Текст книги "Ледания и Шрампинтульный Домовой (СИ)"

Автор книги: Яна Оса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

9.3

Все в мире относительно.

– Чем большая масса или энергия сосредоточена в каком-либо месте, тем сильнее искривляются в окрестности этого места пространство и время, – пассажир обвел нас взглядом и продолжил, – большая масса – это в большинстве случаев, как итог, черная дыра. А вот с энергией не всё так однозначно.

Аккумулируя её, можно достичь заданных величин активируя в определенный момент времени. Точный расчёт – вот главное условие успеха.

Профессор Х’увыст, а это был именно он, еще долго рассказывал бы о удавшемся эксперименте, но его перебила Нойя.

– Не подскажите, любезный, как вы оказались в столь плачевном состоянии, и кто с вами?

Мужчина погрозил кому-то в воздух кулаком.

– Во всем виноват мой оппонент, доказывающий, что сколь плотным не было бы пространство, эта масса не нарушит течение эволюции и не повлияет на время. И он решил это доказать. Имея неограниченные возможности и столь же неограниченные амбиции принялся истязать систему, втискивая дублирующие планеты и не обращая внимания на ускорении времени, а также слишком неоднозначные итоги.

– Вы хотите сказать, что он клонирует целые планеты? – Нойя напряглась.

– Скорее перемещает из необитаемых систем, выбирая идеально совпадающие. По крайней мере первую он переместил.

– Вредитель, – прокомментировал Трампин.

– Мы улетели с планеты, как только поняли, что гравитационный баланс системы нарушен и он не собирается останавливаться. Но неудачный маневр для того, чтобы избежать столкновения с неожиданно проявившейся планетой повредил наш корабль. В общем максимум что нам удалось, это сесть на эту планету. На корабле было сто пятьдесят пассажиров. Совместными усилиями мы стабилизировали ядро и используя естественный каньон потихоньку обустроились. Проблема заключалась еще в том, чтобы не вмешиваться в ход истории. В этот раз оппонент перенес населенную планету. Перемещение в пространстве вызвало эволюцию еще одного вида. И теперь они воюют. Не на жизнь, а на смерть.

– Согласна, время течет в убыстренном потоке. Вы еще ничего толком не рассказали, а в долине уже крупный город.

– Наши, наверное, волнуются, – дернулся профессор.

– Уже нет, – вздохнул Домовой. – Город их рук дело. Остатки корабля мертвы.

Нойя согласно кивнула головой.

– Около шестидесяти лет прошло. Нужно планеты убрать на их места. Иначе ускорение снесет эту цивилизацию и запустит следующую. Как вы думаете, где ваш оппонент?

– На периферии системы. Где-то там, – кивнул он на незаметную полоску астероидов вдоль внешней границы системы.

– Как вы смотрите на то, чтобы стать членом нашего экипажа? – Домовой задал этот вопрос, как только профессор приободрился.

– Вижу, что у вас здесь очень солидное оборудование. – мужчине явно было интересно.

– И лаборатории, – закинула ему еще одну удочку Нойя.

– А какие мы колёсики выменяли у старьевщиков, – подпрыгнул у меня на руках оракул.

– Ох, ты, – говорящий!

– Он умеет предсказывать, – теперь и я решила вступить в качестве соблазнительницы.

– А потомков спасём? – мужчина не мог оторвать взгляда от за двоёных планет системы.

– Ага, оппонента под суд, планеты на место, – кивнул Трампин.

– Тогда я согласен!

И только я заметила, как сигма еле заметно выдохнула.

Всё же она до самого конца не верила, что всё срастётся.

Нам пришлось поиграть в кошки – мышки. Учёный, возомнивший себя богом, скорее всего был профессиональным наперсточником. Но и его астероид поймали с помощью Черныша.

На аварийный сигнал к системе прибыли законники. Несколько дней потребовалось на просчеты. Положительным перемещение могло быть только в том случае, когда совпадало очень много переменных. А вот планету с развалинами корабля оставили в этом мире, отправив прочь ту, что бороздила просторы изначально. На тот момент она была стерильна, после очередного катаклизма.

И конечно же профессор не удержался, выпросил у Нойя разрешения на встречу с оппонентом.

