Текст книги "Риверсайд Драйв"

Автор книги: Вуди Аллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Риверсайд Драйв

               Риверсайд Драйв

Занавес открывается. Пасмурный день в Нью-Йорке. Может быть, легкий туман. Сцена представляет уединенное местечко на берегу Гудзона – где-нибудь в районе Западных 70—80-х улиц. Отсюда, облокотившись на парапет, можно наблюдать за судами и смотреть на Нью-Джерси на том берегу.

Джим Свейн – писатель, ему лет сорок пять. Он нервно расхаживает по набережной, то и дело поглядывает на часы, звонит по мобильному телефону, но номер не отвечает. Понятно, что он кого-то ждет.

Джим потирает озябшие руки, проверяет, не начало ли моросить, и, возможно чувствуя, как пробирает сырость, поплотнее запахивает куртку.

Затем на набережной появляется здоровенный небритый бродяга и не спеша направляется в сторону Джима, явно приглядываясь к нему. На вид они ровесники. Бродягу зовут Фред.

Чем ближе он подходит, тем сильней его присутствие нервирует Джима, который не то чтобы боится, но чувствует себя неуютно в безлюдном месте наедине с угрюмым громилой. Вдобавок Джим очень рассчитывал, что свидание, на которое он пришел, обойдется без свидетелей. Наконец Фред обращается к нему.

Ф р е д. Дождливый денек.

Джим кивает, соглашаясь, но не желая поддерживать разговор.

Изморось.

Джим кивает с кислой улыбкой.

Даже, я бы сказал, хмарь. Изморось и мгла.

Д ж и м. Угу.

Ф р е д (помолчав).Ты смотри, какое течение. Уронишь кепку – через двадцать минут будет в открытом море.

Д ж и м (сухо, но вежливо).Да-да.

Ф р е д (после паузы).Общая протяженность Гудзона – триста пятнадцать миль. Река начинается с ручейка в Адирондаксе и впадает в бескрайний Атлантический океан.

Д ж и м. Любопытно.

Ф р е д. Не то слово. Вы не думали, что было бы, если б она текла в обратном направлении?

Д ж и м. Как-то не доводилось.

Ф р е д. Хаос. Сумятица. Роняешь кепку, и ее уносит не в океан, а в Покипси.

Д ж и м. Н-да... Действительно.

Ф р е д. Бывали в Покипси?

Д ж и м. Что?

Ф р е д. Не бывали в Покипси?

Д ж и м. Я?

Ф р е д (оглядывается; вокруг ни души).А кто же?

Д ж и м. Почему вы спрашиваете?

Ф р е д. А что такого? Нормальный вопрос.

Д ж и м. Бывал ли я в Покипси?

Ф р е д. Ну да.

Д ж и м (помедлив, решает ответить).Нет, не бывал. И что с того?

Ф р е д. Ну, не бывал и не бывал – чего так нервничаете?

Д ж и м. Послушайте... Мне надо кое-что обмозговать.

Ф р е д. Вы сюда редко захаживаете, верно?

Д ж и м. А что?

Ф р е д. Просто любопытно.

Д ж и м. Что вам нужно? Хотите сшибить подачку? Нате, держите доллар.

Ф р е д. Секундочку. Я всего лишь спросил, часто ли вы тут бываете.

Д ж и м (начиная терять терпение).Не часто. У меня сейчас важная встреча. Совершенно занята голова.

Ф р е д. Ну вы и денек подгадали.

Д ж и м. Откуда я знал, что будет такая гнусь?

Ф р е д. А что, прогноз не слушаете? Ничего себе. По-моему, как ни включишь, только о погоде и говорят. Вот скажите: вас на Риверсайд Драйв очень беспокоит порывистый ветер в Аппалачах? Нет, в самом деле, достали.

Д ж и м. Ваша правда. Ну что ж, было приятно побеседовать.

Ф р е д. Гляди-ка, какой туман – Джерси почти не видно.

Д ж и м. И слава богу.

Ф р е д. Согласен. Я тоже не в восторге от Джерси.

Д ж и м. Я шучу. Это просто...

Ф р е д. ...хохма? Треп?

Д ж и м. Легкая ирония.

Ф р е д. Могу вас понять.

Д ж и м. То есть?

Ф р е д. Учитывая, как я сам отношусь к тамошнему университету...

Д ж и м. Откуда я знаю, как вы к нему относитесь?

Ф р е д. И лучше вам не знать.

Д ж и м. Угу. Н-да. Ну что ж... Теперь мне надо сосредоточиться. (Смотрит на часы.)

Ф р е д. Когда она должна прийти?

Д ж и м. Что-что? Прошу вас, ступайте.

Ф р е д. У нас свободная страна. Я имею право стоять и глазеть на Нью-Джерси, откуда захочу.

Д ж и м. Безусловно. Только не надо со мной разговаривать.

