Текст книги "Сон длиною в жизнь (СИ) "

Автор книги: Юлия Бражкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

   Я настолько погрузился в раздумья, что не заметил, что все уже ушли. Остались лишь двое парней у двери, чтобы охранять покой Арины. Дверь была приоткрыта, и через щелку я увидел ее руку. Никто даже не удосужился о ней позаботиться. Положить ее прямо, поправить ей одеяло, протереть ее кожу холодной тряпкой. Она же вся взмокла.

   Меня почему-то это задело. Как будто все это неуважительное отношение было направлено полностью на меня.

   Я открыл дверь и зашел в комнату. В ушах до сих пор стоят ее крики, а в воздухе пахло страхом. Арина лежала поперек кровати на животе, немного согнуто, руки вытянуты, свисают с кровати. Ее поверхностное и редкое дыхание говорило о том, что Лирис отправил ее в глубокий сон, из которого сложно проснутся. Только он ее может разбудить. А они ее не скоро решат, что сейчас с ней делать.

   Я приблизился к ее кровати. Одной рукой я придерживал шею, другой взял за ноги и одним легком движением я повернул ее прямо. Все ее тело было липким, но я не почувствовал какой-то неприязни. Я знал, что она чувствовала в этот ужасный момент. Она почти сгорела. От этой мысли мне сдавливало что-то внутри. Они сами не до конца понимают, что они чуть не натворили. Мне повезло, что Арина привыкла сопротивляться боли. Даже не смотря на это, приди я на минуту позже, она, наверное, была бы уже мертва.

   А я ведь хотел уйти. Грей назначил мне встречу у Золотого ручья. Я знаю, что они от меня потребуют. Но я не думаю, что Арина еще готова к этому. Вся эта затея Юрия со скрытностью всего и вся от Арины заметно замедлило время ее подготовки. Я долго не мог решить идти мне или нет. С одной стороны, мне уже не терпелось добраться до верхушки, но с другой стороны, она совсем недавно узнала всю правду. Она не готова к новым переменам. Я боюсь ее сломать. Ей и так многого стоило, чтобы собрать себя по кусочкам.

   Но Грея тоже игнорировать нельзя. У меня появился шанс, что совет будет на моей стороне. Им нужна Арина так же, как и мне.

   Я глубоко вздохнул. Мне нужно сейчас принять верное решение, сосредоточиться, но сердце никак не угомониться биться чаще, как только я услышал ее первый крик. Я перестал мыслить здраво, спокойно, рационально. Арина притягивает к себе смерть, как магнит, и это не дает мне покоя. Я не могу быть с ней все время. Юрий мне не позволит. Я все еще на него работаю.

   Я глубоко вздохнул. Как же он мне надоел! Из-за его глупости все может сорваться.

   Если только...

   Я сидел неподвижно и все обдумывал. Я должен все просчитать, не должно быть никакой ошибки. Страх, что все может обернуться провалом, заполонил мои мысли, но я старался выкинуть их из головы.

   Нет. Я должен это сделать. Я даже вскочил с места под порывом импульса. Я отбросил все сомнения и решился.

   Я подошел к двери и обратился сначала к одному парню, сказав, что Арине стало плохо и что нужно позвать Юрия, а другому – принести таз с ледяной водой. Я сделал такой обеспокоенный вид, который я еще никогда не делал. Парни испугались, но все же мешкались. Только после того, как я на них наорал, они сорвались с места. Их поспешность не была мне на руку, но благо мне нужно много времени.

   Я быстро схватил Арину и поспешно вышел из комнаты. Пока рядом никого не было, и ничто мне не мешало мне осуществить свой план. Но на лестнице я уже услышал переполох, поэтому я зашел в пустую комнату, уверенный, что туда никто не догадается зайти. Им сейчас крайне не до подозрений.

   Я внимательно прислушивался. Как только последний человек сделал поворот и сделал несколько шагов, я уверенно вышел из комнаты и продолжил движение. Пока я спускался по лестнице, я услышал, что нам навстречу кто-то идет. Не раздумывая, я аккуратно положил Арину на широкую ступеньку и пошел встречать неожиданного гостя. Хотелось обойдись без жертв, но я зря на это рассчитываю. Мне все равно из-за этого несдобровать.