Вернулся задумчивый, посетовал на то, что от гениальности до безумия всего один шаг, и еще подивился, что преступнику, играющему человеческими жизнями, назначили столь мягкое наказание.

Его просто поместили в первобытно – общинное общество. Чтоб эволюцию изучал изнутри, собственными ручками.

Корабль покинул систему и устремился за путеводной нитью, которая, мерцая вела в сторону плотного пылевого облака.

Вопрос я задала ей, где найти запчасти для часов, могущих отмотать время.

И идти к пылевому облаку предстояло без прыжков. Таракан сказал, что наш профессор существо хрупкое, и нарушений психики не потерпит.

Кажется, все выдохнули с облегчением.

Неделей больше – но душевная организация целее. Не это ли положительный результат?

9.4

Как именно я оказалась в компании Домового в этой тесной клетушке, я бы не смогла объяснить даже сама себе.

Во всём виноват Зум. На вторые сутки размеренного полёта ему приспичило устроить садик.

– Сама садик я садила, сама буду поливать, – мурлыкала я под нос, разбирая запасы пряностей и планируя побаловать команду чем-нибудь экзотическим.

Скучающий таракан ухватился за садик, который нужно поливать и топнул ножкой, – хочу!

Ночью! Когда все спят! Тридцать минут игнорирования показались вечностью.

Я плюнула, натянула штаны и рубашку и отправилась в грузовой трюм, плохо представляя, где он находится на обновленном корабле. Снизу? Сверху? В хвосте? И где хвост?

В коридорах было приглушено освещение, отсутствовали посторонние звуки, и впервые, за неисчислимое количество времени я осталась одна. Преобразование мыслей в конкретные идеи лучше всего происходит в одиночестве. Быть абсолютно счастливым, находясь в одиночестве – это болезнь? Сложно решить, когда вокруг тебя постоянно кто-то есть.

Бродила я не очень долго, все же обновленный корабль достаточно быстро подсказал направление нахождения садового инвентаря и остальных нужных вещей.

В трюме стояли контейнеры. Друг на друге, длинными рядами.

Обнаружив знак дерева, очень похожего на яблоню, я без задней мысли, потянула на себя эту дверь.

С прохода внутрь долетало недостаточно света. На ближайших полках я рассмотрела горшки разного размера, и решив, что попала по адресу, вошла внутрь. Освещение автоматически не включилось. И тогда меня посетила гениальная идея. Если закрыть дверь, то освещение сработает на человека.

Так и случилось. С поправкой, почти.

Дверь закрыла, удивившись странному эху. Свет зажегся, я обрадованно рассмотрела полки до потолка, и тут секунд через десять он потух. А я уже отбежала от двери. Ну так прилично.

И в темноте явственно услышала, как кто-то не очень далеко заворочался.

Голос Домового, пославшего корабль в необозримое далеко, вернул на землю. Точнее на пол контейнера.

– Капитан? – тихонько позвала в темноту, – вы здесь?

– Ледания?! – в его голосе проскользнули ноты удивления, которые были расцвечены радостью. – А что вы тут делаете? – подозрение пересилило радость.

– А вы? – тут же спросила я.

– Семена ищу, – через долгую секунду сообщил он.

– Вот и я, тоже решила поискать.

– Для сюрприза? – несколько огорченно продолжил он.

– В какой-то мере. – Я неожиданно поняла, что действительно планировала в качестве садика для Зума использовать что-нибудь этакое. И даже о мицелии подумывала, с пользой для живота.

По звукам, которые время от времени доносились из темноты, было понятно, что Домовой идет на мой голос.

– Говорите, Ледания, а то здесь как в заднице штуркопёра.

Я захихикала, моя фантазия тут же нарисовала странно животное, а главное, мне срочно захотелось узнать, как в ней оказался наш капитан, и что он в ней делал.

– Наконец-то, – когда его голос раздался в паре шагов, и через секунду меня обняли его крепкие руки, я уже смеялась громко.

– И что такого смешного? – переспросил он, отпуская.

– Штуркопёр! Кто это, и почему у него в заднице вот это всё, – с трудом выдавила из себя.

– А, про это я готов рассказать в более удобной обстановке. Ты далеко отошла от двери?

– Не знаю! Я, кажется, успела обойти стеллаж с горшками справа, затем повернула налево.

– Держись сзади, будем выбираться!