Ф р е д. Можете не отвечать.

Д ж и м (достает мобильный телефон).Значит, так: хотите, чтобы я позвонил в полицию?

Ф р е д. И что скажете?

Д ж и м. Что вы пристаете. Нарушаете общественный порядок. Попрошайничаете.

Ф р е д. Вот смотрите: допустим, я беру ваш мобильник и бросаю в воду. Через двадцать минут он будет в Атлантическом океане. Но если бы течение шло вспять, его отнесло бы в Покипси. Кстати, я не ошибся? В Покипси или в Территаун?

Д ж и м (слегка напуган и разозлен).В Территауне я бывал – если вы собирались спросить.

Ф р е д. Где останавливались?

Д ж и м. В Покантико-Хиллз. Я там жил одно время. Все?

Ф р е д. Теперь они переименовались в Сонную Лощину. Приманивают туристов.

Д ж и м. Понятно.

Ф р е д. В честь этого дерьма про Икабода Крейна. Смотрели? Сонная лощина, Рип ван Винкль... ^{1} Все заботятся только об упаковке.

Д ж и м. Послушайте. Мне правда нужно собраться с мыслями...

Ф р е д. Бросьте, давайте потолкуем о литературе. Вы ведь писатель.

Д ж и м. Откуда вы знаете?

Ф р е д. То есть? Мне ли не знать.

Д ж и м. Ну вы же не по костюму догадались?

Ф р е д. А это считается костюм?

Д ж и м. Чем плохо – твидовый пиджак с вельветовыми штанами?

Ф р е д. Жан-Поль Сартр сказал: после тридцати человек отвечает за свое лицо.

Д ж и м. Это сказал Камю.

Ф р е д. Сартр.

Д ж и м. Камю. Сартр сказал, что профессия накладывает отпечаток: у официанта становится походка официанта, у клерка – жесты клерка. Потому что люди мечтают стать вещами.

Ф р е д. Но вы-то не стали.

Д ж и м. Стараюсь.

Ф р е д. Конечно: вещью быть безопасно – вещи не умирают. Приговоренный стоит у стенки и мечтает слиться с ней, раствориться среди камней, стать прочным, вечным – иными словами, жить, быть живым.

Д ж и м (оценивающе посмотрен на Фреда).С удовольствием как-нибудь продолжил бы этот разговор.

Ф р е д. Отлично. Когда?

Д ж и м. Сегодня я целый день занят...

Ф р е д. Ну, не сегодня. Можно вместе позавтракать – я свободен всю неделю.

Д ж и м. Честно говоря, пока не представляю.

Ф р е д. Я написал забавную вещицу по мотивам Ирвинга.

Д ж и м. Какого Ирвинга?

Ф р е д. Вашингтона Ирвинга. Мы же говорили об Икабоде Крейне.

Д ж и м. Я думал, мы закончили.

Ф р е д. История такая: Икабод Крейн обречен вечно носиться по лугам и долам, держа башку под мышкой. Он был немецким солдатом, его убили на войне, теперь он – всадник без головы.

Д ж и м. Он был гессенским кавалеристом.

Ф р е д. И вот он прискакивает в дежурную аптеку, и голова говорит: у меня дикая мигрень. Аптекарша отвечает: вот, пожалуйста, две таблетки суперсильного экседрина. Тело платит и помогает голове запить лекарство. Следующая сцена – тем же вечером, позже. Всадник едет по мосту. Голова говорит: знаешь, я просто заново родилась – мигрень как рукой сняло. И от этих слов телу становится грустно. Оно понимает, что здорово влипло: ведь если мигрень начнется у него самого, то, не имея головы на плечах, от нее уже не избавиться.

Д ж и м. Как тело может понимать?

Ф р е д. Кого это интересует?

Д ж и м. Как кого? Вполне резонный вопрос.

Ф р е д. В том-то и вся штука. Вы неплохо строите сюжет, диалог, но вам не хватает вдохновения. Поэтому вы и вынуждены полагаться на меня. Хотя в последний раз вышло не очень ловко.

Д ж и м. Что вышло? О чем вы?

Ф р е д. О деньгах. О скромном гонораре и подобающем месте в титрах.

Д ж и м. Послушайте: у меня важная встреча...

Ф р е д. Знаю, знаю – она опаздывает.

Д ж и м. Ничего вы не знаете и знать вам не надо.

Ф р е д. Я понимаю: у вас рандеву, я вам тут ни к чему. Так давайте закончим с делом – и меня нет.

Д ж и м. С каким делом?

Ф р е д. Вы еще скажите, что все это сущий Кафка.

Д ж и м. Да уж куда там Кафке.

Ф р е д. Думаете? А что же это? Постмодернизм?

Д ж и м. Что вы хотите?

Ф р е д. Мой процент и имя на афише. Я понимаю – фильм уже вышел, сейчас поздно менять титры, но я хочу получить свою долю, а имя надо будет вписать при допечатке копий. Я не претендую на половину, но надеюсь на справедливость.

