Текст книги "Ледания и Шрампинтульный Домовой (СИ)"
Автор книги: Яна Оса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
8.4
Был у нашей сигмы брат. Степень родства условная, потому что у них, Творящих все несколько не так, как нам было бы понятно.
– Не отпочковываются же они друг от друга, – подумала я, глядя на то, как Ной-я пытается подобрать слова для объяснения с командой.
Брат, так брат, не в том суть каким боком это родство выражается, а в том, что любила она его сильно и потакала всем его хотелкам.
И кстати, голубой мех, это из его первых творений. Первых, и практически единственных. Он после обучения сдал экзамен, и создал животное, – она опять замялась, – разумное животное, – помолчала и выпалила – вот в момент создания оно было разумным животным.
Именно тогда и обнаружилась странная способность у этого меха. Брат вычесывал мех, а сигма пела и пряла нить – путеводную.
Если она пела и пряла – получался клубок, при продаже которого можно было безбедно жить в течение года. И хитрость еще была в том, что если вычесанный мех прял кто-то другой, то такого эффекта у клубка не наблюдалось.
«Сигма – это сумма, если она суммировала все проявления специфики существа в эту нить, то наверняка мог наступить такой момент, когда это стало бы известно за пределами планеты» – думала я.
– Меня отправили в соседнюю вселенную для изучения потребностей заказчиков. Как правило на местах выяснялись все нюансы, а затем по полученным вводным создавались заказанные предметы или живые существа. Может быть эта миссия оказалась бы такой же, как и все остальные, но сразу перед ней я познакомила брата со своим возлюбленным. И он устроил ужасную сцену, – Ной-я поморщилась.
«Он кричал, обвинял меня в том, что я хочу его бросить, не слушал моих аргументов и вел себя как избалованное дитя, а в самом конце сказал, что я еще пожалею, что обратила внимание на это ничтожество. Ничтожеством он посчитал того, с кем у меня по-другому билось сердце».
– Какая романтическая история, – я подперла ладошками подбородок и видела Ной-я в длинном платье, за руку с прекрасным молодым человеком. И гадкого подростка рядом, устроившего истерику и добивающегося возращения единоличного владения вниманием сестры.
Сигма вздохнула, – мы общались с возлюбленным и на расстоянии, он смеялся, что возможно разлука положительно скажется на моем брате и он осмыслит свое поведение.
Я улыбалась, но не могла сказать ему правды. Мой брат словно сошел с ума. Если до этого мы подолгу разговаривали в моих командировках, я рассказывала ему о том, что вижу, советовалась, то теперь он дулся и всячески демонстрировал, что он обижен и я должна вымаливать у него милостивое разрешение на возвращение тепла в наши отношения.
«В психологической науке эгоизм понимается как отрицательная ценностная ориентация личности, которая проявляется в сознательном алчном столкновении собственных интересов и потребностей других людей и социума в целом», – я вспоминала все, что изучала когда-то о столь сложном психологическом феномене.
– Я думаю, – Ной-я продолжила свой рассказ, – что брат подарил моему возлюбленному что-то, скорее всего в честь примирения. На последнем сеансе связи именно этим он со мной поделился, правда упомянул, что подарок странный, сложный для восприятия и от него болит голова. А потом продемонстрировал очередной цветок. Мой возлюбленный специализировался над созданием различных растений. Когда я увидела фиолетовое нечто на длинном гибком стебле, сплошь утыканном шипами, с пастью, с тремя рядами зубов, загнутых в середину, я поинтересовалась, кто заказал плотоядного падальщика, потому что судя по виду растения – это одна из разновидностей этих плотоядных растений.
Возлюбленный сморщился и ответил достаточно грубо, что может он хоть иногда делать что-то просто так, для собственного удовольствия. Я еще раз полюбовалась на «удовольствие» и решила, что он перетрудился.
Да только дальше было хуже. Брат не отвечал, возлюбленный не отвечал, я постаралась побыстрее завершить миссию, и отправится на нашу планету, потому что до меня дошли слухи о странном изменении свойств получаемых заказов. Сюрпризы распространялись как цунами, заказы вели себя агрессивно, не соответствовали техническим заданиям, привнося с собой злобу, злость, агрессию и становясь огромной проблемой для тех, кто их получил.
