Текст книги "Выживет только имба (СИ)"

Автор книги: Янина Наперсток

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Видимо, услышала, как эти двое вопят, и поспешила назад. Кот пока голоса не подавал. Затихарился. Шустрик замер неприметным камушком рядом с его ногой, явно готовый в случае чего отвлечь противника.

– Офигеть! – только и смог проговорить мужик, даже не подозревая о затаившейся угрозе. – Как вообще такое может быть?

– Всё, ты меня разозлил, кусок бесполезного шбыха! – вновь воскликнул второй голос. – Я иду к тебе, готовь шею!

Грод тут же втянул вышеупомянутую шею в плечи, весь поник, ссутулился и, кажется, вообще пожалел, что остановился около нас. В его взгляде так и читалось: «Зачем я это сделал?»

Земля снова затряслась, теперь от поступи того, кто столь грозно кричал на пыльного флипитца. Подозреваю, что то либо его старший родственник, либо начальник. А то и вовсе – два в одном.

Ух, зная норов этого невысокого, но очень темпераментного народа, можно ожидать чего угодно. Сейчас как зарубит нерадивого помощника насмерть! А потом и лиса следом, а меня…

– Какие лю-уди! – протянула Зика донельзя довольным голосом. – Давно не виделис-сь Торн!

Я не видела реакции мужчины, зато слышала, как он споткнулся. А потом чуть не оглохла от восторженного вопля:

– Зика?! Моя волшебная змейка?! Ты ли это?!!

Что-то щёлкнуло в моей голове, и я вспомнила, наконец, что слышала этот голос раньше. Лет пятнадцать назад… или четырнадцать.

– Не твоя, а Тиньятина, – поправила его моя подруга. – И вообщ-ще, где ты с-столько лет пропадал?

– Да тут такое дело… – дойдя до нашей живописной композиции второй флипитец замер.

И явно потерял нить разговора, ибо открывшееся зрелище было из ряда вон его привычной картины миры. И я даже отчасти его понимала.

Вот только замёрзла я. И есть страшно хотела, как и пить.

– Это кто ещё такой? – вопросил он, ткнув в моего лиса пальцем.

Всё, я больше так не могу. Помогут мне уже сегодня или нет?

– Хо-лод-д-но! – выкрикнула я длинное слово.

Со злости, вестимо.

И лапой получше укрылась, чтобы, значит, показать, что к чему.

Хвала всем богам, наконец-то до них дошло, что хватит лясы точить. Пора действовать!

Торн тут же от души пнул под задницу Грода, приговаривая:

– Ну-ка мухой полетел за Нариночкой! Да не простой тропой, а скорой!

Сам же бросился в обратном направлении, чтобы уже через пару минут укутать меня в колкое, но такое тёплое одеяло. Поднёс к губам фляжку с водой, вытер грязь с лица и даже волосы немного пригладил.

Учитывая, что я как вскочила ни свет, ни заря, так и не приводила себя в порядок, это было очень своевременно. Ещё бы поесть, и вообще красота.

– Тиньята, неужели это ты? – слегка дрожащими губами спросил флипитец.

В отличие от того, который убежал благодаря волшебному пенделю, этот был куда старше и чище. Лицо тронули глубокие морщины, волосы слегка посеребрила седина, но сам он оставался таким же крепким, каким я его помнила с детства.

Когда он ещё ездил на Нулон торговать изделиями своего клана.

Когда он останавливался со своими помощниками в нашем трактире и уплетал чечил за обе щеки. Жаждал заполучить тётю Наташу в жёны, чтобы она каждый день варила ему сыр и прочие земные вкусности. Не вышло, дядя Ортос быстро застолбил тёплое местечко.

Когда он подарил Зике кольцо с изумрудом, которое она надевает по праздникам или так, покрасоваться.

– А ч-што это з-са Нариноч-щка? – ехидно прошипела вышеупомянутая змея.

Торн поёжился, напрягся даже, но потом всё-таки выдал:

– Жена моя ненаглядная. Наринэ зовут.

Глаза его выдали тёплым блеском, пусть сам он явно побаивался чего-то. Реакции Зики? Или другого?

