Текст книги "Верни меня, если сможешь... (СИ)"
Автор книги: Яна Борисова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
Глава 15
У ворот нас уже поджидала внушительных размеров карета, цвета тёмного шоколада, на дверце, которой контрастируя с основным колором, переливался серебристый герб, по-видимому, Эризов, птица, похожая на сокола, обвитая стилизованными потоками воздуха.
Интересно в этом мире принято так помпезно, клеймить свои экипажи, или такое доступно только определённому кругу людей.
Чуть сбоку, недовольно фыркнула лошадь, отчего я непроизвольно вздрогнула.
– Испугалась? – тут же отреагировал на мою реакцию Рэйс.
– Немного, что-то с лошадьми у меня не складывается отношения, – нервно улыбнулась, оглядывая, белую кобылу, по всей видимости, ту самую, что должна была меня затоптать.
– Она смирная, – поспешил успокоить меня, мужчина, забирающий у Рэйсона мою сумку.
– Да-да, я помню, магистр Вериос мне это говорил. – «Голова моя это тоже не забыла», – уже выговорила про себя.
Рэйсон как-то мрачно улыбнулся и поспешил открыть дверцу экипажа, закрывая обзор на главную лошадиную силу, этого средства передвижения.
До этого я думала, что самое сложное для меня в этом мире, научиться завязывать платье на спине. Теперь я знаю, что это цветочки, ягодки – оказаться внутри этой, на вид красивой коробочки, не убившись при этом.
Это я говорю про тело, потому что, чувство собственного достоинства моё умерло в первую секунду, как я ступила на тонкую подножку этого «адского» транспорта.
Наступив, на подол одной из юбок, я чуть не поцеловалась носом с этой самой ступенькой и, если бы не Рэйсон, который успел меня подхватить, вспомнившемуся мне сегодня магистру Вэриусу, пришлось бы вновь стараться меня залатать.
С пульсирующими, от стыда, щеками, я всё-таки попала внутрь, с помощью, уже больше не отпускавшего меня из своих рук, Рэйсона.
Внутри оказалась довольно уютно: мягкие сиденья, обитые бархатной тканью, расположились друг напротив друга. Окна прикрывали лёгкие занавески, скрывая нас, от окружающего мира.
Как только мы расположились, экипаж тронулся.
Я облегчённо выдохнула и тут же снова напряглась.
«Мне же ещё отсюда выбраться нужно будет, только бы кубарем не полететь, такого позора я точно не переживу».
– Прости, – вдруг услышала, за пределами своих мыслей.
– За что? – посмотрела растерянно на сидящего сейчас напротив Рэйса.
– Я не подумал, что ты можешь ещё не оправиться от случившегося, – и ведь он правда винил себя, смотрел так, будто ему пришлось заставить меня оказаться на этом месте.
– Ох, ты-то здесь причём я просто немного растерялась, – поспешила успокоить его и даже улыбнулась самой невинной улыбкой, какая есть в моём арсенале.
Рэйсон тут же, оказался рядом.
– Знаешь, – беря мои ладони в свои, он аккуратно начал перебирать мои пальцы. – Я так и не смог понять откуда ты, никаких свидетелей твоего появления, кроме Тиберия и его лакея, не нашёл,
– тихо произнёс он, а моё сердце упало в пятки.
– Когда ты успел, ты же не уезжал, – постаралась скрыть дрожь в голосе, но как-то не очень получилось.
– Воспользовался твоим советом, заставил кое-кого работать по старинке, – хитро улыбнулся, поднося мою руку к своим губам. – Аура твоя, кстати, оказалась совершенно чистой.
– Что? – возмущённо вспыхнула и даже руку попыталась выдернуть.
– Не переживай я не видел её, – Рэйсон остановил моё сопротивление, невесомым прикосновением своих тёплых губ к моей кисти. – Спросил у магистра Вериоса, он лечил тебя и ему необходимо было видеть твою ауру, особенно когда не мог понять, почему с таким трудом идет заживление.
– Но всё же у него получилось.
– Получилось, но не сразу, хотя очень странно магистр – один из лучших в своём деле.
– Что будешь делать дальше? – этот вопрос я произнесла с придыханием, боясь услышать ответ.
– Искать твоих родных и ждать, когда ты всё вспомнишь, выбора нет.
