Текст книги "Риверсайд Драйв"

Автор книги: Вуди Аллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

К э р о л. Знаешь, я в таком состоянии, что даже не могу тебе ответить как следует.

Ф и л л и с. У тебя был роман с Сэмом?

К э р о л. Нет.

Ф и л л и с. Не бойся, скажи.

К э р о л. Не было.

Ф и л л и с. Я просто хочу знать правду.

К э р о л. Не было. Какая же ты вредина!

Ф и л л и с. Шлюха. Я вас вычислила. Вы перезванивались, тайком встречались, вместе уезжали...

К э р о л. Я не собираюсь сидеть и слушать, как меня унижают. (Встает, но, потеряв равновесие, садится.)

Ф и л л и с. Теперь-то, задним числом, я все припомнила. И как вы переглядывались за столом, и как потерялись тогда в Нормандии и мы с Ховардом два часа вас искали. И как вы у нас ужинали и Сэм пошел проводить тебя до такси, а потом я просидела полтора часа на кровати, потому что он, видите ли, решил пройтись с тобой до вашего дома пешком. Вот я говорю и вспоминаю, как года три назад – три года, черт меня подери! – я летала на конференцию в Филадельфию, Ховард уехал в Лос-Анджелес, а вы с Сэмом остались в Нью-Йорке. Значит, тогда все и покатилось? Или еще раньше?

К э р о л. Это – не я!

Ф и л л и с. Я нашла его ежедневник, там твое имя на каждой странице!

К э р о л (встает, кричит, плачет).Чего ты от меня хочешь? Мы влюбились! Какая же ты вредина!

Ф и л л и с. Господи...

К э р о л. Вредина! Вредина! Мы влюбились – мы же не нарочно, – никто не хотел никого обижать.

Ф и л л и с. Я так и знала. Я еще в тот вечер, когда мы познакомились с вами в Хэмптоне, сказала: совершенно закомплексованная девка, клубок неврозов – рядом стоять страшно.

К э р о л. Эта любовь нам ничего не принесла, кроме страданий.

Ф и л л и с. И сотенки хороших оргазмов от случая к случаю.

К э р о л. Не надо все опошлять. Это совсем не то, что ты думаешь.

Ф и л л и с. Я в тот же вечер, когда мы вернулись домой, сказала: муж симпатяга, слегка пришибленный, но славный парень, а она – истеричка и хищница.

К э р о л. Не суди свысока, ты же врач, должна знать, что такое бывает. Это жизнь. Это как удар молнии: два человека встречаются, пробегает искра, и всё – возникает что-то неописуемое.

Ф и л л и с. Не надо мне пересказывать «Франкенштейна».

К э р о л. Я не шучу, Филлис.

Ф и л л и с. Сколько же это тянулось? Три года? Больше? Четыре? Пять?

К э р о л. Даже не три.

Ф и л л и с. Что же – два? Два года вы шныряли по крышам, как мартовские кошки?

К э р о л. Мы не шныряли, мы сняли квартиру.

Ф и л л и с. Квартиру? Где?

К э р о л. На востоке, на Пятидесятых.

Ф и л л и с. Большую?

К э р о л. Маленькую.

Ф и л л и с. То есть?

К э р о л. Три комнаты.

Ф и л л и с. Что так скромно?

К э р о л. Прекрати злобствовать. Давай поговорим спокойно.

Ф и л л и с. Зачем вам три комнаты? Вы что, принимали гостей?

К э р о л. Нет. Никогда. Клянусь тебе. Нам просто надо было куда-то пойти, чтобы остаться наедине, успокоиться, чтобы... чтобы... поговорить...

Ф и л л и с. Ну да. Поработать языками.

К э р о л. Мы любим друг друга, Филлис, – господи боже, не думала, что когда-нибудь произнесу это вслух. Нас связывает... всё. Да, и страсть, но не только: мы одинаково чувствуем, нам снятся одни и те же сны.

Ф и л л и с. Зачем я впустила тебя в свою жизнь. Я же всегда знала, что ты отымеешь крокодила, если ему подержат голову.

К э р о л. Филлис, что ты меня пытаешь? Он разлюбил тебя давным-давно. Я понятия не имею, почему. Точно знаю – не из-за меня. В душе он порвал с тобой до того, как впервые со мной заговорил.

Ф и л л и с. И как же он это проделал?

К э р о л. Что проделал?

Ф и л л и с. Когда? В какой вечер?

К э р о л. Какая разница?

