Текст книги "Чудовище проклятого острова (СИ)"

Автор книги: Ядвига Благосклонная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Прекрасно!

– Ты завтракала? Знаешь, кок приготовил удивительные блинчики. Предлагаю отведать прямо сейчас. Пока горячее.

– Да что ты?

– Угуммм...

– Это что? – помахала перед его носом шкатулкой.

Дьяр отпрянул, как если бы я этой шкатулкой хотела заехать ему в нос. А впрочем...

– Шкатулка.

– А в ней?

Всего лишь проявление моего творчества, – нервно улыбнулся.

– Почему ведьма похожа на меня?

– Разве? – приторно ахнул негодяй.

Открыв шкатулку, показала эту пакость.

Нагнувшись, он присмотрелся. Затем аккуратно вытащил из моих рук и добавил:

– Видимо, вдохновился. Знаешь, какая суженая такое и вдохновение.

Надо сказать, что шкатулку он забрал очень вовремя, потому как после этих слов был риск что на одного дьяра в Хель -горде станет меньше, а на одну ирлу в темнице больше. Если у них вообще есть темницы. Про Хель -горд я не знала ровным счетом ничего, кроме того, что там был лютый мороз.

Подавив в себе желание спустить с лестницы подлеца, скрипнула зубами, развернулась и начала спускаться.

– А шкатулка? – крикнул в спину дьяр. – В Хель-Г орде не принято отказываться от даров суженного.

Чтоб ему пусто было!

Вернувшись, вырвала из его рук шкатулку и, развернувшись, пошла будить Дорис, чтобы успеть отведать ещё пока тёплых блинчиков.

***

Будни на корабле протекали довольно спокойно. Бесконечные воды не бушевали, небо оставалось чистым, без единого облака. Правда, ветер уже морозил, а не просто колол кожу. Чем ближе к Хель-горду, тем становилось холоднее – это был всем известный факт. Когда они войдут в пересеченные моря ярящегося Шель-гарда и бушующего Вель-гарда пойдет снег. Оставалось надеяться, что боги будут милостивы и они не попадут в снежную бурю.

Кайден отправил отцу еще два донесения, в которых подробно описал путь, по которому они плывут, и назвал день в который предположительно прибудут.

От Инг -яра Биргера ответ пришёл на пятый будень плавания. Он скупо похвалил сына, а также сообщил, что снежных бурь в ближайшую седмицу не предвидится. Ойвинд был спокоен. Об этом ему сообщил астроном, что поселился в Хель -горде около десяти лет тому назад. Он прибыл из Большой земли для изучения, как они это называли, климата. Ирл не понимал, что за чудачество творится на Круглой земле, однако научился по звездам предсказывать погоду. У него имелась занятная вещица, отдаленно напоминающую подзорную трубу, в которую он заглядывал каждый вечер на крыше самой высокой башни, а затем что-то чиркал у себя в писчей книжке.

Шестого будня ранним утром они добрались до Ледяной пещеры, что разделяла бесконечные воды и пересеченные моря. Судачат, что она возникла ровно в тот день, когда род Нильсона проклял род Рунвальд. Впрочем, никто не мог знать этого наверняка, так как свидетели этому уже как несколько веков отдали свои души Великим или Алму. Именно Ледяной пещеры больше всего опасались дьяры, ведь здесь находилось пристанище Оголенных.

Дан-яр приказал всем до единого собраться на палубе, чтобы затем пробасить:

– Ни за что не останавливаться! На бесстыдниц не обращать внимание! В глаза не смотреть!

Сделав объявление, Кайден отдал приказ взяться за весла и грести, что есть мочи.

В Ледяной пещере никогда не было ветров, а Ойвинд обдувал лишь пересеченные моря и Круглую землю.

Половину пещеры они проплыли в мертвой тишине. Однако стоило им только пересечь вплыть в лазурный грот, как с разных сторон послышался девичий звонкий, точно колокольчики смех. Он был манящим, умиротворяющим. Настоящая услада для мужских ушей. Раздались всплески воды. Это Оголенные выплывали на поверхность, чтобы забрать души дьяров и найти свой собственный покой. Алм никого не отпускал задаром. Вместо своей души ты должен был отдать чужую.