– Ну вот, а с-сам ж-шенитьс-ся обещ-щал, еж-шели девуш-шкой с-стану, – укоризненно покачала головой Зика.

– А ты умеешь? – У него от удивления так забавно выкатились глаза, что я не удержалась и немного хрюкнула от смеха.

– Нет, но работаю над этим. – Чтобы показать, насколько она продвинулась в плане развития, Зика приподнялась над землёй.

Заодно показала истинные размеры, которые было плохо видно из-за скалистой местности. Как минимум половина тела пряталась между камнями.

– А ты сильно подросла! – присвистнул он. – Стала ещё краше! И левитировать научилась!

– Да, крас-савиц-са, – не стала отрицать очевидного Зика. – И, в отличие от тебя, с-связей на с-стороне не з-саводила. Кольц-со твоё по праз-сдникам надевала.

О Боже, дай мне сил не заржать. Змейка так натурально изображала ревность, что Торн изрядно струхнул. Глаза забегали, кожа покраснела (та, которую не прикрывала обильная растительность), пальцы принялись нервно теребить топор.

На самом деле она совершенно не грустила в его отсутствие. Да, связей действительно не заводила, но вовсе не потому, что хранила верность Торну. Мы с ней обсуждали этот животрепещущий девичий вопрос, когда одного из моих ухажёров в очередной раз пригласил дядя Ортос.

В подвал, разумеется, куда же ещё.

Так вот, противоположный пол, каким бы он ни был: двуногий, четвероногий, безногий, её не интересовал. От слова совсем. А колечко то ей было дорого как память о первом укрощённом флипитце. Я, кстати, тоже довольно спокойно реагировала на внимание противоположного пола, мне было просто приятно, но не более того.

В своей жизни я влюблялась лишь один раз – в менестреля, одно время жившего и зарабатывавшего песнями в нашем трактире и прочих заведениях Ярмарки. Мне тогда было около двенадцати. Сила ещё не проснулась в полную мощь, я жила с сестрой, мамой и тётей Наташей.

Ох, как я тогда наревелась, когда дядя Ортос выгнал его взашей! А всё из-за конфетки, которой тот меня угостил. Вкусная была, кстати, после неё стало так жарко, так захотелось целоваться…

Я всегда была девочкой решительной и предприимчивой, долго не думала – подошла и поцеловала. В щёчку, а не то, что вы подумали! Но и этого оказалось довольно, чтобы меня проверили каким-то дорогущим артефактом, а потом…

Потом менестрель немного поломался. Не критично, ушёл он на своих двоих, разве что прихрамывал изрядно.

А вот лютня у него поломалась гораздо сильнее. Насовсем.

– Но я же не мог знать, что ты такая вырастешь! – воскликнул Торн в отчаянии, возвращая меня в текущую действительность. – Мне и маги, и просто знатоки в один голос говорили, что змеи так не умеют. Я узнавал! Много денег потратил, много пива выпил, чтобы наладить контакт.

– Ой, вот не надо мне тут про пиво, его ты и так гораз-сд налакатьс-ся, – снисходительно прошипела Зика.

Я не выдержала и снова хрюкнула. Изо всех сил прижала руку ко рту, но звук всё равно вырвался. Да что там, даже Жорка подрыгал листиками, причём вовсе не от холода. Я чувствовала, что он согрелся и чувствует себя очень даже хорошо.

Шустрик, кстати, нырнул под одеяло, но сидел с краю в засаде. А то мало ли, кто этих флипитцев разберёт.

– Это да, пиво он выпить горазд! – раздался чей-то низкий и в то же время очень красивый голос.

Музыкальный.

Чувствовалось, что его обладательница может очень красиво петь. А ещё мощно орать.

– Нариночка! – нервно воскликнул Торн, совершенно не понимая, как теперь быть.

Перед Зикой оправдываться или перед женой?

Кстати, а она красотка! Невысокая, крепко сбитая, с роскошной грудью и такая тёплая, я даже отсюда почувствовала. Волос тёмный, брови густые, одна в другую переходит, глаза сверкают. А пахнет-то от неё как!

Явно что-то готовила, пока её не выдернули к нам.

– З-сначит, на неё ты меня променял? – Зика двинулась в сторону женщины, в руках которой, кстати, оказалась корзинка с едой.

