Текст книги "Глеб Максимилианович Кржижановский"

Автор книги: Ю. Флаксерман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

ска в нашем: бессилии. Я убежден, что ты в обоих пунктах ошибаешься жестоко... Мартовцы идут на войну. Мартов на собрании в Женеве прямо кричал, что-де мы сила. В газете они травят нас... О полной негодности ЦК Мартов продолжает кричать направо и налево. Одним словом, наивно и прямо непозволительно сомневаться в том, что мартовцы ставят себе целью забрать и ЦК таким же пролазничеством, бойкотом и скандалом... Итак: бросьте наивную надежду мирно работать в такой невозможной атмосфере. Направьте все главные силы на объезды, пусть едет Лань [Кржижановский], обеспечьте тотчас окончательно свои комитеты, двиньте затем атаку на чужие и... съезд, съезд не позже января! P. S. Если Мартов спросит Лань насчет публикации,– пусть непременно Лань передаст голос Колу [Ленгнику], непременно, иначе архискандал! Мартов и Дан говорят Колу на свиданиях невозможные дерзости! P. P. £$. Сегодня, il8, еще новая подлость мартовцев: отказ напечатать в № 54 мое письмо, почему я вышел из редакции, под тем предлогом, что Ганс [Кржижановский] был против опубликования документов (изолгались! Ганс был против при условии мира)... Если вы не согласны на немедленный съезд и намерены молча сносить мартовские пощечины, то мне придется, вероятно, выйти совсем вон и из Центрального Комитета» 21. По возвращении из-за границы Г. М. Кржижановский сделал в ЦК сообщение о состоявшихся переговорах с меньшевиками. ЦК разослал по комитетам примиренческое письмо, в котором смазывалась острота внутрипартийной борьбы и проводилась политика мира с меньшевиками. Ленин начал борьбу за созыв III съезда партии, чтобы положить конец нетерпимому положению, информировал ЦК о том, что из попыток Кржижановского примирить стороны ничего не вышло,– меньшевики хотят забрать в свои руки заграничную часть ЦК; он указывал на ошибки Кржижановского, просил ЦК обсудить эти вопросы и заявлял, что вынужден будет выйти из ЦК, если последний не согласится на немедленный съезд,– после всего этого Ильич никак не мог ожидать появления такого примиренческого письма ЦК. Он тотчас же резко и раз¬ 21 В. И. Лени н. Сочинения, т. 34, стр. 172—174. 5а

драженно пишет, обращаясь к ЦК и лично к Г. М. Кржижановскому: «В ЦК от члена ЦК Ленина. Прочел я извещение ЦК, разосланное по комитетам, и могу только руками развести. Более смешного недоразумения я не мог себе и представить. За свою доверчивость и впечатлительность Ганс [Кржижановский] наказан этим жестоко. Пусть объяснит он мне, ради всего святого, откуда взял он храбрость говорить в таком елейном тоне о мире, когда оппозиция (и Мартов в том числе!) формально отвергла мир в ответ на ультиматум Центрального Комитета??.. Наконец, эти глупенькие советы, чтобы я уехал отсюда! Я еще понимаю, когда их дают семейные, родственники, но писать ту же ахинею из Центрального Комитета!! Да именно теперь и начинается литературная война. Номер 53 и мое письмо22, выпущенное отдельным листком, покажут вам это» 23. Это письмо написано 22 декабря, а через неделю Ильич опять писал в ЦК, возмущался молчанием по «боевым вопросам», требовал более регулярной переписки и настаивал на необходимости вполне выяснить позицию борьбы с меньшевиками. Ильич подчеркивал: «Повторяю паки и паки: основная ошибка Ганса, что он доверился последнему впечатлению. Номер 53 должен бы отрезвить его. Мартовцы взяли ЦО для войны, и теперь война пошла по всей линии»24. Ильич настойчиво добивался, чтобы Глеб Максимилианович скорее изжил свои примиренческие иллюзии и энергично включился в борьбу. Он предупреждал об опасности. Плеханов может так же, как и в редакции «Искры», кооптировать меньшевиков в ЦК. В России провалы и аресты неизбежны. Что же останется после этого – полное поражение? Он категорически настаивал, чтобы в ЦК обсудили положение и непременно сообщили ему мнение каждого члена ЦК. В сложившейся обстановке это очень важно. «Подумайте же, наконец, хорошенько о всей политической позиции, взгляните пошире... и выясните же себе, не пряча головы под крыло, куда вы идете и ради чего вы канитель тянете?» 25 22 Письмо В. И. Ленина «Почему я вышел из редакции „Искры“». 23 В. И. Л е н ин. Сочинения, т. 34, стр. 178. 24 Там же, стр. 181. 25 Там же, стр. 182. 51 4'

