Текст книги "Демонолог (СИ)"

Автор книги: Ян Бадевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава 19. Чуть больше хорошего настроения

Мы с Полиной слушаем шум прибоя.

Солнце еще греет, но в воздухе чувствуется дыхание осени.

Шезлонги, на которых мы развалились, выставлены в нескольких шагах от линии берега. С моря дует прохладный ветерок, и моя кожа покрывается пупырышками. Терплю, закаляюсь. Я – в одних шортах. Футболка и сланцы валяются справа, на гальке. Сестра по моей просьбе не стала снимать джемпер и широкие штаны цвета хаки. Заболеет еще…

Море сегодня покрыто барашками.

По небу плывут облака.

Мы довольны жизнью и наслаждаемся каждым мгновением.

– Жаль, что мамочки с нами нет, – вздыхает Полина.

– Она бы порадовалась за нас.

– Это точно.

Частный пляж Адамсов покрыт мелкой галькой. Если ходить босиком, стопы болят, но потом привыкаешь. Я успел искупаться, прямо в шортах, затем насухо вытерся полотенцем и несколько минут дрожал, как осиновый лист. В глазах сестренки читалось: камикадзе.

Говно вопрос.

В прошлой жизни мне приходилось спасаться вплавь с тонущих кораблей у северного побережья Легурии, так что холод меня не страшит. Климат Неома изменился, но не настолько, чтобы уравняться с Азовом или Черноморьем. Вода не ледяная, но лезут в нее единицы.

Территория кампуса вплотную подходит к пляжу.

За нашими окнами разворачивается морская безбрежность.

В руках у Полины – кубик Райбека. Я специально купил эту игрушку, чтобы отвлечь девочку от бесконечного залипания в телефон. Пока удалось ненамного сократить зависимость, но я не теряю оптимизма.

– Дай еще сухариков, – просит Полина.

– Лови.

Пакетик с «Хрустяшками» перелетает на второй шезлонг.

– Я уже позвонила Кате, – похвасталась Полина. – Провела румтур по нашей квартире, представляешь? Она там пищит от восторга!

– Здорово.

Катя – это подружка Полины с верхнего этажа.

После злополучного рейда с Глебом Сатиным я вообще не нуждаюсь в деньгах. Акинфова пришла в себя и расплатилась с орденом по контракту. Часть денег куратор перечислил мне с пометкой «Заслужил». Кроме того, бухгалтерия выделила «подъемные» – полторы тысячи рублей. Оказывается, все наблюдатели получают эти деньги в начале карьеры. Думаю, еще пара недель – и я отдам свой долг пробудителю.

Вчера я получил карту-ключ от номера в общежитии. И не удержался, хорошенько всё там изучил. Ожидал увидеть комнатушку с парой кроватей и тумбочек. Ну, пусть блочного типа, тогда бы туалет и кухню пришлось делить с другими лицеистами.

Я ошибся.

Нам с Полиной выделили полноценную квартиру с двумя раздельными спальнями, собственным санузлом и кухонной зоной. По сути, студию. Одна комната была совмещена с кухней и застекленной лоджией, вторая – с рабочим кабинетом. Номер компактный, но благодаря грамотному зонированию, многофункциональной мебели и встроенной технике я не ощущал тесноты. В нашем блоке обнаружились еще три квартиры, двери которых выходили в общий холл. Пространство для совместного отдыха мне понравилось – простор, уют, панорамное окно с морским пейзажем. Теннисный стол, кресла-мешки, какие-то растения в кадках. Ну, и кофемашина в придачу. А вот со стиралкой нам не повезло. Чтобы постирать шмотки, надо спускаться в прачечную, а она расположена в подвале. Оказавшись там, я обнаружил ряды новеньких агрегатов с вертикальной загрузкой и современную сушилку. Не худший вариант.

Сегодня мы упаковали с Полиной все вещи, которые нам потребуются. Набралось не так уж много. Старые игрушки, посуду и столовые приборы решили не брать. Уместив всё необходимое в рюкзаки и чемоданы на колесиках, вызвали такси. Втащили всё это добро в лифт и поднялись на девятый этаж, где располагалась наша квартирка.

– Ух ты! – воскликнула Полина, прилипнув к панорамному окну в лаундж-зоне.

Я и сам офигел.

