Текст книги "Постучись в мою дверь (СИ)"
Автор книги: Ярослава А.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Глава 16
Соня
– Босса сегодня не будет, – бесцеремонно восседая на моём столе и перебирая в руке железные шары, заявил Пудель, – У него проблемы семейного характера.
Я, что в этот момент поливала свои любимые кактусы, зависла с лейкой в руках и обернулась к парню.
– То есть, как это не будет? Сегодня же прием у этих…забыла, как этого партнера зовут.
– Борисенко, – любезно подсказал Пудель.
– Вот-вот, – кивнула я и прошлась по своему кабинету, пытаясь понять, что же делать.
Казьменко отсутствовал на работе уже четвертый день. Все те дела и внутренние совещания, которые можно было отложить, я, разумеется, перенесла. Текущие внутренние проблемы компании взял на себя Игнат, а я довольно успешно провела еще две встречи с проверяющими из различных инстанций. Так что пока мы справлялись своими силами.
Но прием у Борисенко…
Светские тусовки – это точно не мой формат.
– И кто же пойдет вместо него? – полюбопытствовала я у Пуделя, который, как и всегда был в курсе всего, что связанно с их общим боссом.
– Дык, ясно дело, Зебл, – хмыкнул он, – Ну, и ты, конечно.
– Я-то зачем там нужна?
– Зяба, мужик авторитетный, но не силен в светских манерах. Ему страховка нужна. Ляпнет еще чего, – просто и понятно объяснил парень.
– А я значит сильна?
– Ага, – ухмыльнулся кудрявый и ловко подбросил на ладони свои шарики, – Босс так сказал.
Если уж босс сказал то, стало быть, не отвертеться мне от сего мероприятия.
– Ты чё так разволновалась-то? – хитро прищурился Пудель.
Вот ведь гаденыш любопытный!
Все подлизывается, выспрашивает, вынюхивает.
– А ну-ка кыш с моего стола, – зашипела на него, – Расселся тут. Дел своих нет что ли?
– Есть, но мне лень, – заявил наглец, но все же убрал свою пятую точку со стола.
– Брысь отсюда! – махнула на него рукой, – Иди лучше пойди Янку позли, а то ей бедной совсем заняться нечем.
Пудель весело хохотнул, но все же не стал испытывать мое терпение и ушел, оставив наедине с кактусами и мыслями о свое нелегкой доле помощницы Марата Геннадьевича.
Я, конечно, спросила из интереса, что же за проблемы там у Казьменко случились, что он так работу забросил. Пудель уклончиво ответил, что дело касается его дочери. Выпытывать больше не стала. Если уж босс решил пропустить прием у Борисенко, где они должны были появиться вместе с Серафимой, то значит проблемы и вправду серьезные.
Думая об этом не заметила, как в лейке кончилась вода.
Вышла за новой порцией водички в коридор и потопала по направлению к туалету, как тут же была перехвачена Игнатом.
– Соня! А я как раз к тебе.
Подхватим меня под локоток, он повел в обратном направлении.
– Игнат! – возмутилась я, – У меня кактусы!
Потрясла лейкой.
– Подождут…твои кактусы.
Этот невозможный мужчина завел меня обратно в кабинет, с видом хозяина расположился на моем кожаном диване и произнес:
– Придется нам с тобой на пару отдуваться на этом чертовом приеме.
– Да, я уже в курсе.
– И что ты думаешь по этому поводу?
– Что ж тут думать, – пожимаю плечами, – Можно отказаться?
– Боюсь, что нет.
– А Серафима Альбертовна точно не сможет составить тебе компанию? – робко интересуюсь, лелея хрупкую надежду провести вечер дома перед телевизором.
Но злой и жестокий Зебл подло разбивает ее, коротко припечатывая:
– Точно.
– Жаль. Не любительница я светских тусовок.
– А я можно подумать любитель, – бросает на меня недовольный взгляд он.