Ф и л л и с. Это ты любишь вынюхивать. Мне надо знать, знать наверняка.

К э р о л. На новый год, у Штейна.

Ф и л л и с. Черт побери, это был девяностый.

К э р о л. Девяносто первый. Хотя нет, девяностый, правильно.

Ф и л л и с. И как это произошло? Кто кого завалил?

К э р о л. Все было не так. Я стояла и смотрела фейерверк, он подошел сзади и прошептал на ухо: «Давай на той неделе вместе пообедаем. Только не говори Филлис». Ну... как ты понимаешь, я была несколько удивлена.

Ф и л л и с. Понимаю. И, вероятно, слегка увлажнилась.

К э р о л. Я спросила – зачем? Он сказал: хочет, чтоб я помогла ему в одном деле.

Ф и л л и с. Детский сад. А где была я?

К э р о л. Ты потащила гостей смотреть фейерверк с крыши. В пятнадцатиградусный мороз. А Ховард пошел на кухню взять у Штейна рецепт бабагануш.

Ф и л л и с. Да-да, как же: твой муж тогда только что записался на кулинарные курсы, мы все так им восхищались.

К э р о л. Я спросила: в каком деле? Какая помощь? А Сэм ответил: у Филлис скоро день рождения, я хочу, чтоб мы сочинили ей необычный подарок.

Ф и л л и с. Вам это удалось, ребята.

К э р о л. В следующий четверг мы пошли пообедать в его клуб. Говорили про подарок, перебирали варианты и прямо после обеда двинули по магазинам. Помню, заходили в «Бергдорф», к «Тиффани», в «Джеймс Робинсон» и в конце концов в одной антикварной лавке на Пятой авеню набрели на потрясающие сережки: модерн, брильянты с рубинчиками.

Ф и л л и с. Ну как же. Я их видела на тебе.

К э р о л. Да, они мне ужасно понравились. Сэм купил, мы вышли на улицу, и вдруг он протягивает мне коробочку и говорит: «Если б ты только знала, как я хочу тебя».

Ф и л л и с. А ты?

К э р о л. Я отвечаю – стоп, стоп, минуточку, мы же покупали для Филлис. Если я их возьму, надо что-нибудь подыскать и для нее.

Ф и л л и с. Спасибо, ты настоящая подруга. В результате мне достались эти поганые мельхиоровые подсвечники.

К э р о л. Они стоили целое состояние.

Ф и л л и с. Такие канделябры дарят старым девам. Но тебе, конечно, не пришло в голову сказать: Филлис – твоя жена и моя подруга.

К э р о л. Знаешь, почему не пришло?

Ф и л л и с. Я-то знаю: потому что ты, дешевка жалкая, положила свой алчный глаз на Сэма в ту секунду, как его увидала.

К э р о л. Ничего подобного.

Ф и л л и с. Кончай. Ты едва познакомилась с нами, разок на него взглянула, и у тебя слюнки потекли. Потому что он работает в юридической фирме при шоу-бизнесе, потому что он в отличной форме, у него шикарные бицепсы, и по сравнению с твоим задроченным козлом Сэм – просто Аполлон, который внял нудным мольбам изголодавшейся весталки.

К э р о л. Он больше не мог тебя выносить. Он мне сказал за обедом. Он сам все начал. Это у него потекли слюнки. Он посмотрел на меня, и у него слезы заблестели на глазах. И он сказал: я очень несчастлив.

Ф и л л и с. Слезы у Сэма? Ему, вероятно, жал гимнастический пояс.

К э р о л. Я понимала, что Сэм несчастлив, с той минуты, как мы с вами познакомились. Я в тот же вечер сказала Ховарду: «Она не та женщина, какая ему нужна...»

Ф и л л и с. Представляю эту сцену. Ты чистишь зубки, тогда еще собственные, Ховард натягивает пижамку и колпак, вы обсуждаете своих начальников, строите планы и прикидываете, как бы выбиться чуть повыше.

К э р о л. «...Может, она прекрасный психоаналитик, блестящая эрудитка и душа общества, но ему не хватает в ней просто женщины. Она не способна поддержать его, сварить ему кофе...»

Ф и л л и с. Не передашь мне гигиенический пакетик?

К э р о л. Сэм был на пределе – теперь ты и сама понимаешь.

Ф и л л и с. Как мило. Вы с Сэмом говорили о его несчастьях под коктейль – или под «Мальборо» между случками?

К э р о л. Мы несколько раз пытались расстаться, но не смогли.