Дьяр не смотрел на них, несмотря на то, что озорное хихиканье девиц пробуждало в нем бурные фантазии. Сглотнув, он нашел глазами Кристиана. Тот сосредоточенно следил за воинами.

– Иди ко мне! Иди ко мне! Или ко мне! – начали раздаваться со всех сторон нежные голоса.

Сглотнув, дьяр махнул головой, словно стряхивая дурман.

Нет. Не поворачиваться!

Однако Кайден все же бросил взгляд на одну из Оголенных, и тотчас утонул в ее глазах.

– Иди ко мне, милый...

Не владея собой, он потянулся к бесстыднице и, вероятно, его бы ждала незавидная участь, если бы не раздался вскрик.

Очнувшись, он увидел, как Алмово отродье держит за руку его суженую. Оголенные никогда прежде не трогали девиц, потому он разрешил девицам остаться на борту.

Кайден устремился к Г рете, однако его остановила невидимая стена, в которую он врезался.

Гребаные Оголенные, и их проделки!

Вытащив меч, рассек пространство и, бросившись к Грете, уже занёс руку над головой морской тварью, как девица закричала:

– Нет! Не надо!

Он отвлекся всего на секунду, а бесстыдницы уже не было.

Улизнула, гадина!

Смех стих, а через несколько секунд снова наступила мертвая тишина.

Глава 10

Меня отпаивали дурно пахнущим отваром из странного растения – пятилистника. Я знала это, потому что сперва наотрез отказалась вливать в себя эту дрянь. Настоем из валерианы дьяры принципиально не пользовались, а потому их у неё не было. Пришлось давиться пятилистником под внимательными взглядами Кайдена, Кристиана и Дорис. Ледяную пещеру мы пересекли несколько часов тому назад. Мне казалось, что россказни про проклятую землю лишь небылицы впечатлительных ирлов, однако теперь я была склонна с ними согласиться.

Святая Далия, меня схватила за руку русалка! Никто не верил в существование

Оголенных, как их называли дьяры, в Вондервиле, а те кто верил занимал койку места в доме скорби.

Меня знобило и трясло. Не то ли от холода, что проникал под кожу сквозь соболиные меха, не то ли от пережитого ужаса.

– Почему она схватила тебя за руку? – в который раз задал вопрос в пустоту Кайден, ведь от меня проку было мало. – Что морской твари было от тебя нужно? – задумчиво протянул.

Я бы не призналась даже если бы к моему горлу приставили меч, что от Оголенной исходило тепло и свет. Казалось, что между нами протянулась невидимая нить. Впрочем, я слышала, как дьяры за кружками эля трепались, что, мол, Оголенные забирают души и что к ним нельзя прикасаться. Тогда почему же я все еще была жива? Несколько не в себе, разумеется, но это было поправимо. После пятилистника-то! Я и сама не понимала, чем заслужила такую честь, ведь Оголенная не сказала ни слова, лишь дотронулась до медальона, что висел на моей шее. Что-то в ее чертах мне казалось отдаленно знакомым, но почему?

Не помогало еще и то, что мне никто и ничего не собирался объяснять. Как будто бы я собиралась вернуться обратно в Вондервиль и выдать все их тайны королю. Во имя Святой Далии, мы только вошли на территорию проклятой земли, а я уже чувствовала себя так, словно лишаюсь разума.

Русалки?

Что дальше?

Ходаги и драконы?

Я бы отдала все лишь бы вернуться обратно в теплый Альсборн, где люди были лучезарными и приветливыми, а не плыть в мрачный Хель -горд, где, казалось, за улыбки дьярам нужно платить золотыми.

После успокаивающего снадобья, меня потянуло в сон. Зевнув, потерла глаза. Мы уже битый час отсиживали свои задницы в кабинете у Дан -яра, неужели у него не было других крайне важных дел?!

Скажем, дать указания своим воинам? Походить по палубе с важной физиономией? И далась ему эта русалка...

Встав с жесткого стула, я поморщилась.

Ну в самом деле, неужели у них не нашлось пуха для стульев? Да на худой конец сена!

– Пожалуй, самое время отдохнуть, – решила я откланяться.

– Я проведу, – тут же подскочил Кайден.