Игнат вообще в последние дни, после последней стычки в приемной ведет себя отстраненно и старается меня избегать. Не то, чтобы я сама жажду с ним общения, но все же как-то коробит… царапает внутри.
– Нас ждут к восьми вечера, – сообщает он, – Сколько тебе нужно времени, чтобы подготовиться?
– Подготовиться? – переспрашиваю я, – Не знаю. Наверное, полчаса хватит. Мы же там по работе. Да?
Зебл неопределенно пожимает плечами и поднимается.
– Хорошо. Заеду за тобой в половину восьмого. Не задерживайся.
И сказано это было так, как будто я все время опаздываю, а он все время ждет.
Не мужик, а сухарь.
Возможно, он был прав, когда сравнивал себя с пнем.
Полив до конца свои кактусы, сажусь за работу и где-то с час не отлипаю от компьютера, разгребая текущие документы, что регулярно пачками присылают Марату Геннадьевичу. Когда время почти приближается к обеду, в мою дверь сначала стучится, а затем заглядывает Яна.
– Сонь, ты на обед пойдешь?
– Не-а, – не отрывая взгляд от монитора, достаю из верхнего ящика стола яблоко, – На перекусе сегодня. Надо все разгрести до того, как Заболотный за мной приедет.
– Оу, у вас встреча тет-а-тет? – округляет глаза девушка.
Еще одна любопытная на мою голову.
– Нет. На светский раут сегодня идем за босса и Серафиму Альбертовну отдуваться.
– Э-э-э, а почему ты тогда еще здесь? – удивленно вскидывает светлые брови Яна, – Ты во сколько записалась в салон? Не успеешь же.
– Какой салон? – смачно откусываю яблоко, – Мне некогда!
– О, боже! – восклицает Янка и эмоционально взмахивает руками, – Ты еще скажи, что пойдешь в этом…
Девушка тычет тонким пальчиком в меня, то есть на мой белый летний костюм.
– Что не так-то, – зависаю с яблоком наперевес, – Испачкалась?
– Соня, – вздыхает Янка, – Если ты не хочешь выставить себя на посмешище и опозорить нашего шефа, то тебе срочно надо сделать что-то с внешним видом.
* * *
– Да что не так-то, – вопросительно вздернула брови я, искренне не понимая, причину негодования Янки.
Девушка на мгновение зависает, словно думая, как лучше озвучить претензию и не придумала ничего лучше, как обозвать меня бедной родственницей.
– Что? – обалдевшее рассмотрела свой костюм, что я купила в модном бутике за целую десятку, – Серьезно?
– Более того, так могут подумать не только о тебе, но и о нашем шефе, – авторитетно заявила Янка.
– Это еще почему?
– Скажут, что Марат Казьменко своей помощнице не доплачивает, потому жлоб, скупердяй и находится на грани разорения.
– Но это же не правда!
– Так снобы об это не знают, – заключила девушка.
– И…и что же теперь делать? – беспомощно посмотрела на Янку я.
Та смерила меня снисходительным тоном, поправила идеально лежащие волосы и произнесла:
– Шопиться, конечно же. Собирайся!
– Янка! – сложила руки в молитвенном жесте, – У меня работы вагон. Кто-то должен со всем этим разобраться.
Показываю ей свой планшет со списком срочных дел, но она качает головой.
– Глупости. Нет ничего важней репутации. Тебе это сам Марат Геннадьевич и скажет.
Беспомощно смотрю на планшет, затем на часы и понимаю, что Янка, как никогда права.
– Хорошо, – решительно беру сумочку и, чувствуя легкое волнение, иду вслед за девушкой.
Мы торопливо спустились на нижние этажи бизнес-центра – здесь расположен довольно крупный торговый центр. Едва поспевая за быстрым шагом коллеги, нервничаю, когда она быстро сворачивает в довольно дорогой бутик.
Когда я последний раз покупала себе красивые платья?
Не помню.
Кажется, это было в прошлой жизни, и то даже в ней я не позволяла себе таких откровенных нарядов, которые мне предлагала Яна.