Ф и л л и с. Еще бы ты не пыталась. Но я знаю Сэма: когда его старая сперма ударит ему в голову – он звонит тебе: «Киса, бросай все, приезжай, мне срочно надо кончить и пожаловаться на жену».

К э р о л. Ничего подобного. Мы гораздо чаще просто разговаривали, чем занимались любовью.

Ф и л л и с. Да о чем же, господи боже мой! О чем ему было с тобой говорить? Он же типичный мужик – какие у вас общие темы, кроме меня? Твой целлюлит? Твои глазные дела и подтяжки? Шмотки? Твой тренер по гимнастике? Твой диетолог? Или ты просто лежала у него на груди и хихикала над умницей и эрудиткой, которая разбирается в чужих проблемах, но не видит собственных?

К э р о л. Я ни в чем не виновата. Сэм разлюбил тебя до того, как встретил меня.

Ф и л л и с. Вранье!

К э р о л. И все кругом это знали, все наши друзья.

Ф и л л и с. Это не наши, это мои друзья! Это я тебя с ними познакомила – как идиотка, – без меня ты бы их знать не знала...

К э р о л. И все они понимали , что вы с Сэмом та еще парочка.

Ф и л л и с. Чушь!

К э р о л. Даю тебе слово: я не соблазняла Сэма. Он хорошо гулял и до меня.

Ф и л л и с. Ерунда!

К э р о л. Открой глаза.

Ф и л л и с. Плевать я хотела на твои бредни.

К э р о л. Спроси у Эдит Мосс или у секретарши Стива Поллака.

Ф и л л и с. Лгунья! Сучка! Первая блядь Америки! Твой бюст надо установить на Аллее славы!

К э р о л. Не надо все валить на меня! Не от меня Сэм стал гулять.

Ф и л л и с. Проститутка, шлюха, тварь...

К э р о л. Это ты лгунья, лицемерка... Изображала, что у вас идеальный брак. Да над тобой все смеялись!

Ф и л л и с. Я обожала Сэма и была потрясающей женой.

К э р о л. Нас угораздило полюбить, но до того, как Сэм встретил меня, он перепробовал кучу твоих ближайших подруг и твоих однокурсниц, включая Мадлен Коэн, которая сама психоаналитик и наверняка разложила тебя по косточкам так, как мне и не снилось.

Ф и л л и с. Мадлен Коэн – это Фрейд сегодня, включая усы.

Звонок в дверь. Филлис идет открывать. Входит Ховард.

Х о в а р д. Ну и денек... Мать честная... Надо выпить.

Ф и л л и с. Ховард, хочешь сюрприз?

К э р о л. Помолчи, пожалуйста.

Х о в а р д (наливая себе).Смотришь на этих несчастных стариков и понимаешь, к чему все приходит. Вот к этому. Вот к этому. Боже мой, какой смысл, если все кончается этим?

Ф и л л и с. У Кэрол есть новости, которые могли бы тебя развеселить.

К э р о л. Пожалуйста, прекрати. Она напилась, Ховард.

Х о в а р д (наливая еще).Я тоже намерен набраться. Господи, Кэрол, – это же мой отец. Был крепкий, здоровый мужик... Брал меня на футбол...

Ф и л л и с. Ну, скажи ему наконец, Кэрол. Ему надо переключиться.

Х о в а р д. Несчастная старуха, девяносто один год, бывшая певица, полная развалина, мучает пианино, подбирает припев из песенки Кола Портера, остальные глазеют, хлопают из вежливости. Другие сидят в холле у телевизора, живые трупы, на них старье все в пятнах от еды...

Ф и л л и с. Надеюсь, ты забронировал нам местечко.

Х о в а р д. Это ужасно! Невыносимо!

К э р о л. Выпей..

Х о в а р д. Два человека вместе старятся, вместе угасают, как мои мама и папа, потом один сдается раньше, другой это видит... После целой жизни вдвоем внезапно ты остаешься один...

Ф и л л и с. Может, у тебя все будет иначе, Ховард.

Х о в а р д. Нет... (Себе.)Не может.

Ф и л л и с. Ну, давай, скажи, Кэрол.

Х о в а р д. Что сказать? Что вы затеяли? Чего вы напились в такую рань? Что тут у вас за бардак? (Он только что заметил беспорядок в комнате.)

К э р о л. Ховард, нам с тобой надо поговорить.

Х о в а р д. О чем?

К э р о л. Потом. Не уверена, что тут подходящее место.

