоррену. И вы, Даниэль – вы тоже должны пообещать мне своё молчание в обмен на «флешку», которую вы только что взяли у меня.

Это была не просьба, а приказ, на который Ирина Самойлова имела полное право.

– А если я вас обману? – невесело усмехнулся Кейд, разглядывая USB-носитель.

– А это у вас не получится. – И Ира преувеличенно аккуратно сняла пылинку со своего замшевого жакета.

– Почему не получится? – поднял голову Даниэль.

– Ну, хотя бы потому, что ни на этой «флешке», ни в том эсэмэс, что отправила Максу Эль, кода «НОРДСТРЭМ» нет. И никогда не было.

– Подождите, я не понимаю. Так что же вы тогда отдали Эль? И что вы даёте мне сейчас? – нахмурился Кейд, крутя в пальцах «флешку».

– А это не вам, а Андрею. Вы отдадите «флешку» ему. Это то, что поможет ему разыскать вашу дочь.

– И вы, конечно, мне это обещаете, да? – криво усмехнулся Даниэль. В ответ он ждал традиционные слова, на худой случай – улыбку, но вместо этого увидел взгляд, вспыхнувший синем пламенем:

– Мне нет нужды обещать вам то, что я точно знаю.

@

8 апреля 2015 года, среда, днём.

Квартира Андрея Исаева, улица Академика Варги, д. 1. Москва.

Россия.

Перекинув длинные ноги через ручку любимого кресла, сунув в левое ухо наушник, подключенный к iPad, Андрей Исаев сидел в своей кухне и, пользуясь инструкцией, сосредоточенно монтировал к игрушечному вертолёту начинку выпотрошенной им профессиональной миникамеры GoPro. Вертолётик шириной в собственную ладонь Андрей ещё утром купил в торговом центре на Профсоюзной. Любому стороннему человеку, который бы сейчас увидел Исаева за работой, могло показаться, что мужчина увлечённо собирает игрушечный вертолёт для какого-нибудь энергичного мальчишки. Активные пользователи «YouTube» сказали бы, что Андрей Исаев создаёт миниатюрный квадрокоптер, которые используют спортсмены-трюкачи – большие любители «селфи», для съёмок своих трюков с высоты или на волне. Но все эти умозаключения были для непосвященных. Следуя инструкции и видеочертежам, присланным ему его другом из «Nokia», Андрей монтировал «беспилотник» – маневренную, легко управляемую разведывательную систему. Этот вертолёт – или «мини-дрон» – не превышал десяти сантиметров в длину и двух с половиной сантиметров в ширину, и весил всего шестнадцать граммов. Оснащая «беспилотник» GPS-модулем и несколькими датчиками, Андрей хотел добиться, чтобы его «мини-дрон» развивал скорость в десять километров в час при зарядке аккумулятора на полные двадцать минут полёта. С учетом того, что маневременный «беспилотник» сопровождал свой полёт видеосъемкой и трансляцией записи в режиме реального времени, эта игрушка должна была стать глазами и ушами Андрея там, где он сам не мог увидеть и услышать противника.

Сборку «мини-дрона» прерывал вкатившийся в кухню круглый, диском, чёрный робот-пылесос от «Frezerr». Пылесос напоминал летающую тарелку. На пылесосе гордо воссидал британский кот Самсон, и, как царь на троне, гордо осматривал свои владения – квартиру Андрея. Проводив кота весёлым взглядом, Исаев фыркнул и приготовился вставить в ухо второй наушник, чтобы дослушать инструкцию до конца.

– Bro, уже без пятнадцати четыре. Ты мне напомнить просил, – выглянула из комнаты Диана. Руки у нее были заняты стопкой белых курток «уваги», традиционных для айкидо широких чёрных брюк «хакаму» и простроченного четырехметрового черного пояса «оби». – Куда мне это положить? Я всё выстирала. Пояс, правда не трогала, как ты и просил.

– В шкаф подальше брось, потом сам разберу. Спасибо тебе, моя домработница.

