Текст книги "Борьба за равновесие"

Автор книги: Юлия Олейник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава X

Проснулся Рилмок в тёмной и на удивление сухой для Кхаридана пещере, выстланной серым мхом. Щурясь со сна, он огляделся. Пещера оказалась дуплом одного из чёрных деревьев-великанов, просторным и достаточно низко расположенным над землёй. На полу лежала аккуратно свёрнутая одежда и сумка, рядом стояли сосуды из сушёных водных тыковок. Сосуды источали одуряющий запах чего-то очень вкусного. Рилмок сглотнул и понял, как же он проголодался. Сил размышлять о произошедшем с ним у юноши не было, так что он придвинулся к пище и только сейчас заметил Лидана, сидящего на краю дупла и свесившего одну ногу вниз.

– Очнулись, мастер Рилмок? Ну и как вы себя чувствуете? Нет-нет, не дёргайтесь. Поешьте как следует и обязательно выпейте росяное вино. Оно очень бодрит.

– Ч-ч-что вы здесь делаете, господин Лидан? – Рилмок уже набил рот едой, и ему стало стыдно.

– Охраняю ваш сон. Кхар-даон и Алейт сейчас заняты неотложным делом, так что эта честь выпала мне. – Лидан, казалось, совершенно не лукавил. – Вы потеряли много сил в Купели и могли невзначай вывалиться из дупла. Сказать по правде, я восхищаюсь вами. Что вы так смотрите? Странно слышать такое от меня? Но вы прошли Купель, приняли кракенов в своё тело и доказали, что в вас есть Чистая Кровь. Вы действительно потомок Пропавшего Короля. И кое-какие вещи в связи с этим мне придётся вам объяснить. Но вы ешьте. Времени теперь у нас много.

Рилмок послушался совета кхара и с новой силой налёг на еду. Кухня Кхаридана состояла из донных уточек (целый сосуд!), мяса каких-то моллюсков, завёрнутых в водоросли наподобие конвертиков, уже полюбившегося Рилмоку халласа и росяного вина – прозрачного, тягучего и очень терпкого. Хлеба, равно как и мяса животных, кхары не держали. Есть могли, коли оказывались на чужбине, а сами не готовили никогда. Но Рилмок не печалился об отсутствии знакомой пищи, он уже уверенно вскрывал донных уточек, как учила Алейт, и с причмокиванием высасывал их нежное содержимое. Росяное вино немного ударило в голову. Не как фолтское, конечно, но хмель там явно присутствовал. Вдруг Рилмок с ужасом обнаружил, что не предложил Лидану разделить с ним трапезу. Он обернулся, прикусив губу, и столкнулся с взглядом с Хранителем Короны, который ему подмигнул:

– У вас всё на лице написано, мастер Рилмок. Не переживайте, я сыт. Хотя с удовольствием подниму тост за вас.

Рилмок, неловко шаря по пещерке, нашёл ещё один сосуд, и Лидан щедро плеснул себе вина.

– За вас, мастер Рилмок! Не думал, что судьба сведёт меня с потомком Интериора. Можно считать, что в этой жизни я видел всё. Ваше здоровье!

И они с Рилмоком чокнулись тыквенными стаканчиками.

– Вас мучают вопросы, мастер Рилмок, – отставив выпивку, сообщил кхар, – немудрено. Что ж, чем смогу. Спрашивайте.

– Что со мной произошло? – быстро спросил Рилмок, одним глотком допивая росяное вино.

Лидан покачал ногой, отставил свой стаканчик и задумчиво посмотрел на юношу.

– Вы прошли испытание Купелью. Вообще-то Купель предназначена для высших кхар, человек физически не может пройти через это.

– Для высших кхар?

