Текст книги "Свадьба с мертвецом"

Автор книги: Ян Сикоревич

Соавторы: Мелина Боярова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

…Сбросив резиновые перчатки в мусоропровод, она тщательно вымыла руки с мылом. Но женщине было этого мало. Ей вдруг захотелось проститься, ее тело жаждало последний раз насладиться. Почему она должна ему отказывать? Женщина сдалась и откинув одеяло приникла к спящему. Он тяжело дышит, видимо кошмары преследуют во сне, как всегда. Он еще не знает, что главный сон впереди, но сначала…она ему подарит себя и так, как никогда в жизни…

После вчерашней размолвки и крупной ссоры, когда Настя закрылась в другой комнате и провела ночь на кресле, для него это будет приятной неожиданностью.

"Ее Игнатик почему-то не просыпался. Он никак не хотел расставаться с ночными химерами. Ничего, она попробует сделать это сама"/

Будущая убийца развернула мужчину на спину и приникла к нему всем телом, предварительно раздразнив у него самую ответственную в любовном соитии часть тела. Что-то никак не удается соединиться с ним, с его корнем.

"О,вот наконец получилось".

Теперь она стала грести своим телом, как веслом, ожидая удовольствия. Но на этот раз ничего не получалось. Настя уже устала от напряженных однообразных движений, как внезапно мужчина проснулся.

Его глаза налились светом, а губы слились с губами будущего палача. Сразу Настя ощутила огонь. Огонь желания, которое стало осуществляться еще до его возникновения. Конечно, у нее ничего не получалось, потому, что нужен ответный живой толчок души. Это было незабываемо! Женщине казалось, что она не на седьмом небе, а на сотом. Одновременно момент наивысшего напряжения, апогей, сокрушающей волной прошел по их телам и наступило блаженство.

Внезапно Настя вспомнила! Она испугалась, что ее любимый не совершит свой утренний ритуал. Она вкачена на ноги и выскочила из комнаты.

– Ты куда, – Игнат последовал за ней.

"О Боже, она не дала ему выпить, сама помешала! Значит это судьба, не суждено!"

Но если честно, девушке уже не хотелось, чтобы сегодня все закончилось. Ведь только что ей так было с ним хорошо. Она вдруг вспомнила о его вчерашних планах, которые она отвергла и из за которых разгорелся скандал. Ну, Сибирь, ну и что? Может стоить туда поехать жить? Ведь ее Марианка, ее кровинушка, родненькая, сестричка живет там c Павликом и ничего?

Женщина, по имени Настя была удивительным человеком. В ней женским было только тело, а душа давно превратилась в железобетонный панцирь, непробиваемую стену. Многие мужчины отдали бы дорого за то, чтобы так спокойно воспринимать все жизненные испытания, которые свалились на слабые, как говорят в таких случаях, плечи женщины. Настина душа была из стали. А может она такой родилась? Сама она даже не знала себя, только жизнь просветила рентгеном это слабое на вид существо, обладающее волей палача.

Настя вернулась опять к себе.

До нее донеслась, как Игнат проговорил скороговоркой:

– Что ты там так долго возишься? Опоздаем на электричку. У нас важная встреча, я тебя могу ввести в курс дела. Будем теперь работать вместе, у меня что-то нервы расшалились, мне нужен помощник в деле, а ты умная, верткая, да и мы с тобой одно целое, устал от чужих, которые только и норовят, что в карман ко мне залезть. Дядя сказал, что это подразделение фирмы будет только на мне, он туда носа совать не будет, даже африканцу запретит, хотя у Берта на того влияние нулевое. Посмотрим. Быстрее."..

Настя вернулась буквально с порога, она забыла свою сумочку, а куда она без всяких женских мелочей, собиралась накраситься, нaмарафетиться уже в поезде, ехать все равно 2 часа, дорога не близкая.

По комнате разлился какой-то слабый незнакомый запах.

Взгляд ее машинально стал искать сумочку. Где же она ее положила?

Пробежав взглядом пространство, она заметила сумочку почему-то на полу. Наклонилась поднять.

"Ой! Какой кошмар! Мышка лежала прямо возле сумочки, лапками вверх".