После, как он это нарек, нападения Дан-яр был излишне обеспокоенным. Эти часы он не спускал с меня глаз, как будто бы действительно боялся, что я вот-вот дух испущу.

– Не стоит.

Но дьяр, разумеется, пропустил мои слова мимо ушей. В два шага пересек кабинет, открыл дверь, а затем, оглядев меня, совершенно неожиданно поднял на руки. Я даже не успела возмутиться, только ойкнуть.

– Отпусти меня! И кому я это сказала? Варвару, что не обращая никакого внимания на мое недовольство и пыхтение, понёс меня в каюту. Нас провожали недоуменными взглядами дьяры, но Дан -яру едва ли до этого было дело. Он был полон решимости выполнить свой рыцарский долг. Рыцарь из него, скажем, как из меня прынцесса, а из Кристиана монах-отшельник. Отпустить меня Кайден пожелал уже в самой каюте. Прямо на кровать. Его лицо неожиданно оказалось близко к моему. Пожалуй, я впервые заметила, что, когда он не хмурился и не сжимал губы в жесткую линию, то был весьма видным молодым мужчиной.

Такая близость была возмутительна, но отчего-то приятна. Должно быть, в этом отваре был не только пятилистник, но и дурман-трава, что в Вондервиле пользовалась успехом у пожилых ирлов, которые отказывались это признавать.

Его глаза внимательно рассматривали мое лицо, словно видя его впервые. Слава Далии, этот неловкий момент был прерван Генри, что ворвался без спросу в комнату.

– Дан-яр! Там... Он запнулся, вытаращив на нас зенки. Кайден резко отдернул руки, словно я была больна холерой.

– Отдыхай, – хмуро проворчал и поспешил покинуть каюту. Пожалуй, я бы задумалась об этих секундах странности, не будь такой изнеможенной. Последней моей мыслью перед глубоким сном была: «Точно, дурман -трава».

***

Красивые мужчина и женщина стояли на краю скалы, дальше который простиралось лишь бескрайнее небо и спокойное море. На голове девицы красовался венец, сплетенный из красных цветов, такого же цвета платье обвивало тонкую, точно тростника фигурку. Вокруг летали птицы, бабочки, словно в сказочной стране эльфов и фей, сказки про которую так любили слушать дети.

– Согласна, ли ты Хель – дочь палящего солнца, связать свою судьбу с Гордом сыном – вечного холода? – спросил старец с длинной седой бородой. Девушка не успела ответить. Раздался топот и ржание лошадей. Дюжина воинов напала на людей и схватила их.

Горд убил нескольких варваров, прежде чем добрался до своей возлюбленной, но было уже слишком поздно. Человек чья фигура и лицо были скрыты за чёрным плащом с капюшоном, стоял рядом с его любимой на своем черном скакуне и протягивал ей руку.

– Хель, не смей! – крикнул он, но его тут же схватили, а к горлу приставили меч.

Девушка обернулась, с застывшими слезами на глазах, беззвучно прошептала: «Прощай», подала руку человеку, который тотчас же вздернул ее и усадил перед собой. Я чувствовала, что она не хотела уходить с ним, но жизнь любимого была важнее ее собственной участи. Чувствовала с каким непримиримым горем юноша смотрел вслед своей паре, и ощущала как гнев и ненависть с каждым ударом сердца затапливали его холодную душу.

Его Хель передала их любовь.

***

Распахнув глаза, я долго не могла прийти в себя. Мне казалось, что я знаю эту девушку. И была точно уверена в том, что сон приснился мне неспроста.

Хель и Горд? Неспроста же они мне приснились. Похоже, это была еще одна тайна, которую мне предстояло разгадать.

Дьяры подплывали к Хель-Г орду. Их плавание подходило к концу. Скоро Кайден ступит на родную землю, вдохнет полной грудью морозный воздух и отправится на охоту. До Сиг-Хеля ему нужно раздобыть добычу. Несколько тушек гаялов, зайчатины и, если повезёт, лося или косулю. Пир в день, когда Кайден с Гретой будут обещаны друг другу, должен греметь на весь мир. Во всяком случае, на весь Хель -горд наверняка.