– А может так оставить? – ляпнула с надеждой.
– Не могу, мне нужна ты, а для этого необходимо найти твоих родных, – он чуть сжал мою ладонь, впиваясь своим серебристым взглядом в меня.
Сердце больно ударило в грудь, набирая темп, я чувствовала каждый его удар, щёки вновь запульсировали. Ну не могу я долго быть с этим мужчиной спокойной, с самых первых секунд он действует на меня как огонь на бумагу, хоть как сопротивляйся, а всё равно пылаю.
Рэйсон осторожно провёл подушечкой большого пальца по горящим щекам, я чуть прикрыла глаза, наслаждаясь этой лаской. Все мысли тут же растворились, оставляя только одну на первом плане.
Издав негромкий рык, он схватил меня, перемещая на свои колени и жадно впился в мои губы, будто прочитав эту единственную мысль.
Захотелось прильнуть ещё ближе, ощутить его тепло, силу. Чуть осмелела, обвила шею мужчины руками, прижимаясь крепче.
Не удержалась, застонала, когда его горячая рука, начала уже откровенно исследовать изгибы моего тела, заставляя кипеть кровь внутри.
Тут Рэйс замер, прервал поцелуй и уткнулся мне в шею, будто прячась.
Дыхание наше в этот момент было сбито и, кажется, я даже слышала стук сердца, не знаю только чей – его или свой.
– Я должен тебе кое-что рассказать, – после недолгого молчания, выдохнул Рэйсон, щекоча шею своим дыханием.
– Думаю я тоже, – несмело шепнула в ответ. – Но ты первый, – решила отсрочить своё разоблачение.
– Я помолвлен, – тут же выпалил он.
– Что? – чувствуя, как в глазах темнеет, прохрипела я. – Что ты?
Отстранила его от себя, чтобы заглянуть ему в глаза, хватая при этом, вдруг закончившийся внезапно воздух, ртом, которым только что целовала этого, как оказалось, почти женатого мужчину.
Захотелось выпрыгнуть из этой кареты прямо на ходу. Даже сделала попытку сбежать, но он тут же прижался ко мне сильнее, почти обездвижив.
– Выслушай меня, прошу, – почти умоляюще прозвучало у виска.
– Выслушаю, если ты меня отпустишь, – зло дёрнулась, сдерживая подкатившиеся слёзы.
Хватку он ослабил, но перебраться на противоположное сиденье не позволил, усадил, рядом не отпуская моих рук, которые сами собой сжались в кулаки.
Внутри вообще всё смешалось в ком, не желая принимать действительность.
«Как? Как я вообще могла так легко влюбиться в мужчину, которого знаю несколько дней? Где был мой рассудок? Дома я даже близко бы к себе не подпустила, была бы осторожна. Зачем доверилась? Дура! Дура!» – билось в голове.
– Это было давно, – холодным потоком он, вклинилось в мои самобичевания. – Я тогда ещё учился в академии. Мой отец хотел устроить мою помолвку с дочерью своего друга. Обозлившись на него, я сделал своей наречённой первую попавшуюся девочку шести лет, зная, что до её совершеннолетия помолвку нельзя расторгнуть. Но после ритуала девочка исчезла и сколько бы я её не искал, всё было тщетно, – он говорил так спокойно, будто просто рассказывает обыкновенную историю из своей жизни, а у меня всё кипело внутри, хотелось разорвать его на части.
– Завтра её совершеннолетие и, если она не объявится в течение года, помолвка будет расторгнута, так как не будет совершён подтверждающий обряд, – он замолчал, кажется, ожидая моей дальнейшей реакции.
– А если она объявится? – скрипя зубами, я всё-таки спросила.
– Если объявится, я предложу ей достойный откуп за расторжение, – приложив мои кулаки к своим губам, выдохнул. – Нужно подождать всего лишь год.
– А если она откажется от откупа, – произнесла уже чуть спокойнее, но всё ещё злясь на него.
– Я сделаю всё, чтобы не отказала.
– И всё же, что будет – откажись она? – настаивала я.
Рэйсон глубоко вздохнул, опустив голову, как нашкодивший ребёнок.
– Я должен буду жениться на ней, так как выбор был мой, – несмело, признался он, вновь причиняя острую боль в районе груди.
