Текст книги "Выживет только имба (СИ)"

Автор книги: Янина Наперсток

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Удивительное создание, которое чуть не уничтожили из-за того, что создан был он для плохих дел. Ничего, мы его научили быть хорошим парнем, и новобранца тоже научим!

Пока я размышляла, лис принюхался, аккуратно поддел носом овощ, попробовал на зуб и… схрупал. Да так смачно, что даже мне захотелось. Не стала сдерживать себя в этом желании – вернулась к подносу, взяла пару огурцов, один из которых закинула зверю. Второй зажевала сама.

Было что-то странное: поедать огурцы вместе с неведомым зверем, глядя друг другу в глаза. В этот раз он не стал отводить взгляд, кажется, даже свечение уменьшилось. Иголки тоже стали короче, словно частично втянулись под кожу…

Вкусно.

Ему действительно оказалось вкусно! Я почувствовала это, как и то, что он не отказался бы и от рыбы, и от молока. Огурец тоже бы схарчил, но исключительно под конец в качестве десерта.

Всё это я ощутила не образами, не словами, а исключительно на уровне эмоций со смещением спектра в сторону запахов. Словно на миг стала ощущать этот мир, как он.

Ой, кажется, зверю не понравилась моя бесцеремонность. Он вновь выдвинул иглы на максимум и даже рыкнул.

– Корми его остальной едой, это не будет иметь плохих последствий, – глубокомысленно изрёк Барс.

Нет, и откуда он это узнал?

После того, как поднос опустел, я решила закопаться в книги. Эликсир с магическим зрением ждал своего часа, как и блокнот с карандашом. Время шло к закату, поэтому надо было шевелиться.

– Итак, что мы имеем? – пробормотала я под нос. – Зверь либо не разумный, либо слишком умный и умело прикидывается.

– Не з-снаю, – покачала головой Зика. – Такое чувс-ство, ч-што он вывернутый.

– В смысле вывернутый? – не поняла я.

Кот тоже с любопытством взирал на змею, явно не понимая, о чём она. На вопрос о том, как он догадался про огурцы и остальное, таинственно ответил, что почувствовал это своим кошачьим нутром.

М-да, ещё одна загадка природы, которую надо будет изучить.

– Он с-слишком с-странный. Неправильный. С-слишком много в нём магии, ос-собенно в иглах. С-слишком много з-свериного в голове для вс-сего этого.

Я задумалась. Достала тёмно-зелёного стекла флакон, откупорила плотно притёртую крышечку, глотнула сладко-терпкую жидкость. Прикрыла глаза, ожидая, когда подействует эликсир и настроит мои глаза на нужный лад.

– Нифига себе! – не удержалась от возгласа, когда наконец-то смогла посмотреть на зверя. – Он действительно вывернутый!

И то, как описала это Зика, не шло ни в какое сравнение с увиденным. Всё его тело испещряло множество странных линий, незаметных простому глазу. Мышцы, кости, внутренние органы – всё имело странную структуру, ненормальную даже для магического животного. Он явно подвергся намеренному и очень жестокому воздействию, вот только я никак не могла понять, какому именно. Слишком нетипичная картинка, нигде такого не встречала, а уж я изучила столько книг, осмотрела такое количество животных…

Иные однокурсники и половины не видывали.

Драх, почему так трудно разобрать на составные части эту магию? Определить, как именно всё произошло, кто автор этих ужасных метаморфоз. И самый главный вопрос: каким зверь был изначально?

По идее, ответ прост: лис. Но нет, я каким-то внутренним, не поддающимся анализу чутьём ощущала, что всё гораздо сложнее. Вся эта внешняя оболочка, с одной стороны, составляет часть его сущности, с другой, преобразована.

– Может, он всё-таки из тех разумных лисов Асовура, только сильно видоизменённый? Поэтому его так трудно анализировать?

– Надо с-спрос-сить у Прентума, – предложила Зика. – Но для этого придётс-ся ехать в Храм.

– Логично, – не могла не согласиться. – Он был другом Асовура, потом врагом, следовательно, знал о его созданиях немало. Но сначала надо дождаться, когда наставник придёт в себя. Вероятно, с его пробуждением надобность в посещении Храма отпадёт.

– Или наоборот, станет первоочередной. – Отрицательно мотнула головой Зика.

