Текст книги "Свадьба с мертвецом"
Автор книги: Ян Сикоревич
Соавторы: Мелина Боярова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
– Не бойся меня.
Птица поковыляла к нему и дружелюбно потерлась клювом о его ногу.
– Да, дружок. Мы теперь с тобой соседи. Надолго ли? Это вопрос будущего.
Макс посмотрел вниз, на скалы, где дельфины, ценой жизни одного из них спасали его. Да, разумные твари, они наверно лучше нас, людей. Никакой человек не венец природы! "Человек – это вместилище всех пороков на земле! Как же я ненавижу людей! Почему я не такой, как он?". Человек с грустью и завистью посмотрел на трущегося клювом о его колено альбатроса.
Глава 14. Борьба за жизнь, странные метаморфозы, сомалийский головорез в сотрудниках
Выжить во что бы ни стало! Чем больше волны отчаянья накатывались на многострадального человека, тем сильнее ему хотелось жить. Он цеплялся за жизнь, как плющ за малейшие выступы горной породы. Это даже были не протуберанцы воли, а какие-то выхлопы жизненной силы, которая настойчиво требовала продолжения жизни. Грубая поверхность скалы, которая периодически окатывалась брызгами и пеной от разбивающихся внизу волн, превратилась для парня в подушку, а соленый воздух, словно прозрачное одеяло покрывал тело, изъеденное ссадинами и ранами различного происхождения. Коллекция была воистину богатая. Около кисти левой руки располагался (память от пирата) глубокий порез, едва покрывшийся легкой корочкой, словно сомневаясь в том, стоит ли затягиваться на обреченном теле. На животе и спине были видны многочисленные ссадины от острых скал, которые щедро наградили негостеприимной встречей. Через всю икру правой ноги тянулся страшный на вид след от акульих зубов, зверь успел прокусить кожу и внезапно отпустил жертву, словно что-то помешало вырвать из тела аппетитный кусок. Странно. Почему человек в простой ситуации, когда ему ничто не угрожает, дома, в своей комнате пускает себе пулю в лоб или сооружает виселицу или принимает яд или… миллионами способов старается умереть, а оказавшись в безвыходной ситуации, когда остается только помолиться перед смертью и смириться, начинает отчаянно хвататься за эту же жизнь? Сколько прошло времени? Человек не знал. Он даже забыл свое имя, он помнил только одно, умирать он еще не собирается. Сегодня утром, когда человек прошел до конца этот маленький кусочек скалистого берега, затерявшегося у побережья восточной Африки, где-то недалеко от Мозамбика, он понял, что может тут остаться навсегда, вернее насколько позволит его измученное тело. Друг-альбатрос уже не тревожил его воображение. Он даже перестал испытывать угрызения совести.
Как это случилось? Добрая птица доверчиво склонив головку, что-то рассказывала своему соседу "по жилплощади". Это было как раз после того, как Максим убедился, что он на заброшенной в океане скале длиной в двадцать метров с хвостом в виде печанной отмели метров на двести. Ласково погладив птицу по перьям, он почувствовал, что та приникла к нему, словно ища дружбы. Она тоже устала от одиночества. И бессердечный человек коварно схватил несчастное животное за тоненькую шейку и свернул ее. Раздался треск шейных позвонков и одной жизнью на земле стало меньше. Марк всмотрелся в океан. В этот момент огромная волна подошла к его временному укрытию и затерявший между нескольких скал впереди, все же пробила себе дорогу к его скале. Ему показалась, что скала взвыла от боли, настолько сильным был удар в ее грудь. Этот крик слился с предсмертным криком ни о чем не подозревающей птицы. А может быть это волна хотела остановить злую руку, спасти несчастное пернатое от страшной участи? Oна своим верхом даже зацепила и человека. Нет! Врешь! Не отдам тебе! Он, весь покрытый пеной от набежавшей волны, с остервенением и яростью, стал рвать зубами еще горячее мясо и пить еще не остывшую кровь. А где же столетия развития общества? Человек за каких-то пять дней превратился в животное, для которого главное – пища, чтобы выжить!