Брезгливо скривившись, Настя двумя пальцами поднесла свою сумочку-подружку и тут…

она заметила маленькую лужицу на полу, от которой след уходил под кровать. Тумбочка была пуста.

"Мышка, бедненькая, она хотела пить, а выпила чью-то смерть. Нельзя быть такой любопытной!"

Настя одела резиновые перчатки, подняла с пола стакан и выбросила его в мусорную пластмассовую корзинку. Еще неровен час, кто-то из-за нее к праотцам отправится. Настя улыбнулась, она ведь спасла чью-то жизнь! Ей не пришло в голову, что это она могла и укоротить ее. Улыбка, радость от того, что все так благополучно закончилось, заливала ее сердце. Как быстро изменилось ее настроение. Неужели так бывает?

Совесть ее не мучила, ведь ничего не произошло. "Мало ли что бывает? Кирпич тоже может свалиться на голову с крыши".

3

…..Мужчину резали ножом, тяжелые раздумья. Вроде примирились. Но не успели они удобно расположиться, как вчерашняя ссора разгорелась с новой силой.

Настя все же уперлась, она не хотела ехать с ним в Сибирь. Жизнь в таежном поселке конечно не малина, но ведь это не навсегда, а временно."Ну, стерва! сопротивляется. А когда я ее вытащил из этой помойной ямы, когда простил за все, за ее беспутную жизнь, за измены, сволочь! Крушит все мои планы! Была бы и женой и коллегой и советчицей в одном лице, нет не хочет, выторговывает себе условия! Видите ли я должен жить там, гнить, ради процветания фирмы, а она тут в Москве развлекаться! Ей только дай свободу, опять начнет собой торговать, как на рынке! Шлюха до мозга костей!"

…Поездка в электричке началась с напряженного молчания между бывшими супругами. Напряжение росло. Игра в молчанку уже стала походить на вызов, но никто не начинал первый.

Внезапно Настя подпрыгнула, как тесто на дрожжах и, пройдя несколько сидений, подсела к невзрачному очкарику, тупо уставившемуся в книг, но клевавшего носом на одной и той же странице.

Настя вдруг гаркнула нс самым его ухом:

– Привет, студент, что читаешь?

Парень вздрогнул от неожиданности и открыл глаза. На него уставилась явно заинтересовавшаяся им шикарная женщина в дорогой норковой шубе без шапки и пронзительно смотрела ему в глаза.

– А что вы хотели? – робко спросил он.

– Да хотела спросить или ты свободен сегодня вечером, могли бы неплохо время провести.

Парень, молчал, обомлевший. С ним даже Варька курносая не хотела на свидание, а тут такая краля. Он совсем растерялся.

Тут к ним подошел Игнат.

"А что, неплохая идея, я все слышал, не вздумай отказываться, я ее знаю, женщина-мечта!

Парень испуганно уставился в книгу, боясь поднять глаза.

Тут внезапно Настя взяла двумя руками его лицо и развернув к себе нежно поцеловала в губы. Она тут же отстранилась и тихо сказала:

– Теперь веришь, что я хочу с тобой время взаимоинтересно провести?

Парень не знал куда спрятаться от стыда, он весь покрылся краской и произнес:

– А можно не сегодня? У меня, понимаете завтра экзамен, боюсь завалить.

– Ну ладно, пошли, что ты к человеку пристала. Игнат потянул Настю грубо за руку, да так сильно, что на полу осталась оторванная от шубы пуговица. Внутри у него все кипело. Когда они скрылись в тамбуре, паренек поднял пуговицу и положил в карман. Он подумал, что еще хорошо выпутался, сердце ему подсказывало, что что-то не так.

…Незаметно для себя две ненависти выскочили на какой-то остановке, не в состоянии уже находиться в спертой атмосфере электрички. Им не хватало воздуха, они задыхались от взаимной злобы и лютой ненависти ненависти.

Перрон маленькой станции. Все вышедшие давно разбежались по своим делам.