Серая полоска галечного пляжа, а за ней – бескрайнее синее море.

Мы, конечно, живем в портовом городе, но с балкона нашей прежней квартиры вид не такой роскошный. Доминируют трущобы, раскопы на перекрестках, забитые тачками парковки и прочее непотребство. А тут – пляж, шезлонги, бело-голубые зонтики… Паруса яхт на горизонте…

Урну с маминым прахом Полина взяла с собой.

Сказала, что хочет развеять в красивом месте.

Я не мог отказать.

Сейчас урна стоит в нашей квартире, ждет своего часа. Вечером мы собираемся сходить на старый причал, чтобы отдать маме последний долг. Всякий раз, когда об этом заходит речь, глаза сестренки грустнеют. Я, по возможности, отвлекаю Полину от депрессии. Сейчас, когда мы переехали к Адамсам, квартира перестала напоминать о днях, когда нас было трое.

– Мышь, – сказал я.

Илья называл так сестру чуть ли не с той поры, как она начала ходить. Девочке нравится это прозвище, хотя вида она не подает.

– Чего тебе? – Полина вертела в пальцах головоломку, тщетно пытаясь собрать кубики желтого цвета в одну грань.

– Разговор есть.

– Ага.

– Ты не сможешь больше ходить в старую школу.

– Это еще почему? – вскинулась девочка.

– Ну, вдруг ты не заметила. Мы перебрались в другой район. Тебе придется вставать в четыре утра, чтобы не опоздать на занятия.

Молчание.

Полина оценивает перспективы.

– А еще на нас демоны охотятся, – добил я железобетонным аргументом. – Ты же не хочешь, чтобы на тебя напал одержимый мусорный бак?

Недавно мы смотрели японскую анимешку про бакдзя.

Девочка содрогнулась.

– Что ты им сделал?

Пожимаю плечами.

– Не любят они меня. И всё тут.

– Ну, ты же демонолог.

– Вот-вот.

Пока мы здесь прохлаждаемся, бригада волшебников укрепляет заклинаниями общагу. Не только нашу с Полиной квартиру. Весь корпус. Ума не приложу, какое объяснение получила администрация лицея. И какие слухи обо мне начнут распространяться по кампусу. Знаю одно – применяется магия, которой пропитаны стены нашего конклава. Хитрое и мощное колдунство.

Собираюсь ли я ближайшие два года провести в общаге?

Не уверен.

Вот отдам долг своему пробудителю, поднимусь финансово и присмотрю что-нибудь поприличнее в Адамс-Сити. Просторную квартиру без прачечной в подвале. Начну с аренды, а там и над покупкой поразмыслю. Недвижимость тут дорогая, но я планирую быстро достичь вершин иерархии конклава.

– Ладно, – сдалась Полина. – И что за школа?

– Первая городская гимназия.

– Издеваешься.

– Нет.

– Мама говорила, туда невозможно попасть простолюдинам.

– Так и есть.

– И как ты меня протащишь?

– Уже протащил.

Пришлось искать лазейки, не скрою. Формально в гимназию может поступить любой гражданин ЕМ, но есть и неписаные правила. Очереди, личная протекция, благородное происхождение. Мещане иногда просачиваются в первую гимназию, но суммы, оставляемые в директорском кармане, потрясают даже мое больное воображение. Никаких квот и экзаменов. Подаешь документы, приходишь на собеседование. Сами понимаете, при такой схеме администрация может творить что угодно. Есть лишь одно правило, которое директор гимназии не смеет игнорировать. В школу автоматически поступают дети демонологов… А также ученики, находящиеся на попечении адептов ордена.

Девочка не знает, радоваться ей или грустить. К одноклассникам придется привыкать заново, к учителям – тоже. Да и программа, насколько мне известно, отличается от той, что дети проходят в других евроссийских школах.

Наш разговор прерывает звонок.

Клим Горин.

– Привет, дружище, – слышу жизнерадостный голос одноклассника в трубке. – Чем занят?

– Валяюсь на пляже.

– Завязывай с этим делом. Мы с сестрой собираемся к портному. Присоединяйся.

– Портной? – опешил я.

– Форма, – пояснил Горин. – Ты же еще не занимался этим вопросом?

Как всегда.

Вылетело из головы.