– Извини, – он поцеловал окровавленные перья, – я должен был это сделать. Ты умер не напрасно, мой друг, ты продлил мою жизнь. Какая от тебя была польза? А я человек, я многое могу…
Он устал, но продолжал периодически разговаривать сам с собой, чтобы не сойти с ума. И если бы кто-то всмотрелся в его лицо, заросшее пятидневной щетиной, почти бородой, то заметил бы в уголках глаз две скупые слезы, которые не торопились бежать по обветренным и обгоревшим щекам. Может быть это и вправду было то, что называют феноменом невыплаканных слез? И еще можно было заметить, что в глубине глаз таился какой-то неугасимый огонь. И пока он не погас можно было быть спокойным за судьбу этого человека, хотя его положение и было критическим. Взгляд мужчины внезапно упал вниз в межскалье, где волны, попадавшие туда, до этого мирно, как овцы идущие одна за другою, начинали сражаться не на жизнь, а на смерть. Словно скалы были прекрасные дамы, а волны становились рыцарями, которые начинали поединок за сердца прекрасных барышень. Среди этой схватки, человек заметил какой-то предмет. Хотя его дергало из стороны в сторону и он постоянно покрывался пеной и перекатывался с одного острого зуба рифов на другой, но человек догадался. Это шлюпка. Не секунды не колеблясь человек спустился со своего укрытия и пошел по пояс в воде к лодке.
Бывает же справедливость на свете. Водовороты и рифы тоже иногда устают от своего двадцати четырех часового труда. В из работе есть маленькие передышки. И именно такая передышка случилась сейчас. Волны перестали на какие-то мгновенью проникать в межскалье. Установилась относительная тишина. Максу удалось вплотную подойти к лодке. Он не верил своим глазам. Пустая лодка, словно подарок небес. Но нельзя терять время. Скоро опять начнется свистопляска волн, подхлестываемых провокатором-ветром. Человек попытался столкнуть лодку, заклиненную между двух огрызков скал. Ему это удалось не сразу. Но что-то львиное появилось в уверенных движениях. У человека был шанс и этот единственный шанс нельзя терять! А силы появились именно от безысходности и уверенности, что это последняя возможность остаться на этой грешной земле. О чудо! Ты свершилось. Отчаянными усилиями ему удалось с помощью подошедшей свежей волны согнать лодку со смертельного постамента. Еще несколько минут в этом кошмаре толчков и острых, как бритвы, зубов скал-акул и от лодки остались бы одни воспоминания. Вот он уже столкнул ее в противоположный проход, где выползали израненные волны-пораженцы. Пусть победители беснуются, он не хочет присутствовать на их пире. Он будет плыть. В этот момент сильный порыв ветра чуть не разбил его шлюпку-судьбу о ту скалу, на которой провел ночь после побега от пиратов.
Но все закончились только испугом, скала даже прикрыла от пронизывающего влажного ветра. Одновременно порывом ветра туфли на шнуровке оставленные сушиться на краю скалы мирно упали прямо в шлюпку. Это был уже сигнал от бога, что он спасется. Вера крепла с каждой секундой. Он подтянулся, перебросил свои облегченное голодом тело через борт и взялся за весла. Нужно было как можно быстрее, пока способствовал ветер отплыть от страшного места. Рифы – это чистильщики океана. Они ловят всех раззяв, которые засыпают на капитанском мостике. Редко кому из не заметивших вовремя опасности удавалось спастить. Наконец, когда он отплыл на приличное расстояние, глаза мужчины стали искать, чем бы вычерпать воду, которая почти на треть залила лодку. Ничего не оставалось, как ботинки, которые он старательно высушивал всю ночь.
Но что это? Из одного ботинка выпало яйцо и шлепнувшись о воду, погрузилось на дно лодки. Не может быть?! Это же бедная птичка, с которой он так безжалостно расправился, снесла ему яичко, словно хотела напомнить о себе. И тут человек начал хлестать себя по щекам и кричать: "Пoдонок! Как ты мог расправиться с беззащитной птицей, как ты мог терзать своими гнилыми зубами ее нежное тельце? Ты недостоин жизни, подонок, мерзость, ненавижу тебя!".