– Или так, да, – не стала спорить.

Побыв до заката со зверем и поразглядывав его со всех сторон магическим зрением, в сгустившихся сумерках мы вернулись в дом. Предварительно установив по углам клетки дополнительные артефакты, чтобы был резерв подпитки защиты. Зверь на это лишь тихо рыкнул, но так, без злости.

– Увидимся завтра, спокойно ночи, – пожелала я шипастому напоследок.

В ответ получила зевок, мол, иди уже.

В доме стоял полный бардак. Посуда не мытая, пол не метёный, еда не приготовлена. Не то, чтобы я хотела есть, но надо как-то успокоиться. Уложить всё в голове. Сделать что-то, чтобы завтрашний день был максимально свободным и не голодным.

Мало ли.

Поразмыслив, решила сварить суп, а то ем, как попало в последнее время. Тётя Наташа всегда строго следила за тем, чтобы я правильно питалась, в столовой школы тоже хорошо готовили, а вот у Леннарта. У Леннарта всё устроено по-мужски. Поймал кролика – пожарил его. Наудил рыбу – тоже самое. В крайнем случае, запёк на углях. Остальное привозят из деревни: копчёное мясо, сыр, масло, молоко, яйца, хлеб. Крупы опять же и многое другое.

Сырое мясо, конечно, нам тоже регулярно привозят, но то в основном для животных. Ну а я чем хуже? Некогда мне охотится, тут бы найти силы и время хотя бы приготовить что-то более серьёзное, чем яичница.

Это было правильное решение. Монотонная работа успокаивала, мои зверюшки, собравшиеся вокруг, умиротворяли одним своим видом.

Шустрик плескался в тазу, насыщаясь водой после волнительного дня. Периодически обдавал брызгами Жорика, залезшего своими корешочками туда же. Цветок подставлял под водные капли свои листочки и ловушки, явно получая удовольствие от процесса.

Идиллия.

Кот со змеёй о чём-то шептались, причём Зика лежала кольцами, а Барс сидел внутри этих колец и был очень даже доволен своим положением.

Кстати о них!

– Ну-ка, ненаглядные мои, расскажите, а как вы попали в денник раньше меня?

Все сразу затихли. Даже поясохвост плескаться перестал. Кот прижал уши, весь как-то съёжился, что его стало почти не видно. Зика ещё кольца приподняла, словно пряча.

– Та-ак…

Временное спокойствие слетело с меня, как плохо закреплённый тент от порыва сильного ветра. Эти гаврики что-то от меня скрывают?

– Подож-шди гневаться, – зашипела Зика. – Мы с-сами пока не поняли, ч-што произош-шло. Но каж-шется, Барс-с умеет открывать телепорт, когда с-сильно волнуетс-ся.

Задумалась. Помнится, у меня была версия, что он сам смог попасть сюда, на Марэлл, но не до исследований было. А тут, похоже, подтверждение само пришло.

– И что, почему вы так испугались моего вопроса? И чего испугался Барс, раз перенёс вас к зверю?

Рассказ Кота и змеи вышел какой-то сбивчивый.

Во время утреннего обхода территории, когда они шмыгнули в очередные кусты – Зика знакомила его с местностью – кот испугался. То ли выскочившего буквально из ниоткуда тушканчика, то ли того, как змея этого тушканчика цапнула, но факт остаётся фактом: перед носом кота образовалась воронка, куда его и затянуло. Зика, не желая бросать в беде новоприобретённого товарища, рыскнула за ним. Жорик, который как раз в это самое время решил посмотреть, чем занимается эта парочка, сиганул следом.

Так они и оказались в деннике, куда одновременно с ними из другого портала вывалился Леннарт напару со зверем.

Что характерно, в этой ситуации нового телепорта перед котом не возникло.

Именно тогда Леннарт и позвал меня усиленным магией голосом. А потом принялся чаровать клетку, упустив момент, когда с шипастого лиса спали магические цепи. Тот, не будь дурак, пригнулся, чтобы напасть на своего пленителя. Зика отреагировала мгновенно: сделала бросок, обвилась вокруг его шеи и хорошенько её сдавила. Жорик же, пользуясь замешательством зверя, взобрался на его голову и начал свою иглотерапию.