Инициации, духи Бездны, жирухи с ножами – всё так завертелось… А ведь от посещения школы в этом мире не открутиться. Как и от пошива формы. В ЕМ ученики вынуждены придерживаться дресс-кода, разработанного чиновниками-просветителями. Заведения, где учатся простолюдины, не зверствуют – можно пойти в магазин и купить стандартный комплект. Именно такой у меня сейчас в шкафу висит. А вот гимназии и лицеи для аристо…

На всякий случай уточняю:

– А моя старая форма не годится?

Гробовое молчание.

Мне стало неуютно.

– Ты о чем? – переспрашивает Клим.

Да, глупость сморозил.

– Ну… У меня есть брюки, пиджак и пара рубашек. Стандартный комплект, я его в прошлом году носил.

– Вы только послушайте речи этого наивного мальчика! – возмутился Горин. – А памятку будущим лицеистам, сброшенную админами на почту, ты, разумеется, не читал.

Упс.

– Илья, – голос мажора сделался проникновенным и снисходительным, – видишь ли… Средние школы для одаренных придерживаются собственного стиля в одежде. Форма лицея разрабатывалась профессиональным дизайнером. Ничего похожего в Неоме попросту нет. Так что забудь про магазины и прочий массмаркет. Только частная мастерская, индивидуальный крой и примерка. Не забывай, куда ты попал.

И хотел бы забыть, да напомнят.

– А далеко идти?

– Мы заедем за тобой. Я знаю подходящую мастерскую – там вся наша семья одевается.

– Ладно, – сдался я. – До встречи.

Перевожу взгляд на Полину.

– Ты знала про гребаную форму?

– Конечно, – девочка невинно улыбнулась. – Я всё утро потратила на поиск портного.

Чудненько.

– А меня предупредить забыла?

– Думала, ты в теме.

– Нет, – отрезал я. – Не в теме. Поедешь со мной.

– Куда? – оживилась сестренка.

– Мерку снимать. Заказ делать.

– Ух ты! – взвизгнула девочка. – Правда? А куда?

– Без понятия. Меня друзья позвали.

Ну, как друзья… С Климом я знаком очень поверхностно, а его сестру в глаза не видел. Даже не знал о ее существовании.

– Давай, – девочка загорелась идеей. – А когда ехать?

– Сейчас.

Мы заскочили в общагу, чтобы переодеться. Я принял душ, выбрался с полотенцем в прихожую, и в этот момент зазвонил смартфон.

– Готов? – поинтересовался Горин.

– Почти. А ты где?

– Въезжаю на территорию кампуса. Какой корпус?

– Третий.

– Жди через пару минут.

– Эй! – кричу в трубку. – А можно Полину с собой прихватить? Ей тоже форма нужна.

– Полина – это кто?

– Моя сестра.

– А, помню, – обрадовался Клим. – Отличная идея. Пусть отвлекает Софию, и тогда мы спасемся.

Короткие гудки.

Последняя фраза мне показалась весьма неоднозначной.

Вытираюсь насухо. Натягиваю драные джинсы и выцветшую черную футболку. С обувью у меня тоже напряг – потрепаные кеды либо стоптанные кроссовки. Всё никак не займусь обновлением гардероба…

Через две минуты мы стоим внизу, у парадного входа в общежитие.

К тротуару неспешно подъезжает знакомая тачка.

Белый «Смарт».

Бесшумно опускается тонированное стекло, и Клим приветливо машет рукой.

– Молодец, что выбрался из своей помойки, – при этих словах Полина нахмурилась. – Погнали, мы уже опаздываем.

Водитель с невозмутимым видом огибает своего монстра и открывает заднюю дверь. Я пропускаю сестренку вперед и залезаю сам.

Дверь мягко закрывается.

– Привет, – здоровается с нами София.

Машина трогается с места.

София очень красива. Длинные волосы с медным отливом, идеальная укладка. Стильная блузка, юбка до колен и туфли на высоком каблуке. Меня накрыло ароматом духов с нотками персика. По сравнению с этим чудом… я выгляжу, как бомж, выбравшийся с чердака.

– Челюсть, – Клим ухмыльнулся, глядя на мою реакцию. – Она у тебя отваливается.

София рассмеялась.

– Круто выглядишь, – выдала Полина.

Вот.

Даже комплименты говорю не я.

