355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Йохан Бреннеке » Охотники за охотниками. Хроника боевых действий подводных лодок Германии во Второй мировой войне » Текст книги (страница 14)
Охотники за охотниками. Хроника боевых действий подводных лодок Германии во Второй мировой войне
  • Текст добавлен: 8 сентября 2016, 19:09

Текст книги "Охотники за охотниками. Хроника боевых действий подводных лодок Германии во Второй мировой войне"


Автор книги: Йохан Бреннеке



сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

ЧАСТЬ ПЯТАЯ
1943 год

ГЛАВА XX
Подводники несут крупные потери

Оперативная сводка. Весна 1943 года.

На протяжении всей весны 1943 года подводные лодки продолжали атаки и, несмотря на фантастические ураганы в Атлантике, добились впечатляющих успехов. Только в марте они потопили 32 судна из двух конвоев, о которых сообщила служба радиоперехвата и которые были обнаружены разведывательными лодками Деница. Дениц после отставки Редера стал командующим всем ВМФ. Он лелеял планы пустить на слом все крупные надводные корабли. Ему срочно нужны были люди для укомплектования команд новых подводных лодок, производство которых выросло до 27 в месяц, а во второй половине года планировалось выпускать более 30. 1942 год рассматривался всего лишь как пролог. Вначале казалось, что такие предсказания оправдываются. Успехи поражали, и в их блеске катастрофа под Сталинградом казалась бледной тенью. «Благодаря нашим подводным лодкам мы, наконец, схватили Британию за горло», – заявил Геббельс в апреле.

Но противник тоже не бездействовал. Союзники отрядили 2 600 кораблей всех типов на битву с «серыми волками» – более половины потенциала западных держав. Большинство действующих тяжёлых бомбардировщиков выискивали цели над бескрайними просторами Атлантики, и лишь немногие оставшиеся бомбили сухопутные объекты.

В мае германские подводные лодки постиг катастрофический удар. В обстановке полной секретности Союзники разработали новое радиолокационное устройство «воздух-море» – «Панорама». Оно работало на 6-сантиметровой волне, которую не ловил германский «Метокс».

«Метокс» оказался теперь бесполезным. Под покровом темноты вражеские бомбардировщики приближались к своим целям и, тихо планируя на подводные лодки, они уже не могли промахнуться. Захваченные врасплох, беспомощные, лишённые возможности сопротивляться, подводные лодки гибли. Чего немцы не знали, так это того факта, что для того, чтобы контролировать прибрежные воды Франции, британцам оказалось достаточно ничтожного числа в двенадцать самолётов, оборудованных радиолокационной станцией «воздух-море» «Панорама». И это ещё не все. К «группам убийц» добавились «группы поддержки», состоявшие из авианосца сопровождения и трёх эсминцев. В мае радиолокационная станция «Панорама», «группы убийц» и «группы поддержки» – всё это было энергично брошено в атлантическое сражение в его решающей точке.

В том месяце было уничтожено 45 германских подводных лодок.[31]31
  Авторская сноска гласит: «По британским источникам – 37 лодок». Можно встретить цифру и 38, и 40.


[Закрыть]
Штаб-квартира подводного флота была парализована ужасом. 24 Дениц отозвал все лодки из Северного моря и Центральной Атлантики. Некоторые из них он перевёл в район к югу от Азорских островов.

* * *

– Мы переживаем самый тяжёлый кризис в истории подводной войны, – заявил командующий ВМФ на встрече с фюрером, которая состоялась после этой катастрофы. – Новые радиолокационные устройства впервые сделали для нас невозможным сражаться на равных.

Германские эксперты были вынуждены признать, что, по крайней мере в настоящее время, они не видят никаких способов противодействия противнику. В частности, из-за отсутствия магнетронов, которыми на тот момент совершенно не занимались. Для их массового производства требовалось 15-20 месяцев подготовки. На счастье, у компании «Телефункен» оказался в разработке детектор-приёмник, который мог обнаруживать приближение оборудованного магнетроном самолёта на расстоянии в 10 километров. Аппарат получил кодовое название «Наксос». Но до его готовности к применению тоже ещё нужно было подождать.

В военных условиях пятьдесят лет обычного развития спрессовываются в пять. Германию обошли. И теперь, когда там это поняли, отставание от Британии ликвидировать уже было невозможно.

Скоро это почувствовали. Первый удар был нанесён по Гамбургу, и Гамбург стал третьим Сталинградом. С 25 по 30 июля ганзейский город несколько раз подвергся налётам более чем тысячи бомбардировщиков и превратился в груду обломков и пыли. 41 тысяча его жителей были убиты, 600 тысяч остались без крыши над головой. 35719 жилых зданий были разрушены, многие судостроительные верфи – сильно повреждены, а десять судов, среди них новое в 36000 тонн, пошли на дно.

