Текст книги "Сказочные повести. Выпуск второй"
Автор книги: Всеволод Нестайко
Соавторы: Петроний Аматуни,Александр Якубенко
Жанр:
Сказки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
Часть вторая
Путешествие продолжается
Глава 6. Страна ВерзилияПограничная застава
Вскоре показалось какое-то строение и возле него – полосатые столбики. Я вытащил из футляра бинокль и поднес его к глазам. Я увидел плохо сколоченный сарай. На одной из его стен висела яркая вывеска на четырех языках. Пришлось передать бинокль Фунтику, который знал иностранные языки.
Фунтик прочел и перевел нам надпись:
– Пограничная застава Великого Королевства Верзилия.
Ниже был прибит круглый щит с каким-то рисунком.
На рисунке были изображены львиная голова с оскаленными желтыми клыками и львиная лапа с когтями. По соседству с лапой был нарисован дрожащий барашек.
Вокруг рисунка вилась выведенная красивыми буквами надпись. Надпись гласила: «Со всех – семь шкур!»
Фунтик объяснил, что, по его мнению, это герб государства Верзилия.
– Неприятный герб! – решили мы, не сговариваясь.
Возле сарая появились два человека в военных мундирах, но без штанов.
Это показалось нам удивительным.
– Пошли туда! – сказал я. – Будь что будет! Путешественники должны быть смелыми.
И мы пошли.
К сараю мы подходили осторожно. Невдалеке росло несколько чахлых кустиков. Мы добрались до кустов и притаились за ними.
– Тс-с-с! Полная тишина! – приказал я шепотом.
– Ясно! – ответили три моих друга и прикусили язычки.
Мы разглядели военных. Это были усатые низколобые дяди невысокого роста. Лица у них были противные, а носы блестящие и красные.
Мы решили, что это, наверное, пограничные жандармы королевства.
Ружья жандармы прислонили к сараю. Тут же у сарая стояли и ходули.
Зачем были нужны ходули, мы узнали позже.
Пограничники сняли мундиры и развесили их на гвоздиках, вбитых в стенку сарая. Штаны жандармов уже давно сушились на заборе. После этого пограничники остались в полосатых майках и таких же трусах. Трусы держались не как обычно, на резинке, а на широких цветастых подтяжках.
Удобно устроившись на траве и поджав под себя босые ноги, жандармы принялись играть в карты. Мы смотрели на сражавшихся в подкидного дурака пограничников и думали, как бы проскользнуть незамеченными через границу. Это было нелегко. От пограничных столбов во все стороны тянулась изгородь, опутанная колючей проволокой. Проход имелся только между столбами. Но около столбов как раз и сидели пограничники, загораживая дорогу.
Вдруг позади нас послышались шорох и ворчание. Мы оглянулись и с ужасом увидели, что путь назад также отрезан. К нам подошла здоровенная, свирепого вида овчарка и стала обнюхивать Фунтика. Фунтик сидел ни жив ни мертв.
Угадай оскалился на собаку. Та – на него. Но пограничный пес был, очевидно, не из храбрых. Он понял, что справиться с Угадаем ему будет нелегко. Порычав для порядка, он отошел в сторону и сел. Однако всем своим видом пес показывал, что не уйдет отсюда ни за что на свете!
Пришлось нам остаться на своем месте. На всякий случай я поручил Угадаю присматривать за овчаркой. Чуть что – хватать ее зубами за горло, прикрывая наше отступление.
Честно говоря, отступать мне не хотелось. Нужно было что-то придумать.
Мы вновь стали наблюдать за пограничниками.
Те все больше входили в азарт. Один из них проигрывал и сидел багровый от злости. Наконец он заметил, что его противник жульничает.
– Вот как ты играешь! Плут ты этакий! – закричал проигравший.
С этими словами он схватил колоду карт и с размаху треснул соперника по большому красному носу. Тот вскрикнул и ударил обидчика кулаком в ухо.
Началась свалка. Пес пограничников, думая, что это веселая игра, помчался к дерущимся и стал прыгать около них и громко лаять.
– Ну, теперь проскочим! – сказал я. – Следите, когда они отойдут от пограничных столбиков, и бегите по одному!
Жандармы вцепились друг другу в волосы и катались по земле. Вертевшуюся под ногами овчарку кто-то из них так лягнул ногой, что она кубарем отлетела в сторону и стукнулась об забор.