Д ж и м. Вы рехнулись? С какой стати я должен с вами делиться?

Ф р е д. С той, что я дал вам идею.

Д ж и м. Дали идею?

Ф р е д. Вернее – вы сами взяли.

Д ж и м. Взял вашу идею?

Ф р е д. И у вас впервые в жизни купили сценарий. Картина, вроде, имеет успех – так что я хочу получить то, что мне причитается.

Д ж и м. Я не брал ваших идей.

Ф р е д. Джим, кончай.

Д ж и м. Это вы кончайте. И я вам не Джим.

Ф р е д. Хорошо. Джеймс. Сценарий Джеймса Свейна. Хотя все зовут тебя Джимом.

Д ж и м. Откуда вы знаете, как меня зовут?

Ф р е д. Знаю. Слышал.

Д ж и м. Где? Когда?

Ф р е д. Джим Свейн, угол Семьдесят восьмой и Централ-Парк Вест. Личный автомобиль «БМВ», номерной знак ноль-ноль-ноль-ноль-один, конечно-конечно, тщеславие тут ни при чем... – Это у Джимми Коннерса ^{2} четыре ноля-один, а не у тебя: видал я, как ты пытаешься попасть ракеткой по мячику. Так что даже не думай мне вешать лапшу.

Д ж и м. Вы что, следили за мной?

Ф р е д. А та чернявая мышка и есть твоя Лола?

Д ж и м. Моя жена отнюдь не мышка!

Ф р е д. Ладно, ладно, не мышка. Только зубки, как у грызуна.

Д ж и м. Она очень красивая женщина.

Ф р е д. Это дело вкуса.

Д ж и м. Слушайте, как вы смеете!

Ф р е д. Она не узнает, клянусь.

Д ж и м. Вы говорите о моей жене. О женщине, которую я люблю.

Ф р е д. И поэтому гуляешь?

Д ж и м. Что?

Ф р е д. Могу легко угадать, с кем. Она чуть-чуть дешевочка, да?

Д ж и м. Я ни с кем не гуляю.

Ф р е д. Тогда чего ты сюда приперся?

Д ж и м. Черт побери, проваливайте! Если вы сию секунду не уберетесь, я зову полицию.

Ф р е д. Последнее дело звать полицию, когда пришел на рандеву.

Д ж и м. Откуда вы знаете имя моей жены?

Ф р е д. Слышал, как ты зовешь ее Лола.

Д ж и м. Вы шпионили?

Ф р е д. Я что, похож на шпиона?

Д ж и м. Да.

Ф р е д. Я писатель. Во всяком случае, был писателем. Пока управлял своими фантазиями, а не они мной.

Д ж и м. Боюсь, у вас чересчур живое воображение.

Ф р е д. Живое, живое. То-то ты спер у меня идею.

Д ж и м. Я не присваивал ваших идей.

Ф р е д. Не просто идею. Это был автобиографический замысел. Так что в некотором смысле ты украл у меня жизнь.

Д ж и м. Если мой фильм чем-то напоминает вашу жизнь, уверяю вас: все совпадения случайны.

Ф р е д.  Судиться я не стану. Есть люди, которые обожают таскаться по судам. (С оттенком угрозы.)Я предпочитаю договориться.

Д ж и м. Но каким образом я мог узнать ваш замысел?

Ф р е д. Подслушал, когда я рассказывал.

Д ж и м. Кому? Где?

Ф р е д. В Центральном парке.

Д ж и м. Я подслушивал, как вы рассказывали о себе в Центральном парке?

Ф р е д. Именно.

Д ж и м. Кому? Когда?

Ф р е д. Джону.

Д ж и м. Кому?

Ф р е д. Джону.

Д ж и м. Какому Джону?

Ф р е д. Большому Джону.

Д ж и м. Кому-кому?

Ф р е д. Большому Джону.

Д ж и м. Кто такой Большой Джон?

Ф р е д. Не знаю. Бездомный бродяга. Был бродягой, пока не попал в приют, где ему перерезали глотку.

Д ж и м. Вы травили байки с каким-то бродягой и считаете, что я подслушивал?

Ф р е д. И использовал.

Д ж и м. Я вас вижу впервые в жизни.

Ф р е д. Ничего себе! Да я уж который месяц сижу у тебя на хвосте!

Д ж и м. На хвосте?

Ф р е д. Я знаю тебя, как облупленного, а ты меня даже не замечал. А ведь я не малютка. Я большой мальчик. Я, думаю, мог бы свернуть тебе шею одной левой.

Д ж и м (нервничая).Послушайте: кто бы вы ни были, даю честное слово...

Ф р е д. Меня зовут Фред. Фред ван Далл. Неплохо для сценариста, а? В номинации «лучший оригинальный сценарий» – открываем конверт – приз получают Фредерик ван Далл и Джеймс Свейн за сценарий фильма «Путешествие».