Но, не смотря на их самоотверженную помощь, Леннарт упал. Не выдержал нагрузки. Шутка ли, одной рукой держать недоделанное плетение ловушки, второй усмирять зверя, и это неизвестно, сколько он колдовал до того, как вернулся в Заповедник. Портал опять же.

Даже для архимага это чересчур.

Барс вскочил на его грудь, причём утверждает, что не помнит, как и зачем это сделал. Ну а после прибежала я и наконец-то решила проблему.

– А почему вы сразу мне это не рассказали? – удивилась я. – Понятно, что сначала было не до этого, потом я так замоталась с лечением Леннарта, анализом лиса и прочим, что и спросить забыла. Но вы-то могли напомнить! И почему ты, Барс, боишься?

Кот аккуратно выглянул из засады. Сверкнул зелёными глазами, вздохнул, а потом выдал:

– Потому что я не могу объяснить, как так вышло с перемещением, а раз так, то наверняка ты захочешь меня исследовать.

Сказал и вздрогнул.

Бедняга, он теперь любого интереса к своей персоне будет бояться, но что поделать.

– В любом случае мы будем тебя изучать, но исключительно на добровольной основе безо всяких клеток и жестоких экспериментов. Думаю, ты и сам понимаешь, что лучше знать, какими именно способностями ты обладаешь и как их использовать на благо себе.

Кот молчал. Зика, как ни странно, тоже.

Я вернулась к супу: помешала его, попробовала на вкус, проверила, сварился ли картофель.

– Ладно, день был тяжёлым, все устали, поэтому пора спать, – постановила я, снимая с печки кастрюлю.

– А как же с-суп? – зашипела Зика.

Кот, судя по сверкнувшим глазам, был с ней солидарен. И только шустрик с Жориком просто расслабились и продолжили плескаться.

– Он горячий, а я спать хочу. – Как назло, стоило это произнести, как глаза сами собой стали закрываться.

–Так ты налей и иди, – предложил Барс, алчно облизываясь, словно его до этого не кормили.

По идее логично, но куда в них столько влезает? Ладно, что-то я совсем расклеилась, плохо соображать стала. Последние силы потратила на успокоение кота. Поэтому, налив в миски суп, я отправилась на второй этаж, где меня ждала мягкая постель.

М-м, подушка… одеяло… красота!

А уж сны какие дивные снятся…

Утро на дворе, роса на траве, птички заливаются – встречают солнышко. В окна врывается свежий ветерок, колышет занавески, зовёт прогуляться. Зика с Барсом вчерашний суп доедают, Шустрик харчит пойманного сверчка, Жорик тоже кого-то заманил в свои ловушки. Я, зажевав ватрушку, иду к деннику. В руке у меня парочка огурцов. Подхожу к клетке, смотрю на зверя, а он, в отличие от реальности, не избегает прямого взгляда, напротив, смотрит пристально. Прямо в душу заглядывает. И сам свою открывает.

И видится в ней не зверь шипастый, а мужчина. Высокий, статный, белокурый. Глаза сияют, сам он улыбается, да так радостно, аж сердце ёкает. Руки тянет, мол, выпусти меня, я не причиню тебе зла.

И я, завороженная его внутренней сутью (точнее своими девичьими фантазиями, ведь это сон, и я какой-то частью мозга это даже осознаю), снимаю заклятие с клетки. Тут же расходятся прутья, делая одну из сторон открытой, мужчина шагает ко мне, краем глаза замечаю, как за его спиной, опаздывая на миллисекунды, движется его шипастая спина и хвост. Нет, он вроде как человек, а на периферии зрения отражается его внешний облик.

Временный.

– Кто ты? – спрашиваю его, но изо рта не вырывается ни звука.

Только губы шевелятся. Раскрываются навстречу его губам…

– Тинька, ну-ка марш домой! – откуда-то издалека раздаётся голос моей сестры Вильсы.

Любит она мной командовать, зараза.

– Нельзя целоваться с кем попало! – вторит ей бас дяди Ортоса куда громче.

– Да отстаньте вы от девочки, пусть поспит уже! – Кто-кто, а тётя Наташа всегда за меня.