– А что у тебя за форма? – спросила София, чтобы сгладить неловкийй момент.

– Первая гимназия, – ответила сестренка.

– О, – бросил с переднего сиденья Клим. – Уважуха.

– У нашего портного есть все стандарты Адамс-Сити, – сообщила София. – Так что не переживай.

Мы выехали с территории кампуса через главные ворота и влились в плотный поток машин на Тихомировском бульваре. Как я уже говорил, Адамс-Сити – это не квартал, а город в городе. Автономное муниципальное образование, как говорят местные власти. «Квартал» не подчиняется мэру Неома и плюет с высокой колокольни на евроссийское правительство. По сути, Адамсы – это и есть правительство. Люди, стоящие за принятием всех решений в стране.

– Братик сказал, что ты демонолог, – обратилась ко мне София. – Это правда?

– Да.

– И ты состоишь в ордене?

– С недавних пор.

Чего тут скрывать.

Рано или поздно все узнают.

– А татуировка есть? – оживился Клим.

Я молча задрал рукав футболки.

София наклонилась вперед, чтобы лучше рассмотреть мою татушку. Клим таращился в зеркало заднего вида. Похоже, мой класс – большая редкость. Не соврал Тобенгауз…

– Чума, – выдохнул Клим. – Что это значит?

– Наблюдатель, – пояснил я, опуская рукав. – Первый ранг.

– Тебе придется совмещать работу с учебой, – задумчиво произнесла София.

Пожимаю плечами.

Выбора у меня нет.

– Тобой начнут интересоваться, – заметила София.

– Кто?

– Да все. Иногда демонологов перетаскивают из ордена в кланы. Такое сплошь и рядом случается.

– Зачем это делать? – искренне удивился я. – Мы и так на передовой.

– Никого не интересует передовая, – фыркнул Клим. – Все эти аномалии, старые разборки с духами… Великие рода пекутся о своей безопасности. И хотят заполучить собственного демонолога.

– Аристо платят лучше, – с улыбкой добавила София. – Проблема в том, что они не смогут тебя обучить на должном уровне.

– Поэтому возьмут на карандашик, – подхватил Клим. – А предложение сделают, когда ты поднимешься вверх на пару-тройку рангов.

– В аномалиях опасно, – сказала Полина.

– Конечно, – согласился Клим. – Там черт знает что творится. Вот многие адепты ордена и переходят в кланы.

– Это запрещено, – я качаю головой. – У нас присяга, и всё такое.

– Я слышала, они карают отступников, – нахмурилась София.

– Есть такое, – я вспомнил ритуал инициации.

– Вопрос влияния, – пожал плечами Клим. – Как сказала Софи, некоторых перетаскивают. Значит, договариваются. Или платят отступной. Вряд ли конклавы вступят в конфликт с Адамсами или Чжао.

– Не вступят, – согласилась София.

Пока мы разговаривали, машина успела свернуть с бульвара на улицу с двухрядным движением, затем – в тихий переулок, утопающий в шорохе желтеющих кленов. Проехать тут было нелегко – с двух сторон к тротуарам пристроились дорогие и массивные легковушки. Мы с трудом втиснулись между черным внедорожником с запаской на задней дверце и понтовым квадроциклом с аэрографикой на бортах. Чего только не увидишь в элитном квартале…

Мотор заглох.

– Мы скоро, – бросил Клим, отстегивая ремень безопасности.

Водитель понимающе улыбнулся.

«Скоро» – понятие относительное. Особенно при наличии особ женского пола. Снятие мерки – не шопинг, но для перекура времени навалом.

Выбираемся наружу.

Лавка портного спряталась в подвальчике, над которым красовалась вывеска с иглой и ножницами. Так и не скажешь, что здесь одеваются богатейшие люди Неома. Впрочем, первое впечатление бывает обманчивым. Спустившись по ступенькам, мы оказались в роскошно отделанном вестибюле. Зеркала, манекены в застекленных нишах, портреты знаменитостей. Девушка-администратор открыла онлайн-регистратор, убедилась в том, что у Гориных «назначено» и проводила всех нас в примерочную. К этому моменту я уже знал, что София учится в моей школе, только на втором курсе.

А дальше начался непередаваемый кошмар.