Впрочем, Дан-яр хоть и с нетерпением ждал того дня, когда прибудет на родную землю, он бы оттягивал их с суженной обручение до незапамятных времен. На свою беду, у него не было столько времени. Лишь несколько свободных будней.

– Чего такой смурной, Дан -яр? – спросил у него Бо.

– Боюсь, как бы Ойвинд не лютовал, – взглянув на небо, с которого сыпались хлопья снега, ответил.

– Дак Инг-яр писал, что нынче Ойвинд милостив.

Кайден на это ничего не ответил. В самом деле, разве этот астроном не ошибается?

Впрочем, хмурым Дан-яр был не столь из-за погоды, сколь из-за своей суженой. Он все ещё на неё обеспокоенно косился, из кожи вон лез, чтобы угодить пигалице, а она снова воротила носом! Запасы харчей, которыми они затарились в Альсборне, стремительно подходили к концу, а в Хель -горде не было подобных роскошей, к которым привыкли девицы.

Их еда была простой и сытной. Благо, меха ей пришлось по вкусу. Во всякому случае, ей они были к лицу. Как и платья, что уж больно сильно подчеркивали ненужные округлости. У его воинов от этих округлостей разум мутился! А у него...

Нет. Ему не следовало об этом думать! Потому что его суженная скорее окоченеет насмерть, чем согреет его постель.

Он почему-то не в силах был стереть образ ее приоткрытых губ и широко распахнутых глаз, когда опускал ее на кровать. Суженная не глядела на него с отвращением или высокомерием, как это бывало по-обыкновению. Скорее, она его оценивала. Почему?

Эта мысль не давала ему покоя всю ночь.

***

На корабле было совершенно нечем заниматься. Из будня в будень мы с Дорис слонялись без дела по палубе, разбавляли нашу скуку разве что трапезы и байки капитана.

В последний полный будень нашего плавания, вечером после ужина, Дорис ушла к себе в каюту, чтобы избежать настойчивых поползновений Кристиана, а я решила почитать на палубе. Идея потерпела неудачу. Несмотря на редкий снег, бумага начала намокать. Тяжело вздохнув, захлопнула книгу и встала со скамейки, на которой обычно прохлаждались матросы.

– Что, суженая ждёшь не дождёшься, когда прибудем в Хель -горд? – спросил Генри.

Он с другими дьярами, приближенными к Дан -яру, частенько распивали эль и играли в кости и карты на бочке. Всех дьяров на корабле эти плуты уже обчистили, и теперь пытались надуть друг друга.

– Скука съедает, – честно ответила.

– Скука? – Г енри фыркнул. – В твоем распоряжении Дан-яр. Только попроси, и он тебя развеселит! – рассмеялся болван.

У меня были предположения, о каком «веселье» толковал дьяр. Подобную нелепость мне даже было страшно себе представить. Пожалуй, я впервые задумалась о том, что мы с Дан-яром станем мужем и женой. А супруги делят не только радость, горе, кров, но и постель. И после обручения, он будет в своём праве. От этих мыслей хотелось убежать, спрятаться, но они преследовали меня.

Нет. Этого не должно произойти. Ни в коем случае.

– У меня есть мысль получше. Как насчёт того, чтобы сыграть в карты?

Дьяры удивлённо переглянулись, а затем уставились на меня.

– Воины не играют с девицами в карты.

– Отчего же? – иронично приподняла бровь. – Бояться продуть?

Генри хмыкнул, окинул меня скептическим взглядом, а затем, скорее чтобы преподать языкастой девице урок, нежели действительно сыграть, согнал одного из воинов со стула и указал на него со словами:

– Прошу.

Дважды мне предлагать щелкнуть зазнавшихся дьяров по носу не требовалась. Расправив полы длинной шубы, села на предложенное место.

– Раздавай.

За эти будни я не единожды наблюдала за тем, как Генри мухлюет. Однако и я была не пальцем деланная.

В старом доме, где мы обитали с Хильдой, нашим соседом был любящий пригубить ирл Йохан. Несмотря на свою пагубную склонность к бормотухе, он был довольно изобретательным, авантюрным, а ещё никогда не отказывался посидеть с малышкой Гретой, пока ее тётушка Хильда штопала подъюбники на фабрике.