Драх, эта голоса так не вовремя! Смотрю я на мужчину, а он снова зверем стал. И вокруг почему-то темно, а я в своей комнате, а не в деннике, лежу на кровати. И тяжело мне так лежать почему-то, грудь сдавливает и жарко, словно печку по-зимнему натопили.

А перед глазами сияющий в сумраке взгляд. Зверя. Не человека, как мне только что привиделось. И это, бляха муха, происходит наяву!

Или всё-таки сон?

Испуг быстро прошёл, потому что агрессии в звере я не почувствовала. Да и не определилась я с восприятием: считать происходящее явью или продолжением странного видения.

Собственно, какая разница?

Он сейчас меня либо примет, либо сожрёт. Последнего, конечно, не хотелось бы, но и бить его магией рука не поднимается. Пришёл ведь, в лицо дышит, а мог бы уже загрызть. Или просто смыться из Заповедника.

– Как ты выбрался из клетки? – хрипловато спросила я.

Сопение мне было ответом.

Влажный нос ткнулся в ухо, немного кольнуло (видимо, он решил попробовать меня на зуб) и отпустило. Что характерно, иглы на спине и копчике втянулись. Сам он переступил с лапы на лапу, пытаясь удержать равновесие на мягкой перине. Зацепился когтём за простынь, рыкнул, когда не смог сразу отцепиться.

– Давай я. – Аккуратно протянула руку, но прикасаться не спешила.

Всё же по лезвию бритвы хожу. Кто его знает, как он на моё своевольство отреагирует?

Зверь продолжил недовольно сопеть и дрыгать лапой. Раздался треск ткани, но, несмотря на порчу простыни, коготь всё равно до конца не отцеплялся.

– Красивые. – Я всё-таки прикоснулась к его лапе, точнее когтю.

Погладила.

Посмотрела в глаза, спрашивая: можно ли? Без слов в этот раз. Похоже, они ему совершенно не нужны. Потому что бесполезны.

Зверь вздохнул.

Аккуратно, стараясь ничего не повредить, я освободила его лапу, тут же получив хвостом по лицу. Это он спрыгнул с кровати от греха подальше.

Быстро двигается, несмотря на свою массивность! Я только и успела, что моргнуть. А потом вздрогнуть, когда он потянулся к кувшину с водой, стоявшему на столе.

Разбился он. Вдребезги.

– Ты пить, наверное, хочешь! – Подскочила с кровати, правда, тут же замерла, ибо он вновь выпустил шипы.

Постоял, посмотрел на меня, понял, что погорячился и втянул обратно.

– Я сейчас, – медленно прошла к двери, открыла её, махнула рукой, мол, пошли со мной.

Зверь оставался неподвижен.

Что ж, значит, сюда принесу, мне нетрудно. Правда, сначала нужно будет ополоснуть тазик после Шустрика с Жоркой – они вчера там славно поплескались.

Пока я возилась с «поилкой», лис всё же соизволил спуститься. Огляделся, презрительно фыркнул на проснувшуюся в кресле-качалке Зику, клацнул зубом на кота. У того аж шерсть дыбом встала от оскорбления.

– Не лезть! – Строго прикрикнула я на всех.

Жорка замер, недоумённо пошевелил листиками и обиженно втянул корешок обратно в горшок.

– Пей, – подтолкнула тазик с водой к лису.

Тот сначала обнюхал его, опустил язык – проверить, что я ему тут подсовываю, и принялся упоённо пить. Бедняга! С другой стороны, он сам все тарелки оторвал, куда мне было ему наливать?

– Интересно, как он выбрался? – пробормотала я. – Неужто артефакты разрядились?

И только Зика собралась мне что-то прошипеть, как её прервали. Пространство над обеденным столом завихрилось, раскололось, и прямо посреди неубранных с вечера тарелок появилась она – Хранительница Циммы.

– Уна?! – воскликнули мы хором со змеёй.

– Девочки? – не менее удивлённо спросила она. – Что вы тут делаете?

– Живём, – растерянно ответила я.

– Так, а где я вообще нахожусь? – Уна огляделась.

Правда, долго любоваться красотами дома не смогла – её взгляд тут же зацепился на мигом ощетинившегося зверя. Она моргнула, явно не веря своим глазам, потом взглянула на артефакт, который держала в руках (судя по виду, это поисковик по крови), снова моргнула.