À в конце письма мы читаем несвойственную Ильичу фразу, он дал себе волю и, доведенный до высшего раздражения отсутствием взаимного понимания, просто огрызнулся: «С листовками ко мне не приставайте: я не машина, и при теперешнем безобразном положении работать не могу» 26. В декабре 1903 г. редакция «новой», меньшевистской «Искры» разослала циркулярное письмо, в котором, как это и предвидел Ленин, велось наступление на ЦК. Мар– товцы писали, что ЦК «недееспособен», подобран по принципу «семейственности». Они вели кампанию за необходимость кооптации в состав ЦК меньшевиков и договорились даже до «незаконности» ранее произведенной кооптации в ЦК В. И. Ленина. По этому поводу Г. М. Кржижановский писал Ленину: '«Письмо, разосланное по комитетам, является, по-моему, последней каплей и открытым вызовом. И что касается лично Ганса [Кржижановского], он находит, что Ленин имеет полное право издать свое письмо 27 вне „Искры“. Думаем, что и другие товарищи ничего не будут иметь против этого...» 28 Однако и этой «последней капли» Глебу Максимилиановичу оказалось еще недостаточно, чтобы до конца правильно оценить политическую ситуацию. Он продолжал еще оставаться в плену примиренческих идей, продолжал еще отрицать необходимость созыва съезда. Ведя борьбу за самого Кржижановского, Ильич 4 января 1904 г. пишет ему очень подробное, очень резкое письме, в котором одновременно бранит, высмеивает и уговаривает понять,, что происходит, найти себя, быть большевиком до конца. «Пишет Старик. Сейчас только получил письмо Лани [Кржижановского] с ответом на мое письмо от 10.XII л, отвечаю немедленно. Меня-то нечего просить о критике взглядов Лани! Я прямо скажу, что взбешен я робостью и наивностью Лани до чертиков... Если у тебя в письме к ЦО по поводу № 53 не нашлось ни единого слова протеста...– тогда я должен сказать, что мы перестали понимать друг друга. Я тогда 26 В. И. Ленин. Сочинения, т. 34, стр. 183. 27 Письмо В. И. Ленина «Почему я вышел из редакции „Искры“». 28 «Ленинский сборник», т. X, стр. 142. 52

умолкаю и выступлю как частный писатель против этих пакостей. Я этих господ печатно назову истерическими пролазами» 29. Далее Ильич высмеивает разговоры о «положительной» работе ЦК, указывая, что пока ЦК болтает о положительной работе, у него меньшевики, несмотря на неоднократные предостережения, отбирают Николаев30. Не менее смехотворными Ильич считает и разговоры о какой-то конференции комитетов, на которой должен быть сделан ультиматум меньшевикам. Они уже отвергли один ультиматум, теперь они задерживают деньги для ЦК и открыто говорят, что ждут только провала (ареста) ЦК. Ильич упрекает Глеба Максимилиановича в наивности, с большой долей сарказма высмеивает эту наивность и доверчивость. «Неужели Лань забыла уже, что Мартов тряпка в руках пройдох?? 31 И после этого разговаривать еще об отношении Мартова и Жоржа [Плеханова] к Лани и Нилу [Носкову]! Обидно читать эту наивность. Bo-1-x, и Мартову и Жоржу начхать на всех Ланей и Нилов. Bo-2-x, Жорж вовсе затерт мартовцами и прямо говорит, что они его не слушают... В-З-х, повторяю в сотый раз, Мартов есть ноль. Отчего это милейший добряк Ганс [Кржижановский] не подружился здесь с Троцким, Даном и Натальей Ивановной [Александровой]? Напрасно, миляга, опустил этот „шанс“ (последний шанс) к „искреннему“, „доброму миру“... Не умнее ли будет писать письма прямо этим „хозяевам“, чем проливать пустые слезы в жилет тряпичной Мартушке [Мартову]? 32 Попробуй-ка, напиши, это тебя отрезвит! А пока не написал им и не получил самолично от них плевка в рожу, до тех пор не 29 В. И. Л е н и н. Сочинения, т. 34, стр. 186. 30 Меньшевики захватили руководство в комитете социал– демократов г. Николаева. 31 Всей стратегией и тактикой войны против центральных учреждений партии руководил Дан. Мартов находился в истерике уязвленного самолюбия. П. Лепешинский в своих воспоминаниях «На повороте» рассказывает, что среди большевиков за границей имела успех напечатанная им карикатура – «Мартев и его тень», в тени Мартова нетрудно было узнать Дана. 32 Здесь Владимир Ильич намекает на бестактность, которую допустил Глеб Максимилианович, направив материал для «Искры» непосредственно меньшевистской редакции, минуя ЦК, т. е. минуя В. И. Ленина. 53

