Текст книги "Бумеранг (СИ)"

Автор книги: Юли Ан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Александр кинулся к ней, но она, как и в первый раз, отвергла его помощь.

– Я должна это сделать сама. Лучше помоги мне с калиткой.

Прохладный ветерок обдувал ей лицо и с каждым шагом ей становилось лучше. Дойдя до перекрёстка, она с трудом выплеснуть воду из таза и направилась к дому.

Там, под её окнами, уже стояла машина «Скорой Помощи». Александр разговаривал с доктором, поджидая Тамару у открытой калитки.

Подойдя к ним, она отрицательно закачала головой.

– Я никуда не поеду, простите за ложный вызов.

– Хорошо, хорошо, – сразу согласился доктор, – только позвольте осмотреть вас и померить давление.

Тамара молча кивнула и жестом пригласила его в дом.

После простых процедур доктор удалился, ещё раз напомнив Томочке:

– Если станет опять плохо, то непременно вызывайте машину – с таким давлением шутки плохи.

– Спасибо. Но мне, правда, уже гораздо лучше.

Когда Томочка осталась наедине с Александром, она прошла мимо него, не проронив ни слова.

– Тома, я завтра же пойду и убью её, хочешь?

– Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, – устало произнесла она и прикрыла за собой дверь спальни.

ТОМКА

Прошло несколько месяцев с того злополучного дня, когда Томочка, следуя наставлениям бабы Фроси, избавилась от своего необычного недуга. С тех пор она заметно похорошела, и все волнения, связанные с Полиной, утихли сами собой. Жизнь вновь улыбалась ей солнечной улыбкой, и это было особенно хорошо заметно по её загорелому и счастливому лицу.

Сегодня Тамара с Александром вернулась из Турции, где они великолепно провели время – три недели полные новизны, беспечности и неистощимой страсти.

Алла Леонтьевна весь день готовилась к их прибытию, напекла пирогов и сварила душистый компот. В связи с этим событием, милая старушка была непривычно расторопна и разговорчива. Она без конца задавала им всевозможные вопросы. Ей было интересно всё: и как состоялся перелёт, и как им понравился отель, и где они останавливались, и какие достопримечательности их больше всего впечатлили? А главное, чем их там кормили?

Томочка, несмотря на то, что они ещё не успели отдышаться с дороги, с увлечением делилась с Аллой Леонтьевной своими впечатлениями о поездке на Средиземное побережье. Тогда как Санёк, ограничившись объятьями с матерью, скупо поддерживал с ней беседу.

После обеда Томочка сделала пару звонков, и спустя пару часов, уже все их знакомые знали, что она с Александром вернулась с курорта. И уже вечером следующего дня к ним нагрянули их друзья и приятели. Приглашённые, как дети, радовались своим диковинным подаркам из-за границы. Все пребывали в приподнятом настроении и обменивались шутками.

А у Томочки с Александром было такое ощущение, что их поездка длилась не три недели, а целую вечность. Они наперебой рассказывали своим гостям истории, которые произошли с ними на отдыхе и демонстрировали свои курортные снимки.

– Счастливые вы! – подытожила Верочка, ткнув локтём в бок своего пузатого мужа. – Я вот говорю Серёге, что жизнь не днями исчисляется, а событиями в ней, а он мне всё «работа, работа»…

– Ценности у всех разные, Верунчик, – откликнулся её подвыпивший муж. – Тебе то ремонт, то шубу подавай, а какой чайный сервиз ты меня на днях уболтала взять, а? Теперь двери от соседей не закрываются, все идут только к нам пить чай.

– Ой, слушайте его больше, – иронично отреагировала Вера.

– Правильно говоришь, меня действительно всегда нужно слушать, а ещё лучше – слушаться, – он поцеловал жену в пышное плечо. – Так вот, что я говорю…  Я тоже, как все, имею право на свои прибамбасы. Вот, к примеру, я от рыбалки просто тащусь! Кого-то тянет в баньку или грибы пособирать после дождя, а я с друзьями на рыбалке отрываюсь. Вот моя жена, – он оценивающе посмотрел на неё, – ну, вы уже знаете о её пристрастиях, повторяться не будем. Так что, не гневи Бога, Верунчик, мы имеем то, что хотим и у каждого из нас есть свои радости в жизни. Просто у нас так заведено делиться друг с другом своими проблемами, а не удовольствиями. Вот скажи что это не так?