– Вот сейчас вообще не смешно. – Диана укоризненно поджала губы. Андрей вытащил из уха наушник и с усмешкой оглядел сестру, волосы которой были стянуты на затылке в забавный хвост. Хвостик походил на крошечную пальму.

– А как мне ещё прикажешь тебя называть, если ты мою квартиру по три раза на дню «вылизываешь»? Или мне объяснять всем и каждому, что это я так эксплуатирую младшую сестру? Или – что она за мной, как за младенцем, ухаживает? Тебе какое из двух объяснение больше понравится?

– Мне больше понравится, если ты своим гостям вот это передашь. – Бросив на диван в кухне стопку «доги», Диана торжественно выложила на кухонный стол семь маленьких круглых пуговиц. – Между прочим, это от женской рубашки, – со знающим видом объявила сестра. – Я эти пуговички в твоей спальне нашла, валялись под кроватью... Шесть пуговиц ещё прилично выглядят, только ниточки торчат. А седьмая так вообще вырвана с мясом... Интересно, и чем ты тут занимаешься, пока меня нет? – обвинительным тоном проворковала Диана и сделала глубокомысленное лицо. Андрей на её выпад не клюнул.

– Окстись, милая, – невинно улыбнулся старший брат, проверяя лопасти вертолётика. – Когда это я сюда кого приводил?

– Уверен? – Сестра поиграла бровями. Андрей промолчал. Так и не дождавшись ответа, Диана подхватила стопку форменных курток и удалилась в комнату. Убедившись, что Диана его не видит, Андрей отложил вертолётик. Собрал кончиком пальца в ряд на столе семь пуговиц. Память услужливо подсказала ему одну сцену, разыгравшуюся в его спальне пару дней назад, когда он рвал рубашку с женщины, которая отбивалась от него, не желая ему поддаваться. Сегодня мысль об этой женщине вызывала не вожделение, а боль.

«Она ушла, потому что ты так хотел. Всё, кончено, хватит...»

Андрей помедлил – и безжалостно смахнул пуговицы в большую картонную коробку, где уже лежали разноцветные провода от вертолёта и ненужные крепежи от камеры.

«Выкину вместе с мусором», – пообещал себе он. Диана, вернувшаяся с утюгом, немедленно заметила пропажу своей находки.

– А где пуговицы? – поинтересовалась она, убирая утюг в кухонный шкаф у окна.

– В Караганде, – отрезал Андрей. – А теперь иди сюда. Значит так: сейчас ко мне придут, а тебя я попрошу сделать мне одолжение... Господибожемой, да оставь ты уже утюг, в конце-то концов. И кота тоже оставь в покое. Дай животному порезвиться.

Подтверждая слова Андрея, Самсон издал победоносное «мяу» и выехал на пылесосе в прихожую.

– Ну, что тебе надо? – Диана с трудом переключила внимание с кота на старшего брата.

– Бери вот этот «дрон» и дуй в Тропарёвский парк вместе с Самсоном. Там погоняете вертолёт вместе. Для управления «дроном» на, возьми, мой iPad. Я его уже настроил. Принцип управления вертолетом – как с игровой консоли. Помнишь, мы с тобой в детстве резались?

Диана кивнула.

– А у нас с тобой здорово получалось, – улыбнулась воспоминаниям Диана.

– Вот и вспоминай свои навыки, – усмехнулся Андрей. – Управляй «дроном» так, чтобы Самсон не смог до него добраться, но, чтобы ты смогла сделать съёмку кота. Ди, ты всё поняла? Это действительно важно.

– А что ты хочешь в итоге получить? – наморщила лоб сестра, разглядывая миниатюрный вертолёт.

– Я хочу, чтобы этот «беспилотник» выдавал тебе он-лайн трансляцию на iPad, без искажения записи и звука. – Андрей скинул ноги с кресла и встал. – А ещё мне надо, чтобы ты держала язык за зубами. Через час возвращайся. Но сначала позвони мне, чтобы на заказчика не нарваться, хорошо?