   Пройдя два проема, я увидел Дейла, несущего маленькое ведерко с водой.

   – Извини, – на выдохе я посочувствовал ему. – Ничего личного.

   По привычке я уже вытащил кинжал, чтобы перерезать ему горло, но моментально остановился. Воспользовавшись его слабым положением в данный момент, я свернул ему шею.

   Один резким движением я схватил из его рук ведро, чтобы оно не наделало шуму, а его самого тихо уложил. Его нельзя было убивать. Слишком очевидно, что это сделал я. А мне лишних проблем не надо. Конечно, то, что я сейчас совершаю, тоже не доставит моим дружкам удовольствия. Однако за это я понесу меньше наказания, чем за убийство.

   Я снова вернулся к Арине и взял ее на руки.

   Я на втором этаже. Мне нужно было пройти в единственную комнату, в которой никто не жил. Пришлось пройти путь длиннее, чем обычно, потому что тут вечно кто-то ошивался. Готл зачем-то приспичило читать в гостиной. Нашел время, однако! Сейчас не самый подходящий момент для чтения заурядной истории.

   И вот я встаю за дверью, пытаюсь сосредоточиться, чтобы оборвать слуховые связи у Готла, как я однажды сделал с Ариной. Но это оказалось довольно трудно с Ариной на руках. Боже, да она как будто в бесформенную массу превратилась. То руки соскользнут, то согнется так, что поползет вниз. Я понял, что я совершенно не умею обращаться с другими людьми не только в словесной форме, но и в физическом контакте. Я дал себе обещание в будущем это исправить, что больше не было таких глупых ситуаций.

   Наконец, я смог плотно прижать к себе Арину и придал ей обездвиженное состояние. Я закрыл глаза и медленно погрузился в себя. Почувствовав миллиарды импульсов в голове Готла, я отыскал импульсы, зарождающие от слуховых рецепторов. Постепенно снизив их чувствительность до полной глухоты, я постепенно начал движение. Я открыл дверь нараспашку и, убедившись, что Готл нас не видит, я быстро обошел его сзади. Он сидел в кресле у камина. Дверь находится в его поле зрения, так что придется выкручиваться. Времени на долгие раздумья не было, и я решил рискнуть.

   Все так же удерживая рецепторы в невозбужденном состоянии, я усилил лишь некоторые, чтобы Готл услышал писк с другой стороны и повернул голову. Как только моя маленькая хитрость воплотилась в жизнь, я молниеносно добрался до двери. Выйдя из помещения, я с силой потянул дверь на себя. И до того как дверь захлопнулась, рука меня подвела, и верхняя половина Арины чуть не ударилась головой об пол, однако я вовремя ее подхватил. Но это резко отвлекло меня от Готла, и звук захлопнувшейся двери четко пробрался в его голову.

   Понимая всю срочность ситуации, я, не теряя времени, закинул Арину на плечо, каря себя за свою глупость, что не сделал так раньше, и побежал так резко, насколько это возможно. Благо у меня есть несколько секунд, пока у Готла фаза недоумения перейдет в фазу любопытства, и он не выйдет из комнаты. Преодолев поворот в сторону, я облегченно вздохнул. Готл успешно ликвидирован, и я почти у цели. В этой части дома находились две большие комнаты, которые занимали Валерия и Леварг, и три маленьких. В двух живет прислуга, чтобы они были рядом, если что-то понадобится хозяевам. И одна пуста. Ориентиром для ее быстрого обнаружения я использовал картину, на которой была изображена маленькая девочка с мягкой игрушкой в руках. Одежда на ней порвана, игрушку, как будто много раз склеивали. Она еле держалась. Самое интересное в этой картине было то, что у девочки были ядовито-зеленые зрачки, которые даже на меня наводили ужас.

   Наконец, войдя в комнату, я быстро, но плавно уложил Арину на диван, и подошел к левой стене относительно двери. Я достал первый попавшийся кинжал и сделал порез на своей ладони и приложил ее к стене. По мере того, как стена впитывала мою кровь, стали появляться очертания двери.

