Текст книги "Демонолог (СИ)"

Автор книги: Ян Бадевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глеб распростер руки над парковкой и четко произнес:

– Адан ракулл туурум!

Воздух всколыхнулся, по серой полоске бетона зазмеились искрящиеся линии. Магические ручейки втянулись в «Бугатти» через колесные диски.

Спорткар взревел на низкой ноте и затих.

Из обтекаемой крыши выпорхнуло невесомое облачко – почти незаметное на фоне белого минивэна «Грандмастер». Облачко втянулось в появившуюся из ниоткуда спираль тьмы.

– Получите-распишитесь, – куратор хлопнул меня по плечу.

– Что это было?

– Изгнание, мой друг.

– Не развеивание?

Оккультист пожал плечами:

– В карточке заказа значилось: «изгнать». Это проще и быстрее. Я не сторонник бессмысленной жестокости. Локус и без того пострадал, лишившись дорогой игрушки.

Мы приблизились к спорткару.

Осмотрели красавца со всех сторон.

Ни следа одержимости.

– Почему «шестеренка» не сработала? – спросил я.

– Продвинутые локусы умеют защищаться от низкоуровневой магии, – пояснил Глеб. – Возьми на заметку.

Сказав это, куратор достал телефон.

И набрал номер нашего заказчика.

Я ощутил непомерную усталость, накопившуюся за сегодняшний день. Интересно, почему наставник начертил ту линию, перегородив выезд с паркинга? Боялся, что мы не совладаем с духом? Или привык перестраховываться везде и всегда?

Мысль оборвалась.

Меня поглотила тьма.

Глава 21. Пробуждение жреца

Я в невесомости.

Руки и ноги разведены в стороны, при попытке шевельнуть ими неведомая сила оказывает сопротивление. Меня сдавливает со всех сторон, дыхание сбивается. Расслабляюсь – отпускает.

Тьма схлынула.

До пола – несколько сантиметров.

Комната. Голые стены, полное отсутствие мебели и отделки. Кирпичная кладка, цементная стяжка. Веет холодом и затхлостью. С потолка свисает электрическая лампочка. Нет окон и дверей. Дичь какая-то. Зачем строить помещения, в которые невозможно войти, да еще и свет туда проводить? Шарю глазами в поисках выключателя – не нахожу.

Я один.

В полной тишине.

Спешить некуда, так что я могу поразмышлять над своим бедственным положением. Меня выдернули из подземного паркинга и перенесли в это место. Смахивает на комнату для допросов. Вряд ли это сделал Владыка – у него другой стиль. Тогда кто? Гадать можно до бесконечности.

Тело сковано магией.

И я не знаю, как этому противостоять.

Куратора поблизости нет, так что орден не придет на выручку. Есть, конечно, мизерный шанс на то, что мне всё это снится. Очередной ретроспективный сеанс от Нергала. Вот только чутье подсказывает – бред. Меня выдернули из одной локации и перенесли в другую при помощи магии. А сейчас наблюдают – вон через ту видеокамеру в углу.

Жду.

Время неспешно сворачивает и разворачиает кольца подобно удаву. Ничего не происходит. Интереса ради пытаюсь активировать чакру и запитать энергией одну из своих техник. Эффект нулевой. Похоже, моя новая тюрьма оборудована магическими заглушками. Илья Невзоров слышал о таком, но всё это – из области легенд. Так, а что с внутренними запасами праны? Всё норм. Я могу прогонять живительные волны по телу и активировать пассивные ауры… но не ударные способности. Боевое колдунство вырублено.

Основательный подход.

Уважаю.

По-прежнему ничего не происходит. Я закрываю глаза и погружаюсь в поверхностную медитацию. Слишком мало данных для анализа. Я ничего не знаю о своих похитителях, мне неизвестны их требования и условия освобождения. Ясно одно – убивать не собираются. Значит, им что-то нужно. А сейчас давят психологически. Отслеживают реакции.

Вокруг меня сгустился кисель тишины.

Руки не затекали – я «положил» их на незримое поле и стараюсь не напрягать. Вообще, если приспособиться к энергетическому кокону, он кажется довольно уютным. Словно тебя заключили в оковы из податливой, но непрошибаемо плотной воды.

Я не сразу понял, что в центре комнаты материализовалась человеческая фигура.

Мужчина средних лет.