Я обняла его за талию и сделала шаг. Толчок, который произошел из-за рассогласованности, заставил Домового сделать пару шагов. Я поспешила за ним, и в момент, когда он натолкнулся на стеллаж, добавила его толчку дополнительной силы.

Что именно свалилось на нас сверху, мы так и не поняли. Но ячейки были мелкие, разорвать их не было возможности, а главное пространство было достаточно узким.

– Это что, ловушка? – спросила я, когда ощупала закругляющийся край.

– От паразитов? – продолжил капитан.

Я опять начала хихикать, представив прогрессивные средства ловли вредителей в контейнере с семенами.

– Нас что, приняли за грызунов и накрыли колпаком?

– Скажи спасибо, что не выкинули за борт.

– Спасибо!

– Мы вошли с разных боков контейнера, и система посчитала, что вошел и вышел один человек. Связь в контейнере не ловит, я уже проверил. Экранирование. Нужно ждать, когда обнаружат нашу пропажу.

– Эм, – я однозначно не думала, что мы попали настолько серьёзно. – Капитан, и что вариантов освободиться нет?

– Можешь предложить что-то.

– А если навалиться на одну сторону, ловушка упадет, и мы выберемся по ней как по трубе?

– Вдвоём навалиться? Потому что от моего усилия стенка даже не шевелится.

Я тут же в красках представила, как мы будем наваливаться, и громко засопела.

– Значит давай сядем и будем ждать, нас не обездвижили, значит гуманное отношение к пленникам заложено в систему. Непонятно только почему она команду не распознаёт. Для профилактики, чтоб по ночам не шлялись?

– Сядешь мне на колени? – через секунду предложил капитан, – пол достаточно холодный.

Меня почему-то обдало жаром. В далекой юности посидеть на коленях понравившегося парня считалось чем-то запретно сладким. Возбуждающим и волнительным. Тогда даже за ручку подержаться было волнительным.

– Ты молчишь, потому что считаешь это не приемлемым?

– Я думаю, будет ли тебе удобно?

– Я постараюсь абстрагироваться, твои уроки медитаций дают свои плоды. Проверишь, кстати.

Я кивнула, всё же стоять было не комфортно.

– Хорошо.

Меня аккуратно поддержали, я опустилась на пол и меня перетянули на колени, устроив в пол оборота у сетки.

Но все же близость мужского тела будила во мне смутные желания.

– Так расскажешь, за чем пришла? – нарушил он неловкую тишину.

– Зум решил посадить садик.

– Зум?

– Да, я пела, он спросил о чём, пришлось рассказывать о садах.

– И что же ты пела?

– О не разделенной любви!

– А каким боком к ней деревья?

– Никаким, просто слова песни.

– Споешь? – через долгую паузу попросил он.

«Сама милого любила, Сама буду забывать».

9.5

Наверное, не стоило петь, и сидеть на коленях, у мужчины, который нравится.

Я просто не смогла остаться равнодушной, безучастной в этой темноте. К его дыханию, к его теплу. Изменить положение тела, прислониться к его плечу, запустить руку за спину, приобняв за талию.

В какой момент эти объятия стали более интимными я не могла признаться самой себе. Тогда, когда потерлась ухом и щекой о его плечо, заставив рвано выдохнуть? Или тогда, когда непроизвольно начала поглаживать его ноготками по ребрам, слушая как изменилось его дыхание? Если темно, чувства обостряются.

– Ледания, – хрипло выдохнул капитан, – что ты делаешь? Я же не железный!

– Я знаю, – ответила почти беззвучно, разворачиваясь и садясь в позу наездницы, лицом к нему.

Меня еще не подтягивали ближе, оставляя место для маневра и возможности передумать.

Но я уже не могла.

Качнувшись в его сторону, практически сразу же попала губами в его губы.

Замерла, несмело прошлась в легких, невесомых поцелуях.

– Ты же знаешь, что назад дороги не будет, – хрипло выдохнул он.

– Да, – ответила я. И в этом да было всё – желание, разрешение, поощрение и индульгенция.

Он ответил. Его губы стали мягкими, опасно зовущими. Захватывающими в плен, обещающими все наслаждения мира. Миров, миллионов миров обозримого пространства.