Ф и л л и с. Ховард, Кэрол от тебя уходит.

К э р о л. Позволь, мы как-нибудь сами...

Х о в а р д. Не понял.

Ф и л л и с. Она уходит от тебя к другому мужчине.

Х о в а р д. В каком смысле?

Ф и л л и с. В смысле – ты свободен. Узы брака разорваны, она третий год долбится с моим мужем и теперь уходит к нему.

К э р о л. Какая ты дрянь!

Ф и л л и с. Я что, вру? Закрой рот, Ховард.

Х о в а р д. Кэрол, это правда?

К э р о л. Мы с Сэмом полюбили друг друга. Мы не хотели никому причинить боль.

Х о в а р д (медленно садясь). Н-не может быть... Да нет, я уверен, что ты не...

Ф и л л и с. Ничего себе. И ты не намерен впасть в бешенство?

Х о в а р д. С какой стати? Это ничего не изменит.

Ф и л л и с. Время мыслить здраво и время сходить с ума. Разделочные ножи на кухне.

Х о в а р д (не понимая).Ты в жизни не сказала о Сэме доброго слова.

Ф и л л и с. Она вешала тебе лапшу, Ховард.

К э р о л. Заткнешься ты или нет? Шипишь, как змея, – без тебя тошно.

Х о в а р д (бесхитростно).Она давно завидовала тебе, Филлис...

Ф и л л и с. И сумела расквитаться.

Х о в а р д. Сэм был мне другом . . .

К э р о л. Зачем ты говоришь, что я завидовала? Когда я кому завидовала?

Х о в а р д. Даже не завидовала: ты помешалась на ней.

К э р о л. Что ты выдумываешь, Ховард.

Х о в а р д. Я писатель, я могу распознать помешательство...

К э р о л. Несостоявшийся писатель, Ховард. Судя по твоим героям, тебе даже не стоило начинать – тебе надо было клеить картонные коробки.

Х о в а р д. Больше того: ты боготворила ее.

К э р о л. Никогда в жизни, черт побери!

Ф и л л и с. Дети, не ссорьтесь.

Х о в а р д. Боже мой, Кэрол, ты считала, что Филлис – гений. Ты собиралась вернуться в университет, чтобы изучать психиатрию.

Ф и л л и с. Наступает момент истины. Герои получают по заслугам.

К э р о л. Кончай пить, Ховард, ты уже меня обогнал.

Х о в а р д. Я-то пить умею, это ты вечно устраиваешь спектакли. Она даже одевалась, как ты, – помнишь? И хотела сделать такую же прическу.

Ф и л л и с. Это уже явная клиника.

К э р о л. Психологию я всегда обожала. Это был мой второй предмет в колледже.

Х о в а р д. Второй была история.

Ф и л л и с. А я думала, история искусств.

К э р о л. Ну да – у меня диплом по истории искусств.

Х о в а р д. Кэрол считает, что не нашла себя.

Ф и л л и с. А в серпентарии она искала?

К э р о л (рассудительно).Ты действительно поначалу произвела на меня впечатление.

Х о в а р д. Настолько, что она думала податься в аналитики.

Ф и л л и с. Хорошо, что у нас с лицензиями строго.

Х о в а р д. Хотела соединить психоанализ со своей йогой. Так сказать, западная религиозная психотерапия. Западная религиозная интегральная дзен-аум-психотерапия.

Ф и л л и с. И как же ты собиралась лечить? Окунать пациентов в воды Ганга?

К э р о л. Валяйте, издевайтесь.

Х о в а р д. Потом стала одеваться, как ты: те же строгие юбки и топы. Помню, она несколько раз полностью меняла гардероб, потому что, видите ли, Филлис Риггс никогда бы так не оделась.

К э р о л. Он все выдумывает. Ховард, я понимаю, у тебя отец при смерти, но не надо срывать нервы на мне.

Х о в а р д. У Кэрол давние проблемы с самоидентификацией. Она не знает, что она такое. Или, вернее, знает и отчаянно ищет идеал – чтобы было кому подражать и перед кем стыдиться.

К э р о л. Ну хорошо, успокойся. По-моему, тебе давно пора принимать таблетки. Его перепады настроения становятся все мучительнее, Филлис. Он это скрывает.

Х о в а р д. Не надо менять тему.

К э р о л. Вот с чем я жила все эти годы: циклотимия – то депрессия, то возбуждение. Недавно он попытался вступить в общество сторонников добровольной эвтаназии. Но его не приняли.