Д ж и м. «Путешествие» написал я. Сам. И замысел тоже мой собственный.

Ф р е д. Джим, ты слышал, как я рассказывал эту историю Джону Келли. Бедняга Джон. Шел по Йорк-авеню, грузчики поднимали пианино на десятый этаж, веревка развязалась... Господи, это был кошмар.

Д ж и м. Вы же сказали, его зарезали в приюте.

Ф р е д. Маниакальная склонность к логике – удел ограниченных умов.

Д ж и м. Фред, послушайте. Я в жизни не крал чужих идей. Во-первых, потому, что мне незачем – мне хватает собственных. А во-вторых – даже если б и не хватало. Понимаете?

Ф р е д. Но это моя история. Во всех подробностях. Мой нервный срыв, смирительная рубашка, дурацкая драка с санитарами, резиновый жгут в зубах, удары током... Господи боже мой, – шокотерапия... Нет, конечно, я понимаю: я был опасен...

Д ж и м. Опасен?

Ф р е д. Я опасен время от времени.

Д ж и м. Что-то я начинаю волноваться.

Ф р е д.Не волнуйся. Придет.

Д ж и м. Я не из-за нее. Ну, хорошо: раз вы считаете себя писателем...

Ф р е д. Когда-то считал. Пока не сломался и не началась вся эта мура... Я писал для одного агентства.

Д ж и м. Какая мура?

Ф р е д. Я не хотел бы к этому возвращаться. Это довольно мучительно.

Д ж и м. Для какого агентства вы писали?

Ф р е д. Рекламного. Сочинял сценарии телевизионной рекламы. Вот вроде того, про суперсильный экседрин. Правда, он не пошел. Мы очень на него ставили, но – не пошел. Заказчикам не по зубам картезианство.

Д ж и м. И это вас... выбило из колеи.

Ф р е д. Еще чего. Подумаешь, не приняли сценарий. Замшелые пошляки. Нет, источником моих бед были совсем другие силы.

Д ж и м. А именно?

Ф р е д. А именно – некие лица и группы лиц, объединившиеся в подпольную организацию с целью моего устранения, унижения, нравственного и физического уничтожения. Организацию такую могущественную и разветвленную, что к настоящему времени ее тайные агенты внедрены повсюду – от ЦРУ до штаба кубинского сопротивления. Они беспощадны. Они отняли у меня работу, семью и последние сбережения. За мной следили, мой телефон прослушивался, моему психиатру посылали зашифрованные сигналы с крыши Эмпайр Стейт Билдинг прямо через мое среднее ухо на кончик его спиннинга, когда он уезжал порыбачить. Так что не надо мне заливать – поговорим как мужчина с мужчиной.

Д ж и м. Ужасно, Фред. Мне вас искренне жаль. Если я могу чем-то помочь...

Ф р е д. О том и речь. А пугаться нечего. Я не так уж давно перестал пить таблетки и вполне держу себя в руках. По крайней мере, мне так кажется.

Д ж и м. Что вы принимаете?

Ф р е д. Всего понемногу – нейролептики, успокоительные.

Д ж и м. Целый коктейль, да?

Ф р е д. Только без соломинки.

Д ж и м. Но вы знаете, что совсем прекращать прием ни в коем случае нельзя?

Ф р е д. Спокойно. Я в порядке. В полном порядке. Не надо на меня наезжать.

Д ж и м. Нет-нет, я и не думал...

Ф р е д. Поговорим начистоту.

Д ж и м. Я как раз хотел попробовать убедить вас, что просто не мог бы украсть вашу идею...

Ф р е д. Жизнь, жизнь: ты украл у меня жизнь.

Д ж и м. Ни вашу жизнь, ни ваши воспоминания – называйте, как хотите. Я полагаю, что сумею шаг за шагом доказать вам, что...

Ф р е д. Логика зачастую обманчива. Ты украл мою жизнь, душу мою.

Д ж и м. Да ни к чему мне ваша жизнь. Мне вполне достаточно собственной.

Ф р е д. Кто ты такой, чтобы говорить, что моя жизнь ни к чему?

Д ж и м. Поверьте, я не хотел вас обидеть.

Ф р е д. Я понимаю – ты на взводе.

Д ж и м. Честно говоря, да.

Ф р е д. Она уже здорово опаздывает. Это не к добру.

Д ж и м. Странно... Вообще она очень пунктуальна.

Ф р е д. Почуяла что-то, как пить дать. На твоем месте я бы держал ухо востро.

Д ж и м. Само собой. Я просто хотел объяснить, что в моем сценарии...

Ф р е д. В нашем сценарии.

Д ж и м. В этом сценарии... – назовем его «этот сценарий», да? – в этом сценарии идет речь о страданиях человека, попавшего в некую психиатрическую лечебницу, которую я решил разместить в Нью-Джерси.

