Текст книги "Борьба за равновесие"

Автор книги: Юлия Олейник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Вас?! – с ужасом переспросил Рилмок. – Но… но как вы…

Лидан усмехнулся, вспоминая что-то своё. Лицо его подёрнулось странной дымкой.

– Кхары и люди устроены по-разному, мастер Рилмок. Я при всём желании не смог бы даровать герцогине ту любовь, к которой она привыкла. Пришлось изворачиваться. Но леди Джиневра осталась довольна. Я до сих пор помню её стоны. Это было… интересно. С кхарами такого не бывает.

– Вы… и она… – Рилмок задохнулся.

– Простите меня, мастер Рилмок. Мне не стоило говорить вам этого. Я забыл, что вы слишком щепетильны в таких вещах. Но поверьте: леди Джиневра вас ещё не раз посетит. И вы будете рады этим визитам. А потом она забудет о вас так же, как забыла о своём эксперименте с высшим кхаром. Наслаждайтесь, пока есть возможность, мастер Рилмок. Леди Джиневра – роскошная женщина, молодая и красивая. Пусть для меня она тоже стала своего рода экспериментом, для вас она будет незабываемым чудом. Плюньте вы на свой несостоявшийся целибат. Всё равно в Магнификат вы не вернётесь. Наслаждайтесь ласками герцогини, кто знает, когда ещё вам удастся так… м-м-м… отдохнуть.

Рилмок сел на корточки в роскошном коридоре, облицованном шагратским мрамором, и заплакал. Лидан сочувственно смотрел на юношу, чьи наивные мечты были в очередной раз безжалостно растоптаны. Для кхара это приключение с герцогиней уже тысячу раз отошло на второй план, тем более, что прекрасная Джиневра, поняв, что от кхара в любовных утехах толку мало, быстро остыла к высокому и статному Повелителю Глубин. Хотя сам Лидан вспоминал ту пару ночей с тайным удовольствием.

– Вы тоже были с ней, – Рилмок захлёбывался словами, – вы… вы…

Лидан вздохнул, подсел к Рилмоку и обнял его за плечи. Из глаз юноши лились неподдельные слёзы.

– Мне жаль разбивать ваши мечты, мастер Рилмок. Магнификат учит людей идеальным отношениям, во что вы, не сомневаюсь, искренне верите до сих пор. Мне жаль, что я был так прямолинеен. Но люди есть люди, они здесь не на страницах фолиантов и не в гравюрах художников минувших веков. Вы во дворце Его Величества Стеллана Восьмого со всеми его соблазнами и возможностями. Если вас это как-то успокоит, то я скажу вам, что леди Джиневра доставила мне неизъяснимое наслаждение. Поверьте высшему кхару, который в принципе не приспособлен к любовным утехам с людскими женщинами. Так что за вас я спокоен. Наслаждайтесь вниманием Её Величества. Ну, а если вам захочется излить душу – я всегда рядом. Боюсь, Алейт в данной ситуации не поймёт вас так, как я.

Лидан ещё долго сидел на полу, пока Рилмок, уронив голову на руки, плакал, привалившись плечом к чешуйчатым доспехам Хранителя Короны.

Глава XIV

Едва рассвело, как герцог через слугу вызвал к себе Джиневру тоном, не допускающим возражений. Молоденький лакей опрометью понёсся к покоям Её Величества, напуганный так, словно это он в чём-то провинился перед Стелланом Восьмым. Когда едва успевшая привести себя в порядок герцогиня торопливо вошла в зал, Илдан с грохотом закрыл тяжёлые резные двери и встал снаружи с мечом наголо. Теперь даже полнейший безумец не смог бы помешать разговору венценосной пары.

– Ты посещала Нашего гостя? – резко спросил Стеллан.

– В-в-ваше Величество не запрещали мне этого, – пролепетала Джиневра, нервно теребя складки платья.

– Он остался доволен твоим визитом?

Герцогиня кусала губы. Никогда раньше Стеллан не интересовался её похождениями, изредка равнодушно выслушивая донесения челяди и советников. И нынешний разговор Джиневру несколько… тревожил.

– О, да, Ваше Величество! Он был… более, чем доволен. Я помогла ему избавиться от его невинности.

– Хорошо, – герцог, заложив руки за спину, сделал круг по залу, а потом внезапно приблизился к супруге. Глаза его расширились, и Джиневра испуганно сделала шаг назад.