приставай к нам (или к ним) с „миром“. Мы-то здесь ясно видим, кто болтает и кто верховодит у мартовцев» 33. Указав, что доводы о необходимости съезда он приводил ранее, Ильич обращается к Глебу Максимилиановичу: '«Не виляй перед самим собой, христа ради: именно бессилие наше доказала бы оттяжка съезда. И если вы будете по-прежнему тянуть канитель о мире, то враги у вас отобьют не один Николаев. Одно из двух: война или мир. Если мир,– тогда вы, значит, пасуете перед мартовцами, которые ведут энергичную и ловкую войну. Тогда вы сносите молча обливание помоями вас в ЦО (= идейное руководство партией!). Тогда, нам говорить не о чем. Я в печати сказал уже и скажу все, в полном смысле слова все. Для меня ясно, что та травля, коей мы боялись, если б я взял один „Искру“, пошла и теперь, но мне-то заткнут рот... Или война, и тогда я попрошу объяснить мне, какое есть средство настоящей и честной войны, кроме съезда?» 34 Заканчивает это письмо Ильич указанием на трудное финансовое положение, в которое поставлен заграничный ЦК политикой проволочек и '«непротивления злу» Г. М. Кржижановского и русского ЦК. «Нам нужны деньги. Хватит на 2 месяца, а потом шиш. Мы ведь теперь „содержим“ негодяев, которые в ЦО плюют и блюют на нас. Это называется „положительной“ работой. Ich gratuliere!» 35 Приведенные письма являются образцом того, как Ленин понимал дружбу, как он был в то же время непримирим к ошибкам. Такое письмо может написать только j друг и товарищ, который ценит и любит своего друга, который огорчен его ошибками, не сомневается в его верности общему делу, который резкой, а подчас грубой постановкой вопроса хочет помочь другу как можно скорее освободиться от плена его неверных, вредных иллюзий. Это нужно, очень нужно для дела. Это нужно и потому, что не хочется, нельзя терять наиболее близкого 33 В. И. Л е н i н. Сочинения, т. 34, стр. 187. 34 Там же. 35 Там же, стр. 188. «Ich gratuliere!» – «поздравляю!». 54