– А как вы думали? Для кого может быть предназначено кхариданское озеро? Когда высший кхар достигает возраста посвящения, он обязан пройти испытание Купелью. Там он умирает и рождается заново, обретя свою силу через кракенов. Либо просто умирает, если не совладает с пастью Купели. Из всех головастиков рода максимум пять-шесть проходят до конца. Мы входим туда обнажёнными и беззащитными, а выходим облачёнными в чешую. Никто и никогда не рассказывает, что ему довелось пережить в Купели. Мы с братом были единственными из тогдашней нашей икры, кто смог выйти.

– Это так… жестоко… – потрясённо прошептал Рилмок. – Если с вами творилось то же, что и со мной… Но зачем?!

– Я же объясняю вам: в Купели мы обретаем нашу силу и наше искусство. Мало родиться высшим кхаром, надо заслужить право быть им. Слабым не место ни в Совете Дельты, ни на службе у людей.

– Но как… если вы знаете, что можете не вернуться… скорее всего, не вернётесь оттуда…

Лидан пожал плечами:

– Мы вышли из воды и в ней же упокоимся. Высший кхар не может миновать Купели. Тогда его убивает глава рода. Поймите, мастер Рилмок, здесь, в Кхаридане, не действуют людские законы. Мы не можем позволить себе бесконтрольно заполнять здешние воды. Вы, люди, живёте мало и стараетесь оставить после себя как можно больше детёнышей, да и те могут умереть во младенчестве. Кхары живут по пятьсот лет. Если бы выживали все – что бы тогда началось? Поэтому любой высший кхар бестрепетно входит в Купель. И только от него зависит, кто победит. Есть такие, о ком до сих пор слагают легенды.

– А… А Алейт? – глупо уставившись в пол, спросил Рилмок.

– О! Несравненная Водомерка! Она была единственной из своей икры. Надо понимать, мастер Рилмок, чем больше головастиков из одной икры становятся высшими кхарами, тем слабее каждый из них. Нас с Илданом осталось всего двое. Алейт кхар'Линдаат вышла из Купели одна. Такого не было ни до неё, ни после. Она сильнее нас всех. До сих пор.

Рилмок молча сидел, обхватив руками колени. Он никак не мог привыкнуть к щупальцам кракенов, обвивших его тело. Смерть и рождение в Купели… он сопротивлялся этим воспоминаниям, как мог, слишком чуждыми и страшными были они для двадцатидвухлетнего юноши. Лидан не торопил Рилмока, сочувственно глядя на его окаменевшее лицо. Сам кхар дорого заплатил бы за милость забвения. Но его воспоминания о Купели были так же свежи, как и у Рилмока из Пятого народа.

– Когда вы были в озере, – внезапно продолжил Лидан, смотря куда-то сквозь Рилмока, – я сказал Алейт, что если воды Купели осквернит смерть, я зарублю её. – Рилмок вздрогнул и с ужасом посмотрел на высшего кхара. – Купель видела много смертей. Мириады. Но смерть человека… Никто не смог предсказать бы, как повела бы себя Купель после этого. Даже сам Кхар-даон не ответил бы на этот вопрос. Вот почему я был так резко против этого сумасшедшего предложения Алейт. И я убил бы её, не глядя. Несмотря на… несмотря ни на что. – Голос Лидана звучал глухо, он словно бы выдавливал из себя слова. Рилмок съёжился ещё больше и сильнее вжался в стену. Кхар открылся с новой, настолько неожиданной стороны, что юноша зажмурился и потряс головой. Слова Лидана отдавали каким-то абсолютно неподвластным человеку холодным безумием. Никогда ещё Повелители Глубин не казались Рилмоку такими непостижимыми в своей стихийной жестокости. Убить миллионы, чтобы выжили пятеро? Бестрепетно зарубить ту, которую любишь, ради возможных мифических последствий? Рилмок не мог ни понять, ни принять этого. Но та ниточка дружбы, что протянулась между ним и двумя высшими кхарами, почему-то стала крепче. Юноша вздохнул и откинулся на моховой коврик.

