Текст книги "Бумеранг (СИ)"

Автор книги: Юли Ан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

В первую очередь Тома погасила все свои коммунальные задолженности, которые набежали за последний год. А ещё ей удалось разобраться, как вести торговый учёт в магазинчике по продаже запчастей для машин, который остался за нею после продажи автомастерской мужа. Теперь Тамара Геннадьевна стала часто наведываться в свой авто-магазин, зная заведомо, что работники её обманывают. Но она приняла для себя примирительную позицию: «Лучше пусть капает по чуть–чуть, чем совсем ничего».

Чтобы заниматься полностью бизнесом мужа, требовалось всё её свободное время, а с этим как раз была большая проблема, как впрочем, и у её сына, который допоздна пропадал в своём офисе.

Ещё и невестке, Алёне, предложили интересную и хорошо оплачиваемую работу. И теперь Тома, отказавшись от нескольких часов в институте, выкраивала время для своей внучки, которую она забирала со школы.

А с наступлением весны Томочка опять возобновила работы у себя на огороде, в котором у них чего только не росло со времён правления Владимира! Тамара Геннадьевна училась всему быстро и всё каким-то чудом успевала. Куда только подевалась её слабость и недомогание? Все соседи только диву давались: что сталось с их «спящей красавицей»?! На глазах у всех Томочка превращалась из парникового создания в энергичную и деловую женщину.

Так, в суете и заботах, незаметно пролетел ещё один год, год самостоятельной жизни Тамары.

Старенький бревенчатый дом теперь стоял одетый в белый кирпич, а на месте створчатых окошек красовались новые рамы. Комнат в доме поубавилось, но зато теперь они стали большими и светлыми.

Олежка со своей семьёй частенько навещал мать по выходным и помогал ей на огороде, а его жена большую часть времени проводила на кухне. После успешной работы на участке они, уставшие и довольные, собирались поужинать за круглым массивным столом.

Алёна хорошо готовила и после её визитов к свекрови, обычно у Томочки в холодильнике оставались наваристые супы и пышные котлеты с богатым выбором гарнира.

Воскресные дни часто пролетали в приятной и непринуждённой обстановке. Олежка со своими девочками обычно уходил от матери нагруженный объёмными сумками, которые были набиты овощами и фруктами.

Олег работал программистом в преуспевающей компании. Он был ценным работником и зарабатывал хорошие деньги. В его двухкомнатной квартире был дорогостоящий ремонт, а в комнатах красовалась со вкусом подобранная мебель.

Сам Олег ездил на иномарке, а недавно и жене взял машину. Теперь Алёна добиралась на свою новую работу на белом «жигулёнке».

Жизнь текла своим чередом. Пока, однажды, весь отлаженный механизм семейного быта у сына Тамары не рухнул в одночасье. Это произошло по глупости, от слабости, но необратимо и навсегда!

Как-то под утро Олег ворвался в дом своей матери весь в грязи и сильно пьяным. Таким своего сына Тамаре ещё не доводилось видеть.

Завалившись в гостиной на диван, он невнятно кому-то угрожал:

– Убью суку! Убью! Сам в тюрьму пойду, но и этой твари в живых не оставлю!

Тамара в ужасе запричитала:

– Что случилось, Олежек? Господи, не пугай же ты меня так! Что произошло? Где девочки?!

Но в ответ её сын только завыл, зарывшись головой в покрывало. Он рыдал в голос так громко и безутешно, что мать почувствовала, что она сейчас от ужаса замертво рухнет рядом с ним. Она не знала, что и думать, но понимала, что произошло что-то ужасное!

А произошло следующее:

Школьный друг Олега, Сергей, часто разъезжал по командировкам, а Олег в его отсутствие присматривал за его домом.

Сергей несколько лет назад отстроил в долине «нищих» своё детище. Оно затерялось среди других, более роскошных усадьб, возведённых «новыми русскими». Многие владельцы той недвижимости приложили не малые усилия, чтобы выразить свои фантазии и утвердиться в своей состоятельности.