За городом на земле были найдены разбросанные полоски фольги. Тридцати таких полосок, связанных в пучки и сброшенных с воздуха, было бы достаточно, чтобы обмануть германский аппарат «Фрайя». А ведь ещё в феврале германские силы ПВО сбивали 20 процентов самолётов. А в этом роковом для ганзейского порта июле было сбито едва 2 процента.

В течение третьей недели мая – после отзыва подводных лодок – Союзники не потеряли на конвойных путях ни единого судна. В июле лодки на всех потопили 96000 тонн. А тем временем Союзники расширяли свою активность на другие районы – Средиземное море, Карибское море, Южную Атлантику. Здесь тоже «серые волки» стали получать мощный отпор. Следующие примеры показывают, несколько возросли для них опасности в других морских районах.

* * *

Британский эсминец «Харвестер» заметил подводную лодку, которая шла за торговым судном и которая, завидев эсминец, погрузилась. «Харвестер» забросал лодку глубинными бомбами, и та из-за сильного поступления воды вынуждена была всплыть. Лодка – это была «U-444» – стала обороняться из пушек и пулемётов, но и с эсминца произвели несколько попаданий. В суматохе сражения эсминец, совершая манёвры, сумел занять позицию, удобную для тарана. На скорости хода 27 узлов он врезался в лодку. Столкновение оказалось столь сильным, что и эсминец порвал себе борт. Лодка проскользнула далее вдоль борта и оказалась зажатой под гребным валом эсминца. В такой ситуации она находилась добрых десять минут. Эсминец в таком положении не мог, разумеется, бросать глубинные бомбы и вообще не знал, как освободить свою корму от лодки. «U-444», которой командовал лейтенант Лангфельдт, в конце концов высвободилась и исчезла в ночи. Эсминец был вынужден застопорить ход, потому что взрывом была выведена из строя его вторая машина.

Час спустя крейсировавший в тех местах французский корвет «Акони» («Aconit») заметил эту подводную лодку, вынужденно шедшую малым ходом, и поймал её своим прожектором. «U-444» была сильно повреждена столкновением с «Харвестером» и уже не могла увернуться от нового тарана. Корвет пробил прочный корпус лодки, а после того, как она затонула, забросал её глубинными бомбами. Из команды подводной лодки спаслось лишь пять человек.

А тем временем «Харвестер» на скорости 11 узлов держал курс в порт. Но по пути его гребной вал сломался и он стал дрейфовать, беспомощный, ожидая буксира.

Беспомощный эсминец заметили с подводной лодки «U-432» (лейтенант Эккерт) и нанесли по нему удар двумя торпедами. Эсминец разломился и затонул.

Не успели на «U-432» порадоваться успеху и погрузиться, как лодку заметили с того же корвета «Акони». Корвет сбросил глубинные бомбы. У лодки резко нарушился дифферент, и она была вынуждены всплыть. Эккерт сразу был убит огнём с корвета. Сразу после этого корвет протаранил лодку и потопил её.

* * *

Пытаясь атаковать конвой к югу от экватора, новый командир «U-128» Штайнерт, имевший много наград, но не получивший хорошей подводной подготовки офицер, всего недавно переведённый из «люфтваффе», выпустил шесть торпед и все мимо цели, и после этого был атакован на перископной глубине самолётом.

Молодой командир дал приказ срочно погрузиться, и лодка камнем пошла вниз. Из-за взрывов глубинных бомб полетели все предохранители, и на лодке стало темно.

Курсант Осадник бросился на свой боевой пост. Там находился командир электромеханической боевой части, который старался исправить положение. Осадник бросился обратно в центральный пост, чтобы помочь чем может. Аварийное освещение не работало, и в свете переносного аварийного фонаря он увидел, как стрелка глубиномера показывает все большую глубину. Сильно повреждённая лодка достигла уже глубины 250 метров. Лейтенант-механик, бывший старшина этой боевой части, был хорошим специалистов в своём деле, знакомый со всеми опасностями, поджидающими подводную лодку. Его отношения с довольно самонадеянным командиром с самого начала были несколько натянутыми. И вот под свою ответственность он приказал продуть балласт, чтобы остановить погружение, которое закончилось бы гибелью лодки и команды. Его проворные действия спасли ситуацию.