Ф р е д. Знаем. Бывали.

Д ж и м. Разумеется, немало людей прошли через что-то подобное. С тем же успехом они могли бы считать, что в фильме рассказана их история.

Ф р е д. Нет-нет-нет. Эту историю ты услышал от меня. Я даже сказал Большому Джону, что из нее вышло бы мировецкое кино. Особенно та часть, где герой устраивает пожары.

Д ж и м. Вы устраивали пожары?

Ф р е д. А то ты не знаешь.

Д ж и м. Даю слово, нет.

Ф р е д. Я получил приказ сжечь несколько зданий.

Д ж и м. То есть, как приказ?

Ф р е д. По радио.

Д ж и м. Вы слышали голоса по радио?

Ф р е д. Я слышу оттенок недоверия в твоем голосе?

Д ж и м. Нет~нет-нет...

Ф р е д. Я не всегда был... ну, что называется...

Д ж и м. ...шизофреником?

Ф р е д. Как ты сказал?

Д ж и м. Просто хотел помочь.

Ф р е д. Все такие образованные... Это вопрос терминологии. Мне поставили «деменция прекокс». Пожалуй, и впрямь звучит симпатичнее. Терминология! Она же косметология. Девушка приводит хахаля знакомиться с предками: «мамуля, папуля, это Макс, у него небольшой маниакально-депрессивный психоз». Можешь себе представить: единственное дитя собирается замуж за психа, который по понедельникам будет прыгать с крыши Крайслер Билдинг. а по вторникам скупать все подряд в «Блуминдейле». Но скажи она «знакомьтесь: Макс, у него биполярное расстройство» – и это уже звучит почти героически. Перед нами – отважный полярник.

Нет, Джим: мне поставили более прозаический диагноз. Разумеется, не "чокнутый" и не "тронутый" – там не любят шутить. Там сказали: Фред ван Далл – неуправляемый психопат с маниакальной тягой к насилию.

Д ж и м. Психопат?

Ф р е д. Ты же ценишь красивые этикетки.

Д ж и м. Э-э... Вот видишь, Фред, тем более: ты, как никто зная природу психических отклонений, способен понять, почему я не исключаю, что твое предположение о том, что я украл у тебя идею, может не быть основано на объективной реальности.

Ф р е д. Ну кто же знает, что реально, что нет? Мы волны или частицы? Мир расширяется или сжимается? Если мы окажемся в черной дыре, где законы физики отменяются, будет мне нужен мой гимнастический пояс – или нет?

Д ж и м. Фред, ты образованный человек и...

Ф р е д. Диплом с отличием. Брауновский университет. Читаю на санскрите. Докторская степень по литературе. Диссертация о позитивных аспектах взаимовлияния и взаимоотталкивания Гете, Шопенгауэра и мамы Шопенгауэра. Ты спросишь, что же я тогда делал в рекламном агентстве? Имел нервные срывы. Даже не из-за того, что заказчики не сумели оценить блистательной концепции суперэкседрина. Нет: потому что они в принципе были слепы и не понимали всей оригинальности моего мышления. Вот тебе еще пример. Публичный дом. Восемь шлюх ждут посетителей. Заходит клиент. Придирчиво осматривает каждую, бракует всех по очереди, идет к вешалке и берет стойку для зонтиков. С этой стойкой удаляется по коридору, затем ложится с ней в кровать и яростно ею овладевает. Конец эпизода. Следующий кадр: он за рулем «фольксвагена» модели «жук» – и идет надпись: «Фольксваген: для тех, у кого изысканный вкус». Видел бы ты, как они взбесились! Я тогда уже не вылезал из психушек, как будто завел годовой абонемент. А потом меня выперли из агентства, и Генриетта – моя подружка, которая до того еще терпела – думаю, потому что у самой были хорошие тараканы, она была, мягко говоря, термоядерная мазохистка, – выставила меня на улицу.

Ты правильно догадался, Джим: я очень расстроился. Я плакал. Соленые слезы струились по этим румяным щекам. Я понадеялся, что сумею вернуть ее, и стал метаться в поисках какого-нибудь подарка, который смягчит это внезапное отвращение. Генриетта обожала старинные украшения. Я решил, что может сработать антикварная шпилька или брошка в викторианском духе, и уже приглядел то, что надо, в одной лавке на Третьей авеню, как вдруг глядь – очень стильный приемничек годов сороковых. Абсолютно под мою кухню. Такой красный, пластмассовый, фирмы "Филко". Ну, принес я его домой, включил и слышу – диктор приказывает мне поджечь то самое рекламное агентство, где я до недавних пор ишачил... Такого удовольствия в жизни не испытывал, Джим. Я тебе наскучил?

Д ж и м. Какая грустная история.