Обычно летом Олег с Алёной заезжали по нескольку раз в неделю, чтобы полить все имеющиеся в доме друга растения. А если поездки Сергея выпадали на зимний период, то Олег перед самым приездом друга прогревал дом и расчищал от снега дорожки, ведущие к воротам усадьбы.

Серёга же, в знак благодарности, всегда привозил другу из загранки всё, что тот не попросит и никогда не брал с него денег.

Ключи от жилища Сергея всегда лежали в «семейном ящике» в квартире Олега. И вот однажды его жена сделала копию тех ключей.

Олег как-то заехал внепланово домой к другу, по причине того, что Серёга звонил ему накануне из Штатов и попросил его найти и переслать некоторые файлы из его домашнего компьютера.

Олег шёл через зал по мягкому ковролину, когда услышал неожиданные звуки, доносящиеся из соседней комнаты. То, что увидел Олег, заглянув в спальню, повергло его в шок. Безобразного телосложения его лысый босс, обливаясь потом и сипло дыша, прогибал под собой его стройную Алёнку.

«Как это?.. – его ум давал сбои, отказываясь верить в происходящее. – Что эта жирная скотина могла пообещать Алёнке такого, что она пошла на это?! Нет, это невозможно…», – от тихого ужаса у него потемнело в глазах, всё его естество протестовало при виде этого наваждения. Олег не сомневался только в одном – теперь эта картина навсегда отпечатается в его мозгу. В этот момент он почувствовал сильный приступ тошноты. Он кинулся обратно к выходу.

Потом он будет ненавидеть себя за эту слабость, что он не вырвал из «лап» босса свою Алёнку и не избил его до полусмерти. Хотя, что в сущности, могло это уже изменить? Он тысячу раз прокручивал в голове всевозможные варианты: «А как было бы, если я..?»

Позже Олег решил не выяснять отношений с женой и попробовать жить с ней так, как если бы ничего не случилось. Но вот только что-то в нём сломалось, он не мог себя заставить быть прежним. Олег презирал себя и брезговал Алёной. Вскоре он нашёл утешение в «горькой», но это было только временным облегчением. Он целыми днями сидел дома и тупо пил. Идея, найти другую работу и уйти в неё с головой – как таковая отсутствовала. Видение в спальне Сергея преследовало его постоянно, и Олег откупоривал новую бутылку. Дочь с опаской поглядывала на отца. Алёна молчала. Обстановка в семье с каждым днём становилась всё более напряжённой.

И вот, как-то поздней ночью, пребывая в пьяном угаре, Олег сцепился с женой. Так, слово за слово, а закончился их разговор её сломанным носом и истерикой дочери.

Утром следующего дня Алёна собрала вещи и уехала с ребёнком к своей матери в Ртищево.

Кульминация трагедии состоялась, а дальше события разворачивались медленно, но предсказуемо печально. Олег пил, не просыхая, его мать страдала, не находя возможности помочь своему несчастному дитя. Томочка старалась достучаться до него добрым словом, но он её не слышал.

Двери его квартиры с того дня не закрывались для новых друзей-собутыльников. Из квартиры Олега стали бесследно исчезать вещи, а от соседей всё чаще поступали жалобы в милицейский участок по поводу нарушения порядка.

А Тамара только твердила себе одно: «Всё когда-то заканчивается, и этот кошмар тоже когда-нибудь прекратиться».

Но это наваждение не проходило. Её Олежка спивался и постепенно превращался в опустившегося человека. Его неряшливый вид добивал Томочку. Она не создавала себе иллюзий, когда видела сына на пороге своего дома – теперь он приходил к ней исключительно за деньгами на выпивку. Мать без лишних слов отдавала ему часть своей зарплаты и от бессилия плакала.

– Господи, что же мне делать? – причитала она, заламывая руки.

Она искала поддержки у друзей, и нередко находила её у своей умудрённой опытом соседки, Верочки, которая ей безапелляционно талдычила:

– Кодировать его нужно. Кодировать!

Но Олег не соглашался ни на какие уговоры и доводы своей матери, а уж на кодировку и подавно. Когда дверь за ним очередной раз с треском захлопнулась, Томочке стало ясно, что её сын разрушает себя сознательно – он просто не хочет больше жить.