Снятие мерок, увлеченная трескотня Полины и Софии, просмотр каталогов, нескончаемый поток вопросов портному… В общем, самое скучное времяпровождение для любого мужчины. Выяснилось, что я обязан иметь два комплекта формы – летний и зимний образцы. Плюс парадный вариант для торжественных линеек. Плюс туфли в количестве двух пар и четыре рубашки. Плюс галстук. И, разумеется, спортивный комплект – тоже в двойном экземпляре. Всё шьется с нуля и подгоняется под фигуру клиента. Заказ выполняется за три дня. Как вы понимаете, стоимость этого удовольствия меня неприятно удивила. Я уже со вздохом потянулся к смартфону, намереваясь перечислить остаток денег с продажи игрового акка, как вдруг выяснилось, что нам с сестрой платить не нужно. Государственная программа по квотам, ага. На душе полегчало.

Снятие мерок отняло час моего времени.

Мы посидели с Гориными в кафешке и отправились гулять по кварталу Адамсов.

Ничто не предвещало беды.

Глава 20. Одержимость

На закате мы развеяли маму по ветру.

Вышли на старый пирс, сняли наклейку-пломбу и вывернули урну над посеревшей морской гладью. Перед этим каждый сказал слова прощания. Полина опять заплакала, я обнял ее за плечи. Так мы и стояли, глядя в вечереющее небо. Багровый солнечный диск скатывался за горизонт, подсвечивая тонкие нити облаков. В какой-то момент я понял, что нас накрыла исполинская корабельная тень. Воздушный лайнер величественно выплывал из Неома, набирая высоту. Я задрал голову и увидел дно механического монстра. Овальное серое дно, расчерченное линиями стыков, испещренное обзорными иллюминаторами, техническими люками, вентиляционными заглушками и всевозможными наростами непонятного назначения.

Никакого гула.

Монстр размером с центральную площадь крупного мегаполиса проплыл над нашими головами, набрал скорость и вознесся в запредельную высь. Несколько минут я любовался палубными надстройками, навигационной башней и мигающими бортовыми огнями.

Воздушные корабли не имеют крыльев. У них отсутствуют двигатели в привычном понимании. Чудовищная масса перемещается по небу благодаря сверхспособностям магопилотов.

Слезы на щеках Полины высохли.

– Вот бы полетать на этой штуке.

Я погладил ребенка по голове.

– Однажды полетаем.

– Правда?

– Обещаю.

Домой мы возвращались в полном молчании. Каждый думал о своем. Полина вспоминала маму, я просчитывал дальнейшие шаги. Намечаются проблемы в двух направлениях. Аристократическая школота попытается меня выжить всеми доступными способами. Демоны пронюхали о миссии и тоже постараются достать. Вопрос в том, что именно знает враг Нергала. Появление жреца – еще не повод для беспокойства. Повелитель может преследовать разные цели. К примеру, порабощение мира и возврат власти над ренегатами. Конечно, этот вариант тоже никому не понравится…

А что с агрессивной школотой?

Я могу укладывать их пачками, но за обнаглевшими мажорами стоят родители. Представители именитых родов, многие из которых достигли дхьяны. Это серьезные противники, с которыми нельзя не считаться. Жесткие, сильные, обладающие инструментами влияния. Придется действовать аккуратно.

Проводив сестренку до квартиры, я решил немного развеяться. Побродить по окрестностям, изучить магазины, хорошенько обдумать план на будущее. Ну, и прикупить чего-нибудь съестного. На вечер и утро. Свободных дней впереди осталось немного – занятия будут отнимать большую часть свободного времени, остальные часы я намереваюсь тратить на задания ордена. Отдыхай, Джерг, пока есть возможность.

Незаметно для себя я оказался на пляже.

Людей почти не осталось – тут и там были разбросаны белые шезлонги. В сотне шагов от себя я увидел человека, складывающего лежаки в аккуратный штабель. Здесь у нас не юга. Близится конец сезона…

Меня отвлек хруст гальки.

Приближающиеся шаги.

Оборачиваюсь, чтобы встретиться лицом к лицу с компанией парней, сошедших с набережной. Ну, не совсем лицом к лицу. Преследователи отгородились от мира балаклавами. Четверо, все одеты однотипно – в неброские спортивные штаны, худи и крепкие беговые кроссовки.

За меня взялись еще раньше, чем я планировал.