– Не отвлекай меня своей философией, – она невозмутимо положила на место парящую перед своим лицом мужнину руку. – А я, оказывается, ещё и на курорт хочу, – упрямо заявила сдобная Верочка.

– Раз хочешь, значит, поедем. Вот, сегодня бюджет подсчитаем и…

– Ой, ладно! – отмахнулась она от него. – Знаю, как ты подсчитываешь.

– Хорошо, будешь подсчитывать ты, – великодушно согласился пьяненький Серёга.

– Нет! Давайте лучше я вам посчитаю! – неожиданно вынырнул из-под стола их ушастый внук, – у меня в этой четверти по математике пятёрка.

Все засмеялись.

В этот момент кто-то сильно постучал с улицы в окно. Гости все разом умолкли и обратили свои взгляды на хозяев. Александр метнулся к окну, а Томочка только приподнялась со своего места и с каменным лицом опять опустилась на стул. Гости забеспокоились, а некоторые из них последовали примеру Санька.

Под окнами стояла Полина. Она откинула палку и, покачиваясь, подняла с земли булыжник. Увидев в окне людей, она ехидно им заулыбалась.

– Эй!.. – прищурила она свои захмелевшие глаза. – Ну что, ведьма, ничего тебя не берёт, да?! Мало того, что ты чужих мужиков уводишь, так ты ещё и порчу сама наводишь! – тут её лицо исказилось до неузнаваемости, она неожиданно завыла и содрала платок с головы. – Вот, полюбуйся, гадина, что ты наделала!

На её макушке зияла большая плешь.

Все, кто был у окна, так и ахнули!

А Полинка истошно закричала:

– Будь ты проклята, Томка! Да что б тебе пусто было! – с этими словами она запустила камень в освещённое окно.

Стекло разлетелось вдребезги.

Верочка визжала громче всех, ей камень угодил прямо в грудь, а её мужу вонзился большой осколок стекла в бровь.

– Ну, ни фига себе, что творится! – обалдело развёл руками Серёга и с вытаращенными глазами побежал искать зеркало. Александр догнал его и одним рывком вытащил осколок. Кровь хлынула на белую рубашку потерпевшего.

– Деда, деда, ты ранен! Смотри, у тебя кровь! – возбуждённо кричал где-то рядом его внук.

– А!.. – завопил раненый дед, растирая по лицу кровь. Серёга кинулся к выходу.

Все, не раздумывая, побежали вслед за ним. Внук, уцепившись за юбку своей необъятной бабки, пытался протиснуться в дверь между взрослыми.

С шумом и криками все гости вывалились на улицу и кинулись догонять бесшабашную Полинку. Та бежала неуклюже, спотыкалась и постоянно оборачивалась на своих преследователей. Полина кривлялась им и выкрикивала что-то обидное.

Внук Верочки и Сергея, пробегая мимо старого соседского забора, заметил выступающий штакетник. Он вцепился в него своими ручонками и с силой начал тянуть его на себя. Доска не поддавалась, но малец не оставлял надежды вырвать её любым путём. Он и выкручивал его, и дёргал, при этом суетливо поглядывая, то на удаляющихся взрослых, то на не поддающийся штакетник. Мальчишка пыжился изо всех сил и, в то же время, боялся пропустить главного – расправы над Полинкой. Наконец, поняв, что так просто ему не овладеть оружием против «хулиганки», он с досады пнул по доске и побежал догонять своих покалеченных деда с бабкой.

А в доме Тамары в полном одиночестве осталась сидеть за накрытым столом Алла Леонтьевна. Её глаза были затуманены, и она что-то неразборчиво бормотала себе под нос:

– Чтоб ты сдохла!.. Заткнись, я сказал!.. Сейчас я тебе так морду начищу!.. Вы что, с ума все посходили?! Я не позволю тебе..! Прекратите! Вот тебе, алкашка несчастная!.. Хватит! Ой, йо, йой, йой! Вы хоть ребёнка уберите, ироды окаянные!.. Держи её! Ты смотри… она мне ещё и карман отодрала…

После этого вечера Полина ещё не раз появлялась под окнами Тамары. Обычно, она приходила «навеселе» и в полном отчаянье начинала кричать непотребные вещи. Александр, матерясь, бежал на улицу, хватал её и тащил за дом «поговорить». После таких разговоров Санёк обычно возвращался весь нервный и взъерошенный. А однажды, он даже влетел в дом с расцарапанным в кровь лицом.