– Ну, нет, – в ужасе просипела я, когда она принесла мне в примерочную очередной вариант за бешеные деньги, – Это вульгарно.
– Чушь! – всплеснула руками коллега, – Вот на мне, да, вульгарно будет смотреться.
– Потому что ты блондинка?
– И не только, – Яна покосилась на свой довольно внушительный бюст, – А вот на тебе будет сидеть очень женственно и элегантно. Меряй.
Платье, что она принесла, оказалось глубокого черного цвета, с открытыми плечами, юбкой в пол, и секси разрезом спереди чуть выше колена.
– Ян, у меня ноги короткие. Давай их совсем спрячем. А?
– Нормальные у тебя ноги, а вот комплексы просто жуткие, – отозвалась она, – Знаешь, как меня еще несколько лет назад звали на предыдущей работе.
– Как?
– Каланча.
– Не может быть!
– У меня рост практически метр восемьдесят и зубы были все кривые. Про волосы вообще молчу.
– Обалдеть, – пробормотала я, ошарашенная таким признанием и, отдернув шторку, вышла к зеркалу, – Ну, как? Мне все же кажется слишком.
– В самый раз, – мягко улыбнулась Яна, и мне отчего-то стало тепло на душе от ее участия.
Не знаю, какие мотивы преследует девушка, помогая мне, но смею надеяться, что самые искренние.
Еще раз, покрутившись перед зеркалом, поняла, что мне в кои-то веки нравится мое отражение, набрала в легкие побольше воздуха и решилась:
– Берем.
– Вот и отлично! – оживилась Яна, – Теперь осталось решить, что делать с волосами. У тебя осталось меньше двух часов, но я сейчас постараюсь что-то придумать.
Примерно через два часа, одетая, накрашенная и надушенная, каким-то модным парфюмом, что любезно одолжила мне моя крестная фея, я спускаюсь на парковку, где за рулем черного большого авто ожидает Игнат.
Едва завидев меня, он выходит из машины и, ощупывая тяжелым, нечитаемым взглядом, галантно распахивает пассажирскую дверь.
– Привет, – отчаянно стараясь скрыть волнение, весело здороваюсь я, – Ты сегодня сам за рулем?
– Пудель на задании, – довольно сухо бросает мужчина и, захлопнув за мной дверь, идет на свое место.
Пока он плавным движением обходит машину спереди, я успеваю украдкой полюбоваться его крепкой фигурой в идеально сидящем темно-сером костюме.
– Ты пристегнулась? – спрашивает он, занимая водительское место.
– А…сейчас…
Неловко ерзаю, нащупывая ремень безопасности, разрез на платье расходится, открывая мои голые острые коленки, и я невольно замечаю, как прожигающий взгляд Игната буквально залипает на них.
– Готово, – нервно докладываю я, поднимая на него глаза.
Мужчина хищно прищуривается и глухо выдыхает:
– Красивое платье.
Смущенно вспыхиваю и заправляю за ухо прядь волнами уложенных волос.
– Спасибо.
Лицо Игната каменеет, и я с досадой понимаю, что он замечает на моей руке проклятое кольцо.
Блин!
И почему я все еще его ношу?
Сказать по правде, последние дни до меня все больше доходит осознание того, что ничего у нас с Владом не получится. Нельзя заставить себя любить по указке. Да он замечательный. Самый внимательный и чуткий мужчина из всех, что у меня был, но я его не люблю и этим все сказано.
Дальше мы едем в тягостном молчании.
Украдкой бросаю взгляд на сурово поджавшего губы Игната и молча любуюсь его широкими, сильными ладонями, что уверенно ведут машину.
Красивые руки. И сам он красив. Не слащавой, поддельной брутальностью, а самой настоящей мужской. Именно такие руки – не понаслышке знающие, что такое труд, укрою любимую женщину от всех жизненных невзгод и неурядиц.
Как жаль, то я не она…
А на меньшее я точно не согласна.