– Ты можешь посещать его, пока не надоешь. Если Наш гость доволен твоими ласками, не вижу причин запрещать тебе приходить к нему. Но! Ты удвоишь, нет, учетверишь все свои предосторожности! Я не допущу, чтобы ребёнок этого юноши родился от той, в чьей постели перебывала половина замка! Ты поняла меня?

– Ваше Величество, – всплеснула руками Джиневра, – да кто он такой, этот мальчишка? Я заметила на его теле странные узоры…

– Тебя не должно волновать ни его происхождение, ни приглашение в Наш замок! Не забывай, ты здесь и так пользуешься всем, чем захочешь. Я не запрещаю тебе прыгать из постели в постель, у тебя лучшие наряды, развлечения, тебе доступны все мыслимые и немыслимые удовольствия, – герцог вспомнил, с каким перекошенным лицом докладывал Лидан о своём уникальном в некотором роде опыте, – так что изволь не лезть в Наши дела. И да, кстати. Этот юноша обучался в Магнификате, так что не открывай при нём рта. Если он услышит твоё щебетание, то разочаруется во всех женщинах сразу. Ты можешь идти.

Джиневра присела в самом низком реверансе, на который только была способна, и торопливо вышла. Разговор её напугал. Но ни одна женщина не проглотила бы столь странные слова просто так. Тем более герцогиня.

– Лидан! – Джиневра подсела к Хранителю Короны, который в последнее время почему-то пользовался непривычно большой свободой. Вот и сейчас кхар безмятежно сидел на подоконнике, свесив ногу, и барабанил ногтями по драгоценному мрамору. Место за троном занял его брат, что Джиневру тоже удивляло. Илдан не пользовался у герцога тем безграничным доверием, что его близнец. Лидан, увидев герцогиню, вежливо наклонил голову, но даже не привстал.

– Ваше Величество.

– Лидан, – Джиневра присела на краешек подоконника, – это ведь ты привёз в замок того юношу и высшего кхара?

– Да, Ваше Величество.

– Скажи, кто этот молодой человек? Он такой… необычный. Он с запада, из Кириата, верно? Или… Ах, не помню, он говорил, такой чудной городишко… В общем, Лидан, скажи мне, что в нём такого? Мой венценосный супруг очень радушно принял его.

– Сожалею, Ваше Величество. У меня прямой приказ герцога не разглашать личность и происхождение его гостя. Прошу прощения у Вашего Величества.

Джиневра подсела поближе, почти вплотную к бледному лицу кхара.

– Лидан… Ну скажи мне… Хотя бы в память о нашей былой… дружбе… – Но, столкнувшись с ледяным взглядом немигающих глаз, резко отпрянула. – Ты такой же холодный и скользкий, как рыбы, от которых вы произошли! – крикнула она, топнув изящной ножкой.

– Как будет угодно Вашему Величеству, – снова наклонил голову Лидан.

Джиневра резко встала и, шурша юбками, почти побежала из галереи.

Она фурией пронеслась по коридорам и вышла на балкон, с которого первый раз увидела Рилмока. Вдохнув пьянящий аромат лилий и пионов, Джиневра немного успокоилась. В самом деле, ну какая ей разница, что за тайны несёт в себе этот мальчик? Он молод, красив, до смешного неопытен и так же страстен. Ничего лишнего, довольно усмехнулась про себя герцогиня. Не то что порядком поднадоевшие льстивые пажи и неотёсанные стражники. И зачем она только пыталась что-то выяснить у кхара? Яснее ясного, что тот скорее умрёт, чем нарушит приказ. Она вспомнила неподвижное лицо Лидана и внутренне поёжилась. С таким же лицом он приходил к ней те несколько ночей, бесстрастно опускался на колени, а после, не произнеся ни слова, чёрной тенью выскальзывал за дверь. Б-р-р… Джиневра поклялась себе больше никогда не устраивать таких новаторских опытов.

Рилмок и двое высших кхар шли по залитой солнцем галерее в Садик Чудес. Герцог выгнал оттуда всю охрану, включая двоих высших, оставив только Илдана. Такая секретность удивляла, но лучники, получавшие очень неплохие деньги за непыльную, в общем-то, работёнку (кто в здравом уме полезет в Садик Чудес?) только возблагодарили Создателя за нечаянный отдых. Кхары же, не выражая никаких эмоций, скрылись в прохладной тени.

