Текст книги "Демонолог (СИ)"

Автор книги: Ян Бадевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Меня интересуют не только посты участников форума, но и пользовательский рейтинг. Чем выше ранг, тем авторитетнее пробудитель. Проверить наставника, как вы понимаете, через глобал не представляется возможным. Если не повезло, вы платите деньги, а потом узнаете, что мошенник сбежал с ними в неизвестном направлении. Иногда таких говнюков ловят. За мошеннические схемы в сфере открытия чакр можно схлопотать до семи лет в колонии строго режима. Так пишут, но лохотронщики не переводятся. Можно один раз сорвать куш, а потом весь остаток жизни загорать под пальмами на каком-нибудь тропическом островке…

Пока я копался на форумах, Полина заснула. Пришлось сделать небольшой перерыв, укрыть девочку пледом, забрать ее тарелку и перемыть всю посуду. Вернувшись в комнату, я продолжил поиски. Часа через полтора сформировался список из пяти человек с высоким рейтингом и хорошими рекомендациями. Со всех форумов. Претенденты работали не только за деньги, изредка они брали к себе бедных учеников и заключали «лонги». Условия обсуждались индивидуально.

Я составил письмо-запрос и отправил всем пробудителям в личку.

Откинулся в кресле и задумчиво уставился в потолок.

Илья Невзоров считал форумы неудобными инструментами коммуникации. Морально устаревшими. Сейчас принято находить единомышленников через соцсети и мессенджеры, но странствующие гуру эти тенденции игнорируют напрочь. В тематических группах – мусор и уныние. Мне подсказали, что есть и другие способы выйти на нужного человека. Посредники, сарафанное радио. Вот только мне эти способы не подходят. Слишком медленно.

Если удастся заинтересовать гуру, потребуется личная встреча. Меня ждет оценка потенциала. Процедура, о которой ходят противоречивые слухи. Учителя якобы вводят своих подопечных в транс и оценивают грядущие возможности. После чего отказывают или соглашаются.

Шансы ничтожны.

Это я понимаю.

– Илья…

Приближаюсь к сестре, сажусь на кровать. Трогаю лоб – опять температура. И серьезная. Полина кутается в плед, сжавшись в тугой комок. Ее колотит.

– Пить хочу…

– Сейчас.

Приношу стакан.

Иду заваривать целебный порошок и понимаю, что пакетики заканчиваются. Как и продукты. У нас есть крупы, вода и картошка, что уже неплохо. Надо бы докупить яйца, молоко, хлеб. И запастись «Антигриппом». А для этого придется выйти на улицу.

Напоив Полину лекарством, я начал собираться.

– Ты куда? – раздался слабый голос из-под пледа.

– В магазин.

– Я с тобой.

– Лежи, – возразил я. – Ты болеешь.

Девочка вновь закашлялась.

Я понял, что к списку покупок надо добавить сироп от кашля. Деньги будут стремительно таять. Приближаются двадцатые числа, а вместе с ними – коммунальные платежи. Мама всегда не любила конец месяца. Особенно зимой, когда по всему городу включается отопление.

Возле подъезда трутся какие-то мутные личности.

Косо поглядывают на меня.

– Привет, – здоровается полузнакомая девушка.

– Привет, – отвечаю я и ускоряю шаги.

Не знаю, что случилось, но я стал объектом пристального внимания.

Мне повезло. Сегодня будний день, и аптека в нашем микрорайоне работает. Нужная мне локация – через два дома, в очередной «китайской стене», сложенной из пяти корпусов. Там же и гипермаркет «Доброном», где мы обычно затариваемся едой.

Я спешу.

Вечереет, и улицы начинают заполняться отморозками.

В аптеке докупаю шесть пакетиков «Антигриппа» и дешевый сироп от кашля. В «Доброноме» набираю приличную корзину на скидках. Для сестры приобретаю парочку лимонов и ее любимый шоколадный батончик. Вместе с аптечными расходами получается чек на пятнадцать рублей. Становится жутко. Что ж за цены такие в Неоме, а?