– У меня к тебе просьба, – негромко произносит Игнат, едва мы паркуемся у роскошного особняка, выстроенного в замковом стиле.
– Какая? – настороженно спрашиваю я.
– По возможности, не отходи от меня, – просит он и в ответ на мою недоуменно вздернутую бровь проясняет, – Народ тут разный тусуется. Ты девочка молоденькая. Могут обидеть.
– Хорошо, – киваю я, с досадой думая о том, что я давно уже не девочка, и не молоденькая, но этот странный мужчина отчего-то считает по-другому и упорно продолжает относиться ко мне как к маленькой.
Едва переступив порог банкетного зала, сразу понимаю, что послушать Яну было самым разумным решением. Мой наряд, что еще час назад казался мне вызывающим, оказался более чем скромным на фоне полуголых молодых и не очень дам, что прогуливались тут наперевес с бокалом шампанского, при этом демонстрируя все достижения современной пластической хирургии, ну и, разумеется, бриллианты. Куда ж без них родимых…
Нервно трогаю скромную подвеску в своем почти нулевом декольте и вздрагиваю, когда Игнат, наклонившись ко мне шепчет:
– Не переживай. Ты выглядишь на все сто.
Его поддержка в который раз, словно бальзам на душу возвращает мне уверенность в себе, и я, натянув на лицо дежурную улыбку, с которой раньше выдавала кредиты, кладу руку на локоть своего спутника, позволяя ему увлечь себя вглубь зала.
* * *
Вообще светские мероприятия довольно скучное действо.
Вот уже с час мы с Игнатом активно беседуем обо все и ни о чем одновременно с совершенно посторонними нам людьми. У меня уже скулы сводит от улыбки, ноги гудят от высоченных шпилек, что заставила меня напялить Янка.
Это не туфли, а какое-то пыточное орудие.
Игнат, словно чувствуя мой дискомфорт, все время поддерживает за локоток и движется гораздо медленней обычного.
Поразительная эмпатия в исполнении бывшего бандита.
И да! Сегодня он еще и проявляет чудеса красноречия, общаясь с депутатами и предпринимателями так, словно всю жизнь только этим и занимался. Я, конечно, время от времени, авторитетно вставляю свои пять копеек, кода дело доходит до всяких «бизнес-процессов», но никто не воспринимает меня тут как человека отдельно от господина Зебла. Его все так уважительно кличут и почтительно жмут руку.
– А вот и Маслов с супругой, – говорит один из мужчин и к нашему небольшому кружку по интересам присоединяется еще пара действующих лиц.
Высокий, седовласый и подтянутый мужчина лет пятидесяти с изящной и изысканно красивой дамой в очень элегантном платье насыщенного красного цвета. Он здоровается с мужчинами, кротко обменивается любезностями с женщинами и что-то шепчет на ухо супруге.
Там вскидывает голову, слегка бледнеет и сначала долго пронизывает взглядом Игната, а затем уже и меня.
Интересно кто она?
Ее прямолинейный взгляд обжигает всю левую сторону лица.
Неприятно…
Маслов пожимает Игнату руку, легко кивает мне, а его спутница неожиданно громким и высоко поставленным голосом здоровается:
– Здравствуй, Зеб!
Судя по ее довольно фамильярному обращению, они с Игнатом довольно хорошо знакомы.
Его бывшая?
Неожиданно.
– Добрый вечер, Ангелина, – вежливо кивает ей мужчина, и я невольно чувствую, как напрягается его локоть под моей рукой.
– У тебя очаровательная спутница, – стреляет мадам в меня взглядом.
– Моя коллега – София Ивановна, – сдержанно отвечает он.
– Вместе дела проворачиваете? – усмехается эта Ангелина, прекрасна понимая, что намек в ее голосе звучит довольно оскорбительно.
Это улавливают все присутствующие, и Маслов пытается сгладить неловкую паузу, переведя тему в другое русло.