– Как долго будет это продолжаться? – поинтересовалась Томочка, заглянув в ванную комнату, когда он обрабатывал одеколоном свои ссадины.

– Я не знаю. Ну, что мне её в милицию, что ли сдать?! – развёл он руками, уставившись на Тому.

– Думать нужно было, с кем связываешься, – неожиданно вмешалась Алла Леонтьевна.

– Правильно! – Он тут же переключился на мать. – Мне твоих комментариев только сейчас не хватало!

– Хватит! – взвизгнула Томочка. – Вы делаете жизнь ещё более невыносимой! Мало того, что нам эта несчастная чуть ли не каждый вечер концерты закатывает, так ещё и ты матери без конца спуску не даёшь. Нет, так жить дальше нельзя! – сделав своё неожиданное заключение, она открыла кран, чтобы набирать воду в ванну. – Выйди Саша, мне нужно побыть одной.

Она опустилась в тёплую воду, её била нервная дрожь. Но спустя некоторое время, её тело размякло и ей стало гораздо лучше, хотя в груди у неё всё ещё продолжало что-то ныть и сжиматься.

«А счастье было так возможно…», – пронеслось у неё в голове, когда она, чуть позже завернувшись в полотенце, покидала ванну.

В тот вечер Александр пытался поговорить с Томой, но всё было тщетно – этой ночью они спали врозь.

А утром притихшая Томочка готовила на всех завтрак. Александр заискивающе помогал ей расставлять тарелки на стол, а Алла Леонтьевна сидела в центре стола и с грустью наблюдала за ними.

Позавтракали они в молчании. Затем натянуто пожелав друг другу доброго дня, разбрелись по своим делам.

***

К вечеру Тома вернулась с работы, уставшая и раздражённая. Александра ещё не было дома. А Алла Леонтьевна сидела в задумчивости за кухонным столом, так, как будто с самого утра она и не покидала этого места.

– Добрый вечер, Алла Леонтьевна, – поприветствовала её вошедшая в дом Томочка и поставила на пол тяжёлые сумки.

– Добрый, – развернулась к ней всем корпусом Сашина мама.

– Как прошёл у вас день? – поинтересовалась Тома.

– Спасибо, хорошо, – улыбнулась старушка.

– Посмотрите, что я вам принесла, – она протянула Алле Леонтьевне большой заморский фрукт.

– Спасибо, – сдержанно ответила Алла Леонтьевна, внимательно разглядывая ананас. – Только жалко его есть, уж больно нарядный.

– А хотите, я вас с ним сфотографирую пока он ещё целый? – предложила Тамара.

– Нет, – категорично ответила Алла Леонтьевна. – Мне не хочется этому красавцу фотографию портить, – она осторожно поставила заморского «гостя» в центр стола.

– Скажете тоже, – улыбнулась ей Томочка и, разобрав сумки, ушла в свою комнату.

Оказавшись в спальне, она не смогла отказать себе в удовольствии развалиться на кровати. У неё сегодня сильно ныла спина, а немного понежившись на своём ложе и полистав журнал, ей стало гораздо лучше.

Томочка переоделась в домашний халат и отправилась обратно на кухню, как в этот момент до её слуха долетели обрывки фраз, которые заставили её замереть на месте.

Голос Аллы Леонтьевны звучал достаточно чётко и Томочке без труда удалось уловить смысл её слов.

– Зачем, Полина? Ведь это не решит твоих проблем.

В комнате повисла тишина.

«Господи, неужели Полина уже ко мне в дом забралась? – у Тамары учащённо забилось сердце. – Что она на этот раз задумала?»

 И тут она услышала следующее:

– Полина, вы можете оскорблять меня сколько вам угодно, но пожалейте своего сына, он же у вас только из тюрьмы вышел…

У Томочки поползли мурашки по телу. Преодолевая нерешительность, она переступила порог кухни. К счастью Томы, Алла Леонтьевна в комнате была одна.