   Я обеспокоенно повернулся в сторону, прислушиваясь ко всем звукам. Я знал, что успею, потому что они, обнаружив пропажу, будут искать по всему дому, и не сразу сюда заглянут, но меня не покидало странное чувство, что я поступаю неправильно. Но как только я посмотрел на Арину, спящую на диване, все сомнения почему-то улетучились. Я должен был вырвать из рук этих идиотов.

   Я услышал щелчок. Повернувшись к стене, дверь уже обрела четкие очертания и немного приоткрылась. Я подбежал к Арине и понес ее внутрь этой потайной комнаты. Она была небольших размеров, больше похожая на чердак, в темных оттенках и с большим количеством барахла.

   Там был небольшой дряблый диван, но ей сейчас все равно лежать. Удобно ее уложив, я начал искать какую-нибудь подушку, чтобы подложить ей под голову. Я не вынесу ее нытья по поводу больной шеи. Уголок рта приподнялся в ухмылке. Я подумал, уж что-что, а выносить мне мозг она умеет. Мои глаза остановились на небольшом мешке, набитом обрезками тканей. Конечно, не так удобно, но это лучшее из того, что есть.

   Я проверил, до конца ли я закрыл дверь. Надо переждать переполох, а там видно будет, что делать дальше. Я подвинул единственный стул в этой комнатке поближе к дивану и сел на него. Он так противно скрипел, что мое лицо сморщилось в кривую гримасу.

   Прошло десять минут. Я сидел неподвижно и медленно осознавал всю опасность ситуации, которую я сам же и создал. Конечно, пока еще не поздно все вернуть назад, но к Арине меня теперь точно не подпустят. Нет. Если уж начал эту кашу, надо идти до конца.

   Я вздрогнул, как только кто-то резко открыл дверь в комнату.

   – Проверяйте каждый уголок, – приказным тоном велел Юрий.

   Я лукаво улыбнулся. Он давно уже должен был понять, кто я и что если я не хочу, чтобы меня нашли, меня никто не найдет. Когда они закончат обыскивать дом, они отправятся искать нас снаружи. Этим моментом я и воспользуюсь.

   Пока они осматривали весь дом, я не знал, чем занять себя. Осматривая комнату, я невольно остановился на лице Арины. Мне сразу вспомнились слова Лириса, что на его месте поступил бы так каждый. Почему-то именно сейчас его слова обретали для меня смысл. Я раньше не задумывался над этим, но что если в этой маленькой головке находятся ответы на все мои вопросы, которые мучают меня так долго?

   Я вытянул руку вперед над Ариной, не решавшись дотронуться до ее лба. Словно я сам сейчас поддаюсь соблазну, как Лирис. Я глубоко вздохнул, убрал руку и поднес ее к своему подбородку. Смех сам вырвался на волю. Иногда я такой глупец! Даже хуже Арины.

   Арина.

   – Знаешь, – начал я, зная, что она все равно меня не слышит. – Мне иногда не вериться, что ты та, кем являешься. Может, потому что у тебя жизнь по-другому протекала, а может, ты еще не повзрослела до другой жизни. А может, мне кажется..., – я откинулся на спинку стула и погрузился в воспоминания. – Я ведь до сих пор тебя помню. Помню, как ты родилась. Впервые.

   Я тогда был одним из Высвободителей. Нам тогда только пришла мысль о тебе. Бета должна была решить все наши проблемы. Но одну мы не могли решить. Ты была не человеком. Ты даже не выглядела, как человек. Ты была что-то наподобие черной жидкой смолы. Но к нашему счастью, ты была очень пригодной для человеческого тела.