Так вот откуда так пахнет!

– Да, и что? – иронично изогнула бровь Наринэ, многозначительно притоптывая ножкой.

Несмотря на нетривиальность ситуации, она прекрасно владела собой. Змея тут летать удумала? Бывает. Муженёк стоит, глаза не может в кучу собрать – вот где проблема!

– Отлич-щный выбор, – удивила её Зика совершенно искренним ответом. – Виж-шу в хорош-шие руки попал. Крепкие.

Женщина аж зарумянилась от похвалы, а змея всё продолжала.

– Сраз-су видно, кто в доме хоз-сяйка. И готовит вкус-сно, и муж-шика за яйц-са держ-шит!

– Держу, – согласно кивнула Наринэ. – А как не держать, ежели все они…

Кто именно, она не стала уточнять. И без того было понятно.

Красный, как рак Торн нервно пристегнул топор обратно к поясу, сплюнул и куда-то пошагал. Надеюсь, за лошадью или ещё каким транспортом, а то не хочется куковать на ветру до посинения. Пусть у меня теперь и одеяло есть.

Глава 10. Ещё одна попаданка

Уна так и не появилась.

Мы уже и поели, и с Наринэ немного пообщались, точнее тётей Наринэ, и Торн вернулся с парочкой соплеменников, неся большие… носилки. Я таких никогда не видела: на металлические пруты была натянута шкура как минимум носорога, хотя они мало где водятся. По большей части в Шэллвуде.

Надо же, решили не только обо мне, но и о звере позаботиться. Удивили, если честно. Обычно в подобных ситуациях предпочитают добить животное, а не носилки ему приносить. Хотя, это же Торн, он прекрасно знает о моей трепетной любви к животным.

Да и сам он неравнодушен к некоторым из них. В частности, к одной змейке, которой он самолично сделал кольцо с изумрудом. Правда с тех пор она изрядно подросла и теперь могла носить его лишь на кончике хвоста, но всё равно это делала. Иногда.

– Зверя бы связать надо, чтобы не кинулся, – проговорил один из новоприбывших флипитцев.

Такой же мощный, как Торн, он был немного моложе, по крайней мере, седины у него не наблюдалось.

– Я отвечаю за него, – вступилась за лиса. – Главное, мне далеко от него не отходить.

Не то, чтобы я была уверена в его благоразумности, ежели он очнётся, но чувствовала между нами незримую связь. Словно вот это совместное лежание на камнях сблизило нас. А может, я просто придумываю повод, чтобы не травмировать своего спасителя.

Да, именно как спасителя я его и воспринимала, потому что без него точно бы окочурилась от холода! Поэтому, когда его погрузили (зверь даже ухом не повёл), легла рядом, хотя Торн предлагал свои руки в качестве переноски. И даже тётя Наринэ не возражала, но я отказалась.

Несмотря на наличие на носилках опасного зверя, к нам с царственным видом улеглась змея. Следом прыгнул кот, которому всё-таки пришлось выходить из укрытия. Похоже, он надеялся, что сможет сделать это быстро и не сильно заметно, а там и вовсе залезть ко мне под одеяло, где уже обретались Жорка и Шустрик.

Не вышло.

– Котик! – воскликнула радостная донельзя Наринэ. – Уже и не чаяла такого здесь увидеть!

Она схватила его в свои крепкие объятья, кот даже дёрнуться не успел. Точнее дёрнуться-то он дёрнулся, но улизнуть не удалось. Бедный пушистик ничего не смог с этим поделать, разве что подать голос, но стоило ему открыть рот, как в него тут же засунули кусочек мяса.

И когда она успела достать его из корзинки? И самое главное – неужели там что-то осталось? Мы хорошо приложились к угощению.

Не сразу, но до меня дошло, в чём нестыковка: Наринэ явно знала этот вид кошачьих. Но как? В лоб задавать вопрос не стала, ибо вокруг люди, мало ли. Вдруг она не афиширует своё иномирное происхождение? А то, что эта женщина явно с Земли, я уже не сомневалась.

Кот, кстати, тоже решил пока не вскрываться и голос не подавал, тем более что мясо оказалось очень вкусным. А за ним и сыр, огурчик, опять же. Хорошо, что здесь, на Флипите, таковые имеются – будет с чем подходить к лису, когда он оклемается.