Пес обиделся, подскочил к жандармам и стал кусать их куда попало.
Теперь собаке было не до нас. Я подтолкнул приятелей, и мы побежали. В освободившийся проход кинулся сначала Угадай. За ним Хандрила. Потом должен был бежать Фунтик. За ним – я.
Но… тут случилось нечто непредвиденное!
Фунтик, с увлечением наблюдавший за дракой, вдруг громко захихикал.
Он смеялся так пронзительно, что не услышать его было невозможно.
Это нас погубило.
Пограничники поднялись на ноги, озираясь по сторонам. Они сразу же увидели нас и кинулись наперерез, оглашая воздух громкими воплями:
– Добыча! Добыча! Лови их! Держи!
Мерзкая овчарка вспомнила о своих обязанностях и тоже приняла участие в преследовании.
Нас быстро схватили. Хорошо еще, что мы не были загрызены насмерть гадким псом. Даже наше замечательное ружье не удалось пустить в ход. Оно не было заряжено, а патроны мы не распаковали.
Пограничники связали нас по рукам и ногам и отнесли в сарай.
Веревка больно врезалась в тело. Мы чувствовали себя прескверно. И забыли даже отругать Фунтика за его неосторожный поступок.
Зубы Угадая и хитрость Хандрилы
Дверь в сарай была приоткрыта. Мы видели, что пограничники во дворе усиленно совещаются и записывают что-то на большом листе бумаги.
Один из жандармов на время оставил бумагу и карандаш и вернулся в сарай. Здесь он внимательно осмотрел нас и наши вещи.
Громко сопя и вздыхая, так как умственная работа была для него непривычна, жандарм заново переписал свои каракули.
Наконец нам развязали ноги и посадили на перевернутый фанерный ящик.
Жандармы уселись на другой ящик и стали громко читать только что сочиненную бумагу. Фунтик, быстро овладевший верзильянским языком, переводил ее содержание.
В бумаге значилось вот что:
«Штраф с неизвестных нарушителей границы.
1. За попытку тайно перейти границу – по 100 верзиликов с каждого, всего 400 верзиликов.
2. За попытку пронести огнестрельное оружие – 200 верзиликов.
3. За незаконный прогон скота (кошка, собака) – 150 верзиликов.
4. За провоз на территорию государства свиньи, не похожей на свинью, – 150 верзиликов.
(При чтении этого пункта Фунтик возмутился).
5. За подглядывание за жандармами пограничной охраны его величества во время исполнения ими служебных обязанностей – 100 верзиликов.
6. За пронос со шпионскими целями компаса, бинокля, карты и карандашей – 500 верзиликов.
Всего – 1500 верзиликов.
В случае, если указанная сумма не будет уплачена сполна в течение 24 часов, имущество нарушителей поступит в казну государства, а они сами будут отправлены в каторжные работы на верзильянские каменоломни».
Прочитав все это, пограничники прибили бумагу гвоздиком к стене и оставили подсвечник с горящей свечой, чтобы мы еще раз могли ознакомиться с бумагой. Потом жандармы снова связали нас и вышли из сарая, притворив за собой дверь.
Притворив, но не заперев! Это и спасло нас! Как? Увидите сами.
Руки, ноги и лапы были у нас связаны. Рты были заткнуты грязными тряпками. Но морду Угадая жандармы почему-то забыли завязать. А для Угадая зубы были поважнее, чем лапы! Перекатившись поближе к Хандриле, Угадай перегрыз веревку, стягивавшую лапы коту. Освобожденный Хандрила своими коготками ловко развязал меня, Угадая и Фунтика.
Но это еще не все… Теперь нам надо выбраться из сарая! Хандрила подкрался к двери сарая и бесшумно, как настоящий разведчик, выполз наружу.
Прошло четверть часа. Мы уже начали волноваться. Вдруг дверь скрипнула и послышалось тихое мяуканье Хандрилы:
– Все в порядке! Выходите по одному!
– Что ты придумал? – поинтересовался Угадай.
– Потом узнаете… – ухмыльнулся в усы Хандрила.
На цыпочках один за другим мы вышли из сарая. И на пороге остановились как вкопанные…
У полосатых столбиков, так же как и прежде, играли в карты жандармы.
Их собака, разморившись на солнце, спала, громко похрапывая.
– Так они же нас снова сцапают! – сказал я.