– А это точно будет заказчик, а не какая-нибудь заказчица, которая явится сюда за своими пуговицами? – прожурчала, как весенний ручеек, Диана, стаскивая резинку с головы и приглаживая волосы. Андрей нахмурился:

– Слушай, Диана, может, уже хватит?

– Ладно, прости, не буду. – Диана миролюбиво потёрлась носом о плечо старшего брата. – Ты только скажи мне, что такого произошло, что ты в спальне спать не можешь. Ночью ушёл на кухню, стащил с дивана подушку на подоконник и до рассвета так и просидел. То курил, то музыку слушал... А утром так вообще, как зверь, сорвался на несчастную Терентьеву с этим её вечным предложением поехать в Прагу. Мне её даже жалко стало... Кто-то украл твое сердце, Андрей? – прошептала Диана.

Исаев вздрогнул, но так ничего и не сказал. Вздохнув, Диана прижалась к брату. Невесёлые мысли Андрея и его младшей сестры прервал жалобный крик Самсона, всё-таки навернувшегося с пылесоса. Ахнув, Диана расцепила объятия и полетела к коту. Андрей криво улыбнулся, глядя как маленькая Диана с трудом поднимает на руки любимое восьмикилограммовое животное и гладит его, утешая. Сняв с кресла висевший на его ручке рюкзак, Андрей принялся убирать в него iPad и «беспилотник».

– Пойдём, Ди, – проводив сестру до входной двери, Андрей вручил сестре сумку. – Вертолёт и панель управления здесь. Набери мне через час, сразу сюда не являйся, – ещё раз напомнил Андрей.

– Ага, – ответила Диана.

– Мя, – дал своё обещание счастливый кот, вплывая в лифт на руках любимой хозяйки. Закрыв входную дверь, Андрей вернулся на кухню и начал собирать в коробку, где уже лежали семь пуговиц Самойловой, ненужные ему детали. В картонный ящик полетели миниатюрные гайки, шурупы, пластиковые элементы крепежей и металлические части. Засовывая коробку в плотный мусорный пакет, Андрей услышал сигнал домофона. Исаев снял трубку.

– Я, – сказал он.

– Андрей, добрый день, – басом пропела консьержка. – Тут к тебе некий Даниэль Скейт пришёл.

– Пусть поднимается, – хмыкнул Андрей. – Спасибо.

– Впускаю...

Попрыгав на босой ноге у двери, Исаев натянул мягкие мокасины. Даниэль вышел из лифта. Андрей встретил его в прихожей.

– Добрый день. Проходи, – по-свойски кивнул Андрей и подал гостю руку. Обмениваясь традиционным мужским приветствием с хозяином квартиры, Даниэль внимательно рассматривал Исаева и производил в уме быструю оценку.

«Занятный парень. Необычные у него глаза: спокойные, ясные, и в то же время смотрят так, точно их владелец знает о тебе что-то очень важное. И руки у него тоже необычные: ладонь узкая, но пальцы тренированные, сильные. Мощь и нажим он контролирует, но при желании может и руку сломать. Внешне совсем не похож на Эль, если только не брать в расчет то, что он, судя по всему, такой же чистюля. Казался бы вполне беззаботным, если бы только не этот его взгляд... Так что не будем обманываться на его счет: Фадеев недаром отрядил его на поиски Маркетолога. Такую как она, обмануть очень трудно, а заставить делать то, чего не хочет она, по-моему, вообще невозможно. Но этот парень каким-то образом справился с ней, раз она решила ему помочь... Интересно, что между ними?» – закончил свои умозаключения Даниэль и удивился: последний вопрос явно имел привкус ревности. Впрочем, нанеся мимолетный укол его самолюбию, ревность тут же исчезла.

– Даниэль, проходи в кухню, я сейчас... только «Vaio» из комнаты принесу, – услышал Кейд голос Андрея.