Спускаясь по ступенькам, ловлю на себе пристальный взгляд. В свете фонаря – силуэт крепкого парня в шортах и худи. Парень провожает меня цепким взглядом. Ох, не нравятся мне такие взгляды. А еще не нравится морда пса, изображенная на спине худи.

Доберманская морда…

– Тебе сообщения прислали, – Полина встречает меня в коридоре.

Ей значительно лучше.

Личико порозовело.

Несу пакет со жрачкой на кухню.

Пока девочка всё раскладывает по полкам и трамбует в холодильник, проверяю личные сообщения на форумах. Почти все гуру меня послали. Причем в грубой форме. И лишь олин ответ заставил сердце биться в учащенном ритме. Пользователь под ником Бодхисаттва написал:

«Я хочу оценить твой потенциал. Звони по этому номеру».

И длинный ряд цифр.

Глава 7. Лонг

С утра поднялся ветер.

Я вышел из дома ранним утром, Полина еще спала. Мы условились с Бодхисаттвой о встрече на нейтральной территории. В порту. Точнее – на участке набережной, примыкающем к морвокзалу. Я не знаю, чем закончится встреча, поэтому деньги оставил дома. Черканул записку для сестры, чтобы сидела в квартире и не высовывалась.

На мне – джинсы, ветровка и кеды.

Думаю, приближается шторм.

Кратчайший путь к набережной – через ремонтирующийся перекресток. Я решил не идти в этом направлении, а подъехать на троллейбусе. Со вчерашнего дня мне мерещатся уличные бандиты, трущиеся в нашем микрорайоне. Такое чувство, что следят и к чему-то готовятся. Гребаный параноик…

Троллейбус по широкой дуге объезжает раскопанный перекресток.

Шесть остановок – и я на месте.

Мамин проездной избавил меня от лишних трат, что не может не радовать.

Шум моря успокаивает. Звук напоминает Валдорру, к которой я успел привязаться. Не знаю, чем меня притягивают приморские города. Возможно, намеком на дальние дали, скрип снастей и уключин, странствия и приключения.

Между остановкой троллейбуса и набережной – сотни метров парковой зоны. Я огибаю фонтаны, абстрактные памятники и летний амфитеатр.

Набережная встречает меня шорохом волн.

Уму непостижимо. Раньше этот город назывался Москвой и не имел выхода к морю. Магические войны, бушевавшие в начале прошлого века по всей планете, радикально перекроили географическую карту. В одних местах появились заснеженные аномалии с уникальным микроклиматом, в других образовались пустыни. Маги воды, обрушивая друг на друга волны цунами, сделали часть территорий заболоченными, а тектонические сдвиги привели к образованию обширных водоемов. Славянское море, например. Часть Старой Москвы ушла под воду – кое-где можно увидеть монументальные полузатопленные руины. Говорят, эти обломки былого величия облюбовали дайверы.

Меня буквально захлестнуло знаниями.

Я и представить себе не мог, что земной диск окажется приплюснутым шаром, парящим в бесконечной пустоте. Очертания материков ввели меня в полное замешательство. Никакого намека на Легурию. Такое чувство, что родные земли ушли на дно десятки тысяч лет назад. Или больше.

Пахнет йодом.

И соленым ветром.

С набережной открывается вид на гавань, морвокзал и портовый комплекс, усеянный металлическими стрелами кранов. Я вижу корабли, ползущие по водной глади у самого горизонта. Исполинские контейнеровозы, скоростные ракеты, рыбацкие трейлеры, паромы… Терминалы разбросаны повсюду. Грузовые и пассажирские сектора, причалы для военных кораблей, дорогих яхт и лайнеров, напоминающих многоярусные плавучие города. Я вижу катера береговой охраны и вытянутые танкеры, заполненные то ли газом, то ли нефтью…

Надо прогуляться в порт.