Она, конечно, не знала, что в основном мы проводили время за картами, в которые он учил меня мухлевать. Ну, как учил... Он скорее оттачивал навык, а я всегда была довольно наблюдательным ребенком. В конечном счете, когда я выиграла у ирла Йохана шесть партий подряд, тот сдался и, назвав меня лучшим своим учеником, от радости вылакал целую бутылку бормотухи. В одного. Когда я обыграла всех мальчишек во дворе, оставив их без конфет и медяков в кармане, они наябедничали своим родителям. После этого Хильда меня с ирлом Йоханом больше не оставляла. Видать побаивалась, что я вырасту шулером.

Картами я не баловалась с лет эдак. четырнадцати. После того, как пришлось удирать от пиратов, которых оставила без золотых. Но, пожалуй, опустим эту историю недостойную благопристойной ирлы.

Генри начал мухлевать с ходу, ещё при тасовке карт.

– На что играем?

– На золотой, – смело заявила.

У меня было два в том чемодане, который я прихватила с собой.

Генри ухмыльнулся, вопросительно взглянул на парней и, дождавшись их кивка, бросил:

– Идёт!

Дьяры, достав золотые, сбросили их в общую кучу и вперились в меня глазами.

– Эээ, – неловко замялась, – у меня там. В смысле, в каюте.

– Нет золотого – нет игры! – отрезал один из воинов.

– Серьезно? У меня он действительно есть!

Дьяры явно мне не доверяли. Повисло затяжное молчание.

– Играем! – огласил Г енри. – Она суженная Дан -яра, даже если у неё нет золотого.

То весьма неплохо иметь в должниках самого Дан -яра, сына правителя Хель-горда. Этого, разумеется, никто не произнес вслух, однако этого и не требовалось.

Прежде чем Генри начала раздавать карты, я попросила его их сдвинуть, а после перетасовать снова. Тот если и был удивлён, то виду не подал.

Мы сыграли в три игры, в каждой из которых я обчистила всех до последнего золотого.

– Великие, эта девица морской черт в юбке! – схватившись за голову, выкрикнул воин. Весело рассмеявшись, я притянула кучку золотых к себе, пересчитала и учтиво предложила:

– Еще партейку?

– Что здесь происходит, разрази вас гром?! – раздался сзади грозный рык.

Дьяры подскочили, точно ужаленные.

– Дан-яр, тут это.

– Вы, жалкие задницы, пытаетесь обчистить мою суженую?

Какого же он плохого мнения обо мне, право слово!

– Помилуй, Дан -яр, но твоя суженная обчистила нас! Я требую реванша! – неосмотрительно заявил дьяр.

– Реванша? – ласково повторил.

Воин сглотнул, стушевался и поспешил отступить на несколько шагов.

– Я полагаю, что суженной уже пора на покой, – опустилась на мое плечо тяжелая рука.

– Завтра будень обещает быть тяжелым.

Вздохнув, поднялась, понимая, что веселье закончилось.

И что за человек такой, спрашивается? И себе не ам, и другим не дам.

– Прошу прощения, господа, но, вероятно, реванш придётся отложить до следующего раза, – собирая выигранные золотые, промолвила.

– Я отыграюсь, суженная! Ещё посмотрим кто кого! – подмигнул мне Г енри, на что я рассмеялась.

Он, казалось, совершенно не расстроен тем, что обеднел на три золотых. Вернее всего, впечатлен.

– Никакого следующего раза, – ощетинился Кайден.

Стоило мне только встать со стула, как рука Дан -яра по-собственнически опустилась на мою талию.

– Я провожу.

– Не стоит.

Но, разумеется, меня никто не послушал.

Мы уже сделали несколько шагов, когда Кайден через плечо рявкнул:

– Хватит протирать свои штаны без дела! Отправляйтесь спать! А не -то найду вам дело, коль есть когда дурью маяться.

– Нарушаем правила? – уже возле моей каюты, задал вопрос Кайден.

– Разве?

– Ты снова дуришь головы моим воинам.

– Просто преподала урок, – легкомысленно хмыкнула.

– Тогда может и мне преподашь?

Я стояла зажатой между стеной и телом дьяра, что не отрывал пылающего взгляда от моих губ. Или это было игрой моего воображения?