Старушка, завидев невестку, сразу притихла.

Приблизившись к столу, Тамара присела на стул напротив странной старушки.

– Алла Леонтьевна, а с кем это вы сейчас разговаривали? – обратилась она к ней.

Мать Саши смущённо улыбнулась и, потупив свой взгляд, произнесла:

– С Полиной.

– А что она вам сказала? – вкрадчиво поинтересовалась Томочка.

На этот раз старушке понадобилось время, чтобы преодолеть свою нерешительность, и она тихо произнесла:

– Я думаю, вам это не понравится, Тамара Геннадьевна.

– Это ничего… Мне показалось, что у вас с Полиной речь шла обо мне, не так ли?

– Вы правы… И наверно будет лучше, если вы об этом узнаете.

Алла Леонтьевна собралась c мыслями и спокойно заговорила.

Она рассказала ей о том, что Полина совсем обезумела от ревности. И сейчас она распивает «горькую» со своим сыном, а тот клянётся ей, что «придушит Томку и бросит её тело в заброшенный колодец».

– Боже мой… – прошептала Томочка.

Она не знала, как ей реагировать на слова пожилой женщины. Тома и раньше замечала за Аллой Леонтьевной особенность вещать о тех событиях, которые происходят за много километров от их дома. Это всегда настораживало Тамару в старушке и, в то же время, вызывало неподдельное любопытство к её способностям.

Тома хорошо помнила, как однажды Алла Леонтьевна, сидя в своём излюбленном кресле, вдруг схватилась за ногу и запричитала:

– Ой… Мария так сильно ушиблась. Моя доченька, ей так больно.

– Так позвоните ей и посочувствуйте, – предложила тогда ей Томочка, только чтобы отреагировать как-то на слова старушки.

И какого же было её удивление, когда из их разговора по телефону Тамара поняла, что Мария действительно разбила пальцы ног о косяк двери.

А в другой раз Томочка суетилась на кухне, когда Алла Леонтьевна, так осторожно, как бы извиняясь за сына, сказала ей:

– Тамара Геннадьевна, вы не колготитесь так, Саша всё равно сегодня будет поздно. Ему по дороге домой подвернулся клиент, и он решил ещё немного «подзаработать».

Санёк тем вечером действительно пришёл домой позже обычного. Тамара ещё тогда отметила про себя:

«А ведь бабулька-то оказалась права, хотя»…  – она тогда легко отмахнулась от внезапно пришедшей ей на ум мысли, ведь это могло быть и совпадением.

Сейчас, услышав от Аллы Леонтьевны о планах Полины и её сына, у Томочки по телу побежали мурашки. Она с недоумением смотрела на старушку, а в голове проносились будоражащие её ум мысли: «Что же делать? Полина неадекватна – это факт. От этой беспринципной бабы можно ожидать всё, что угодно! Это не хорошо… Нет, это совсем не хорошо…», – лихорадочно размышляла она, ей действительно было жутко.

Несмотря на то, что Александр нередко утверждал, что его «старуха» несёт полный бред, Томочка в душе с ним никогда не соглашалась.

«Нужно будет у Саши узнать, – вдруг подумала Тома, – а правда ли, что у Полины сын из тюрьмы вернулся? Бред – не бред, – перебирала в уме перепуганная не на шутку Томочка, – но чего только в жизни не бывает, даже самые, порой безобидные события, могут принести несчастье и горе. А потом, Полина так просто не отстанет – я чувствую это!».

– Не знаю почему, – неожиданно опять заговорила Алла Леонтьевна, – но Саша иногда захаживает к ней… не хочет, а заходит.

– Как это? – удивилась Тома, очнувшись от своих недобрых мыслей.

– Ой, не спрашивайте вы меня! – засуетилась старушка. – У Полины все методы хороши. Она человек глупый и коварный. Загубит она его, как пить дать, загубит! – Алла Леонтьевна заметалась на месте.

– Если бы только одна она, – возбуждённо подхватила Томочка и поднялась со стула. Она начала ходить по комнате, нервно размахивая руками. – У меня, вообще, складывается такое впечатление, что там многие до неё уже постарались. Помню, мне ещё Володя, царство ему небесное, как-то рассказывал, что в юные годы у Санька отбоя от девчонок не было. Многие тогда пытались захомутать его – всю душу ему измотали своими выкрутасами. Уж больно он у вас красивый получился и такой… ухажористый.