Рилмок, увидев близнеца Лидана, не сдержался и быстро поприветствовал того на Первом Языке. У Илдана встопорщились жабры, и Рилмок от души наслаждался изумлением высшего кхара. Пара молниеносных взглядов между братьями – и Илдан снова замер немым изваянием у кресла Его Величества.

– Я много думал и молился этой ночью, – начал Стеллан, – Создатель свёл меня с тобой, Рилмок, и с легендарной Алейт. Лидан вчера рассказал мне про ваше путешествие. Теперь я хочу послушать вас. Давай, Рилмок, поведай мне свою историю.

Рилмок, запинаясь и исподволь пряча руки, стал рассказывать. С самого начала. Как его забрали в Магнификат, где он был на хорошем счету, как он принял мирское послушание в Хельсвуде, как двое селян привезли к нему раненую кхару…

Он говорил о знакомстве с Лиданом, о так своевременно свалившемся с полки «Сказании», о безумном решении Алейт опытным путём проверить, есть ли в нём Чистая Кровь…

О Купели Рилмок старался не упоминать вовсе, но герцог уже подозревал, помня рассказ Лидана, о каком-то обряде посвящения. В подробности Стеллан решил не вдаваться. Секреты кхар должны и останутся только их секретами и тайнами.

Рилмок рассказал, как Алейт при всём Кхаридане поклялась ему в верности, и как напутствовал его старый Кхарт…

К концу повествования юноша взмок и охрип. Утирая лоб рукавом шёлковой рубашки, Рилмок обессиленно рухнул в кресло. Даже в Магнификате он никогда не произносил столь длинных речей. Герцог слушал его, не перебивая, и только нервно мял кружевной платочек. Наконец, он повернулся к Алейт.

– Досточтимая высшая, не поведаете ли теперь вы свою историю, хотя вы и есть История… Я слушаю вас.

Алейт говорила кратко, рублеными фразами, но весьма учтиво. Лидан холодным потом обливался, страшась, что Водомерка, по своему обыкновению, ни в грош не ставящая всё вокруг, возьмёт, да и ляпнет какую-нибудь дикость. Но пока Алейт ничем не выказывала своего недовольства. Её истинные чувства оставались для Лидана тайной за семью печатями.

Да, её подобрали селяне и отвезли к лекарю. Кто её ранил? Хороший вопрос, ей самой интересно. Нет, она не помнит. Вообще не помнит, как оказалась на той дороге. Да, Рилмок её лечил, как мог. Убить высшую кхару не так-то просто. Да, она обратила внимание на его внешность. А как же. Хорошо, что мальчик такой любитель литературы. Да, в Кхаридане есть особый обряд, пробуждающий силу. Мальчик прошёл его и высвободил Чистую Кровь. Да, она поклялась ему Полным Кругом. Нет, она не сумасшедшая. Хотя многие считают именно так. Да, сразу после Кхаридана они поспешили в Аквилис. У вас удивительно красивый дворец, Ваше Величество. Я хорошо помню его ещё в те… старые времена. Да, Ваше Величество.

Герцог молчал. Долго. Слуги принесли вазочки с мороженым, и Рилмок впервые попробовал излюбленное лакомство Стеллана Восьмого. Сам Стеллан, рассеянно облизав ложку, глубоко вздохнул и начал:

– Я выслушал три истории одного путешествия. Они сходятся в деталях и достойны доверия. Признаться, я много молился, и Создатель внял моим молитвам. В твоём рассказе, Рилмок, я отметил один существенный момент. Я верю Лидану как самому себе. Я верю Алейт кхар'Линдаат, ибо честность и неподкупность Хранителя Короны Интериора не подлежит сомнению. Но превыше их всех я верю Кхар-даону Первого народа, что подтвердил право этого юноши на Чистую Кровь и развеял мои сомнения…

На этих словах кхары дружно склонили головы.

– Рано утром я написал указ. Он будет зачитан после моей смерти. В нём я объявляю Рилмока из Таринге, бывшего послушника Магнификата, своим наследником, и отдаю ему трон по праву Чистой Крови. – У Рилмока вытянулось лицо. Алейт согласно кивнула. Лидан же бросил взгляд на юношу, как бы напоминая: «Что я тебе говорил?»