Все быстро теряют интерес к женщине, но я продолжаю чувствовать ее полный ненависти взгляд, особенно в те моменты, когда Игнат осторожно ухаживает за мной, предлагая попробовать те или иные закуски.
– И кем же вы работаете, София, если не секрет? – обращается ко мне Ангелина, хищно улыбаясь.
– Не секрет, – мягко парирую я, – Я личный помощник главы нашей компании Марата Казьменко.
– Оу, – округляет глаза она, – И все же личный…
С трудом проглотив ставшее в горле от такого заявление канапе, смотрю этой неприятной женщине в глаза и отвечаю:
– Увы, каждый думает, в меру своей испорченности. Вы меня извините, хотела обсудить с вашим мужем возможность поставок сэндвич-панелей на наш новый объект.
Если эта наглая особа рассчитывала, что я стушуюсь и смолчу, то не на ту напала. Меня вот такие подколки не берут. В микро займовой дыре я прошла хорошую школу против таких хабалок, как Ангелина.
А вроде с виду такая приличная.
С ее супругом Анатолием Валерьяновичем общаться гораздо приятней. Уже черед пятнадцать минут он с радостью дает мне контакт своего самого лучшего менеджера, что работает с крупными клиентами и обещает сделать для Марата Геннадьевича хорошую скидку, за большой объем заказа.
Дальше вечер проходит без неприятностей. Мы рассаживаемся по столикам, где всем гостям подают горячее и различные закуски. Мы с Игнатом с интересом смотрим шоу программу и вместе посмеиваемся над шутками какого-то модного комика. Затем начинает играть музыка.
– Медляк, – замечает Игнат и косится на меня, – Потанцуем?
– Я бы радостью, но уже не могу стоять на этих ходулях, – киваю на свои пульсирующие от боли ступни – Пожалей меня, ради Бога.
– Готова поехать домой?
– А что уже можно?!
Признаться, я уже жутко устала от этого мероприятия.
– Думаю да, – кивает мужчина и поясняет, – С кем надо мы уже увиделись, почтение оказали. Даже дела кое-какие решили. Отработали на все сто.
– Поехали тогда. Подождешь меня минутку? Загляну носик припудрить.
Договорившись с Игнатом встретиться на парковке, медленно ковыляю в туалет. Там быстро и без происшествий делаю свои маленькие делишки, подправляю макияж и двигаюсь на улицу в сторону парковки.
Летняя ночь встречает меня бодрящей свежесть и прохладой.
Иду в сторону машины Игната.
Замечаю рядом с авто его широкую спину и неожиданно хрупкую фигуру в красном платье.
Ну, что за баба приставучая?
Чего ей от него надо-то?
В груди клокочет ярость вперемешку с ревностью, но я заставляю себя усилием воли успокоиться и затормозить.
Игнат с Ангелиной сначала разговаривают, затем она пытается приблизиться к нему и даже, кажется, обнять, но мужчина сбрасывает ее руки и говорит ей что-то резкое, отрывистое. Мне не разобрать слов, но судя по мимике и жестам Игната, общаться ему с Ангелиной так же «приятно» как и мне.
Короче, надо его спасать.
– Дорогой! – павой выплываю со стороны и тут же прилипаю на глазах обескураженной Ангелины к боку Игната.
Тот с явным облечением обвивает меня руками и выдыхает.
– Ты быстро.
– Устала, жуть. Поехали?
Он уверенно кивает, прощается с Ангелиной и помогает сесть мне на пассажирское сиденье.
Дама в красном, быстро приходит в себя и, снова нацепив на лицо маску холодного безразличия, разворачивается и гордо шествует обратно в здание.
Я же с облегчением выдыхаю, когда Игнат садится рядом, заводит двигатель и под тихий шелест шин, выезжает на основную дорогу.
Глава 17
Соня
В машине тихо и ненавязчиво играет какое-то популярное радио, Игнат сосредоточенно следит за дорогой, а я украдкой наблюдаю за ним – любуюсь.