– И кем тогда ты хотел, чтобы я для тебя стала? Любовницей? – выдернула свои руки из его, скрестив их на груди. – Ну уж нет, простите, увольте, чужие семьи я не разрушаю, даже по большой любви на такое не пойду.
Он вновь посмотрел на меня, в серебряных глазах, будто засветилась надежда.
– Она пропала бесследно и даже герб её семьи не помог мне её отыскать.
– У неё ещё и герб есть? – всплеснула руками. – Куда нам безродным! Впрочем, это ничего не меняет, ты несвободен!
– Пока, – теперь уже он сжал кулаки.
– Ты, несвободен и должен был сказать об этом раньше! – почти прокричала.
И только я произнесла последние звуки, как экипаж дёрнулся, останавливаясь, ставя точку в нашем разговоре.
Глава 16
Дверца тут же раскрылась, приглашая на выход.
Я резко вскочила, намереваясь скорее сбежать из этого давящего пространства.
– Амалия, мы ещё недоговорили, – попытался удержать меня Рэйсон, поймав мою ладонь в свою.
– Нам не о чем разговаривать, по крайней мере, год, – зло прошипела, высвобождаясь.
Как слетела, с чуть не убивших меня до этого ступенек, не помню, похоже, сигани я сейчас со скалы и не заметила бы.
Остановились мы, как оказалось, у внушительных размеров, двухэтажного особняка.
Тиберий, няня Нина и прыгающий от нетерпения Маркус уже встречали нас.
– Что за хмурые лица? – недовольно покачал головой старший Эриз. – Я думал, ваша размолвка в прошлом, и вы забыли то недоразумение.
– Боюсь, виэр Тиберий, Ваш брат одно сплошное недоразумение, – не скрывая злости выдала ему в ответ.
Шагнула к Маркусу и нянюшке, оставляя братьев чуть позади.
– Неужели так скучал? – улыбнувшись, начала разговор с мальчиком.
– Очень, – запрыгивая ко мне на руки, он крепко поцеловал меня в щеку. – Без тебя совсем грустно, – лукаво улыбнулся.
– Ну и лиса же ты, – покружилась с ним на месте.
Заливистый смех Маркуса отодвинул тяжесть в груди на задний план, позволяя наконец вздохнуть.
– Идем, я покажу свою комнату, – спрыгнув с рук, он потянул меня в дом.
Следом двинулись и остальные, в том числе и молчавший всё это время Рэйсон.
Украдкой пока кружила Маркуса, заметила, что он, не отрываясь, смотрит на меня, взгляд его при этом был мрачнее грозовой тучи.
– Что случилось? – услышала тихое обращение старшего брата к младшему.
– Нечего, это наши с ней дела, – буркнуло ему в ответ.
– Ну, ну, – прозвучало с усмешкой. – Тебе, кстати, пришло сообщение от капитана Лэнса.
– Я знаю, артефакт связи сработал ещё в дороге. Позволишь воспользоваться твоим кабинетом? Спасибо.
Шаги одного из спутника, позади нас, резко свернули вправо, отдаляясь всё дальше, Маркус тянул вперёд, к главной лестнице.
– Амалия, Ваша комната уже готова, так что, если хотите, можете отдохнуть с дороги, вира Нина покажет, куда идти, – обратился ко мне Тиберий, догоняя нас.
– Спасибо, – только и смогла выдавить из себя.
Маркус на мгновение остановившийся, когда отец заговорил, затем вновь потянул меня вперёд.
Холл оказался довольно большим и холодным, пол, стены, потолок, двери – выделяющиеся лишь резным узором, всё было снежно белым. Кое-где, только кляксой расплывалось бра, из чернёного серебра, придавая ещё большую строгость помещению. Лестница, к которой меня волок Маркус, обрамленная тёмным, кованым ограждением, как-то не гостеприимно приглашала на второй этаж.
Поместье в сравнении с этим «замком Снежной королевы», кажется, мне теперь уютным деревенским домиком, со своими паркетными полами, шелковыми обоями и тёплыми коврами. Похоже, я уже скучаю по загородному дому Эризов.
Второй этаж разделялся на две половины, правая – хозяйская, левая – гостевая, как пояснила няня Нина.
Приглядываться к интерьеру не было никакого желания.