друга и товарища, с которым в течение 10 лет рука об руку жили, работали и боролись за создание партии. В конце января 1904 г. Ленин информирует ЦК о заседаниях сессии Совета партии, которые отражают создавшуюся политическую ситуацию в партии: Плеханов окончательно идет с меньшевиками; он провел постановление о кооптации меньшевиков в ЦК; редакция меньшевистской «Искры» получила право рассылки своих уполномоченных отдельно от ЦК, которому предложено давать литературу в количестве, нужном для распространения. «Только слепые могут не видеть теперь,– заявляет Ленин,– в чем дело. Совет дожмет ЦК всем и всячески, требуя полной уступки мартовцам. Либо немедленный съезд... Либо – уход в отставку всего ЦК, ибо никто из ЦК не согласится на позорную и смешную роль... Мы о Курцем [Ленгником] настоятельно требуем, чтобы ЦК во что бы то ни стало немедленно собрался и вырешил дело... Мы настоятельно и сотый раз повторяем: либо съезд тотчас, либо уход в отставку... Отвечайте тотчас, даете ли нам голоса. Если нет, сообщите, как быть на тот случай, что мы с Курцем выйдем в отставку, непременно сообщите» 36. И вслед за этим, получив сообщение об усиленной слежке полиции, Ленин советовал Кржижановскому уйти на нелегальное положение, чтобы не быть арестованным. В создавшемся положении переход на нелегальное положение и разъезды – единственно правильный выход. Ильич советовал «поднять бучу» в комитетах против новой редакции «Искры» и принимать в комитетах резолюции за съезд. Он предупреждал Кржижановского, что меньшевики выставят его лжесвидетелем против Ленина, и советовал прислать заявление о том, что не было соглашения не опубликовывать переговоры, что в Совете 29.XI 1903 г. Кржижановский не обещал кооптировать представителей меньшевиков в ЦК, что он понимал, что мартовцы берут ЦО для мира и что они обманули его ожидания, подняв с № 53 «Искры» войну. Ильич указывал, что это заявление «мы напечатаем лишь в том случае, когда нас спровоцируют». 36 В. И. Ленин. Сочинения, т. 34, стр. 194. 55

В ответ на это письмо Г. М. Кржижановский 10 февраля 1904 г. из Кенигсберга писал В. И. Ленину и Ф. Э. Ленгнику: «...Ваше письмо о войне с ЦО огорчило меня сверх меры... Зная, что Fappetit vient en mangeant,37– могу представить себе, что притязания различных Добчинских и Бобчинских выросли до бесконечности и сделались окончательно нетерпимыми. Но состояние разброда и разъединенности теперь, в настоящий исторический момент представляется мне громадным несчастьем – я бы сказал полным политическим самоубийством,– что объединению и умиротворению партии должны быть принесены в жертву все другие – менее важные – соображения. Разумеется, что единство должно быть не внешним, не «грамматическим»,– а боевым единством армии, готовой к решительному сражению. Мы должны достичь такого единства немедленно, или наша историческая позиция будет утрачена навсегда... Личное свидание, благодаря последним известиям, делается все более и более необходимым» 38. Если человек не понял политического смысла разногласий, если он не разглядел, что Ленин ведет борьбу с возникающим опасным оппортунизмом в русской социал-демократии, то, конечно, раскол «на другой день после съезда, создавшего партию», представляется катастрофой. В этом случае, естественно, кажется, что все должно быть принесено в жертву примирению. «Личные» недоразумения, как бы они ни были остры, пройдут. Так думал Глеб Максимилианович. Можно представить себе, как должно было огорчить Ильича предложение об объединении с меньшевиками в одну армию для решительного сражения. В. И. Ленину, который теоретически обосновал и практически доказал, что меньшевики – оппортунистическое крыло партии, который предвидел длительную и упорную борьбу партии с меньшевиками, было досадно, что наиболее близкий друг и товарищ, с которым вместе пройден такой большой путь, не может уяснить себе политическую ситуацию. А личное свидание, к сожалению, так и не состоялось. В следующем письме ЦК к Кржижановскому во вто¬ 37 Аппетит приходит во время еды. 38 «Ленинский сборник», т. X, стр. 21—22. 56