Плотный, с бычьей шеей и мощными руками, обтянутыми тканью дорогого костюма. Шитого на заказ, как же иначе. Костюм светло-голубой, рубашка белая. Ворот расстегнут, я подметил сверкнувшие звенья серебряной цепочки.

Одаренный встал напротив меня.

Теперь очевиден смысл комнаты без дверей. Чувак сюда попросту телепортировался. Для пленников, не обладающих подобными навыками, – идеальная тюремная камера. Меня, как я подозреваю, вытащили с паркинга аналогичным образом.

– Илья Невзоров, – задумчиво произнес тюремщик. – Ты не производишь впечатления бойца. Как же ты ухитрился расправиться с двумя нашими людьми?

О чем это он?

Доберманов я постелил туеву хучу. Следовательно, речь не об уличных бандитах. Меня пронзило озарением – Никита Горчаков. Детектив, посланный кланом Шуйских на поиск пропавшей карты. И его водитель. Получается, за меня взялся могущественный клан.

– У вас возникнут неприятности, – предупредил я.

– Ты об ордене демонологов, – хмыкнул тюремщик. – Не переживай, они тебя разыщут нескоро. Кроме того, у бесоборцев есть пунктик – они пробивают порталы, пользуясь дверными и оконными проемами. Как видишь, комната защищена от подобной магии.

Не поспоришь.

– Так или иначе до вас доберутся, – я не могу пожать плечами, но мимическими мышцами еще управляю. – Неофитов не оставляют в беде.

– Наблюдатель, – скривился мужик. – Мелкая сошка в иерархии конклава.

Мой разум обрабатывает информацию с бешеными скоростями. За мной следили давно. Подозреваю, что вели в последнем рейде с самого начала. Знают, кто мой куратор. Имеют доступ к карточкам заказов? Не думаю. Вероятно, применили хитрожопое колдунство, чтобы контролировать мои перемещения. И всё из-за жалкого куска пластика?

– Вы не представились, – сказал я.

– Пардон, – тюремщик не спускал с меня холодного взгляда. Никаких эмоций. Горчаков не является для прыгуна кем-то важным. – Винсент Шуйский. Клановый дознаватель.

Уже кое-что.

– Что вам нужно, Винсент?

Мужик ответил не сразу. Несколько секунд его тяжелый взгляд сверлил мою черепную коробку. Неприятный взгляд человека без тормозов и моральных принципов. Примерно такой я вижу по утрам в зеркале.

– Непростой вопрос, Илья. Ты, похоже, думаешь, что весь сыр-бор разгорелся из-за Горчакова. Шуйские, разумеется, не прощают подобных вызовов. И мы могли бы тебя ликвидировать, выбрав подходящий момент. Тихо, аккуратно. Не пересекаясь в прямом конфликте с Тобенгаузом.

– И что мешает? – удивился я.

– Есть нюансы. Ты не так прост, как нам изначально показалось. Опросив соседей в твоем доме, мы выяснили, что признаков одаренности никто у тебя не замечал. А потом – пробуждение. Класс демонолога. Редкая, но понятная специализация. Тогда почему ты осваиваешь техники своих жертв?

Молчу.

– В тебе есть умения Горчакова, – начал перечислять Винсент. – Затем ты приобрел способности, позаимствованные у местных бандитов. Орден максимально заметал следы, прятал трупы и закрывал дела, но кое-что нам выяснить удалось. Пятнадцатилетний сопляк внезапно начал истреблять тех, кто гораздо сильнее его. Без специальной подготовки. На начальных этапах – даже без открытой чакры. Ты кто такой, Илья?

– Обычный подросток.

– Сейчас ты в моей власти, – мне почудилась скрытая угроза. – Рекомендую не увиливать от ответов.

– Я впитываю способности одаренных. Не знаю, как это объяснить. Умею – и всё.

– Ты убил Горчакова ножом. Быстро и хладнокровно. Тот не успел активировать ни одной техники. Где учился ножевому бою?

– В глобале. По видеокурсам.

– Ложь.

Меня ударило электрическим током. От неожиданности я чуть язык не прокусил. Больно, твою мать. Я до тебя доберусь, гребаный дознаватель.

Лицо Винсента не изменилось.