Внезапно человек перестал истязать себя и заплакал. Громко и и отчаянно. Он настолько презирал себя, что готов уже был выпрыгнуть из лодки и пусть у акул будет сегодня праздник! Пoтом приступ омерзения к себе сменился полной безучастностью. Человек тупо смотрел в океан. Ему уже стало вcе равно или он спасет свою никчемную и никому, кроме него не нужную жизнь. Взгляд его был устремлен вперед. Он ни во что не всматривался. Единственно во что – может быть в то презрение, которым наполнил окружающее его пространство.
"Подожди…" – oн не верил… – "Неужели? Не может быть!". Слева от него полоса тумана, закрывающая обзор, раздвинулась и он увидел высокий скалистый берег, тянущийся далеко, насколько хватал взгляд… "Ты спасен". – словно кто-то шептал ему со стороны. Нет, это он сам с собой разговаривал. Ты спасен. Руки опять взялись за весла. Перед ним была конкретная цель. Оставалось ее реализовать. И мужчина взвыл, как лев, достигший долгожданной добычи. Первое, что он увидел, когда подплыл к берегу, это толпа вооруженых копьями людей.
"Надеюсь не людоеды, это самое главное. Не хочется, чтобы мои внутренности переваривались у кого-то в желудке". К нему бросились."Что у них на уме, спасти и побыстрее дать поесть и попить или…сами проголодались?".
Не успели чернокожие фигурки подойти к его лодке, которая уже была выброшена волнами на берег, как Макс кригал во всю глотку: "Ола! Ола! Шамо ме Игнатий! У сэнёр подэ ажудар мэ? (вы можете мне помочь) ондэ фика а ишкуадра пулисиал (где полиция?) дэ ондэ посу тэлефонар (где я могу позвонить?)". За пять лет работы он довольно сносно овладел французским и португальским языками, поскольку часто приходилось общаться в африканских странах.
Но никто ничего ему не ответил, только в грудь уперлись два копья. "Значит людоеды! Приехал!".
Он перестал говорить и молча, сопровождаемый чернокожими в набедренных повязках обреченно поплелся по щиколотку в воде. Как ни странно, прикосновение воды впервые было ласковым за последнее время и приносило нечто похожее на удовольствие. Но на душе было беспросветно. Без единого слова его провели по скалистой дорожке к выступающей вдалеке группе деревьев. Потом показали рукой на что-то подобное сарайчику со стенами из пальмовых листьев. Это скорее было декоративным убежищем чем настоящее жилое помещение. Внутрь за ним никто не последовал.
– Нужно ждать. – подумал он. – Моя судьба в их руках.
Неожиданно через десять минут сидения листья раздвинулись и к нему вошел человек в каком-то белом хлопковом костюме.
– Значит не у людоедов. – сразу отлегло от сердца.
Когда человек протянул ему без единого слова мобильный телефон, это уже было настоящим чудом.
– Альберт!
– Я не верю своим ушам, – голос дяди был сердитым. – Мерзавец! Так заставил нас перенервничать! Я уже себе места не находил, когда передали в последних новостях, что сухогруз захватили пираты. Кстати новость для тебя. За спасение твоей драгоценной жизни я своему бывшему сотруднику, ты с ним познакомился на корабле, дарю весь корабль вместе с грузом.
– Дядя, ты в своем уме? Он меня не спасал, только пообещал. Я сам спасся, выпрыгнув за борт.
– Не знаю, не знаю! Племянничек. Он очень хороший человек. Я только что оформил дарственную. А вот и он сам подойдет сейчас к телефону.
– Привет, мсалой! Так ты жив? Пoздравляю, сильно тебя акулы пощипали? Что говоришь, не очень? Да ты в рубашке родился. Я тут на вертолете прямо с группой заложников прямо смотался в столицу Мозамбика, а там пара пустяков и самолет до Москвы дали. Вот теперь у дяди твоего сижу в гостях! – рaздался веселый злорадный смех.
Макс все понял. Старый пират всех переиграл. Ничего не скрыл от него, поскольку уже добился своей цели.
Интересно, а как он выйдет? Вокруг дома наверно полиции видимо-невидимо?
Дядя взял опять трубку. Усталым голосом он подтвердил.