– Не волнуйся! Теперь не поймают! – самоуверенно заявил Хандрила. – Нагружайтесь поскорей!
Хорошо, что Хандрила нам об этом напомнил! Обрадовавшись свободе, мы совсем забыли про вещи.
– Ну, теперь за мной! – приказал Хандрила.
– А я? – спросил Угадай.
– Ты беги последним и кусай этих усатых чертей за пятки! Ясно?
– Ясно! – с восторгом ответил Угадай, любивший всякие драки.
Итак, раз, два, три! Мы ринулись со всех ног за Хандрилой.
Поравнявшись с пограничниками, Хандрила жестоко царапнул их когтями.
Затем он издал на высокой ноте такой звук: «Фррррр!»
Пограничники завизжали и стали с ожесточением тереть глаза. Оказывается, Хандрила утащил из кисета у одного пограничника горсть табаку, заложил его себе за щеку и в подходящий момент выплюнул в глаза жандармам.
Табак мог задержать жандармов ненадолго. Однако хитрый Хандрила все предусмотрел. Недаром он так долго накапливал в себе энергию.
Поднявшись на ноги, пограничники попытались кинуться за нами в погоню.
Но не тут-то было! С жандармами произошло что-то удивительное.
Как только они выбежали на дорогу, неведомая сила отбросила их к полосатым столбам.
Верзильянские жандармы сильно стукнулись о столбики затылками и упали без чувств.
Вторая попытка. И – хлоп, хлоп! – жандармы снова рухнули возле столбиков.
Остановившись передохнуть на секунду, мы поняли, в чем было дело.
Ловкий Хандрила ухитрился зацепить пограничников подтяжками за столбы.
Как только жандармы кинулись бежать за нами, прочная резина притянула их обратно.
Вот это была выдумка!
Чудесное исчезновение жандармов
Угадай тем временем вступил в бой с овчаркой. Он давно точил зубы на эту коварную собаку.
Угадай повалил овчарку и основательно вздул ее. Овчарка струсила и жалобно завыла, прося пощады. Угадай еще раз цапнул ее для острастки и кинулся вдогонку за нами.
Тут жандармы пришли в себя и сообразили, наконец, что их удерживает.
Кряхтя и охая, они отцепились от столбиков.
Добежав до сарая, пограничники схватили ружья, надели ходули и, прихрамывая, бросились в погоню.
Полицейский пес благоразумно остался на месте. Встреча с Угадаем отбила у него всякую охоту к преследованию.
Как быстро мы ни бежали, но далеко уйти от пограничников не смогли.
На ходулях они двигались огромными шагами. По счастью, перелесок перешел в густой лес, где легко было организовать оборону.
Угадай метров на двести отстал от нас и спрятался в канаве. Он собирался пропустить жандармов вперед и напасть на них с тыла.
Мы с Фунтиком зарядили ружье и укрылись за большой березой. Хандрила забрался на ветку соседнего дерева, нависшую над дорогой.
Дело испортил Угадай. В боевом задоре он кинулся на жандармов раньше времени и стал хватать их зубами за штаны. Жандармы замешкались. Однако стрелять по ним мы не могли, боясь попасть в Угадая.
Один из жандармов отбивался от Угадая, отталкивая его от себя ходулей. Второй увидел на ветке неосторожно высунувшегося Хандрилу и прицелился в него из винтовки.
Бабах! – раздался выстрел.
Мы с Фунтиком в ужасе закрыли глаза.
Облако дыма окутало дорогу.
Бабах! – раздался выстрел второго жандарма.
Я и Фунтик открыли глаза.
Облака дыма медленно рассеивались.
Удивительное дело! На том месте, где раньше были жандармы, никого не оказалось. Оба пограничника загадочно исчезли…
Я поглядел на Фунтика. Фунтик посмотрел на меня.
В недоумении мы подняли головы вверх и поглядели на Хандрилу.
Хандрила зевнул, вытер лапкой рот и хладнокровно сказал: – На всякий случай я им насыпал песок в ружья… Мало ли что! Вдруг они соберутся стрелять? Вот ружья и разорвались… А где теперь жандармы, я и сам не знаю!
Троекратным «ура» мы отметили нашу победу.
Теперь подальше от заставы.
И мы прошли еще несколько километров, прежде чем решились искать место для ночлега.