– Первое предупреждение. Мы настроены серьезно, Илья. Хочешь выйти из этого подземелья – ничего не утаивай. Повторяю вопрос: где ты учился ножевому бою?

– Я самоучка. Честно. – Подпускаю в голос капельку страха. – Не бейте меня, пожалуйста.

– А ты сам себе поверил бы?

– Я вас понимаю, – говорю поспешно, с легкими нотками паники, но это притворство. Прямо сейчас я активировал ауру, купирующую болевой синдром. Для этого пришлось воспользоваться внутренними ресурсами. – Но мне нечего рассказывать. У нас стремный район, сами знаете. Бандиты, наркоманы. Я несколько лет просматривал курсы по самообороне. И тренировался дома с кухонным ножом. Пока никто не видит.

Винсент обдумал мои слова.

– Допустим. И как же ты оказался обладателем нашей карты?

– Случайно. Нашел в кармане мертвого придурка.

– Которого ты и убил.

– Да нет же! – искренне возмутился я. – Их кто-то грохнул до меня. Я зашел отлить в подворотню, а там – они. Пошарил по карманам – нашел карту.

– И тут же купил лекарства в аптеке.

– У меня сестра заболела. Да что такого в этой карте? Я отдал ее вашему Горчакову, а тот решил напасть. Я защищался, он мне выбора не оставил.

– Хочешь сказать, Доберманов постелил кто-то еще?

– Конечно.

– Есть подозрение, что ты врешь, – без предупреждения на меня обрушился очередной электроудар, но я к этому подготовился. Тело содрогалось в конвульсиях, но боль отступила. Пришлось состроить адскую гримасу, чтобы дознаватель ничего не заподозрил. – Почему ты перебил всю верхушку банды?

Третий удар.

С каждым применением магии напряжение растет. Боли, конечно, нет… вот только моему организму наносится урон. Придется врубать регенерацию.

Истошно ору.

Винсент удовлетворенно кивает.

– Мы только разминаемся, мой маленький лживый друг.

– Нет, – дышу тяжело, голос прерывается. – Доберманы думали, что я убил тех ребят. Хотели меня схватить, но я убежал. Они были уверены, что меня кто-то послал. Говорили об уличной войне.

– И ты смог убежать? – не поверил дознаватель. – Ты же дохляк.

– Укрепил мышцы.

– Давай поговорим о карте, – Винсент резко сменил тему. – Это не совсем обычный кусок пластика, как многие думают. Некто похитил у нас татуированную карту.

– Что? – вырвалось у меня.

– Люди думают, что татуировки наносятся на тело – и лишь на него. По сути, так оно и есть. Особо сильные татуировщики способны переносить свою магию на предметы, подвергая их зачарованию. Украденная карта не имеет четкой банковской привязки.

Я вспомнил черный фон и золотую гравировку. Там был нанесен логотип банка, но какого – хоть убейте, не вспомню. И это настораживает.

– Иными словами, – пояснил Винсент, – владелец карты может снимать деньги с любых принадлежащих ему счетов и при этом не светиться перед госструктурами. В любой стране мира.

Жду продолжения.

– Как ты понимаешь, речь идет о крутом финансовом инструменте. Возможности обширны. Расплачивайся с кем хочешь, перекачивая деньги в офшоры, осуществляй нелегальные и полулегальные сделки с криптовалютой. Ты должен понять – клан кому угодно пасть порвет за эту игрушку.

Так, уже горячо.

– Случается нехорошая вещь – карта пропадает. Не буду описывать сопутствующие обстоятельства – они сейчас не важны. Горчакову поручено расследование. Вот только детектив умирает от твоих рук. Совпадение? Не думаю. Ты уверяешь, что отдал Горчакову карту, но в личных вещах убитого ее нет.

– Стоп, – я хотел замахать руками, но меня удержало поле. – Бред какой-то. Допустим, я имею отношение к пропаже. Зачем мне светиться с проводками? И вообще – как вы меня отследили, если карта неуловима?

– Вопросы здесь я задаю.

Удар молнии застиг меня врасплох.

Тварь.

Я укусил себя за язык.