– Все правильно, племянник. Все ему удалось, везучий. Я уверен и отсюда выберется. Удалось же ему вызвать на корабль самолет береговой охраны, захватить его, потом потребовать самолет в Москву и теперь он тут. Уже все оформили. Сухогруз, на котором ты плыл уже оформлен на имя его жены, хитрюга, знает, что на себя, пирата нельзя.
В общем приезжай, племянничек, побыстрее, а то он хорошо стреляет. Пять трупов уже на его счету, как вы с ним расстались.
…Через сутки Игнатий (Максим) уже подошел к дядиному дому, прямо с аэропорта, таксиста торопил, уплатил ему тройную цену.
Полиция его критически остановила:
– Кто будете, почему рветесь в дом.
– Там мой дядя в заложниках, да и преступника я знаю, долго с ним беседовал в море.
– Где-где? – удивленный полицейский странно скривился, словно проглотил лимон.
– Короче, мне туда надо. – Макс смело вступил в простреливаемую зону. Он знал, что негритос не тронет. Меткий глаз Ганджу уже вычислил его из толпы.
Макс рванул дверь. – Закрывай поплотнее, а то комары всякие и пули залетают, могут кое-кого и покусать. – Ганджу, капитан пиратов чуть ли не с радостью встретил парня. – Проголодался наверно?
Бандит Ганджу не выпуская пистолета направленного на Макса, открыл, словно из за спины, холодильник. Выбирай! Я тут дяде твоему гостинцев наших африканских понавозил, орехи кокосовые. Я ведь провез сюда без таможни, – усмехнулся он, такие, как я, таможню не проходят. Кстати ты мне и поможешь отсюда уйти здоровым без чирей. Дядя твой уже устал да и дела его фирмы нуждаются в руководстве. Павлику одному тяжело. А я, как-никак, уже в компаньoнах хожу. Привыкай к мысли, что работать вместе будем.
Макс смотрел одуревшим мззглядом на сомалийского пирата.
Дядя, наконец, повернулся к племяннику, все время он сидел спиной.
– Привыкай, Игнатий, Ганджу теперь наш сотрудник.
А как же пять убитых?
– Наивный человек? – дядя с усмешкой посмотрел на родственника. Он, когда попадет на родину, я ему пришлю новые документы. А кто их черных разберет, все для них на одно лицо. Максу страшно хотелось в туалет, уже не было мочи терпеть.
Он спросил головореза:
– Можно пройти, живот скрутило?
– Иди, конечно, мы теперь же как-никак сотрудники, только не споткнись по дороге.
Предупредительность пирата Макс разгадал, когда, едва открыв дверь туалета, чуть не упал, споткнувшись о чье-то тело, лежащее в луже крови. Макса передетнуло, едва сдержал приступ рвоты. На полу лежал мертвый секретарь дяди, которого он знал много лет. Ни и сотрудничек! Страшный человек. Просто в голове не укладывалось. А ведь теперь сухогруз его и поставки будут осуществляться им и в его карман потечет часть, исли не большая часть, денежек. Бог знает, что еще дядя подписал под дулом пистолета? В соседней комнате он услышал едва различимые стоны. Когда Макс подошел и разглядел человека, это оказался Водитель Гоша. Макс подошел и как мог перевязал раненого в ногу испуганного человека, которому бандит запретил выходить из комнаты.
Когда он вернулся, новый компаньoн расщедрился:
Перекуси, голодным не уйдешь отсюда. Видишь, как я, Ганджу, о тебе забочусь. Сейчас пойдем к ним наружу, самолет уже ждет нас, обещали до Заира прямой рейс дать. Запомни, ты – заложник, иначе мы отсюда не выберемся, Игнат. Уразумел? Кстати ты не был знаком с Максимом, которого до сих Интерпол разыскивает? Кривая усмешка на лице налетчика говорила о том, что он что-то знает. У Макса не оставалось выхода. Он открыл дверь и тут же пошел вперед, чувствуя у себя между лопатками смертельное дуло.