Сделав для себя страшное открытие, Тамара плюнула на все условности и набрала номер телефона своей невестки.

Алёна слушала свекровь, не проронив ни слова. А Тамара Геннадьевна на одном дыхании рассказала ей всё, что происходит с Олегом и в завершение добавила:

– Алёночка, я понимаю… – запинаясь, спешила высказаться она. – Всё в жизни бывает, я не берусь судить ни тебя, ни Олега. С каждым человеком, хоть однажды, происходят страшные вещи, но главное устоять и продолжать жить. А Олег… он сейчас погибает. Попроси дочь позвонить ему, она добрая девочка и надеюсь, что зла на отца не держит. Пойми, – уверяла её свекровь, – именно сейчас Олегу очень важно почувствовать, что его любят, что он кому-то ещё нужен… – Тамара Геннадьевна неожиданно замолчала, а затем нерешительно продолжила: – Только тебе лучше не напоминать ему о себе, чтобы ещё хуже не вышло… Пойми, у меня не получается вернуть его к человеческому образу жизни, но дочь – это совсем другое… – тут Томочка не удержалась и горько заплакала в трубку. Она пыталась ещё что-то сказать, но рыдания душили её. Те слова, что ей удалось произнести, прозвучали как мольба: – Алёна, ну пусть она ему позвонит! Алёна, только не молчи! Скажи же что-нибудь!

– Простите… – голос её невестки был еле различим в трубке.

Тамара Геннадьевна даже решила, что ей это только показалось. Но затем она услышала сдержанное рыдание снохи, и связь оборвалась.

Тамара, в растерянности, так и просидела весь вечер у телефонного аппарата. Сердце её разрывалось на части, но перезванивать Алёне она не решалась. Да и зачем? Она всё ей сказала, а теперь будь, что будет.

– Бедные, бедные мои дети, – только причитала она, беспрестанно думая о семье сына.

Конечно, время лечит всех. Она это знала из личного опыта, но то, что её Олежка пребывает в таком отчаянье, выбивало её из привычного образа жизни и делало её беспомощной и несчастной.

«А будь жив Володя, неужели всё было бы так же плачевно? – неожиданно возник у неё вопрос, и тут же пришёл бескомпромиссный ответ: – Естественно, только было бы ещё на одну боль больше».

Томочка от бессилия опять разрыдалась и вся в слезах обратилась с мольбой к духу покойного мужа. Она, как одержимая, просила его помочь «оттуда» повлиять на сложившуюся ситуацию. Тома плакала и молила Володю о помощи. Этой глухой ночью ей казалось, что он единственный, кто в силах помочь их сыну. О Боге ей сейчас не хотелось вспоминать, она не могла понять: «Как Он мог допустить такое?»

Спустя месяц, Олег опять пришёл в родительский дом. Но на этот раз он был каким-то другим. Лицо у него сильно осунулось, а во взгляде появилось что-то безумное, но главное, к великой радости матери, он был трезв!

Сидя за круглым семейным столом, Тамара с сыном в тот вечер проговорили допоздна. За долгие месяцы это случилось впервые. А перед уходом Олег вдруг обнял мать и с надрывом в голосе сказал:

– Мама, прости меня! Я лучше сдохну, если ещё хоть раз заставлю тебя так страдать. Я буду жить ради тебя и дочери…

– Эх! – вздохнула Тамара и улыбнулась сквозь слёзы. – Спасибо, Олежек, но чтобы в жизни не иметь разочарований, нужно для начала полюбить себя. Понимаешь? И только потом, ты сможешь проявлять заботу и любовь по отношению к другим. А по-другому не бывает.

– Спасибо тебе за всё. Я подумаю над этим, – он на прощание обнял мать и спешно удалился.

Ещё через месяц её Олежек нашёл работу и начал постепенно приспосабливаться к жизни холостяка. Он часто заглядывал к матери с целью помочь ей по дому или просто вместе поужинать. Томочка с радостью готовила для него любимые блюда, и они допоздна засиживались, вспоминая разные события из прошлого. Но былого блеска в глазах своего сына уже не видела.

Не успела Томочка оправиться от одного потрясения, как случилась другая беда.