– Мы заметили списание средств на одном из наших счетов, – улыбнулся Винсент. – И это совпало с транзакцией в аптеке. Поэтому Никита без промедления выехал на место. И уже не вернулся. Карта исчезла. Вместе с трупами Доберманов, которые до сих пор не найдены. А ты несешь дичь про то, что не в теме? Все события завязаны на тебя. Странностей – вагон и маленькая тележка. Ты освоил не только техники Горчакова, но и обрел способности, приписываемые погибшей верхушке Доберманов. Тарологу, например. Труп исчез, но какого хрена ты швыряешься файерболами? А еще у Таролога была девка, Николь. Владела телекинезом. Теперь ты перемещаешь предметы силой мысли. А ведь мы оба знаем, кто поглотил техники убитых врагов.

Да, нехорошо получилось.

– Я, разумеется, не верю в твою непричастность к похищению карты, – резюмировал Винсент. – Ты либо связан с теми, кто ее украл, либо знаешь больше, чем говоришь.

– Не в инструменте дело, – меня внезапно осенило. – Вы боитесь доступа к личному кабинету. Кто-то доберется до истории транзакций Шуйских.

Винсент перестал улыбаться.

Думаю, я перегнул палку.

– Мне хватит сорока минут, чтобы тебя расколоть. Правда, не обещаю, что эти минуты будут приятными. Поверь, ты переживешь худшие мгновения в своей жизни.

Я уже подумал над тем, что расколоться надо пораньше, а то к позднему ужину домой не вернусь, но тут случилась очередная переброска сознания.

…Почему-то меня не удивила пещера с черной рекой и багровый шар, от которого веяло запредельным ужасом. Сжигатель увеличился в размере, затопив послесмертие красными отсветами.

– Жрец, – пророкотал Убийца. – Почему ты не пользуешься забытой магией моих святилищ?

Хочу пожать плечами, но не получается.

– У тебя есть прана, – молвил Убийца. – Вспомни всё, чему тебя научили в Легурии.

Пламя расширилось и поглотило меня без остатка. Забытые навыки шевельнулись на дне темного колодца и начали всплывать, принимая облик печатей. Каждый диск содержал пиктограммы, раскрывающие замки моей демонической сущности.

Боги, как мне этого не хватало!

Я пробуждаюсь от холода.

Меня окатили ледяной водой – она без труда проникла в кокон, заменивший собой железные оковы. Одежда промокла насквозь. Вода забила ноздри и рот. От неожиданности я закашлялся.

Жидкость материализовалась из пустоты.

Думаю, мой тюремщик телепортирует любые предметы и субстанции.

– Никто не придет, – заявил Винсент. – Ты здесь сдохнешь.

А мне никто и не нужен.

Сконцентрировавшись, я атаковал ауру, мешающую полноценно двигаться. Выбрал для этого навык «очищение». Блокировка мешает полноценно использовать прану, но у меня сохранились внутренние ресурсы. Этого должно хватить.

Давление, сковавшее мои руки и ноги, пропадает.

Проваливаюсь в пустоту и падаю на колени. Ладони упираются в пол. К этому моменту я уже размял праной затекшие конечности, так что двигаться быстро – не проблема.

– Что? – вырвалось у Винсента.

Комнату затапливает ужасом.

Психическая атака, один из моих фирменных приемов.

Винсент отступает назад и обрушивает на центр комнаты вихрь ледяных шипов. Ухожу перекатом, выпрямляюсь и активирую «огненное кольцо». Сужающаяся полоса пламени охватывает фигуру тюремщиека, но Винсент исчезает. Телепорт хренов.

Проверяю чакру.

Я вновь могу добраться до энергии, разлитой в пространстве. Теперь, когда чары блокировки развеяны, у меня гораздо больше возможностей.

Правая рука чуть ниже локтя покрывается металлической коркой. Серебристо-серая броня охватывает ладонь и фаланги пальцев. Сжимаю кулак, отращиваю шипы и снабжаю их огненным усилением. Приближаюсь к стене и наношу сокрушительный удар. По комнате прокатывается гул. Сыплется кирпичная крошка, во все стороны от эпицентра разбегаются трещины. Второй удар проламывает дыру в стене. Я слышу, как кирпичи с глухим стуком ударяются о цементный пол. Ладно, не совсем цементный…

Тьма в дыре уступает место яркому электрическому свету.

Срабатывают датчики потолочных ламп, реагирующих на движение.

Наращиваю сталь на второй руке, добавляю шипы плюс огненный урон – и начинаю крушить стену. Хочется верить, что перегородка не несущая.