   Я помню ту пещеру, как будто сейчас в ней нахожусь. Округлая, жутко неровная. По пещере невозможно было прогуливаться из-за постоянных каменных выростов, которые впивались в подошвы. Посередине стекала вода с водопада, который спадал с вершины пещеры. Тот самый водопад..., – я вспомнил, как последний раз был там. Я пообещал, что когда все кончиться, я приведу ее туда. Но сейчас мне эта идея показалась не столь удачной, особенно если она когда-нибудь узнает эту историю. – Эта вода ограждалась высокими каменными выступами. От чего получился маленькое озеро, из которого ты вышла. Хотя нет. Ты из него выползала. Из такой чистейшей голубой, как чистое небо, воды выползало что-то темное бесформенное. А какой ты крик тогда издала... Все перепугались, даже я. Но мы испугались не того, что ты кричала даже хуже любого животного, а того, какой из тебя человек получиться. Ты всем, абсолютно всем напомнила калиганов. Этих кровожадных убийц. Они тоже паразиты чужих тел, как и ты. И их истинное обличие никто не видел, но все представляли его именно таким, как ты. Мы про себя задались вопросом, а стоит ли оно того? Какие будут последствия? Но было уже поздно.

   Ты полностью вышла из воды и попыталась принять вид обычной женщины. Ты окутала всех своим пустым взглядом и неожиданно остановилась на мне. Твое лицо было ровным, без каких либо черт лица. Но я видел твою лукавую улыбку. Ты знала, что я не такой, как все. Я впервые почувствовал, что меня видят насквозь, видят все, каждую клеточку моей души. И когда ты на меня смотришь, – я сглотнул подступивший комок к горлу, – я вижу тот же взгляд, ту же улыбку. Я вижу этот безликий образ в твоих глазах, – я встал со стула, и он громко заскрипел, что напомнил мне тот животный крик.

   – Какое жуткое совпадение, – печально подметил я и отошел в сторону. – Там были добровольцы, – продолжил я рассказ. – Мужчина и женщина. Ты должна была выбрать для себя вместилище. Я помню, как они дрожали. Конечно, никто не ожидал, что ты такая... темная лошадка. Я бы на все, что угодно поспорил, – с неожиданным для себя азартом произнес я и резко повернулся к Арине, – что добровольцы в этот момент хотели убежать за тридевять земель от тебя. Все геройство растворилось в воздухе! Но бежать было некуда. Они вызвались на это, и повернуть назад нельзя.

   Однако в тот день фортуна повернулась к ним лицом. Никто не ждал такого поворота. Но они тебе вовсе были не нужны. Ты как хищница обнюхала их с ног до головы, но так и не нашла того, чего искала. Отчего закричала еще раздражительнее, чем в первый раз. Ты неслась из стороны в сторону, показывая ярость всем, кто попадется тебе на пути. Все начали кричать, разбегаться. Проход был слишком узким, чтобы все сразу могли уйти. Но когда кто-то вдруг заметил, что ты стоишь неподвижно и устремлена в одну точку, он поставил всех на уши. И все замерли. До сих пор не понимаю, почему они остановились, не продолжили убираться прочь от тебя, чертовки, но видимо, что-то заставило их остановиться. Все стояли в оцепенении, когда ты медленно к ним приближалась. Я заметил раньше других, к кому ты приближалась, и тогда я понял, что тебе нужно было.

   Ее звали Ребеккой. Я разговаривал с ней пару раз. Не сказал бы, что она была моим другом, но в этот момент мне было ее жалко. Ты приблизилась к ней совсем вплотную. В ее глазах стоял такой ужас. Она смотрела куда-то сзади тебя. Не решалась поднять на тебя взгляд.

   Ты чем-то наподобие руки резко схватила ее за живот. Все дрогнули, но никто не стал мешать. Затем ты так окутала ту женщину, что я подумал, что ты ее хочешь съесть. Ребекка, тяжело дыша, запаниковала, ведь она была вся в липкой черной слизи, от которой не могла избавиться. И когда эта слизь начала бурлить на ее теле, она позвала помощь. Но все мало того, что не пришли к бедной женщине на помощь, все, наоборот, отошли от нее подальше. Лишь ее муж пытался прорваться к ней, но его держали в стороне, потому что все поняли, что ты выбрала Ребекку. И только тогда до других дошло. Ты не нуждалась во взрослом человеке, тебе нужен был плод. Умно. Легче бороться за доминирование в теле младенца, чем взрослого, уже физически и духовно сформировавшегося человека. И тебе крупно повезло, что именно тогда в пещере оказалась беременная женщина, иначе ты бы сейчас не лежала здесь, на этом дряхлом диване, – я снова присел на стул рядом с ней и внимательно всматривался в ее лицо. За весь рассказ она даже не дрогнула. Казалось, что она так глубоко погрузилась в сон, что больше никогда не проснется. – Когда ты проникла в нее, Ребекка лежала изнеможенная, покрытая засохшей кровью. Приблизившись к ней, я увидел множество порезов на ее теле. Через них ты и просочилась в Ребекку, к ее ребенку.