Настя впилась ногтями в щеку Игната, оставив глубокую кровавую борозду. Тот ее ударил со всей силы в грудь. Действие одного тут же вызывали ответ другого. Цепная реакция продолжалась. Настя схватила руку мужчины и прокусила ее впившись глубоко зубами, а Игнат второй свободной рукой ухватил ее за горло. Женщина захрипела и ударила кулаком Игната между ног. Тот вскрикнул и, вырвав вторую руку, стал двумя руками душить женщину.

С стороны издалека казалось, что это пара занимается любовной игрой, а на самом деле….Конечно силы были не равны. Мужчина рассвирепел настолько, что уже не мог остановиться. Внезапно раздался гудок подъезжающего поезда. Решение молнией прошло до его сознания. Замешкавшись на миг, притянул, отчаянно сопротивлявшуюся Настю к краю платформы и столкнул ее на рельсы…Невероятного усилия воли стоила ему вырваться и не последовать за женщиной. Развязка наступила. Это был конец.

Длинный, раздирающий душу гудок слился с криком умирающего человека.

Мужчина сорвав с себя шапку, отбросил ее в сторону и, спотыкаясь, на каждом шагу бросился вниз по ступенькам.

Он услышал через несколько секунд:

"Женщина попала под поезд! Помогите кто-нибудь!"

Но он внезапно ощутил прилив сил,

"Надo бежать, бежать поскорее, пока его не поймали! Он ни в чем не виновен! Это она, она сама! Она же хотела его сбросить под поезд первая, он это понял! Как она его развернула, даже задыхаясь, к краю платформы! Она хотела его гибели! Это она сама! Сама бросилась под поезд."

4

Человек бежал к ближайшему лесу, а в воспаленном воображении рисовались картины, которых не было. Он пытался себе внушить, что невиновен, что Настя хотела его сбросить под поезд. Она хотела погибнуть вместе с ним, там на рельсах! Нет, он спасся. Пусть! Пусть он не такой храбрый, как она! Он не хочет умереть! Ему нужно жить! Жить! Жить!

Внезапно бег мужчины прервало какое-то препятствие, его перестали хлестать ветки на пути, словно мстить за содеянное. В глазах потемнело и он словно провалился куда-то.

Потерявшего сознание мужчину в 2 км от места, где им была сброшена под электричку несчастная Настя, нашли дети через 15 часов. Играя в лесонасаждениях, они наткнулись на неполностью засыпанный котлован. Когда-то здесь начали строительство, но передумали, денег не хватило и на быструю кое как засыпали яму. В нее и угодил Игнат. Он сильно расшиб голову, получил сотрясение мозга.

Сопоставив гибель девушки под электричкой и аналогичное падение и травмы Игната, полиция решила, что в окрестностях Брусиловки завелся серийник. Но зачем серийнику орудовать в малонаселенной местности? Все пришли к выводу, что это начинающий преступник и, осмелев, он перейдет в соседний районный центр. В ближайшем районном центре появились объявления: "Просьба в темное время не ходить в районе лесополос и парков, а также в вечернее время желательно не ходить в одиночку. В наших краях появился опасный преступник. Его почерк, сталкивать людей в ямы и на рельcы подъезжающих поездов. Держитесь подальше от края платформы, избегайте подозрительных людей и сразу заявляйте о них звонком в полицию".

Отлежавшись несколько дней в местной больнице и пройдя собеседование, как пострадавший, со следователем, Игнат позвонил Альберту.

– Альб – я живой, не волнуйся. Но куда-то Настя пропала. На нас было совершено нападение местной шпаной ее столкнули под поезд, а меня ударили по голове и сбросили в какой-то ров. Странно, что деньги не тронули. Голова у меня разбита, а так все ничего.

Одно плохо, что Насти Нет уже. А может жива она?

– Нет… – с той стороны провода послышалось сипение. Она погибла… – Игнат услышал в трубке всхлипывания. Потом дядя продолжил

– Хорошая девочка была. Ты меня извини, племянник, но я ее любил. Тяжело было мне было смотреть на ваши размолвки, как вы разбежались быстро, а потом этот маньяк под

Нью-Йорком. Загубила она себя, и этот ее подозрительный салон, рассказывали мне чем там занимались. Может быть и она была замешана. Все равно ее жаль. Человечина была с большой буквы, не то, что ты, хлюпик. Нервы у нее, как стальные канаты! И почему она парнем не уродилась, я бы на нее свое дело переписал, трудно уже мне стало,70 лет. Без прощания Альберт повесил трубку.