Глава 7. Гостиница Финика и ПандорыПоиски ночлега
Взошла луна. Деревья стали отбрасывать длинные, уродливые тени.
В лесу раздавался унылый вой волков и уханье филина. Уж на что я храбрый человек – и то у меня на душе стало как-то тоскливо.
Больше других устал и измучился Фунтик. Он никогда в жизни не бегал так много на своих коротких лапках.
Ясно было, что вторую ночь под открытым небом мы не выдержим.
Если в какой-нибудь сказке путники заблудятся в лесу – это не беда.
Когда они совсем теряют надежду, среди деревьев вдруг замигает огонек и выведет путешественников к уютному дому неизвестного волшебника или волшебницы.
Иногда, впрочем, там живут злые волшебники. Но это уже другой вопрос…
У нас все случилось как в хорошей сказке. В чаще леса, недалеко от нас, вдруг замигал огонек. Потом он перестал мигать и стал светить ровным, теплым светом.
– Жилье! – воскликнул я.
Мы приободрились. Стараясь не терять из виду огонек, мы свернули на тропинку, ведущую в глубь леса. Минут через десять мы вышли на опушку.
Здесь стоял двухэтажный домик, с виду похожий на лесную гостиницу.
Так оно в самом деле и оказалось. Над входом в домик была прибита вывеска, которая гласила:
ГОСТИНИЦА
ДЛЯ СТРАНСТВУЮЩИХ И ПУТЕШЕСТВУЮЩИХ
«ПРИЮТ НЕИЗВЕСТНОГО РАЗБОЙНИКА»
Название было странным и малопривлекательным. Все же мы подошли к дверям дома. У дверей висел деревянный молоток на цепочке. По-видимому, он заменял электрический звонок.
Я не очень уверенно постучал.
Никакого ответа!
Постучал еще раз, покрепче.
За дверями раздалось шарканье шагов и старческий голос проворчал:
– Кого это черт несет в такую позднюю пору?
– Это мы, странствующие и путешествующие, – несмело ответил Фунтик.
– Какие еще там путешествующие? – сказал голос. – У нас уже три года как такие вывелись!
В двери приоткрылся глазок. Кто-то нас разглядывал.
– Какие-то вы общипанные! Что с вас возьмешь? Проваливайте отсюда на все четыре стороны!
– Вот тебе и на! – рявкнул Угадай, стоявший немного в стороне и не замеченный хозяином. – Что за дьявольская гостиница, где так принимают!
– Аааааа! С вами тут и волк есть? – уже более приветливо сказал голос.
Лязгнули засовы, противно заскрипели петли, и дверь отворилась. В дверях стоял старик со свечой в руке. Он был одет в какой-то дырявый халат, подпоясанный веревкой, с большим узлом на животе.
У старика была очень непривлекательная наружность: крючковатый нос, загнутый кверху подбородок и торчащие остроконечные уши. Один глаз у него был закрыт черной повязкой. Второй, глубоко сидящий в глазнице, сверкал за двоих.
«Может быть, это злой волшебник?» – подумал я.
Но сразу же отогнал от себя такую мысль. Волшебник узнал бы, кто мы такие, и сквозь закрытую дверь.
Финик, Пандора и Пикса
Старик недовольно оглядел нашу компанию. Но все же не заметил, что Угадай был собакой, а не волком. Кряхтя и бормоча что-то про себя, хозяин повел нас по длинному коридору в большой зал, освещенный одинокой свечой.
В дальнем конце зала находился очаг. В нем тлела скудная охапка хвороста. Над очагом на цепях висел чугунный котел, рядом был вертел, такой большой, что на нем можно было зажарить целого быка.
В другом конце зала мы увидели буфет с посудой и какую-то странную, сверкавшую никелем машину, вроде холодильника.
В середине комнаты громоздились стол из неструганых дубовых досок и стулья с высокими спинками. На столе стояли три большие оловянные пивные кружки.
Пока мы оглядывались и привыкали к помещению, я заметил, что старик пропустил меня, Хандрилу и Фунтика вперед, а сам о чем-то шепчется с Угадаем.
Собственно, шептал только хозяин, а Угадай кивал головой и вилял хвостом.
– Темновато у вас, дедушка! – сказал я. – Нельзя ли сделать посветлее?
– Посветлее, посветлее! – раздраженно сказал старик. – Электричество – оно тоже денег стоит! Вот! Будет вам посветлее!