– Ты спешишь домой? – спрашиваю я, когда мы подъезжаем к набережной водохранилища.
– Не спешу, – отвечает он, бросая на меня мимолетный взгляд, – Хочешь куда-то заехать.
– Да. Давай прогуляемся по набережной.
– У тебя же ноги болят, – хмыкает он.
Вспыхиваю, осознав, что со стороны выглядит, будто я врушка. Ступни и вправду горят огнем, но желание немного продлить этот вечер, где только мы вдвоем, гораздо сильнее.
– Там должны быть лавочки, – загадочно улыбаюсь я.
– И правда…
Игнат удачно паркуется. До воды тут рукой подать и даже лавочка имеется.
Мы вместе не спеша идем по части старинной брусчатки, что каким-то чудом сохранилась после сорок пятого года. Какое-то время стоим у памятника, будто молчаливо отдавая дань памяти павшим воинам, и двигаемся дальше, по освещенной луной набережной.
– Красиво сегодня, – останавливаюсь у перил и гляжу вниз на мерно плещущуюся темную воду, – Спасибо, что согласился составить компанию. Я тебя не задерживаю? Тебя дома точно не ждут?
– Сонь, – со смешком произносит Игнат, – Меня дома уже много лет кроме кота никто не ждет. Я похож на семейного человека?
Щеки мгновенно вспыхивают румянцем. Я не хотела этого говорить, оно как-то само вырвалось.
– Прости. Не знала, что у тебя кот.
– Батон.
– Круто…я бы тоже хотела кота…, – осекаюсь и эта недосказанность повисает в воздух, сгущая и без того напряженный воздух.
– Ты совсем замерзла.
На плечи ложится теплый пиджак. Он вкусно пахнет Игнатом, и я с благодарностью в него заворачиваюсь точно в пальто, что длинной мне почти до колена.
– Спасибо, – внезапно очень серьезно говорит Игнат.
– За что? – удивляюсь я.
– Ты очень поддержала меня сегодня.
– Если ты о…
– Не только.
Молча принимаю его благодарность и все же решаюсь на вопрос:
– Игнат, та женщина, она…
– Бывшая, – не стесняясь рубит мужчина и, скопировав мою позу опирается локтями о перила.
Несколько мгновений смотрю на его профиль, и мне отчего-то кажется, что это больная тема.
– Вы плохо расстались?
Вопрос совершенно бестактен. Более того личная жизнь Игната совершенно не мое дело…
Или мое?
– Да, – коротко отвечает он и достает из кармана брюк пачку сигарет.
– Это ранит тебя?
– Меня это дано уже не колышет. Но когда люди, которые ничего из себя не представляют пытаются очернить других, чувствуя свою безнаказанность – это капец как бесит.
В темноте вспыхивает яркая точка сигареты. Игнат, будто с облегчением выдыхает из себя дым.
– По молодости я часто ошибался в людях. Не повторяй моих ошибок, Кнопка. Хорошо?
Чувствую на себе его прижигающий взгляд и тепло большой ладони на своей талии. Невольно подаюсь вперед навстречу этому теплу. Тело все еще помнит как горячо и безопасно в его объятиях.
Игнат быстро тушит сигарету и, уверенно притянув меня в себе, наклоняется, чтобы прижаться носом к моему виску и шумно вдохнув пробормотать:
– Скучал по тебе. Ты даже не представляешь себе как…
– Тогда, – шепчу куда-то в район его шеи, губами почти касаясь белого воротничка рубашки, – Зачем ушел?
– Я не мог иначе, Кнопка.
– Не понимаю.
– Дураком был, – шепчет в ухо.
– А сейчас поумнел? – выдыхаю с хрипом.
Обхватывает ладонями мое лицо, гладит щеки, зарывается пальцами в волосы.
– Я в процессе…
Ловит в сладкий капкан поцелуя мои дрожание губы, осторожно лаская их, словно боясь спугнуть, а когда я подаюсь навстречу со всем своим пылом, откровенно обнимаю его за шею, чуть царапаю ноготками бритый затылок, углубляет поцелуй, жадно и агрессивно утягивая меня с собой в водоворот страсти.