Как-нибудь.

Там много всего интересного.

Подхожу к парапету и задумчиво смотрю на облепленные ракушечником колонны, торчащие из воды метрах в пятидесяти от линии прибоя. Кое-где на песчаном пляже можно увидеть отдыхающих – развалились на своих шезлонгах под зонтиками, края которых хлопают на ветру. Ума не приложу, что тут делать в семь утра под пронизывающим холодным ветром. На горизонте громоздятся тучи – значит, скоро пойдет дождь. По водной глади бегут барашки волн.

Блин, идиоты.

В Неоме даже несмышленые дети знают, что рядом с портом купаться нельзя. Или траванешься чем-нибудь нехорошим, или кожу обсыпет прыщами. Тут же вся таблица Менделеева, как говаривала покойная мама.

Звонит телефон.

– Да? – я вижу совершенно незнакомый номер.

– Это я, – сообщает Бодхисаттва. – Ты пришел?

– Я у парапета.

– Иди в сторону порта. Рядом с каменными шарами стоит синяя лавочка. Я на ней.

Связь обрывается.

Выполняю инструкции.

Каменные шары – это какой-то извращенный памятник бильярду. Бассейн в форме стола, вместо луз – зарешеченные фонтаны. Вечно не работающие. И разбросанные по серому полю шары.

А вот и лавочка.

На ней действительно кто-то сидит.

Приближаюсь, рассматривая таинственного незнакомца. Это парень моего возраста с очень приметной внешностью. Широкие штаны с кучей карманов, зеленые кеды «Урал», черная футболка с изображением лабиринта. Виски гладко выбриты. Длиннющие дреды, выкрашенные в белый цвет, собраны в небрежный пучок на затылке и тянутся до самых лопаток. Охренеть. Бровь пробита пирсингом, левое ухо – в кольцах и тоннелях. Ладно, тоннель один, но колец не меньше пяти.

– Привет, – говорю я.

И усаживаюсь рядом.

– Илья, – уточняет пробудитель.

– Он самый.

Жмем друг другу руки.

Интересный обычай.

У нас так не принято. Ну, в Валдорре. Случайный знакомый может надеть перчатку с ядом на внутренней стороне ладони или уколоть вас отравленным шипом, выдвигающимся из кольца. Всякое бывает…

– Почему ты думаешь, что у тебя есть потенциал? – сходу поинтересовался гуру.

– Я умею поглощать души убитых аристо. И впитывать их навыки.

Пробудитель взглянул на меня с интересом.

– У тебя же чакры нет.

– А я и не говорил, что умею всем этим пользоваться.

Бодхисаттва задумчиво посмотрел на море.

Мы молчали, должно быть, целую минуту.

– Хорошо, – тихо произнес гуру. – Мы оба друг другу не доверяем. Но, если ты не врешь, я подпишу лонг и займусь твоим пробуждением.

– Кем я стану?

– Пока не знаю. Мне надо увидеть всё самому.

– Где?

Кивок в сторону пляжа.

– Серьезно? – вырывается у меня.

– Лучшего места не придумаешь. Погода хреновая, там почти никого нет.

Мы синхронно поднялись с лавочки и зашагали к парапету. Странствующий гуру оказался высоченной жердью – на голову выше меня. Высоченной и нескладной. Так выглядят люди, большую часть жизни проведшие на растительной диете. Думаю, этот тип – веган.

Перелезаем через парапет.

Мои ноги касаются мягкого песка. Ветер, словно того и ждал, дунул с новой силой, попытавшись засыпать наши глаза пылью. Бодхисаттва с невозмутимым выражением на лице достал из широкого кармана штанов солнцезащитные очки-консервы. Нацепил на переносицу и криво ухмыльнулся. Дескать, я всё предвидел.

Штаны у моего спутника крутые.

Цвет хаки в тренде.