Нянюшка сразу показала дорогу к моей комнате, которая оказалась по соседству с её и Маркуса покоями.
«Здорово, хоть не заблужусь». – порадовалась про себя.
Весь остаток дня мы провели в покоях Маркуса, рисуя и играя.
Всё произошедшее спрятала внутри себя, нечего малышу видеть переживание глупой девчонки.
Ужинали здесь же, чему я была несказанно рада. Очень не хотелось пока встречаться с Рэйсоном.
Хотя сейчас, когда остыла и первые эмоции слегка поугасли, на его признание я стала смотреть совсем по-другому.
Он мог вообще не говорить мне об этом, будь у него желание лишь поиграться со мной, тем более видя, моё расположение к нему. И уж точно не просил бы подождать год, будь для него это всё несерьёзно.
Возможно, я себя, конечно, успокаиваю и просто хочу верить в то, что мои чувства взаимны, но всё же.
Да и у самой скелетик в шкафу посерьёзней его откровения будет, у меня так-то в планах было возвращение домой, а не любовный роман с иномирцем закручивать. Да уж, угораздило меня вляпаться.
С этими мыслями я пошла в свою комнату, попрощавшись с Маркусом и его няней.
За окном уже смеркалось.
А ведь я даже не успела увидеть город.
Столько времени смотрела на эту стену вдали, рисуя в воображении городские улочки, мощённые камнем. Представляла, какие эти дома с остроконечными крышами, похожие издали на сказочные шляпы ведьм.
По итогу всё пропустила, а сейчас, выглядывая из окна, видела только огромные деревья, закрывающие плотной стеной, весь город.
Комнатку мне предоставили очень даже уютную, мебели было по стандарту: кровать, шкаф для одежды, небольшой столик с парой кресел, да туалетный столик с зеркалом. Всё это в тёплых тонах, на контрасте со встречающей нас холодной пустотой холла, смотрелось прямо-таки по-домашнему тепло.
Шумно грохнулась на мягкую кровать, лицом в подушку. Захотелось прокричаться в приглушающую звук преграду, выпустить весь негатив сегодняшнего дня. Но тут пришли на помощь слёзы, я тихо всхлипнула, распуская сконцентрированный на Рэйсоне Эризе, сгусток эмоций.
Странно, что не разревелась ещё там в экипаже, когда Рэйс разбил мне сердце своим признанием.
В моём мире меня называли плаксой, но мои близкие никогда не препятствовали моим слезам, зная, что если я проплачусь, то словно заново рождаюсь – голова становилась холодной, расставляя весь раздрай по нужным полочкам, чуть ли не по алфавиту.
Так происходило и сейчас, с каждой слезинкой сердце начинало биться всё ровней, и теперь я уже сама хотела поговорить с Рэйсоном, обсудить его план действий, рассказать свою историю и после этого снова обсудить план действий, уже с корректировкой на моё попаданство.
Но это завтра, а сегодня – сегодня спать.
Утро вечера мудренее.
Глаза, раздраженные слезами, смыкались сами.
Я и не заметила, как уснула, даже не переодевшись ко сну.
Вскочила от дикого крика, превращающего всё внутри в дрожащее желе, от страха.
Казалось, мне кричали прямо в ухо оглушая.
Оглянулась, вглядываясь во тьму.
Некого.
Но крик был, звенящее до сих пор ухо и ходящие ходуном руки, были тому подтверждением.
Быстро встала с кровати, прислушиваясь к звукам в коридоре.
Тихо.
Несмело вышла.
Длинное, узкое помещение, уводящее к главной лестнице, чуть освещалась магическими огоньками, заключёнными в тонкие светильники.
Тихонько, прислушиваясь к звукам, спустилась вниз. Пожалела, что не надела туфли, босые ноги сразу замёрзли на каменном полу.
Кажется, услышала шаркающие шаги в глубине холла.
Неслышно, на цыпочках, пошла на звук.
Я уже дошла до тёмного пятна проёма, уходящего в неизвестность, когда на меня выпала, тряпичной куклой, белая как мел Алия, держась за правый бок.
– Что с тобой? – тихо спросила, прикоснувшись к её плечу.
Девушка лишь подняла на меня невидящий взгляд, медленно начала оседать, из-под прижатой к боку руки, алым пятном расплывалась кровь.