Женщины притихли, размышляя каждая о своём.

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился сам Александр, от чего они обе вздрогнули и переглянулись.

Тем вечером ужин прошёл как-то скомкано и безрадостно. Томочка с трудом проглотила несколько ложек супа, сполоснула за всеми тарелки и принялась натирать газовую плиту. Санёк был тоже не расположен к общению, а Алла Леонтьевна, и вовсе сославшись на лёгкое недомогание, сразу после трапезы скрылась в своей комнате.

Её рассказ, о планах Полины с её криминальным сыном, прочно засел в голове Тамары. Она размышляла над ним весь остаток вечера, и даже ночью он не оставлял её в покое. Ей снилось, что она идёт по незнакомой местности, она не знала, зачем она здесь и куда ей идти. Она, в полной растерянности, бродила по тёмным безлюдным улицам, пока не заметила приближающийся к ней силуэт мужчины. Тома почувствовала исходящую от него опасность и в ужасе заметалась, пытаясь найти укрытие и… к счастью, проснулась.

А утром за завтраком Томочка объявила Александру и его матери, что им придётся расстаться.

Всю следующую неделю в доме Тамары было неспокойно. Сначала Санёк пытался убедить Тому, что он не появлялся в квартире у Полины с тех пор, как с ней расстался, и что он узнал о выходе из тюрьмы её сына от знакомых. Но позже, в порыве словесной перепалки, он все-таки признался ей, что «заходил к Полине по делам».

– Лучше бы ты продолжал мне врать! – с горечью в голосе произнесла Тамара.

– Тома, я тебя не понимаю, что тебе, в действительности, от меня нужно?! – воскликнул в замешательстве Александр.

В это время раздался уже знакомый стук в окно, а за ним последовали пьяные выкрики Полины.

Томочка долгим взглядом посмотрела на Александра и на одном выдохе произнесла:

– Теперь уже, Саня, ничего не нужно. Иди, к тебе пришли.

Прислушиваясь к их очередной ссоре, Алла Леонтьевна тихо плакала в своей комнате.

А её сын, вцепившись в свои курчавые волосы и выкрикивая на ходу что-то нечленораздельное, кинулся из дома, чтобы угомонить свою бывшую сожительницу.

Томочка погасила свет в гостиной и встала за шторой. Она наблюдала за тем, как Саша пытался увести от их окон Полину. Та упиралась и угрожала, выкрикивая чудовищные вещи в адрес его матери, Томы и его самого.

Неприязнь к происходящему перевесила любопытство, и она отошла от окна. Тома решительным шагом направилась в комнату Аллы Леонтьевны, где нашла её сидящей на кровати.

Она присела рядом с ней и заговорила:

– Алла Леонтьевна, простите, но я так больше не могу. Я предвидела, что этому не будет конца… – она покосилась на окно комнаты. – Конечно, Саша ко мне внимателен… он у вас такой рукодельник, но порой его вспышки гнева… – Томочка нервно затарабанила ноготками по спинке кровати. – Я уже не говорю о регулярных явлениях к нам этой сумасшедшей Полины… нас её хулиганские выходки скоро окончательно добьют.

– Эх… – сокрушённо вздохнула мать Саши, – я всё понимаю.

– Послушайте, Алла Леонтьевна, – Тома внимательно посмотрела на сухонькую старушку, – мне кажется, что вам было бы лучше поехать к Марии в Беларусь. Конечно, вы вправе поступать так, как сочтёте нужным, но… – Понизив голос, она вдруг произнесла: – Вы мне только скажите: если мы разъедемся с Сашей, как вы представляете себе жизнь? Я имею в виду, с кем вам будет лучше с сыном или дочерью?

Алла Леонтьевна задумалась. Она долго смотрела в пол, потом, как-то смущённо улыбнулась и, подняв глаза на Томочку, кротко ответила:

– С вами.