Раздался крик:
– Не стрелять, не стрелять, спокойно. Садитесь в машину справа. Через пять минут черный налетчик уже вел оживленную беседу с кем-то по телефону. Они ехали в аэропорт. Чтобы не было лишней крови, правительство решило дать им самолет. Бандит поставил условие, что отпустит заложника и вернет самолет в столице Заира (Конго) Киншасa.
Глава 15. Неожиданное окончание карьеры, бегство Насти в Америку
1
– Ох! – Анастасию скрутило от боли. Она рухнула на пол посреди зала.
– Скорую! – как бы издалека донесся до нее чей-то голос. Потом новая волна боли, раздирающей тело изнутри, заставила женщину закричать. Спасительное беспамятство принесло облегчение. Очнулась Настя уже в больнице. Рядом у кровати сидела Сильвия, гладила руку подруги и едва сдерживала слезы.
– Что случилось? – недоумевала Настя, – Я помню только, что мы неплохо провели время в кабинке ресторана с этим, как его? А. Неважно. Кусок в горло не лез, может, я перебрала с выпивкой?
– Настя, – Сильвия утерла слезу, скатившуюся по щеке, – У тебя случился выкидыш. Ты была беременна. Шесть недель.
– Что? – девушка подскочила на кровати. – Беременна? Но от кого?
– Это не все, – Сильвия тяжело вздохнула, собираясь с духом, – ты не сможешь иметь детей. Образ жизни, стрессы, спиртное. На фоне всего этого началось сильное воспаление.
Анастасия откинулась назад, лихорадочно пытаясь собраться с мыслями.
– Как так? Не смогу? – свернувшись клубком, она тихо заплакала. – |Это наказание. За все, что я натворила в жизни. Моя кара. Я заслужила.
– Да что ты говоришь? – попыталась растормошить подругу Сильвия. – Что ты такое говоришь? Ты самый честный, открытый и добрый человек, которого я знаю!
– Я убийца, Сильвия. Убийца и проститутка! – сухо сказала Настя, слезы на ее лице успели быстро высохнуть. – Жизнь за жизнь, око за око, не так ли?
Сильвия отшатнулась, в который раз поражаясь, как быстро даже в безнадежных ситуациях Анастасия могла приходить в себя, хотя сердце в этот момент разрывалось на тысячи кусков.
– Я бы любила его! Ты не знаешь, кто это был, мальчик?
– Девочка, – вновь всхлипнула Cильвия.
– Я хочу похоронить ее. Ты можешь устроить, что бы нам отдали …?
– Да, я знаю к кому обратиться. – Сильвия тут же достала мобильник и стала искать номер одного из клиентов. – Алло, Вадик? Мне нужна твоя помощь в одном деликатном деле… – потом Сильвия вышла из палаты, продолжая уже не деловой разговор…
Ветер рвал на части, словно не было у него больших врагов, чем люди, находившиеся в этот момент в его владениях. Верхушки деревьев почти кланялись до земли от почтения к своему хозяину. Молчание затянулось, наконец одна из женщин заговорила.
– Думаешь, мы правильно сделали, что кремировали ее? – спросила неудавшаяся мать. Одетые во все черное, Анастасия и Сильвия стояли у края высокого обрыва реки.
– Слишком маленький срок, такие останки не выдают родственникам, и в церкви не отпевают. Хотя, не рожденные души все равно попадают в рай.
– Если так, то хорошо, – вместо улыбки на изможденном лице Насти появилась гримаса, – моя так точно в ад попадет за грехи.
Девушка открыла урну с прахом младенца и развеяла над волнами, что бурным потоком неслись под обрывом.
– Уедем, Сильвия?
– Поехали, я как раз ужин заказала.
– Нет, уедем из этого города, – попросила Настя, – мне здесь дышать тяжело.
– Если ты этого хочешь, милая, – Сильвия обняла подругу за плечи, – меня давно один постоянник к себе звал. В Москву поедешь?
– Все равно.