Мужчина задумался.

Его не мучал сейчас вопрос любил ли он Настю, однозначно любил, но и одновременно ненавидел. Из за нее он себе жизнь поломал, вся эта история с пересадкой лица. Да, пусть и ненавидел, но еще сильнее ее любил! А мучал мужика вопрос: он или она сама, когда вырывалась? Почему она оказалась под колесами? Ее уже все равно нет, а последние секунды никак не удавалось восстановить в памяти. С этой муки начинался и заканчивался день мужчины. Есть на нем грeх или нет? Кто ему ответит?

Память его спасала от осознания, что именно он столкнул! Он и никто другой! Но человеку свойственно оправдывать, спасать себя, чувствовать свою правоту и стараться выкрутиться даже несмотря на самый гнусный поступок или преступление. Вот его изворотливый ум и поставил спасительный заслон. И когда, лежа в постели, он прислушивался к своей памяти и напрягался, гудок подходящего поезда, который он слышал в те роковые секунды, становился ближе и ближе. И в день выписки из районной больницы мужчина увидел наконец, как бы со стороны всю картинку. Да, это его рука была последней опорой Насти и его рука столкнула ее под колеса смерти. Теперь с этой мукой в душе ему предстоит прожить всю жизнь.

Глава 19. Глухое, Cибирь, свидание с родителями Насти, сидящими в тюрьме. Новая семья. Рок преследует Игната (Максима)

1

Монотонный стук колес, рождающий ощущение дороги. Он усыпляет. Хочется широко зевнуть, хлебнуть полуостывшего чайку из стакана, повернуться к стенке и выбрать себе сон поинтереснее того, что снился вчера.

"А что ему снилось собственно вчера?" Кaжется все те же лесные просторы тайги, которая протянулась от одного края земли до другого. Кажется – на земле ничего не осталось, кроме этого нескончаемого лесного массива. Мелькают назойливо перед глазами елки, сосны, пихты, лиственницы. Они то то сливаются в сплошной, мельтешащий всеми оттенками зеленого, ковер, то начинают, когда поезд замедляет ход, выплывать по одному. Это напоминает немой театр. Каждое дерево, как актер, стремиться войти хоть на секунду в память пассажиров. Скучно им в лесу стоять неподвижно всю жизнь. За окном поезда мир тайги, таинственный непознаваемый за краткие мгновения. В него надо войти, медленно, деловито. Скоро это и предстоит мужчине задумчиво смотрящего в проплывающие виды. Деревья глупые не знают, что с кем-то из них он скоро познакомится лично. Рассеянно крутя ложечкой в мутноватом чае, налитом в стакан с ажурным подстаканником, он думал о своем. Постоянные мысли о Насте как-то притупили его сознание. Мужчина изменился, седые волосы щедро обсыпали инеем поредевшую шевелюру, в запавших глазах, обведенных темными провалами синевы, казалось, навсегда поселилась тоска. Две резкие полосы между щеками и ртом подчеркивали его худобу, впавшие щеки, опущенные плечи, тусклый взгляд серых глаз. А сколько морщин собралось на его лбу, трудно даже посчитать. Лучики морщинок разбегающиеся от уголков глаз подчеркивали отнюдь не доброту, а скорей испуг и страдание.

Подошел бортпроводник вагона: "ваша станция – Глухое".

– Спасибо, – не поворачивая головы ответил человек.

Он молча поднялся на вторую полку и стянул с третьей свой неказистый багаж. Впечатление было, что он собрался на двухдневный пикник, а не на фундаментальную поездку. Тут так не ездят. Привыкли к солидным, тяжелым неподъемным чемоданам.

Поезд лишь притормозил на несколько секунд, человек спрыгнул с последней ступеньки на мелкие камешки, которые сопровождали рельсы на протяжении всего пути. Испуганная щебенка отскочила от подошв ботинок в разные стороны и тут же остановилась, словно с интересом наблюдала за редким экземпляром. А и вправду, дикое зверье попадалось чаще, чек такая экзотика, как человек, места такие.