Следующую неделю Тамара всё чаще задерживалась на работе или засиживалась допоздна у своих подруг, а в выходные дни она бродила по магазинам. Там она накупила для Аллы Леонтьевны махровых полотенец, тапочки, халат, фланелевую сорочку и много других мелочей от зубной щётки до пухового платка. Но вот только все эти подарки на этот раз не радовали старушку. На её прикроватной тумбочке лежал билет в Беларусь.

Когда мать Александра уехала к дочери, Тома в тот же день выставила за дверь чемоданы Санька. Тот, окинув напоследок тоскливым взглядом Тому, с достоинством взял свои пожитки и ушёл.

Томочка грустила, а в душе надеялась, что Санёк разберётся окончательно со своей Полиной и вернётся к ней уже навсегда.

И однажды он вернулся. Она поняла это по чахнущей сирени, которая росла у неё за окном спальни. Томочка помнила, как она ещё этой весной, лёжа с Александром в кровати, восхищалась её цветением. А теперь крупные кустарники, подпиленные у основания, погибали.

– Как ты мог? Зачем ты это сделал? – возмущалась она, когда столкнулась с Саньком в магазине.

– Я не хотел, чтобы ты ещё с кем-то другим любовалась нашей сиренью.

Томочка только развела руками, поняв мотивы поступка этого «раненого вандала». Но в эту минуту она презирала его и благодарила судьбу за то, что она так скоро открыла ей глаза на этого «страшного» человека.

Проходили дни, недели. И вот в один из октябрьских вечеров до Томочки долетели слухи, что её Санёк вернулся к Полине. Она встретила эту новость горькими слезами, мысленно прощаясь с ним навсегда.

А спустя какое-то время, как-то по возвращению с работы домой, Тамара обнаружила у себя дома Александра. Он, засучив рукава, вставлял у неё на кухне стекло в оконную раму.

– Ты как сюда попал? – в первую секунду опешила Томочка, но тут же нашлась: – А… как я посмотрю, ты хорошо подготовился. Притащил с собой стекло, выдавил моё, а теперь заделываешь следы своего преступления, да? Молодец! Только зря ты всё это придумал. Уходи!

– Том, давай чай попьём, я твои любимые конфеты принёс, – он указал на стол, где красовалась коробка конфет и роскошный букет кремовых роз.

– Уходи. Я про тебя уже всё знаю.

– Если бы ты действительно знала всё, то не гнала бы меня сейчас. – Губы у него сузились и заметно побелели.

Глядя ему в глаза, она понимала, что творится у него сейчас в душе, но остановиться уже не могла:

– Такой ты мне не нужен! – распылялась она всё больше, не желая мириться с его малодушием.

– Какой такой?

– Ой, не хочу даже об этом говорить… Уходи!

– А я хочу от тебя это услышать, говори!

– Тебе самому не противно, что баба тебе приказала жить с собой, так ты и плетёшься к ней, как последний телок на верёвочке? Причём сам, презирая её в душе…

– А ты думаешь, мне легко?! Я сам не понимаю, что со мной происходит! В моей башке постоянно крутится один и тот же вопрос: «что я делаю у Полины?». Ты права, я ненавижу её и особенно себя за то, что опять возвращаюсь к ней.

– Ой, я сейчас заплачу!

Санёк не обратил на её сарказм внимания, понимая, что в ней говорят обида и боль.

– Томка, только ты мне нужна, верь мне! И прости ты, наконец, дурака притырочного, – Александр оставил инструменты на подоконнике и приблизился к ней.

– Нет! – заслонилась она от него руками.

– Я клянусь тебе, ноги моей у неё больше не будет, – он обхватил Томочку за талию и начал страстно целовать её в волосы. – Если бы ты только знала, как я по тебе соскучился…

– Ну, зачем… зачем ты меня мучаешь?

– Я сам уже весь измучился…

– Уходи, Сашка, – неожиданно резко оборвала его Тамара. – Я себе загадала, что если ты к ней вернёшься, то мы никогда уже больше с тобой вместе не будем! Так что отцепись ты от меня по-хорошему, – она раздражённо освободилась от его объятий.

– Ну, слушай… – озадаченно посмотрел на неё Санёк. – Так загадай что-нибудь другое. Кому нужны такие премудрости?

Но тут он неожиданно изменился в лице.