Вот чего я не могу понять… почему он не оделся потеплее? Идет в одной футболке и даже не морщится. А ветер пронизывающий, злой.

– Снижена чувствительность кожи, – словно прочитав мои мысли, заявил гуру. – Побочный эффект Дара. Называй меня Бодхи.

– Ок.

Мы приближаемся почти вплотную к воде.

Волны накатывают на берег и разбиваются, обдавая нас солеными брызгами.

– Надо бы лежак найти, – говорю я.

– Пофиг, – отмахивается гуру.

Лежаки, разумеется, платные.

Я глупость сморозил.

Устраиваемся на песке подальше от воды. Выбираем для этого пологую дюну с одинокой травинкой на склоне. Ветер гонит мутные струйки, обтекающие нас по широким дугам.

– Ложись, – сказал Бодхи. И первым подал пример, развалившись на желтом песочке. Руки мой новый приятель подложил под голову, ноги скрестил. И уставился в небо через непроницаемую тьму очков-консервов. – Сейчас начнем.

Я устроился рядом с пробудителем.

Песок оказался прохладным.

– Закрой глаза, – скомандовал Бодхи. – Расслабься. Сосредоточься на звуках ветра и шуме прибоя…

Голос парня с дредами стал тихим и вкрадчивым.

– Не думай о посторонних вещах. Только ветер и море. Ты растворяешься в бездонном небе, паришь над пляжем, слышишь крики чаек… На счет «три» я выключу твое сознание из реала. Раз. Два. Три.

…Мои глаза открываются.

Тучи уже загромоздили полнеба. Почти все отдыхающие собрали вещи и разбрелись кто куда. В сотне шагов от нас сидит девушка в серой шляпе, а вокруг нее с пронзительным лаем носится пес.

Волны стали еще выше.

Солнце вскарабкалось ближе к зениту.

Спохватившись, я достал из рюкзака смартфон. На экране горели белые цифры: 09.14. Почти два часа я провалялся на дюне и даже не почувствовал этого.

Перевожу взгляд на гуру.

Бодхи рассматривает меня с любопытством.

И с легкой долей… страха.

– Что ты увидел? – не выдерживаю я.

– Многое, – последовал уклончивый ответ. – Я согласен подписать лонг. Мы пробудим твой Дар.

– Что взамен?

Стандартные условия мне известны. Десять лет развития, включая школу академию и становление в клане. Затем – отчисления. От пяти до пятнадцати процентов всех получаемых доходов в течение последующих двадцати лет. Солидная кормушка, учитывая заработки клановых бойцов.

Бодхи меня шокировал.

– Я не интересуюсь деньгами, – улыбнувшись, сообщил гуру. – Мы подпишем контракт на встречную услугу.

Вот это поворот.

– Условия?

– После твоего пробуждения я могу потребовать ответную услугу. В любое время. Срок действия не ограничен. Принцип эквивалетности. Ты не имеешь права отказать. Я не имею права требовать действий, направленных против тебя или твоей семьи.

– Звучит разумно. А если я попытаюсь тебя обмануть?

– Сделка будет заверена у мага-нотариуса. С печатями, духи которых будут следить за надлежащим исполнением обязательств обеими сторонами. Нарушишь уговор – тебя исключат изо всех кланов, гильдий и объединений. Тебе будет закрыт доступ в корпорации, филиалы которых расположены в странах, подписавших Резолюцию и Пробуждении. Это почти все цивилизованные государства планеты. Ты не сможешь учиться в средних школах и академиях, пользоваться услугами татуировщиков и оружейников.

– Сильно, – признал я.

– А то.

– Прежде, чем согласиться на предложенные условия, я хочу поговорить с тобой об увиденном.

– Без проблем. Твой Дар… очень специфичный. Мягко говоря.

– Что там с деталями?