– Почему Алейт захотела, чтобы я полез в эту вашу Купель? – Голос Рилмока задрожал. – Раз она предназначена только для кхар. Чего она добивалась? Даже если во мне есть кровь Интериора – но ведь он человек! Господин Лидан, я не понимаю…

– Я тоже, – признался Лидан, – и предоставлю право объяснить это вам Алейт или Кхарту. До вас ни один человек не касался вод Купели. Думаю, Кхар-даон мог бы вам рассказать подробнее. Он старейший из ныне живущих, в его голове знания четырёх тысячелетий. Думаю, только он сможет ответить на ваш вопрос.

Сам Кхар-даон и Алейт в это время находились в настолько странном месте, что перед ним меркла даже не отражающая звёзды гладь Кадын-Кее. Совсем крошечное озерцо, заросшее острой, взметающейся вверх осокой с тёмными, глянцевыми листами, о которые так легко порезаться. Кхары едва умещались на небольшом валуне посередине озера. Алейт угрюмо молчала, кусая бескровные губы, и от волнения даже сняла повязку с глаза, обнажив жуткий заросший прокол. Кхар-даон терпеливо ждал, пока она успокоится. Переломившийся меч лежал здесь же, на валуне, бесполезными кусками металла. Зеленоватые узоры на нём поблёкли, и сам клинок будто потускнел. Алейт с невыразимым страданием смотрела на останки верного друга. Меч был с ней четыреста семьдесят лет, а не стало его в одно мгновение. Кхара не понимала, как такое могло произойти. Стоило Купели вытолкнуть Рилмока на поверхность, клинок хрустнул и сам собой переломился у основания. Тогда Алейт впервые подумала, что может лишиться чувств, и только железная хватка Лидана не дала ей сползти на пружинящий мох. Потом Кхарт осторожно, но настойчиво увёл её сюда. К Осоковому Колодцу.

Кхар-даон острым ногтем срезал один из длинных блестящих листов. Лист был длиной сравним с мечом, и формой тоже. Старый Кхарт медленно приложил лист к сломанному клинку. Приказав Алейт сжать эту конструкцию покрепче, он запел на Первом языке, и стайки рыб испуганно метнулись в подводные заросли. Кхарт пел, и на его глазах лист осоки вытягивался, утолщался, на нём проявлялись знакомые узоры и стала прорастать гарда, а потом эфес. Алейт старалась не дышать, но прерывистое клокотание в груди иногда пробивалось наружу. Кхар-даон пел, и старый меч истлевал, как сброшенный лист, а новый становился тяжелее и крепче. Наконец, всё было кончено. В руках Алейт сверкал юным зелёным сполохом новый меч – точная копия погибшего. Из здорового глаза на молодой клинок упала её слеза – первая за четыреста семьдесят лет.

– Пришла пора отбросить старое, Алейт кхар'Линдаат, – Первый язык не нуждался в переводе, – прими новый меч и новую судьбу. Твоя служба Интериору завершена. Теперь тебе предстоит стать телохранителем и советником этого юноши, что прошёл путями Купели и нашёл выход. Будь достойна его. Я знаю, это ты привела его сюда и настояла на том, чтобы он вошёл в Купель. Ты искала своего Интериора и ты нашла его. Я знаю, что даже Лидан, лучший из нас, не верил тебе. Признаться, я тоже не верил, что Чистую Кровь можно пробудить таким образом. Мы все склоняем головы перед тобой. Ты чувствуешь кровь, которой служила. Будь верна Великому Завету. Веди этого мальчика к его судьбе и оберегай в этом пути. А теперь возьми меч, и мы вернёмся назад.

Рилмок едва не выпрыгнул из дупла, увидев Алейт и неторопливо идущего за ней Кхарта. Юноша не видел, как сломался меч Алейт, а потому даже не представлял, где она была так долго и что делала. Алейт же, увидев спутников, улыбнулась, как самая обычная женщина, и помахала рукой:

– В этом дупле вы похожи на двух птенцов-переростков. Какого спрута вы двое сидите на дереве, да ещё и пьёте без меня?