– Боже, что это? – пискнула я. От накатившей паники даже голос пропал.
Начиная оседать вместе с ней на пол, я инстинктивно прижала рану своими ладонями, пытаясь остановить кровь.
– Кто-нибудь, помогите, – хрипящим голосом простонала я.
Алия при этом судорожно вздохнула, хватая воздух, обескровленными губами.
– Рэйс, – чуть громче выдавила, всхлипывая и захлёбываясь в тошнотворном, железном запахе.
Вдруг Алия замерла.
Я больше не слышала её дыхания, на уши начала давить звенящая тишина.
– Рэйсон! – заорала, не зная, откуда беря силы.
Алия вздрогнула.
– Жива! – с облегчением выдохнула.
Руки ходили ходуном, но я как могла, продолжала прижимать рану.
За спиной послышались быстрые шаги.
– Что это? Что с тобой? – услышала знакомый голос.
– Помоги, – простонала я.
Он будто подлетел ко мне, оглядел почему-то сначала меня, затем быстрыми движениями начал проверять состояние Алии, не убирая моих рук с раны.
– Держи также, – жёстко скомандовал он. – Сама цела?
– Цела.
– Я за целителем, только не отпускай, держи, – он ласково провёл подушечками пальцев по моей щеке, на мгновение уничтожая мой страх и тут же исчез.
Я снова осталась одна, окутанная мёртвой тишиной. Вот где-то в глубине этой тишины, снова послышались шаги.
– Что случилось, – ударило в спину обеспокоено, – я услышал…
Но договаривать пришедший не стал, в следующую секунду рядом со мной оказался Тиберий.
– Как это произошло? Кто… – начал ощупывать он Алию.
Ответить я ничего не успела, каким-то чудом рядом вновь появился Рэйсон, держа под руку, растрёпанного и наспех одетого магистра Вериоса.
Целитель немедля принялся водить руками над еле дышащей Алиёй.
– Рана не магическая, но её будто одурманили, – отчеканил он своё заключение. – Амалия сейчас мы быстро поменяемся руками, насчёт три – Вы поднимите свои, – посмотрел на меня так внимательно, как будто проверяя, понимаю ли я его.
Я, соглашаясь, кивнула.
– Раз. Два. Три! – последнюю цифру он даже выкрикнул.
Отпустив рану, я резко подтянула окровавленные, липкие руки к груди, не отрывая глаз от бледного лица девушки.
Боковым зрением увидела промелькнувшего Рэйсона, кажется, он направился к выходу.
– Амалия, кто это сделал? – неожиданно ухватил меня за плечи судья поднимая. – Вы видели кого-нибудь?
Он засыпал меня вопросами, вот только мой разум отказывался меня слушаться, дрожа, я бессмысленно смотрела на Тиберия.
И вновь меня оглушил крик, захотелось прижать руки к ушам, но дрожь и тяжёлая хватка судьи, не позволили это сделать.
Мы синхронно повернули головы к лестнице.
Источником крика оказалась Валерия, видимо, пришедшая на шум.
Тиберий тут же очутился подле жены, тихо что-то начал нашёптывать, пытаясь успокоить теперь замершую от ужаса супругу.
– Что это Тиберий? Кто это сделал? – не отрывая испуганного взгляда от своей сестры, громко провопила она.
А потом она посмотрела на меня, её безумный, сейчас взгляд остановился на моих руках, которые я так и держала у груди.
– За что ты её убила! – Зло выкрикнула она и рванула на меня, если бы не Тиберий, заключивший её в сковывающие объятья, лежать мне рядом с Алиёй.
Я открыла рот чтобы оправдаться, но вместо: «Это недоразумение», жалостно застонала.
Дикое жжение в области правого запястья, заставило согнуться пополам.
– Что с ней? – подхватывая, сползающую меня по прохладной стене, почти прокричал Рэйсон.
Я обхватила запястье другой рукой, крепко прижимая его к губам.
– Дай посмотрю, – пытаясь разомкнуть мою хватку, потребовал он.
В голове всё смешалось: страх за Алию, боль, обвинения меня в смерти.
Рэйсон тем временем одной своей рукой, держал мою горящую огнём, другой чуть потряхивал меня за плечо, что-то при этом говорил.
– Лия, это ты, – наконец сосредоточившись, разобрала я его слова.