2
Через пару недель, продав квартиру, уладив формальности, девушки летели в Москву. Квартира, что подарил Берт стоило много, но при срочной продаже пришлось сбавить цену. В Москве за эти деньги они смогли купить однокомнатную квартирку в одном из спальных районов. Знакомый Сильвии оказался один мэн из шоу-бизнеса. Назим предложил открыть им школу моделей. Насте и Сильвии пришлось осваивать новый способ заработка. Настя занималась рекламой и подбором девушек для школы, отдавая предпочтение провинциалкам, а Сильвия организовывала показы и прочие светские мероприятия. Основной и неофициальной задачей школы являлось обеспечение светских раутов и частных вечеринок красивым сопровождением (ну естественно и с последствиями). Соблазняя молоденьких и симпатичных дурочек красивой жизнью в столице, новоиспеченные хозяйки фактически превращали девушек в проституток.
Жизнь их вошла в новую колею, бизнес процветал, прошлое, казалось, осталось далеко позади. За несколько лет, проведенных в Москве, девушки сменили апартаменты на роскошное жилье в центре, отдыхали на заграничных курортах, были вхожи во многие элитные общества. Но личной жизни у Анастасии была полная пустота. Да, она встречалась порой с избранными клиентами вне рабочих контактов. Но для нее это была только работа, суррогат любви. Она дважды позволила открыться сердцу и каждый раз проклинала себя за это. Только боль и ничего больше. После выкидыша, случившегося пять лет назад, женщина замкнулась, застыла, словно сердце ее и не билось никогда от счастья. Холодная маска безразличия, стена спокойствия и выдержки – только так она могла существовать дальше. Одна Сильвия помнила ее прежнюю, и только с ней Настя могла не притворяться.
– Анастасия Юрьевна, – позвала хозяйку одна из новеньких девушек, – а правда, что из вашей школы многие известные модели вышли?
– Правда, – улыбнулась Настя Полине, довольно наивной девочке, что верила каждому ее слову, – не мировые знаменитости, но вполне успешные. Катя Соломина во Франции работает, Ира в Бельгии. Они заключили выгодные контракты.
– А я смогу также?
– Ну, это ты мне ответь, сможешь?
– Я бы очень этого хотела.
– Тогда все будет зависеть, насколько сильно ты хочешь стать успешной и знаменитой.
– Я много работаю, весь день провожу у станка, участвую во всех подиумных покaзах мод, куда вы меня направляете, еще дома тренируюсь, другие посмеиваются надо мной.
– Не обращай внимания, Полина. Среди моделей постоянная конкуренция, а успешных и трудолюбивых всегда недолюбливают.
– Хорошо, – девушка улыбнулась, обнажая белоснежные, ровные от природы зубы.
– Полина очень достойное приобретение, – размышляла Настя, – очень наивная, открытая, честная, прямо, как я когда-то.
Настя давно очерствела и воспринимала девушек, как товар, выявляя все его достоинства, думая, как и кому лучше его продать. Полина обладала редкой природной красотой, косметикой практически не пользовалась, в этом не было необходимости. Ее восторженное восприятие мира, обожание, с которым она относилась к Насте, не могли не затронуть ее. Слишком болезненные воспоминания вызывала эта девочка.
Завтра закрытая вечеринка у одного из клиентов, и он ждет новые лица, – Настя поморщилась, – рановато Полину выпускать в свет, она не готова. Но и тянуть нельзя. Девочка уже три месяца живет в Москве, в квартире, что снимает агентство для девушек-моделей, она должна отрабатывать деньги. Сильвия не позволит ей увильнуть, ее не волнуют мнения «вешалок». Значит, придется рискнуть.
3
Уставшая Анастасия забыла провести разъяснительную беседу с девушкой. Нужно было осторожно ей рассказать, что для успешного продвижения карьеры той необходимо немного раскрепоститься, не оставаться равнодушной и быть гибкой в реакции на знаки внимания, оказываемые ей. Но как девушке рассказать о том, что нужно ради будущего и в постель лечь?
Она вначале не решилась на разговор на щепетильную тему, а потом начисто выпустила это из головы. И случилось то, что случилось.
На следующий вечер все ученицы школы в вечерних нарядах разместились в огромном лимузине, что прислал клиент. Анастасия и Сильвия естественно сопровождали своих подопечных. Безупречные, красивые и холодно-равнодушные.
– Настя, – Сильвия поцеловала подругу перед выходом, – ты, как всегда, обворожительна. Вижу нотки сомнения на лице? Что-то не так?