– Очухалась, – сообщил в пустоту Лидан, но было видно, что он рад видеть Алейт, хоть каменное лицо его оставалось неподвижным. – Чем бормотать что-то снизу, залезай сюда! – крикнул он в ответ. Кхара рассмеялась, крутанула в руке меч и уселась на мох. Лезть в дупло она явно не собиралась. Кхар-даон, пряча усмешку, сел рядом. Лидан, мгновенно оценив обстановку, сгрёб Рилмока в охапку и одним движением оказался на земле.

Кхарт внимательно посмотрел на Рилмока, которому стоило большого труда не отвести глаз от взыскующего взгляда, и сказал:

– На закате приходите в Озёрную Долину. Мы проводим вас в путь, как должно. А теперь мальчик должен спать. Он ещё не восстановился до конца.

Рилмок удивлённо моргнул, но тут же почувствовал, как наливаются свинцом ноги, тяжелеет голова и слипаются глаза. Даже не успев пробормотать прощальные учтивости, юноша свернулся клубочком на мху и заснул.

Лидан и Алейт молча сидели около прозрачного озерца, окружённого замшелыми корягами. Кхар косился на новый меч Алейт, но вопросов не задавал. В Кхаридане не принято было лезть в душу, пока не позвали. Поэтому Лидан просто сидел, перебирал пальцами тёплую прозрачную воду и молчал. Всё, что мог, он уже сказал.

– Ты сделал очень странный выбор, Морской Конёк, – раздался вдруг над его ухом голос Алейт. Лидан криво усмехнулся:

– Хранитель Короны Великого герцога должен выбрать пару себе под стать. Хранитель Короны Интериора подойдёт, на мой взгляд.

– От скромности не сдохнешь, – констатировала кхара и вперилась в него единственным глазом, – Лидан, красавчик Лидан, мечта любой кхары старше головастика. Что ж, посмотрим, что из этого выйдет.

Кхары посмотрели друг на друга и внезапно стремительно нырнули в воду.

Рилмок проснулся удивительно отдохнувшим и осторожно вылез из дупла, предварительно одевшись. Разгуливать по Кхаридану в одиночку он не решился – несмотря на все чудеса, связанные с его возрождением в Купели, он всё же оставался чужаком в этом водном мире. Так что Рилмок уселся на внешний край дупла и начал осматриваться, понимая, что в Кхаридане он в первый и последний раз. И юноша с каким-то щемящим чувством смотрел и запоминал, впитывал нездешнюю красоту этого места, его обманчивую мягкость и стальное нутро. Он смотрел, и яркими картинками навек отпечатывались в его сердце мшистые чёрные деревья, стоящие в воде, омуты и лопающиеся пузыри горячих источников, цветущие лианы, обвивающие камни и коряги. Он вспоминал Озёрную Долину и Врата Кхаридана, и ему хотелось плакать. Та часть его, что вобрала в себя кракенов и понимала Первый язык, нашёптывала ему слова прощания со второй родиной. Рилмок пытался не думать об этом, но всё-таки он носил в себе теперь частичку Кхаридана, и мука скорого расставания огнём жгла глаза и перехватывала горло. Он сорвал на память ярко-жёлтый цветок болотного плюща и бережно спрятал в сумку.

Глава XI

На закате Лидан вытащил Рилмока из сухого уютного дупла и посадил в узкую лодочку, сплетённую из блестящих листьев:

– Мы поплывём в Озёрную Долину. Кхар-даон повелел собраться там всем тринадцати родам, а также вам.

– А что там будет? – обеспокоенно спросил Рилмок.

– Я не могу вам этого сказать. Слушайте Кхар-даона и выполняйте его указания. – Лидан вдруг посмотрел юноше в глаза и тихо добавил: – Мужайтесь. В вашей жизни в последнее время было много потрясений. Сегодня к ним прибавится ещё одно.