«U-128» ещё не совсем всплыла, когда артрасчет устремился наверх. Два самолёта, по-прежнему кружившие в небе, попытались зайти в атаку под разными углами, но их отогнали.

Пока шёл бой с самолётами, механик и его люди пытались восстановить способность лодки погружаться. Но на это требовалось много времени. А тем временем в бою появились убитые и раненые, они лежали на мостике.

В довершение всего показались два эсминца, которые сразу же открыли огонь по «U-128». Но молодой Штайнерт не думал сдаваться. Он понадеялся, что на максимальном ходу сумеет уйти под прикрытие недалёкого нейтрального берега. По его приказу механик пустил на всю мощь оба дизеля и оба электромотора. «U-128» развила скорость хода за 18 узлов.

Эсминцы бросились за лодкой, стреляя изо всего, чем располагали. Один из их снарядов угодил в боеприпасы, сложенные в рубке, и взорвал их.

Через шесть часов после того, как лодка всплыла, Штайнерт наконец дал приказ команде оставить тяжело повреждённый корабль, к которому, несмотря на все старания личного состава электромеханической боевой части, так и не вернулась способность погружаться. А после взрыва в боевой рубке она могла затонуть и без дальнейшей посторонней помощи.

Осадник прыгнул в воду вместе с Отто Райгертом. Оба были со своими легководолазными аппаратами. Рваные резиновые лодки уже ни на что не годились. Пока лодка тонула, эсминцы продолжали вести обстрел, подвергая опасности спасающихся.

– Тоже мне, джентльмены проклятые, – проворчал Райгерт, грозя им кулаком.

– Спокойно, – сказал Осадник. – Это нам не поможет. И потом, они думают, что мы сами погрузились.

– Может быть.

Самым главным делом на этот момент было собрать плавающих в одну кучу, и Штайнерт, который проявил присутствие духа в тяжёлой ситуации, сделал это.

Внезапно с рёвом появилась летающая лодка и села на воду недалеко от пловцов. Люди закричали, а большинство нырнули, боясь, что их начнут расстреливать.

Но самолёт не открыл огня, а вместо этого с него бросили на воду резиновую лодку, в которой могли поместиться некоторые из спасшихся. В неё поместили раненых, среди которых был и механик.

Через шесть часов подошёл американский эсминец, и подошёл осторожно, словно опасаясь пропавшей лодки. Осадник был одним из первых, поднявшихся на борт эсминца. Одного за другим на борт подняли всех из воды. Раненым сразу оказал помощь внимательный корабельный врач, который не пропустил и легко раненых, но больше всего времени уделил механику. Несмотря на все усилия американского медперсонала, рана механика оказалась смертельной для него.

Эсминец пришёл в Пернамбуку[32]32
  Или Ресифи (Бразилия).


[Закрыть]
, командование позаботилось, чтобы спасённых разместили в приличных бараках.

«Для меня это было самое удивительное время за всё время войны, – писал юный Осадник в своём дневнике. – Бразильцы вели себя в отношении нас прекрасно и старались наилучшим образом выполнять наши пожелания. Не могу того же сказать о здешних немцах. Кажется, они хотели застраховаться на будущее от всяких неприятностей».

Позже членов команды «U-128» перебросили на крейсере «Милуоки» в Штаты. Во время перехода их допрашивали, но в вежливой и дружеской манере. Позднее, на берегу, им снова пришлось в течение четырёх дней пройти весьма придирчивый допрос в американском лагере.

«U-591» также была потоплена к югу от экватора. Её командир лейтенант Цисмер признался, что также был удивлён вежливому обращению со стороны американцев. Вот его слова:

Нашу лодку сильно повредили, и она быстро затонула. Надувной лодки у нас не было. Только несколько спасательных жилетов оказались в пригодном состоянии, на всех двадцать семь человек, плававших в тёплом тропическом море, их не хватило. Но всё равно мы были рады, что выбрались живыми.

Лишь море колыхалось на том месте, где несколько минут назад плавал рундучок с дорогими нам вещами – фотографиями наших жён и любимых девушек, мы этот рундучок называли нашим домом.

Все подняли головы к небу. Менее чем в двухстах метрах над нами появился самолёт, который потопил нашу лодку. Когда он проходил точно над нами, из его серебристого брюха вывалился ярко-жёлтый пакет и плюхнулся в воду поблизости от борющихся за свою жизнь людей. Боже, лодка!

Правда, это была совсем маленькая лодка, скорее символ надежды, но люди воспрянули духом при виде её. Эта лодчонка площадью в два квадратных метра была рассчитана на двух, максимум трёх человек. Мы поместили в неё пятерых – трёх раненых и двух не умеющих плавать, которых до этого поддерживали на воде их товарищи. Остальные по очереди держались за лодку, чтобы перевести дух.