рой половине февраля Ленин в очень резкой форме доказывал, что в создавшихся условиях, когда «партия разорвана фактически, устав обращен в тряпку, организация оплевана», единственно правильным является энергичная борьба с меньшевиками, борьба за съезд. «Я думаю, что у нас в ЦК в самом деле бюрократы и формалисты, а не революционеры. Мартовцьт плюют им в рожу, ia они утираются и меня поучают: „бесполезно бороться!“... Либо ЦК станет организацией войны с ЦО, войны на деле, а не на словах, войны в комитетах, либо ЦК – негодная тряпка, которую поделом выкинут вон... Плюньте на идиотские формальности, занимайте комитеты, учите их бороться за партию против заграничной кружковщины... Руководите войной с ЦО или бросьте вовсе смешные претензии на „руководство“... утиркой плевков. Поведение Клэра [Кржижановского] позорно... Меня ничего не злит так теперь, как наш „так называемый“ ЦК. Addio. Старик» 39. Это «addio» – «прощайте» – Ильич написал не случайно. Если письмо от 4 января он заканчивал саркастическим «поздравляю», то в конце февраля он с горечью и печалью писал «прощайте». Он уже не сомневался в той позиции, которую займет ЦК. В середине марта, сообщая о получении решения большинства ЦК против съезда и о желательности прекратить «склоку», Владимир Ильич сообщает, что Ленгник и он временно слагают с себя должности членов Совета партии (оставаясь членами ЦК). В мае вернувшийся в Россию Ф. Ленгник и Г. М. Кржижановский решили выйти из ЦК. В. И. Ленин писал Ленгнику, чтобы он не уходил. Ильич полон оптимизма – «за нас теперь весь ход событий, еще немного терпения и настойчивости и наша возьмет». Владимир Ильич просит ознакомить всех с его брошюрой «Шаг вперед, два шага назад», особенно Г. М. Кржижановского, на которого после прочтения брошюры следует сделать еще натиск. Кржижановский,—убеждает Ильич,– «будет наш, ухода его я пока не принимаю». Ленин советует 39 В. И. Ленин. Сочинения, т. 34, стр. 198. 57

Ленгяику заявление об отставке Глеба Максимилиановича положить в карман. В этот же день он пишет лично Кржижановскому теплое, заботливое письмо, убеждая его не уходить с поста члена ЦК. «Дорогой друг!., не спеши о решениями и не отчаивайся. Сначала непременно ознакомься с моей брошюрой и с протоколами Совета. Не смущайся своим временным удалением от дела и лучше воздержись от нескольких голосований, но не уходи совсем. Поверь, что ты еще будешь очень и очень нужен и что все друзья рассчитывают на твое близкое ,,воскресенье“. ...Нам здесь становится все яснее и яснее видно, что от отсрочек мы выигрываем, что дрязга замирает сама собой и на сцену неотвратимо выступает вопрос о существе дела, о принципах, а тут новая „Искра“ слаба до чертиков... запасись некоторым терпением и ты увидишь скоро, что наша кампания прекрасная и что мы победим .силой убеждения. Непременно отвечай мне. Лучше бы всего, если бы ты изловчился выбраться на недельку сюда,– не для дел, а исключительно для отдыха и для двиданья со мной где-либо в горах. Право же, ты еще будешь очень нужен... Обязательно соберись с силами, и мы еще повоюем! Твой Ленин» 40. Сколько резкостей, сарказма и брани было в письмах Ленина к Глебу Максимилиановичу, когда речь шла о неправильной политике ЦК! Ведя борьбу за партию, за четкую революционную линию ЦК, за .самого Кржижановского, Ильич не щадил ни членов ЦК, ни особенно Глеба Максимилиановича. Он злился, он издевался, нарочито резко обнажая факты, он хотел и требовал, чтобы его скорее поняли. Но сколько тепла, дружеской ласки, внимания в этом письме к Глебу Максимилиановичу, когда оно обращено лично к другу и товарищу, который лишь временно 'Заблуждается, который безусловно «воскреснет», который очень и очень нужен партии и самому Ильичу как старый друт и товарищ который, однако, сам нуждается в отдыхе и в помощи сильного, стойкого товарища. В этом письме, как бы заключающем переписку того периода между Лениным и Кржижановским, особенно ярко проявляется личная дружба между двумя органи– 40 В. И. Лен и н. Сочинения, т. 34, стр. 204.