– Я не знаю, сколько мне осталось жить, – продолжал Стеллан, – и мне многому надо научить тебя, потому что сейчас ты не готов возглавить Аквилию. Вы с Алейт останетесь при дворце, с возможностью, разумеется, – он повернулся к Алейт, – посещать Кхаридан и иные места…

– Ваше Величество! – Рилмок задохнулся от собственной наглости, но продолжил, – Ваше Величество! Я… я не знаю, как благодарить вас за оказанную мне честь… Но… Я не буду достоин крови и памяти моего великого предка, если не узнаю, что заставило его уйти и сгинуть в неизвестности!

Алейт хрипло каркнула что-то, но Рилмок, нервно ломая пальцы, продолжал:

– Кхар-даон сказал мне, что с уходом Интериора закончился расцвет Пятого народа. Но Интериор не мог уйти без веской причины! Я не смогу сидеть в роскошном замке и постигать таинства управления государством, пока не узнаю, что случилось с моим предком… Мне необходимо… необходимо понять! Я пойду туда, куда ушёл он, и узнаю правду.

– Я ждал этих слов, – с грустью сказал герцог, – ждал и боялся. Ибо это твоё право – доискаться до Истины. Ты знаешь, куда ушёл Интериор?

– В Джайнмур, – прошептал Рилмок.

– Да, в Джайнмур. Сними рубашку! – вдруг приказал Стеллан. Рилмок поперхнулся, но снял шёлковую сорочку. По его телу извивались и переплетались щупальцами кракены, уставшие от бестолковой одежды. Герцог внимательно рассмотрел живые рисунки.

– Это у тебя после обряда? – спросил он. Рилмок кивнул, стараясь не смотреть на руки.

– Это осьминоги, – приглядевшись, заявил Стеллан.

– Кракены, – поправила его Алейт.

– Пусть кракены. По мне, это большие и хищные осьминоги. Когда я, как наследный принц, проходил обучение в Магнификате, мне там преподавали, в числе прочих дисциплин, основы четырёх стихий. – Рилмок удивлённо вытаращился. Он ничего такого не изучал – Мальчик мой, наследник престола обучается совсем иным вещам, нежели простой брат Магнификата. Мне не очень давался этот предмет, но кое-что я помню, – герцог подал знак Илдану, и тот преподнёс ему горящую лучинку.

– Джайнмур… Огненная пустыня с фонтанами чёрного масла… Пламенные Очи… – он посмотрел на лучинку. – Эту веточку можно затушить дуновением, – он быстро задул щепку. – Костёр можно забросать землёй. Горящее поле можно спасти, пустив встречный огонь. Но когда полыхает целый лес, что понадобится тебе тогда?

– Вода, – одними губами прошептал Рилмок. Алейт сидела, напряжённая, словно тетива у лука.

– Вода, – кивнул герцог. – Ты – живое подтверждение силы воды, о которой говорят, будто она утрачена. Но посмотри на своих кракенов. Может быть, этот обряд готовил тебя к путешествию в Джайнмур. Я не удивлюсь, если это так.

На этих словах Алейт встала и низко поклонилась герцогу:

– Разум Вашего Величества остёр, как мечи кхар. Я благодарю Создателя за встречу с вами.

Лидан мысленно утёр лоб.

– Да будет так, – резюмировал Стеллан, – надвигается послеполуденная жара. Отдыхайте и развлекайтесь. Я прошу вас провести со мной ещё пару недель. Ваше путешествие было долгим и утомительным, вам не следует очертя голову бросаться в новый путь. Лидан, – герцог посмотрел в глаза высшего кхара, – ты помнишь мой приказ?

– Всегда, Ваше Величество, – тихо ответил Хранитель Короны.

Заслышав уже знакомый стук в дверь, Рилмок посторонился, щёлкнул дверной ручкой и учтиво пропустил вперёд леди Джиневру. Та куталась в шёлковый палантин, спасаясь от мнимого холода. Рилмок посмотрел на неё и в голове у него зазвучал тихий голос старого Кхарта: «Это твой народ, Рилмок. Посмотри, во что он превратился». Джиневра заметила неподвижность Рилмока и нахмурилась:

– Что такое? Я тебе наскучила? Так быстро?

– О нет! – Рилмок тряхнул головой, словно отгоняя непрошеные видения, – Ваше Величество не может мне наскучить. Вы так ослепительно красивы… это я, боюсь, недостоин вашей любви. У меня мало опыта, и я опасаюсь, что могу не сдержаться раньше времени. Но Лидан рассказывал мне про один интересный способ…

– Лидан?! – Герцогиня повернулась так резко, что чуть не упала. – Лидан? Рассказал? Тебе? Как он посмел!.. Как он… болотное отродье… – Даже в полумраке комнаты было заметно, как пошло пятнами её лицо. – И почему тебе?!