Он увидел перекошенное название "Глухое", которое никто не хотел поправить. А может и не кому было? Да нет, вот машина подъехала. Из соседнего вагона два сопровождающих вывели гражданина в наручниками на руках. Игнат, а это был он, подбежал к конвоирам.

– Ребята, мне с вами по дороге, подбросите?

– Ладно, чего там, садись, места много. Сегодня партия не пришла, вот один только "орел" прибыл срок мотать. А ты к кому?

Повидать родственников жены покойной, весть им везу плохую.

– Понимаем, тут про хорошие давно забыли. И ничего не происходит. Разве что на прошлой неделе один убег во время работы. Так сгинет в тайге. Или медведи обломают. Небось уже давно переварили косточки, – конвоир сделал попытку улыбнуться, но только все закончилось кривой усмешкой, обнажившей редкие гнилые зубы с кровоточащими деснами.

Больше никто из них до конца пути не проронил ни слова.

"Ухайдакали мы на живодера столько стрелок тряски, что тьфу твою мать… и его тоже"… Это была единственная фраза самого разговорчивого из конвоиров за час пути.

А в голове у сибирского гостя вертелся комплимент соседа по купе: "Дошлый ты, как погляжу, недотянутый, жрать больше потребно тебе, а то в согру спартачишь и каюк песне. "Любит чухонец подъелдыкнуть". – прокомментировала проходящая мимо бортпроводница. Игнат понял, что попал в другой мир со своими словами, своими негласными законами, да и отношением к происходящему.

Внезапно перед глазами замельтешил забор с колючей проволкой поверху. Служивый ткнул Игната больно в грудь.

– А ты ктош еще будешь?

Пассажир не сразу даже понял, что обращаются к нему.

– Да ладно уж тебе зануду протягивать, с нами он, гость. Чего мозолишь глаза поперек шерсти, открывай, доставили гостинец, столичный, можно сказать знаменитость, законник. Так, что накрывай Паша на стол, отмечать событиё сие, понял плут?

– Да как ты со мной, хамло, разговариваешь, прижму хвост, пожалеешь, нусь проезжай, а варягa давай ко мне.

Кто будешь?

Мужчина показал документы:

Игнат Ибнот-ортум.

– Проходи, мужик, там в казенной комнате тебя уже дожидаются. Правильно сделал, что телеграму послал. Да не колготься. Видишь дом впереди с пожеванной крышей. Смело дверь толкай. Там тебя проверют, а потом укажут комнату, где родственники дожидаются.

Да смотри внимательно, ступени там тoгo… поскользнешьcя на приступке – в колгане шишку заимеешь.

Когда Игнат пошел по указанному направлению, дежурный на входе бросил ему в спину, но так, чтобы тот не услышал:

– Чудняк, в такую даль завьючился, чтобы два часа побазикать. По мне лучше водочку лакать, чем с этими дошлыми кудахтать.

Наконец, после проверки приезжему указали на нужную дверь.

2

Начальник колонии окaзался гостеприимным человеком. После нескольких слов приветствия он вдруг дружески хлопнул Игнта по плечу и произнес:

– А потом чайку с тобой попьем, моя пирог сварила, попробуешь? Да что я спрашиваю, не попробуешь – посажу в карцер!

Начальник колонии сам и рассмеялся от своей шутки, но очень быстро погрустнел. Хотелось ему пообщаться с первым гостем за целый год, но понимал он, что у того важная встреча. Он неожиданно приобнял гостя:

– Давай, потом покумекаем. Базланить с родней будешь два часа… и обратно.

…Конвоир отвернулся к окошку, чтобы не мешать родственникам общаться, ружье он поставил в угол, но сам зорко спиной наблюдал за происходящим.

– Ну проходь, угачи.

В комнату вошли два пожилых человека.

– Значит вы родители будете Настины. Старик молча протянул руку, потом, словно передумав, произнес:

– Суханов.

Игнат перехватил опускающуюся руку, пожал и тоже представился Игнат Ибнот-ортум… Отец у меня из Африки, а мать русская.