А на подлете у своей звездной системе я встретилась с Кра, который был озабочен точно тем же что и я. Только он выступал в роли инспектирующего. Мы давали гарантию на созданное Творящими и с завидной регулярностью инспектировали соответствие заказов изначальным параметрам.
Мы получили сообщение от правителя планеты, даже не достигнув границ системы.
«Это неизвестная нам эпидемия, все, кто находится на планете создают зло. В разных выражениях и воплощениях, но оно превращает нас в безвольных существ и заставляет снова и снова воплощать самые безумные мысли населяющих наш континуум существ. Вы должны попытаться найти лекарство, потому что я вынужден закапсулировать всю систему, чтобы болезнь не перекинулось в окружающее пространство. Да поможет вам ваша фантазия, или фантазия других существ, способных найти лекарство для страшного вируса, разъедающего наши души. Скорлупа будет утолщаться по мере развитие болезни, и если вы не успеете предпринять что-либо, то она раздавит наш мир и то, что мы вынуждены порождать».
– Ужас, – выдохнула Патрис.
Ной-я кивнула.
Она выглядела потерянной, осознав, как долго скитается в поисках существ, способных помочь хоть чем-то.
Я посмотрела на Черныша. Он задумчиво теребил кончик своего хвоста. Трампин тер подбородок. Все находящиеся в кают-компании с вопросом лекарств были знакомы в аспекте – запить водой или колоть три раза в день.
Одна я могла понять степень проблемы и вероятные направления в ее решении. Но, к сожалению, со злом, как болезнью, мне ни разу не доводилось сражаться. Если не брать во внимание бой с Мороком.
– Спасибо, что поделилась, – я окинула всех подбадривающим взглядом, – думаю стоит рассказать про наш с Трампином опыт. Потому что то, что удалось победить нам, тоже очень с натяжкой можно было бы назвать противником. И тем ценнее, по моему мнению, такой опыт.
Часть 9
9.1
Следующим условием продолжения нашего путешествия являлся специалист по времени.
И следы этого невероятного мастера терялись в системе желтой звезды с шестью населенными планетами.
Ной-я сказала, что она отследила его именно сюда. На какой-то симпозиум пригласили десять лет назад, но назад он не вернулся, прислал сообщение, что открыл удивительную аномалию, и занят ее изучением.
– На шести планетах аномалия, и я так понимаю связанная со временем? А его не пытались отловить?
Сигма слегка потянула уголки рта в намек улыбки, – нет, не пытались.
– Той Академии, где он преподавал был известен его вздорный и увлекающийся характер, поэтому они терпели его увлечения и ждали, когда он наиграется и вернется. Как правило, более пяти – шести лет его экспедиции не длились, но тут не одна планета, а целых шесть. Дали задание студентам, они посчитали там что-то и выдвинули предположение, что профессору надоест лет через двенадцать-пятнадцать.
– Нет, – Ледания сморщила носик, – два года ждать, это долго! Давайте поищем сами, у нас клубочек есть.
Ной-я кивнула, – правда с вероятностями в системе какие-то сбои. До системы нас клубочек доведет, а вот дальше придется гадать!
Путь занял целых три дня. Договорились лишний раз не прыгать, пока не разгадаем загадку сообщающихся сосудов и странному выверту с памятью членов экипажа. Время потратили с пользой. Учились медитировать, осваивали новые технологии, спорили часами в кают-компании.
Предметом спора являлся мир Ной-я. Как вскрыть скорлупу, какие варианты развития событий в том или ином случае видел каждый из членов экипажа, и чем мог поделиться с остальными.
И чем чаще спорили, тем чаще приходили к неутешительному выводу – перемещении во времени.
Когда на экранах появилась система желтой звезды, мы собрались в рубке.
– Странно, – подал голос Трампин, – закон планетарных расстояний в этой системе нарушен.
– Система, в которой имеется одна массивная планета и несколько мелких планет, подстраивающихся исключительно под нее, скорее всего, будет подчиняться иным правилам нежели система, в которой есть несколько крупных планет, и мелкие планеты должны резонировать сразу со всеми крупными планетами, – глубокомысленно согласился с ним Домовой.
Ледания похлопала ресницами, пытаясь перевести все на человеческий язык.
Зум, почесал задней правой лапкой голову, извернувшись на ее ладони.