Самолёт улетел.

Не знаю, думали ли другие, кто, в отличие от меня никогда не бывали в южном полушарии, об акулах. Акулы водились в изобилии в этих водах, и я вздрогнул, вспомнив об этом. Я однажды видел, как человека, сидевшего на краю плота, одна из этих тварей схватила за ногу и стянула в воду.

И вдруг крик вырвался из пятнадцати-двадцати глоток. Первая акула, легко узнаваемая по своему острому плавнику, шла явно на нас. Перевернулась лодка и, пока царила паника, плавала вверх дном, а все держались за неё, за что только можно было ухватиться. Я быстро пересчитал головы. Слава Богу, все двадцать семь. Мы быстро перевернули лодку и снова водрузили на неё тех пятерых, а остальные двадцать два сбились вокруг, прижались друг к другу, как цыплята вокруг клуши, когда им угрожает опасность.

Наши сердца прыгали так, что, казалось, вот-вот выпрыгнут из груди. Это было жуткое ожидание.

Кого она схватит? Кого она схватит? Кого?..

Внезапно мы увидели корпус морского чудовища, особенно огромный вблизи. Я нырнул и какой-то момент смотрел в холодные глаза этой твари. Потом я закрыл глаза и со всей силой своих лёгких, усиленной отчаянием, выдохнул в воду крик.

Акула отвернула.

Я до сегодняшнего дня не знаю, действительно ли я закричал во всё горло или пробулькал что-то. Но что бы это ни было, это заставило акулу, тигра моря, бежать.

Скоро она вернулась. Хорошо хоть, что одна. Всякий раз она позволяла отгонять себя криком и шумом, и мы снова почувствовали себя хозяевами положения.

Но акуле это не надоедало. Она кругами ходила возле нас, и круги становились всё меньше и меньше.

Внезапно кто-то, один или двое, воскликнули от страха, заметив кровь на спинном плавнике акулы.

После того как она подошла поближе, я увидел, что «кровь» – это спичечная этикетка на коробке, воткнувшейся в плавник.

Незадолго до этого появился второй самолёт и сбросил пакет, похожий на тот, что сбросил первый самолёт, но пакет отнесло ветром. Несмотря на мои возражения, двое поплыли в его сторону, чтобы поймать, но вернулись с пустыми руками. Что до меня, то я был рад, что они вообще вернулись. Во втором пакете были, очевидно, спички и сигнальные огни. На упаковку, очевидно, накинулась наша зловещая соседка, отсюда и впившаяся в плавник коробка.

Появление второго самолёта свидетельствовало о том, что они нас продолжают искать, и это дало нам тихую надежду. Но солнце опасно клонилось к горизонту. Пока ни у кого из нас не сводило ноги от долгого плавания. Но меняться у лодки стали почаще. А в головах сидела мысль о том, кто же из нас первый сдастся.

Солнце село. Ночь с тропической быстротой накрывала нас. Но в последнем луче света этого рокового дня мы увидели ещё один самолёт над горизонтом. Потом ещё один. Они явно делали все, чтобы найти нас.

По тому, как они вели себя в воздухе, я понял, что второй самолёт ведёт к нам корабль. Очень скоро над нами кружилось не меньше восьми самолётов, и, наконец, мы увидели мачты над горизонтом – тоненькую полоску на фоне темнеющего неба.

Через час мы, все двадцать семь, стояли голыми на палубе американского тральщика. Бледные, напряжённые лица, спутавшиеся бороды, неподвижные взгляды – мы являли собой, должно быть, жалкое зрелище. Скоро нам дали полотенца, рубахи, брюки, парусиновую обувь. По кругу пошла бутылка джина, это хорошо взбодрило нас.

– Командир с вами? – спросил американский офицер.

– Я командир, – ответил я.

Меня отвели к командиру тральщика, молодому человеку примерно моего возраста. Он спросил моё имя, количество спасшихся и число пропавших и пообещал продолжить поиск. Затем командир встал, пожал мне руку и выразил сочувствие по поводу гибели моего корабля.

Я поблагодарил его за спасение.

– Чем можем, – сказал он, делая как бы извиняющийся жест.

* * *

То, как погибла подводная лодка «U-459» (командир Вильямовиц Меллендорф[33]33
  Вильямовиц-Меллендорф был одним из редких офицеров, командовавших подлодками ещё в Первую мировую.


[Закрыть]
) – лодка снабжения водоизмещением 1600 тонн[34]34
  По другим данным, подводные лодки этой серии – XIV – имели водоизмещение 1700 тонн.