Вот его язык проскользнул в приоткрытые губы и огладил внутреннюю часть верхней губы. Углубляя поцелуй, Домовой обхватил руками меня за талию, и помог придвинуться ближе.

Низом тела я ощутила толчок его органа, рвущегося наружу.

Меня обдало горячечным желанием, жаром, заставившим расстегнуть рубашку, оторвавшись от губ мужчины.

– Можно я? – его руки легли на мои ладони, как будто для него и не существовало отсутствия света.

– А я?

– А ты поможешь мне.

Это было волнительно и возбуждающе. Раздевать другого, получая поцелуи и вздохи.

Кажется, штаны я снимала только с одной ноги. Выпуская на волю его зверя, прошлась в невесомом поглаживании пробуя твердость и идеальную ровность органа, с выпуклой головкой.

– Идеальный, – билась заполошно мысль, желание плескалось в крови.

Его пальцы в ответ погладили меня, пройдясь по бугорку Венеры, и вызывая сладкие спазмы.

Его губы отыскали мои, и поцелуй стал требовательным. Стоя на коленях, расставив ноги по обеим сторонам от его бедер, я была полностью открыта. Мокрая от желания, изнывающая, когда он скользнул пальцем в мое лоно, я застонала в его рот и слегка опустилась, стремясь почувствовать его глубже в себе.

Он вышел и погладил клитор, запуская желание по новой. Внутрь, внешняя ласка, внутрь, ритм завораживал. Когда вторая ладонь тронула сосок, затем сжала и вызвала искры в глазах, я не выдержала.

Слегка качнула тазом навстречу вздрагивающему орудию.

– Хочу, – выдохнула капризно ему в губы, – сейчас.

И направив головку в себя медленно прижалась к телу мужчины.

Голые тела, мокрые от желания, стали медленно тереться друг от друга, вознося к вершинам удовольствия мужчину и женщину. Сладко, почти пьяняще остро, сказочно прекрасно.

В последние секунды я убыстрилась, не в состоянии прекратить погоню за оргазмом и забилась в судороге, ощущая, как меня крепко прижимают за ягодицы. Секундная передышка, и меня снимают, слегка приподнимая под ягодицы.

– Не так быстро, Ледания, ты же не думаешь, что это всё?

Я выдыхаю довольное – нет.

Меня разворачивают спиной к торсу, проходят ладонями по чувствительной груди и просят раздвинуть ножки.

Второй раз более тягучий, пальцы не отпускают бугорок, пляшут крылышками бабочки, то еле касаясь, то закручиваясь спиралью. Проникновения глубокие, медленные в начале и ускоряющиеся, по мере того как я выгибаюсь навстречу, оттопыривая попку.

Я чувствую, что если он не кончит и в этот раз, то с меня сойдет семь потов. А пить здесь нечего, а значит я умру от жажды.

Поэтому в какой-то момент я соскакиваю, разворачиваюсь и обхватываю согнутой ногой его ягодицы.

Губы, руки, поцелуи, ноготки, сжатие ягодицы, медленное ускорение, и как финал, сжатие бедер, опусканием ноги на пол. Даже различие в росте не помешало. Кажется, все же меня держали навесу, потому что улетая в оргазм, сжимая стенками внутри себя его ствол, я вдруг почувствовала, как он вздрогнул и ускорился настолько, что искры внутри меня разлетелись в еще одном оргазме сразу же за вторым, и я почувствовала, как толчками в меня бьет его семя.

– Ледания, – хрипло простонал он.

– Капитан, – эхом ответила я, так и не сумев назвать его Домовым. Наверное, детские сказки не дали. Все же заниматься сексом с таким экзотическим существом в моём понимании было перебором.

Посмеиваясь, мы оделись. Домовой правда предлагал не спешить, но я, посмеявшись, ответила, что в экстремальных условиях этого более чем достаточно. И рассказала историю о том, как занималась сексом на заднем сидении автомобиля перед походом в ресторан, потому что терпеть сил не было.

А потом я рассказала историю о том, как моя подружка практиковала ролевые игры. И на просьбу мужчины одеться так, чтоб он на всю жизнь запомнил, не придумала ничего лучше, как напялить костюм безумной белочки.

Домовой крякнул, и уточнил, что я имею в виду.

А дальше я в подробностях расписала ужасную маску, мохнатый комбинезон и облезлый хвост сзади.