– Как минимум три из шести – припаркованы здесь принудительно, – выдал он свое виденье.
– Тише, мальчики, не ссорьтесь, – подала голос Ной-я, – не просто так застрял здесь специалист по времени.
– Тогда, если предположить, что каждая из трех припаркованных, это какой-то из вариантов прошлого – существующей на планете цивилизации, то у нас есть три реальных мира и три их, – Ледания споткнулась, пытаясь закончить мысль.
– Три планеты с временным отставанием? – предположил Черныш.
Сигма зависла, а в воздухе повеяло жаром.
– Считает бедненькая, как бы не перегрелась, – прокомментировал жару и гул Зум.
Через пару минут сигма вернулась к нам и сообщила, что наши предположения на восемьдесят семь и две десятых процента верны.
Это несколько поразило. Одно дело фантазировать, а другое, провернуть такое в отдельно взятой планетарной системе.
– И есть кое-что еще, – Ной-я замялась, – по всему выходит, что это какой-то сложный полигон. Прослеживаются общие связи – но они очень запутанны.
– Значит следует посмотреть на эти связи изнутри, – предложила Ледания, – куда полетим в первую очередь?
– Предлагаю лететь на планету, куда приглашали нашего пропавшего на симпозиум. – Ной-я приблизила карту системы на экране и подсветила одну из планет средней пары, вращающейся примерно на расстоянии планеты Земля.
Пара меньших планет, крутилась ближе к звезде на радиусе Венеры, а еще одна пара – на месте Нептуна.
Запрос, посланный на эту планету, о разрешении на посадку челнока на поверхность планеты, остался без ответа. Да и вся планета, выглядела несколько потрепанно.
А еще обнаружилась странная закономерность. И в остальных парах, одна из планет была «больной», а вторая лучилась здоровьем.
Но не отступая от первоначального плана, Ной-я все же решила садиться на ту планету, где исчез профессор со странным именем Хвыст. Правда Х и В, звучали более похоже на Хув, но как-то Хувыст звучало настолько дико, что с легкой руки Ледании Х’увыст стал Хвыстом.
Садились на ночную сторону. Ной-я продемонстрировала съемку десятилетней давности, и достаточно темная сторона планеты, навевала мысль, что с за десять лет так сильно откатиться назад могли только фанатичные последователи консерватизма, как почитания догм и противники развития.
Приземлились мы возле небольшого селения, угадываемого скорее по контуру на местности, чем по освещенности. Свет был только в центре селения, достаточного большого, но погруженного в темноту.
На разведку отправились Скорп и Трампин.
Их не было почти до рассвета.
Когда люк на челноке отъехал, и они занесли связанное тело, я поняла, что что-то пошло не так.
Не так было не человеком. Потому что у него было четыре ноги, и он был похож на кентавра.
Допрос ничего не дал. Казалось, что мы говорим о разных вещах. Существо считала нас Высшими. Понять, что он вкладывает в это имя, не представлялось возможным из-за скудности понятий в его языке. Гр-н-К должен работать, заботиться о семье, а также раз в седмицу ходить в центр селения, слушать откровения Высших.
– Им что, мозги промывают? – спросил Черныш у Трампина.
– Не знаю, что они им промывают, но по виду можно отнести эту ячейку общества к Каменному веку, Ледания, помнишь ты рассказывала?
Ледания кивнула, она рассказывала ему о том, как однажды ей довелось попасть в музей Трипольской культуры и какие чувства он у нее вызвал.
Уже не сильно переживая, мы отпустили аборигена, дав испить перед этим специальную смесь для зачистки воспоминаний и стараясь не светиться, начали облет планеты. От крупных городов ничего не осталось. Блямбы, похожие на стеклянные плато. Ной-я сделала спектральный анализ и сообщила, что это какое-то воздействие на уровне субатомных частиц.
– Это что ядерными взрывами уничтожили все города и цивилизацию? – Ледания прикрыла ладошкой рот.
Пришлось пояснить, что такое ядерный взрыв, как помнила с курса физики.
– Нет, – Ной-я покрутила головой, – за десять лет радиация бы не исчезла. Здесь что-то другое – но что, не могу понять.
Вернулись на корабль, сгрузили добытые образцы и информацию и разбрелись по каютам.