Кирпичи вываливаются в коридор.

Оживают скрытые датчики:

– Какого беса ты делаешь? – голос мне не знаком от слова «совсем».

Игнорирую бессмысленный диалог.

Дыра расширяется.

От каждого удара проскакивают отблески пламени – часть кладки прогорает насквозь и рассыпается черным пеплом. Вот это я понимаю – урон. Не те детские шалости, к которым я начал привыкать в альтернативной версии Земли. Навык прокачивается, я вижу призрачные цифры растущих уровней. Меня, по идее, должно накрыть болью и помутнением, но этого не происходит. Лишь мимолетная потеря ориентации да черные точки на периферии зрения. Похоже, организм адаптируется к волшебству и планомерному развитию.

– Прекрати, – доносится голос из динамиков. – Хуже будет.

В топку переговоры.

Когда пролом оказывается достаточно широким, выбираюсь из комнаты. Ставлю ноги аккуратно, чтобы не навернуться на груде почерневших кирпичей.

Осматриваюсь.

Коридор. Матово-белые осветительные панели на потолке. Стены оштукатурены и выкрашены в голубой цвет. Вместо стяжки – вполне приличный паркет. Никаких украшательств.

Тянется коридор в обе стороны. Левое направление заканчивается тупиком, правое – массивной бронированной дверью.

Иду к двери.

– Ты труп, – обещает голос.

По дороге просматриваю арсенал навыков. Всё, что я умел в прошлой жизни, вернулось. Даже не верится, мать вашу. Сразу бы так. Разница в том, что я пользовался магией интуитивно, на рефлексах. А сейчас всё адаптировано под магический «интерфейс» нового мира. Плашки, ветки развития, уровни, пиктограммы-символы. К этому надо привыкнуть, но где наша не пропадала.

Зашиваюсь в незримую броню.

Раньше это умение прибавляло защиты к доспехам и позволяло неплохо противостоять стрелам и скользящим ударам мечей. Здесь у меня нет брони, поэтому вкачиваю в навык побольше праны. Назову эту хрень «призрачной броней».

Приближаюсь к двери.

В центре полотна – ниша.

В нише – некое подобие корабельного штурвала.

И этот штурвал поворачивается.

Глава 22. Путь наверх

Колесо, совершив два оборота, застопорилось.

Дверь начала отворяться.

Ни единого скрипа – все петли хорошо смазаны.

Я шагнул в сторону и перестал дышать. В прямом смысле. Раздались шипящие звуки, по полу начали скакать дымящиеся цилиндрики. Ядовитый белый дым заполнил коридор. Три, четыре, пять цилиндриков. Клубы белой мути сгладили очертания предметов, заволокли всё непроницаемым туманом. Я врубил «очищение» на полную катушку, смежил веки и прижался к стене.

Звуки.

Они предельно важны.

Десять секунд – и ничего. Ни дыхания врагов, ни выстрелов или переговоров. Абсолютная тишина. Ладно, уговорили. Открываю глаза – они слезятся.

«Очищение».

Сквозь слезы пробиваются лазерные лучи. Тонкие рубиновые нити обшаривают коридор, но тщетно. Я в углу, это слепая зона.

Так, что я знаю об этих лучах?

Против меня пустили вооруженных солдат. С автоматами и хитроумной оптикой. С газовыми гранатами и прочими нехорошими сюрпризами.

А еще меня беспокоит Винсент.

Этот ублюдок может телепортироваться за спину в любой момент.

В Легурии нет огнестрельного оружия. Автоматов, пистолетов и всякого такого. Не думаю, что мои щиты выдержат прямое попадание пули. Конечно, я могу использовать «броню»…

Чакра усиленно поглощает прану.

Я затягиваюсь сталью от макушки до пяток. Выглядит так, словно на меня вылили ведро раскаленного металла. Защита гибкая, движений не стесняет.

Гранаты перестают дымить.

В проем вдвигается силуэт на полусогнутых ногах. Короткий автомат на уровне глаз, тактический шлем и маска-респиратор. Из подствольника бьет лазерный луч.

Левой рукой перехватываю ствол.

Пальцы правой превращаю в лезвия и вгоняю визитеру в сонную артерию. Из шеи солдата хлещет кровь, он жмет на спусковой крючок – раздается короткая очередь. Ломаю говнюку локтем челюсть и вырываю оружие из ослабевших пальцев.