Мы ржали так, что стены контейнера дрожали.

И когда зажегся свет и резанул нас по глазам, то взгляду зашедшего предстала поистине фантасмагоричная картина.

Капитан с врачом, в обнимку, красные, потные и ржут как ненормальные.

Спасителем оказался наш профессор.

Оказывается, не спалось не только нам. Он спустился в трюм за какой-то запчастью, а тут такое.

Спасибо, что не Скорп. Все же запахи секса витали в контейнере, будь здоров.

А так, схватив с полки мицелий, я рванула прочь, поблагодарив профессора за вызволение, и кинув предупреждающий взгляд на капитана: «провожать не надо».

А в каюте заперлась в ванной и долго стояла, вспоминая то, что произошло в сетчатой ловушке.

Оказалось, при свете, она сразу же опознала наши рожи и уехала в потолок контейнера, как ни в чем не бывало.

И самое странное, я ни о чем не жалела. Секс еще ни к чему не обязывает, не так ли.

Часть 10

10.1

В пылевом облаке, крадучись на самой малой скорости сквозь плотное покрывало частиц, ощущать себя было несколько неуютно.

Я стояла в рубке и смотрела на экраны на которых практически не было ничего.

То там, то тут мигнет искра – и опять серое молоко.

– Ледания, – Нойя подошла бесшумно, я вздрогнула, когда она подала голос, – что у вас с капитаном?

Хотя я ждала этого вопроса и готовилась к допросу этого существа, всё же сейчас он показался неуместным что ли. Точнее он был не вовремя. Я смотрела на серый туман и пыталась выяснить, чего я хочу на самом деле. В колее, куда загнала нас божественная сущность, можно было бежать по полу, по стенкам или по потолку. Только вперед, туда, куда направляла нас сигма. «Назвался груздем, полезай в кузов», – вспомнилась пословица так любимая моей бабушкой. Да и вернуться без выполнения обещания нам не удалось бы, как и обойти запрет на применение магии. Действительно, за всё время путешествия магии в себе я не чувствовала, как и в окружающем пространстве. Может магию высосали из этой половины Вселенной? Или распределение её неравномерно? Полосами, как град или дождь идет. Стоишь на границе этого природного явления и удивляешься. Вот мы сейчас и рыскаем маршрутами, где наблюдается полное отсутствие присутствия.

Поэтому на её вопрос я и ответила так, как если бы в личное пространство вторгся неприятный любопытствующий. А нечего нарушать рамки!

– Я поделилась с капитаном информацией о ролевых играх, а в частности о переодеваниях.

Сигма явно что-то подозревала, но контейнеры в трюме скорее всего не зря были сделаны такими непроницаемыми. Отследить произошедшее, между нами, не смог никто. И здесь возникал закономерный вопрос, зачем нам напихали такого в трюм, как этим воспользоваться в собственных корыстных целях, а также стоит ли посоветоваться с Трампином, или лучше молчать как рыба?

– Это какой-то выверт человеческих взаимоотношений? – у Нойя все же еще оставались вопросы.

– Ролевая игра – воспроизведение действий и отношений других людей или персонажей какой-либо истории, как реальной, так и выдуманной.

– Это искусство! – обрадованно включилась Нойя. – Очень давно на нашей планете мы устраивали Весенние и Осенние мистерии, в которых принимали участие все живущие на планете. Это было прекрасно!

– И тебе этого очень не хватает, – я развернулась в её строну и отследила восторженное выражение на лице, и то, как оно рассеялось, при упоминании давно минувшего.

– Но я же не могу одна в этом участвовать!

– В нашей культуре некоторые индивидуумы участвуют сами. Точнее есть люди, которые наряжаются и проигрывают выдуманную пьесу для себя. Это расстройство психики может быть как нарциссизмом, так и трансвестизмом.

Занимательность беседы, а главное возможность хоть чем-то удивить все знающую особь, подстегнуло меня, и я продолжила – трансвестизм – повторяющееся, интенсивное сексуальное возбуждение от переодевания в одежду противоположного пола, которое может проявляться в виде фантазий, сильных желаний или определенного поведения.

– Ты предложила капитану испытать сексуальную разрядку переодевшись в женское платье? – надо было видеть удивление, которое прорвалось сквозь оболочку обычного бесстрастного выражения на лице Нойя.