– Мне кажется, не все новенькие девочки готовы к вечеринке, – решилась поделиться Настя.
– Ты про Полину? – догадалась Сильвия и добавила ревниво, – я вижу, с каким интересом ты всегда на нее смотришь!
– Нет, что ты, – Настя даже удивилась реакции Сильвии, – дело в том, что она… В общем, Поля честная и порядочная, наивная, как я когда-то. А мы толкаем ее на двусмысленный путь.
– Что-то раньше я не замечала за тобой сантиментов, – недовольно заметила Сильвия, – она ни лучше и не хуже других. Хочет хорошей жизни, пусть раздвинет ножки, не сотрется!
– Да, ты права, – признала Настя, но от гнетущего настроения не могла избавиться, хотя изобразила сияющую улыбку, дабы успокоить подругу, – пойдем, девочки уже нас заждались.
– Идем, идем, – подтолкнула Сильвия Настю к выходу, – и не забудь шампанское, лучше, если у всех будет праздничное настроение.
Особняк клиента сверкал многочисленными огнями. Входу подъезжали дорогие машины, оставляя именитых гостей. Настю и ее моделей встречал сам хозяин.
– Настурция, Сильвенция, – подошел к ним Самсон с распростертыми объятиями, – очень рад.
После знакомства с Настиными прелестями на юбилею друга Альберта у Самсона еще несколько раз была возможность убедиться, что она – высший класс. А теперь у него глаза разбегались от цветущих девушек, привезенных Анастасией на раут.
Супер! – облизнулся Самсон, разглядывая девиц, выгружающихся из лимузина. – Кто та блондиночка в золотисто-чешуйчатом платье? Прямо русалка? – сразу обратил он внимание на Полину.
– Новенькая, – натянуто улыбнулась Настя, – это ее первый выход.
– Она будет иметь успех, – сально улыбнулся Самсон, – чистая?
– Да, – вмешалась неожиданно Сильвия, – и будет стоить дороже.
– Я когда-нибудь обижал вас? – нахмурился Самсон, не сводя глаз с новенькой.
– Нет, конечно, нет.
– Тогда представь меня скорее, – потребовал хозяин.
Настя почувствовала, как вспотела его рука, продолжая сжимать руку хозяина вечеринки в приветствии, и содрогнулась от отвращения, представив, как он будет лапать девушку.
– Что это со мной? – внутренне сжалась Настя, – никогда раньше не испытывала угрызений совести. Что такого в этой девчонке? Она – как все! Ни лучше, ни хуже. Пусть все идет как запланировано, ни к чему сомнения! Пусть, если голова есть на плечах, ловит свой шанс!
Тем временем девушки прошли внутрь роскошного дома, смешались с толпой гостей. Анастасия и Сильвия чувствовали себя здесь, как рыбы в воде. Здороваясь с многочисленными знакомыми, приветствуя их «ложными» поцелуями, перекидывались стандартными фразами. Модели же сбились в стайку, взяли по бокалу шампанского, которое сразу ударило им в голову, так как есть девушкам запрещалось. По восхищенным взглядам вчерашних провинциалок было видно, в каком они восторге от приобщения к светской жизни. Может быть здесь, как сказала Анастасия Юрьевна, их заметят известные модельеры и агенты. "Ловите свой шанс!" – звенело в ушах у новобранок модельного бизнеса.
– Мне так нравится, – подошла к Насте, задыхаясь от восторга, Полина, – здесь все такое…такое… красивое!
– Да, хозяин этого дома несказанно богат и влиятелен, – машинально начала запоздалую обработку Настя, – у него такие связи в модельном бизнесе – закачаешься! Может устроить будущее любой из девушек одним махом.
– Серьезно? – Вика широко распахнула свои и так огромные янтарные глаза. – А как бы попросить его об этом? Если для него все так легко?
– Ну, понимаешь, – сказала хозяйка фирмы заговорщическим тоном, – Самсон Сергеев не может осчастливить всех. Естественно он помогает девушкам, но только тем, кто по-настоящему это заслуживает.
– Но я работаю больше всех в школе. Если нужно, я и по ночам могу заниматься. Я упорная!