Двор у Тамары Геннадьевны был немаленьким, но когда она увлеклась цветами, то ей пришлось обнести свои саженцы от собаки штакетником. Бурная деятельность Томочки привела к тому, что у Герки от былых владений осталась небольшая тропинка вокруг дома. Дворовая собака заметно растолстела и стала походить на лохматого рыжего медвежонка.

Все наши желания под лозунгом «иметь много – это хорошо!» всегда влекут за собой новые заботы. Так случилось и на этот раз; с появлением роскошного сада, Тамаре теперь пришлось чаще проводить время на участке, а по вечерам ещё надо было выгуливать раздобревшую собаку.

На прогулку Тома обычно приглашала с собой Верочку, которая жила с ней по соседству. Им всегда было о чём поговорить. Так, в компании соседки Тамара могла долго брести по лесным тропинкам вдоль реки, которая протекала у неё за домом. Любуясь природой и восхищаясь пением птиц, женщины приятно проводили время, а довольная собака шла рядом непрестанно обнюхивала кусты и деревья.

Красавица Герка уже давно заматерела и превратилась в хорошую охранницу. Она была послушной и чётко выполняла все команды. Но, несмотря на это, во избежание всевозможных недоразумений, на прогулках Тамара никогда не спускала её с поводка. Но, как видно, всего не предусмотришь…

В один из таких вечеров Томочка вышла со своей дворовой собакой на прогулку, а по дороге ей повстречался Артёмка, соседский парнишка лет шестнадцати. Он любил Герку и втайне мечтал о такой собаке.

– Тамара Геннадьевна, здрасьте! Вы с Геркой на реку собрались?

– Здравствуй, Артём. Да, как видишь.

– А можно я с вами?

– Пошли, только своих предупреди, чтобы тебя не искали.

– А у меня дома никого нет. Отец вернётся только через час, а я ключи свои дома забыл, вот и…

– Ну, что ж, тогда пошли, за час обернёмся.

Тамара Геннадьевна с соседским парнишкой спустились по тропинке к реке. Шли они не спеша. Артёмка увлечённо делился с ней своими планами на будущее.

Тамара была хорошим собеседником, она умела и помолчать, когда человеку нужно было выговориться, и дать дельный совет, если её об этом просили. Вот и сейчас, Артёмку интересовало её мнение, и она осторожно старалась поделиться своими соображениями, понимая, что его современные взгляды могут не совпадать с её представлениями о жизни.

Вот и сейчас закончив свою мысль, Тамара Геннадьевна вкрадчиво произнесла:

– Но учти – это только моё мнение и совершенно не обязательно, если оно не будет совпадать с твоим. У каждого человека своё восприятие и свои возможности, вот и получается, сколько людей – столько и мнений. Но выбор за тобой. Ты прислушивайся к чужим советам, но слушай только своё сердце – это и будет для тебя самым правильным решением.

– Спасибо, Тамара Геннадьевна. А ведь действительно, всем не угодишь! А с нелюбимой профессией мне самому придётся мириться, а не кому-то там. Пойду-ка я лучше в кулинары, как хотел. Пусть близкие сейчас смеются надо мной, зато потом пальчики будут облизывать и гордиться, когда я фирменный ресторан открою.

– Да, Артём, так оно и будет, вот увидишь! Главное – чувствовать себя на своём месте, а это уже немалый успех в жизни.

Тамара Геннадьевна рассказала ему одну интересную историю, от чего у Артёмки ещё больше укрепилась вера в своё светлое будущее.

– А можно, я буду с вами иногда выгуливать Герку? – поинтересовался он, когда они уже повернули обратно к дому.

– Почему бы и нет? Пожалуйста.

– Скажите, а вы не будете возражать, если я немного поведу её сам, – произнёс он, покосившись с нескрываемым восторгом на рыжую красавицу.

Гера имела спокойный нрав, и Тамара Геннадьевна не стала возражать. Артёмка очень обрадовался и взял поводок из рук хозяйки сенбернара.

– Хорошая ты моя, – от избытка чувств он погладил собаку и потрепал её за холку. – Пошли!

– Будь осторожен! – зачем-то крикнула она вслед быстро удаляющемуся парнишке.