После этих слов кхар хранил молчание всю дорогу, не обращая внимания на встревоженные расспросы Рилмока. Наконец, молодой человек понял, что выпытывать что-либо у Хранителя Короны бесполезно, и съёжился в лодочке. Он не знал, чего ждать от владыки Кхаридана. Лидан говорил, что Кхарт – старейший из ныне живущих и что только он может дать ответы на все мучившие Рилмока вопросы. Не для этого ли они сейчас плывут по зеркальной глади? А вдруг Кхар-даон откажется рассказывать ему про Чистую Кровь? Рилмок переживал и без конца устраивался поудобнее в узкой лодочке. Лидан периодически косился на него, но продолжал молчать.

Наконец, лодочка причалила к уже знакомому мшистому берегу. Рилмок в немом изумлении оглядывал Долину. Туда прибыли, наверно, все высшие кхары Дельты. Повсюду, покуда хватало глаз, на мягких кочках сидели тонкие фигуры в чешуйчатых доспехах. Юноша вспомнил рассказ Лидана о Купели и вздрогнул. Если это те пять-шесть выживших с каждой икры… сколько же могло быть здесь кхар, если бы из Купели выходили все? Да, Хранитель Короны прав – Кхаридан оказался бы переполнен и это ещё слабо сказано. Рилмок сглотнул и с трепетом признал правоту высшего кхара. Оправданная жестокость… в этом весь Кхаридан.

Затем он заметил, что в Озёрной Долине что-то изменилось. На берегу появилось возвышение, где восседал старый Кхарт, а прямо перед ним простиралась ровная площадка, покрытая мхом. Кхар-даона окружали неплотным кольцом двенадцать высших кхар, все на одно лицо, как подумалось Рилмоку. «Главы родов», – шёпотом подсказал юноше Лидан и помог ему выйти на берег.

– Теперь стойте здесь и слушайте Кхар-даона. Да, и снимите всю одежду.

Рилмок затравленно огляделся. Прятаться было некуда, все кочки заполонили кхары с немигающими глазами. Кхар-даон спокойно и даже с каким-то интересом наблюдал за происходящим. Наконец, Рилмок глубоко вдохнул и торопливо разделся донага. Кракены на его груди и руках словно пошевелились. Кхарт кивнул и слегка повернул голову.

Отдельно от Совета Дельты, с зелёным мечом наголо, стояла Алейт. Она казалась неподвижной статуей из белого камня, если бы не мигательная перепонка на глазу, которая часто-часто поднималась и опускалась. Такой взволнованной юноша её ещё не видел. Рилмок скосил глаз. Лидан занял своё место около одного из двенадцати, лицо его не выражало ничего. Только сиреневые глаза неотрывно следили за потомком Интериора.

В оглушительной тишине раздался тихий голос владыки Кхаридана:

– Мы собрались здесь, чтобы принять клятву Полного Круга Алейт кхар'Линдаат из топей Линдэ человеку по имени Рилмок из Таринге, носителю Чистой Крови и потомку Интериора людей. Кто свидетельствует за него?

– Я свидетельствую, – хрипло сказала Алейт. Рилмок стоял ни жив, ни мёртв, и только широко раскрытыми глазами смотрел на кхару.

– Прошлое свидетельствует, – кивнул Кхар-даон и повторил вопрос:

– Кто свидетельствует за него?

– Я свидетельствую, – вышел вперёд Лидан.

– Настоящее свидетельствует, – снова наклонил голову Кхарт и в третий раз спросил:

– Кто свидетельствует за него?

Кракены на руках Рилмока полыхнули холодным зелёным светом. Юноша дёрнулся, поражённый. Тело его покрылось мурашками, а сердце отчаянно колотилось в груди. В тёплом воздухе Долины Рилмока бил озноб. Кракены сияли, шевеля щупальцами, и тысячи сиреневых глаз, не мигая, смотрели на него. Кхарт медленно кивнул:

– Будущее свидетельствует.

С этими словами он поднялся со своего места и подошёл к Рилмоку.

– Ты подавлен и боишься. Отринь свой страх. Ты прошёл путями Купели и стал ближе к кхарам, чем кто-либо в этом мире. Кровь от крови Интериора и плоть от плоти Кхаридана, Прошлое, Настоящее и Будущее свидетельствуют за тебя. Прими клятву Алейт кхар'Линдаат, и да свершится предначертанное.