   Шрамы остались на всю жизнь. Вот только жила она после этого недолго. Умерла сразу после родов. Не знаю, поспособствовала ли ты этому, но это уже давно не важно, – я повернул голову в сторону и прислушался. Они уже почти закончили обыскивать дом и скоро покинут его. Я снова сел прямо и продолжил рассказ:

   – Родилась девочка. Мы все думали, что родиться какое-нибудь чудовище с чешуей, хвостом и черной слизью. Но ты оказалась очень даже милой. С пухленькими розовыми щечками и большими умными глазами, – улыбнувшись, я сам поразился, как воспоминание об этом ребенке на миг заставило меня забыть о проблемах и просто насладиться моментом. Ведь у меня мало хороших воспоминаний. – Я тебя даже держал на руках. Хочешь верь, хочешь нет, но тогда тебя было куда легче и проще носить на руках, – я разговариваю сам с собой. До чего меня довела жизнь! – Я хоть и не так близко был знаком с твоими множественными жизнями, но и без этого могу сказать, что ты другая. Я иногда поражаюсь, что то слизкое подобие черной смолы, коварное и яростное, это ты. Конечно, раньше тебя и воспитывали с самого детства по-другому. Учили быть сильной и хитрой, быть готовой ко всему. Получались иногда жесткие, но все же сильные беты. А ты слабая. Я боюсь, что ты и минуты не протянешь против совета, который только и ждет, что сможет вертеть тобой, как хочет. Ты мягкотелая. Они всю жизнь ждут такую бету, как ты. Хоть они и хотят тебя убить, только лишь потому, что они не знают, какая ты. Знали бы, не пытались бы тебя устранить, – я наклонился к ней и навис над ухом, словно хотел, чтобы она услышала то, что я сейчас скажу. – Я хочу тебе помочь. Но я не справлюсь один. Совет очень силен. Тебе нужно научиться противостоять им, бросать вызов, защищать себя самостоятельно. Я не всегда могу оказаться рядом с тобой. И меня это очень пугает. Я боюсь, что когда-нибудь не успею. Может, поэтому я так жесток с тобой. Пусть ты хоть всю жизнь меня ненавидеть будешь, но я сделаю из тебя сильную, выбью из тебя эту слабость. В последнее время я вижу, что ты стала более жестокой, грубой, Арина, но это не сила! Ты еще такая маленькая, совсем не знаешь настоящего мира. Ты все путаешь, а я не знаю, как тебе все разложить по полочкам.

   Я понимаю, у тебя было сложное детство. Ты устала. Но это наилучшее испытание для тебя. Если ты все сможешь пережить все, ты обретешь такую силу, о которой и не подозреваешь. Я тебе буду уже не нужен. Ты сама, кому захочешь, сможешь дать отпор. Нужно лишь поверить в себя.

   Я снова откинулся на спину стула и сидел несколько минут в тишине, периодически посматривая на Арину.

   – Зачем я тебе все это рассказываю? Не знаю. Может, потому что слишком много плохого хотел тебе сделать. Я эгоистичен и расчетлив, и этого во мне не исправить. Но если я к кому-то привязался, то я сделаю все для этого человека. А я к тебе привязался. Возможно, это из-за того, что я недавно осознал, как ты мне нужна. У меня такое чувство, что ты мой последний шанс вернуть все, что я потерял в этой жизни.

   Я вдруг заметил, что пропустил момент, когда все ушли из дома. Осталось буквально пару человек, из-за которых могут возникнуть проблемы. Они ушли надолго, так что я ничего не потерял.