заторами и деятелями нашей партии, чуткость и внимательность Ильича к товарищам, которая так свойственна этому непримиримому революционному борцу. В эти исключительно трудные дни Владимир Ильич писал своим друзьям ободряющие, оптимистические письма. Непоколебимая вера в творческие силы пролетариата, в его историческую миссию помогала ему трезво оценивать развитие политической борьбы, которая в это время шла в России по восходящей линии со все более широким участием рабочих масс. Он смотрел вперед и видел грядущую победу. Но ему еще предстояло многое пережить: ЦК в России поведет окончательно примиренческую политику и фактически пойдет на все уступки меньшевикам41 ; Владимир Ильич вынужден будет выйти из ЦК и остаться в одиночестве, изолированным; он на время бросит все и уйдет с Надеждой Константиновной бродить в горы. Но наступит время, когда в России подавляющее большинство партийного актива непоколебимо присоединится к большевикам; пройдут конференции большевистских комитетов партии, будет организовано Бюро комитетов большинства, которое поведет борьбу за съезд, и даст Ильичу мандат на создание большевистской газеты, на издание литературы. И в конце 1904 г. в Россию к М. М. Эссен от Ленина придет уже ликующее письмо. «Давно собираюсь написать Вам, да мешает сутолока. У нас теперь подъем духа и заняты все страшно: вчера вышло объявление об издании нашей газеты „Вперед“. Все большинство ликует и ободрено, как никогда. Наконец-то порвали эту поганую склоку и заработаем дружно вместе с теми, кто хочет работать, -а не скандалить!.. Центральный Комитет, предавший нас, потерял всякий кредит, кооптировал (подло – тайком) меньшевиков и мечется в борьбе против съезда. Комитеты большинства объединяются, выбрали уже бюро, и теперь орган объи 41 В составе ЦК в это время произошли существенные пересмены. Сторонники Ленина Ленгник и Эссен были арестованы, Кржижановский и Гусаров ушли в отставку. А‘оставшиеся в ЦК примиренцы Красин, Носков, Гальперин, несмотря на протесты Ленина, незаконно исключили из состава ЦК Землячку – сторонницу большинства и кооптировали трех новых примиренцев – Любимова, Карпова и Дубровинского. Подавляющее большинство ЦК составляли, таким образом, примиренцы. 59

единит их вполне. Ура! Не падайте духом, теперь мы все оживаем и оживем... Черкните о своем здоровье и, главное, будьте бодры; помните, что мы с Вами еще не так стары,– все еще впереди» 42. Г. М. Кржижановский, конечно, также «воскрес». В своих воспоминаниях о Владимире Ильиче Ленине, рассказывая об этом периоде, он пишет, что в Киеве сразу после II съезда партии он не мог допустить мысли о возможности раскола и оппортунизма Мартова, того самого Мартова, который отличался такой, казалось, несокрушимой готовностью, не считаясь ни с какими жертвами, идти «на бой кровавый, святой и правый», что в Женеве в результате его переговоров было достигнуто как будто некоторое примирение. И затем беспощадно бичует свою тогдашнюю примиренческую позицию. «Личной спайке этих лиц я придавал особое значение, и личный момент, казалось, был улажен. Но как жестоко пришлось мне поплатиться за переоценку этого момента и близорукость политического расчета!., дальнейшие события наглядно показали, что зорким в историческом смысле оказался действительно только один Владимир Ильич» 43. Выйдя из состава Центрального Комитета, Г. М. Кржижановский работал в большевистской организации партии в Киеве. Он вел агитацию за созыв III съезда партии и участвовал в его подготовке. Он выполнял различные поручения ЦК. Как и в Самаре, в Киеве ему пришлось добывать деньги для партии. Один такой случай Глеб Максимилианович описал в своих воспоминаниях о Л. Б. Красине, который поручил ему получить деньги от известной артистки В. Ф. Комиссаржевской. Г. М. Кржижановский писал: «Она только что закончила свой триумф на Киевской сцене. Вся лестница вестибюля ее гостиницы заставлена цветами. В приемной целая свора „почитателей таланта“, терпеливо ожидающих аудиенции. Неладно чувствую себя в своем потертом облачении в этой фешенебельной толпе. К тому же ведь предстоит на первое знакомство нечто вроде ограбления... Передаю лакею мнемоническую записочку „Никитича“44 и о, чудо! немед– 42 В. И. Л е н и н. Сочинения, т. 34, стр: 241. 43 Г. М. Кржижановский. Сочинения, т. 3, стр. 62. 44 Никитич – кличка Л. Б. Красина. 60