– Так вот ты где обретаешься! – пробормотала она растерянно. – Но как? Почему ты стал этим… – она не договорила, лишь обвела рукой шипастого лиса. Тот, кстати, недовольно рыкнул, мол, не махай тут руками. – С ума сойти! Ну-ка возвращайся обратно, каким был!

Рычание ей было ответом.

– Хранительница, что случилось? Кто он?

Уна посмотрела на меня сквозь пальцы, которыми прикрыла лицо. И без того бледное, сейчас оно приобрело голубоватый оттенок.

– Илладар.

Я сначала не поняла, что за Илладар, а потом меня осенило.

– Но он же… принц Армарии! – Я вспомнила, как видела его когда-то, кажется, в самый первый приезд к северным варварам.

Высокий, светловолосый, взрослый по сравнению со мной и прочими детьми, с которыми я там общалась. Он тогда почуял Зику, несмотря на то, что она пряталась под моим плащом ото всех (обычная её тактика с незнакомцами), всё сверлил меня взглядом, пытаясь понять, что не так. Потом, когда моя змейка таки явила себя народу, он потерял ко мне интерес, перенеся его на Зику. После мы не виделись – не довелось пересечься в редкие приезды в Армарию.

– И наполовину химероид, – вернула меня в настоящее Уна.

Точно, его мать – принцесса химер, погибшая много лет назад. А это значит… значит, что трансформация для него – плёвое дело. Но почему он не возвращается в свой истинный облик?

– Мне тоже это интересно, – саркастично проговорила Уна.

Ой, кажется, я размышляла вслух. Впрочем, мне нечего скрывать, а вот шипастому лису, то есть Илладару, похоже, многое придётся объяснить. Когда он вновь станет человеком.

В ответ лис только челюстью клацнул, а потом развернулся и… сиганул прямо в окно. Стекло мне разбил, засранец!

– Стой! – завопили мы одновременно с Уной.

Но куда там. Её магическая петля успела ухватить только кончик хвоста, с которого благополучно соскользнула. Я вообще ничего не успела предпринять, так как резерв был подозрительно пуст.

Но как? За ночь он должен был восстановиться!

Глава 8. Беглый лис

Недолго думая, мы с Уной ринулись за беглецом. Не через окно – порталом, ведь у Хранительницы, в отличие от меня, Сила имелась. И немалая!

Вся её сущность была иной, нежели у простых магов. Тонкая, полупрозрачная фигура, светлая до неимоверности кожа, белоснежные волосы – всё выглядело так, словно она вот-вот отойдёт в мир иной. На деле же всё было в точности до наоборот.

Продолжительность её жизни мерялась не годами, а веками.

Она повидала столько, сколько даже самому сильному и опытному архимагу не снилось. Шутка ли, быть директором школы магии, входить в Совет Хранителей и контролировать равновесие на Марэлле. И это не говоря об уходе за Источником Материи на Цимме, вокруг которого и была построена Цитадель. Место, где учатся владеть магией. Где Сила такова, что простые смертные не могут находиться без риска умереть на месте. Где можно творить действительно серьёзную волшбу.

И таких островов с Цитаделями на Марэлле семь. Парочка Источников на полюсах не в счёт, там невозможно жить даже магам.

– Стой, пока по-хорошему говорят! – гаркнула Уна, появляясь перед шипастым лисом.

Не впритык, конечно, но на пути. Тот еле успел затормозить, чтобы не врезаться. У меня аж дух захватило

– Илладар, не дури!

М-да, судя по взгляду, от Илладара в звере мало что осталось. Надеюсь, его личность не погибла, а сидит глубоко внутри. Но в данный момент он её, как пить дать, не осознаёт.

Словно в ответ на мои мысли зверь оскалился. Ощетинился ещё сильнее. Концы его игл, обычно более тёмные, теперь сверкнули, словно готовы вот-вот выпустить в нас что-то атакующее.

Убийственное.

– Стой! – крикнула я, причём не столько лису, сколько Хранительнице. – Давайте успокоимся.

– Илладар, что с тобой? – Уна с искренним непониманием уставилась на своего бывшего ученика. – Ты же знаешь, я никогда не причиню тебе вреда. Иди ко мне, не бойся, я обязательно придумаю, как вернуть твой истинный облик.