   Убедившись, что поблизости от комнаты никого нет, я вывел Арину из потайной комнаты и уложил на односпальную белую кровать, а сам пошел расчищать для нас дорогу.

   Закрыв за собой дверь на ключ, я направился в сторону большого зала, но остановился, услышав странные звуки снаружи. Внимательно прислушиваясь, я понял, что кто-то вернулся. И он в самом лучшем расположении духа. Я кинулся к выходу, чтобы разобраться, в чем дело.

   Приблизившись совсем вплотную к выходной двери, я отклонил голову от летящего в мою голову кинжала.

   – У тебя не самые приличные манеры, да? – саркастически подметил я, медленно поворачиваясь к своему собеседнику.

   Это Готл. С первого взгляда я заметил, что в нем что-то изменилось. Он стал злее, глаза свирепее, он будто знал того, чего не знаю я.

   – Ты думал, я тебя не заметил? – с ехидной улыбкой поинтересовался Готл.

   – Раз видел меня, что ж не остановил?

   – А зачем? – переспросил он, будто я спросил что-то глупое. – Это я должен был всех вывести из дома. Но как хорошо, что ты сделал всю мелкую работу за меня.

   – Ты? – немного насмешливо спросил я. Готл. Он никогда не отличался умом и сообразительностью. Он всегда оставался в тени. Всегда скрытен, но если уж "вылезал из своей ямы", то я не замечал за ним какой-то агрессии.

   В тихом омуте черти водятся. Я верю в эту поговорку. Но только не сейчас. Тут что-то не так. Что-то не складывается.

   И тут я вспомнил. Вчера после ежедневного патруля территории, он выглядел немного беспокойным. Немного вспотевшим, но это неудивительно после утренней пробежки. Однако его глаза разбегались в разные стороны, будто за ним кто-то наблюдает со всех сторон. Я заподозрил что-то неладное, когда он несколько раз почесал свое правое плечо. Готл старался это делать осторожно, но я не стал рисковать и оставлять все, как есть.

   Как только он направился в свое комнату отдохнуть, как и все, я хотел последовать за ним, но меня перехватил Лирис и сказал, что меня срочно вызывает Юрий. Я сказал, что скоро буду, но он лишь сильнее сжал мое плечо и сказал, что дело не терпит отсрочки. Мне пришлось смириться, но перед уходом, я подошел к Валерии и прошептал ей на ухо, чтобы она проверила Готла.

   Видимо, плохо проверила.

   – Тебя укусил хатик, а ты промолчал, – досадно подытожил я.

   Я знал, что он труслив. Все мы боимся. Но просто признаться, что его укусил хатик. Не убили бы его за это. Но сейчас другое дело. Он больше не управляет собой, и я не гарантирую, что он сегодня выживет. Он сам себе подписал смертный приговор.

   – Это уже не важно.

   Сзади меня резко открылась дверь, которая толкнула меня вперед прямо в лапы Готла. Он уже успел взять кинжал в руки и начал им размахивать в разные стороны. Н я во вовремя среагировал и, выгнув спину, избежал смертельных порезов. Сзади меня полетел кинжал в сторону Готла, но он отошел сторону. Повернувшись в назад, я увидел растрепанного Лириса. Он-то мне и нужен. По его окровавленному порезу на щеке было видно, что он только-только после борьбы. И, похоже, боролся не только он.

   – Картина с маленькой девочкой, – обратился я к Лирису. Он непонимающе на меня посмотрел. – Разбуди ее.

   – Это будет не так просто...

   – Ты уж постарайся! – раздражительно отрезал я его. – Я буду сдерживать его, сколько смогу.

   – Ты не выстоишь против него в одиночку!

   – И не с такими справлялся! Пошел! – я толкнул его в сторону. Лирис сдался и побежал к Арине.

   – Ты думаешь, что успеешь что-то сделать? Сбежать? – посмеялся Готл. – Мы скоро будем не одни.

   – Видимо, укус совсем лишил тебя рассудка. Я встречал куда более сильных противников, и до сих пор жив. Да-да, тебе и всем интересно, почему. Но каждый, кто рискует это узнать, платят за это жизнь, – я начал приближаться к нему. Шаг за шагом азарт в его глазах разыгрывался с большей силой. – Ты готов заплатить жизнь?