Газ щекочет гортань.

«Очищение».

Тело врага с глухим стуком падает на паркет, а я отступаю за дверной створ. Вовремя – треск выстрелов разрывает подвальную тишину. Одиночные и две коротких очереди. Швыряю за дверь сгусток боли. Есть у меня и такая фича, я ведь достойный ученик Нергала.

Вопли.

Не давая врагам опомниться, шагаю в проем и начинаю стрелять. Веду огонь, практически не целясь. Отдача бьет в плечо – это почище арбалета, доложу я вам.

Мне отвечают.

Пули свистят в воздухе.

Два толчка – в бедро и плечо. Стальная оболочка в сочетании с незримой броней держат. Приятная неожиданность. Разрезаю темные фигуры сужающимися кольцами пламени. Фрагменты тел падают на пол, хлещет кровища. Оружие падает – его выбили из моих рук. Перехватываю чью-то ногу, выкручиваю и ломаю в колене. Всаживаю шипы в респираторную маску – человек дергается и затихает.

Ловлю три пули в грудь.

Меня сносит к стене, дыхание перехватывает, но ребра целы, повреждений нет. Кто бы мог подумать. Рывком сокращаю дистанцию, отвожу ствол ребром ладони, бью прямым в солнечное сплетение. Солдат блокирует локтем. Отбрасывает автомат, окутывается оранжевым сиянием и выписывает мне мощный апперкот. Голова дергается, но броня всё гасит. Бью шипами в корпус, слышу хруст ребер. Вижу – рука бойца метнулась к бедру. За ножом. Инстинктивно пробиваю коленом, ломаю противнику локтевой сустав. Превращаю левую ладонь в лезвие и вгоняю получившийся клинок под тактический шлем, прибавив огненного урона. Бью снизу вверх, попадаю в основание черепа. Воняет горелым мясом. Позволяю телу упасть.

Больше никто не нападает.

Живых не осталось.

Возвращаюсь к двери и закрываю ее, отрезая загазованную часть коридора. Перемещаюсь осторожно, чтобы не поскользнуться в лужах крови.

Так, и куда я попал?

Похоже, коридор тянется дальше и поворачивает налево. Вижу несколько дверей и вездесущие камеры. Вооружиться, что ли? Несколько секунд размышляю над тем, стоит ли брать автомат. Отвергаю эту мысль с негодованием. Во-первых, я не стрелок. Илья не служил в армии, не ходил в тир. Знакомство с огнестрелом у этого овоща ограничивается прохождением компьютерных игр. Следовательно, валяющиеся стволы не представляют ценности. Во-вторых… я и без этих штук неплохо справляюсь.

А вот добрый клинок не помешает.

Обыскиваю ближайшего покойника. В набедренном чехле обнаруживается вполне приличный клинок. Длина – около пятнадцати сантиметров. Может, чуть меньше. Острие на центральной оси, отменная балансировка. Вначале мне показалось, что заточка односторонняя, но потом я увидел режущую кромку на трети обуха. Гарда плоская, рукоять ореховая. Дол, рассчитанный на усиление ребер жесткости.

Снимаю чехол вместе с креплением.

Фиксирую ремни на собственном бедре.

Удобно, черт возьми.

Коридор выводит меня к лестнице на второй этаж. Ну, или на минус двадцатый, кто ж разберет. Я пока не увидел ни одного окна, что настораживает.

Два пролета.

И – неприятный сюрприз.

Точная копия двери, через которую прошла группа захвата. Толстая броня, грубые сварные швы, зеленая краска. Углубление с «рулевым колесом». На всякий случай пытаюсь крутить руль – тщетно. Не сдвинуть даже на миллиметр. Тяну на себя – не поддается. Приплыли.

Камера под потолком разворачивается в мою сторону, меняет угол обзора.

Через броню не пройти.

Думай, Джерг.

Стена, в которую вмурована заглушка, гладкая и серая. Это не кирпич, а самый настоящий железобетон. Прямо бункер какой-то, а не тюрьма.

Отступаю, запускаю в стену файербол.

Праны не жалею, нужна солидная концентрация.