Добирались мы до дома Наринэ и Торна… своеобразно.

Сначала дорога была самой обыкновенной, но уже вскоре я почувствовала течение Материи. Довольно приличный поток, который флипитцы умудрились использовать весьма оригинальным способом. Они не тянули Материю, не преобразовывали её с помощью Силы во что-то конкретное. Нет. Они просто вошли в него, расслабились и… тем самым сократили дорогу до дома.

Точка выхода из потока оказалась аккурат неподалёку от массивных ворот в небольшой городок.

Хм, учитывая, что большинство из них одарено, пусть совсем немного, в иных всего лишь капля Силы, а то и вовсе половина… Неважно. Важно, что так приспособить потоки Материи – это надо умудриться. Да, на большие расстояния такой способ не подействует, особенно между континентами, но всё равно это очень оригинально!

Надо будет попробовать, когда вернусь в Заповедник. Да и на Нулоне тоже. Конечно, на других землях массово такое не организовать, ибо одарённых не так много (зато концентрация Силы в отдельных индивидуумах куда больше!), но для личного пользования, почему бы и да.

Кстати, как выяснилось, кошачий портал выбросил нас вблизи одного из входов в шахты. Эдакий запасной выход недалеко от вершины, там как раз размещалась мастерская Торна. Повезло, если честно. Всё могло быть куда хуже!

После того, как нас выгрузили в сарае, Наринэ попыталась утянуть меня в дом: помыться, переодеться, поспать на мягкой кровати…

Я не пошла.

С комфортом устроилась на сене рядом с лисом, накрыв его одним из одеял. Не потому, что хотела что-то из себя показать, нет, просто чувствовала, что должна быть рядом с Илладаром. Попросила Наринэ сварить бульона, принести побольше огурцов и рассказать, как она так умудрилась попасть на Марэлл. От последнего вопроса она сначала округлила глаза, потом запоздало сообразила, кого именно держит на руках.

– Ты тоже с Земли? – спросила она меня. – Вместе с котом?

– Не я, кот один сюда прибыл, – огорошила и без того обескураженную даму. – А ещё у меня тётя из России, а вы?

– А я из Армении. Так, погоди! Сейчас налью тебе бульон – у меня как раз готовый есть, намою огурцов и вернусь. Это не быстрый разговор.

И это действительно оказался очень долгий, откровенный и весьма занимательный разговор. Ещё никогда я так много не смеялась! Под конец, правда, даже за сердце схватилась от переживаний, но начнём всё по порядку.

Первым и самым главным косяком Торна было то, что он умудрился выдернуть Наринэ (не без божественной помощи, сам бы точно не справился) буквально накануне свадьбы. Она так долго ждала, когда же её отец даст согласие на свадьбу с ненаглядным Вахо, для чего тому пришлось несколько лет работать без выходных и проходных. Откладывал каждую копеечку на собственный дом, куда сможет привести красавицу-жену.

Накопил! И купил! Наринэ туда водил, цветы дарил. Колечко с бриллиантом приобрёл. Бутылку хорошего коньяка, чтобы будущего тестя окончательно умаслить.

– И вот готовлю я перед свадьбой хинкали – есть у нас такая традиция, а меня как закрутит в воронку, и я прямо со скалкой оказываюсь у чёрта на куличиках! – Наринэ всплеснула руками, показывая всю степень своего возмущения.

Её лицо, такое выразительное, отражало негодование, и в то же время чувствовалось, что она это уже пережила, отпустила обиду и простила Торна. Оценила его по достоинству, пусть и не сразу.

– О, тётя Наташа тоже так любит говорить, про чертей в смысле, – вспомнилось мне. – А что такое хинкали?

– Вечером попробуешь, я как раз собиралась стряпать, – лукаво подмигнула она, вмиг позабыв, что сердилась на муженька.

Потому что сердилась так, по привычке, без внутренней злости.

Кот, кстати, когда его выпустили, наконец, из объятий, залез на потолочную балку (там уже успела обосноваться Зика) и вёл наблюдение оттуда. Молча. Интересно, надолго его хватит?