– Лидан – мой друг, – пояснил Рилмок.

– Лидан кхар'Кирдеат – твой друг?! Однако… – Джиневра как-то неловко села на край кровати, а потом вскочила и схватила Рилмока за плечи. – Да кто же ты такой? Стоп. Ты приехал в сопровождении ещё одного кхара. Я знаю наперечёт всех людей в Великой Аквилии, кто может позволить себе такую охрану. И тебя среди них нет. Мой муж, Великий герцог, принимает тебя в Садике Чудес, а мне запрещает раскрывать рот в твоём присутствии, потому что, видите ли, я для тебя слишком глупа! Хранитель Короны – твой дружок, да такой закадычный, что делится с тобой своими постельными приключениями. Кто же ты, забери тебя Обратная Суть?

– Меня зовут Рилмок из Таринге, – поклонился юноша, – и, кажется, это всё.

Джиневра хлопала глазами, теребя кисти палантина.

– Но ведь вы, Ваше Величество, пришли сюда не за тем, чтобы обсуждать мою родословную или моих друзей? – Рилмок каким-то бережным, почти нежным движением сбросил с плеч жены Стеллана розовый шёлк.

«Любить – так герцогиню!» – пробормотал он про себя и задул свечи.

Глава XV

Фирин лежал на удобной и мягкой кушетке, наслаждаясь освежающим дыханием фонтанов. Парализованный советник подставлял лицо россыпям искрящихся брызг и закрывал глаза от удовольствия. Проклятая жара. Слуги без устали качали над ним опахалами, но фонтан справлялся со своей работой не в пример лучше. На душе у Фирина было неспокойно. Последние дни герцог замкнулся в себе, ни разу не вызвал его для доклада, освободил Лидана от его обязанностей (он уже не раз видел праздношатающегося кхара и был тому весьма удивлён) и вообще вёл себя странно. Фирин раздумывал как раз об аудиенции, когда к фонтану спустилась леди Джиневра. Советник сглотнул. Он взглядом ощупывал точёную фигурку и блестящую волну волос, с горечью понимая, что ему уж точно ничего не светит. Несмотря на неразборчивость герцогини в связях, вряд ли она обратит свой взор на толстого обездвиженного советника. Фирин едва не задохнулся от безнадёжности.

– Ваше Величество! – Он попытался придать лицу самое благожелательное выражение. – Вы чем-то опечалены? У вас дрожат губы…

Джиневра резко обернулась.

– А, Фирин, это ты. С чего ты взял, что я опечалена? Я… в раздумьях.

Фирин вытаращился бы, если бы не проклятый этикет.

– Я могу помочь Вашему Величеству?

– Ты? А, впрочем, почему бы и нет. Ты знаешь, кто этот юноша, что прибыл в сопровождении Хранителя Короны и ещё одного кхара? Он… я не могу понять, кто он такой. Его нет в списках людей, что могут позволить себе кхариданского наёмника.

– Но, Ваше Величество! – Фирин рассмеялся. – Всё совсем не так. Это простой сельский лекарь, что лечил раненую высшую, неизвестно как попавшую к нему. Мне отписал об этом интересном случае владелец постоялого двора в Хельсвуде. Не так часто высшие без дела шляются по нашей Аквилии, а раненая кхара привлекла внимание герцога, и он захотел выслушать её историю. За этим он и послал Лидана в Хельсвуде, и тот всё-таки притащил эту парочку в Аквилис. Так что ваши сомнения беспочвенны. Это не принц-инкогнито, а всего лишь деревенский знахарь.

– Деревенский знахарь? – Джиневра тряхнула волосами и зашипела, как разъярённая кошка. – Деревенский знахарь, говоришь? Деревенский знахарь, чьё тело покрывают живые рисунки? Мой муж, Великий герцог буквально пихает меня к нему в постель до тех пор, пока я ему не надоем! Я – ему! Деревенский знахарь, чей лучший друг – Лидан кхар'Кирдеат?

Фирин всё-таки вытаращился.