С этими словами он повернул выключатель у входа в зал. По углам комнаты зажглись маленькие красные лампочки.
При их свете в зале стало не столько светлее, сколько страшнее…
Чучело совы на ветке, оскаленные кабаньи и волчьи морды, развешанные по стенам, выступили теперь из темноты.
Бррр! Хоть выключай свет снова!
Но раз я сам просил, теперь неудобно было отказываться.
Мы подошли к столу и уселись на высоких стульях, свесив ноги и хвосты.
Сильнее всех промерзший Хандрила пошел к очагу раздувать огонь. Вскоре огонь запылал ярче. Мы подвинули стулья ближе к огню. От тепла почему-то еще больше захотелось есть.
– Что у вас найдется поужинать, хозяин? – спросил я. – Мы с утра ничего не ели!
– А что вам надо? – угрюмо ответил старик. – Платить у вас будет чем?
– Ваших денег у нас нет. Но есть свои. Вот, пожалуйста! – и я открыл кошелечек, который нам подарил на дорогу дедушка.
Глаза хозяина загорелись.
Старик подошел поближе, взял у меня из кошелька одну медную и одну никелевую монетки и попробовал их на зуб.
– Деньги правильные! Накормить можно. Что закажете?
– Я хотел бы жареного цыпленка. Если можно, с рисом! – сказал я.
– И мне цыпленка! Без риса! – добавил Угадай.
– Мне две сардельки и свежую мышь, – сказал Хандрила.
– Мне морковку и кусочек яблока! – пискнул Фунтик.
– А пить что будете? – поинтересовался хозяин.
Все мы сошлись на крепком горячем чае. Хандрила попросил блюдечко молока.
Хозяин был недоволен, что мы не заказали крепких напитков. Он долго ворчал, что постояльцы его разоряют.
– Пандорочка! Чертова кочерыжка! Иди сюда! – крикнул хозяин. – Прими заказ от этих господ!
– Иду, иду, Финик! Иду, Финичек мой проклятый! – раздался откуда-то каркающий старушечий голос.
В дверях зала показалась старуха, по виду еще противнее, чем хозяин. У нее, правда, были оба глаза. Но и зубов во рту сохранилось всего два. Один сверху, другой снизу.
– Так што же будут кушать молодые гошпода? – заискивающим тоном спросила жена хозяина.
– Два раза жареный цыпленок, один раз – с рисом. Две сардельки, одна мышь, одна морковка и пол-яблока. Три чашки чая и блюдечко молока! – ответил за нас Финик.
Хозяйка прошамкала что-то про себя и неожиданно визгливым голосом крикнула:
– Пикса! Пикса! Где ты, мое сокровище! Иди сюда, славный мой мальчик.
Злобный голос хозяйки никак не вязался с ее ласковыми словами.
Позже мы узнали, что в Верзилии, в отличие от других стран ласковые слова считались ругательствами. На зов хозяйки прибежал худенький мальчик, немного повыше меня ростом.
– Что прикажете, окаянная хозяйка? – спросил Пикса. «Окаянная» по-верзильянски означало «уважаемая».
– Поймай двух цыплят, мой миленький, мой хороший! – сказала старуха.
– Да побыстрей пошевеливайся! А то я тебя приласкаю! – и хозяйка показала Пиксе здоровенный жилистый кулак.
Пикса побледнел и съежился.
– Хорошо! – сказал он и исчез в дверях.
– Ну посидите пока! – сказал нам Финик и многозначительно подмигнул Угадаю единственным глазом. – Я сейчас вернусь.
С этими словами Финик покинул зал, оставив дверь открытой.
– Скажи, Угадай, о чем это хозяин с тобой шептался? – вполголоса спросил я.
– Он сказал: «Ты просто паршивец (по-верзильянски „молодец“) что привел их ко мне. Пойдете спать наверх – оставишь в комнате дверь открытой. Мы с Пандорой придем ночью, их напугаем, все отнимем и выгоним. А свинку зажарим. Часть добычи и свинкины кости – тебе!»
– А ты зачем кивал головой? Нечего сказать – друг! – заметил я.
– Пора бы тебе меня получше знать! – обиделся Угадай. – Пусть старик думает, что я с ним заодно. По крайней мере, мы теперь видим, чего можно ожидать от этого Финика и его Пандуры!