– Слушай, ты за ним, как за малым прямо ухаживаешь, – умилилась она, глядя, на то, с каким терпением я потихоньку, ложечка за ложечкой вливаю в лиса бульон.

Потому что разговоры – это хорошо, но спасение шипастых тварюшек – задача первоочередная. Вон одна из них уже налопалась всего подряд и спит себе без задних лап. Это я о Шустрике, если что. Он ведь тоже с шипами, пусть и не такими убийственными.

Жорик тоже прикорнул, закопавшись корешками в ближайшем месте, где имелся открытый грунт. Притомился, бедняга.

– И что же вы сделали с Торном, когда поняли, кто именно виноват в вашем попадании на Марэлл? – спросила я, вливая в лиса очередную ложку бульона.

Трудно было воспринимать его, как человека, пусть и заколдованного. Лис он и есть лис. Человеческий разум он пока не стремится демонстрировать, так что многого требовать от него точно не буду.

– О, он тогда горько пожалел, что связался со мной! – мечтательно вздохнула Наринэ, поправляя выбившиеся из причёски волосы. – Уж я его и скалкой, и какими-то камнями, которые лежали около алтаря, стукнула. Месяц с ним вообще не разговаривала, разве что посылала куда подальше. Меня его родня поддержала, мол, нехорошо вот так девушку похищать. Помогли, объяснили, что да как, дело нашли – я быстро стала главной поварихой клана, даже уходить потом с этой почётной должности не хотелось.

– А как же он вас уговорил замуж за него пойти?

– Случай помог, – Наринэ вздохнула так тяжко, что я поняла – дело было серьёзное.

Да и как такую независимую даму без серьёзных аргументов пронять?

Решил как-то Торн свидание своей строптивой паре устроить, да не простое, а такое, чтобы дух захватывало. Организовал на одном живописном утёсе пикник, заманил её туда хитростью: сказал, что там растёт особая трава, которая от многих хворей помогает, а уж как вкус чая улучшает! Действовал не сам, а через одну из сестёр, которая ему сочувствовала.

Да и как тут не посочувствовать, когда братец осыпал свою ненаглядную всевозможными дарами (за иные некоторые девицы могли даже от подраться!), а по итогу получил их обратно. Прямо в лицо. С оттяжечкой. Много раз.

В общем, отвела она её на этот утёс, а сама скрылась незаметно, пока Наринэ метала громы и молнии, что вместо травы её ждал один наглец. Вся еда полетела тогда в пропасть, дорогое коринское вино пролилось на камни, сам же Торн получил ножницами в руку.

– Ты не подумай, ножницы я взяла, чтобы траву аккуратно срезать, но так сильно разозлилась, что сама не поняла, как вонзила их ему в плечо.

Я вздрогнула, представив, что мог ощутить Торн от такого порыва. С другой стороны, флипитцы те ещё драчуны, им не привыкать выковыривать острые металлические предметы. Как из себя, так и из поверженного врага.

От такого страстного порыва незадачливый ухажёр покачнулся и… чуть не рухнул в пропасть. Не разбился он лишь потому, что его успел цапнуть зубами ирбис – горный хищник, дальний родственник нашему коту. Конечно, он это сделал вовсе не из человеколюбия, кушать ему хотелось.

Вот тогда Наринэ и поняла, что мёртвым Торн ей совершенно не нужен, пусть она и мечтала о его мучительной смерти ещё минуту назад. От своей руки, разумеется, а не от зубов огромной пятнистой кошки. Самое удивительное, что испугалась она именно за него, о себе не успела задуматься.

И тогда подняла она его тяжёлый топор, который он снял перед свиданием и прислонил к валуну. Охнула от тяжести, но всё же смогла замахнуться. Заверещала, подбадривая себя, глаза зажмурила и рубанула.

– Хвала Господу, по зверю попала, а не по Торну, – перекрестилась Наринэ.

Да, тётя Наташа тоже так делает, когда сильно волнуется. Говорит, это знак их земного Бога.

– Сильно он его успел погрызть? – сочувственно вздохнула, но кормить своего зверя не перестала.