– Ваше Величество преувеличивает. У Хранителя Короны не может быть друзей, особенно среди людей…

– Да ну? А с чего бы тогда Лидан рассказал ему про… – герцогиня оборвала себя на полуслове и принялась яростно обмахиваться веером из павлиньих перьев.

Фирин пожевал губами. Так-так-так. Значит, и эти дикие слухи оказались правдой. С ума сойти, куда катится мир. Но гораздо больше советника взволновали подробности о лекаре. Врать Джиневра не умела, вернее, не умела врать изобретательно, так что, скорее всего, все её слова соответствуют действительности. Фирин нахмурился. Что же это творится в герцогском замке? Фирин и так не знал, как относиться к той странной опале, которой он подвергся в последние дни, а рассказ герцогини усилил его подозрения. Советник щёлкнул пальцами, и слуги подхватили его носилки.

– Прошу прощения у Вашего Величества. Государственные дела зовут меня.

Джиневра только раздражённо махнула веером.

Фирин почти достиг тронного зала, как вдруг слуги остановились настолько резко, что он чуть не выпал из носилок. Шею ему защекотал неприятный холод.

Скосив глаз, Фирин увидел у своей щеки зеленоватое лезвие. Знакомый гортанный голос произнёс:

– Умерь прыть, советник. Герцог никого не принимает.

Фирин задохнулся от бешенства и страха:

– Как ты смеешь, кхар, угрожать мне? Ты забываешься! Я советник Его Величества и требую аудиенции!

– Это ты забываешься, Фирин, – Лидан так и не убрал меча, – я пока ещё Хранитель Короны и у меня прямой приказ герцога никого к нему не допускать до его собственного соизволения. Разверни носилки, Фирин, пока этого не сделал я.

Фирин задрожал. Ссориться с Хранителем Короны было себе дороже. Каким-то шестым чувством советник понял, что отлучение Лидана от трона было вызвано вовсе не монаршей немилостью, а, скорее, наоборот. И все эти странности начались с приездом одноглазой кхары и её врача. Кхару Фирин видел мельком, и вид её отбивал всякое желание задавать вопросы, а лекарь и вовсе пропал где-то в глубинах замка. Толстый советник досадливо кусал губы. Лидан заметил его нервозность:

– Если ты, по примеру леди Джиневры, начнёшь засыпать меня вопросами, то выкинь это из головы. Леди хотя бы было что предложить мне. Но ты, боюсь, совсем не в моём вкусе. Разворачивай носилки.

И меч с грохотом влетел в ножны.

Фирин покачивался в носилках и лицо его горело от гнева. Он с раздражением ощупал неподвижные ноги. Ах, если бы он мог ходить! Сколько вопросов он мог бы решить без помощи соглядатаев и доносчиков! Проклятый паралич! Фирин подумал всё-таки разыскать знахаря. Глупая деревенщина не будет противиться расспросам советника. Но потом он вспомнил слова Джиневры. Если лекарь и впрямь друг Хранителя Короны… то наверняка расскажет ему о визите в фириновы покои. И вот тогда несчастному калеке несдобровать. Фирин вздохнул и решил вооружиться единственным доступным ему оружием: терпением. Рано или поздно герцог призовёт своего верного слугу и поделится своими тревогами. Стеллан уже немолод, а к старости многие начинают любить уединение. Фирин терпелив. Он подождёт.

Герцог действительно никого не принимал. Более того, его даже не было в тронном зале. Последнее время он часто спускался в глубокие подземелья замка, выстроенные ещё при Интериорах, один, без охраны шёл извилистыми коридорами и останавливался около камеры, больше похожей на комнату зажиточного горожанина. Он заходил туда и долго смотрел на сидящую там пленницу. Та, скорчившись в углу, тоже не отрывала от Стеллана глаз. Эти безмолвные визиты продолжались уже несколько дней, и, наконец, герцог не выдержал.

– Прости, Ша-Ан. Боюсь, тебе придётся распрощаться с твоим уединением.

Та, что сидела в подземелье, скорчилась ещё больше и завыла. Она всё поняла.

Рилмок же все свои дни проводил в герцогской библиотеке, получив на то высочайшее разрешение. Но юноша читал не трактаты об устройстве государства или тонкостях налогов и податей. Его внимание целиком, без остатка поглотили книги, где содержался хотя бы намёк на Джайнмур. Старенький седой архивариус, получив недвусмысленный приказ содействовать юноше во всех его изысканиях, покорно таскал стопки фолиантов, многие из которых помнили не только Стеллана Первого, но и его предшественников. Рилмок читал, не отрываясь, даже ужин слуги приносили в библиотеку, и только с приходом ночи молодой человек с воспалёнными от долгого чтения глазами спускался в свои покои. Там его ждала Джиневра, и на несколько часов Рилмок отрешался от сказаний про пламенеющие пустыни.