«А вот это точно моя Эль: те же бархатные нотки...»

Кивнув, Даниэль отправился вперёд по коридору прихожей. Белая и чёрная, крупная, без узоров, плитка, выложенная как шахматная доска, привела его в просторную кухню. Даниэль с любопытством осмотрелся. Стены из натурального кирпича были окрашены в гладкий белый цвет. Белый потолок и стены разделял простой, широкий потолочный плинтус. Правую стену кухни занимали белые глянцевые шкафы из «Икеа». Единственным «цветным» пятном в этой чёрно-белой кухне был стоящий по левой от входа стене светло-серый, обтянутый кожей, диван, да еще плюшевое, серого цвета, кресло. Чувствовалось, что именно в этом кресле хозяин квартиры проводит большую часть своего времени. Стремясь лучше освоиться с новым местом, Даниэль шагнул к дивану. Рядом с диваном возвышался небольшой черный шкаф, на котором Кейд углядел две прозрачные вазы. Первая, круглая, как шар, была почти доверху заполнена золотыми и серебряными медалями. Даниэль удивился. Запустив руку в вазу, он вытащил одну из них. Медаль была непривычно-тяжёлой и оказалась облитой не фольгой, как шоколад, а золочёной медью.

«Да это же не шоколадка – это же настоящая медаль. И их тут – целая ваза.»

Изумлённый открытием, Даниэль повертел медаль гранями и прочитал: «Шахматный турнир на первенство Москвы – 1998». Вздёрнув бровь, Даниэль вернул «шоколадку» на место и присмотрелся ко второй вазе. В ней, напоминавшей высокий стакан, красовались небрежно свернутые в трубочку листы плотностью ватмана. Даниэль поддел одну из трубочек пальцем, вытащил, развернул хрустящий, упорно не желавший разгибаться лист и с удивлением воззрился на японские иероглифы. Чуть ниже на английском «красовался» и перевод: «Сертификат Международной Федерации Есинкан Айкидо (AYF) 2014». Аккуратно вернув грамоту в вазу, Даниэль задумчиво оглядел аккуратную кухню. На взгляд Кейда, для полноты картины здесь явно чего-то не доставало. Подумав, Даниэль осторожно раздвинул пальцем глянцевые жалюзи.

И всё сразу встало на своё место. На низком, широком подоконнике из белого искусственного камня лежала серая подушка, явно перенесенная с дивана. Рядом с подушкой выстроились сдвинутые в небрежный ряд кубки и призы, которые их хозяин прятал от постороннего взгляда. Здесь же лежала и стопка книг: пособия «Работа со следами на месте происшествия» и «Криминалистическая фотосъёмка и видеозапись». Лицензионные диски с музыкальными композициями и два сиди-рома с аккуратно надписанными косым почерком, как у левши: «Докторская – часть #1» и «Докторская – депонированные черновики». Здесь также были романы Шелленберга «Лабиринт» и «Вся королевская рать» Уоррена. Последняя книга был заложена красным фломастером. Даниэль раскрыл книгу. «Ты должен сделать добро из зла, потому что его больше не из чего сделать», – прочитал Кейд.

«Так вот, что знает о тебе эта женщина. Высокий интеллект, неимоверное упорство и боевая сущность мужчины», – подумал Даниэль, продолжая разглядывать кубки. За этим занятием его и застал Андрей.

– А, нашёл, – без особой радости, но и без раздражения произнес Исаев, и вытащил «Vaio» из сумки. – Садись в кресло или на диван. Есть алкоголь, кофе и чай. Ты что будешь?

Даниэль направился к дивану и сел там, не желая лишать хозяина его любимого кресла.

– Чай. А почему ты «их» прячешь? – и Кейд кивнул головой в сторону подоконника, намекая на призы.