   – Твоя смерть уже вокруг тебя.

   Я посмотрел по сторонам. Ко мне с двух сторон медленно плыли по воздуху белые облака тумана, которые вплотную ко мне сформировались в силуэты умерших людей.

   – Спирит? – ухмыльнулся я и, убедившись, что никого поблизости нет, приготовился. – Да, как два пальца об асфальт!

   Глава 15

   Арина

   – Арина, – этот тревожный голос выбил меня из умиротворенного равновесия, в котором я провела неизвестно сколько времени.

   Я не чувствовала земли. Я парила в какой-то невесомости. Вокруг меня была лишь кромешная тьма. В глазах все плыло, хоть я и ничего не видела. От этого немного подташнивало, но в какой-то момент мне показалось, что меня сейчас вырвет.

   Я напрягла мышцы руки и начала медленно сгибать предплечье. Как я раньше не заметила, что совершенно не чувствовала своего тела? А сейчас легкий импульс растекся по моей руке как горячее молоко, обжигающее глотку.

   Когда рука, медленно парящая вверх, должна уже была попасть в мое поле зрения, но пугаящая пустота так и осталась таковой.

   Меня одурманил страх. Я чувствую это, но совершенно не реагирую на это. Или реагирую на них очень-очень медленно. Или я была права. Моя рука уже нависла над моим телом, а в моих глазах она стала только появляться, оставляя за собой тусклых двойников. Тошнота лишь усиливалась, когда у меня вот так двоилось в глазах, но это было настолько красиво, что я лишь улыбнулась, приподняв уголок своего рта.

   – Арина, проснись же!

   Этот голос, как заряд электричества, ударил в мою спину, отчего тело выгнулось. Мои глаза ослеплял белый свет, который будто приближался ко мне и становился все ярче.

   Я вытянула руки, которые пытались словить каждый лучик этого опасного, но в тоже время притягательного света. Что-то внутри меня кричало, что я должна избегать его, но свет в черной пустоте был для меня символом свободы, спасения. Всегда тянуться к свету. Этому принципу меня учили с самого детства, и он глубоко отложился в моей голове.

   Я громко закричала, когда почувствовала резкую сжимающую боль в своих плечах. Боль была настолько сильной, что мне казалось, что мои руки расплющело под давлением каких-то сил.

   Тело, ранее почти обездвиженное, парящее в воздухе, как перышко, вдруг поддалось моим попыткам двигаться быстрее, и я резко согнулась, продолжая мучительно кричать.

   Вернувшись в реальность, я не могла понять, что это было. Сон или очередная ловушка дьяволицы. Со мной никогда такого не было, учитывая, что я всегда тонула в океане своего сознания. Я как будто зависла между чем-то.

   Приходя в себя, я поняла, кто сжимал мои плечи. Несмотря на его потрепанный вид, ссадины на лице и тяжелое дыхание, я не испытывала к нему жалость. А его отчаянная улыбка, которая так хотела моей улыбки в ответ, лишь подлила масло в огонь. Я вспомнила все. Как залез в мою голову, подверг меня такой агонии и после этого опять ввел мне в какой-то непонятный транс, пробуждение из которого тоже далось мне нелегко. Внутри меня сейчас растет такая грозовая туча, но это было видно лишь в моих глазах. Уголки губ Лириса опустились, когда он понял, что я все вспомнила. Когда он приоткрыл рот, готовясь сказать что-то, во мне включился какой-то механизм, по которому я резко и со всей силы ударила Лириса по лицу, и он упал, ударившись подбородком об маленький, деревянный, круглый столик.

   Невыносимая боль медленно иррадиировала по всей руке. Стиснув зубы, я зажмурилась. Я держала себя за запястье, будто это быстрее снимет боль. Когда кисть начала пульсировать, я заметила, что боль стала уменьшаться. Медленно, но верно.

   – Ублюдок, – вдруг вырвалось из моих уст. Я, конечно, сильно злюсь на него, но, по-моему, это слишком. Когда я успела стать такой жестокой?