– Что мне делать? – одними губами прошептал Рилмок.

– Ничего, – слегка улыбнулся Кхарт, – просто стой.

В гулкой тишине Алейт подошла к дрожащему Рилмоку и медленно начала очерчивать круг своим длинным мечом. Юноша оказался в центре и только косил глазами, не в силах совладать с волнением. Лицо Алейт застыло алебастровой маской. Только фиолетовый глаз глядел с невыразимой мукой. Там, где мха касалось лезвие, вспыхивали и гасли зеленоватые огоньки, складываясь в ровную окружность, и из неё стоймя выходили громадные полупрозрачные водяные валы, которые сомкнулись над головой Рилмока. Он оказался в коконе из фосфоресцирующей призрачной воды и сквозь дрожащую стену увидел, как Алейт с силой вонзила меч в землю. Волны вспыхнули и с грохотом расплескались, окатив Рилмока с ног до головы.

Когда последние капли просочились в мох, Алейт подошла и всё так же молча положила к ногам Рилмока меч. И он увидел, как медленно разгорается на гладком лезвии странный знак с множеством чёрточек – символ кракена. Повинуясь внезапному озарению, он осторожно коснулся рукой ледяного металла. Кракен на его руке тоже засветился бледным светом. И вдруг всё погасло.

– Клятва принесена, – громко объявил Кхар-даон. – Алейт, ты можешь взять меч. Рилмок, ты можешь одеться.

Кхара обессиленно села на мох. Клятва Полного Круга выпила её до дна. Теперь она была связана нерушимым обетом с Рилмоком из Таринге, несостоявшимся хронистом Магнификата и потомком Пропавшего Короля.

Рилмок одевался, путаясь в завязках и дрожа от холода. Он пытался поглубже натянуть рукава, чтобы не видеть слегка подрагивающих кракенов. Они уже не светились, но всё равно выглядели чудовищно. Юноша не поднимал взгляда от земли, кусая губы и сглатывая. Слишком много всего разом свалилось на его плечи. Безумно хотелось спать. Рилмок понимал, что делает что-то не то, что надо подойти к Алейт, так и сидевшей на мху с закрытым глазом, что надо…

Внезапно чья-то рука легла ему на плечо. Перед юношей стоял старый Кхарт.

– Ты измучен и опустошён. Клятва забирает силы у обоих, повторная клятва тяжелей вдвойне. Алейт уже клялась Интериору. Теперь ей нужен покой. – Кхар-даон жестом подозвал Лидана и что-то тихо и отрывисто сказал. Хранитель кивнул и направился к Алейт. Кхарт тем временем продолжил:

– Омой лицо в любом озере. Теперь даже Купель безвредна для тебя. А после мы с тобой будем сидеть и разговаривать.

Рилмок плеснул в лицо воды из ближайшего озерца и с изумлением почувствовал, что сон уходит. Ещё гудела голова и не до конца прошла дрожь в теле, но мысли молодого человека прояснились. Он побрызгал себе на волосы, обернулся к Кхарту и учтиво поклонился.

– Владыка Кхаридана?..

– Давай присядем где-нибудь неподалёку. Тебя мучают вопросы. Ты обескуражен и запутан. Ты будешь спрашивать, а я отвечать, но учти: не все знания несут в себе благо. Твой предок этого не учёл. Я не хочу, чтобы ты сгинул так же. А Водомерка не всесильна. От твоей собственной судьбы не спасёт тебя даже она. Так что я слушаю тебя, Рилмок.