– Чернь на пляже, – прозвучал насмешливый, чуть хрипловатый голос. – Непорядок.

Момент был выбран удачно.

Вокруг – ни души.

Мужик, складывающий лежаки, слишком далеко, он даже не смотрит в нашу сторону. На набережной загораются фонари, но между мной и прохожими обосновалась волейбольная площадка.

Открываю чакру, быстро пробегаюсь по своим техникам.

Укрепляю мышцы и кости.

Вкачиваю прану в телекинез и ледяной урон.

– Кто вы такие?

Подростки в балаклавах делают попытку меня окружить. Не люблю такие вещи. Отступаю на несколько шагов, стараясь не выпускать крайних противников из поля зрения.

– Дальше моря не убежишь, – хмыкнул тот, что пошире в плечах.

Оружия нет.

Значит, рассчитывают на собственные силы.

Серый камушек со свистом врезается в челюсть ближайшего оппонента. Голова парня дернулась, изо рта вылетело несколько капелек крови.

Тот, что говорил первым, выставил перед собой руку. Я увидел полусферу, сотканную из воздуха – легкий кинетический щит. Второй камень, срикошетив от щита, отлетел в море. Я без колебаний атаковал с другой стороны – окатыши полетели одаренному в затылок, спину и пятую точку.

– Гондон! – выругался нападавший.

Полусфера исчезла.

Я тут же сократил дистанцию и рубанул придурку локтем в переносицу. Щитоносец отступил на полшага и тут же скрючился от удара в живот. Добивал я уже коленом в голову.

Справа протянулась электрическая дуга – я чудом успел отклониться. И едва не потерял равновесие – растяжка у Ильи хреновая.

Ухожу влево, запускаю ледяной шар по ногам. Чуть ниже колен, чтобы не оставить инвалидом. Айсбол поглощается тепловой аурой – с шипением и паровыми спецэффектами.

Ладно.

Не глядя, пробиваю локтем назад.

Слышу смачный хруст.

– Уфод, – всхлипывают за спиной.

Двое еще в игре.

Первый запускает в меня чем-то искрящимся и горячим. Пригнувшись к земле, веду очередной камень в голову любителя тепла. Точное попадание в лоб. Шаг, подшаг. Двойка с огненным уроном. Печень и ребра. Худи прожигает насквозь, ублюдок открывается. И получает лбом в переносицу.

Разворачиваюсь к последнему герою.

Вижу – пятится назад.

– Кирилл тебя достанет.

На моем лице – презрительная гримаса.

– Пусть попробует.

Не дожидаясь, пока случайные прохожие заинтересуются дракой, ухожу с пляжа. Побитые псы ползают по гальке, матерятся и орут друг на друга.

Тут, насколько мне известно, работает внутренняя служба безопасности. Не стоит попадаться на глаза стражам порядка…

Выбравшись на набережную, я молниеносно затерялся в толпе.

Настроение безнадежно испорчено.

Вернувшись домой с пустыми руками, я открыл в телефоне приложение «Добрый повар» и нашел точки общепита с быстрой доставкой еды в Адамс-Сити. Ценники на порядок выше, чем в «Нагорье», но я и ожидал чего-то подобного. Завтра выкрою побольше времени и найду дешевые ресторанчики в соседних районах. Так, на ужин у нас лазанья, крабовый салат и круассаны с чаем – последний доставляется в запечатанных термокружках. Сорок рублей восемьдесят копеек. Грабеж средь бела дня.

Едва мы поужинали, пришло сообщение от куратора:

Буду в девять вечера.

Никаких объяснений.

Меня просто поставили перед фактом.

Я посмотрел на часы: 20.58. Улыбнуло. В общежитие, насколько мне известно, не пускают посторонних. Внизу сидит вахтер, есть какие-то системы безопасности, датчики оповещения… Сатин обошел всю эту хрень элегантно – через санузел. Еще бы, он же умеет пробивать порталы из внепространственной штаб-квартиры ордена.

Перед тем, как войти в номер, учитель постучался.

И на том спасибо.

– Привет, – демонолог помахал рукой Полине, перебиравшей какие-то тетрадки и ручки. – Надо поговорить.