Перед тем как упасть на свою кровать, я еще раз спросила у Зума, что он об этом всем думает. Я не брала я его с собой на вылазку, да он и не горел желанием уходить с корабля.
– А если за десять лет в мире за планетарной системой на этой планете прошло несколько тысячелетий?
– Получается наш профессор умер?
– Нет, – я думаю нужно проверить параллельный мир. Говоришь, раз в неделю слушать Высших? А не кажется тебе, что это осознанное управление эволюцией?
– И кому это нужно?
– Не знаю. Но в принципе, это возможно.
9.2
Когда наш челнок на следующий день отправился к планете близнецу, мы рассчитывали на все что угодно.
Но реальность превзошла все наши ожидания. Место, в котором мы приземлились, напоминало огромный музей под открытым небом. Музей цивилизаций. Мы бродили от рассвета до заката той или иной цивилизации, рассматривая инструменты и представителей разумной жизни, того или иного этапа глобального эксперимента по выведению, даже затрудняюсь определить, чего именно. Было стойкое ощущение, что после каждого катаклизма, планета принудительно засевается новыми разумными существами, которых искусственно подгоняют в развитии.
– Смотрите, – позвал Черныш на очередной точке уничтожения, – здесь указано, что на следующем этапе произойдет удвоение.
Действительно, если до этого экспонаты располагались линейно, то после этой точки разветвлялись на два рукава.
Ной-я задумчиво посмотрела на развилку и предложила разделиться. С собой она позвала Черныша и Домового, а мы с Трампином и Скорпом отправились по соседнему миру.
Похоже, что это была планета, которая вращалась ближе к звезде. Но при этом имела меньшую гравитацию. Жители имели более тонкую структуру тел, присутствовали различные изобретения, позволяющие снизить температуру. Что-то было узнаваемым, как опахала и веера, что-то вводило в тупик восприятия.
Мы потратили весь день на поиски ответа на вопрос, что это такое и кто это затеял.
Когда звезда начала опускаться за горизонт, мы собрались перед очередной развилкой. Теперь уже три мира будут кружиться вокруг звезды, причем совершенно не понятно, каким образом эти миры задраиваются и где те, кто все это затеяли.
– Может умыкнем какой-нибудь экспонат? – предложил Черныш, когда наши идеи иссякли. – Сработает сигнализация и появятся археологи.
Ной-я покачала головой, – нельзя, это все собирают не археологи, их можно назвать скорее лаборантами, которые препарируют искусственно выведенные цивилизации. Что-то подсказывает мне, что порядок нарушать не рекомендуется. И если я все правильно рассчитала, то завтра мы должны отправиться на самый молодой мир этой системы. Дубликат третьей планеты.
– Хорошо конечно, что ты знаешь какой из них самый молодой, а то, как по мне они все одинаковые, – вздохнула Ледания.
– Их стараются сделать такими, – пояснила сигма, и на этом наша экскурсия закончилась.
Из информации, которую мы собрали на орбите этого мира, выходило, что в Северном полушарии развернулась битва. Вдоль огромного материка проходила видимая даже из космоса полоса, вдоль которой сражались правые с левыми.
– Вам не кажется странным, – спросила нас Ной-я, рассматривая зону боевых действий при максимальном увеличении, – что вот здесь находится какая-то аномальная зона?
Действительно в указанном месте виднелась жирная точка, которую аккуратно огибали два вражеских лагеря, которые дальше опять располагались лицом к лицу.
– Это город! – Ледания подпрыгнула на своем кресле, заставив Зума стрельнуть ее по пальцам статическим электричеством.
– Ай, – тут же прореагировала она, – бьется током! Зум, ты душка! – Это не город, это астрономическая обсерватория! Очень крупная, строящаяся. Там даже космический челнок спрятан!
Ной-я тут же запустила какую-то специальную программу и это место послойно вывело на экран. Обсерватория уходила под землю на несколько уровней.
– Вот это и это, – указал лазерной указкой капитан на зоны на минус третьем и минус седьмом уровне, – производства, мини-заводы.
– Второй и четвертый – оранжереи, – поддакнула Ледания. – Гидропоника, скорее всего, слишком разветвленная система полива.
Сигма высчитывала варианты и наконец выдала окончательный результат – это может быть космический корабль, предположительно с изначальной планеты и ассимилированный в окружающую среду для того, чтобы дождаться помощи из вне.