Ф р е д. Я любил ее. Генриетту. И хотя из-за ее проблем с концентрацией мы не могли разговаривать дольше сорока секунд, было что-то в наших отношениях, что держало меня на плаву. Так что мне вполне понятны твои романтические бури.

Д ж и м. Нет у меня никаких бурь.

Ф р е д. Джим, ты же разговариваешь с соавтором.

Д ж и м. Вы мне не соавтор.

Ф р е д. Тебе необходим соавтор.

Д ж и м. В жизни не работал вдвоем.

Ф р е д. Ты прекрасный ремесленник, но тебе требуется помощник, который высекает искру. Я настоящий генератор идей. Хотя, может, действительно слегка авангардных – на вкус посредственностей.

Д ж и м. Мне хватает собственных.

Ф р е д. Хватало бы – не спер моей.

Д ж и м. Я не крал.

Ф р е д. Гений передается с генами. Ты знаешь, что у меня ДНК светится в темноте?

Д ж и м. Почему вы считаете меня ремесленником?

Ф р е д. Я считаю, что ты настоящий... профессионал. Это заслуживает уважения. Автор множества экранизаций... Заметь, экранизаций – не оригинальных сценариев. А я, в свою очередь, настоящий оригинал – как Стравинский или как лицензионная копия на видео. Потому-то моя идея и помогла тебе впервые в жизни сделать что-то значительное. В ней было зерно, была искра.

Д ж и м. Я ее придумал, стоя под душем.

Ф р е д  (с внезапной яростью).Хватит гнать! Я хочу мою половину!

Д ж и м. Ради бога, только не волнуйтесь.

Ф р е д. И не надо мне рассказывать сказки про личную жизнь. Какого дьявола ты бы гулял от Лолы?

Д ж и м. Это не ваше дело.

Ф р е д. Нет, конечно, – это твои дела.

Д ж и м. У меня нет никаких дел.

Ф р е д. Проблемы с Лолой?

Д ж и м. Никаких проблем.

Ф р е д. Я не вообще, с этим ясно. Она что-то пронюхала?

Д ж и м. Ну-ка заткнись. Ты говоришь о женщине, которую я люблю.

Ф р е д. Так что там с ней?

Д ж и м. Ничего.

Ф р е д. Джим.

Д ж и м. Ничего.

Ф р е д. Джим, кончай.

Д ж и м. Все было прекрасно, пока не родились двойняшки.

Ф р е д. Понятно. Близнецы. Кошмарное знамение.

Д ж и м. Да они чудесные мальчуганы.

Ф р е д. Мальчуганы... Девочек еще можно было бы приодеть.

Д ж и м. Они очень симпатичные, очень славные, они...

Ф р е д. ...абсолютно одинаковые?

Д ж и м. Ну и что?

Ф р е д. И оба, как Лола, похожи на сурка?

Д ж и м. Пока они не родились, у нас был чудесный брак.

Ф р е д. Ты считаешь?

Д ж и м. Считаю. Все было замечательно.

Ф р е д. Только замечательно? Не потрясающе, нет?

Д ж и м. У нас была масса общих интересов...

Ф р е д. Назови парочку.

Д ж и м. На выходные ездили в Коннектикут, ели только натуральные продукты.

Ф р е д. Тоска какая.

Д ж и м. Любили нырять с аквалангом, поговорить о любимых книгах.

Ф р е д. Под водой?

Д ж и м. Она играла на фортепиано, я на баритон-саксофоне.

Ф р е д. Слава богу, что не наоборот.

Д ж и м. Можешь изгаляться, сколько влезет.

Ф р е д. Ну, а что секс?

Д ж и м. Это тебя не касается.

Ф р е д. У нее такие передние зубки... – не поранился?

Д ж и м. Что за пошлость.

Ф р е д. Я просто пытаюсь влезть в твою шкуру. И часто вы занимались любовью?

Д ж и м. Часто, часто. Пока двойняшки не родились.

Ф р е д. Ты, я думаю, в принципе сторонник классической позиции, верно?

Д ж и м (с раздражением).Мы достаточно поэкспериментировали.

Ф р е д. Что ты называешь экспериментом?

Д ж и м. Почему я должен отчитываться?

Ф р е д. Мы же с тобой напарники.

Д ж и м (с раздражением).Ну да, ну да. (Маленькая пауза.)  Однажды мы устроили трио. Сойдет?

Ф р е д. Она позвала подружку?

Д ж и м. Третьим был мужчина.

Ф р е д. Ты что, бисексуал?

Д ж и м. Я его пальцем не тронул.

Ф р е д. А кто предложил позвать?

Д ж и м. Она.

Ф р е д. Интересно, почему.

Д ж и м. Мы как-то раз ночью видели такую порнушку по телику.

Ф р е д. Регулярно смотрели?

Д ж и м. Нет, конечно. Время от времени. Иногда можно позаимствовать любопытные идеи.