Томочка сразу насторожилась, предчувствуя неладное. А Александр подскочил к ней и с перекошенным лицом вдруг заорал:

– Или у тебя уже завёлся кто-то?! Ты мне так и скажи! Какие проблемы?!

– Не кричи, не на плацдарме! – Тома решительно направилась к входной двери. – Я всегда знала, что как мужчина относится к своей матери, так он обязательно в будущем начнёт обращаться и со своей женой, – толкнув дверь, она указала ему на выход.

Он тяжело вздохнул и уселся на табурет. Понимая, что опять «перегнул палку», Санёк почесал затылок и решил сменить тактику.

– Я не против попробовать, – посмотрел он на неё исподлобья.

– Что попробовать? – не поняла Томочка.

– Твою теорию, – он поднялся со стула и уверенно пошёл на неё. – Ты становишься моей женой и…

– Постой, постой, постой, постой, – быстро произнесла она, вытянув руку перед собой, – «дважды в реку не войти». Я не хочу иметь с тобой больше ничего общего! Ты понимаешь? Я и так достаточно из-за тебя натерпелась. Давай, иди уже восвояси, пока не заявилась сюда твоя чокнутая «фанатка».

Слова Томочки как хлыстом прошлись по Александру. Ошалело сверкнув глазами, он стиснул зубы и быстро покинул её дом.

Томочка с надеждой смотрела на входную дверь. Санёк не возвращался. С его уходом сразу стало пусто, особенно в груди, там всё ныло и кровоточило.

Она остервенело принялась намывать полы, периодически промокая рукавом наворачивающиеся на глазах слёзы. Тамара всё делала быстро, движения её были резкими, как у разъярённой кошки. В процессе уборки она нечаянно задела стопку журналов, которые, шелестя, разлетелись по полу. Среди них Тома обнаружила свои фотографии, которые были выполнены ещё в Турции. Со снимков на неё смотрели счастливые лица мужчины и женщины.

«Неужели всё это было?» – ей показалось, что с того времени прошла уже целая вечность.

Прижимая их к груди, Тамара зарыдала навзрыд. Она понимала, что былого не вернуть! Можно понять, простить, начать всё сначала, но той искренности в отношениях наврятли уже когда-нибудь у них будет. И стоило ей подумать о Саше, как сразу же в её воображении возникал облик пьяной и озлобленной Полины.

Отвлёк её от душевных терзаний настойчивый лай Рольфа. Тома вспомнила, что по возвращению домой, она его ещё не кормила.

Оставив на полу глянцевые фрагменты из её счастливой жизни с Сашей, Томочка поспешила на кухню. Разогревая еду для Рольфа, она бросила взгляд на часы и вздрогнула – с минуты на минуту к ней должен был прийти абитуриент, которого она взялась подготовить к вступительным экзаменам. Сняв кастрюлю с огня, Тома направилась с ней через всю кухню, заметив в проёме двери стопки бумаг на её письменном столе. «Как же мне всё успеть, вон у меня ещё груда непроверенных контрольных работ дожидается?! – Томочка выскочила за дверь с кастрюлей в руках. – Что ж, жизнь продолжается, – отметила она про себя. – Придётся свои переживания отложить на потом».

Прошли недели. Александр ещё не раз за это время пытался напомнить Томочке о себе. Он подкарауливал её у дверей института или догонял по дороге, шутя выхватывая у неё тяжёлые сумки с покупками. Но бывали и такие дни, когда Тамара находила Санька во дворе своего дома, где он тупо сидел, дожидаясь её с работы.

Это случилось и в тот поздний зимний вечер, когда Тамара вся продрогшая вернулась с педсовета домой. Отворила ключом калитку, и к её ногам кинулся одуревший от голода и холода Рольф. Пёс, повизгивая и извиваясь всем телом, приветствовал свою хозяйку, демонстрируя ей свою безмерную собачью любовь.

Томочка только присела на корточки, чтобы обласкать разволновавшуюся псину, как в этот момент её взгляд уловил силуэт человека, сидящего на скамейке под обледенелой яблоней.

Это был Александр. Он молча смотрел на Томочку. Его взгляд был полон тоски и безысходности.

При виде Санька Тамара замерла от нахлынувших на неё чувств. «Что же мне сейчас делать… то ли сразу прогнать его, то ли по-человечески попросить, чтобы он оставил меня в покое? А может он пришёл предложить мне уехать с ним куда подальше от Полинки?» – она смотрела на Александра немигающим взглядом и безучастно поглаживала повизгивающего от восторга пса.