Свето-сиреневые глаза Повелителя Глубин смотрели Рилмоку прямо в душу. Кхар был стар, очень стар, он был старше камней, на которых сидел и старше деревьев, что были Вратами Кхаридана. Он знал и видел многое, и Рилмоку казалось, что напротив него сидит Вечность. Кто знает, зачем Создатель отмерил Кхар-даону столь долгий век. Старейший из ныне живущих спокойно ждал, пока Рилмок решится заговорить. Юноша неловко помялся, не зная, с чего начать. В голове внезапно вспыхивали и гасли сотни вопросов, начиная с Истории Творения и заканчивая рисунками на затылках кхар, но стоило Рилмоку открыть рот, как вопрос тускнел и становился абсолютно глупым и неважным. Юноша так бы и мучился, разрываясь между своими мыслями, как вступил Кхарт:

– Твой первый вопрос был о Чистой Крови.

Рилмок вздрогнул и часто закивал. Ну конечно же! Все вокруг него только и говорят об этой Чистой Крови, но ещё никто не удосужился объяснить ему, что это.

– Чистая Кровь, – невозмутимо продолжал Кхар-даон, – есть то, что возвышает людских владык. Как в Кхаридане есть простые кхары и высшие, так и у других народов есть нечто подобное. У Второго народа, сильномогучих и рассудительных гномов есть Подгорные Властители, у огневеющих джайнов Пламенные Очи, а у эльфов их Предвечные Владыки. – Тут Кхар-даон усмехнулся. – Четвёртые всегда славились любовью к преувеличениям. Но так же и у людей есть истинные повелители, чья кровь и чья судьба навечно связаны с процветанием вашей расы. Интериоры призваны править Пятым народом и вести его к радости и благоденствию.

– Но сейчас правит Великий герцог… – неуверенно пробормотал Рилмок. – И в книгах сказано, что в нём нет Чистой Крови…

– Править и властвовать – не одно и то же, – кивнув, ответил владыка Кхаридана, – герцог мудрый и справедливый правитель. Но скажи мне, Рилмок, послушник Магнификата, сколько юношей примут обет в этом году?

– Восемнадцать, – прошептал Рилмок.

– В дни благословенной Интерии в Магнификате обучались и шли служить людям до восьмисот послушников. Алейт сказала мне, что ты должен будешь принять сан хрониста. Ты не вернёшься в Магнификат, – тут у Рилмока отвисла челюсть, – но знания, почерпнутые тобой из книг Цитаделлы всегда будут с тобой. Но пополнялась ли библиотека Магнификата новыми книгами?

– Нет, – покачал головой юноша, – магистр Грокк говорил, уже давно никто не пишет новых книг, Мы приводим в порядок старые, чтобы их не сгрызли мыши и не попортила книжная моль…

– Ты сам ответил на свой вопрос, – спокойно сказал Кхарт. – Пока на троне государя людей не будет сидеть настоящий Интериор, не бывать расцвету Пятого народа. Я знаю о вашем путешествии. Скажи, Рилмок, будущий Интериор, кого ты видел в своих странствиях? Я отвечу за тебя. Ты видел жадных и льстивых трактирщиков, невежественных селян, каковым неведома отплата за доброту, ты видел пьяную толпу, озверевшую от безнаказанности и собиравшуюся сжечь ведьму по ложному доносу. Наконец, ты видел воровку и клятвопреступницу, казнённую Алейт. У тебя не появилось никаких вопросов, Рилмок из Таринге?

Рилмок сглатывал и хлопал глазами. Он понимал, что старый Кхарт медленно, но настойчиво подводит его к какому-то выводу, но никак не мог найти подходящих слов. И вновь Кхарт ответил за него.

– Ты видел свой народ, Рилмок. Ты видел, во что он превратился. Не думай, что тебе просто не повезло в путешествии. Куда бы ты не поехал, во всей Великой Аквилии ты увидишь одно и то же. Без Чистой Крови люди теряют свой облик, дарованный Создателем, и превращаются, по определению Лидана кхар'Кирдеата, в чернь и копошащийся сброд. Неважно, какие на них одежды и сколько золота звенит в их кошельках. Пока не взойдёт на трон Аквилиса истинный Интериор, упадок продолжится, и я бы не хотел это видеть.