Да, он опасен. Вполне вероятно, захочет кинуться на меня, когда очнётся. Но я – не Наринэ. У меня есть магия, а ещё то самое врождённое обаяние, благодаря которому я могу договориться буквально с любым зверем.

И с лисом договорюсь, пусть наше знакомство началось не с самых приятных обстоятельств. Лишь бы очнулся он, а то вроде бы дышит, бульон проглатывает, но других признаков жизни не подаёт.

– Учитывая мои ножницы и зубы ирбиса, правую руку пришлось чуть ли не заново отращивать. – Наринэ поднялась. – Ладно, пойду я готовить, а ты отпаивай своего лиса. Потом надо будет тебя всё-таки помыть, спать уложить. Может, кровать прямо сюда принести, раз расставаться с ним не хочешь? Здесь тепло. Прости, но в дом я опасного зверя точно не пущу.

– Это было бы замечательно! – я даже не собиралась обижаться на такую предосторожность. Всё-таки это не разумная змея и уж тем более не говорящий кот.

Глава 11. Пробуждение

День прошёл… разнообразно. После того, как ушла Наринэ, мои мозги взялась промывать Зика, мол, я самая настоящая дурочка, что отказалась от места в доме.

– Дело не в комфорте, а в том, ч-што рядом с-с ним твой рез-серв утекает в него. – В полумраке сверкнули её жёлтые глаза.

Зелёные тоже сверкали, потому что Барс сидел рядом и молча поддакивал. Да-да, ему даже пасть не нужно было открывать, чтобы высказать своё осуждение.

– Я чувствую это, но если уйду, он может не справиться с ядом Жорки. – Вздохнула. Погладила лиса по боку, нащупала пальцем кончик шипа, большая часть которого находилась сейчас под кожей. – Он тянет из меня Силу, чтобы выжить.

– С-сам напросилс-ся, – не унималась змея. – Неч-щего было пытатьс-ся мне голову откус-сить.

С этим доводом трудно было не согласиться.

– Напросился, но я не могу его бросить. И дело не в том, что он – принц Армарии, а в том, что кто-то его изувечил. Ты только посмотри сюда! – ткнула пальцем в тёмную извилистую жилу, которую обнаружила на правом боку под шерстью. – Видишь? Здесь средоточие всего, что с ним сотворили. Я не могу пока многого рассмотреть, нужен полный резерв и зелье, но чувствую, как это место его беспокоит. Как тянет из него силы. Возможно, защитное заклинание клетки высосала именно эта гадость!

– Ты права, – неожиданно поддержал меня Барс.

Спрыгнул с балки, осторожно приблизился к зверю, протянул лапку к чёрной жиле, но прикасаться не стал. Расширил зрачки. Втянул носом запах.

– Гадость! – постановил он.

– Я и не с-сомневалас-сь, – ехидно прошипела Зика.

Я прекрасно поняла, что, в отличие от кота, змея гадостью назвала лиса в целом, но промолчала. Погладила притулившегося сбоку Шустрика, снова зачерпнула ложечкой уже остывший бульон и аккуратно влила его в пасть зверя.

– Ладно, с-сидите тут, а я пойду обс-становку раз-сведаю, – выдала Зика и была такова.

Даже кота с собой не взяла. Обиделась на то, что не поддержал её.

– Ничего, она отойдёт, когда прогуляется, – успокоила я Барса.

Тот лишь потянулся, махнул хвостом и тоже отправился на разведку. За Зикой ли или сам по себе – кто его знает? Да и не до этого сейчас.

Мне не давала покоя эта жила. И как я её не заметила сразу? Смотрела ведь на него магическим зрением, причём не одна, а с Зикой. Вероятно, она была скрыта маскирующими чарами, но тогда возникает вопрос: почему она открылась? Из-за яда? Или так и было задумано?

Эта жила отличается от прочих линий, которые испещряют его тело на энергетическом уровне. Напоминает магическую печать, но совершенно не типичную. Живую. Требующую много Силы. Буквально пожирающую её.

Хм, а если эту самую Силу ей не давать? Не сейчас, потом, когда лис оправится от яда Жорки и придёт в себя. Может, она тогда сама себя разрушит? Заодно и всю эту структуру, исказившую тело и, похоже, ещё и сознание принца?