В один из жарких дней, что никак не сменялись прохладой, Стеллан вызвал к себе Рилмока и обоих кхар. В его небольшом личном кабинете были спущены тяжёлые шторы. Когда все собрались, герцог подал знак, и дюжие стражники внесли в кабинет наглухо закрытый паланкин. Рилмок замер. Стеллан отослал стражу, открыл дверцу, и на пол выползло самое жуткое и отвратительное существо, что только мог вообразить себе человек.

Сморщенная фигурка, сутулая до горбатости, с тонкими сухими лапками, головой, покрытой редкими прядями… и густо залитыми золотом глазами без зрачков. Существо подслеповато морщилось, пытаясь отползти в тёмный угол. Кожа его была смугло-золотистой, но высохшей и дряблой. Уродец свернулся клубочком в углу у шторы и затих.

Воцарилось потрясённое молчание. Первой пришла в себя Алейт.

– Ваше Величество… что это?!

Рилмок только глупо таращился, не в силах произнести ни слова.

Герцог вздохнул и покосился на страшилище.

– Её зовут Ша-Ан. Несколько лет назад стражники нашли её, ковылявшей ночью в Аквилис. Они схватили её и привели ко мне. Эта несчастная – уроженка Джайнмура.

Внутри Рилмока словно ухнул чугунный шар. Вот это… это существо… это джайна?! Этот скулящий клубок, боящийся поднять глаза?! Он не верил, не мог заставить себя поверить…

У Алейт же, как всегда, было своё мнение.

– Уроженка Джайнмура? Там что, началось прогрессирующее вырождение? Я была в Джайнмуре. Это… существо… схоже с джайнами только глазами и цветом кожи. Твои родители были брат и сестра? – обратилась она к Ша-Ан.

– Моя мать принадлежала к Пламенным Очам, – тихо, но с какой-то гордостью прострекотало существо, и Рилмок поразился звукам этого голоса – как будто рядом с ним трещал костёр.

– Понятно, – кивнула Алейт, – ещё хуже. Плод любви простого джайна и высокородной. Что ж, у нарушивших заповеди Создателя вряд ли могло родиться что-то иное. Ваше Величество, – Алейт перевела взгляд на герцога, – зачем вы привели сюда этого выродка?

– Госпожа Алейт, – срывающимся шёпотом пробормотал Рилмок, – для чего вы так суровы с этой несчастной? Судьба довольно покарала её.

– Лишишься своего глаза – можешь говорить с ними, как хочешь. У меня нет любви ни к джайнам, ни к их ублюдкам.

– Ша-Ан бежала из Джайнмура, – со вздохом сказал герцог, – она знает туда дорогу. Пусть тело её немощно, но разум остёр. Она может быть вашим проводником.

– Меня изгнали из Джайнмура, – еле слышно прошелестела Ша-Ан, – мой облик оскорблял взор Пламенных Очей. Даже моя мать не смогла защитить меня. Я долго… скиталась, пока меня не подобрали лучники герцога. Его Величество был добр ко мне. Он дал мне кров и пищу, а в моей каморке всегда горит жаровня. Если Его Величество прикажет, я проведу вас в Джайнмур. Это будет меньшее из того, чем я могу отплатить герцогу за его доброту.

– Ваше Величество так же милосердны, как и умны, – поклонилась Алейт и, снова переведя взгляд на джайну, рявкнула:

– Я была в Джайнмуре трижды! Туда не так просто добраться. Я сильнее и выносливей тебя, выродок, но даже я с трудом проделала этот путь. Так расскажи мне, Ша-Ан, как ты, несчастная калека, смогла добраться до Аквилии? Ты бы вряд ли одолела Подлунный Хребет или переплыла Коралловое море, где никогда не бывает штиля. Говори!

– Я шла ходами Дрогхаулдара, – голос Ша-Ан сорвался на свист. Алейт побледнела, хотя Рилмок сомневался, может ли мутно-белая кожа посветлеть ещё сильней. Оказалось, может.