– Это не я, – сквозь слёзы, простонала, глядя в наливающиеся ужасом, серебристые глаза.
Глава 17
Рэйсон
– Этого не может быть, – отчаянно хватая пустоту, вновь и вновь повторял Рэйсон. – Не может.
– Рэйс, её нет, – тяжёлая рука легла на плечо.
В помещении снова повисла тишина, даже истерика Валерии вдруг сошла на нет.
Сжав ладони в кулаки, Рэйсон всё-таки встал с места, где только, что растворилась, словно мираж, его любимая.
– Магистр Вериос, Вы же говорили, что магическая нить Амалии настолько ничтожна, что навряд ли может удержать какой-либо дар, – обвиняющее, набросился младший Эриз на ошарашенного целителя.
– Так и есть виэр, я едва уцепился за неё, когда лечил виру, – начал оправдываться в ответ растерянный целитель.
– Она только что исчезла у всех на глазах, вряд ли на такое способна бездарная девушка, – злость в груди нарастала, отражаясь в его тоне.
«Ну почему он не настоял и не проверил её сам».
– Я не понимаю, как такое могло произойти, – магистр виновато потупил взгляд.
Алию он уже исцелил и сейчас не знал, куда деть свои руки, чувствуя давящий взгляд Рэйсона Эриза.
– Рэйс, перестань, – вклинился Тиберий, спасая от допроса, получившего только что, дополнительную серебристую дорожку у виска, целителя. – Возможно, она как-то генерирует всплеск магии в стрессовой ситуации, – попытался найти объяснение случившемуся он.
– Возможно, – сдался Рэйс.
– Как моя Лия? – послышался несмелый, женский голосок из-за спины Тиберия.
– Всё будет хорошо, – поспешил ответить магистр, радуясь возможности уйти от допроса. – Потеряла много крови, если бы не вира Амалия, боюсь, шанса у нее не было бы, сейчас ей нужен отдых.
– Что же я наделала, – сокрушаясь пискнула Валерия. – Я такое ей сказала, – ладони свои она прижала к губам, но вылетевшее обвинение уже не вернуть. Тиберий поддерживающее обнял жену.
– Извинишься, когда я её верну, – тяжело вздохнул Рэйс, беря на руки, уже дышащую ровно Алию. – Где её комната?
Валерия тут же маячком выступила вперёд, указывая дорогу.
– Попроси слуг, пока здесь ничего не трогать, – кинул он брату через плечо, а затем и на всё это время молчащую кучку свидетелей, прячущихся в полумраке коридора.
Вернулся Рэйсон сразу, как уложил девушку на кровать, оставляя её на попечение целителю и старшей сестре, предупредив, чтобы сообщили ему первому, как только она очнётся.
Тиберий стоял неподвижной статуей, мрачно всматриваясь в багровое пятно на белоснежном полу, не веря в произошедшее, а ведь это могла быть и Валерия или, не дай Единый, Маркус. Впервые в жизни он почувствовал себя уязвимым.
– Сколько раз я говорил тебе, что этому дому нужен хранитель, – укором кольнул ему в спину брат, как только подошёл.
– Мы так редко здесь бывали, я думал…
– Как видишь, думать это одно, – металл в голосе, разрывал все родственные связи, сейчас Рэйс не был братом, сейчас Рэйс был тем, кому предстоит разбираться в случившемся. – Не окажись рядом Амалии, произошло бы непоправимое.
Конечно, Тиберий понимал, что его беспечность, чуть не привела к ужасным последствиям, вот только уже поздно то, что произошло – уже произошло.
– Кто мог это сделать? – наконец оторвав взгляд от места, где недавно лежала девушка, посмотрел через плечо.
– Не знаю. Пока не знаю, я не обнаружил ни единого следа, ни человеческого, ни магического, – Рэйсон устало потёр виски. – Как только Алия очнётся, я допрошу её, после этого сразу возвращайтесь в поместье.
– Хорошо, – согласился Тиберий, спорить он не собирался, Рэйсу виднее, как вести расследование. Вот только одного взгляда хватило, чтобы понять, как тяжело сейчас даётся это холодное спокойствие, его младшему брату.
Лихорадочный блеск в глазах и нервно бьющаяся венка на виске, говорили о многом.