Ф р е д. Ага – так что ты не прочь попользоваться чужими идеями.

Д ж и м. А другой раз занялись любовью дома у ее родителей – это было на обеде в День благодарения.

Ф р е д. Оторвали гостей от индейки.

Д ж и м. Мы заперлись в ванной.

Ф р е д. Значит, известная спонтанность присутствовала?

Д ж и м. Не понимаю, с чего ты решил, что я тухлый зануда.

Ф р е д. И у Лолы бывал оргазм?

Д ж и м. Я полагаю, вопрос неуместен.

Ф р е д. Они ведь умеют симулировать, знаешь?

Д ж и м. Да чего ради ей симулировать?

Ф р е д. Ради тебя, ради твоего достоинства. Она не хотела, чтобы ты думал, что не удовлетворяешь ее.

Д ж и м. Я совершенно спокоен насчет своих мужских доблестей.

Ф р е д. Ну, ты же знаешь поговорку.

Д ж и м. Какую?

Ф р е д. Про бревно в глазу.

Д ж и м. В каком смысле?

Ф р е д. Может быть, ты преувеличиваешь свои доблести.

Д ж и м. Не думаю.

Ф р е д. Тогда зачем же Лола симулировала?

Д ж и м. Это ты сказал, что она симулировала.

Ф р е д. Такие у меня сведения.

Д ж и м. Откуда у тебя такие сведения?

Ф р е д. С крыши Эмпайр Стейт Билдинг. Мне поступают сигналы. На крыше Эмпайр Стейт Билдинг установлена большая антенна, она посылает в эфир импульсы, они приходят ко мне, и каждый квант говорит: Лола не кончала, она притворялась.

Д ж и м. Слушай, я пытаюсь как-то здраво...

Ф р е д. А потом родились близнецы, Дэвид и Сет.

Д ж и м. Карсон и Джанго.

Ф р е д. Как-как?

Д ж и м. Лола обожает книги Карсон Маккаллерс ^{3} .

Ф р е д. А ты лабаешь джаз, так что...

Д ж и м. Так что мы решили назвать их не совсем обычно.

Ф р е д. Словом, ты их любишь.

Д ж и м. Обожаю. Но Лола на них просто помешалась. И вмиг жизни не стало: существовали только двойняшки – на меня, на нас уже не оставалось времени.

Ф р е д. И никаких больше подводных бесед о Прусте.

Д ж и м. Секс, ясное дело, тоже увял.

Ф р е д. И ты стал гулять.

Д ж и м. Ну, в общем... да.

Ф р е д. Угу... Теперь понятно. Послушай меня; завязывай. Заработаешь инфаркт, больше ничего.

Д ж и м. Обойдусь без советов. Я и намерен завязать. Если она наконец явится.

Ф р е д. Может, она догадывается, что ты затеял, и решила не приходить?

Д ж и м. С чего бы? Нет. Для нее это будет удар.

Ф р е д. Я должен это видеть! Покантуюсь-ка тут неподалеку.

Д ж и м. На кой дьявол мне такая романтика? Полгода по темным забегаловкам, грязным барам, занюханным номерам. Вороватые звонки по телефону, вечно на нервах, презираешь самого себя...

Ф р е д. А что говорит твой психиатр?

Д ж и м. Он говорит, заканчивайте.

Ф р е д. А ты?

Д ж и м. Я закончил. Закончил ходить к психиатру.

Ф р е д. Кстати, чтоб ты знал: они часто пишут пациентов на диктофон.

Д ж и м. Вчера вечером я пришел домой и увидел Лолу – она сидела на диване, усталая, взъерошенная, как...как...

Ф р е д. Как морская свинка?

Д ж и м. Нет, вовсе нет. Как родное существо, милая, порядочная женщина, которая всегда была моим самым лучшим другом.

Ф р е д. Ты что-нибудь обещал любовнице? Говорил, что любишь или что готов бросить семью?

Д ж и м. Никогда, что ты, ни слова, ни намека.

Ф р е д. Не знаю... чувствую какие-то флюиды, которые говорят, что, может, все-таки обещал.

Д ж и м. Чепуха!

Ф р е д. Странно, странно...

Д ж и м. Она захотела., чтоб мы вместе слетали на Карибы, дней на пять. Лоле я должен был наврать, что еду в командировку.

Ф р е д. Ты что, согласился?

Д ж и м. Не совсем. Сказал, подумаю. От растерянности. Мы лежали раздетые, я выпил три «Маргариты», на ободке вот такой слой соли, а я на бессолевой диете. У меня, конечно, скакнул натрий...

Ф р е д  (безвольно роняет руки, подражая Лоле).А потом ты вернулся домой, увидел свою милую женушку...

Д ж и м. Да. И в ту секунду, как собрался ей соврать, понял, что люблю ее. Что люблю Лолу, несмотря на все наши дела, и что я полный идиот.