Зверь ощетинился ещё сильнее. Его иглы буквально заискрились, того и гляди жахнут сейчас неизвестной магией!

– Хэй, подождите наус! – проголосил кот, буквально разряжая обстановку.

Серьёзно, искорки на концах лисьих игл слегка притухли, сам он замер. Не знаю как, но я умудрилась поймать от него эмоцию, и она была довольно забавная: «Оглянуться и взглянуть на кота или не отвлекаться от непосредственной угрозы?».

Признаться, я и сама была бы не против увидеть Барса, но на улице только начало светать, видимость так себе, а Барс был пока довольно далеко.

– Мы уж-ше подлетаем! – в этот раз раздался голос Зики.

А следом мы увидели и её саму. По тому, как расширились наши с Уной глаза, лис понял, что лучше всё-таки обернуться. О, там было на что посмотреть!

Змея летела. Не просто парила над землёй, как обычно, а именно летела. На приличной такой скорости. Спереди на ней восседал Барс, сзади виднелись листья и цветки-ловушки Жорика. На кончике хвоста болтался Шустрик.

О. Боже. Мой.

Как это вообще может быть?

И самое главное: что мне делать?

Больше всего хотелось… заржать. Уж больно забавно трепыхался пушистый хвост Барса на ветру. Поясохвост, вцепившийся зубами в Зику, тоже добавлял комизма ситуации.

– А это что ещё за зверь? – растерянно протянула Уна, во все глаза разглядывая кота.

Ой, она же ещё не видела Барса. Признаться, за последние пару дней произошло столько событий, а кот так органично влился в нашу команду, что я его давно воспринимала, как своего. Особенно после того, как он на Коршанского чуть не прыгнул.

– А это кот – ещё один попаданец к нам с Земли, – развела руками, мол, и так жизнь умеет шутить. – Причём, насколько я поняла, он сам сгенерировал портал. Возможно, не без божественной помощи.

Такого ошарашенного вида у Хранительницы я ещё не видела.

Но ещё более ошарашенный вид был у… Зики. Потому что зверь прекрасно запомнил, как она на него шипела. Тогда, когда он, бедняга, сидел в клетке и не мог оттуда выбраться. И сейчас он решил ей отомстить: развернулся, прыгнул, разинул пасть и практически сомкнул челюсти на шее моей любимой змейки.

И тут произошло сразу несколько событий одновременно.

Кот запрыгнул ему на голову, освобождая место для Жорки.

Плотоядный и в подобных ситуациях очень ядовитый цветочек впился ему в морду своими вмиг уплотнившимися колючками.

Я, не особо соображая, что творю, ухватила зверя за хвост.

– Мр-ряу! – Раздался воистину ужасающий, ввинчивающийся в уши вопль кота.

А потом стало резко холодно.

И Уны почему-то рядом не ощущалось.

И вообще как-то странно я себя чувствовала. Словно меня по голове чем-то жахнули.

Приходила в себя я очень медленно. Сначала пришлось восстановить баланс, хотя очень хотелось открыть глаза и оглядеться. Но если это сделать именно сейчас, то голова опять закружится – проверено. Поэтому я старательно выравнивала дыхание и пыталась хоть немного стабилизироваться. Получалось так себе, учитывая, как щипало кожу невесть откуда взявшимся морозцем. А ведь на мне лишь ночная сорочка и та наверняка задралась!

– И куда ты нас-с в этот раз-с занёс-с? – раздался голос Зики, причём весьма бодрый.

Я облегчённо выдохнула, радуясь, что моя любимая змейка жива.

– Откуда я знаю, – нервно огрызнулся кот. – Это срабатывает без моего контроля, но, хочу заметить, всегда вовремя.

Ага, то есть меня так приложило, потому что всех нас куда-то перенесло кошачьим телепортом? Знать бы ещё, почему мне так паршиво, а другим нет. Неужели из-за того, что я – человек, а они – животные?

Странно, никогда о таком разделении не слышала. С другой стороны, о животных, даже магических, способных создавать телепорты, я тоже нигде не читала.

Даже в старинных свитках.

– Драх, ч-щуть голову не откусил это зас-сранец-с, – проворчала Зика, ласково прикасаясь к моему лицу. – Эй, Тинька, ты в порядке?