– Но не разрушит ли она при этом самого Илладара? – пробормотала себе под нос. – Где же Уна? Почему она нас до сих пор не нашла?

Никто-то мне и не ответил.

Незаметно для себя я задремала, прижавшись к тёплому боку Илладара. Пригрелась. И так хорошо мне было, словно я дома оказалась у мамы под боком.

– Пора мыться! – провозгласила Наринэ, разбудив меня своим громким музыкальным голосом. – Давай, девочка, приведи себя в порядок, а потом и хинкали поедим.

Я нехотя встала. Взглянула на зверя – он продолжал лежать в беспамятстве. Приложила руку к его сердцу, кажется, оно стало биться быстрее.

– Я приготовила тебе чистую одежду. – Наринэ продемонстрировала в руках свёрток с чем-то явно тёплым. – Давай, ничего с ним не произойдёт за пару часов.

– Наверное. – Я двинулась к выходу.

Дошла до двери, не выдержала – обернулась… для того, чтобы поймать взгляд лиса.

– Очнулся! – радостно воскликнула, бросилась обратно, одновременно подталкивая к выходу гостеприимную хозяйку.

– Что ты творишь? – воскликнула она.

Предварительно выскочив за дверь, а то мало ли.

– Не мешай, – отмахнулась от неё, сама же аккуратно и в то же время решительно погладила лиса по лапе.

Тот изумлённо рыкнул, но укусить не пытался. Интересно, это от слабости или всё-таки между нами установилась связь?

В какой момент он всё-таки посмотрел мне в глаза и не стал отводить взгляд, я не запомнила. Потому что ухнула в него, как морскую пучину. И это не образное выражение, было в моей жизни и такое событие, когда каталась на драконе.

Те ещё ощущения.

Как и тогда, меня сначала оглушило, а потом, когда я немного оклемалась, сразило наповал той красотой, что мне открылась. В нём было столько чувств, столько эмоций… Живых, ярких, слишком сложных для простого животного и в то же время не сказать, что на сто процентов человеческих. Трудно описать словами, но я попробую.

Обычные животные живут инстинктами, причём весьма примитивными: еда, размножение и доминантность. Есть ещё материнский, но сейчас он не актуален. У магических животных, тех, которые обладают разумом, посложнее. У той же Зики недюжинные интеллектуальные способности, но она перворожденная, более того, некогда двуипостасная. В этом плане её можно сравнить с морскими драконами. А вот если взять Хозяина Леса – полуразумного волка, то ему присуща такая черта, как тяга к справедливости. Равновесию. Он умеет быть благодарным и благородным, но что-то более сложное от него не стоит ждать.

С людьми вообще всё непросто. Да, основа та же: еда, размножение и доминантность, но есть ещё внутренний поиск себя, моральные конфликты животного и божественных начал и, конечно же, фантазия. Творческая искра. Тяга к тому, чего не знаешь, чего хочешь достичь, познать, создать на этой основе что-то своё.

Так вот, у лиса внутренние ощущения были о-очень непростые. Да, на поверхности лежали инстинкты, но сейчас, когда он растерялся от моей близости и смелости, у него проявилось нечто особенное: желание понять, кто я такая. Не в гастрономическом смысле и даже не в доминантном (кто кого круче), а именно в исследовательском.

А ещё его переполняли изумление, недовольство собственной слабостью, радость, что не умер. В какой-то момент я ощутила, как он… словно бьётся о какую-то внутреннюю стену. Словно он чувствует, что способен мыслить шире, лучше, но забыл, как это делается.

– Тебя зовут Илладар, – проговорила я ему, приблизив своё лицо к его морде. – Вспомни, кто ты!

Наши носы соприкоснулись, он сначала дёрнулся, но сразу же успокоился. Втянул воздух. Его нутро возликовало, что на мне его запах. Он понял, что всё это время я была около него, помогала выжить. На инстинктивном уровне он принял меня, посчитал своей, и это не могло не радовать. Это значит, что первый шаг сделан, и теперь надо достучаться до его истинного сознания, изначальной сути.

Вот только у меня возник вопрос: а мыться-то можно, пока мы до этой сути будем докапываться? Да и переодеться бы, а то ночнушка и одеяло – это не то, в чём хочется ходить целыми днями.

Пока я придумывала, как бы с ним изъясниться по поводу купания, лис зарычал. Проследила за его взглядом, обнаружила закопавшегося Жорика.

– Он – мой питомец, – строго проговорила зверю. – Друг змеи. Он защищал своего.

Вместе со словами я передавала образы, как Зика и Жорка вместе кушают, проводят время, разбираются с дебоширами в Трактире и за его пределами.

Лис впечатлился. Особенно ему понравилась та сцена, где мои отбитые на всю голову друзья расправились с несколькими наёмниками, которые пытались меня похитить. Их подослали враги дяди Ортоса ещё тогда, когда я была ребёнком. Подкараулили в переулке, набросили ловчую сеть, которая истлела ещё на подлёте, ведь на мне был защитный артефакт.

А потом за дело взялись Зика и Жорка. К самому сильному из них змея заползла в штанину и укусила в самое сокровенное для любого мужика место. Жорка, сидевший на моём плече, уплотнил колючки и исколол ими руки тех, кто пытался меня схватить. Я тоже не терялась: достала ножик и, как меня учил дядя Ортос, с визгом воткнула его в ногу первого попавшегося негодяя.

У больших грозных наёмников не было ни единого шанса.

– Р-р! – недовольно зарычал он, всем своим естеством желая покусать давних обидчиков.

Зря, потому что потом с ними разделался дядя Ортос и его помощники. Нет их давно на этом свете.

– Вот видишь, они у меня замечательные! – Успокаивающе погладила лиса по голове. – И ты тоже замечательный. Всё будет хорошо, ты главное не нападай больше на них, и они тебя полюбят.

– Полюбим-с, ага, – раздался ехидный голос Зики, вползающей в сарай. – С чесночком-с.

Вот талант у неё являться в самое «подходящее» время! Этого у змеи не отнять.

– Нет, я не люблю чеснок, – отозвался кот, важно зашедший следом. – Лучше со сметауной.

Ага, значит, они всё-таки вместе гуляли, точнее, разведывали обстановку. Помирились две ехидны, загнобят теперь бедного лиса.

Глава 12. А потом пришли дети…

Помощь пришла, откуда не ждали: в дверном проёме мелькнули две вихрастые макушки. Две пары любопытных глазёнок пытались разглядеть страшного зверя, о котором наверняка их предупредила мама. Строго-настрого запретила приходить в сарай, тем самым лишь усилив детское любопытство.

Змея с котом тут же прыснули в разные стороны, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Умные. Опытные. Знают, что от детской непосредственности им прилетит куда больше, чем от деяний взрослых. Тем более что кусать и причинять вред иными способами в этом случае нельзя.

Мне бы испугаться последствий, но… я не почувствовала от зверя ни капли агрессии. Лишь умеренное любопытство. И это несмотря на то, что вообще-то он очень голоден!

– Огурчик? – Протянула я ему лакомство, благо, этого добра стоял небольшой, но полный таз.

Лис отказываться не стал, но когда в его бездонном желудке оказался третий по счёту овощ, от следующего он отказался. И даже без связи я поняла, что лис, как любой уважающий себя хищник, хочет мяса. Огурчиками он с удовольствием полакомится, но потом.

– Лира, Аксель, вы где? – раздался взволнованный голос Наринэ. – Ну-ка быстро домой!

Не тут-то было! Оба шкодника заскочили внутрь и как давай тараторить:

– А это настоящий магический зверь? – вращал глазами мальчик.

– А он и вправду может разорвать человека за один укус? – теребила растрёпанную косу девочка.

– А ребёнка и вовсе проглотить и не подавиться? – снова Аксель.

Детям было около пяти-шести лет. Хотя, учитывая низкий рост их родителей, возможно, они старше. Похожи друг на друга, как две капли воды, разве что причёски разные. Что характерно, девочка была в штанах и рубашке, и это о многом говорило. Кому, как не мне знать, с каким трудом добываются такие поблажки в одежде.

Не счесть, сколько подолов я изодрала (не специально!) прежде чем мне разрешили носить штаны. И то всё произошло благодаря дяде Ортосу и тёте Наташе – они куда более лояльны в этом плане.