– Здравствуй, Том. Я без приглашения… я сейчас уйду, – заговорил Санёк, поднявшись со скамейки. Он протянул руку и медленно пошёл к ней навстречу. – Я очень по тебе соскучился, ты мне нужна…

– Не прикасайся ко мне! Чего ты хочешь?

– Я хочу быть с тобой.

– Интересно, а Полина этого тоже хочет?

Они впились друг в друга глазами. У Тамары по лицу было легко прочесть, что её обида задушила сострадание, а весь внешний вид Александра безмолвно молил её о пощаде. И чем дольше они смотрели друг на друга, тем неумолимей в глазах Александра таяла надежда о помиловании.

– Прости, – он не в силах был произнести больше ни слова, его губы судорожно задёргались и он отвернулся.

У Тамары защемило сердце. Она уже была близка к тому, чтобы обнять и приласкать Санька, но в это мгновение она почувствовала, как мерзкое чувство досады просачивается в неё, отрезвляя её податливый ум.

– Нет, уходи! – неожиданно для себя самой крикнула она Александру. – И никогда ко мне больше не возвращайся, ты слышишь?! Ты безвольный… ты настоящий предатель! – выпалила она ему в лицо и кинулась к входной двери дома.

Её пальцы сильно дрожали, и она никак не могла попасть ключом в замочную скважину.

Рольф продолжал требовать от неё ласки. Он скрёб её по руке, заискивающе прижимая уши.

– Пошёл вон! – рявкнула она на пса и резко оттолкнула его от себя. – Ещё ты мне здесь будешь!

– Давай я тебе помогу, – тихо предложил Александр.

– Не нужно, я сама!

Замок провернулся и в приоткрывшуюся дверь юркнул промёрзший Рольф, чуть не сбив с ног Томочку. Она качнулась и оказалась в объятиях Александра.

– Да, что ж ты такой непонятливый, – Тома с силой оттолкнула его от себя и с треском захлопнула за собой дверь.

Она от избытка эмоций не находила себе места. Тамара была недовольна собой, и это обстоятельство её ещё больше заводило. Накормив голодного пса, она тут же отправила его обратно на улицу.

– От вас кобелей одни проблемы и грязь! – она нервно начала вытирать оставшиеся от лап Рольфа мокрые следы на полу.

Закончив непредвиденную уборку, Тамара села за проверку контрольных работ, это немного помогло ей отвлечься от всех переживаний, но одна мысль не давала ей покоя: «Он что же так и собирается бегать между нами двумя? За кого он меня принимает?! Как противно… Что же это за наказание-то такое?»

Проверив последнюю работу, она отложила ручку в сторону и принялась разглядывать телевизионную программу на новую неделю. Время было уже позднее, но спать ей совсем не хотелось. Пробежав глазами по столбцам газеты, она вздохнула и прошла в ванную комнату. Там она открыла кран воды и принялась расчёсывать волосы. А минутами позже она уже опускалась в полную ванну горячей воды, где мышцы её тела приятно расслабились, мысли утихли и она почувствовала, что ей нестерпимо захотелось спать.

Накинув банный халат, Тамара прошла на кухню. Там она всё убрала по своим местам, погасила свет и бросила взгляд в окно. Там под мерцающим фонарём у сарая стоял Александр.

Тома толкнула оконную раму.

– Эй! Ты чего там делаешь? – крикнула она в темноту.

Санёк медленно на несгибаемых ногах приблизился к ней.

– Мне идти некуда, – прохрипел осипшим от холода голосом Санёк.

– Нет, Саша, нет, – с мольбой в голосе тихо произнесла она, – иди домой, слышишь?

– Можно немного горячей воды?

Он клацал зубами и руки его сильно тряслись, когда он брал у Томы бокал. Он отпил немного и опять обратил свой молящий взгляд к Томочке.

– Сашка, ведь мы пытались, но у нас ничего хорошего из этого не вышло. Давай будем благодарны судьбе за то хорошее, что у нас было. Я не хочу трагедий, их в моей жизни было более чем достаточно. Иди с Богом.