[Закрыть]
, – кажется почти невероятным.

Во время боевого патрулирования командир самолёта «Веллингтон-Q» 172-й эскадрильи Дженнингс заметил германскую подводную лодку. Он развернулся в сторону лодки, но был встречен плотным огнём и сбит. Дженнингс направил свой падающий самолёт на лодку и с грохотом «приземлился» на её палубу. То ли он сделал это намеренно, то ли это была чистая случайность – останется неизвестным, ибо британский пилот погиб при ударе. Самолёт разрушил пушки на палубе и стал причиной сильного пожара. Части разрушенного самолёта свалились в воду по обоим бортам, остальное сбросила с палубы команда подводной лодки, но на палубе остались две глубинные бомбы. Их команда тоже аккуратно скатила в воду. Одна из бомб взорвалась ещё до того, как лодка вышла из зоны поражения, так как не обладала достаточной скоростью. Взрывом серьёзно повредило корму, лодка потеряла способность погружаться и стала неуправляемой.

Вильямовиц прежде выловил из воды стрелка самолёта, выжившего при ударе самолёта о лодку, потом получил сообщение от своего механика о том, что лодка потеряла мореходность.

Видя, что приближается ещё один самолёт, Вильямовиц взорвал свою лодку и затопил её. Члены команды были затем подобраны британцами и взяты в плен. Но Вильямовица среди них не было. Он не был ни ранен, ни даже поцарапан.

Он остался на своей лодке.

* * *

Нечто похожее случилось 11 августа с самолётом «Либерейтор – D» 200-й эскадрильи, после того как его пилот заметил и атаковал подводную лодку «U-468» (лейтенант Шамонг). И в этом случае хорошо проявили себя зенитчики. Действуя хладнокровно и расчётливо, они сбили самолёт, и тот стал падать, объятый пламенем.

Пилотом «либерейтора» был новозеландец Тригг. Не обращая внимания на пламя, охватившее самолёт, Тригг направил его на подводную лодку. Зенитчики, решив, что дело сделано, прекратили огонь. А Тригг сумел вывести самолёт в удобное положение для атаки и, прежде чем самолёт рухнул в море, сбросил свои глубинные бомбы. Они упали рядом с бортом лодки и здорово раскроили её прочный корпус. При ударе о воду самолёт взорвался и вся его команда мгновенно погибла. Но и «U-468» не уцелела и пошла на дно. По трагической иронии судьбы члены команды подводной лодки спаслись благодаря резиновой лодке с разбившегося самолёта.

* * *

«Афродита» оказалась светом надежды для немцев в борьбе их подводных лодок против радаров противника…

Ночь. Германская подводная лодка на полном ходу идёт в надводном положении на свою позицию. На горизонте появляется силуэт. Патрульный корабль.

– «Афродиту» за борт! – приказывает командир.

На палубе начинается какое-то странное представление. Из люка появляется нечто похожее на резиновый баллон со свисающими с него проводками. На палубе матрос накачивает баллон из маленького цилиндра со сжатым воздухом. Два-три товарища стоят рядом, чтобы помочь ему.

– Стоп! Много!

Перекачали лишнего. Спустили немного.

– Стоп! Слишком мало!

Опять пошёл в работу цилиндр. А тем временем силуэт угрожающе увеличивается.

Море неспокойно. В такую погоду нужна морская сноровка, чтобы удержаться на палубе. Наконец, баллон накачали до нужных размеров.

Потом его осторожно спустили с палубы. Обычный резиновый баллон, с которого свисают металлические полоски. Накачанный до размеров, которые задумал для него изобретатель, он будет держаться, высоко выступая из воды.

Командир уже начал ругаться, выходя из себя. Эта возня с баллоном слишком затянулась.

– Какой-то кабинетчик придумал, который и представления не имеет, что такое подводная лодка и что такое море. Его самого бы сюда, да в тёмную ночь, на при волне, да ещё когда на тебя идёт корабль…

И командир вышел из себя, и команда нервничала, но командир получил строгий приказ как следует опробовать «Афродиту», так что делать было нечего.

Лодка развернулась. А патрульный корабль сбился со следа: эта «Афродита» обманула-таки его радиолокационную станцию. Баллон давал точно такое же отражение, как боевая рубка подводной лодки.

«Афродита» была импровизацией, полезным помощником – и ничем больше. И таковой осталась. Единственная надежда на перемену в судьбе крылась в подводных лодках нового типа. А пока что продолжал действовать лозунг подводников – «Сделай или умри».


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю