Текст книги "Котенок Шмыг, авария и полный мандарин! (СИ)"
Автор книги: Яна Лари
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
Котенок Шмыг, авария и полный мандарин!
Глава 1
Лада
– Твою же дивизию...
Снег под ногами скрипит от мороза. Я иду словно героиня новогодней рекламы: улыбка до ушей, в руке сетка с мандаринами, в душе предвкушение праздника.
И тут – шмыг! – из-за сугроба выпрыгивает котёнок. Худющий, взъерошенный, чёрный настолько, будто его макнули в смолу.
Бежит прямо на проезжую часть, идиотина.
Это видят десятки человек, спешащих по своим делам куда-то.
Все провожают доходягу жалостными, шокированными взглядами. А дураков спасать бродягу нет.
– Эх, напрасно бабуля ждёт внучку домой! – ругаюсь на себя сквозь зубы и, не раздумывая, выбегаю на дорогу.
Там и давить-то нечего, один чумазый хвост и лапки. И эти крошечные лапки выбивают из меня остатки разума.
Спереди сигналят редкие машины. Позади – ошеломлённо ахает толпа. А слева приближается огромный джип.
Снег кружит, водитель истерично давит на клаксон, словно я могу вдруг испариться.
Господи, спаси меня, Бровкину Ладу. Если я выберусь отсюда живой, клянусь завтра же взяться за ум. И на свидание пойду... да хоть с Рабиновичем! Порадую бабушку.
Изловчившись, хватаю котёнка – перепуганный комочек шерсти шипит, отчаянно царапая воздух когтями и пытаясь цапнуть мой палец.
Водитель резко тормозит. Раздаётся визг шин.
На рефлексах дёргаюсь в сторону, но тут меня настигает капот. С размаху распластываюсь на нём, как лягушка.
Собравшись, мужественно решаю глянуть смерти в лицо.
Лучше бы не смотрела…
Через лобовое стекло вижу квадратные глаза водителя. Невероятно злые. Страшные!
Таращусь и кажется, что у меня остановится сердце.
На таких тачках обычно ездят лютые, скорые на расправу и совершенно отбитые на голову дядьки – хозяева жизни...
Ну всё. Звиздец котёнку! Из него сейчас наделают пельменей. И я не про вцепившегося в шарф мурлыку.
– А теперь, дружочек... валим! – Сползаю осторожно по капоту, когда бедро предательски простреливает болью.
Сетка за что-то цепляется, рвётся и мандарины катятся под колёса машин.
Прижав к груди пушистика, заваливаюсь набок. Дорога пахнет праздником и жжёной резиной, как после залпа петард.
Круто я в магазин через дорогу сходила. После такого под себя бы не начать ходить.
Дверь джипа громко хлопает. Моему взору открывается дивный вид на асфальт в прорехах снежного месива и штанины чёрных брюк.
Ближайший ко мне мандарин лопается под давлением тяжёлой подошвы. Ароматный сок брызжет во все стороны и оседает каплями на мужском ботинке, дорогом до неприличия, можно не сомневаться. Как и в том, что его владелец – здоровенный бугай с таким-то размером стопы.
– Ты чё творишь, ненормальная?! – обрушивается на меня гневный, с хамоватыми бандитскими нотками вопль.
Я прижимаю к груди спасённого котёнка и обречённо поднимаю взгляд.
Мужчина действительно под два метра роста, плечистый, с мощными руками и умеренно прожаренной на южном солнце кожей, резко контрастирующей с дешманским силиконовым браслетом. Брови густые, а глаза от бешенства совсем чернющие, дикие!
Как раз такой, каких я предпочитаю обходить десятой дорогой. Натуральный орк!
– Чего молчишь? Отшибла себе что-нибудь? – тревога в его голосе, наверно, всё же померещилась, потому что руки уже обшаривают моё тело под шубкой с нежностью мясника.
Мне малодушно хочется соврать.
Раненных же не бьют? Или, наоборот, добивают? Как бы узнать, не рискуя познать лбом плотность асфальта?
Внезапным рывком орк хватает меня за ворот розовой шубки и встряхивает. Манеры этого зверюги не предвещают ничего хорошего. Похоже, выход у меня один: давить на жалость.
– Простите, ради бога. Я больше так не буду! – пускаю в ход печальные глаза и сиплый голос.
Ещё миг – и я жду свирепого орчьего рыка. Но вместо этого слышу вполне человеческий, хоть и звучащий как «хенде хох!» вопрос:
– Идти можешь?
Не дожидаясь ответа, он протягивает руку. Я едва нахожу в себе смелость ухватиться за тёплую ладонь, грязными, мокрыми от талого снега пальцами.
Привстаю и, охнув от ноющей боли в бедре, резко тяну мужика на себя.
Ой!
Он поскальзывается на мандарине и, потеряв равновесие, взмахивает рукой с зажатым в кулаке концом моего шарфа.
На моей шее затягивается шерстяная удавка. Мой ангел-хранитель не иначе как в отпуске.
Не ожидая такого подвоха, плюхаюсь обратно в сугроб у обочины, держа кошачьего детёныша как знамя в вытянутой вверх руке.
Орк падает сверху. Мордой прямо в сероватый снег.
Рядом раздаётся самый настоящий рык! А из меня на нервной почве вырывается смешок. Безудержный хохот – прекраснейший способ унять истерику от неслучившейся смерти.
Но вес орчьей туши не позволяет веселиться долго. Впрочем, на мне лежать тоже комфорт сомнительный. Он поднимает голову, выплёвывает снег…
– Ещё раз подобное выкинешь, я тебе башку сверну.
– Хотите мандаринку? – начинаю извинения издалека, с абстрактной фразы.
– Ну-ка, поехали, – хрипит он, поднимаясь на ноги.
Ой, как нехорошо темнеет его взгляд.
Интересно, хозяин джипа сразу меня убьёт, или сперва засунет мне этот мандарин в… Ну… Нафарширует, в общем, нетрадиционным способом.
– Пустите меня! Я клянусь никогда не пересекать улиц, где ездите вы и ваш броневик, даже по зебре и на зелёный свет!
– Свежо предание, – усмехается мужлан, отчего мне становится ещё страшнее. – Пошевеливайся.
– Никуда я с вами не поеду! Вы страшный человек на бешеной машине!
Он рывком выдёргивает нас с малолетним котом из сугроба.
– Поедешь, как милая. Если надо, в багажнике.
Мне никак не надо. Тем более ТАК!
– А-а-а… можно узнать, куда? – улыбаюсь пришибленно, пряча котёнка под шубку.
– Можно, – бурчит мужлан, то ли отряхивая меня от снега, то ли поколачивая. – Ко мне. Бабу себе из тебя лепить буду. Шучу, малахольная. Врачу тебя покажу.
– Я в порядке.
– Ты хромаешь! – рявкает он категоричным тоном. – И голову тоже нужно проверить.
– Я не из тех, кто садится к незнакомцам в машину! – тоже повышаю голос.
– Охотно верю. Ты из тех идиоток, что под колёса бросаются.
– Я в полном порядке! – повторяю, пытаясь его обогнуть, но препятствие движется параллельно.
Обзор мне загораживает широкая мужская грудь.
– Угу. А потом твоё самочувствие может резко ухудшиться. Если на обследовании у врача обнаружится, например, сотрясение мозга, медики сообщат в ГИБДД. И меня объявят в розыск. Формально будет считаться, что я скрылся с места аварии, даже если это не так. – Орк замолкает, глядя на меня. Глаза бешеные, ноздри раздуваются, а потом вдруг замирает, как будто его осенило. – Я, кажется, понял. Ты что, блаженная... подставить меня хочешь? – Бесцеремонно приближает он ко мне злую рожу и опаляет лицо жарким выдохом: – Кто тебя подослал? Это Азаров, да? Признавайся!
– Да пустите вы меня! Куда вы меня тащите? – Безрезультатно дёргаю кистью, зажатой в его лапище так крепко, как будто этот ненормальный собрался мне её сломать. – Не знаю я никаких Азаровых!
– Знаешь, не знаешь... – мрачно басит орк, заталкивая меня в машину. – А к врачу поедешь. Садись-садись, не бойся! Или подсадить?
Попробуй возрази, когда тебя взглядом обещают перекрутить на фарш.
– Хорошо, поехали, – покорно обмякаю на кожаном кресле.
Под шубкой мелко трясётся котёнок – видимо, тоже в шоке от манер этого хамья неотёсанного.
Отпустив посиневшую кисть, мой несостоявшийся убийца мельком косится на свою ладонь. С таким пренебрежением, будто на ней осталась проказа, а не разводы снега и дорожной грязи.
– Чего на дорогу-то выперлась, бестолочь?
– Котёнка спасала, – бурчу, краем глаза отмечая то, как он дёргает штанину джинсов.
Это подозрительно похоже на попытку вытереть руку.
Чистоплюй недоделанный. Одно утешает – потрошить такую замарашку он побрезгует.
Исподлобья наблюдаю за тем, как мужчина обходит машину. В лобовое стекло летит снег. Вечереет. Обратно, наверно, придётся на такси. Эх, одни убытки с ним.
Одновременно с запуском мотора в кармане звонит мой мобильный.
– Лада, ты ещё в магазине?
– Нет, ба, – бормочу с облегчением.
Впервые я рада её привычке чуть что обрывать телефон. На счету ни копейки. Не хочу, чтоб бабушка переживала, где меня носит.
– Чего же так долго? Тебя за смертью посылать. Неужели, поблизости скупили все мандарины?
– Я… завтра возьму, хорошо?
Позади машины ещё видны оранжевые пятна на снегу. Пожалуй, то, как я сегодня отличилась, ради её же блага, лучше опустить.
– Так ты скоро?
– Постараюсь. Просто встретила… одного человека.
– Мальчика, что ли?
В её возрасте это синоним слова «ухажёр».
И плевать, что мне уже двадцать четыре.
– Ну да. Мальчика...
Орк мрачно поднимает бровь, глядя на меня в зеркало заднего вида.
Неловко трындец!
Но ба, кажется, остаётся довольной ответом.
– Приличный хоть?
Скользкий вопрос.
– Среднестатистический, – решаю уж совсем не завираться.
Приличные на таких тачках не гоняют. Про остальное вообще молчу.
– Смотри мне, – ворчит она, – допоздна не гуляй. Слышала, Машка из нашего подъезда допрыгалась? Скоро живот на нос полезет, не знает, от кого. Тоже всё шастала вечерами...
– Ба, не начинай, – морщусь, уже жалея, что не соврала что-нибудь менее сомнительное.
– Проходимец какой-нибудь облапошит – побабкаешь тогда, ой побабкаешь. Ну, давай, пока. У меня сериал начинается.
Со вздохом облегчения возвращаю телефон в карман.
– Мальчик?
– Подслушивать нехорошо. – Нервно смотрю через зеркало в чёрные глаза, горящие каким-то демоническим, нездоровым блеском. – Вообще-то, больница направо.
– У меня свой врач.
– Куда мы едем? – Начинаю нервничать.
– Ко мне, – невозмутимо отвечает орк.
Так это всё-таки была не шутка?
– Мы так не договаривались. – Стреляю по нему сердитыми глазами. Поганец неблагодарный. Я под его капотом помирать не стала. Нет бы благодарить да пестовать, а он.
Впрочем, такого пулей не пробьёшь, не то что взглядом.
Глава 2
Глава 2
Марат
Со всей ответственностью заявляю: все беды от женщин!
Серьёзно, насколько прекрасны эти создания, настолько же и непредсказуемы. От них одни разрушения, психики – в первую очередь!
Вот что должно быть в черепной коробке, чтоб кинуться под машину – опилки?
Моя нервная система без того на ладан дышит. Для полного краха не хватало только её – ненормальной девицы с чёрным котом. Ещё и на капоте морской звездой разложилась.
Я уже думал хана, человека убил.
Руки до сих пор потряхивает. Прямо холодею от мысли, что был на волоске. Мы оба были!
А эта припадочная сюсюкается с кошаком как ни в чём не бывало. Ещё и шубка у неё настолько розовая, что режет глаз и может спровоцировать эпилептический припадок. Всегда чувствовал, что от таких «Барби» надо держаться как можно подальше. А в идеале не приближаться и на пушечный выстрел!
– Как назовёшь?
Моя пассажирка дёргается от внезапного вопроса.
– Кого?
– Котёнка.
– Он так неожиданно выскочил… Пусть будет Шмыг.
Главное, улыбается облезлому заморышу, как чуду какому-то. А на меня, между прочим, далеко не урода, смотрит с презрением, как на питекантропа.
– Что и требовалось доказать. Ещё под хвост не заглянула, а уже назвала. Ума палата, блин… – не удержавшись, даю выход своему раздражению. – А если это кошка? Ей как с таким позором жить?
– А вам как живётся, такому зашоренному? – огрызается сумасшедшая девка с проповедническим энтузиазмом, который совершенно мне не нравится. – Нормальная кличка. Универсальная, творческая. Шмыг – это действие, обозначающее быстрое движения кого-либо куда-либо. А значит, выходит за рамки гендерных норм.
– Приличная кошка должна отзываться на Мурку. И точка. Или сейчас ты у меня сама выйдешь. На ходу! – оскаливаюсь злобно. Я все эти «универсальности» терпеть не могу. Особенно «творческие»! – Вот, потому что думаешь абы как, и живёшь как попало. Под колёса нормальным людям бросаешься.
– Это вы-то нормальный?
Даже не буду отвечать. Проще не обращать внимания.
Удостоверюсь, что она в порядке, и пусть идёт на все четыре стороны.
Но совсем не обращать внимания не выходит. Глаза сами собой косят в зеркало заднего вида.
Девица сосредоточенно вертит котёнка. Наверно, пытается выяснить пол доходяги. Ну-у... нормально. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось.
Можно спокойно вернуться к своим баранам. Вернее, к Азарову.
Достал, паскуда, пакостить, сил нет!
Вчера увёл у меня толкового администратора. Перекупить не получилось, так он через кореша в органах надавил. Там всплыла какая-то мутная история с её старшим сыном. Я в подробности не вдавался. И так понятно, что своя шкура ближе.
Кибератака на прошлой неделе тоже не с потолка свалилась. Данные удалось восстановить с помощью резервных копий, но тенденция такова, что честной конкуренции ждать не приходится.
От когда «Царская вилла» вошла в шорт-лист сотни лучших ресторанов страны, ему прямо покоя нет. Невесту у меня увёл, теперь за бизнес взялся. Видать, совсем не в его пользу нас Алиска сравнивает.
Звучит как самоутешение. Да пофиг, не страшно.
Вот терять её было страшно. Казалось, небо обвалится, накроет и погребёт. Но вышло с точностью до наоборот. Я с головой ушёл в бизнес.
А хули ещё делать, когда ничто не отвлекает?
Открыл ресторан, вложил в него душу. И наконец-то смог позволить себе всё, о чём мечтала, но не дождалась Алиска. Уже в этой жизни я могу отдыхать где угодно и ни в чём себе не отказывать. Правда, ни отдыха, ни излишеств не хочется.
Один Азаров меня развлекает. Ну и придурочная сегодня решила разбавить рутину.
В унисон моим мыслям салон оглашает радостный визг.
– Чего орёшь? – Одновременно хватаюсь за сердце и бью по тормозам. – Я чуть в фургон не въехал!
Не барышня, а полный манд…арин!
– Это кот! – делится пассажирка со мной сомнительной новостью. – Никакая не Мурка. Я прямо чувствовала!
Меня что, проклял кто-то? Может, проблема выеденного яйца не стоит, но мне вот абсолютно не до радостей.
Всю дорогу до дома киплю, как самовар! Вроде всё обошлось, можно выдохнуть, а я всё никак не могу успокоиться. Задом чую, хлебну с ней проблем только так.
Ещё и врач предупредил, что задержится. Из-за снегопада пробки, мать их!
Делать нечего, ждём.
Чужой человек в квартире ощущается непривычно.
Наливаю гостям молока. К счастью, им и вдвоём не скучно, потому что развлекать кого-либо в мои планы не входит.
Достаю сигареты и выхожу на лоджию. Коротаю время в телефоне. У меня там вся бухгалтерия: сколько в Царской вилле гостей, сколько денег в кассе, какие расходы.
Всё полностью автоматизировано, но есть нюансы, где требуется подшаманить лично. Я предоставляю продукт даже тот, которого на кухне нет в наличии. Всё, что потребует гость. Ему понты, мне преданный клиент. Все в выигрыше.
За работой не замечаю, как начинает смеркаться.
Почти одновременно с врачом в дверь звонит брат.
Краем уха слышу, что придурочная представилась Ладой. Имя навевает ехидную мысль об автопроме…
– О, смотрю все в сборе, – хмыкает Антон, заглядывая в гостиную.
Кто все и с какой стати мы должны были собраться, спросить не успеваю. Лада встаёт в позу.
– Здесь людно, я не буду раздеваться!
Мысленно закатив глаза, киваю брату в сторону спальни.
– Мы будем в соседней комнате. Как закончите, дайте знать.
Едва за нами закрывается дверь, младший хлопает меня по плечу.
– Ну что, у меня для тебя две новости. Хорошая: поздравляю, братишка. Ты знаменитость! – Он достаёт телефон и включает видео, по мере просмотра которого мне хочется пожалеть себя хорошим коньяком. – Полмиллиона просмотров за час…
– Бля-я-я... – рычу и сразу дёргаюсь от несильного удара током.
– Не матерись. – Добродушно хлопает меня по плечу этот садист.
– Напомни, почему я его до сих пор ношу? – с ненавистью смотрю на силиконовый ремешок от браслета, раздающего молнии за каждый вылетевший изо рта мат.
– Потому что ты уважаемый ресторатор. А хуями кроешь как сапожник…
– Зах-хлопнись! – Вздрагиваю от очередного электрического импульса. – Он так-то голос не распознаёт.
– Да? – Загораются его глаза исследовательским интересом. – Ну-ка… Подстра-хуй! Прикольно. Матфильтр посчитал последние три буквы ругательством, – довольный сообщает он, когда я получаю ещё один разряд.
Тоже мне новость.
– Уймись, – рычу на него глухо. – Лучше скажи, это что ещё за бред? «Владелец ресторана избил зоозащитницу: шокирующее видео!», – читаю заголовок к ролику, обрезанному так, как будто я действительно душил Ладу в сугробе.
– А это вторая новость, которая плохая. Реакция зоозащитников и в фем-сообществах уже пошла. Глянь, что творится на странице твоего ресторана.
Там сущий мрак! Сплошной негатив практически под всеми свежими публикациями.
И это пары часов с «аварии» не прошло!
Походу я в заднице.
– Азаров. – С досадой смотрю на брата.
– Его почерк, – кивает он. – Постой, ты куда?
Он едва успевает перехватить меня у двери.
– Я эту дрянь сейчас…
– Остынь. Ты реально думаешь, что кто-то всерьёз стал бы такое планировать? А учитывая, что изначально видео появилось в личном блоге Алиски, то и спасибо тоже скажи ей...
– Алиса утром попросила о встрече, – киваю, соглашаясь с его доводами. – Я совсем немного не доехал, когда дурёха эта на дорогу сиганула. Значит, надо заставить её опровергнуть этот бред.
– Не прокатит.
Уверенность Антона начинает меня выбешивать.
– Так сделай что-нибудь, чтоб прокатило!
Мой брат – теневой игрок на рынке пиара. Официально его компания специализируется на цифровой безопасности, а по факту к нему обращаются за чисткой репутации. Поддержка позитивных текстов в топах поисковиков, удаление негатива, подкуп СМИ, зачистка неудобной информации – за всем этим к Антону.