– Обычно для этого мужчины одевают женское белье, чулки и туфли на каблуках, – поправила я её.

На меня посмотрели так проникновенно, – и от этого испытывают сексуальную разрядку?

– Это отклонение, – попыталась пояснить я. – Таких мужчин единицы. Точнее до трех процентов мужчин имеют в своём гардеробе женскую одежду и периодически её одевают.

Видимо сигма не понимала кайфа, и я продолжила про ролевые игры между взрослыми. На примерах.

– Ролевые игры смогут отчасти реализовать наши детские мечты, только сделать это абсолютно по-взрослому. Это наверняка внесет разнообразие в сексуальные отношения с партнером, раскрепостит и подарит уверенность в собственной неотразимости. Мужчины обычно втайне мечтают о ролевых играх, только не решаются сказать об этом своим партнершам, боясь их обидеть. Потому инициаторами подобных развлечений зачастую становятся женщины.

– То есть ты предложила Домовому поиграть?

– Нет, я рассказала про такой – я замерла, стараясь подобрать слово, – досуг!

И одновременно со мной сигма сказала – вид искусства.

Мы поиграли в гляделки, и я кивнула, – пусть будет вид искусства.

– Пожалуй, это одна из самых распространенных мужских фантазий, в которых облаченная в халатик медсестра или доктор, совершает определенные медицинские действия, например, проводит обследование. Для того чтобы реализовать эту мужскую фантазию девушке просто нужно облачиться в коротенький белый халатик на голое тело, стараясь выделить при этом зону декольте. Далее необходимо полностью вжиться в роль соблазнительного медицинского работника.

– А он что, не мог без этого прийти к тебе на приём?

– Нет, что-ты это проворачивают перед занятием сексом! А мы не настолько хорошо друг друга знаем, – посмотрела честными глазами и даже слегка порозовела. – Вспомнила горячую авоську, абсолютную темноту и идеальность двучлена.

Хихикнула, словить два оргазма подряд, от столь длительного воздержания, скорее всего именно это и имел в виду Зум, обзывая капитана двучленом.

Мои ужимки сигма посчитала человеческими странностями. Кто в своем уме откажется от возможности получения наслаждения?

– Ладно, доктор – это понятно, фантазии доставляют удовольствие, но почему он на тебя бросает задумчивые взгляды?

– Я рассказала историю про свою подругу, которая на предложение своего бойфренда одеться так, чтобы он на всю жизнь запомнил, подошла к этому выбору нестандартно.

– Это должен был быть подарок на день рождения. Она взяла напрокат костюм безумной белочки. Это когда комбинезон закрывает все тело, сзади облезлый хвост на проволоке, а на голове страшная морда с ушками на макушке.

Сигма впала в глубокую задумчивость, – странное представление об отложиться в памяти.

– Ничего ты не понимаешь, – хихикнула я, – это было феерично. Когда она в плохо освещенную спальню вошла, у него случилась истерика. Он так ржал, что пришлось скорую вызывать. На вызов приехал молодой доктор и фельдшер. Оба мужчины. Правда от белочки, которая так и не сняла маску, позабыв о ней напрочь, они несколько отпрянули. Прошли к икающему красному голому бойфренду, вкололи успокоительное, дождались пока он обмякнет, и ушли пить чай к белочке.

То, что он мою подругу на всю жизнь запомнил, это однозначно. Такой сюрприз! Но после они разбежались. Наверное, психика у него оказалась не стойкой. А вот у доктора и с фантазией, и с юмором – все в порядке оказалось.

Он потом эту белочку, где только не имел. И во что только они не играли!

Обстоятельный у нас разговор получился. Я поржала, вспоминая дела давно минувших дней, сигму загрузила под самое не могу, и странное поведение капитана так объяснила, что она с расспросами к нему точно не полезет, опасаясь быть вовлеченной в нечеловеческие отношения. Точнее в человеческие! Вдруг у него с фантазией тоже какой-то перекос.

– А еще у нас карнавалы бывают! – попыталась подсластить пилюлю.

– Нет, на сегодня хватит! – сказала Нойя. – теперь я понимаю, почему остальные земляне мне об ролевых играх не рассказывали. Потому что они мужчинами были!

– Точно, – покивала я головой, – мечтали и молчали.