– К сожалению, упорство и трудолюбие не всегда приводят к нужному результату. Нужно стать особенной! Такой, чтобы тебя заметили, выделили среди других. Посмотри, – показала Настя на остальных девушек, – думаешь, каждая из них не мечтает о славе? И они все красавицы и умницы. Все достойны лучших подиумов мира.
– Вы правы. Анастасия Юрьевна, – признала Вика, – но как же все-таки выбирают? Как удается пробиться сквозь стену?
– Если хочешь знать, то не всегда это честный способ, – Настя волновалась, как воспримет все девушка, – ты должна иметь невероятное везение, чтобы тебя выбрало агентство, или…
– Или?
– Или тебя может продвигать серьезный человек, покровитель, к мнению которого прислушиваются.
– А… – Вика хотела задать очередной вопрос, но их уединения нарушил хозяин вечера.
– Здравствуйте, девушки, – мужчина подошел сзади и приобнял красавиц за плечи, – у вас серьезные лица. Неужели мой праздник навевает такую скуку?
– Нет, что вы! – воскликнула Вика. – Здесь потрясающе, нет слов! Так интересно! Я в восторге!
В этот момент музыка заиграла громче, а на небольшой сцене, располагающейся в центре площaдки, появился сам Басков и запел.
– Боже! – Вика замерла от неожиданности, – это же…! Сам! Вот это да!
– Нравится? – ухмыльнулся довольный Самсон.
– Я и представить не могла, что увижу самого Колю Баскова! – девушка просто таяла от восторга.
– Вика, позволь представить тебе хозяина этого потрясающего вечера Самсона Сергеева, – поспешила познакомить девушку Настя, и добавила вполголоса воспитаннице на ухо, – это тот человек, что может устроить твое будущее, будь с ним повежливее.
Девушка кивнула и посмотрела на Самсона с таким восхищением, будто он был Дедом Морозом, готовым исполнить заветное желание. Настя же оставила Вику на попечение хозяина и удалилась. Схватив бокал шампанского с подноса официанта, осушила его залпом.
– Ты что? – подоспела Сильвия. – Не стоит здесь набираться. Видишь, как все хорошо складывается! Когда Самсончик так увлекался девушками? Ну, если не считать тебя?
– Боюсь, что все может пойти не так, – сорвалось у нее.
Самсон был вполне привлекательным, щедрым и обходительным мужчиной, но все же, какая-то тревога не отпускала Настю. Она следила, как мужчина методично подливал шампанское Вике, как познакомил с артистом, как девушка "плавилась" от такого количества внимания. Но это не могло обмануть опытную женщину, уж она-то знала, каков будет финал. И тут вспомнилась реплика Сильвии и ответ Самсона, что за чистых он платит по другой шкале. Анастасия приказала себе проглотить эти издержки совести, ведь вывела в люди уже не один десяток Полин. Пусть еще ей спасибо скажет, шанс она ей дала, а теперь пришел черед и той давать… себя.
4
Настя столько раз наблюдала за подобными сценами, почему сейчас смотреть было неприятно? Она не могла отделаться от гнусного чувства, что предает это чистое создание, отдавая на растерзание опытному хищнику. Возможно, если бы ее в свое время кто-нибудь предупредил, остановил, она бы не прошла через круги ада, чтобы оказаться здесь. Да, она богата, обеспечена, известна в широких кругах, но внутри ничего не осталось, только выжженная пустыня. Настя не видела смысла в своем существовании. Просто жила, как робот, исполняя обязанности, соблюдая правила, манеры, приличия. Когда клиент требовал только ее, сама ложилась под одеяло, выполняя свою функцию с каким-то отрешенным автоматизмом. Любовь может быть прекрасной. Она это твердо знала, но, видя, как каждый день ее превращают в товар, бизнес, начинала сомневаться, так ли она нужна вообще? Максим, Игнат – двое мужчин, которых она любила, разбили сердце, развратили душу, соблазняя новыми удовольствиями и желаниями. «Да я просто завидую Полине», – поймала себя на мысли Настя, – «завидую ее чистой душе, ее вере в людей, ее восприятию мира, как нечто совершенное и прекрасное!»