– Как бы тебе объяснить… – Хитро смотрит мне в глаза этот прохвост. – Есть нюанс…
– Какой?
– Сначала я тебя морально подготовлю.
– Зачем? – Непонимающе моргаю.
Он косит взглядом на мой атиматерный браслет.
– Иначе тебя будет бить током, пока дым из ушей не пойдёт.
Глава 3
Глава 3
Лада
Врач невозмутимо заполняет бланк, по-отечески ласково обозвав орка паникёром, потому что капотом я получила вскользь и у меня теперь красуется простой ушиб.
Синяк с гусиное яйцо решено лечить охлаждённым лососем, изъятым с верхней полки холодильника.
– Бедро не массировать и, желательно, воздержитесь от приёма алкоголя, – флегматично бубнит эскулап, пока я натягиваю джинсы. – Также, пока в организме не запустились гормональные изменения и не проявились связанные с этим привычки, рекомендую прибегнуть к кастрации…
– Чего?! – Застываю в шаге от того, чтобы сигануть отсюда как есть: босиком и с незастёгнутой ширинкой.
– Кота, говорю, хорошо бы кастрировать, – невозмутимо поясняет врач. – Малышу примерно три месяца, самое время.
– Вы ещё и ветеринар?
– Всё для гостей дорогого Марата Ильдаровича! – Бросает он подобострастный взгляд на дверь соседней комнаты. – Кстати, вам бы курс антидепрессантов пропить. Левое веко дёргается.
– Роскошь в глаз попала, – бурчу, забирая котёнка от миски с молоком.
От мысли, что врач сейчас уйдёт, а я останусь наедине с двумя зажравшимися буржуями, становится совсем невесело и даже страшно.
Ну что ж, погостили, пора и честь знать.
Вот только воспитание настаивает всё же попрощаться.
За дверью идёт приглушённый спор. Я выхватываю только обрывок фразы, но и того достаточно, чтобы прийти в ужас. Фраза такая:
– … бить током, пока дым из ушей не пойдёт.
Моргнула. Представила. Поразилась, как быстро такие фантазии лечат ушибы и вежливость.
Возможно, речь не про меня.
Но всё равно!
Это какими надо быть садистами! Такие оба крутые, успешные, и вдруг оказались больными на голову! Не квартира, а логово. Дом Сатаны!
Картинки в моём смятенном сознании настолько скверные, что я одной рукой прижимаю котейку к груди и начинаю тихонечко пятиться.
Охлаждённый лосось выскальзывает из онемевших пальцев. Холодное филе шлёпается мне на ногу. По ощущениям – как будто уже начали бить током! У страха не только глаза велики, но и сила внушения...
Потеряв равновесие, хватаю рукой воздух и, не найдя опоры, плюхаюсь на четвереньки.
Лбом тараню дверь, пока Шмыг по рукаву водолазки торпедой забирается мне на спину.
Не успеваю толком отползти, как дверь распахивается.
– О-о-о-о, на ловца и зверь бежит, – раздаётся надо мной голос второго нувориша, чьё веселье тонет в нечеловеческом вое Сатаны:
– Т-ты… оху… ох, и!.. Вывернуть бы тебя, да мехом внутрь, су-у-у… дарыню! Из-за тебя всё! – очень культурно, без единого мата приветствует меня орк.
Вломилась я, конечно, цирковой кобылой. Но страх не оставляет шансов спокойно сгореть со стыда. Всё, чего я хочу – испариться. А в идеале – провалиться сквозь землю.
– Не надо «мехом внутрь»! Я уже ухожу, – заверяю, вдруг осознав, что я реально ухожу, оказывается. Вернее, отползаю, перебирая всеми четырьмя конечностями.
Бабушка такого раболепия не одобрила бы. Что правда, её каким-то двухметровым орком не пронять.
А я другая. Впечатлительная я, внушаемая.
И мой защитный инстинкт мне внушает, что надо пулей отсюда свистеть.
Но гость Сатаны Ильдаровича, видать, тот ещё приколист, уже затаскивает меня в спальню.