лейный прием, с приказом никого болыйе не принимать за нездоровьем великой артистки. А передо мной не артистка, а женщина-товарищ с прекрасными глазами на усталом, болезненном лице. И мы целый час беседуем с ней о наших делах... вся неловкость положения сразу куда-то улетучивается...» 45. Революционные события 1905 г. застали Г. М. Кржижановского в Киеве. Осенью он принимал активное участие в забастовке железнодорожников на Юго-Западной дороге. В Киеве, Жмеринке и других городах Глеб Максимилианович выступал на митингах, призывая рабочих к сплочению, к вооружению и борьбе за свержение самодержавия. В последний период забастовки Г. М. Кржижановский был председателем забастовочного комитета. Железнодорожное начальство знало о деятельности своего инженера и, как мы увидим далее, вскоре отомстило ему за эту дерзость. Опираясь на громадный отряд железнодорожных рабочих и служащих, забастовочный комитет вел активное наступление, и скоро организаторы забастовки стали господами положения не только на линиях железных дорог, но и в самом городе Киеве. Власти растерялись. Однако при всем своем размахе эта забастовка не переросла в вооруженное восстание. Нерешительность рабочих железнодорожников и примкнувших организаций города, отход части рабочих поверившей в царский манифест 17 октября о «свободах», позволили реакционным властям закончить октябрьские празднества по случаю манифеста на главной улице Киева – Крещатике расстрелом, кавалерийской атакой и избиением разбегающихся демонстрантов нагайками. Власти увидели слабость революционного выступления и не преминули воспользоваться этим, чтобы его подавить. Вслед за расстрелом демонстрации последовал еврейский погром, а затем кровавое усмирение восставших солдат-саперов. Производились массовые обыски и аресты революционеров, организаторов забастовок и революционных выступлений. Глебу Максимилиановичу удалось избежать ареста и уехать в Петербург. С железной дороги он был уволен по 3-му пункту железнодорожного устава с запрещением работать на железных дорогах России. Так отомстило ему железнодорожное начальство. 45 Сб. «Леонид Борисович Красин», М.– Л., 1928 г., стр. 225. 61

В Петербурге царское правительство еще не имело возможности так быстро и круто расправиться с революцией, как в Киеве. Глеб Максимилианович был немало удивлен, услыхав как мальчишки-газетчики, продавая газеты, юмористические журналы и прочие листки, приплясывали на одной ноге и распевали про царского министра: «Витте пляшет, Витте скачет, Витте песенки поет...» В 1905 г. в Петербурге Г. М. Кржижановский работал в большевистских организациях. Здесь он встретился с В. И. Лениным. Впервые Ильич получил возможность через печать открыто, без цензуры, разговаривать с широкими массами рабочих. Он не только сам много писал, но заставлял всех своих товарищей, кто мог писать, использовать эти возможности, вести самую широкую пропаганду и революционное просвещение народных масс. Г. М. Кржижановский, по указанию В. И. Ленина, писал в газете к<Волна» ив журнале «Эпоха». После подавления московского вооруженного восстания реакция торжествовала победу по всей стране. Началась расправа с деятелями революции и в столице. Надо было как можно быстрее спасать Владимира Ильича, организовать его выезд за границу. Глеб Максимилианович вспоминает, что незадолго до отъезда в Финляндию Владимир Ильич пробрался к нему на квартиру и живо обсуждал итоги революции 1905 года. Если немногие тысячи профессиональных революционеров привели в движение сотни тысяч пролетариев, то в следующий раз десятки тысяч организованных под знаменами партии приведут в движение десятки миллионов, и победа будет одержана. Г. М. Кржижановскому после подавления революции 1905 г. приходилось очень туго. После ссылки царское правительство запретило ему жить во всех промышленных центрах и университетских городах, железные дороги для него были закрыты знаменитым 3-м пунктом. Длительное время пришлось ему жить в Петербурге нелегально, выполняя поручения партии, перебиваясь случайными заработками, уроками. Так продолжалось до 1907 г., когда на выручку-пришел Леонид Борисович Красин. Г. М. Кржижановский был связан с Красиным еще в студенческие годы по кружку студентов-технологов и по работе в рабочих кружках. За участие в революционной 62