– Пандоры! – поправил Фунтик.
– Это все равно! – сказал Угадай.
Во время нашего разговора в зал вбежал Пикса, держа за ноги двух ощипанных цыплят. На глазах у Пиксы были слезы. Он замешкался и ожидал наказания.
Цыплята были какие-то странные, с четырьмя ногами. Потом мы видели в этой стране поросят даже с шестью ногами. Домашних животных здесь не кормили, но усиленно за ними охотились. Вот у них и отросли лишние ноги, чтобы лучше удирать от погони.
– Пойди сюда, миленький! Пойди сюда, хороший! Ты так быстро управился! Пойди сюда, я тебя поглажу! – прошипела неведомо откуда взявшаяся старуха.
– Нельзя бить ребенка! – неожиданно для себя громко сказал я. – Если только вы его тронете пальцем – мы сейчас же у идем и заявим в милицию!
Тут я сообразил, что в Верзилии никакой милиции нет. Обратиться за помощью некуда.
Но старуха попросту не поняла, о чем я говорю.
– Откуда ты знаешь, что я хочу его тронуть пальцем? – спросила Пандора, пряча за спиной свой большой кулак.
Однако после моих слов она взяла у мальчика цыплят, а бить его не стала. Окинув нас злобным взглядом, Пандора ушла на кухню готовить птицу.
Музыкальная машина
– Может, хотите поразвлечься? – сказал вошедший Финик. – Вот стоит музыкальная машина. Опустите в нее пять кукишей – и автомат исполнит вам веселую музыку.
– А что такое «кукиши»? – спросил Угадай.
– Это мелкие деньги. В одном верзилике – сто кукишей!
– Но у нас нет таких денег! – сказал я.
– Ну ладно! Я за вас брошу! – великодушно согласился хозяин. – А когда будем рассчитываться, я их прибавлю к счету. – С этими словами он бросил монетку в отверстие сверкающей никелем музыкальной машины.
Машина щелкнула, зашипела, и унылый мужской голос запел: Пускай могила меня накажет За то, что я ее любил…
– Нет, это совсем не веселая музыка! Пустите что нибудь другое! – попросил я.
Старик остановил машину и бросил в нее новую монетку. Автомат снова зашипел, и женский голос затянул песню: Вот умру я, умру я, Похоронят меня. И никто не узнает, Где могилка моя!..
– Что это у вас за музыка такая? Неужели нет веселых песен? – спросил Хандрила.
– А разве это не веселые? – удивленно сказал хозяин. – Что вам нужно, не понимаю?
Он порылся у себя в кармане и нашел еще один пятикукишник.
– Ну вот вам, слушайте! Это самая веселая!
Из автомата полились бодрые звуки военного марша. Мы повеселели. Через полминуты, под звуки духового оркестра солдатский хор хрипло заревел:
Раньше пели мы про разбойничков,
А теперь споем про покойничков!..
– Нет! Это невозможно! – сказал я. – Выключите машину! Ничего себе – веселая музыка! Плакали наши денежки! Давайте лучше ужинать!
Ужин в гостинице
Пока машина развлекала нас своими мрачными песнями, старуха принесла выпотрошенных цыплят, нанизала их на огромный вертел, на котором они выглядели совсем крошечными, и включила моторчик.
Мотор поворачивал вертел над огнем, чтобы цыплята равномерно поджаривались. Пикса скромно стоял в уголке и жадно следил за этими приготовлениями. По-видимому, он был очень голоден.
Вдруг я заметил, что старуха, озираясь по сторонам, вытащила из кармана фартука какой-то кулечек и хотела всыпать из него щепотку в кастрюлю, где варился рис. Пикса подскочил к столу, схватил солонку и со всех ног кинулся к хозяйке, крича:
– Соль здесь! Соль здесь?
Старуха злобно выхватила у мальчика солонку и наградила Пиксу таким увесистым подзатыльником, что бедный парень отлетел в дальний угол зала.
– Не лезь не в свое дело, красавчик! – яростно крикнула старуха. Но все же спрятала пакетик с неизвестным порошком в карман, а в кастрюлю добавила соли из солонки.