– Понятно, – мужчина потер переносицу двумя пальцами, словно пытался что-то вспомнить.

– Да знаем мы, не напрягайся, мил человек. Настюша наша…На глазах его выступили слезы, а из за его спины несмело вышла пожилая женщина. Это была словно Настя в миниатюре и состарившаяся.

Она протянула руки и попыталась обнять приехавшего…старик задержал ее движением руки.

– Да ты что, старая, рехнулась. Человека первый раз в жизни видишь и сразу с поцелуями!

– Нет ничего страшного. Почему же. – ответил за нее Гость.

Женщина, словно получив разрешение, со скоростью, неожиданной для ее возраста, бросилась вперед и, приподнявшись на цыпочки, попыталась обнять Игната. А тому что-то словно ударило в голову! "Как похожа она на Настю: те же глаза живые, проникающие в глубину, та же живость и страстность в движениях".

У Игната помутилось в глазах закружилась голова и он, как подкошенный, свалился на пол, увлекая за собой старуху.

– Ой ты чего! Охранник в два прыжка оказался рядом, он поднял старую женщину и приказал ей:

– Уходите. Гость от ваших объятий чуть не помер. Он набрал полный рот воды из стакана стоявшего на грубо сколоченном столе и прыснул в лицо гостя. Тот открыл глаза.

– Ладно, пошли, повидались, – потянул жену старик.

Когда двери за ними закрылись, конвоир пошлепал легонько Игната по щекам и помог подняться с пола.

– Одним словом – ведьма, – констатировал человек с ружьем и приказал гостю покинуть комнату.

– А ведь действительно, ведьма, – подумал Игнат. Но ему стало, как ни странно легче, словно эта краткая встреча сняла с него проклятье, которое виcело на его совести. Ему на миг показалось, что Настя, постаревшая, подурневшая жива, хотя это и была ее мать.

Начальник тюрьмы забеспокоился состоянием Игната, но вскоре забыл обо всем, чувствовалось, что он рад каждому свежему лицу в местных краях.

Он спросил или гость после свидания с родственниками хочет остаться на ночлег, поскольку одна из камер пустует, сбежал человек.

– Только косточки его уже наверно вороны растащили.

– Нет спасибо! Плохая примета, в тюрьме ночевать! – Игнату даже ударило в голову от такой перспективы.

– Учти – подвоза не будет. Извини, но придется тебе тогда топать часов 10. Засветло должен прийти, но зверье тут всякое. Возьми ружье, пригодится, оставишь на станции "Глухое".

Но думаю засветло до Гнилово дойдешь, а на станции комнатка есть для гостей. Только гостей там сроду еще не было на моей памяти за 10 лет службы в этих краях.

Но не пужайся. Прямо по дороге пойдешь и в лес не сворачивай.

– А попутные здесь бывают? – поинтересовался Игнат.

– Бывают только, если хоронят кого-то или облава за беглыми, а такое случается по большим праздникам. Народ у нас крепкий, помирать не полюбляет, нет такой привычки. А если кто из жмуриков в камерках, так тут рядом и садим, как грибочки. Вон в окно смотри какая славная коллекция крестов.

Гость посмотрел в указанное окно. Действительно, пейзаж разнообразили несколько десятков грубо сколоченных покосившихся крестов с табличками.

– Все здесь аккуратненько записаны в книге, – начальник тюрьмы ткнул пальцем в пожелтевшую от времени папку, которая видимо помнила еще ссыльных 37 года.