– Насчет поглощения душ и навыков других аристократов ты не соврал. Но это далеко не всё. Во-первых, я никогда не слышал, чтобы кто-то из магов вытворял подобное. Во-вторых, полученные способности ты сможешь развивать, если выстроишь правильные ветки. И у тебя практически нет ограничений – в отличие от других одаренных первого поколения. Это поразительно.

– Ветки? – я нахмурился.

– Есть определенный вектор прокачки, – пояснил гуру. – Магистральная линия, если угодно. Прочие навыки тебе не пригодятся. Мусор, выбросишь его на помойку.

– Почему? – удивился я.

– Потому что есть гребаная предрасположенность, чувак. Предначертание. Развиваешься в рамках магистральной линии – получаешь сумасшедшие бонусы. Лезешь в чужие сферы – тратишь время понапрасну.

– Приведи пример.

– Ну, смотри. Допустим, твой вектор – электричество. Вот и качай всякие штуки типа молний, перепадов в сети, электризации оружия и шаровых разрядов. В защите развивай устойчивость к электроударам. Заказывай у татуировщиков узоры по своему профилю. Сунешься в стихию огня – не получишь такого эффекта. Завалил ты, предположим, огнеборца в ранге пранаямы. И получил в свой арсенал «вспышку». Применить сможешь, но продвинуть умение на приличный уровень – вряд ли.

– Я понял. И каков мой вектор?

– Демонолог.

Фух…

Чего-то подобного следовало ожидать. Нергал ведь не просто так перетащил меня через бездну пространств и времен. У меня есть миссия, и я должен ее исполнить.

– Чтобы прокачаться, ты должен вызывать на бой представителей родственного класса, – добавил Бодхи. – Побеждай, поглощай и усиливайся. Такая формула.

– Просто убивать?

– Просто убивать.

– А побочные умения?

– По ситуации. Если нужно – применяй. Но без фанатизма. Не пытайся наращивать уровень там, где не способен прыгнуть выше головы.

– Ладно. Я демонолог…

– Потенциальный, – уточнил Бодхи.

– Пусть так. А тебе какая с этого выгода?

– О… Ты, должно быть, шутишь, парень. Демонолог может понадобиться в любой момент. Кому угодно. Мы находимся в мире, где долбаные духи вселяются во что ни попадя. Вещи, дома, устройства. В людей и зверей. Им срать, во что вселяться. Цели разные, но эти сущности создают проблемы. Я пропишу в контракте, что даже мои близкие могут истребовать с тебя долг, если в меня вселится бес. Смекаешь?

– И как мне достичь высот в этом классе?

– Вступить в их орден, разумеется.

– Я не знаю, как его найти.

– Демонологи сами тебя найдут. Они почувствуют твой приход, не сомневайся.

Песчинки шуршат у моих ног.

На пляже почти не осталось людей. Мимо промчался целлофановый пакет, напоминающий призрак чайки. Думаю, нам пора собираться. В двенадцать похороны, Валерия Веденеева заедет за нами в одиннадцать двадцать. А мы с сестрой даже не успели позавтракать.

– Я согласен, – поднимаюсь, разминаю затекшие мышцы.

– Отлично, – Бодхи тоже выпрямляется. – Я договорюсь о встрече с нотариусом. Думаю, сегодня-завтра мы всё подпишем.

– У меня похороны. Мать умерла.

Бредем к парапету, подгоняемые ветром.

– Соболезную. Набери, как освободишься.

Прибой норовил поглотить нас без остатка.

– Еще одно, – Бодхи одним неуловимым движением перемахнул через парапет. – В тебе есть… не только человеческое начало. Думаю, ты знаешь, о чем я.

Слова пробудителя мне не понравились.

– Это останется между нами, – гуру подождал, пока я присоединюсь к нему на прогулочной дорожке. – Конфиденциальность – наше всё.

– Спасибо.

– Не за что. Но ты должен учесть, что демонологи… рано или поздно тебя вычислят. Что они будут делать – без понятия. Я с такими, как ты, не встречался.

Молча киваю.