– А кому «они» нужны? – искренне удивился Андрей. – Я же на участие в Олимпиаде не претендую. Это же так, мои обязательные и командные. Год назад я их выкинул на помойку, но моя домрабо... – Андрей осёкся, – то есть моя младшая сестра закатила мне скандал, а потом вытащила всё это из «мусорки». Лично всё отмыла и к матери домой перевезла... Еле-еле уговорил сестру вернуть всё обратно. И теперь Диана каждый раз начинает свой визит ко мне с того, что поштучно пересчитывает всё это добро, – небрежно заключил Андрей.

А Даниэлю на ум пришла коробка с его детскими письмами, которые когда-то составляли всё богатство маленькой Эль и которые его жена хранила с трогательной заботой. И Кейд улыбнулся: женщины всегда одинаковы в своих чувствах. Сентиментальнее их только очень жестокие мужчины...

– Ну, так и отдай эти свои призы матери, – посоветовал Кейд.

– Ага, сейчас, – усмехнулся Андрей, включая чайник и кофеварку. – А моя маман возьмёт, да и сделает из этого мой прижизненный иконостас. – Следя за чайником, Исаев сунул руки в карманы бежевых слаксов и прислонился спиной к шкафу.

– Чего-чего? – улыбнулся Кейд. Андрей отметил, что его гость, наконец, расслабился и поздравил себя: в его работе самым трудным было начать разговор с потерпевшим.

– Ну, моя матушка сначала развесит мои медали и грамоты у себя на стене, – пояснил свою мысль Андрей, – а потом примется водить к себе экскурсии из своих студенток... Видишь ли, моя мама в консерватории преподает, – перехватив вопросительный взгляд Кейда, пояснил Андрей. – Учительница музыки, любящая всё прекрасное, которая верит в вечную любовь и прочный брак. Мама с отцом считали, что у каждого ребенка должно быть три увлечения, которые развивают мозги, тело и вкус. Поэтому Диану «заслали» в литературный клуб, районную студию хореографии и художественную школу. А меня – в школу айкидо, в шахматную секцию и в музыкальную школу. Что-то со временем ушло, а что-то осталось. Диана, например, учится в «строгановке», но вместо балета теперь занимается йогой... А теперь ты рассказывай, – без всякого перехода предложил Андрей.

– О чём? – Кейд даже вздрогнул от неожиданности.

– А обо всём, что привело к исчезновению Евы, – и Андрей «нырнул» в один из белых глянцевых шкафов, разыскивая коробку с чаем.

– И с чего я должен начать? – наблюдая за плавными, уверенными движениями хозяина квартиры, поинтересовался Даниэль.

– С чего хочешь. Например, с того самого момента, как ты пришел в «Альфу» и на лестнице наткнулся на меня, – пошутил Исаев. Даниэль поджал губы и изогнул бровь. Андрей кинул из-за плеча на гостя быстрый, изучающий взгляд, после чего достал сахарницу и поставил её на стол. – Так зачем тебе понадобилась Самойлова, Даниэль?

– А ты, судя по всему, её хорошо знаешь? – тут же нашёлся Кейд. Исаев поднял на собеседника непроницаемые глаза:

– Я, Даниэль, не то, чтобы «хорошо» её знаю – просто я нашёл эту женщину по заданию своего начальника, но – для тебя. И именно после этого твоя дочь пропала. Вот и давай разбираться с исчезновением Евы с этого момента. Так с чего тебя потянуло устроить слежку за Самойловой? – Вернувшись к шкафу, Андрей отмерил заварку на две чашки и потянулся за чайником.

– Ну, я решил, что Ирина может угрожать моей дочери. – Кейд положил ногу на ногу. Руки он скрестил на груди, точно «закрылся». – Видишь ли, мать Ирины и мой отец были убиты в одном месте, в одно и то же время, – неохотно признался Кейд. – И в своё время я искренне считал, что это мать Ирины была убийцей моего отца. Ну, по крайней мере, так мне сказал Рамадан.

– А кто такой Рамадан? – невинно поинтересовался Исаев.

«Интерпол, дело сто семь, – думал он. – Карачи. Год восемьдесят третий. Именно Рамадан заявил мать Самойловой в полиции, как убийцу... Очень интересно!»