– Что ты подразумеваешь под этим? – неловко выдавила из себя.

Он хотел что-то сказать, но, махнув головой, отошел и бросил:

– Теплых снов, суженная.

Дьяр ушёл, а я не понимала почему мое сердце вырывается из груди, ведь я до печенок терпеть не могла этого подлеца!

Глава 11

До чего же неугомонная девица! Это же надо было умудриться обчистить его лучших воинов! Да что там... Кайден был уверен, приди он чуть позже, то бесстыжая ирла оставила бы дьяров без последнего исподнего.

И эта мысль его отчего-то зверски бесила, как и то что она так громко хохотала, что ее смех он услышал аж на другом конце корабля.

Над его словами она никогда не смеялась.

Какой там! Он даже ни разу не удостоился ее улыбки! А его воины, в частности Г енри. Какого алмового черта он ей подмигивал?

В следующий раз играть захотели! Не будет никакого следующего раза! Да он вообще, как только они ступят ногой в Хель-горд, запрет ее в своей башне! Чтоб не повадно было всяким Генри строить его суженной глазки!

И она тоже хороша! Да какая ж приличная девица играет с заправскими шулерами на золотые?

Нет. Он решительно не мог понять, чем заслужил такую напасть. Дан -яр и без того был проклят. Неужели Великим было недостаточно его страданий?

В эту ночь Кайден хотел заклеймить ее губы, что так смело и открыто улыбались другому мужчине. Однако не посмел. В ее чертах он не увидел ответного желания, а по-другому не хотел. И пусть народ Круглой земли поднимет его на смех, но Дан -яр хотел любви. На худой конец, симпатии.

Уже завтра они прибудут в Хель -горд, а он до сих пор не смог урезонить наглую пигалицу.

Отец предупреждал его, что с последней из рода Нильсон, не стоит церемониться, что девицы этого рода хуже всякой хвори и алмовой нечисти, но Кайден до последнего таил в себе надежду, что возможно его суженная окажется совсем другой? Чуткой, нежной и понимающей. Такой какой была его мать. И пусть его отец был суровым человеком, он знал что когда дверь их с матерью опочивальни закрывалась, он прогонял служек и сам заваривал своей Ульрике любимый брусничный чай. А это, надо сказать, было невиданная роскошь для Хель-горда. Откуда бруснике взяться -то в холоде? Однако Инг-яр Биргер готов был платить втридорога, лишь бы супружница одарила его нежной улыбкой.

Дьяры любили пылко и горячо. Брак по договоренности был редкостью, и в основном лишь среди высших сословий. Не умели дьяры жить без любви. Они без неё чахли.

– Шёл бы ты отдыхать, Дан -яр, – произнёс Бо. – Глядишь, с новым днем все наладится. Кайден всегда поражался прозорливости капитана. И вроде всегда молчит, на рожон не лезет, сплетни опять-таки не собирает, аки базарные бабки, а все равно от него ничего нельзя было утаить.

Кивнув, Кайден сказал:

– Теплых снов!

Ещё раз взглянув в сторону кают девиц, он задумчиво потер подбородок, а затем отправился к себе. Возможно, завтра действительно все наладится.

***

Утром лучше не стало, разве что холоднее. Его суженная теперь не снимала капюшон, а свои ручки в перчатках не вытаскивала из муфты. Гордячка не жаловалась, однако Дан -яр видел как с каждым часом изнеженная теплым солнцем ирла все больше замерзала. Он приказал коку заваривать каждый час ей чай с мёдом и мятой. Благо, строптивица носом не воротила. Видимо, отморозить себе конечности, а после слечь с горячкой она не стремилась.

Чем ближе был Хель-горд, тем сильнее ярился Шель -гард и тем сильнее бушевал Вель-гард. Дьяры заметно веселели, ведь это означало что они возвращаются домой. К своим детям, супружницам, любимым. На корабле стоял шум и гам, и только, пожалуй, Дан -яр оставался мрачным и молчаливым.

Вчера глубокой ночью он снова отправил весточку отцу, а утром кракен принес ответ. В Хель-горде уже во всю готовились к их приезду. Зарубали парочку гаялов, достали из погреба хмельное, а его башню подготовили к приезду. Кайден ещё не говорил своей суженной, что они будут делить опочивальню. Блаженный он что ли, в самом деле? Он ещё хотел пожить!