Я опять собрался заступиться за Пиксу. Однако по обращенному к нам умоляющему взгляду мальчика мы поняли, что наше заступничество еще больше разозлит хозяйку. К тому же Угадай шепнул мне, чтобы мы ненароком не выдали, что знаем намерения хозяев. Пришлось сдержаться, хотя на сердце у меня и моих друзей так и кипело. Конечно, лучше всего было бы сразу уйти из этой бандитской гостиницы. Но мы были такими голодными и усталыми? Да и хозяева гостиницы вряд ли бы нас выпустили…
Тут я вспомнил о Пиксе. После того как он уберег меня и друзей от неизвестного порошка, которым нас собиралась угостить старуха, Пикса показался мне еще симпатичнее. Я поманил его рукой. Мальчик, с трудом оправившийся после затрещины, подошел к столу.
Фунтик, служивший за переводчика, спросил Пиксу:
– Хочешь нам помочь?
Пикса с готовностью кивнул головой.
– Тогда не спи нынче ночью! Выведешь нас из этого дома!
Пикса снова кивнул.
В этот момент старуха сняла с вертела цыплят, выложила их на блюдо, вытряхнула туда же рис из кастрюльки и подала кушанье на стол.
Пикса сразу же спрятался за спинку стула, чтобы не попасться хозяйке на глаза.
Вилок и ножей на столе почему-то не было. Цыплят пришлось рвать руками.
Хандрила занялся сардельками и мышкой, которых принес хозяин, а Фунтик – морковкой с яблоком, доставленными Пиксой из чулана.
Впрочем, мы были так голодны, что нам было не до вилок и ножей. Но о Пиксе мы не забыли! Мы честно поделились с ним цыпленком, сардельками, хлебом и яблоком. По тому, как Пикса ел, видно было, что в этом доме его держат впроголодь.
Хандрила кончил есть первым. На всякий случай он пошел в чулан, где хозяйка наливала ему молоко, чтобы проверить, не подсыпала ли она туда чего-нибудь.
Наконец с ужином было покончено.
– За ужин с вас двадцать пять верзиликов. И за музыку – пятнадцать кукишей. Всего двадцать пять пятнадцать, – сказал Финик.
– А сколько это будет на наши деньги? – не очень разбираясь в верзильянских ценах, спросил я.
– Много! Половина вашего кошелька! – ответил хозяин.
– Откуда вы знаете, сколько у меня в кошельке? – удивился я.
– Сколько бы ни было – все будет мое! – неосторожно сказал Финик.
Спохватившись, что сболтнул лишнее, он приторно захихикал и добавил:
– Я шучу, шучу! Ваших денег будет десять никелевых и пять медных монеток. Можете расплатиться утром, после завтрака.
С этими словами старый Финик взял свечу, погасил в зале электричество и пригласил нас следовать за собой.
Мы поднялись и пошли по скрипучей деревянной винтовой лестнице.
Фунтика я взял на руки, так как ему трудно было подниматься по высоким ступенькам.
Последний виток лестницы…
Хозяин открыл дверь на второй этаж, оказавшийся просторным чердаком, и показал на четыре постланных койки.
– Вот здесь будете спать! А тут, – он показал на какую-то темную кучу в углу, – лежит картошка. Она вам не помешает. Можете ложиться! Дверь на лестницу закрывается на засов!
Хозяин снова подмигнул Угадаю в полной уверенности, что тот с ним заодно.
Битва в ночи
Мы стали устраиваться на ночлег. Вещи свои мы тоже перенеси наверх.
Угадай, для вида, закрыл дверь на засов, чтобы усыпить бдительность хозяев. Они, как и следовало ожидать, стояли у дверей и подслушивали, о чем мы будем говорить. Не разгадали ли мы, случаем, их замыслы? Но не на таковских они напали!
– Какие мерзкие хозяева! – сказал я.
– Да, пакостнее не придумаешь! Это просто негодяи какие-то! Форменные жулики! – отозвался Хандрила.
– А какие зверские у них лица! – добавил Фунтик. – Убьют и не поморщатся!
Говорили мы то, что думали. Но стоявшие у двери Финик и Пандора понимали наши слова по-верзильянски. Такие выражения для них были высшей похвалой.
Успокоенные хозяева стали на цыпочках спускаться вниз. Мы определили это по скрипу деревянных ступенек.
На первую половину ночи я назначил дежурным Хандрилу, который легче остальных мог обойтись без сна. Если он и засыпал, то сон его был необыкновенно чутким.
Остальным я приказал укладываться спать. Мы сильно измучились за день и должны были отдохнуть. Хотя бы два-три часа.