Ф и л л и с. Не приняли в общество Хемлока? Я бы повесилась.

К э р о л. Не говори. Ты не видела, с каким вожделением он смотрит на полиэтиленовые пакеты в кладовке.

Х о в а р д. Будьте спокойны – я не собираюсь кончать свои дни в доме престарелых.

К э р о л. А потом так же беспричинно начинается эйфория. Безудержная эйфория.

Х о в а р д. Хватит, Кэрол.

К э р о л. Думаешь, это я люблю ходить по магазинам? Когда у него начинается подъем, он отправляется в плазу и начинает заказывать: шампанское, икру, одежду, которую никогда не будет носить... Великие планы, грандиозные идеи. Привести его в чувство может только электрошок. Ему необходим электрошок, как нам прокладки.

Х о в а р д. По крайней мере, я это я. Я – неврастеник Ховард. А Кэрол хочет быть тобой. Но место занято.

Ф и л л и с. И поэтому она решила украсть у меня мужа.

Х о в а р д. Не только тобой. Кем только она не видит себя!

К э р о л. Я не крала у тебя мужа, он сам ушел.

Х о в а р д. Все началось с одной профессорши, которая преподавала у них историю искусств.

К э р о л. Давайте закончим. По-моему, нам пора домой.

Х о в а р д. Домой? У нас больше нет дома.

Ф и л л и с. И что профессорша?

К э р о л. Ховард, имей в виду...

Х о в а р д. Раз мы решили выкладывать все начистоту, то, может, тебе будет небезынтересно узнать, что, когда мы познакомились, у Кэрол была такая профессорша по истории искусств, весьма блестящая особа, – не как ты, но тоже большая умница. Мадам Канин.

К э р о л. Ховард, если ты намерен продолжать, я сейчас же уйду.

Х о в а р д. И Кэрол стала боготворить эту мадам и отождествлять себя с ней.

К э р о л. Хватит! Перестань!

Х о в а р д (хватая Кэрол за плечи).Не перебивай меня!

К э р о л. Не прикасайся ко мне!

Ф и л л и с. А ты горяч, Ховард. Кто бы ждал от человека, который зовет своего хомячка Пусей.

Х о в а р д. Она отождествляла себя с мадам Канин точно так же, как потом с тобой: одевалась, как она, причесывалась, говорила, как она, переняла ее вкусы – а поскольку у мадам Канин был маленький ребенок, Кэрол решила, что тоже хочет стать матерью.

К э р о л. Рассказывай. Валяй. Мне нечего стыдиться.

Х о в а р д. И попросила меня стать отцом. Что я и сделал.

К э р о л. Не без труда, милый. Не забудь рассказать про свою внезапную импотенцию. И про то, как пытался засунуть креветку в турникет.

Х о в а р д. Не могу сказать, что сильно хотелось заводить детей, да и Кэрол в глубине души тоже...

К э р о л. Ты никогда понятия не имел, что у меня в глубине души.

Х о в а р д. Но чего не сделаешь, чтобы превратиться в мадам Канин – нашего идола и кумира?

К э р о л. Да только у тебя никак не получалось – ты ведь это хотел рассказать? Потому что вся соль в этом.

Х о в а р д. Она пошла к врачу. И мне было велено каждые пару дней спускать в пробирку...

Ф и л л и с. Черт возьми – вот она, великая цель!

Х о в а р д. ...чтобы она отвозила ее на такси, пока живчики полны сил и виляют хвостиками...

К э р о л. Твои не виляли, Ховард. Они уныло слонялись.

Х о в а р д. Короче говоря, наука творит чудеса, и она наконец залетела. Мечта начинала сбываться. Какие-нибудь девять месяцев – и она станет совершенной мадам Канин, в таких же юбках от Лоры Эшли и ацтекских побрякушках. Диплом по истории искусств, ребенок, научная деятельность: наконец-то она отвяжется от этой занудной личности по имени Кэрол.

Ф и л л и с. Догадываюсь, что было потом: вскоре она одумалась, пошла на подпольный аборт, и пьяный гинеколог по ошибке сделал ей операцию на лице – поэтому она теперь так выглядит.

Х о в а р д. Она действительно дрогнула – но только не вскоре, а на восьмом месяце. Внезапно ей расхотелось становиться мамой.

К э р о л (тихо).Нет. Не расхотелось.