– Не торопитесь, – говорит, – у нас к вам деловое предложение.
И если у меня такой поворот вызывает новый приступ тика, то орка он повергает в неподдельный ужас.
– Антон, ты совсем уже? На черта она нам сдалась, эта чокнутая?
– Она может спасти твою репутацию. – Щурится лукаво этот юморист. – Видите ли… напомните, как вас звать?
– Лада.
– Так вот, Лада. Сегодняшний инцидент попал в сеть. Причём был подан в крайне извращённом свете, что грозит сделать вполне прибыльный бизнес убыточным.
– Он уже похерен! Говори как есть, – цедит орк, яростно расчёсывая свою руку.
Антон невозмутимо возвращает мне котёнка.
– На прошлой неделе ресторан, владельцем которого является Марат, запустил акцию в поддержку бездомных животных. При заказе избранных блюд все вырученные средства, шли на поддержку приюта для братьев наших меньших. А сегодня – вот это поворот! – Марат избивает зоозащитницу у своего ресторана.
– Не понимаю, при чём здесь я? – бурчу, боясь поднять глаза на недобро засопевшего орка.
– На том видео вы, Лада, и этот прелестный котёнок.
– Да что ты ей разжёвываешь? – несдержанно встревает виновник моего мандража. – Снимем опровержение, пусть она всё подтвердит и дело в шляпе.
– Ты немного неточно выразился. Правильно: просто «шляпа». – По моему опыту всё закончится тем, что ты в глазах общественности останешься любителем помахать кулаками, который избежал наказания благодаря запугиванию или взятке. Даже если запишешь опровержение, выложишь на сайте и в соцсетях, то те, кто ещё были не в курсе истории, узнают её и тоже начнут саботировать твой ресторан. Плюс, многие расскажут друзьям.
– Да почему?! – пылит Марат.
– Потому что дыма без огня не бывает. А потенциальные клиенты читают отзывы, перед тем как посетить новое место.
– Негативные отзывы можно почистить.
– Если удалить напраслину – не поверят, что была несправедливой. Подумают: раз кто-то публикует гадости, значит, твоё рыльце в пушку. Поверят лишь те, кто имел схожий опыт, и то не факт, – объясняет Антон со знанием дела. Весь довольный какой-то, заряженный! – Выход один. И он тебе не понравится.
– Какой? – спрашиваю севшим голосом, пятой точкой чувствуя, что речь и обо мне.
– Мы не будем ничего опровергать, а заставим всех самих прийти к выводу, что злопыхатели их обманули.
– Как? – скептично кривится Марат, кружа по комнате как раненный вепрь.
Я экстренно отхожу с пути на шаг в сторону, чтобы меня не снесло.
– Кота берёшь на попечительство, в Ладу влюбляешься ещё «вчера». А сегодня вы двое приютили бездомного котика, и на радостях не устояли на льду.
– Бред, – фыркаем с орком в один голос.
– Сегодня, может, бред. А через недельку-другую ежедневных публикаций с вашими тремя счастливыми мордами, никто и не вспомнит, что думал иначе, – усмехается Антон.
Он единственный, кто получает удовольствие от всей этой истории, или дурачок, я не разобралась.
– Давайте как-нибудь сами. Я здесь при чём?
– Надо было тщательнее выбирать, на кого выпрыгивать, – тихо рычит Марат.
Я теряю дар речи. То есть он считает, я специально его машину высматривала? Самовлюблённый болван.
– Да идите вы… – Сердито машу рукой.
– Пойду я, – внезапно соглашается наш «пострадавший». Судя по красной физиономии, инфаркт у него не за горами.
– Куда? – иронично уточняет у него брат.
Ах, ну да. Он-то у себя дома находится.
– На… – сжимает губы орк, явно проглатывая мат, – … на лоджию.
– Правильно, иди. Я с Ладой тет-а-тет поговорю. Так она быстрее согласится, – хмыкает Антон, глядя, как брат, прежде чем выйти, срывает с руки и швыряет на кровать свой браслет.