Огненный шар врезается в перегородку и растекается по бетону, оставляя черный след. Ущерба – ноль. Ладно. Попробуем разницу температур. Начинаю долбить стену айсболами и огненными шарами попеременно. Заморозка, нагрев. Четыре подхода. Затем подхожу вплотную и начинаю крошить поверхность своими шипами. Все удары – с мышечным усилением.

Стена поддается.

Отваливаются куски бетона, серая пыль поднимается в воздух. В горле начинает першить. Спасаюсь «очищением» и продолжаю планомерную разрушительную работу. Три-четыре двойки, отход, лед и пламя… И так по кругу. Дыра постепенно расширяется, я вижу штыри арматуры и какие-то железки, относящиеся к дверному блоку. Крушу бетон, железки не трогаю. После очередного удара бетон проваливается внутрь. Продолжаю уничтожение вражеской архитектуры. Через четверть часа пролом становится настолько широким, что я могу в него пролезть. Штыри расплавлены и разогнуты.

Стою, прислушиваюсь.

Неужели забыли встретить?

Ладно, рискнем.

Просовываю в отверстие руку с ножом. Выстрелов нет, шарящих по коридору лазерных лучей – тоже. Убираю нож в чехол и начинаю протискиваться в дыру. Броня скрежещет о прутья арматуры, но мне удается втянуть себя в пролом. Лезу головой вперед, чтобы видеть происходящее за стеной. Там пусто, но я слышу странные звуки на лестничной площадке. Резко отталкиваюсь руками от перекрытия, группируюсь и в перекате добираюсь до противоположной стены. Выпрямляться не спешу – и это меня спасает. В пролом бьет электрический разряд. Слепящая молния, с треском высекающая искры из металла.

Перекат, разворот на колене, низкая стойка.

Коридор оказался точной копией своих собратьев с нижних ярусов. Стены, правда, бежевые. Вместо паркета – кафельная плитка. Коричневая, имитирует корабельную палубу.

В двадцати шагах от меня материализуется плотная фигура.

Винсент.

– Рассчитываешь выбраться наружу? – голос дознавателя насмешлив. – Ты даже не знаешь, куда попал.

– Вот ты мне сейчас и скажешь.

Вместо ответа прилетает молния.

Разряд, протянувшись вдоль потолка, разветвляется и ударяет в точку, где я стоял… долю секунды назад. Вжимаюсь в стену и оттуда выстреливаю пламенным кольцом.

Силуэт исчезает.

Повторная материализация – в противоположном конце коридора.

Три выстрела.

Чувствую толчки в бедро, бок и плечо. Призрачный доспех и металлическая оболочка ведут себя достойно – я не получаю никаких повреждений.

Разворачиваюсь к противнику.

Винсент стреляет дважды – пули толкают меня в грудь.

Сосредотачиваюсь. Рядом с дознавателем вспучивается огненный шар. Резкое расширение – и Винсента отбрасывает к стене. Я вижу призрачное голубоватое сияние – одаренный успел выставить щит. Вот только полностью поглотить урон аура не смогла.

Пистолет выпал из руки дознавателя.

Я побежал.

Винсент сполз по стене на пол и попытался встать. Хуже всего будет, если этот выродок телепортируется. Правда, я не знаю, сколько праны он расходует на прыжки. И насколько быстро перезаряжает свои техники.

Прыжок.

Обрушиваюсь с ножом туда, где только что ворочалось кабаноподобное тело. Мои худшие опасения сбылись – Винсент покинул поле боя.

Падаю на локоть, из которого выдвинулся шип.

По кафелю бегут трещины.

Выпрямляюсь, вкладываю нож в чехол. И пытаюсь разобраться в архитектуре гребаного лабиринта. Коридоры тут длинные, дверей – минимум. Без понятия, что там за ними скрывается. Одно ясно – комната, в которую меня перенесли, расположена в подземелье. Следовательно, надо идти наверх.

Я уже настроился на столкновение с третьим люком – у Шуйских маниакальная тяга к герметизации. Вот только коридор неожиданно уперся в лифтовую шахту.

Жму кнопку вызова.

На панели загорается стрелочка, ведущая вниз. В шахте слышится гул – ко мне приближается кабина. Охренеть, как просто. Ни тебе карт-ключей, ни биометрии или персонального кода доступа. Вызываешь лифт – и он приезжает.

Створки раздвигаются.