Тамара шла не спеша, размышляя о своём. Она уже свернула на тропинку, которая вела к её дому, как вдруг услышала грозный собачий рык. Она кинулась к тому месту, откуда доносилось грозное рычание. И тут она увидела растерянного Артёмку, который пытался оттащить Геру от подростка питбуля. Но весь ужас был в том, что хозяин питбуля, здоровый качок, бил кулаком по голове Геру, которая, стиснув зубы мёртвой хваткой, прижала к земле за ухо его щенка.

– Не смей! – истерически закричала Тома.

Парень остервенело продолжал наносить свои смертоносные удары, не обращая внимания на её окрики.

– Фу! Гера, фу! – на бегу крикнула Тома.

Гера тут же разжала свои челюсти.

Качок с ненавистью зыркнул на подбежавшую хозяйку сенбернара.

– Ты что творишь?! Урод! – Тамара склонилась над Герой. Увидев её разбитую в кровь морду, она развернулась к парню и гневно закричала:

– Сцепившихся собак за ноги растаскивать нужно, а не по голове их долбать! – она зарыдала, отчаянно выкрикивая: – Что ты наделал!

Парень только презрительно хмыкнул, пристегнул поводок к ошейнику своей собаки и пошёл своей дорогой.

Гера мотала головой из стороны в сторону, её взгляд был блуждающим. При виде всего этого Тамара на мгновение потеряла рассудок. Она слышала свой голос, не узнавая его:

– Когда с тобой случится несчастье, – истошно кричала она незнакомцу вслед, – знай, что ты страдаешь за свою жестокость!

Она застонала, опустившись на колени рядом с Герой.

– Тамара Геннадьевна, не надо, пожалуйста, не надо… – шептал рядом бледный Артёмка. – Простите меня… О, чёрт! – в отчаянье он нервно провёл рукой по волосам, – Всё случилось так быстро, я даже не успел ничего сделать…

Тома не слышала его слов, она страдала вместе с Геркой. Собака безуспешно пыталась подняться на ноги, поскуливая, она дёргала головой.

Тамара нашёптывала ей на ухо:

– Герочка, пошли, моя девочка. Вставай, милая, до дома совсем близко осталось, – она гладила собаку и пыталась помочь подняться ей на ноги.

– Вы знаете, – заговорил возбуждённо Артёмка, – этот питбуль выскочил из-за кустов и прыгнул на нашу Геру… он хотел поиграть, а она раз… и к земле его, к земле. А потом этот появился и…

– Артём, – прервала она парнишку, – прошу тебя – не оправдывайся. – Тома смахнула с лица слёзы и, взяв себя в руки, продолжила: – Так собаки отстаивают своё превосходство, когда другие псы пытаются над ними доминировать. И чаще всего достаётся молодняку, вот…

– Но, Тамара Геннадьевна, я…

– Ты тут не причём. Хорошо? Это моё упущение и того великовозрастного дегенерата, который, не прочитав ни одной книги по собаководству, завёл себе не какую-нибудь, а бойцовую собаку! И ещё гуляет с ней без поводка… Господи, что же это такое! – она опять уставилась на Геру, глаза которой молили Тамару о помощи.

– Не плачьте, – успокаивал её Артёмка. – Герка сильная, она обязательно поправится! А я, между прочим, знаю, где живёт этот «козёл»…

– Это не «козёл» – это несчастный человек. Жить с такой остервенелой жестокостью – хуже наказания сложно придумать. Господи… так бить своими кулачищами… так бить… – у Тамары опять потекли слёзы из глаз. – А ещё сам собаку держит…

– Не надо Тамара Геннадьевна, не плачьте. Я брату скажу, он этому «козлу»…

– Артём, даже и не думай! – сквозь слёзы заговорила Тамара Геннадьевна. – Жизнь сама всех рассудит. Лучше помоги с Герой – мне одной с ней не справиться.

Герка умирала. А Тамара страдала от собственной беспомощности. В их городке не было хорошо оборудованных ветлечебниц, а везти собаку в таком состоянии в Москву, она не решалась. Тома интуитивно чувствовала, что не довезёт её живой.