Скорого нападения на нас со стороны хозяев, по-видимому, ожидать не приходилось. Засов на двери был пока закрыт. Кроме того, мы надеялись на помощь нового друга – Пиксы.
Перед сном я сделал кое-какие приготовления.
Около дверей я рассыпал кнопки остриями вверх. Вот для чего понадобились кнопки! Возле кроватей мы с Фунтиком протянули веревку, на расстоянии десяти сантиметров от пола. А Хандрилу мы посадили дежурить на кучу картофеля, отрыв ему глубокую ямку. Несколько картофелин я захватил на всякий случай с собой.
После этого я забрался в постель, укрылся одеялом и заснул. Я думал, что буду спать как убитый. Но спал неспокойно. И все время прислушивался.
Часа через три с улицы донесся громкий свистящий шепот, заставивший меня сразу же проснуться.
– Эй, волк! Иди сюда!
Угадай на цыпочках подошел к окну.
– Я здесь! Что нужно? – тихо проворчал он.
– Минут через пять открой дверь! Мы придем с женой. Открой и чердачное окно! Мы этих бродяг в него выкинем.
– Хорошо! – ответил Угадай. Он отодвинул засов у двери и открыл окно.
Затем мы разбудили Фунтика.
Теперь нужно было подготовить побег.
Мы привязали к ножке моей кровати длинную прочную веревку от палатки.
Свободный ее конец спустили в окно до самой земли. Проверили, не спит ли Хандрила. Хандрила бодрствовал.
На лестнице раздался скрип ступеней и хриплое дыхание. Мы замерли.
Дверь тихонько отворилась. В комнате появились две белые фигуры. Это были Финик и Пандора в длинных белых балахонах. Настоящие привидения!
Я, правда, никогда не видел настоящих привидений. Да и вообще я не верю в них. Но я читал в сказках, какие бывают привидения. Очень похоже!
Для пущего устрашения хозяйка гостиницы держала между зубами горящий уголек, а хозяин вставил в ноздри две зажженных папиросы.
Это показалось бы, наверное, очень страшно, если бы было неожиданно.
Но мы ждали ночного прихода хозяев. Нам стало смешно.
– Буууу! Гуууу! – загудели в два голоса Финик и Пандора. – Вставайте! Мы пришли за вашими душами! Буууу! Гуууу!
Хозяин взмахнул рукавами своего белого балахона. В этот момент он наступил босой ногой на острую кнопку.
– Ай! Яй! Ой! – вскрикнул от боли Финик.
– Ой! Ай! Яй! – завизжала Пандора, наступившая на другую кнопку.
– Мммяу! Яу! Карряу! – завопил во весь голос Хандрила.
За время дежурства кот накопил много энергии и сейчас стремился разрядиться. Вопил он так громко, что даже у нас по телу побежали мурашки.
Хозяин и хозяйка ринулись назад к двери. Впопыхах они забыли, в какую сторону открывается дверь. И стали ломиться в нее безо всякого толку.
В это время вступила в действие наша картофельная артиллерия. Кот Хандрила загреб лапой большую картофелину и метнул ее в нос хозяину. От удара из ноздрей Финика выпали горящие папиросы, упали на пол и погасли. Стало темно. Вторая картофелина попала Финику под глаз и набила там здоровенный фонарь. При свете этого фонаря стало удобнее прицеливаться. Я вспомнил, что на моей постели лежит несколько картошек, и присоединился к артиллеристу Хандриле. Злобно визжащей хозяйке я удачно попал картофелиной в открытый рот. Когда Пандора закрыла рот, оба ее зуба завязли в сырой картошке.
На чердаке стало сразу тише. До этого вопли хозяев, истошное мяуканье Хандрилы и зычный лай Угадая создавали невообразимый шум. Наконец Финику удалось открыть дверь. Он с грохотом побежал вниз по лестнице. За ним выбежала хозяйка. Вдогонку ей понеслась последняя картофелина, звонко хлопнувшая Пандору по затылку.
Побег
Воцарилась тишина.
Мы понимали, что затишье это временное. Хозяева придут в себя и снова пойдут в наступление. Нельзя было терять ни минуты.
Взошла луна. На чердаке стало светло. Я спустился по веревке во двор.
Хандрила и Угадай быстро переправили вниз все имущество. Затем спустились сами.