Ф р е д. Н-да. Сцена предстоит омерзительная.

Д ж и м. Ничего страшного. Мы с ней оба взрослые люди.

Ф р е д. Ты же говорил, эта своего не упустит.

Д ж и м. Ничего я не говорил.

Ф р е д. Значит, послышалось. Был голос – думал, твой.

Д ж и м. Люди рвут отношения каждый день – это в природе вещей, разве не так?

Ф р е д. То-то ты подыскал укромный уголок. Предвкушаешь, что будет?

Д ж и м. Да что с тобой говорить о женщинах. Ты все видишь в кривом зеркале.

Ф р е д. Когда-то и я был женат.

Д ж и м. Ты?

Ф р е д. Помню смутно. Когда башку часто включают в розетку, память начинает барахлить. Но помню, она все звонила девять – один – один.

Д ж и м. Знаешь, что? Хочешь добрый совет?

Ф р е д. Валяй.

Д ж и м. Я думаю, иди-ка ты отсюда и начинай снова принимать лекарства. Кроме шуток. И чем больше, тем лучше. Я не хочу, чтобы ты тут околачивался, когда она придет. Как-нибудь сам справлюсь.

Ф р е д. Пожалуйста, как хочешь. Закончим дела – и меня нет.

Д ж и м. Какие дела? У нас нет никаких дел, я не крал у тебя сюжетов.

Ф р е д. Может, ты просто возместишь мне в следующий раз и немного увеличим мою долю?

Д ж и м. Никакого следующего раза. Я не пишу в соавторстве. Я работаю в одиночку. Я... о, Господи...

Вдали появляется Барбара.

Слушай, все... Уходи, давай, давай...

Ф р е д. Ты чего такой белый?

Д ж и м. Она идет.

Ф р е д. Ну и что? Без паники.

Д ж и м. Ты мне совершенно заморочил голову.

Ф р е д. Я просто сказал, что сейчас начнется.

Д ж и м. С чего ты взял?

Ф р е д. Эмпайр Стейт Билдинг.

Д ж и м. Да нет, все будет нормально. Я репетировал под душем. Полтора часа. Я знаю, что говорить. Уходи.

Подходит Барбара.

Б а р б а р а. Прости, пожалуйста, я опоздала. Кто это?

Д ж и м. Где? Не знаю... (Головой делает знаки Фреду, чтобы тот уходил.)

Б а р б а р а. Что, невралгия?

Д ж и м (протягивая Фреду деньги).Вот, старина, держите свой доллар, как просили, отправляйтесь и хорошенько заморите червячка. Удачи... ха-ха...

Ф р е д.Фред ван Далл. Я друг Джима.

Б а р б а р а. Что же ты не сказал?

Д ж и м. Он шутит.

Ф р е д. Друг и соавтор.

Б а р б а р а. Соавтор?

Ф р е д.Мы вместе делали «Путешествие». Сюжет мой, а он, собственно, писал сценарий. (В сторону.)Прием!

Б а р б а р а. Что? Ничего не понимаю.

Ф р е д. Объясни ей, Джим.

Б а р б а р а. Что объяснить?

Д ж и м. Фред, оставь нас.

Ф р е д. Я боюсь, ты дашь слабину.

Б а р б а р а. Джим, что-то случилось?

Ф р е д. Лучше выложить начистоту.

Д ж и м. Проваливай, Фред.

Ф р е д. Барбара, Джим должен тебе кое-что сказать.

Б а р б а р а. Что сказать? О чем сказать?

Ф р е д. О вашей внебрачной связи.

Д ж и м. Фред спятил. Он городской сумасшедший.

Ф р е д. Скажи ей, Джим, или я сам скажу.

Б а р б а р а.Да в чем дело?

Д ж и м. Ты тут ни при чем.

Б а р б а р а. Не знала, что у тебя есть соавтор.

Ф р е д. Я даю идею, а Джим возится с сюжетом и диалогами. Хотя у меня самого тоже сильный диалог. Когда-то я сочинил гениальный слоган для шикарных японских пылесосов...

Д ж и м. Фред...

Ф р е д. «Хороши собой и сосут без звука». Но заказчики не оценили.

Д ж и м. Пойдем, Барбара, я хочу побыть с тобой наедине.

Ф р е д. Он не сумеет поехать на Карибы, Барбара. Он слишком привязан к жене.

Б а р б а р а. Джим...

Ф р е д. Он честно собирался наврать Лоле, но в последний момент оказалось, кишка тонка.

Б а р б а р а. Не верю.

Д ж и м. Барбара, пожалуйста, постарайся понять...

Б а р б а р а. Это правда? Значит, все кончено?

Д ж и м. Барбара, я не смогу. Я понял, что не смогу.

Б а р б а р а. Ничего себе! Ты только что уверял, что жить без меня не сможешь, строил планы на будущее, сулил златые горы...