Спустя три дня Гера скончалась.

Тем воскресным утром, Тамара обнаружила её у себя на порожках. Тело собаки было ещё тёплым, а её остекленелые глаза пусты.

Склонившись над Герой, Тома долго гладила её по рыжей мохнатой шерсти, мысленно прощаясь с ней: «Герочка, вот и ты меня покинула. – У Томы неожиданно промелькнуло в голове: – С Дружком так гадко поступила, а теперь у меня и Герки не стало. Так мне и надо! А то возомнила о себе – вершитель судеб, твою мать…».

В этот момент с улицы кто-то постучал в дверь.

Тома накинула халат и побежала открывать калитку.

Там стоял Александр, собственной персоной, как всегда подтянутый и ужасно красивый.

– Вы? Здравствуйте, какими судьбами? – опешила Томочка, разглядывая друга детства своего покойного мужа.

– Здравствуйте… Я тут мимо проходил. Смотрю, а дом узнать не могу. Помню, что чинил только крышу, а тут вдруг такой красавец стоит.

– А у меня опять несчастье, – неожиданно всхлипнула Томочка и пошла в дом.

С лица Александра тут же слетела улыбка, и он без лишних слов последовал за Томой.

Геру похоронили на заднем дворе дома.

Александр сделал всё, что было в его силах. Он вырыл глубокую яму, куда бережно опустил тело дворовой собаки.

Томочка в душе была ему безмерно признательна за такое доброе отношение к её несчастной Герке.

А позже, она даже поймала себя на мысли, что лучше, чем Александр, навряд ли кто мог бы справиться с этим делом. Даже присутствие её собственного сына, в эти минуты было бы излишне. Хоть Олег и любил Геру и, несомненно, было бы правильнее позволить ему захоронить их любимицу, но учитывая его взрывной характер, Томочка предпочла обойтись без его помощи. Она не сомневалась в том, что находясь сейчас здесь, он непременно бы рвал и метал, требуя возмездия. А потом ещё долго, всех без разбора обвинял бы в смерти собаки.

Томочка не была готова к новым эмоциональным встряскам. Решив, что она ещё успеет всё это выслушать и пережить, успокаивала себя мыслью: «Пусть это будет потом, не сегодня, не сейчас», – её опять, как раньше, покинули силы и уверенность в себе.

ТОМОЧКА

– Вы не возражаете, если я изредка буду навещать вас, – скромно поинтересовался Александр, прощаясь в тот день с Тамарой.

– Навещайте.

– Да, кстати, по возвращении из Москвы, я здесь не далеко от вас снял себе квартиру. До этого я всё пытался прижиться в столице, но там, видно, своих спецов хватает. В общем, вот мой новый телефонный номер, – он протянул ей аккуратно сложенный листок бумаги. И понизив голос, добавил: – Так, на всякий случай.

– Вы что же, свои контактные данные с собой носите и по дороге всем желающим раздаёте? – у Томочки на мгновение прояснилось лицо и, приподняв бровь, она помахала бумажным листком в воздухе.

– Нет, – по-мальчишески улыбнулся ей Санёк.– Я номер заранее написал, когда к вам собирался.

– Да, не знаю, не знаю… У меня уже начинает вырабатываться привычка, что когда вы появляетесь, то у меня обязательно происходит что-нибудь из ряда вон выходящее.

– Это нелепое совпадение. И потом, нельзя отрицать тот факт, что я появляюсь, как раз-таки очень кстати.

Томочка улыбнулась.

– Всего вам доброго.

Прикрыв за Александром дверь, она шла к дому, прислушиваясь к своим ощущениям. Весь остаток дня она непрестанно думала о нём.

Интерес к мужчине у неё появился впервые с тех пор, как не стало Володи. Взгляд Александра пронизывал и будоражил её воображение. Она ходила по комнатам, натыкаясь на мебель, силясь собраться с мыслями, но это ей плохо удавалось.

А позже пришёл Олег и, как по нотам, «спел» свою партию «Как ты могла такое допустить?!»