Никак не привыкну к отсутствию компа. Глобалом я могу пользоваться и с телефона, но задроцкий разум Ильи чувствует себя неуютно. Пожалуй, завтра перевезу этот металлолом на такси. Может потребоваться для учебы, а мелкие экранчики смартфонов вызывают у меня приступы клаустрофобии.

– Чай не предлагаю, – я провел гостя на балкон, где бесформенной грудой валялись кресла-мешки. – Еще не закупился.

– Предусмотрительность – мое второе имя, – в руке куратора появилась небольшая картонная коробочка. – Не против пакетиков?

«Тамрико».

Люблю эту марку.

Даже в пакетиках.

Пока я хозяйничаю в кухонной зоне, куратор разглагольствует о преимуществах грузинского чая, погоде и пользе вечерних прогулок для здоровья. Полина, воспользовавшись обстоятельствами, достала телефон и скрылась за дверью, чтобы нам не мешать. Две квартиры еще не заселены, так что лаунж в нашем безраздельном пользовании.

Сатин сменил пластинку, едва за девочкой захлопнулась дверь.

– Меня послал Тобенгауз. Наблюдается подозрительная активность в аномалиях, а это означает…

– Проблемы, – догадался я.

– Вроде того, – куратор принял из моих рук кружку с настоявшимся чаем. Пакетики я выбросил в мусорку. – Могут задействовать всех оккультистов.

– Включая тебя.

– Именно.

– Но… ты же мой куратор. Я должен следовать за тобой, разве нет? А вход в аномалии наблюдателям запрещен.

– Зришь в корень, – похвалил Глеб. – Тебя надо возвести в ранг ритуалиста.

Пожимаю плечами:

– Они тоже не могут входить в аномалии.

– Сейчас не могут. Если напряженность будет нарастать, запрет снимут. Правда, будут допускать сильнейших. И то – после сборов.

Еще и сборы.

Час от часу не легче.

– Ты можешь отказаться, – заверил меня учитель. – Я бы так и поступил на твоем месте.

Отказаться от смертельной опасности в локациях, кишащих демонами? Заманчивое предложение. Вот только подозреваю, что это оптимальный способ быстрой прокачки.

– Какой план? – спросил я. – Мне кажется, статус наблюдателя присваивается на несколько месяцев. Минимум.

– Это не совсем так, – мягко поправил Сатин. – Ты можешь досрочно сдать экзамен на ритуалиста, если продемонстрируешь успехи в рейдах. Под моим контролем, разумеется.

– А прецеденты были?

– Да. Некоторые экзы поднялись за пару недель.

Несколько секунд я задумчиво пью чай, глядя в окно.

– Излагай план.

– Ритуалист должен раскрыть определенные способности в ветках. И прокачать их до приемлемого уровня. Придется изгнать и развеять несколько низкоранговых духов, применяя стандартные боевые заклинания. И сдать экзамен конклаву. Справишься – переведут в ритуалисты.

– Я так понимаю, и ритуалы надо проводить.

– Обучу.

– А что с пассивными навыками?

– Кое-что развивается в домашних условиях.

– Хорошо, – сдался я. – По рукам. Я в твоей команде.

На лице куратора появилось довольное выражение.

– Я в тебе не ошибся.

Как же я не перевариваю эти фразочки. С тех самых пор, как меня приволокли в святилище Нергала и стали натаскивать на жреца смерти. Все мерзости, что со мной творили, оправдывались набором однотипных утверждений. Эта фраза, например, работала в случаях, когда требовался доброволец на бессмысленную и беспощадную мясорубку.

Учитель одним махом допил чай.

– Идем.

– Куда? – охренел я.

– В рейд.

– Ты издеваешься? Сейчас?

– Ну, по правде говоря, через двадцать минут. Прыгнем через конклав, быстренько всё сделаем, и по домам.

Оптимист.

Что ж, назвался боровиком, полезай в банку.

* * *

Глеб присел, чтобы начертить мелом линию на асфальте. Кривую длинную линию, перегораживающую выезд из подземного паркинга. Мел у куратора был зеленым. Я терпеливо наблюдал за процессом. Губы учителя шевелились, нашептывая заклинание.

Боги, у демонологов почти всё колдунство выстроено на заклинаниях.

Почему-то мой родной язык обрел в этом мире невиданную силу. Есть подозрение, что высокий тшуммех – еще и исконное наречие духов, сбежавших от Нергала.