демонстрации на похоронах писателя Шелгунова Л. Красин был исключен из Технологического института. Затем он, как и все участники «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», был арестован и сослан. После ссылки он закончил учебу и работал инженером-электриком в Баку на электростанции вместе с известным инженером Р. Э. Классоном. В Баку Л. Б. Красин организовал подпольную типографию, которая длительное время обслуживала социал– демократические организации России. Г. М. Кржижановский был связан через Л. Б. Красина с этой типографией во время работы в Самаре и Киеве. К 1 мая 1904 г. От имени ЦК партии Глебом Максимилиановичем в Киеве была написана всероссийская прокламация и напечатана в Бакинской типографии. После выхода из ЦК Г. М. Кржижановский, работая в киевской большевистской организации, выполнял ряд партийных поручений Л. Б. Красина, который в то время был членом ЦК партии, в том числе и раздобывание денег, как это было в случае с В. Ф. Комиссаржевской. Во время революции 1905 г. Л. Б. Красин работал в Петербурге с В. И. Лениным. Затем в Москве он служил у Саввы Морозова. В это время он организовал подпольную типографию на Леоной улице. Переехав в Петербург, он как крупный инженер-электрик занял большой пост – заведующего кабельной сетью Электрического общества в Петербурге. В это же время он был связан с революци– онером-героем Камо, осуществившим дерзкую экспроприацию тифлисского банка. Спасаясь от полиции, нащупавшей эту связь, Л. Б. Красину пришлось перебраться в Финляндию. Здесь он был арестован, сидел в Выборгской тюрьме, ему угрожала виселица. Однако из тюрьмы ему удалось бежать и эмигрировать за границу. За границей Л. Б. Красин вел партийную работу в кругах тогдашней эмиграции и в то же время являлся видным инженером фирмы Симеис-Шуккерт. Знание своего дела, блестящие способности, хорошее владение несколькими европейскими языками, богатая эрудиция, умение держать себя в различных обстоятельствах, исключительная обаятельность привели Л. Б. Красина на высшие ступени инженерной иерархии этой мировой фирмы. Такое положение позволило Л. Б. Красину легально вернуться в Россию уже представителем этой фирмы. 63

Здесь Л. Б. Красин и устроил Г. М. Кржижановского на работу в хЮбщество электрического освещения 1886 г.». Глеб Максимилианович работал вначале монтером, потом рядовым инженером, а затем был назначен заведующим кабельной сетью Василеостровского района Петербурга. Так началась работа Г. М. Кржижановского в энергетике. В «Обществе электрического освещения 1886 г.» в Петербурге Глеб Максимилианович проработал три года и заслужил признание как талантливый инженер и крупный организатор производства. В это время его партийная работа состояла главным образом в непосредственной связи с центральными органами партии, с В. И. Лениным. Его квартира служила явкой для товарищей, приезжавших в Россию от В. И. Ленина. В конце 1910 г. Глеб Максимилианович был переведен в Москву и назначен заведующим кабельной сетью города. Занимая ответственный инженерный пост, Глеб Максимилианович в то же время вел партийную работу. Он продолжал быть добытчиком средств для партии, тем более, что теперь он и сам мог оказывать ей некоторую материальную‘помощь. Он устраивал на работу в кабельной сети партийных товарищей. «Десятки революционеров,– рассказывал Глеб Максимилианович в своей автобиографии,– работали рука об руку со мной в кабельных сетях». Он принимал участие в издании большевистского легального журнала «Мысль», в котором печатались статьи В. И. Ленина и других революционеров. Московская квартира Г. М. Кржижановского служила явкой. Жандармское управление не выпускало его из-под своего пристального наблюдения. 5 августа 1910 г. в департамент полиции было направлено сообщение начальника Московского жандармского управления о нелегальном партийном собрании: к<23 июля сего года в г. Москве в квартире ин– женера-технолога Глеба Максимилиановича Кржижановского состоялось особо законспирированное собрание московских представителей верхов партии» 46. В 1912—1913 гг. под Богородском началось строительство первой в России районной электростанции на торфе с передачей электроэнергии в Москву на расстояние 70 км. Глеб Максимилианович уходит из кабельной – 46 Сб. «В годы реакции (1908—1910)». М., 1925, стр. 255—256. 64