И вот мне уже не холодно.
Мне невыносимо жарко.
Хочется сбросить этот чертов пиджак и ощутить на себе руки Игната. Чтобы трогал так же жадно, как целует. Чтобы без слов дал мне ощутить его эмоции.
Не знаю, сколько времени мы, самозабвенно забыв обо всем на свете, целуемся, пытаемся хоть так насытиться друг другом, но вспоминаем о реальном мире только тогда, когда в кармане у Игната разрывается блатной мелодией телефон.
– Твою мать…, – глухо рычит мой суровый бандит, – Пудель как всегда не вовремя. Пошел он к черту!
Но момент упущен.
Очарование его немного тускнеет и я, чуть отстранившись, бормочу:
– Поздно уже. Завтра на работу.
Игнат бросает на меня острый как бритва, откровенный взгляд и, пригладив мои растрепавшиеся волосы, нехотя соглашается:
– Ты права. Надо ехать…
* * *
До машины он буквально несет меня на руках. То ли я так устала, то ли поцелуи Игната так действуют, но ноги отказываются меня держать.
Разомлела.
– Ты совсем спишь, – шепчет мужчина и, клюнув меня в макушку, усаживает на сиденье, не забыв при этом заботливо пристегнуть.
В приятной полудреме время летит незаметно.
Кажется, я даже успеваю увидеть приятный сон, в котором Игнат без устали целует меня и шепчет какие-то милые пошлости.
– Кнопка, мы приехали, – слышу его низкий голос и заспанно хлопаю глазами.
– А? Я сейчас…
Покидать уютный салон не особо хотелось, но есть такое слово надо. Конкретно сейчас надо как-то себя заставить дотащить свое тело до дома, там, желательно, смыть тонну макияжа, помыть голову и упасть в кровать.
Игнат провожает меня сначала до подъезда, а затем и до двери.
– Я сама, – пытаюсь протестовать я, когда он следом за мной заходит в лифт.
– Конечно сама, – не упирается он, – Я просто проконтролирую.
– Перестраховщик! – наигранно возмущаюсь я.
– Есть такое, – широко улыбается он, сверкая зубами.
Лифт быстро довозит нас на нужный этаж. Двери открываются, мы выходим на лестничную площадку, и я чуть ли не подпрыгиваю, когда с боку раздается гневное:
– Где ты была, Соня?!
Мы с Игнатом синхронно оборачиваемся и видим Паршина, что с осуждением залипает на наши переплетенные пальцы, а затем злобно цедит:
– Где ты была, я спрашиваю?!
– На работе, – трусливой овцой блею я.
– На работу теперь ходят с вырезом до пупка?! – буквально выплевывает слова Влад.
Замечаю в его руках изрядно потрепанные цветы.
Вероятно, Рус не пустил Паршина в квартиру.
– Почему ты не позвонил?
– А я звонил! Представляешь? – разводит руками Влад, – Раз восемьсот.
Тут вспоминаю, что ставила телефон на беззвучный режим и с сожалением смотрю на Паршина.
– Прости. Я забыла.
– Что мне твое прости, – с безумным видом рычит он, – Решила, что поиграешь со мной и выбросишь, когда найдется мужик побогаче?! Не выйдет!
– А ну пасть захлопни! – не выдержав, гаркает Игнат и ловко прячет меня за свою широкую спину, – Быстро извинился перед девушкой!
– Это ты быстро свалил отсюда, – продолжает напирать Влад, – Мы сами без тебя разберемся.
– Разобраться тут ты сможешь только со своими шнурками, если свой поганый рот не закроешь!
Внезапно дверь на лестничную клетку распахивается и в дверном проеме появляется тучная женщина лет пятидесяти.
– Вы чего ночью орете?! Я сейчас полицию вызову.