3

Мужчина не спеша брел по проселочной дороге и думал о начальнике тюрьмы, о том, что не место этому грузному и душевному человеку здесь. Ему тут просто плохо, а держится он за это место потому, что добряк, не умеет добиваться своего в жизни. Другой бы на его месте уже где-нибудь в городе нес службу, а он…ладно. Нужно же о чем-то размышлять. Когда Игнат ни о чем не думал память его повторяла, как наказание одну и ту же картину. Он вначале чувствовал, что сойдет с ума, а потом привык. Это словно каждодневная казнь. Кладут тебе голову на пенек, взмахивают топором, а удара нет и нет… и привыкает человек. Ко всему привыкает. По дороге еще раз добрым словом он вспомянул о мясистом мужчине, который дал ему кроме ружья еще и баллончик с жидкостью от комаров. Время от времени, раз в полчаса примерно человек вспрыскивал лицо и руки из баллончика тоненькой струйкой. Комары сопровождали, но пока не кусали, уважали, а почему бы и нет? "Не эта ли пихточка хотела с ним познакомиться?" В душе даже просветлело и какой-то веселый мотив на мгновенье забрел в голову путника. Просвистев пару минут Игнат опять окунулся в тишину. Прошло уже 6 часов, он решил присесть. Посмотрел на железнодорожную ветку, которая стала после поворота сопровождать дорогу. Вроде гул какой-то. Он приложил ухо к рельсу. Так и есть поезд! "А вдруг его заприметят, притормозят и подхватят?" Рядом оказалась боковая ветка, по которой доставляли лес раз в неделю к станции Гнилое. Но оказалось – не один он прислушивался. В десяти метрaх от него лежал, прижав ухо к рельсу человек. Он давно наблюдал за гостем. Потом он приподнялся на колени и пальцем поманил к себе Игната. На нем была порванная, словно ее изорвал какой-то зверь зубами, фуфайка, а один глаз заплыл синяком, словно ему кто-то хорошо врезал. Он, видя, что мужчина к нему не идет, сам приподнялся в полный рост, в этот момент появился поезд. Человек находился с другой стороны железнодорожных путей. После прохода поезда человека, как корова языком слизала. Ничего не понимаю, привиделось, – подумал гость тайги. А вот видение помешало мне поезд остановить. Он вспомнил, что у него винтовка, Игнат быстро снял ее с плеча и в сонной тайге прозвучал одинокий выстрел. Поезд не остановился. Видимо машинист кемарил. Он хотел опустить ружье вниз, но не смог. "Что за черт!", воздух мешал ему повесить оружие за спину. Но это был не воздух. Сильный удар по голове – последнее, что он помнил. Игнат открыл глаза. На него смотрел начальник колонии.

– Ну герой! Помог ты нам! Молодец! Благодаря тебе беглого поймали. Сидит теперь в своей камере, поговорил с ним, клялся, что больше не убежит. Ты, как выстрелил, так мы и всполошились. Выстрел твой машинист таки услышал, хотя и не остановился. Он из "Глухого", со станции позвонил нам. Мы сразу подумали-что-то случилось. Сразу тебя нашли и бандюгу поймали, ногу он подвернул, не cмог далеко уйти. А тебя он трахнул не сильно чуть левее шрама, а то бы дело похуже было. Повезло тебе, едем встречать начальство сегодня, тебя и подбросим. Или опять хочешь погулять?

– Нет уж хватит, – Игнат улыбнулся и потер шишку на макушке. Когда его подвезли на станцию и уехали с вышестоящим начальством, он остался один в комнате отдыха дожидаться поезда местной линии, который соединял "Глухое" со станцией на главной ветке транс-сибирской магистрали. Начальница станции, она же и билетерша она же и единственная представительница взрослого населения сказала гостю, что ближайший поезд будет через трое суток. Но чтобы он не расстраивался. Она ему покажет местные достопримечательности. Места действительно оказались живописные. Заснеженные сопки были все непохожи одна на другую. У каждой была своя изюминка. Особенно ему понравилась одна с логом и горной речкой, которая впадала в маленькое озерцо, в которое втекали ручьи с теплой водой. Где-то далеко внизу бурлила лава и пробивалась отдельными термальными источниками на поверхность. Там они искупались с Таней, как звали хозяйку и наловили рыбешек с ее десятилетним сынишкой. Мальчик так привязался к гостю, что когда оставалось несколько часов до прихода поезда бросился к маме на шею с просьбой:

– Мамуся не отпускай дядю Огната, слышишь, он хороший, я тебя очень прошу, не отпускай. Женщина посмотрела влажными глазами на мальчика и сказала:

– Я постaраюсь, сынуля, сделаю все, что в моих силах. начальница станции уложила мальчика спать, дождалась, пока услышит спокойное сонное дыхание сына и на что-то решилась. Одев ночную рубашку, постучалась тихонько в комнату для гостей. Никакого ответа. Тогда она тихонько толкнула дверь и вошла. Ее гость спал. Она залюбовалась этим исхудавшим, видимо много повидавшим на своем веку человеком. Как он ей напомнил ее покойного мужа. Они поженились, когда она дождалась выхода того из колонии, верной оказалась. Да и сел он по ревности на 5 лет из за нее после драки. Она осмелела и подошла ближе. Потом решительным, не свойственным ей движением провела по лицу, словно хотела гостя разбудить. Мужчина повернулся на другой бок, что-то пробормотал во сне, потом закричал, словно боролся с кем-то и опять лег на спину, дыхание его стало ровным. Таня тяжело вздохнула и пошла на цыпочках к выходу из комнаты, когда она взялась за ручку, то услышала:

– Может ты останешься? – Она повернулась и робко подошла к гостю, кто еще мог ее просить? Она села на стул рядом с кроватью и сказала: – Я хочу тебе рассказать о просьбе сына. Он просил сделать меня все, чтобы ты остался еще с нами. – А что ты собираешься для этого делать? – голос мужчины был серьезен.

– А на что еще я способна? – Молчаливая слеза одиноко поплыла вниз по щеке. Татьяна рассказала все без утайки о себе, о своей жизни о том, что после размолвки с ней муж замахнулся на нее ножом, но ее спас сынишка. Он ударил папаню по голове утюжком. – Вот так история, – присвистнул Игнат. – Я рассказала все начальнику колонии, он добрый человек, сказал, что мальчонку не выдаст.

– Так он хочет, чтобы я остался?

– Да! – Иди сюда, – Игнат сам неожиданно для себя понял, что здесь в этом уголке с этой женщиной, битой мужем и ее спасителем, убившем отца Игорьком, он обретет успокоение своей страдающей душе. Преступление совершенное мальчиком сразу сроднило его с ним, сделало своим. Когда ласки закончились, Таню смущенно спросила:

– Так что мне сказать сыну? Я прошла испытание? – Ты знаешь, я тебя недостоин, но если ты не побрезгуешь мной, я согласен остаться с тобой!

– Я побрезгую? – Счастливая улыбка даже в темноте комнаты была замечена гостем, потому, что вдруг в комнате стало вдруг светлее. А проясняется даже в безлунную ночь, когда приходит любовь. Больше они не произнесли ни слова. Игнат уехал первым же поездом. Но ненадолго. Он приехал, чтобы забрать Таню с Игорьком и увести их в Омск за 1000 км. Для Тани это было на край света, для Игната – все та же тайга. Ему уже начинало казаться, что на свете нет ничего кроме тайги и ее аборигенов кровососов-гнусов. Таня устроилась начальницей маленькой станции под Омском, работа для нее знакомая, только теперь штат у нее был 5 человек. Игорек пошел в 5 класс. А Игнат стал налаживать дела фирмы. По иронии судьбы ему еще несколько раз приходилось ездить в Глухое. Там он получал новые партии леса. Скоро по амнистии вышли родители Насти. Он их поселил у себя в доме, рассказав Татьяне, что это первой его жены самые близкие люди. Те стали нянчить Игорька, как своего внука, скоро родился и их общий с Таней ребенок, девочка. Назвали ее, конечно, Настей. Все шло тихо мирно своим чередом. Но семья эта была видимо кем-то проклята. В один из вечеров, когда Игнат возвращался на машине домой из Омска, его поразили зарево, которое было со тороны их дома. Игнат прибавил скорость. Скоро уже не сомневался, что горит его дом. "О боже! Неужели они все там?"

…Хоронили сразу пять человек. На похороны приехал и дядя, Альберт Игоревич.

– Слушай, племянник, прими мои соболезнования, невезучий ты у меня какой, но у меня для тебя радостная весть: брат мой – отец твой выходит на свободу через 3 дня, здесь недалеко. Поехали проведаем, мама твоя не дождалась освобождения. Игнат разволновался:

– A ты мне говорил, что умерли они.

– Я не хотел тебе жизнь портить, что с того, что ты бы знал? Поехали.