Ответить почему-то не получалось – ком в горле застрял, но плечами пожать я смогла. Уже хорошо. А ещё я ощутила в своих руках жёсткие волосы. Кажется, это хвост зверя. Вот только почему он не пытается вырваться из моей хватки?

– Жорь, ты как? – обратилась змея к своему спасителю.

Судя по тому, что пятки мои ощутимо кольнуло, с боевым цветочком было всё в порядке.

Ух, как побежала кровь по венам, явно что-то забористое в меня впрыснули. Отлично, сейчас точно приду в себя!

Попыталась разжать зубы… так себе получилось. А вот рука ничего, сумела отпустить лисий хвост.

– Интересно, он подохнет или всё-таки выживет? – задумчиво вопросил Барс, отчего я наконец-то смогла совладать с непослушными мышцами.

А именно: распахнула глаза. И речь как-то сразу вернулась, стоило мне увидеть остекленевший взгляд Илладара.

– О! – Да, вышло не особо членораздельно, но хоть что-то.

– Пос-смотрим, – философски протянула Зика. – Но даж-ше ес-сли выж-шивет, я ему припомню.

– П… по… – я пыталась спросить, почему же так холодно, но ничегошеньки не смогла.

Только выхватить взглядом каменистую местность, с проклюнувшейся то тут, то там редкой травой.

– Надо найти укрытие, – постановила змея, вытягивая шею повыше. – Да-с, ну и дыра!

С этими словами она уползла на разведку. Шустрик не отставал от неё.

Новый порыв ветра окончательно выстудил из меня остатки тепла, с другой стороны, побудил пошевелиться. Кое-как я сдвинулась с места, подползла к тёплому брюху лиса, лежавшего на боку, прижалась. Учитывая его размеры, вышло очень даже неплохо.

Жорик, тоже явно страдая от холода, притулился рядом.

– С… – хотела сказать спасибо за стимуляцию, но опять не смогла продвинуться дальше начальной буквы слова.

Правда, цветочку и этого было довольно. Он шевельнул листиками и ещё сильнее прижался ко мне, полностью убрав сок и смягчив колючки.

Бедняжка!

Я обняла его руками, сама ещё сильнее ввинтилась между лап лиса, частично зарываясь в его мех. Ох, надеюсь, он не загрызёт меня, когда очнётся.

Если очнётся.

– Опять горы! – раздался горестный вопль кота. – Не везёт мне с ними!

Кажется, он тоже уходил на разведку.

Что ж, горы – это не сказать, чтобы плохо. С них можно спуститься, а это куда легче, чем карабкаться из ущелья, к примеру. Найти бы только силы…

А ещё, знать, в какие именно горы мы угодили. Надеюсь, в те, что на севере Судры, ну худой конец Коринии. Это хотя бы один материк, пусть когда-то до катастрофы они были разделены.

Вот ведь как по-разному те события, повлёкшие за собой сбой равновесия, сказались на землях Марэлла. Чьи-то земли раскололись – так было с Армарией и Эйроном. Чьи-то, напротив, соединились. И теперь их разделяет лишь широкая полноводная Тирилья, в которой нет-нет да появится какая любопытная зверушка.

Тот же Гавик, например.

Пока я предавалась размышлениям, сердце лиса стучало пусть и редко, но ровно. Чувствовалось, как он дышит, и очень не хотелось, чтобы яд, которым его в спасительном порыве накачал Жорик, оказался для него смертельным.

Попить бы ему. Силы восполнить.

И я бы от такого не отказалась.

Но пришлось лишь глубже зарыть озябшие пятки в мех, а на колени натянуть сорочку. Так себе защита от пронизывающего ветра, но хоть что-то.

– Тебе какую новос-сть с-сначала с-сказать: хорош-шую или плохую? – спросила Зика, когда вернулась из дозора.

– Хо… – протянула я.

– Значит хорошую, – догадалась змея. – Что ж, слушай: до лес-са не очень далеко, а там теплее.

– П…? – спросила я.

– А плохая состоит в том, что ты не доползёшь-ш и до соседнего камня. Думаю, с-стоит подож-шдать Уну, она нас-с с-спасёт куда быс-стрее, чем мы с-сами.