– П-простите, – быстро говорю я, – Мы уже…расходимся.
И в этот момент Паршин бросает под ноги букет, давит его ботинком и шипит.
– Тварь ты Сонька. Самая настоящая!
Тут нервы Игната не выдерживают. В два быстрых прыжка он оказывается рядом с Паршиным и четким движением бьет его по лицу.
– Ведь говорил же – пасть захлопни…
– А-а-а-! – соседка с визгом захлопывает дверь, – Я полицию вызываю!
– А-а-а! – это уже Влад – тоже визжит не хуже соседки.
– А ну повтори что ты сказал?! – орет на него Игнат, в секунду превратившись из цивилизованного человека в бандита, – Я тебе сейчас все ценное оторву, гаденыш!
– Игнат! – кидаюсь к ним, – Не надо, Игнат! Тут Рус, соседи…
Игнат кидает на меня быстрый, бешеный взгляд и грозно командует:
– Домой!
– А ты? – испуганно смотрю на него, чувствуя, как от стресса слезы сами собой катятся по щекам.
– А я?
Он одной пятерней сгребает, пытающегося остановить из носа кровь, Паршина за шкирку и пинком подталкивает его к лифту.
– А я с этим дерьмом разберусь.
* * *
Перечить я не стала. Трясущимися руками достала ключи и кое-как, лишь с третьего раза попала в замочную скважину. Залетела, роняя с ног туфли, и с шумным выдохом привалилась спиной к двери.
– Ну, ты систер даешь, – раздался рядом голос Руслана, – Рововуха. Мужики из-за нее уже дерутся.
– А ты подслушивал? – устало интересуюсь я.
Руслан слегка помят, взлохмачен и взбудоражен разыгравшимися на лестничной площадке страстями.
– Не-е-е, – тянет братец, – Подсматривал в глазок. Я ж говорил, что дядька Игнат круче. Замуж позовет – иди. Я благословляю.
Закатила глаза.
Больно оно мне нужно – его благословение.
Умник!
– Пойдем на балкон поглядим, что они там делают, – предложил Руслан и ринулся на кухню, где вместо окна была большая лоджия.
Поплелась следом за ним.
– Где они? – чуть свесившись с перил, недоуменно покрутил башкой Рус, – Уехали?
– Вероятно.
Машины Игната во дворе уже не было, а вот авто Паршина подпирало бордюр у соседнего подъезда.
– В салоне этого придурка, похоже, нет. Куда он делся?
Была у меня мысль, куда мог деться Паршин, но я не стала ее озвучивать.
Надеюсь, Игнат знает, что делает.
Стало страшно за Влада. Он, конечно, очень не красиво себя повел, но я больше всех виновата с данной ситуации. Сама дала Паршину ложную надежду, подогревала ее, назло Игнату приняла это чертово кольцо.
Кстати о нем.
Посмотрела на свою руку.
Зачем я вообще его ношу?
Попыталась снять с пальца, но не тут-то было!
Крутила его и так и сяк.
Не снимается и все тут!
Толи у меня руки поправились или отекли, но проклятое словно намертво прикипело к пальцу.
– Что ты там пыхтишь? – с любопытством глянул мне через плечо Рус, – Пошли уже спать.
– Да, вот, – показала ему свою руку, – Не снимается.
– Спать, говорю, пошли. Завтра разберемся с твоим пальцем.
Уж, не знаю, как он собрался завтра разбираться, но спорить не стала.
Утро вечера мудренее.
С тяжелым вздохом поплелась в ванную, снимать макияж. Это оказалась, скажу вам, дело не простое. Три слоя штукатурки не так-то легко смыть. Затем вымыла волосы, которые от обилия укладочных средств, казались мне противно липкими.
После все этих манипуляций я настолько устала, что как только голова коснулась подушки – мгновенно провалилась в сон.
И во сне мне совсем-совсем ничегошеньки не привиделось.
Нервная система решила, что много для нее потрясений на сегодня. Надо отдохнуть.