   – Я знаю, – прохрипел Лирис, с трудом вставая на колени. – В тебе накопилось много злости. Это скоро пройдет.

   Когда он полностью встал на ноги, то повернулся ко мне лицом.

   – Прости меня.

   То ли я была не готова к этому, то ли мне было стыдно за дополнительную ссадину на его лице, но я не знала, что сказать. Вместо этого я почему-то решила сменить тему.

   – Почему твои раны не заживают? – решила я спросить, когда заметила, что все оставалось, как прежде.

   – Меня поранили моим морбом. Еле уворачивался! – посмеялся Лирис. Я не понимала, почему для него это несерьезно. – Но зато след от твоего удара сейчас заживет. Так что, не переживай. А вот твои раны сами не затянутся, – игриво подметил он и ринулся искать что-то.

   Я и сама не заметила, как я содрала кожу. Я дрогнула от резкого звука рвавшейся ткани.

   – Платочка тут, видимо, нет, так что я сделаю его сам, – он подошел ко мне и, обмотав ткань вокруг моих окровавленных косточек, крепко сжал кулак. – Постарайся держать руку в таком положении как можно дольше.

   Я почувствовала, как совесть черной слизью сдавливало мою грудь. А то, как Лирис легко отреагировал на мой поступок, лишь усугубляло ситуацию.

   И тут я поняла, что нужно говорить, хоть и отреагировала поздно. Не понимаю, почему я не могла сказать этого раньше.

   – И ты меня прости, – эти слова дались мне куда сложнее, чем я думала, и это получилось не так искренне, как я хотела.

   После того, как я узнала, кто затащил меня в эту дыру, я полностью замкнулась в себе и больше не позволяю себе выглядеть слабой. Невольно задумываешься, а стоит ли оно того?

   – Я все понимаю. У меня тоже такое было. Просто тебе нужно было выплеснусть все то, что тебя мучает. И вполне логично, что ты набросилась на виновника.

   Я уже было хотела спросить, что тогда со мной случилось, но дверь распахнулась, и узнала этот голос прежде, чем успела повернуться к нему.

   – Может, уже закончите с этими телячьими нежностями? – раздраженно наорал Дэрриан. – Ладно, она, но ты вроде головой должен думать!

   Он стремительно подошел ко мне и резко схватил за предплечье.

   – Нам пора идти, – куда более спойконее пояснил он. Не каждый день он ко мне обращается, как к человеку.

   – Но куда? И к чему эта спешка? – встревоженно начала спрашивать я. Повернувшись к Лирису, я поняла, что мне не хочется это знать. Но и вслепую действовать я не могу.

   – Сейчас этот дом – уязвимое место. Если ты тут останешься, за тобой придут и убьют. Убьют, Арина! – он смотрел на меня безумными глазами и пытался вбить слова в мою голову, боясь, что я сейчас как всегда начну возражать. Но не в этот раз. Дэрриан пытался мне помочь, и я это ценила.

   По короткому кивку Дэрриан все понял и не стал терять время, которого у нас, похоже, совсем не осталось. Он тащил меня за собой, чтобы я не отставала. Он всегда так делал, но сейчас он делал это из грубости. Скорее из осторожности. Что же случилось, пока меня не было?

   Когда мы спустились по лестнице на первый этаж, я увидела тело, свисающее со стола. Ему всадили кинжал в спину. При виде хладного трупа мне стало не по себе.

   – Ты мне дашь какое-нибудь оружие? – спросила я, заметив, что мне совсем нечем защищаться.

   – Нет, – кратко ответил Дэрриан.

   Я ждала какого-то продолжения, объяснение причины, но ничего не услышала. Поэтому я решила спросить его сама.

   – Потому что у нас нет на это времени, – ответил он, только открыла я рот.

   Мое лицо скривилось в недовольную гримасу. Недолго вежливый и добрый Дэрриан продержался. Я не собираюсь это терпеть и буду отвечать ему тем же.

   В месте, где мы, как мне казалось, должны пройти через купол, я совершенно ничего не почувствовала. Я все время оборачивалась назад посмотреть, насколько мы удалились от дома. Почему я до сих пор не почувствовала его?