– Сюда будем отступать, если что, – предупредил оккультист.

Спускаемся в утробу паркинга.

Обычная неомосковская высотка, выстроенная на противоположном краю столицы. Тридцать этажей, мебельный магазин и офисы на первом ярусе. Наш клиент разместил задание через онлайн-форму. Механическая одержимость. Дух вселился в машину – новенькую, только что из салона. Усиленное поглощение праны, агрессия к проходящим мимо жильцам. Эсбэшники, охраняющие жилую зону, согласились заблокировать подвал, чтобы нам не мешали другие водители. Ровно один час. Потом запрет снимут.

Паркинг производит тягостное впечатление.

Будит неприятные воспоминания.

Железобетонная пещера с колоннами. Всё расчерчено на желтые квадраты и пронумеровано. Свет вспыхивает по мере нашего продвижения.

Мои шаги подхватываются гулким эхом.

– Сосредоточься, – шепнул учитель.

Я чуть поотстал и активировал шестеренку в темно-синем ореоле. Сатин пояснил, что эта техника – улучшенная версия механического изгнания. Теперь я могу атаковать не только статичные, но и движущиеся объекты. Главное – попасть в цель.

В среднем ряду справа ожил двигатель.

Вспыхнули фары.

Куратор резко остановился, я чуть не налетел на его спину. Мотор гудел тихо и мощно. Наш противник – дорогущий спорткар «Бугатти», способный за секунду разгоняться до двухсот километров. Правда, в этой пещере демону придется ездить аккуратно.

Обтекаемый приземистый корпус сдвинулся в соседний проход.

Фары погасли.

– Это локус, – сообщил куратор. – Весьма злобный.

Это я понял.

Сегодня утром тварь чуть не задавила женщину, решившую съездить за покупками. А вчера бампером зацепило самого хозяина «железного коня».

Локусы по природе своей неспособны менять векторы одержимости. Во что вселились – за то и будут сражаться. До упора. По необъяснимым причинам духи этого ранга привязываются к предмету или механизму на эмпатическом уровне. К примеру, о машинах демоны пекутся всеми доступными способами – ездят аккуратно, разрешают ремонтировать и заправлять, латают магией колеса и кузовы. А вот в живых существ локусы не вселяются – проверенный факт.

Куратор воздел руки, что-то прошептал под нос – и с потолочных балок сорвалась туча ярко-голубых огоньков. Светящиеся точки спикировали на «Бугатти». Взвизгнули тормоза. Мотор взревел, тачка сорвалась с места и помчалась по узкому проходу между парковочными секторами.

Разворот.

– Приготовься, – шепнул наставник.

Спорткар заложил резкий вираж, его слегка занесло у дальней стены. Миг – и обтекаемый красный монстр мчится в нашу сторону, разгоняясь с каждой секундой. Я узрел фары с четырьмя светодиодами, сотовую радиаторную решетку, хромированную окантовку и удлиненные воздухозаборники. Ума не приложу, откуда взялись эти слова.

Учитель бросил по курсу следования спорткара замедляющий сгусток.

Машина вильнула вправо, едва не зацепив бампер серебристо-серого микроавтобуса, вновь выровнялась и устремилась в нашу сторону.

Сатин прыгнул за капот пятнистого внедорожника.

Я шагнул под прикрытие колонны.

Красная молния промчалась в шаге от меня. Выхожу в проход и бью заряженной фиолетовой «шестеренкой». Техника накрывает автомобиль по всей площади, но растекается по невидимому полю.

– Он защищается, – сказал Глеб. – А ты молодец.

Спорткар притормаживает.

И прет задним ходом, быстро сокращая дистанцию.

В эту критическую секунду из двух противоположных рядов вырываются черные щупальца, захлестывают колеса и корпус нашего противника. Тачка могла бы перевернуться, но сверху на нее давит неведомая сила – одно из блокирующих заклинаний учителя.

Из выхлопной трубы раздался жуткий рев.

На меня пахнуло бензином и моторным маслом.

По всему телу прошелся теплый ветер, как в метро.

Со всех сторон к спорткару устремились светлячки. Не знаю, что это за магия, но выглядит прикольно. Светлячки вгрызаются в корпус механического зверя, просачиваются сквозь заднее стекло, заставляют машину биться в конвульсиях.