– Будем спасать? – поинтересовалась Ледания.
– А у нас есть варианты? – хмыкнул Домовой.
– У нас нет вариантов, – согласилась сигма, – если наш член экипажа где-то в этой системе, то только там.
***
Мне всю ночь снились кошмары. Будто бегу по полю прочь от обсерватории. Дым, копоть, крики боя. Вздрагивает земля, сбивая меня с ног, я вижу в просвете, как отходят назад три фигуры, которые с неба присыпает крупными хлопьями сажи. Вот одного из них догоняет то ли пуля, то ли стрела, и его разворачивает от силы удара. Из плеча в разные стороны летят ошметки плоти, и я просыпаюсь от собственного крика. Я понимаю, что видела ранение Трампина.
Свою сумку я комплектовала так, как будто собираюсь в поход по изнанке мира. Зум, глядя на мои приготовления принялся наводить порядок в своей коробке и вместе со мной закончил.
– В твою сумку влезет мой дом? – спросил он меня.
– Не поняла, – я рассматривала его с удивлением, еще вчера он собирался остаться на корабле, а сегодня просит взять его дом.
– Я с вами! – если нужны будут предсказания в быстро меняющихся условиях, то только я справлюсь! – Там опасно, – зачем-то напомнила я ему.
– Не переживай, Ледания, нас еще ждут великие дела, пошарпает слегка, но без меня вы не справитесь.
К обсерватории решили прибыть в предрассветных сумерках.
В момент, когда все покинули челнок, Ной-я в очередной раз перекувыркнулась в воздухе и встала на почву в образе божественно прекрасной женщины, на две головы выше всех нас.
– Э? – я вопросительно посмотрела на нее.
– Запас энергетических капсул!
Справа в предрассветном воздухе раздался рокот барабанов.
– Триста метров, – тут же перевела расстояние сигма.
Мы сидели в какой-то достаточно глубокой яме, чтобы не отсвечивать наблюдателям противника.
В ответ на рокот барабанов слева затрубили трубы и заорали сотни глоток.
– Мы как раз в заднице, – прокомментировал Зум, прежде чем Ной-я сказала пятьсот метров.
И вот именно момент размышлений прервал свист и ощутимый бум, практически рядом с ямой, в которой мы прятались.
– О, – подал голос таракан, – по нас стреляют.
Тут же в яму скатилось человеческое тело в черном балахоне и плаще.
Обнаружив яму занятой, он стушевался, поправил очки на носу и поинтересовался надолго ли мы здесь засели.
Сказать, что мы потеряли дар речи, это ничего не сказать.
– А как вы, – я не смогла сдержать свое любопытство.
– Долетел? – так на мобильном ядре, – промазали ребятки слегка, потер он свой зад. – О, а вы кто?
Было видно, что он с какой-то затаенной надеждой рассматривает нашу форму, – спасательная экспедиция?
– Нет, – разочаровал его капитан, – мы частная компания.
– Жаль, – вздохнул он, – частные компании слишком много хотят за любую помощь! Он аккуратно выпутал из плаща странный тубус, и раскрутив крышку принялся вытаскивать странную металлическую фигуру. Больше всего она была похожа на богомола.
– Вы не вовремя, если что, – здесь через десять минут такое начнётся!
– А вы откуда знаете? – язык чесался, и я не могла не спросить.
– Да так, специалист я по времени! – ответил он, запуская в брюшке маленький хронометр. – Вам бы убраться отсюда, так как прибор не рассчитан на более чем одного человека.
– А что он делает? – еще успела спросить я, но ответил мне Зум – он перемещает во времени! За перемещением, вместе с изобретателем мы смотрели с безопасной высоты. Ной-я втянула нас в брюхо челнока как пылесосом, оставив странное членистоногое в яме, где секунду назад было многолюдно.
Ровно через десять минут, когда справа покатился вал наступающей конницы. Кони были похожи на сороконожек, всадники – на дикую помесь кузнечика с человеком, и за пятьдесят метров до ямы, их размыло.
То есть они бежали, бежали, а потом оказались точно перед рядами противника, минуя обсерваторию.
– В этот раз получилось, – выдохнул наш пассажир, и устало откинулся на спинку кресла, – водички не найдется?