* * *

Кладбище располагалось на севере, за чертой города. Ехать пришлось долго, хотя мы и воспользовались выделенной муниципальной трассой. Вне всяких сомнений мы опоздали бы, но что-то сместилось в графике, и мероприятие перенесли на полтора часа. Накладка, кажется, связана с катафалком, который бывшее мамино руководство своевременно не оплатило.

Традиции этого мира отличаются от моего. Раньше людей заколачивали в гробы и закапывали в могилах на двухметровой глубине. Сейчас все неомские кладбища оснащены крематориями. Покойников сжигают в промышленных печах, пепел запечатывают в урны и выдают родственникам. На такой формат власти переключились из-за перенаселенности столицы.

Никаких религиозных церемоний.

Полное отсутствие обрядов.

Жгут вместе с гробом.

Кроме нас никто не пришел. Мы не встретили в здании крематория ни друзей мамы, ни ее коллег по работе. На аренду ритуального зала у нас не было денег. Запайку и гравировку урны оплатит мамин работодатель – как выяснилось, это входит в стандартный соцпакет.

На обратном пути участковая выдала:

– Завтра к вам придет детский инспектор.

Я насторожился:

– Зачем?

– Для начала – оценить ваше материальное положение.

– А дальше?

– Запустят процедуру передачи под опеку государства.

– Интернат, – кивнул я.

Участковая не ответила.

– Вы ничего не сможете сделать? – спросила Полина.

– Боюсь, что нет. Отец вашей судьбой не интересуется. У него своя семья, он готов выплачивать алименты, но не менять свою жизнь.

Прозвучало мерзко.

Во время нашего разговора, я сидел с телефоном в руке. Серфил в глобале, чтобы лучше разобраться в происходящем. Участковая проехала насквозь по старой части кладбища, усеянной крестами и надгробиями, затем вырулила на уже знакомую трассу.

– Я собираюсь стать одаренным, – пристально смотрю на Веденееву. – По закону, если я обрету Дар, соцслужба не имеет права нас трогать.

– Тебя и не тронет, – согласилась женщина. – А над сестрой придется опеку оформлять.

– Мне положена отсрочка по пробуждению, – я отыскал в глобале нужный пункт Гражданского кодекса. – Или я не прав?

– Всё верно, – кивнула Веденеева. – Месяц, если ничего не поменялось.

– Этого хватит для оформления опеки?

– Еще как.

– Что я должен показать работнику соцслужбы?

Веденеева ответила не сразу.

– По-моему, свидетельство о пробуждении. Но показать – это полдела. Потребуется написать прошение об опеке и заявление об отсрочке. Тебе всё расскажут, не волнуйся.

– Ты нашел учителя? – заинтересовалась сестра.

– Да.

– Услуги пробудителей недешевы, – в голосе Веденеевой прозвучало сомнение.

– Я подпишу лонг.

– Когда? – уточнила участковая.

– Сегодня. Или завтра.

– Обязательно сообщи об этом тетке, которая заявится с проверкой, – посоветовала мамина подруга. – И не забудь про получение свидетельства. Все одаренные в обязательном порядке становятся на учет.

Тучи загромоздили всё небо, ветер усилился.

Когда участковая высадила нас у подъезда, ливень хлестал вовсю. Мир окутался серой мглой, по асфальту стремительно расползались лужи.

Мы с Полиной поднялись в квартиру, быстренько сварганили яичницу с помидорами, а затем я позвонил Бодхи. Выяснилось, что нотариус примет нас сегодня, в шесть вечера. Подписав договор, мы сумеем приступить к пробуждению. Гуру переберется ко мне с вещами – таковы условия контракта.

Я пробил адрес нотариальной конторы через глобал-карту.

И тут же начал собираться.

Шесть станций метро, две пересадки на троллейбусе и пешая десятиминутная прогулка – это вам не шутки. Мы еще не начали работать с пробудителем, а я уже опаздываю.