Томочка проплакала весь остаток вечера по трагически ушедшей Герке, а её сын возмущался и кипел, вникая во все детали происшествия. Наконец, когда он ушёл, Тома опять осталась наедине со своими мыслями; она в замешательстве сидела и гнала от себя навязчивый образ Александра.

Санёк был старше Тамары года на два, не больше. Первое, что её привлекало в его внешности, это аккуратность в одежде и его чёрные усы. Держался он непринуждённо и, в то же время, чутко реагировал на перепады в настроении Томочки. С ним ей было легко и нескучно.

«И что я опять о нём думаю? – Спохватилась она. – Мне что, больше заняться нечем?»

Но стоило ей только вспомнить улыбчивое лицо Санька, как у неё самой начинали искриться глаза от беспричинной радости.

Уже поздней ночью, когда она готовилась ко сну, образ Александра всё ещё витал у неё в голове: «Волосы у него густые и так хорошо пострижены, а нос у него прямой, и такой правильной формы». Но больше всего Томочку привлекали в Александре его синие глаза, которые, как ей казалось, восхитительно сочетались с его жгуче-чёрными волосами.

– Такой привлекательный мужчина и «с руками», и с хорошими манерами, и… один! Нет, что-то с ним не так, в природе такое редко случается, – с этими словами она нырнула под одеяло, погасила ночник и откинулась на подушку. И только она прикрыла глаза, как образ Александра опять завладел её неугомонным воображением.

Утром, собираясь на работу, Тома услышала звонок в дверь.

«Кто бы это мог быть в такую рань?» – она в спешке выскочила во двор прям в домашних тапочках.

– Иду, иду! – Томочка уже открывала калитку и…

На асфальте у её дверей сидел щенок ротвейлера с большой табличкой на шее: «Я Рольф, прошу любить и жаловать».

– Ах!.. – воскликнула Томочка.

Из-за приоткрытой двери выглянул Александр.

– Это мы, – он растянул губы в своей солнечной улыбке. – Я подумал, что во дворе нужна собака, конечно, он не заменит Геру, но хоть что-то…

– Санёк, спасибо тебе!

– Мне нравится, как ты меня назвала.

Томочка опустилась на колени и, освободив щенка от таблички, подняла его с земли.

– Рольф… – она бросила взгляд на Александра. – Это ты его так назвал?

– Нет, он сам мне назвался.

Томочка тихо засмеялась.

– А если честно, – продолжил Александр, – я вчера весь вечер ломал себе голову, как его назвать, пока он не рявкнул на мою хозяйку. В смысле… – замялся он на секунду. – Это на ту бабу, у которой я снимаю жильё.

– И что?

– Так вот, звук был такой солидный для такой крохи, что я его так и записал, как услышал.

– Спасибо за сторожа, – Томочка не могла скрыть своего восторга, разглядывая породистого щенка. Но тут она спохватилась: – А сколько я тебе должна за него?

– За подарок денег не беру, – смутился Александр.

– Нет, нет, нет – так положено, а то может не прижиться.

– Я ему не приживусь, – усмехнулся Санёк и игриво отдал честь Томочке, приложив два пальца к голове. – Прости, мне пора. Меня ждут.

– Конечно, конечно… до свидания.

– Ловлю на слове, – обернулся офицер в отставке. – Я хочу с тобой свидеться.

С того дня Александр о себе больше не напоминал. Томочка грустила, не понимая причины его внезапного исчезновения.

«Но он мне ничего не обещал! – напоминала она себе. – Подумаешь, немного о жизни поговорили, дважды он помог мне в трудную минуту, вот ещё дорогущую собаку притащил. И что мне прикажете думать после всех его знаков внимания?» – Томочка нервничала и терялась в догадках.

Размышления о нём уже начали заметно раздражать её хрупкую натуру и, не зная как освободиться от этого синеглазого искусителя, она даже в сердцах возмутилась:

– Прям гадёныш какой-то! – было её криком души. – Увижу – прям… плюну в его лучезарную морду!

И только она махнула на него рукой, как в тот же день Санёк появился у неё на пороге дома.