Вхожу в просторную кабину. Нет зеркал, но пространства столько, что можно закатить внутрь вездеход. Лифт не пассажирский. Скорее, грузовой. С рифленым полом, вделанными в стены кольцами и хромированными поручнями. Зачем в лифте кольца? Словно для привязи…

А еще мне запах не понравился.

Неприятный запах.

Звериный.

Кнопок всего десять. Подземные ярусы маркированы обозначениями от нуля до минус семи. Плюс два наземных уровня. Я – на минус пятом.

Тыкаю в «ноль».

Створки смыкаются, меня прижимает к полу. По очереди вспыхивают кнопки этажей, за стенами слышится утробный гул. А еще настораживают письмена, которыми испещрены окружившие меня плоскости. Клинопись? Геометрические символы? Напоминает тшуммех, но сильно искаженный, изменившийся за тысячелетия.

На минус первом лифт останавливается. Точнее, застревает между минус вторым и первым уровнями. Резкое торможение, провал и активация стопоров. Я схватился за поручень, чтобы не упасть. Ну, меня же не могли просто взять и отпустить. Логично.

Высоко над лифтовой клеткой раздается рев.

Нечто с грохотом падает на крышу. Кабина содрогается и проседает еще на пару сантиметров. Рев повторяется, но уже над моей головой.

Ёпт.

Нехорошо как.

На потолке образуются вмятины. А затем в кабину врубается конечность – гибкая, сильная, покрытая белесыми волосками. Отросток венчает бритвенно острый коготь. Взмах! Странное щупальце снесло бы мне голову, будь я на прежнем месте. Коготь чертит борозду на стене, выбивает искры. Я рассекаю эту дрянь ударом ножа. Брызжет черная кровь, наверху – душераздирающий вой. Щупальце втягивается в дыру.

Медлить нельзя.

Отправляю в потолок электрический разряд. Слабенький, но твари поплохело. Очередной пробой, и змея с когтем хлещет по стенкам моей камеры. Вжимаюсь в пол – не хочу проверять доспех на прочность. Коготь вонзается в ребристую поверхность, точно нож в консервную банку. Рядом с моей ногой. Превращаю правую ладонь в лезвие и отрубаю нижнюю часть щупальца.

Рев.

Змея втягивается в потолок.

Я резко выпрямляюсь и вгоняю ладонь-лезвие в дыру с рваными краями. Удлиняю клинок за счет наращивания коры. Рука входит во что-то мягкое. Вой, рев, конвульсии. Грохот, свежие вмятины на потолке. Всаживаю ладонь еще глубже. По предплечью стекает черная жидкость вперемешку с голубоватой слизью. Зверь нестерпимо смердит.

Меняю угол лезвия, используя вторую руку в качестве рычага. Клинок, усиленный льдом, вспарывает часть потолка и потрошит неведомое чудище. Еще одно щупальце выстреливает вниз, застревает когтем в полу. Я резко вырываю лезвие, наслаждаясь хлюпающими звуками. В кабину стекает всякая мерзость.

Тварь испускает последний вздох.

Звенящая тишина.

Срывающиеся с потолка черные нити.

Не знаю, что здесь разводят Шуйские, но это явно не персидские котятки. Я вообще не знаю существ с черной кровью и такими возможностями. Взглянуть бы на этого монстра, да нету желания карабкаться наверх.

Вспоминаю, что лифт застрял.

Усилившись праной, раздвигаю створки, всадив между ними клинок. На уровне плеч неровная поверхность шахты обрывается, вписываясь в дверной проем. Приходится отжать две наружные створки, освободив путь к отступлению. Есть вероятность, что лифт сорвется в бездну, располовинив мою многострадальную тушку, но риск – дело благородное. Убираю лезвие, возвращаю пальцам исконный вид. Подтягиваюсь, делаю рывок и, сгруппировавшись, ухожу в перекат.

Встать.

Принять боевую стойку.

Осмотреться.

Коридоров больше нет. Я замер посреди обширного помещения – то ли склада, то ли лаборатории. Высоченный потолок, под сводом которого протянулись коммуникации – трубы, силовые кабели, зарешеченные лампы, вентиляционные шахты. Установленные вдоль стен рефрижераторы. Гудящие шкафы, усеянные разноцветными огоньками. И огромное пространство в центре. Ни лабораторных столов, ни хитроумных агрегатов. Откуда же берутся эти твари? Из воздуха?