– Дрогхаулдар? Ты хочешь провести нас ходами Дрогхаулдара? Здесь что, все с ума посходили?

– Ходы пустынны и необитаемы уже многие тысячелетия, – глядя на Алейт, промолвила Ша-Ан. – Время ярости Вторых давно прошло. В оплавленных туннелях никто не живёт. Они тихи и безопасны.

– Дрогхаулдар разветвляется на тысячи отнорков! Там можно бродить бесконечно и не найти выхода!

– Поэтому я пойду с вами. Я знаю, как через ходы добраться до Джайнмура.

Алейт шумно выдохнула и посмотрела на своих спутников.

– Лидан, ты знал об этом?

Хранитель Короны кивнул. Алейт помрачнела ещё сильней и, наконец, обратилась к Рилмоку:

– Ты не передумал?

Юноша дрожал всем телом, но голос его прозвучал твёрдо:

– Нет.

– Что ж… Мне не нравится эта затея с Дрогхаулдаром, но альтернативы ещё хуже. Подлунный Хребет в это время сотрясают обвалы, а Коралловое море нам не одолеть. Хорошо, Ша-Ан. Ты проведёшь нас забытыми путями гномов.

Уродка мелко закивала и съёжилась в углу. Герцог дёрнул шнурок колокольчика и стражники просунули в кабинет паланкин. Ша-Ан с трудом забралась в него и закрыла дверцы. Джайну унесли в её подземелье.

Герцог понуро сидел в кресле, уронив голову на грудь. Стояла напряжённая тишина. Алейт мрачно стреляла единственным глазом, Лидан задумчиво гладил эфес меча, а перед глазами Рилмока всё стояло сморщенное лицо с золотыми глазами. На какую-то секунду он захотел закричать, что передумал, что он не пойдёт в Джайнмур, и тут же устыдился. Даже проклятая и изгнанная калека не боится совершить этот путь. К тому же, с ним будут кхары. Рилмок долго и протяжно выдохнул.

– Если мы всё решили, то давайте выйдем при полной луне.

– Через пять дней, – прикинула Алейт, – хорошо. Нам с Лиданом как раз надо успеть научить тебя ездить на «речном дьяволе».

– Это что? – глупо спросил Рилмок, когда Лидан подвёл к нему громадного чёрного коня с налитыми кровью глазами. «Речной дьявол» храпел и мотал головой.

– Знакомьтесь, мастер Рилмок, это Нарвал. Конь Илдана. Мой брат отличается спокойным нравом, так что и коня подобрал себе тихого и меланхоличного.

– А в каком месте этот конь меланхоличен? – заикаясь, поинтересовался Рилмок. Алейт расхохоталась, впервые после знакомства с Ша-Ан:

– Нарвал ленив, как донная актиния. Тебе придётся пришпоривать его. Но для путешествия в Джайнмур тебе нужен хороший конь. Арна чудесная лошадка, но у вас с ней как-то не сложилось. Ну что ты пучишь глаза, словно головастик? Садись в седло и сделай хотя бы круг.

– Да я не заберусь на него! – замотал головой Рилмок. – Он вдвое выше Арны!

Лидан похлопал Нарвала по шее, и гигантский конь покорно опустился на колени.

– Запомните, как попросить его поклониться. А теперь залезайте.

Рилмок взгромоздился на Нарвала, и «речной дьявол» выпрямился во весь свой рост. Он тряхнул длинной гривой и, качнувшись, внезапно перешёл в рысь. Рилмок вцепился в поводья. Нарвал скакал ровно, будто не замечая седока, но когда юноша натянул повод, стал как вкопанный. Арна никакого сравнения не выдерживала. Рилмок восхищённо сделал ещё круг, переведя Нарвала в галоп. Воистину, у брата Лидана было прирождённое чутьё на лошадей.

– Ну вот, а вы боялись. Ещё пару дней тренировок, и вы сможете поспевать за нами и не выпасть при этом из седла.

Оставшиеся до выхода дни Рилмок учился управляться с Нарвалом. Периодически к нему спускался Илдан, что-то шептал коню, гладя того по лобастой башке, а потом с непроницаемым лицом наблюдал за рилмоковыми тренировками. Нарвал временного хозяина принял кротко и без эмоций, видимо, действительно отличался завидной меланхоличностью. Наконец Илдан признал, что у Рилмока всё меньше шансов упасть с коня, похлопал Нарвала по шее и скрылся в тени галерей.