– Ты найдёшь её Рэйс, – единственное, что нашёлся он сказать, в попытке поддержать брата.
Тиберий издали увидел проявившуюся вязь на запястье Амалии и прекрасно понял кто она, как и сразу заметил, что девушка нашла отклик в сердце Рэйсона.
Если быть честным, он вообще уже оставил надежду, что его непутёвый младший брат, когда-нибудь влюбится. Ни одну женщину он не подпускал к себе так близко, чтобы можно было хотя бы предположить, что она – та самая. И, кажется, ни разу не пожалел о том, что натворил в юности.
Но после того как он познакомил Рэйса с Амалией, брат вдруг изменился, каждый раз, когда она была рядом или неподалёку, он будто замирал, прислушивался к тому, что и как она говорит, неотрывно смотрел в её сторону, делая вид, что наблюдает за племянником.
Изначально Тиберий подумал, что интерес связан с поиском её родных, но уже вечером того же дня, понял – братец попал. И то, что он всё чаще и чаще, задумчиво теребил тонкую кожаную полоску на запястье, которая скрывала его тайну, было тому доказательством.
Кто бы мог подумать, что Амалия окажется той самой Лией.
Рэйсон долго искал девушку, но больше не для того, чтобы расторгнуть помолвку, а скорее из интереса, ведь тогда она пропала бесследно, как и сейчас.
Узнать кто на самом деле была та малышка, ставшая причиной годового бойкота между отцом и младшим братом, был не прочь и Тиберий. Поэтому помогал Рэйсу как мог, поднимал архивы, с описанием всех родовых гербов, и даже подал заявку в соседние королевства на доступ к гербовым архивам.
Вот только кто бы мог подумать, что девушка сама найдёт своего наречённого, а братец влюбится в неё как мальчишка.
– Найду Тиб, обязательно найду, – печально улыбнулся Рэйсон.
Они ещё долго искали зацепки, обследовали каждый уголок, каждую щёлочку, потом повторили тот же путь, с прибывшей на вызов, личной розыскной группой Рэйсона.
Разошлись братья по своим комнатам, когда на улице было уже совсем светло.
Нужно было хоть немного поспать, работы предстояло немало, вот только сон к Рэйсу совсем не шёл. В голове снова и снова прокручивался момент, когда он увидел проявляющийся знак, на тонком запястье Лии.
Его знак.
Его Лии.
Ему даже в голову не пришло подумать, что Амалия и та малышка – это один и тот же человек.
Да и какой подумать.
Стоило ей поднять свою рыжую головку и взглянуть на него, как он забыл обо всём.
Огонь волос – ослепил, а холод синих глаз затянул в свои омуты. Невероятное сочетание льда и пламени.
Хорошо, что тогда, при их знакомстве, на нём висел Маркус и Рэйсон смог чуть прийти в себя.
А затем она заговорила, смело, ставя перед ним барьер, будто защищалась.
Такая реакция сбивала, и впервые в жизни он не знал, как поступить. Он, глава отдела расследований магических преступлений, любимец женщин, избалованный их вниманием, растерялся как мальчишка.
Ему не хотелось, чтобы девушка так реагировала, напротив, он всей душой желал, чтобы она ему доверилась, но Амалия отгораживалась от него всё сильнее.
Тогда он решил сменить тактику, отстраниться от расспросов. Не всегда это получалось, слишком много тайн носила в себе его маленькая фея и хотелось разгадать каждую.
Она вела себя, гораздо свободнее обычной виры её возраста, всегда прямо смотрела в глаза и не стеснялась говорить, что думает, при этом видно было, что Лия воспитана и образована, а её художественный дар это, вообще что-то необыкновенное.
Впервые в жизни женщина для него стала наваждением.
Каждый раз, когда он был рядом с ней, чуть ближе, чем положено, кровь начинала вскипать, дурманящий аромат прогретых на солнце яблок, окружающий её лёгким флёром, опьянял. Хотелось раствориться в ней, впитать её в себя.
То утро, когда он стоял и смотрел на Лию, наслаждающейся утренней прохладой и улыбающейся своим мыслям, стало его ожившей сказкой.