– Но… я же не могу придти в Аквилис и сказать герцогу: «Уходи!» И… но я никакой не правитель, я всего лишь безродный послушник…

– Не смей говорить так! – возвысил голос Кхарт. – В твоих жилах Чистая Кровь, ты принял силу Кхаридана, тебе служит славнейшая из нашего рода! Ты возьмёшь свой трон, Рилмок, ибо такова твоя судьба. Я не знаю, как это произойдёт. Но я живу четыре тысячи лет, я видел рождение, расцвет и падение Пятого народа. Ты – его единственная надежда. И Алейт с Лиданом помогут тебе обрести трон и вновь восславить последних детей Создателя. Я, Кхарт кхар'Линдаат, Кхар-даон Первого народа, говорю это.

Рилмок молчал. Слова владыки Кхаридана потрясли его. Он будет править Аквилией? Он, глупый послушник и плохой лекарь? И плохой хронист, вдобавок. Но кракены на его руках шевелились, и вторая его половина, обретённая в Купели, шептала: «Ты сможешь. Вся твоя никчёмная жизнь, пыльные фолианты, ежедневные проповеди, послушание в забытой Создателем дыре, – всё это вело тебя, последнего из рода Интериора, к твоему предназначению. Ты не преодолеешь идущую на тебя волну. Отдайся ей, и она вынесет тебя на благословенный берег».

Алейт всё так же лежала на пружинящем мху, борясь с болью, раскалывающей голову. У неё открылись обе раны, и Лидан, ругаясь по-чёрному, как мог, накладывал повязки и вливал в неё воду из Бездонного Озера. Эта вода возвращала к жизни даже самых безнадёжных больных. Кхара хрипела, бредила, что-то бормотала о Чистой Крови, но в себя не приходила. Повторная Клятва окончательно подкосила её. Не могло быть и речи о скором выступлении в Аквилис. Лидан прикинул, что кхаре понадобится как минимум три дня на восстановление. Он сплюнул и, смочив её лоб озёрной водой, уныло уселся рядом.

«Какого спрута я связался с этой компанией? – в голове Лидана бродили безрадостные мысли. – Алейт еле шевелится, приказ герцога я никак не выполню, из Рилмока Интериор, как из меня трактирный плясун.» Хранитель Короны всё не мог признаться себе, что страх за Алейт пересилил все его клятвы Великому герцогу. Сознание этого жгло огнём, и Лидан решил, что, как только Алейт сможет хотя бы сидеть на лошади, они тут же выедут в Аквилис. Клятва высшего кхара слишком сильна, чтобы оставлять место эмоциям. Он снова покосился на мечущуюся в забытьи Алейт. «Вот ведь угораздило меня не вовремя». И Лидан поплёлся за новой порцией целебной воды.

– У тебя ещё много вопросов, Рилмок из Таринге, – сказал Кхарт, вставая с валуна. – Ты пробудешь здесь ещё несколько дней, пока Алейт не сможет сопровождать тебя…

– Что с ней? – быстро спросил Рилмок.

– Она приходит в себя после клятвы Полного Круга. Если бы ты был герцогом или магнификом, ей было бы легче. Чистая Кровь слишком сильна, клятва выпила Алейт и отняла все силы. Не переживай, с ней Лидан и он позаботится о ней.

– Владыка, – Рилмок набрался храбрости и спросил: – Алейт и Лидан говорили о Даре Интериора. Что это?

Кхар грустно посмотрел на него, и юноша вдруг понял, насколько же тот стар. Полупрозрачная кожа, обтянувшая костистый череп, почти бесцветные глаза, видевшие эпохи. Кхар был очень стар и очень печален.

– Дар Интериора, – только и сказал он, – относится к тем знаниям, что несут в себе только боль и разрушение. Когда придёт время, ты узнаешь, что это. И я надеюсь, что меня в этот момент рядом с тобой не будет.

Рилмок открыл было рот, но Кхарт легко коснулся его плеча:

– Ты должен навестить Алейт. Возможно, она уже пришла в себя.