А вот эта мысль была здравой. Очень даже здравой! Учитывая, что у Хранительницы имеется поисковый артефакт, с помощью которого она уже нашла один раз Илладара (видимо, по имевшимся образцам крови), то есть все шансы.

Драх, но как же хочется пить! И есть! А сил совсем нет.

Обидно, учитывая, что Зика бодро ползает, кот тоже нормально себя чувствует, а вот я. Меня словно размазали тонким слоем по земле.

И потоптались.

Если бы не Жорка со своими колючками да тёплый лис, я бы точно копыта отбросила.

– Открывай рот, болез-сная, – прошипела Зика, явно приготовившись поделиться со мной парочкой своих волшебных слезинок.

Отличная штука, между прочим! Способствует усиленной регенерации тканей и прочего, вот только есть она загвоздка: еда. В период восстановления нужно усиленно питаться, а этого сейчас не предвидится.

А потому может выйти мне боком.

Покачала головой, мол, не стоит рисковать. Зика поняла меня без слов. Вздохнула, а потом куда-то ушуршала. Видимо, добывать еду. Кот прыснул следом за ней.

М-да, не так я себе представляла налаживание отношений с шипастым лисом. Совсем не так!

Глава 9. Наринэ

К моему великому удивлению помощь пришла, откуда не ждали. Не от Уны, и не от Зики, а…

Впрочем, всё по порядку.

Сначала я услышала чьи-то весомые шаги. Они ступали на землю, точнее на камни, так уверенно, так основательно, вибрация чувствовалась, как от крупного парнокопытного. Думала, что сейчас увижу какого-нибудь гиганта, немного испугалась и ещё сильнее придвинулась к зверю.

Насколько это вообще возможно.

А потом… потом показалась голова, повязанная пыльной косынкой, столь же пыльная борода (глаза плохо разглядела – они смотрели в сторону), ну а дальше грязная одежда, сапоги. Вот сапоги были большие, да, а рост как раз-таки не впечатлил.

– Это ещё что за хренотень? – буркнул незнакомец, когда его взгляд всё-таки наткнулся на нашу живописную композицию.

И только тогда я поняла, что в нём не так. И почему.

Он говорил на флипитском, а это язык невысокого, но очень сильного народа, большая часть которого занимается добычей камней и металла, а также их обработкой. Многих из них я повидала в трактире на Нулоне, один даже кольцо Зике подарил с изумрудом. Давно, кстати, не появлялся у нас.

– Что за шбых такой неведомый? – Мужик почесал в задумчивости бороду, отчего пыль полетела во все стороны. – Рубить или не рубить?

Он крутанул в руке топорик, который до этого висел на его поясе, и мне стало откровенно страшно. Да так, что я смогла выкрикнуть:

– Нет!

– Оно ещё и разговаривает? – флипитец подозрительно прищурился.

Даже глаза протёр, когда разглядел, что тут не только зверь лежит, но и девушка.

– Эй, ты как, живая? – Он опасливо шагнул к нам.

Топорик не убрал, наоборот, приготовился в случае надобности добить зверя.

– Да! – отвечать пока выходило односложно, но всё же лучше, чем по одной букве.

Флипитец – не Зика, вряд ли сможет столь прозорливо расшифровать мои речевые потуги.

– Эк тебя угораздило, – сочувственно проговорил мужчина.

Его взгляд жадно окинул мои едва прикрытые коленки, которые я так и не смогла нормально спрятать. Зверь пусть и крупный, но не настолько, чтобы полностью в него завернуться. Образно выражаясь, разумеется.

– Эй, Грод, ты чего там встал? – раздался чей-то громкий голос. – Я тебя куда послал?

Флипитец нехотя оглянулся. Поморщился, явно недовольный, что его отвлекают.

– Да тут такое дело, – откликнулся он, взглядом вновь вернувшись ко мне.

Кажется, в нём мелькнуло сожаление.

– Какое? – в голосе явственно чувствовалось нетерпение.

Раздражение на пыльного увальня.

Желание стукнуть его чем-нибудь тяжёлым.

Хотя, последнее могло быть чисто моим желанием, не буду его приписывать горластому незнакомцу.

– Зверь тут неведомый и девушка, – выдал, наконец, нечто вразумительное этот самый Грод.

– З-смея ещ-щё имеетс-ся, – вставила свои пять копеек вернувшаяся Зика.