Он готов был стоять так вечно, любоваться рассыпанным огнём волос, по зелёной траве, фарфоровым овалом лица с тонкими золотистыми брызгами на аккуратном, вздёрнутом носике, плавно перетекающие на залитые румянцам щёки и губы – эти губы, как и её глаза, гипнотизировали, хотелось в них утонуть. И как тяжело было не впиться в эти губы, когда она, погруженная в свою работу, не заметила его появления, он не мог шевельнуться, стоял замерший и боролся со своим желанием, если бы Лия не прервала этот контакт, он не переменно проиграл бы этот бой.
Пришлось отойти от неё подальше – спрятаться, успокоиться. Вот только надолго не получилось этого сделать, эта непоседливая фея устроила охоту на лягушек и чуть не пострадала. В итоге страдал он, держа Лию на руках, чувствуя даже через ткань платья, её хрупкое, изящное тело. Отпускать фею не хотелось, не из своих объятий, не из жизни, уже никогда.
А главное, он чувствовал, что Лия отвечает ему, не осознано, но отвечает. Это он видел по, постоянно наливающемуся румянцу, по тому, как расширяются её зрачки, стоит ему чуть ближе быть к ней, по сбивающемуся дыханию и неровному сердцебиению. Она подпускала его всё ближе и ближе к себе, давая надежду.
В утро отъезда Рэйсон хотел увидеть Лию, просто заглянуть в её бездонные глаза, он даже не знал, что сказать ей, какой придумать предлог, но Хам даже не подпустил к её двери, фырчал на него, встав между ним и Лией непробиваемой стеной. Когда-то хранитель вот также защищал его маленького, он считал его своим другом, теперь его друг встал против него, это он понял ещё, когда тот разъяренный влетел к нему с обвинениями о его несостоятельности и чуть не вцепился своими когтями в бедро Рэйса в глубокой истерике, поэтому связываться с хранителем он не стал, ушёл так и не увидев своей феи.
Но судьба была благосклонна к нему, Маркус всю дорогу просился к Лии, а потом продолжил капризничать дома, не выдержав Валерия попросила привезти девушку.
Рэйсон тут же откликнулся и сразу рванул в обратном направлении, но феи вновь не оказалось на месте. Хам, недовольно смотря исподлобья своими янтарными глазами, всё же рассказал, где она. Через несколько минут Рэйсон уже стоял на небольшом возвышении перед прудом.
Девушка стояла у кромки озера в одном нижнем платье, под тонкой белой тканью хорошо просматривался изящный силуэт, кровь внутри вновь вскипела, взгляд не мог оторваться от плавных изгибов. Кажется, он даже сжал кулаки, пытаясь, успокоится, но Лия была ещё той искусительницей, она сделала шаг в воду, второй, третий.
Ткань сначала облепила её силуэт, а затем вздулась колокольчиком, Лия чуть окунулась, усмиряя непослушную тряпицу, не осознавая, что та, становясь её второй кожей. Рэйсон судорожно выдохнул, издавая протяжный стон, словно видел обнажённое тело впервые. Он понимал, что стоять так и наблюдать за девушкой неправильно, но ничего не мог с собой поделать. Как оторвать взгляд от этой феи, как перестать чувствовать, то, что он постоянно чувствовал, стоило ему увидеть её, он не знал.
Но вот девушка вдруг скрылась под водой, и сердце перестало биться, тело среагировало быстрее, чем осознание, произошедшего. Через секунду он уже прижимал, пытающуюся вырваться, испуганную девушку.
Она возмущалась, что-то кричала, а он всё прижимал её к себе, боясь отпустить.
Внутри всё горело огнём от осознания, что он мог потерять её.
Глупая, глупая фея.
Но теперь он её не отпустит, хочет она этого или нет.
Подхватив её на руки, понёс прочь от опасности, чувствуя её дрожь, которая тут же передалась и ему.
На берегу пришлось всё же поставить её на землю. Скольких трудов стоило, чтобы оторваться от неё, не впившись в так манящие к себе губы. Пришлось даже зажмуриться.
«Единый, я веду себя, как мальчишка», – прорычал он сам себе отворачиваясь.
Просушившись, хотел помочь с этим и Лии, но она отказалась от помощи, сославшись на непослушные волосы.
Темнеющие тугие всполохи огня, сейчас лежали на груди, прочерчивая мокрые дорожки, по уже чуть подсохшей ткани, подкидывая новые искры, в только что охладившееся тело Рэйса.