Его башня не была большой и состояла из купальни, гостиной и одной спальни. Те покои, в которых прежде размещались хозяева, уже давным-давно пустовали и были забиты ненужным барахлом. Крепость нужно было отапливать круглый год, а не как на Большой земле лишь несколько месяцев.

Каждую неделю Кайден запрягал лошадей и отправлялся со своими воинами рубить лес на дрова. Это было одной из обязанностей Дан -яра – обеспечить крепость Хель -горда дровами. Иногда они срубали больше положенного, чтобы затем продать народу. Когда Ойвинд расходился не на шутку, раздавали беднякам и дьярам задаром. Это на Большой Земле румянощекие тощие ирлы рождались с золотой ложкой во рту и не держали в руках ничего тяжелее своей постыдной шпаги. В Хель -горде работа находилась даже для Инг-яра. Тот частенько отправлялся на рудники, чтобы лично раздобыть золота. И пусть нужды в этом не было, но Инг-яр Биргер без долгой работы руками начинал тосковать. Впрочем, как и любой дьяр.

– Славное плавание выдалось, – произнес Г енри.

Он был одним из близких товарищей Кайдена. Друг на которого можно было положиться и в бою, и в жизни. Кайден считал его своим неназванным братом. И все же несмотря на все заслуги, он был на него зол.

– Ещё бы! – фыркнул Дан-яр. – Столько девиц перещупать.

– Не потому ли ты злишься, мой друг, что самому не свезло? – хохотнув, хлопнул его

Генри по плечу. – Целибат тебе ни к лицу.

Кайден уже сотню раз пожалел, что имел неосторожность рассказать своему товарищу о своей сугубо мужской проблеме. Шельма знает какая по счету кружка эля развязала ему язык.

Дан-яр хмуро зыркнул на друга, отчего тот еще больше рассмеялся.

– Придётся тебе задабривать свою благоверную.

– Она ещё мне даже не суженная, а супружницей станет и того позже.

– Дан-яр, как только девица переступит порог твоей опочивальни – она уже твоя, – подмигнул ему этот плут. – Тут главное подход найти.

Кайдена никто бы не осудил вступи он в близость со своей суженной раньше положенного. Все равно связывать с ней судьбу придётся, как ни крути. Они проведут много ночей на одном ложе, и, похоже, эти ночи станут для него мукой.

Он знал, что на Большой земле считалось постыдным провести ночь со своим женихом до назначенного часа, молодые даже жили раздельно, однако это не мешало девицам прыгать в койку таких ловеласов как Г енри, а их щуплым ирлам шастать по домам терпимости в поисках сладострастных утех.

Дьяры обещанные друг другу редко разрывали помолвку, как это называлось на Большой земле. Такого на своём веку он и не вспомнит. В частности, потому что молодые к друг другу долго присматривались и, конечно, связывали свои судьбы, если уж не по любви, то по симпатии точно. Да и разорвать не было таким уж простым делом. Для этого требовалась веская причина. К примеру, если девица оказалась и не девицей вовсе. Впрочем, какой дьяр будет говорить о том, что ему порченная досталась? А это ещё и доказать надобно...

– Впрочем, твоей суженной палец в рот не клади – по локоть откусит. Гляди, как бы ещё чего другого не оторвала.

Кайден напрягся. Ему решительно не нравилось то, что болтал Генри. Пусть хоть это будет трижды правдой. – Хотя, знаешь, – вдруг ухмыльнулся Г енри, – девицы Большой земли довольно изобретательные. Ух, чертовки! Мне бы твою сужен.

Терпение Дан -яра лопнуло. Резко вскинув руку, Кайден притянул к себе за грудки Г енри и угрожающе рыкнул:

– Закатай губу, друг! А не то я тебе помогу. Моя суженная тебе не дворовая девка, чтоб о ней трепаться, уяснил?

Генри ошарашено уставился на своего товарища, свёл брови к переносице и бросил:

– Так бы сразу и сказал. Чего сразу-то руки распускать?!

Дар-яр отпустил парня, похлопал по плечу и сурово рыкнул:

– И своим передай, чтоб перестали языками чесать, а то я им.