Х о в а р д. Она одумалась и сказала себе: идеалы и фантазии – это, конечно, хорошо... – но я не мадам Канин и ребеночек мне ни к чему.

К э р о л. Зачем ты это делаешь?

Х о в а р д. Говоря еще короче, она родила младенца четыре кило весом, довольно симпатичного, судя по тому, что он был вылитый Рейган, хотя, как ты знаешь, новорожденные вообще похожи на старичков. Сморщенные такие... Поначалу я к нему привязался, но не дай бог она бы его оставила. Кэрол настаивала, чтобы отдать его на усыновление.

Ф и л л и с. И ты, как интеллигентный человек, не стал мешать.

Х о в а р д. Я помню все до мелочей. В тот день, когда мы его отдали, я подумал: а не взять ли мне полиэтиленовый пакетик и не натянуть ли себе на голову – то-то была бы радость.

Ф и л л и с. Вы чудесная парочка, друзья мои. Если бы Киноакадемия вручала специальный приз ублюдку года, я обязательно голосовала бы за вас. А теперь я иду в туалет и надеюсь, когда вернусь, вас тут уже не будет. (Уходит в дверь направо.)

Х о в а р д. Ну что ж. Я полагаю, между нами все кончено. После стольких лет.

К э р о л. Я полагаю, нам не следовало и начинать.

Х о в а р д. Почему же, Кэрол? Ведь все начиналось прекрасно, первые несколько дней были очень даже ничего.

К э р о л. Нет-нет. Это моя вина. Тебе надо было жениться на этой. ..как ее звали? Ида, Ида...

Х о в а р д. Ида Рондилино.

К э р о л. Рондилино. Я не должна была тебя отбивать. Но мне так хотелось быть рядом с человеком искусства...

Х о в а р д. Ты не отбивала. Я встретил тебя и бросил Иду.

К э р о л. Это ты так думаешь. Но в тот вечер, когда мы с вами познакомились и я вообразила, хотя тоже была не одна, что хочу за тебя замуж, ты на меня даже не взглянул.

Х о в а р д. Бедная Ида.

К э р о л. Она скучная баба. Но была бы тебе лучшей парой, чем я. Мы принесли друг другу слишком много разочарований.

Х о в а р д. Ты когда-нибудь изменяла мне до Сэма?

К э р о л. Нет. Вернее, да. Один раз. С зубным врачом.

Х о в а р д. Кэрол, Кэрол...

К э р о л. Если хочешь знать, он взял с меня как за две пломбы.

Х о в а р д. А еще с кем?

К э р о л. Ни с кем. С Джеем Роландом.

Х о в а р д. С Джеем? Он же мой соавтор!

К э р о л. Брось, Ховард, ну какой он писатель. Правда, этот хвостик на затылке... Прелесть.

Х о в а р д. Ты спала с моим соавтором?

К э р о л. Всего разок. Ты лег на шокотерапию, мы оба очень за тебя переживали, не находили себе места.

Х о в а р д. С кем еще?

К э р о л. Все. Больше ни с кем. Серьезно. Все эти годы, все эти пятнадцать бесконечных лет, мне не хватало духу уйти. Я уверяла себя, что твоя неуравновешенность – верный признак одаренности. Хотя это было обычное слабоумие.

Х о в а р д. Где вы собираетесь жить?

К э р о л. Сэм хотел перебраться в Лондон.

Х о в а р д. Не уходи, Кэрол.

К э р о л. Чего ради, Ховард? Я встретила человека, который мне очень дорог, по-настоящему дорог, нас соединило глубокое чувство, страсть.

Х о в а р д. Я не смогу жить один, Кэрол.

К э р о л. Ты справишься. Ховард, постарайся понять, мне почти полтинник – сколько шансов мне осталось? Пожалуйста, не заставляй меня чувствовать себя виноватой.

Х о в а р д. Мне страшно.

К э р о л. Просто у тебя сейчас спад. И еще эта история с отцом. Надо позвонить доктору Карру – наверное, самое время немного полежать у него, подлатать мозги.

Ховард достает из кармана пистолет.

Ховард... ты что?!

Х о в а р д. Жизнь – тюрьма.

К э р о л. Господи боже... Ховард, перестань!

Х о в а р д. У меня больше нет сил. Я не хочу жить.

К э р о л. Откуда у тебя пистолет?

Х о в а р д. Нашел у отца. Он воевал на Мировой. На Первой мировой, которая должна была положить конец всем войнам – да не положила, потому что люди остаются людьми...

К э р о л. Убери сейчас же!