Александр стоял с коробкой конфет и всем своим видом напрашивался к Тамаре на чашечку чая. Она замерла в замешательстве, не зная, как ей отреагировать на его явление. Томочка никак не могла определиться, то ли ей напустить на себя равнодушия, то ли выплеснуть на него все эмоции разом, что накопились за время томительных ожиданий? Внутри неё всё клокотало, но выдать себя ей не позволяла гордость. Ох, как ей хотелось сказать ему всё, что она о нём думает! Но в Томочке, к счастью, заговорила «королева», и она с деланным удивлением, только произнесла:

– О, это вы?.. Вот не ожидала вас увидеть.

– Я не вовремя? – Александр явно рассчитывал на другой приём. – Мы опять, значит, с вами на «вы». Так вы заняты? У вас гости? – делал он свои предположения.

– Ну, почти… я их только что проводила, – солгала она, упиваясь своей сдержанностью.

– Я, наверно, пойду, вы должно быть уже устали от посетителей.

– Да, давайте, давайте… лучше в другой раз приходите, – небрежно произнесла она. Махнув на него рукой для пущей важности.

Александр смотрел на неё обалдевшими глазами. А затем быстро нашёлся: всучил ей конфеты, отдал честь и пошёл восвояси.

Томочка в растерянности ловила ртом воздух и смотрела ему вслед. В последнюю секунду, она не удержалась и крикнула:

– Я вам не позвоню! Даже и не надейтесь!

Александр остановился, затем резко развернулся и решительным шагом направился к ней. Оказавшись с ней лицом к лицу, он хриплым голосом произнёс:

– Тогда пошли пить чай.

Их роман развивался стремительно и бурно.

Александр оказался потрясающим любовником и заботливым другом. Он предугадывал все желания Томочки и делал ей щедрые подарки. А она и не подозревала, что в ней таится столько страсти и смелости так откровенно любить. Тома отдавала себя всю до капельки, не стесняясь своих чувств, она растворялась в любви и нежности. Томочка дорожила каждой проведённой с ним минутой, но их было не так много. Александр никогда не говорил, когда опять придёт, а она из самолюбия не задавала ему никаких вопросов. Но когда он вновь у неё появлялся, то в душе у Томы всё расцветало! В такие дни они обычно устраивали для себя маленькие праздники вроде пикников на поляне с шашлыками под стопочку водочки.

А однажды, они даже взяли напрокат лодку и рассекали на ней по Хопру, пока на них не напал злющий рой комаров. Тогда Александр второпях скинул с себя майку и начал энергично грести, пытаясь оторваться от маленьких агрессоров. А Томочке ничего не оставалась, как с визгом разгонять их, размахивая его майкой. От её усердия их лодка несколько раз чуть не перевернулись, пока им, наконец, не удалось оторваться от кусачих комаров. А потом, перевозбуждённые и счастливые они ещё долго целовались у берега, увязнув на мели.

Им было ужасно хорошо вдвоём. Но, несмотря на это, Санёк никогда не оставался у неё на всю ночь, мотивируя тем, что он не может так надолго оставить свою пожилую мать. Томочка с уважением относилась к его сыновним чувствам и от этого ещё только больше привязывалась к нему.

С их последней встречи прошло дней пять. Ожидания для Тамары уже давно превратились в пытку. И однажды, она всё же решила ему позвонить и спросить в ненавязчивой форме: «когда же он, наконец, к ней заглянет?».

– Ало… Санёк, привет, – промурлыкала она в трубку.

– О, привет! Как дела?

– Всё хорошо, спасибо. У тебя всё в порядке?

– Да, конечно. Какие новости?

– Вот, готовлю цыплят по твоему рецепту и хотела только узнать: ты сегодня планируешь заехать ко мне пообедать? Если да, то прихвати по дороге, пожалуйста… – она умолкла, так и не закончив своей фразы.

– Опять тебе твои шлюшки звонят? – в телефонной трубке Тома отчётливо расслышала язвительный женский голос.

У Томочки от этой фразы округлились глаза, но когда до её слуха долетел ответ Александра, то на этот раз у неё отвалилась челюсть.

– Закрой дверь, коза безрогая! – неожиданно резко прорычал её милый Саша.

– Прости, а с кем это ты так..? – непроизвольно произнесла в трубку Тома.