– Ах да, ты же ничего не знаешь о моей семье, – не подозревая, о чем размышляет Андрей, вздохнул Даниэль. – Рамадан – это брат моей матери, и он был другом моего отца. Родного отца, – поправился Кейд. – Впрочем, с того момента, как мы с матерью перебрались в Лондон – тогда мне было примерно одиннадцать – моя мать перестала поддерживать с Рамаданом какие-либо контакты.

– Вот как? А почему? – поинтересовался Андрей и нажал на кнопку кофеварки. Машина запыхтела и зафыркала. Наблюдая за процессом, Кейд задумчиво пожал плечами:

– Почему? Ну, речь шла о семейной обиде. Видишь ли, Рамадан не пришёл провожать мою мать, когда мы уезжали в Лондон. И когда мы переехали в Оксфорд, мать взяла с меня обещание, чтобы я никогда не искал Рамадана. И я дал ей это слово.

– И Рамадан никогда не видел Еву, твою дочь. Так?

Кейд поднял брови:

– Ты что, считаешь, что Рамадан мог желать зла моей Еве?

– А почему нет? – резонно спросил Андрей.

– Ну, откровенно говоря, у меня бы тоже появилась такая мысль, – нехотя признался Даниэль. – Но про Рамадана забудь. Я много лет назад проверял: он ничего не знает о существовании Евы. Все связи между моей семьей и Рамаданом двадцать лет, как прерваны. К тому же у Рамадана есть сын. Я узнавал. Не знаю только, родной или приёмный ему этот мальчик (я никогда не видел его), но этот мальчик – наследник Рамадана. Причем, наследник по закону. Так что у Рамадана нет повода желать зла ни Еве, ни мне.

Андрей подумал и кивнул.

– Тогда можешь мне рассказать, в чём конкретно ты подозревал Самойлову? – попросил он.

– Ирину?.. Ну, когда моя дочь устроилась на работу в «НОРДСТРЭМ», я подумал, что Ирина может считать, что это мой отец убил её мать. И что Ирина попытается отомстить мне через Еву... Сейчас-то я понимаю, что по сути, я спроециривал все свои страхи на эту женщину, – признался Кейд. – Решил, что Ирина такая же, как и я, и что она рассуждает так же. Вот тогда я и нанял господина Фадеева проследить за ней. Хотел разобраться, что эта женщина представляет из себя на самом деле.

– Ну и как, разобрался? – Андрей старался говорить ровным тоном, но в голосе его прозвучала нотка сарказма, и Кейд поднял голову.

– Разобрался, – усмехнулся он, – причём, с твоей помощью. – Глаза Андрея вспыхнули, но запал Даниэля уже прошёл. – Откровенно говоря, лучше бы я этого не делал, – признался он. – На меня посыпались неприятные открытия. – И Кейд поёжился. – Мне надо было просто всё сразу рассказать Эль. А я решил этого не делать, и в итоге Эль устроила мне такую... как это по-русски? – а, вот: головомойку за то, что я следил за её лучшей подругой. Так я и узнал, что Ирина взяла мою дочь в «НОРДСТРЭМ» по просьбе Эль... А моя дочь так «прониклась» Ириной, что теперь тоже учится на специальность маркетолога, – и Кейд в первый раз улыбнулся.

– Забавно, – Исаев фыркнул, пристраивая на краешек белого кухонного стола чайник и чашки. – А кстати, Даниэль, зачем твою Еву в «НОРДСТРЭМ» «понесло»? Самойлова же не силком её туда притащила, – безмятежно спросил Исаев, наливая в одну из чашек робусту. Кейд замешкался.

– Ну, мой ответ на твой вопрос будет выглядеть немного по-дурацки, – предупредил он.

– А ты отвечай только за то, что ты говоришь, а не за то, как я это пойму, – посоветовал Андрей, направляясь к столу вместе с чашкой.