– Понял-понял, не дурак, – поднял тот руки вверх, мол, сдаюсь и претензий не имею. Кайден довольно хмыкнул и устремил взгляд вперед. Совсем скоро они будут дома.

Я стояла на палубе, когда среди снега показались первые пики башен и скал. Затаив дыхание, я глядела на величественный Хель -горд.

Признаюсь, я ожидала увидеть пару башен и деревушку. Даже поселение. Однако передо мной открылась совсем иная картина. Крепость была огромная.

Обнесенные высокой стеной башни, стояли на скалах поменьше и побольше, а об них бились высокие волны пересеченных морей. За пиками башен виднелись заснеженные горы. Должно быть, именно в них добывали хваленое дьяровское золото и серебро. Хель-горд действительно был мрачным и холодным, но вместе с тем он завораживал своим великолепием и неприступностью. Туда точно не попасть просто так. Не прокрасться ужом, чтобы поднять врагам ворота.

– Вот мы и дома, суженная, – вздрогнув от неожиданности, я обернулась.

Кайден стоял позади меня, заложив за спину руки и взирая на крепость, как хозяин.

– Это твой дом, – отрезала, кутаясь сильнее в шубу.

– Теперь наш, – невозмутимо хмыкнул. – Когда вплывем в город, лучше держись рядом со мной.

Его слова меня насторожили. С чего бы такая забота? Разве что... мне грозит опасность?

– Фамилия Нильсон довольно известная в наших кругах. И она определенно не всем по душе, – ответил на мой незаданный вопрос.

Прекрасно! Мало того, что с проклятой земли нет ходу, так меня так ещё и по всей видимости ненавидят.

Отличное начало, Грета! Ничего не скажешь!

Посмотрев по сторонам, я увидела Кристина, что стоял рядом с Дорис, которая выглядела не менее оторопевшей, чем я.

Да уж, в Вондервиле Хель-горд явно недооценивали. Впрочем, это потому что на проклятой земле мало кто был. Купцы не особо рвались плыть через все бесконечные воды, да и волокиты много было с бумажками. Чтобы плыть в Хель-горд всегда нужны были сопровождающие. Те кто постоянно в него мотался (а таких можно было пересчитать по пальцам одной руки), и те кто просил в помощь дьяра. Отважных находилось немного, хоть дьяры и не скупились, и готовы были платить даже за самые дешёвые товары втридорога.

И пусть на мгновение я очаровалась Хель -гордом, я не позволила себе забыть, что дьяры – это варвары, которым до приличного общества и манер столько же сколько плыть от проклятого острова до Аскольдии.

Что ж, раз уж с корабля не сбежать, да и с проклятой земли тоже, значит, нужно с достоинством принимать удар. Грета Пейдж никогда не была трусихой. Не будет и сейчас. И да. Я по-прежнему отказывалась признавать себя Нильсон.

Ворота ещё даже не подняли, а уже вовсю звенели колокола, оглашая прибытие Дан -яра и его воинов. Встречали нас как своих или же как врагов было не понятно. Колокола звенели, на башнях стояли лучники, устремив на нас стрелы с острыми наконечниками. Спусти кто такую, и ты не жилец. Уж больно, хорошими воинами были северяне. Такие не промахнутся.

Дар-яр поднялся к капитану и, вытянув руку вверх, махнул, после чего матросы начали поднимать флаг.

Только когда тот был на вершине и развивался, лучники опустили стрелы, колокола в унисон прозвенели ровно три раза, а затем ворота начали подниматься. Из них выбежала дюжина дьяров на лошадях. Следом ехала карета. Приятно знать, что к нашему приходу готовились.

Мы пришвартовались к каменной пристани и матросы перекинули деревянный мост, чтобы можно было спуститься.

Я ещё не ступила ногой на Круглую землю, но уже ощущала на себе липкие неприязненные взгляды.

На мое плечо опустилась рука, а на ухо шепнули:

– Г отова?

Нет, ходаг побери эту землю!

– Да, – хрипло из себя выдавила.

Кайден подтолкнул меня в спину, помог спуститься с моста, крепко держа за руку, пока я мысленно приказывала перестать своим коленкам дрожать и подгибаться.